Текст книги "Иеремиевы огни (СИ)"

Автор книги: Ольга Карелина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 34 страниц)

Сны Анжеле в эти короткие два часа снились неприятные, до краёв наполненные липким, неотпускающим чувством тревоги и «посудным» смехом Ёсихару. Она куда-то бежала, пытаясь то ли спасти, то ли спастись, но постоянно спотыкалась и падала, тут же проваливаясь в бездонную, отороченную по краям уже ненавистным золотом пропасть. Когда заиграл будильник, Анжела открыла глаза и задышала быстро и тяжело – как будто до этого лёгкие работали даже не в половину, а в четверть силы. Отдышавшись, она схватила со стола, одного на двоих, коробки со шприцами и, так и забыв собрать волосы в хвост, поспешила к пациентам.

Аспитис продолжал лежать с головой набок и полуопущенными веками – то и дело оглядываясь на него и всё ещё находясь под впечатлением от недавнего сна, Анжела так нервничала, что никак не могла унять дрожь в руках. Решительно отколов ампулу, она стала набирать шприц – и вдруг ампула выскользнула из её ослабевших пальцев.

Время замедлилось: с ужасом Анжела наблюдала, как ампула бесконечно летит на пол, почти полная, а следом валится и шприц, как будто осознавая, что без неё от него никакого толку. Вечность падения кончилась так же резко, как и началась: ампула вдруг разлетелась на мелкие осколки, шприц отскочил куда-то под стул, и, шмыгнув носом, Анжела бросилась собирать стекло.

Что же ей теперь делать? Наверное, придётся набрать из другой ампулы, а Ёсихару сознаться: всё равно рано или поздно эта кассета кончится, и он поймёт, что одной дозы лекарства не хватает. После такого промаха он, конечно, больше не доверит ей столь важное дело, да и из этого госпиталя наверняка пошлют куда подальше. Если вообще не с войны до завершения контракта. Могут ни грана не заплатить. А если ещё и Гери зацепит…

Закусив губу, Анжела глубоко втянула носом воздух и решила до укола всё-таки протереть пол и заодно помыть руки. Она резко поднялась на ноги, развернулась было в сторону санузла и тут ощутила, как на запястье её сомкнулись неожиданно сильные пальцы.

Проглотив ужас, нахлынувший на неё волной вместе с прикосновением этих ледяных пальцев, Анжела оглянулась. Глаза Аспитиса, жёлтые, как горная горечавка, были полностью открыты, и ими он осмысленно впился в её лицо, как будто ощупывая его. Мысль «Очнулся!» отрезвила хорони, и она поспешно села обратно на стул.

– Ты врач? – хрипло и почти неразборчиво спросил Аспитис. Окончательно осознав, что её подопечный пришёл в себя, Анжела улыбнулась.

– Медсестра, – честно ответила она и тут же уточнила: – Вам что-то нужно?

Наверное, стоило разговаривать как-то по-другому, хотя бы спросить о самочувствии, но вдруг эта искра погаснет – и с собой в небытие Мессия унесёт не участие и заботу, а дежурные, никому не нужные вопросы?..

– Да, – голос хорона окреп, он облизал губы. – Расскажи моему личному врачу, что со мной. – Анжела чуть было не прервала его возгласом «Он и так в курсе!», но сдержалась – и правильно, потому что следующая информация оказалась новой для неё: – Её зовут Роза. Она спасёт…

У него будто перехватило дыхание, а в глазах отразился страх – по мнению Анжелы, чувство, раз и навсегда уравнявшее всемогущего Аспитиса с простыми смертными. Вдохнув, хорон с дрожью, едва-едва уловимой, но всё же присутствующей в голосе, спросил:

– Мой коллега… жив?

Анжела не стала нагружать его прискорбными сведениями о том, что Рэкс в коме, из которой не факт, что сможет выйти – и выйти собой, а не чем-то средним между овощем и человеком. Любая негативная мысль могла сейчас подкосить и без того еле держащегося на плаву Аспитиса. Она закивала.

– Его поломало, как и вас. Но мы провели необходимые операции… – Явственно расслабившийся Аспитис показался Анжеле готовым вот-вот нырнуть обратно, и она поспешила узнать: – Как связаться с вашим врачом?

– Я скажу номер. Только сделай всё… тайно, хорошо?

Без перехода и глядя уже куда-то в пространство, хорон продиктовал восемь цифр сотового упомянутой им Розы, и Анжела, разок повторив его про себя, коснулась его руки в ободрительном жесте.

– Я всё сделаю, – она видела, что Аспитис уже уходит, и шепнула напоследок: – Всё будет хорошо.

Ещё через секунду его левая рука, единственная относительно целая, отпустила запястье Анжелы, и она встала, в задумчивости разглядывая попеременно то оставшегося пока также без укола Рэкса, то коробки с ампулами. Потом, решившись, вынула нужную ампулу с бесцветной жидкостью и, сломав горлышко, отправилась выливать её в раковину.

Убрав следы разбитой ампулы Аспитиса, Анжела поторопилась вон из палаты: здесь звонить Розе, номер которой она то и дело проговаривала, шевеля губами, не стоило. Очевидно, именно она должна была ухаживать за мировыми лидерами – что же такого случилось, что на её место прислали этого странного Ёсихару? Аспитис вспомнил её номер даже в своём полуобморочном состоянии – отпечатался, стало быть, на подкорке, она совсем не случайный человек. И чем у меньшего количества людей будет возможность подслушать их тайный, по просьбе Мессии, разговор, тем лучше.

Выйдя из палаты, Анжела миновала скользнувшего по ней мутным взглядом Керена и пошла в утилизационную – совместить одно необходимое с другим. Избавившись от остатков ампул и шприцов, с замиранием сердца набрала сообщённый номер и стала слушать длинные гудки.

На часах было полтретьего ночи – Роза наверняка спит и не возьмёт трубку. Уже отодвигая сотовый от уха и сумрачно размышляя, звонить ли ей через два часа и стоит ли в свете случившегося делать уколы, не получив от неё даже мало-мальской консультации, Анжела неожиданно услышала мягкое женское «Алло!», судя по тону, выражающее всю возможную любовь к совершившему столь поздний звонок, и, спотыкаясь, начала торопливо говорить:

– Роза, доброй ночи! Ваш номер мне сказал ваш самый главный пациент… Можете разговаривать?

– Могу, – голос Розы стал серьёзным. – И зачем он его сказал?

– Ему очень нужна ваша помощь. Если вы знаете, они с Рэксом попали под обвал расположенного в горе склада и очень сильно пострадали. Здесь находится бывший личный врач Мессии – Ёсихару Соросс, раз в два часа он делает им обоим инъекции разных веществ, только, по-моему, они не помогают… – Анжела сглотнула и, впив ногти в ладонь, чтобы собраться, продолжила: – Аспитис очнулся, когда я не сумела сделать укол, и попросил связаться с вами. Рэкс в себя не приходил.

– Соросс, значит… – задумчиво проговорила Роза, помолчала и потребовала: – Давай диагнозы. И свои наблюдения. Я что-нибудь придумаю.

Волнуясь, Анжела начала по памяти перечислять всё, что до последней буквы запомнила с планшеток. Упомянула и то, как сбивался сердечный ритм Аспитиса, когда Ёсихару при ней колол ему свою чудодейственную, провоцирующую заживление золотистую жидкость. Спросить, однако, не может ли это быть во вред, она не решилась.

– Значит, так, – сказала Роза, как Анжела закончила, – сама им ничего не коли, но и Ёсихару не мешай. Я скоро пришлю к вам гонца. Кто в телохранителях?

– Сын Ёсихару… и Керен Камов.

– Отлично. Не переживай, всё устроится. Молодец, что позвонила. До связи.

Роза отключилась, и Анжела, наконец чувствуя хоть какое-то подобие облегчения, опустила руку с телефоном. Можно было возвращаться. Она развернулась, и оказавшийся в шаге от неё Керен вмиг заломил ей руку, отбирая телефон.

– Кому это ты сверхсекретные сведения сообщаешь? – ничего хорошего не предвещающим тоном спросил он, удерживая на одном месте не сопротивляющуюся Анжелу и одновременно открывая на её сотовом список последних вызовов. Лицо его из грозного стало подозрительным: – Откуда у тебя номер Розы Зориной?!

Анжела объяснила, заодно пересказав все Розины инструкции. Выслушав её, Керен на пару секунд застыл, размышляя, потом отпустил девушку.

– Я сам с ней обо всём договорюсь. Значит, вы обе считаете, что Ёсихару их травит?

– Роза просто сказала мне не делать инъекций, но заламывать руки Ёсихару приказа не было, – пожала плечами Анжела, быстро восстановив самообладание.

– Ну да… Что ж, разберёмся. Мне он тоже не нравится, но мы можем чего-то не знать. Надо же, иногда нервы и неуклюжесть могут оказаться полезными! – усмехнулся Керен. Анжела натянуто улыбнулась, и он заговорщицки подмигнул. – Я, например, так с женой познакомился. Но ты всё равно не обижайся, ладно? И за резкость тоже. Каждый делает свою работу. Я подумал, что ты непривычно долго тут сидишь, и решил проверить, не случилось ли чего. Застал конец разговора.

– Да вы здесь ни при чём, – отмахнулась Анжела. – Я просто не понимаю, почему в таком случае нельзя отправить эту ампулу на экспертизу, и, если она окажется ядом, стреножить Ёсихару в какой-нибудь исправительной колонии…

– Во-первых, в МД ему тогда светит расстрел, – хмыкнул Керен. – Во-вторых, Аспитиса никогда не брали никакие яды, даже если он был серьёзно болен и травмирован. Обычная экспертиза ничего не выявит. Предателя, если он предатель, нужно брать с поличным – пока у нас слишком мало данных, чтобы делать какие-либо выводы. Интересно будет посмотреть, что он предпримет, когда поймёт, что его инъекции никак не действуют.

Анжеле только и оставалось, что кивнуть. Мотивов поведения Розы и Керена она не понимала абсолютно, но у приближенных к верхушке власти мог быть свой взгляд на всё происходящее. Ей нужно лишь заботиться, чтобы с пациентами было всё в порядке. И чтобы Ёсихару не заподозрил, что за ним отныне пристально наблюдают.

До самого утра, просыпаясь каждые два часа, Анжела дисциплинированно обходила обе койки, ломала ампулы, набирала лекарства, но в итоге всё равно жидкости сливала в раковину, а остатки ёмкостей утилизировала – на случай если Ёсихару проснулся раньше и вдруг может оказаться за её спиной. В итоге так и получилось – в 7:30, когда Анжела как раз отодвигала поршень, прислушиваясь к негромко хлопнувшей двери и раздающимся в её сторону чуть приволакивающим шагам.

– Трудишься? – из-за плеча спустя секунду спросил Ёсихару, и Анжела, кивнув, недрогнувшей рукой сделала Аспитису инъекцию, хотя больше всего хотелось резким движением зарядить сильвису кулаком прямо в гадко ухмыляющееся лицо. – Молодец. Давай обратно, Страхову я сделаю сам.

Безропотно Анжела протянула псевдоврачу – а она уже была абсолютно уверена, что Ёсихару не врач, а заправский вредитель – коробки и шприцы и встала, заискивающе улыбаясь. Отмахиваясь от неё, как от мелко жужжащей мухи, сильвис отпустил её отдыхать, и Анжела скрылась в сестринской, оставляя узкую щёлочку, чтобы наблюдать за тем, как Ёсихару делает инъекцию Рэксу.

Курьер от Розы прибыл около десяти утра – свёрток от него Керен передал Анжеле, когда вокруг не было никого, кроме них двоих. В недоумении хорони долго рассматривала первую половину «лекарств», судя по подписи, предназначенных для Аспитиса и представляющих собой около полутора десятка запечатанных прозрачных пакетов с веществом, по цвету и консистенции больше всего напоминающим кровь. Потом наконец начала читать инструкцию.

– Так это и правда кровь, – ошеломлённо сказала Анжела ожидающему вердикта Керену. – Роза написала: «Синтезированный образец крови Аспитиса П. с оригинальными Т-киллерами». Только не для переливания, а для инъекций. Так как, опять же, может вызывать конфликт. Что такого с его кровью?

– Там ретровирус, – ухмыляясь, отозвался хорон. – Врождённый. И в первую очередь в Т-киллерах. На любое чужеродное вещество в крови реагирует как злющая цепная собака. Поэтому яды на него и не действуют. Плюс активный вирус способен заживлять даже самые тяжёлые раны. Роза, очевидно, посчитала, что его вирусу нужна помощь извне, парочка десантов, вот и просит аккуратно вводить по часам.

– Интересно, – Анжела задумчиво покачала на ладони один из пакетов. – Если это врождённое, значит, стоит вирусу уснуть, Аспитис останется без иммунитета. Даже самого простенького. Может, Ёсихару своими инъекциями этот вирус и глушит?

Керен пожал плечами, снова не желая торопиться с выводами. Убедившись, что у Рэкса лекарство попроще, хотя также совершенно незнакомое и непонятное, Анжела забрала свёрток и ушла к себе.

С этого момента свои уколы хорони делала ровно через час после того, как уходил Ёсихару. Введённая в курс дела Гери заботилась о том, чтобы в палату не вошёл никто посторонний, за исключением Керена, Анжела же с радостью и облегчением наблюдала, как после каждой её инъекции Аспитису становилось немного легче. К вечеру у него почти полностью спали гематомы, руки потеплели, сердце застучало бодрее – похоже, Розин «коктейль» из синтезированной крови с вирусом – вот уж фантастика! – оказался куда действеннее инъекций Ёсихару. Впрочем, конечно, возможно, это был общий положительный эффект, но Анжела, подмечающая, каким всё более мрачным становится лицо приходящего седого сильвиса, когда он думал, что никто его не видит, была склонна думать, что они мешают его планам, а не потворствуют им.

Жаль только, что на Рэксе никаких улучшений заметно не было. Состояние его не ухудшалось, как это было ранее, без помощи Розы, но даже это Анжела уже начала списывать на собственную мнительность. Если за Аспитиса её сердце болеть перестало, то за Главнокомандующего ГШР то и дело обжигающей искрой отдавало в рёбра. Но, наверное, стоило дождаться того момента, когда у Ёсихару кончатся его ампулы, и уже потом что-то предпринимать.

Незадолго до наступления ночи, завершив обычную перевязку и все сопутствующие ей процедуры, Анжела, в этот раз трудившаяся одна, так как Гери почти приказным тоном вызвал на очередной разговор Мисао – ради такого дела он даже без привычной ругани уступил место только проснувшемуся Керену, – поторопилась в утилизационную, чтобы успеть незаметно вернуться до прихода Ёсихару и проследить за ним. Уже почти покинув комнатку, из-за полуоткрытой двери в соседнее помещение, где располагалась кухня и сидели Гери с Мисао, хорони услышала треск стола, обычно сопровождавший резкий удар по нему кулаком, и настороженно прислушалась.

– Зачем ты так со мной? – с явной мукой в голосе спросил Мисао. – Я, вообще-то, позвал тебя замуж, а ты… Если бы мне хотелось с тобой переспать, я бы так и сказал, Гери!

– До сих пор отсмеяться не могу, – безжалостно парировала сильвисса – тем самым голосом, которым обычно отваживала навязчивых ухажёров. – На каком, прости, основании ты меня замуж-то позвал? Красивую картинку увидел, а какая я без неё, знаешь? Хочешь стать сто пятидесятым? Пожалуйста, хоть сейчас! Только дальше-то зачем?

– Я не понимаю… Я недостаточно хорош для тебя? Да, мне не дают шагнуть в главный дивизион – личную гвардию Аспитиса, потому что отец когда-то ошибся, и начальник гвардии с тех пор нашей фамилии не доверяет. А может, перестраховывается, когда-то несколько вот таких левых солдат наворотили дел… Но, я уверен, после вот этого задания всё будет! Я смогу дать тебе всё что захочешь!

– Ради всего святого, – голос Гери начал звучать раздражённо. – Я тебе: стрижено, ты мне: брито. Не в этом дело-то. Ты чего о себе возомнил? Выйди и зайди нормально! Я вас, военных, как облупленных знаю. И поверь, никогда не горела желанием связать свою жизнь с одним из вас.

– Так я и не совсем военный, – резонно заметил Мисао. – На войну-то меня и не позвали. Просто агент. Разные вещи.

– Давай потом это ещё разок обсудим, когда в этом подвале спадёт общее напряжение от ощущения близкой смерти любимых монархов! Ты, кстати, никогда не думал, не может ли твой папочка вместо того, чтобы лечить, калечить?

– Это было бы как-то совсем круто… Хорошо, как скажешь. Но ты можешь тогда хотя бы нормально общаться со мной, а не так, будто я банный лист под каблуком?

– Договорились, только отстань, – Гери вдруг возвысила голос: – Энжи, подслушивать нехорошо! Особенно подругу, которая и так тебе всё перескажет в лицах!

Анжела поспешно покинула утилизационную, стараясь шуметь побольше, чтобы Гери уверилась, что более их никто не подслушивает. Сказанное Мисао, однако, озаботило её: значит, какое-то время Ёсихару находится у Мессии в немилости – да такой, что даже его ни в чём не повинному сыну закрыли возможность продвижения. Почему же его отослали сюда, к сейчас абсолютно беззащитному Аспитису, с которым он в силах сделать что угодно?

И не похоже ли всё это на его отсроченную месть?

В палату Анжела вошла бесшумно – наловчилась, отслеживая действия Ёсихару, который, кстати, уже закончил с Аспитисом, судя по отодвинутой ширме, и сейчас сидел у Рэкса. Тенью Анжела проскользнула к изголовью кровати с другой стороны, осторожно заглянула в щёлку между занавесью и стеной: Ёсихару как раз извлёк из вены хорона иглу и начал складывать остатки очередной ампулы в пакет для утилизации. С ужасом Анжела увидела, как на мгновение кривая на мониторе наблюдения за сердечными сокращениями, обычно одинаково ровная с совсем редкими изломами, становится неравномерно дёрганой и вместе с возникшим в недрах прибора тревожным писком частит, ясно сигнализируя о начинающемся сердечном приступе. Как будто не замечающий этого Ёсихару поднялся и, отодвинув со своей стороны занавесь, вышел. Не верящая своим глазам Анжела, тоже пережившая почти микроинфаркт от этой картины, тут же юркнула к кровати за ширму и, едва дождавшись, когда за сильвисом хлопнет входная дверь, кинулась доставать дефибриллятор.

К счастью, по одному их висело возле каждой кровати, нужно было лишь развернуться. Торопясь, чтобы сердце Рэкса не успело остановиться, Анжела рывком отодвинула ширму и, освободив грудь хорона и от одеяла, и от больничной рубашки, а заодно и отсоединив аппарат ИВЛ, с трудом расположила утюжки дефибриллятора в зазорах поддерживающего корсета и дала нужный разряд. Подобным она занималась в жизни несчитаное количество раз, но предсказать реакцию организма Главнокомандующего, напичканного «лекарством» Ёсихару и раствором Розы вперемешку, было невозможно – оставалось только уповать на то, что где-то там, наверху, следят за тем, чтобы жизненный путь Рэкса Страхова не кончился слишком рано.

Пришлось производить электростимуляцию ещё дважды, прежде чем сердце Главнокомандующего наконец восстановило свой прежний ритм. Анжела обессиленно опустилась на пол возле его кровати, тупо глядя на собственные дрожащие руки и представляя раз за разом, что было бы, если бы она не следила за Ёсихару и пришла слишком поздно. Если сердце остановится по-настоящему, надежда только на непрямой массаж – попробуй его тут качественно сделать, с этим корсетом! А ещё плюс пять минут опоздания – и можно было хоронить. О чём Ёсихару, чёрт возьми, думал?! Почему не следит за последствиями собственных и без того спорных действий?..

Собрав себя буквально по кусочкам, Анжела встала и, шатаясь, пошла искать врача.

Встретивший хорони у входной двери Мисао был так перепуган из-за её мелового лица, что без лишних комментариев отбуксировал в соседнюю с принадлежащей охранникам комнату, где, по его словам, и должен был сейчас сидеть Ёсихару. На шум резко открывшейся двери седой сильвис раздражённо вскинул голову и, узрев лихорадочно блестящую глазами Анжелу, едва держащуюся на ногах без помощи уже выскользнувшего обратно в коридор Мисао, медленно встал.

– Вы же его чуть не убили, – тихо проговорила Анжела. – Что такое вы колете лидерам, что у них случаются сердечные приступы, на которые вам плевать?! Если бы я случайно не оказалась рядом, Рэкс Страхов умер бы, а вы даже не почесались?!

К концу она уже кричала, а стремительно побледневший Ёсихару открывал и закрывал рот, как рыба, выброшенная на берег. Как только Анжела замолчала, набирая воздуха для следующей тирады, он защитно поднял руки, покаянно сведя брови.

– Я и в самом деле не слышал. Говорил же, я старый…

– Тогда какого чёрта вы тут забыли?!

– Успокойся, Анжела. Мне сказали, я приехал. Я и сам всем сердцем за то, чтобы с ними всё было хорошо. Я…

– Не очень-то заметно! – бросила Анжела, всё ощущаемое бессилие которой перешло в злобу. – От всех ваших действий проку как от козла молока! Очень похоже, как будто вы пытаетесь их погубить!..

– Я сына Аспитиса на коленях качал! – возвысил голос Ёсихару. – Ты правда считаешь, что теперь я желаю ему смерти?! Если не знаешь, не лезь! Обычные человеческие методы со Страховыми и Пикеровыми не всегда работают, а уж в МД медицина на том уровне, который тебе даже не снился!.. Занимайся своими обязанностями и не суй нос куда не следует!

Размашистым, далеко не старческим шагом он прошёл мимо Анжелы, которая сейчас спешно проматывала в голове, не сказала ли она в запальчивости чего лишнего, и скрылся за дверью. Негодующая хорони оглянулась, сжав кулаки, и решила, что с этого момента постарается более нигде не задерживаться во время «работы» Ёсихару – а заодно и записать хоть что-нибудь из его действий на видео.

Собственно развязка наступила ровно через два часа. Гери уже легла спать, Анжела же сидела на своей постели в темноте, дожидаясь, когда придёт Ёсихару. Он не предпринял ровным счётом никаких действий после сердечного приступа у Рэкса, отбрыкнувшись от всех интересующихся словами, что «и так заживёт, что бы вы знали, дилетанты», и на душе Анжелы было ещё неспокойнее, чем прежде. Услышав, как отворилась дверь и шаги сильвиса, вместо того чтобы двинуться к кроватям, направились к их с Гери комнате, хорони спешно легла, накрываясь одеялом. Она угадала: спустя секунду через щель в комнатку пробился свет из палаты, моментно прерванный в одном месте, где сунулась голова Ёсихару. Как только он исчез, Анжела рывком встала и, удостоверившись, что врач сел возле Аспитиса, выскользнула наружу.

К её удивлению, Ёсихару разговаривал, попутно набирая до упора шприц – Анжела готова была отдать руку на отсечение, что уже из второй ампулы в плюс к первой.

– Ты минимум четыре раза должен был сдохнуть, Аспитис, – едва слышно бормотал Ёсихару, и в голосе его отчётливо сквозила ненависть. – Пятый будет последним. От этого ты не оправишься. За счёт чего бы ты там ни выкарабкивался, полуторная доза блокиратора убьёт его с концами…

И вновь промедление было смерти подобно. Быстро оглядевшись, Анжела прихватила со стойки плотный, наполовину алюминиевый поднос, на котором прежде уносила использованные бинты, и подкралась сзади к Ёсихару. Чуть ли не впервые в жизни она была благодарна своему лёгкому шагу, раньше вызывавшему у неё только умеренное раздражение. Сильвис уже прицеливался к вене – глаза Аспитиса, как и в тот, судьбоносный раз, были приоткрыты, – когда Анжела, размахнувшись, с силой обрушила на голову врача поднос.

Ёсихару свалился со стула, как подрубленное у корня дерево, и тяжело дышащей Анжеле на мгновение даже показалось, что от прозвучавшего грохота Аспитис очнулся, распахивая свои солнечно-жёлтые глаза в немом изумлении. Додумать, однако, эту мысль хорони не успела: пулей влетевший в палату Мисао, на месте которого, по идее, должен был быть Керен, профессионально, одним движением, повалил её на пол.

– Не оказывать сопротивление! – прошипел сильвис, утыкая Анжелу носом в старый кафель. – Что это ты тут творишь? Саботажничаешь? А ну признавайся!..

Анжела протестующе замычала: в том положении, в котором она благодаря Мисао оказалась, признаваться в чём-либо было физически сложно. Хмыкнувший сильвис чуть ослабил хватку и тут же без предупреждения пропал куда-то со спины хорони – перевернувшаяся Анжела увидела, что его молча снесла так же проснувшаяся Гери. Методы борьбы у неё были женские, с царапаньем и вырыванием волос, а Мисао явно не хотел причинять ей боль, поэтому схватка больше походила на стычку трёхмесячного котёнка со взрослым и флегматичным толстокожим котом, лениво размышляющим, в какой момент прижать лапой оппонента, чтобы тому было не больно, но обидно. Анжела привстала, чтобы броситься подруге на помощь, но тут от дверей раздался задорный и высокий мужской голос:

– Соросс, убери-ка свои шаловливые ручонки, ты совершенно не умеешь обнимать девушек! Напомни, на досуге я проведу тебе мастер-класс!..

Все трое одновременно посмотрели на вход в палату: там на пороге стояли два молодых сильвиса – парень и девушка – в гражданской одежде, а рядом, в облегчённой военной форме, напружинилась их же возраста нехорошо щурящаяся хаена с залихватским чёрно-жёлтым ирокезом.

Потрясённый Мисао так и остался прижимать Гери к полу, а Анжела поднялась, чтобы достойно встретить гостей.