Текст книги "Стражи границы (СИ)"

Автор книги: Нина Скипа

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 40 страниц)

Глава 9 Джунгли

Двадцать пятого апреля «Переплут» бросил якорь в Бомбейском порту. Мы высадились на берег, чтобы провести разведку на местности. Бомбей это ведь Индия, а значит одна из целей нашего путешествия. Так что нам предстояло разузнать по поводу различных травяных настоечек и бальзамчиков. Хотя меня, грешным делом, больше волновал знаменитый индийский чай. Еще в прошлый приезд в Александрию я понял, что чай, который попадает к нам, в Верхнюю Волынь в подметки не годится тому, что душат в Африке. И я решил взять инициативу в свои руки. Отчасти, поэтому я и основал торговый дом во главе с сестренкой моей Джамили. Опять-таки кофе. Нет, у меня было полно дел в Индии.

Еще с корабля мы приметили громадных серых животных, работавших в порту. Никогда раньше мне не приходилось видеть таких трехмерных громадин. Высадившись же на берег, я понял.

– Это слоны, – радостно сообщил я.

На лице Джамили не было видно радости, оттого, что она узнала название этих животных. Скорее, оно выражало некоторое опасение. Янош же взирал на них с откровенным восторгом.

– Я думал, они меньше, – выдохнул он. – Интересно, а на таком можно ездить?

Погонщик слонов – черноволосый, смуглый, худощавый человек, закутанный в белое одеяние непонятного фасона, был польщен нашим восхищением и соизволил ответить.

– Можно то можно, вот только накладно. На слонах ездят разве что раджи. А эти слоны работают здесь, в порту. Должен же кто-то переносить тяжести.

Огромный слон ловко подцепил хоботом какой-то сверток и аккуратно положил на повозку.

– Умный какой! – восхитился Янош.

– Еще бы не умный, – отозвался Всеволод, – Ишь, голова какая большая!

– А что они едят? – Янош снова обратился к индусу.

– Траву, фрукты, – пожал плечами погонщик.

– Это ж, сколько им травы надо! – ужаснулся молодой человек.

– Да уж, не мало.

Я покачал головой и пошел дальше под руку с Джамилей. Всеволод, Янош и Лучезар шли следом за нами. Мы прошли по территории порта, вышли за ограду и оказались в настоящем лесу. С веток деревьев свисали обезьяны, зацепившись, кто лапой, кто хвостом. Под деревьями пугливо пробегали антилопы.

– Чего это они испугались? – спросил Всеволод. В голосе его явственно чувствовался профессиональный интерес.

Антилопы, не ответив, убежали. Под ближайшие деревья выкатились, резвясь и играя, две огромные кошки. Больше всего они походили на черных пантер в описании Киплинга. Всеволод, оттолкнув меня, прорвался вперед, по бокам материализовались телохранители. Пантеры испугано отпрянули.

– Кыш с дороги, кошки! – голос прозвучал с какой-то привычной усталостью. Так говорят с кем-то надоедливым и неотвязчивым.

Пантеры чуть подвинулись, и мы увидели самого обычного человека. Пожалуй, чуточку поплотнее, чем давешний погонщик слонов, но вряд ли настолько уж кардинально, чтобы так фамильярно обращаться с громадными зверями.

Всеволод перевел дух и вопросительно поглядел на этого человека.

– Это ваши?

– Что вы, господин! Да на что ж они мне? Это местные, портовые. Разленились в конец, совсем мышей не ловят!

– Мышей? – озадаченно переспросил Всеволод. У меня перед глазами немедленно возникла картинка: огромный черный леопард бережно тащит в зубищах маленькую, пищащую мышку.

– Ну не мышей, конечно. Антилоп. Обленились ракшасы! Зачем охотиться, когда портовые служащие и так неплохо кормят?

– Так они ручные? – недоверчиво уточнил Сева.

– Можно и так сказать, – отозвался индус и достал из сумки сверток, – Идите сюда, киски!

Индус развернул сверток, в нем оказались обычные объедки от стола. Кошки с урчанием набросились на приношение. Мы с Джамилей смотрели на них как пара кроликов на десятиметрового удава. Всеволод, наконец, расслабился.

– А кого они должны ловить?

– Да антилоп, кого же еще! Развелось их здесь столько, что всю зелень в округе обожрали. У меня в садике все бананы объели.

– А вы что, дома кошку не держите? – допытывался Всеволод.

– Держу, как не держать. Да только спит она целыми днями. Заберется в тенек и спит. Хорошо еще если ее вовремя выгнать из дому, и она устроится на отдых в саду. Тогда антилопы сами ее обходят. А она, паразитка такая, в последнее время все больше на диване любит. Нет, вы представляете, поганка какая!

Я несколько пришел в себя и нерешительно протянул руку.

– Можно погладить?

Всеволод шагнул между мной и пантерой. С таки видом, словно дай ему волю, вдарил бы мне сейчас по руке, чтобы не тянул я ручонки, куда ни попадя.

– Что, Севушка?

– Только через мой труп, Яромир.

– Ну что вы так, – улыбнулся индус и потрепал ближайшую пантеру по холке, – Они же не укусят!

Мы дружно заржали. По-другому звуки, вырывавшиеся из наших глоток, описать никак нельзя. Тем не менее, руку я убрал. Всеволод не заслужил, чтобы я так уж по-черному мотал ему нервы.

– Скажите, пожалуйста, а как нам попасть в Бомбей? – вежливо поинтересовался я.

– Вы и так в Бомбее, господа. Что вы ищите?

– Город, – растерянно пояснил я. – Ну, дома, магазины, учреждения, в конце концов!

– Идите прямо, – незнакомец указал в направлении, откуда только что появился сам. – Раз у вас нет более определенной цели, то сгодится и так. Вы выйдете на портовую улицу, там спросите, если придумаете что.

Вот здесь мужик был не прав. Фантазии у нас на все хватало.

– Скажите, а в городе везде гуляют пантеры и антилопы?

– Ну да. А что? Вы ведь нездешние, господа?

По-моему об этом можно было не спрашивать.

– Ну, так вот, если кошки будут лезть под ноги, отпихните их, не стесняясь, антилопу можете убить, если хочется поесть свежего мяса и не лень возиться, но коров не трогайте ни в коем случае. Не убивайте, не толкайте, вообще не прикасайтесь. Если корова перегородила вам путь, обойдите ее.

– Почему? – не выдержал я.

– Коровы – священные животные. Они почитаются, как воплощение бога, и они всегда верно служили Индии. Сколько раз они спасали страну и не сосчитать! С вашего позволения, мне пора, господа.

И незнакомец спокойно прошел вперед. Мы остались стоять перед двумя огромными кошками. Одна вытянулась во всю длину на траве и смотрела на нас зелеными глазами, вторая же преспокойно принялась вылизываться.

– Ну что, пойдем, господа, – предложил я.

Мои спутники закивали. Всеволод обернулся.

– Надеюсь, я не сильно вас толкнул, Яромир.

– Все в порядке, Севушка, – отозвался я. – Я же понимаю, ты при исполнении.

Всеволод кивнул и решительно продолжил:

– Я знаю, что вы так не любите, господин Яромир, но я пойду, покамест, впереди. Кто знает, кто здесь еще по улицам бегает! А так мне спокойней будет.

– Может быть пойдешь рядом со мной, Сева? – нерешительно предложил я.

Всеволод пожал плечами:

– И рад бы, Яромир, да все ж таки квалификация у меня не та. Наши ребята не в пример лучше работают. А вот лобовую атаку пока еще выдержу. Янош, ты, конечно, только в самом начале подготовки, но потренируйся, тебе полезно будет. Прикрывай, на пару с Лучезаром, тыл.

Янош серьезно кивнул. Видно было, что мальчишка постарается соответствовать этой важной миссии, чего бы это ему ни стоило. Может быть, Севушка прав и нужно действительно отдать парня учиться на юридический? Лучезар же, хоть и не имел такой квалификации, как Всеволод, но за себя постоять умел. Мужик был крепкий. Мои телохранители рассредоточились по сторонам, пытаясь прикинуться случайными прохожими.

Я оглядел свое настороженно притихшее воинство, и мне стало грустно. И тут раздался спокойный голос Милочки.

– Эх, такую бы кошечку, да домой, – мечтательно проговорила она.

– Зачем? – мрачно поинтересовался Всеволод. – У вас что, антилопы сад объедают?

– Они красивые, – нежно проворковала Милочка.

– Давай купим, – предложил я.

– И потащим с собой в Китай, – возразил Лучезар.

– Можем купить на обратном пути, – продолжил я. – Заодно привезем подарок Ларочке и Лерочке. Ручаюсь, они тоже захотят таких кошечек.

– Ну, разве что на обратном пути, – проворчал Всеволод. – А по мне, так поручили бы это занятие вашему новому зятю. Он заодно бы привез десяток кошек на продажу. Развели бы котят и лет через пятнадцать, запрудили бы этими кошками всю Верхнюю Волынь.

– Жуть, – искренне сказал я. – Ты уверена, что хочешь кошку, дорогая? Ну ладно, на обратном пути непременно купим. Пойдемте же, господа, что мы стоим?

Мы двинулись сначала по лесу, мимо цветущих деревьев и кустарников, мимо желтых в пятнах леопардов и черных пантер, мимо антилоп, объедающих плоды с мангового дерева и обезьян, сосредоточенно поедающих бананы. Впрочем, по этому лесу шла вполне приличная дорога. И достаточно широкая дорога. Такая, что на ней бы легко разъехались четыре повозки. Я снова предложил Всеволоду изменить порядок движения, но он со вздохом отказался.

– Знаете, Яромир, после встречи с теми двумя черными кошками я постарел лет на пять. Вы не представляете, как я перепугался.

– Представляю, – тихонько возразил я, обнимая жену. – Мне теперь тоже есть что терять.

Всеволод расцвел улыбкой и снова пошел вперед.

– Может быть, хотя бы это научит вас осторожности!

Мы шли. Лес все больше и больше начинал напоминать парк. По крайней мере, в настоящем лесу не бывает беседок и лавочек. Мне ужасно хотелось сорвать какой-нибудь тропический фрукт, но я не хотел нервировать Севушку. Сейчас протяну руку, а он тут же вспомнит печально известные законы против браконьеров, принятые когда-то в Англии, или еще какую-нибудь историческую чушь. И, разумеется, будет прав. Никто из нас пока не знает, каких обычаев придерживаются в Индии вообще и в Бомбее в частности.

Деревья впереди поредели. Между ними стали появляться небольшие дома. Вероятно, это и была Портовая улица, про которую нам рассказывал давешний пантеровладелец. Всеволод разрешил нам изменить порядок движения. Мои телохранители, пристроившиеся было после встречи с пантерами с двух сторон от нас с Милой, переместились назад, Всеволод же пошел сбоку от меня. Лучезар и Янош по-прежнему замыкали строй.

Мы прошли по улице, свернули на другую, купили местных фруктов, вина, просто погуляли по городу между аккуратными домиками и бурной растительностью, расталкивая пантер – как черных, так и желтых в крапинку, и обходя коров. Поглазели на какого-то индуса, игравшего на дудочке для здоровенной кобры, которая пританцовывала в такт музыке в своей корзинке, посмотрели на попугаев, кричавших вполне членораздельно, вот только не всегда пристойно. Как объяснил нам один толстый, словоохотливый индус, у которого мы пили кофе с лепешками, попугаи произносят те слова, которые чаще всего слышат. Что ж, если это, и правда, так, в Бомбее вели напряженную половую жизнь. А может быть и наоборот. Иногда люди говорят не о том, что есть, а о том, что бы они хотели видеть.

Посмотрели на бомбейцев. Местные люди в большинстве своем были очень красивы, правда, несколько расположены к полноте, но с моей точки зрения, это не недостаток. Это Милочка вечно грозится сесть на диету, когда я подкладываю в ее тарелку очередную вкусность. Меня так от одной мысли о том, что фигура моей жены может приобрести сходство с моей, в смысле худобы и костлявости, в дрожь бросает. А женщины здесь были выше любого моего панегирика женской красоте. Даже моя Джамиля не так выделялась своей красотой и изяществом на фоне местных дам. Правда, бомбейки были закутаны в какие-то непонятные одежды. Более всего это походило на то, что они, чтобы не возиться с иголками да нитками, попросту заворачивались в кусок расшитой ткани. Но вот как они ухитрялись сделать так, чтобы она с них не сваливалась, это выше моего разумения.

Я оглянулся на Яноша. Если я правильно понял, он попросился со мной путешествовать, в основном для того, чтобы найти себе жену. Конечно, он был еще молод, но в двадцать два жениться уже не слишком рано. Тем более, что ему не приходилось думать, на что содержать семью. Мне было очень интересно, захочет ли он жениться на такой же русоволосой красавице, как и сам, отдаст предпочтение восточному типу женщин, как мы с Вацлавом, или же отыщет себе в каком-нибудь отдаленном уголке земли серую мышку, как почему-то поступает большинство красавцев. А Янош – редкий красавец. Фигура – хоть скульптуры ваяй, лицо – тоже в том же идеальном классическом стиле, причем в выражении лица, в громадных синих глазах просвечивают ум и юмор. Вьющиеся русые волосы довершают картину. Почему-то раньше, когда я думал о Трансильвании, откуда, собственно он родом, я представлял себе более демонический тип. И обязательно запасные клыки в жилетном кармане.

Молодой человек, как и положено, в таком случае, глазел на местных дам с восхищением. Но каким-то слишком уж абстрактным.

– Севушка, ты, и правда, согласен взяться за воспитание Яноша?

– Мне кажется, я уже взялся, – пожал плечами Всеволод.

– В таком случае, помоги ему избавиться от одного недостатка.

– Какого? – в голосе Севы ясно слышалось, что на его взгляд, Янош вообще не имеет недостатков. Впрочем, на мой тоже.

– От девственности. Знаешь, в его годы это уже малость неприлично.

По озабоченному лицу Всеволода я понял, что он принял мое поручение со всей серьезностью и ответственностью.

– Если бы вы поручили мне это в Медвежке, я обольстил бы парня за пять секунд. Знаете, какие там есть девушки?

– Я пробовал, Сева, но он ждет настоящей любви. Да ты ведь и сам знаешь, что как только Янчи поселился у меня, во дворец немедленно возник постоянный приток женщин в возрасте от шестнадцати до шестидесяти.

Всеволод засмеялся.

– Ваша правда, Яромир. Но все равно, здесь, в незнакомой стране, это будет нелегко.

– Да я не говорю, что обязательно здесь и сейчас. Это уж как получится.

За подобными разговорами, мы незаметно вернулись в порт. Учитывая, что это совсем незнакомая страна с незнакомыми обычаями и неизвестными нам законами, Лучезар оставил на корабле обоих своих помощников – первого помощника Ратибора и боцмана Милорада. Увольнительные же вообще пока не дал никому. Дескать, это всегда успеется. Зато помощники капитана получили приказ на всякий случай готовить судно к выходу в море – запасаться свежим провиантом, водой и все такое прочее.

Мы поднялись на борт корабля и застали и Ратибора и Милорада в страшном волнении. Завидев нас, они торопливо подошли и Ратибор, как старший, принялся докладывать:

– Господин капитан, как только вы ушли, к нам на борт поднялся человек из портовой службы и сказал, что махараджа Бомбея хочет встретиться с купцами из Верхней Волыни. Дескать, оттуда еще никто пока не приезжал, для него это диковинка.

Я перевел взгляд на Милорада. Тот смирно стоял рядом и ждал, когда придет его черед вставить слово. По его хитрому виду я понял, что ему есть что сказать.

– Что, Радушка? – спросил я.

Милорад вздохнул. Ему не очень нравится, когда я говорю ему «Радушка» в официальной обстановке, хотя обычно он от этого просто тащится. Особенно когда я говорю это, исполняя обязанности матроса.

– Если позволите, господин Яромир, то местный махараджа еще совсем молодой человек. Ему лет двадцать, если я правильно понял. Вот парню и интересно послушать рассказы о чужедальних чудесах.

– Чудес ему захотелось, – усмехнулся я. – А у самого леопарды по улицам бродят, вместо обычных кошек.

– Леопарды? – переспросил Ратибор.

– Да, Боренька, – подтвердил я. – Вообще-то они должны охотиться на антилоп, но совсем обленились ракшасы!

Оба помощника обменялись понимающими взглядами и вопросительно посмотрели на Лучезара. Того обеспокоило сообщение помощников о предстоящей встрече с махараджей и ему было не до шуток.

– Господин Яромир не шутит, господа. Но это детали. Что это за чин такой, махараджа?

– Мы спросили, – отозвался Ратибор. – Говорят, что это князь провинции. В Индии около пятидесяти провинций, в каждой есть свой махараджа.

– Двадцать лет, – протянул я. – Он еще совсем мальчишка. От него можно будет ждать абсолютно любого.

– Вы стали королем в восемнадцать, – напомнил Всеволод.

– Все так, но ты уверен, что индийские законы также не допускают к власти разных безответственных типов, как и верхневолынские? Вацлав рассказывал, что в некоторых странах королям, или там князьям, можно практически все.

– Вы думаете, что если бы вам тоже можно было бы решительно все, то вы вели бы себя по другому? – недоверчиво переспросил Всеволод.

– Не знаю, Севушка. И никто не знает. Знаю одно – никому еще не шла на пользу абсолютная власть.

Всеволод озабоченно посмотрел на меня, потом перевел взгляд на Ратибора.

– Скажите, Боря, а мы можем сбежать прямо сейчас?

– Нет, господин полковник, нас специально предупредили, что как только махараджа выразил желание пообщаться с господами купцами, для нашего корабля выход из порта закрыт.

– Может быть, попытаться прорваться? – предложил Всеволод.

– Зачем? – удивился я. – Ну пообщаемся с этим махараджей, ну и что?

Всеволод поморщился:

– Вы, конечно, не имеете абсолютной власти над своими подданными, господин Яромир, но капризны вы по самое некуда. Никогда не знаешь, что вы отчудите через минуту.

Я засмеялся и пожал плечами.

– Можно подумать. Да я веду себя, как ангел! Правда, Милочка?

– Нет, – засмеялась Джамиля. – И, слава богу, что нет. Зачем бы мне понадобился ангел?

– Да, действительно, – согласился я.

Моряки ехидно захихикали.

– Издержки демократии дают себя знать даже через семьсот с чем-то лет после установления монархии, – вздохнул я. – И бедный король нигде не найдет поддержки и сочувствия.

Лучезар с помощниками недоуменно воззрились на меня, а Всеволод возмутился:

– Вам бы радоваться надо, Яромир. Если бы не эти издержки, разве вы бы имели два выходных в неделю и гарантированный ежегодный отпуск?

– А молоко за вредность? – спросил я.

– Это не вы, а я на вредной работе.

– Вот я и спрашиваю: где мое молоко за мою вредность?

Всеволод расхохотался, я махнул на него рукой и обернулся к морякам.

– Когда местный махараджа хочет нас увидеть?

– Завтра поутру он пришлет за вами слонов.

– О, слонов! – воскликнул Янош.

– Мы объяснили, что вы путешествуете с женой, воспитанником, парой телохранителей и командиром домашней охраны. Сказали, что у нас, в Верхней Волыни, так принято. Так что махараджа ждет вас всех, и, конечно, капитана, – ответил Ратибор.

– Великолепно, – отметил я. – К чему было выкладывать столько подробностей?

– До этого махараджа приглашал только вас с капитаном. А мы же знаем, что полковник одного вас не отпустит. К тому же, госпожа Джамиля вероятно захочет увидеть настоящего махараджу, ну и Янош тоже, – пояснил Милорад. Да, господин Яромир, предполагается, что вы подготовитесь и принарядитесь.

Я оглядел себя со всех сторон. Вообще-то одевался я неплохо. Королю просто неприлично ходить оборванцем. А королеве…

– Джамиля, думается, надевать рубиновый убор на завтрашний прием будет слегка неполитично. Ты взяла с собой платья, пошитые по верхневолынской моде?

– Да, дорогой.

– Отлично. Наденешь что-нибудь верхневолынское с жемчугами. Например, то красивое, шелковое платье цвета морской волны.

Джамиля улыбнулась и согласилась. Когда я привез ее в Верхнюю Волынь, она даже и близко не соглашалась считать рубиновый убор своим. Теперь же, одеваясь по утрам, она без украшений считала свой наряд неполным. Правда, носить драгоценности, принадлежащие верхневолынской короне, она отказывалась, но может быть только потому, что тогда она еще не была королевой. Думаю, когда вернемся, она примет в пользование – с коронными драгоценностями только так – золотистые бериллы. Они должны ей очень пойти.

Глава 10 Бхаратская политика

На завтра мы собрались встать пораньше. В Африке норма жизни начинать день рано, зато среди дня устраивать обширную сиесту. В Индии же не холоднее, чем в Египте.

Как выяснилось, мы оказались правы. Когда мы после завтрака вышли на палубу, на пристани уже переминались с ноги на ногу огромные слоны с маленькими беседками на спинах, а к «Переплуту» направлялась просторная шлюпка, чтобы вместить всех желающих.

Янош, затаив дыхание, рассматривал слонов.

– Яромир, неужели мы, и правда, поедем на слонах?

Я улыбнулся и похлопал молодого человека по спине.

– Веди себя сдержано, мой мальчик, и, по возможности, вовсе не открывай рот. Твои обычные высказывания могут прозвучать неуместно в присутствии коронованной особы.

Янош серьезно кивнул, и вдруг с некоторым испугом посмотрел на меня.

– Но, Яромир, а как же вы?

– Что я?

– Но вы же…

Я вздохнул:

– Ты мой воспитанник, Янчи, так что все в порядке. Но при посторонних старайся держаться скромнее. Вспомни, как ведет себя Милан и бери пример.

Янош заулыбался. Судя по всему, он вспомнил какую-то очередную выходку Милана.

Шлюпка приблизилась к кораблю настолько, что стало возможно разглядеть разряженных людей, находившихся в ней. Они были разодеты в шелка и увешаны драгоценностями так, что Милочка, одетая, как на малый королевский верхневолынский прием, выглядела нищенкой. Я же и вовсе ни в какие рамки не лез.

Всеволод наклонился ко мне:

– Яромир, только прошу вас, будьте осторожны. Помните, что мы втроем не выстоим против целой армии.

– Не беспокойся, Севушка, я понимаю.

Всеволод с сомнением покачал головой.

Шлюпка подошла к борту, Лучезар распорядился спустить трап. Из шлюпки поднялись на корабль два разодетых господина и с важностью поклонились:

– Приветствуем вас в Бомбее, господа. Махараджа оказал вам великую честь, согласившись отобедать с вами.

Черт побери, если бы я приглашал к себе на обеды таким образом, в Верхней Волыни сменилась бы династия!

– Мы готовы, господа, – ответил я.

Индус оглядел меня с ног до головы.

– Не подобает вам в таком виде предстать перед глазами махараджи. Махарджа должен созерцать только красоту и великолепие.

– И рад бы прибавить еще с десяток килограммов, господа, но, боюсь, так быстро это у меня не выйдет. Если вас не устраивает мой внешний вид, мы можем остаться на корабле. Да и вообще свалить из Бомбея к ракшасам кошачьим.

Индусы тихо посовещались между собой, и первый оратор предложил:

– Может быть, вы позволите дать вам более пристойное одеяние?

Чтобы не расхохотаться, я принял гордый вид.

– Я одет по последней верхневолынской моде, господа. Я так понял, что махараджа хочет посмотреть именно диковинку, а не обычного человека, как две капли воды похожего на вельможу его двора.

Индусы еще раз посовещались.

– Хорошо, господа. Если вы, и правда, считаете, что вы одеты, тогда мы можем идти. Помощник капитана сказал, что пойдет купец с женой, воспитанником и тремя телохранителями и капитан.

Я поморщился. Называть Севушку телохранителем, по меньшей мере, оскорбительно для нас обоих. Он, по традиции, министр государственной безопасности Верхней Волыни. Правда, он такой же министр, как король – король. То есть у него есть не более чем право вето при решении ключевых вопросов. Текучкой занимается его заместитель Истислав. По сути, он и руководит министерством.

Тем не менее, я молча последовал за индусами к шлюпке. Мы высадились на берег и нам предложили занять места на слонах.

Мы огляделись. На слонах уже сидели люди, на спинах же были закреплены, конечно, не беседки, как нам показалось с корабля, но что-то наподобие.

– Прошу вас, господа, по два человека на слона. Господин купец с женой, прошу сюда. Вот на этого слона.

Мы подошли к слону, украшенному богаче, чем Милочка. Индус подставил лесенку, и Милочка легко поднялась на спину огромного животного. Я залез следом, и мы устроились в небольшой, но такой уютной беседке. На другом слоне уже устраивались Янош с Всеволодом, на третьем – Лучезар и один из моих телохранителей, второго телохранителя посадили, судя по оружию, к его местному коллеге. Вельможи забрались каждый на своего слона, и мы поехали.

Слоны оставили причал и важно пошли по широкой дороге. По обеим сторонам дорогу окружали джунгли, сама же она была надежно отгорожена от них проволочной сеткой. В одном месте на сетке сидела обезьяна и с печалью смотрела на проходящих слонов, в другом – вокруг стойки сетки обвился грустный удав. Или это у меня вдруг испортилось настроение? Мда, странно.

Джунгли вдоль дороги сменились беломраморными дворцами, окруженными похожими на джунгли парками. Так, похоже, мы вчера прогуливались по трущобам. То-то нам было там так хорошо!

Слоны вошли в роскошный парк, и подошли к резному крыльцу дворца. Это был обширный, двухэтажный дворец из розового мрамора с просторными покоями и целой армией слуг. Я вспомнил прочитанную в детстве книжку, где писали о восточной роскоши. Вероятно, это она и есть.

Далее же произошла история, в которой мне нечем гордится. Посему я привожу слова придворного летописца Бомбея.

«В просторном тронном зале дворца бомбейского махараджи сегодня было мало народу. Махараджа повелел привезти к себе путешественников из Верхней Волыни. Диковинку хотели увидеть многие, но махараджа повелел, чтобы при первой встрече присутствовал только он. Конечно, я не имею в виду многочисленную охрану, четырех важнейших вельмож двора и четырех важнейших министров двора. Я не упоминаю и о том, что присутствовал и я, смиренный летописец двора бомбейских махараджей.

Махараджа Пушьямитра в тяжелых, расшитых золотом одеждах, в уборе из золота и драгоценных камней восседал на золоченом троне, уложенном мягкими подушками. Вельможи и министры сидели в мягких креслах попроще. Телохранители стояли в установленных древним церемониалом местах, я же сидел на жестком стульчике у входа. (Последняя подробность, в летописи, совершенно излишняя, посему при переписке будет опущена.)

Вошел главный церемониймейстер двора и доложил о прибытии купцов из Верхней Волыни. Глаза всех присутствующих устремились на дверь, украшенную кованными золотыми узорами. Дверь распахнулась, и вошли люди. Судя по их виду, они могли бы быть беднейшими из бедных в Бомбее. Впереди шел мужчина лет тридцати пяти. У него было довольно приятное лицо с правильными, слегка хищными, чертами лица, карими глазами и пышными темно-русыми волосами средней длины. Он был одет в хлопковые брюки и рубашку голубого цвета. Одежда подчеркивала его худобу и изможденность. Под руку он вел красивую женщину почти что его роста, в шелковом платье цвета морской волны, в туфлях на высоких каблуках, украшенную прекрасными жемчугами. Правда из-за пышной фигуры дама смотрелась крупнее своего мужа. Это заставляло пересмотреть первоначальное впечатление о бедности купца. Содержать роскошную женщину может позволить себе далеко не каждый. Далее следовали спутники и телохранители супружеской пары. Описание их приведу позже, сейчас же перейду к главному – развитию событий. Ибо за те минуты, которые я потратил на описание купца и его жены, случились многие интересные вещи.

Тощий купец вошел в зал под руку со своей красавицей-женой, прошел к трону и слегка поклонился. Его спутники последовали его примеру. Главный церемониймейстер двора господин Мишма чуть не упал в обморок.

– Господин купец, вам положено кланяться в ноги и благодарить за великую честь! – прошипел он, стараясь говорить шепотом, но так, чтобы его услышали все в зале.

Верхневолынцы поклонились чуть ниже. Главный церемониймейстер снова было зашипел, но махараджа остановил его.

– Потом, Мишма, – раздался его высокий, царственный голос. – О церемониях и о наказаниях за несоблюдение должных церемоний мы поговорим потом. Сейчас я бы предпочел послушать, что скажут нам эти люди.

Худой человек вздрогнул, словно его ударили.

– Церемонии? – негромко повторил он, и еще тише: – Наказания?

– Да, – соблаговолил объяснить махараджа. – Все дело в том, что сразу, после наказания, редко кто в состоянии вести нормальную беседу. А уж с твоим сложением… – махараджа указал унизанным перстнями пальцем на купца, – …ты сможешь говорить даже не в тот же день. Я же хочу услышать новости сейчас.

Купец отмахнулся от одного из своих телохранителей, пытающегося что-то ему втолковать и гордо выпрямился. В его осанке, несмотря на нищенскую одежду, появилось что-то царственное.

– Вижу, ты понимаешь разницу между дружеской беседой и допросом с пристрастием. Что ж, беседы у нас уже не вышло. Попробуй, мой мальчик, выйдет ли допрос.

Голос купца, хоть и негромкий, донесся до каждого в зале. Министры вскочили с мест, охранники махараджи кинулись на незнакомца, но почему-то остановились в трех метрах от компании, словно наткнувшись на невидимую преграду.

– Прикажи своим людям уйти, – велел купец. – И быстро!

К моему удивлению махараджа отдал соответствующий приказ. Министры и охрана на коленях просили махараджу изменить свое решение, но он был непреклонен. Он встал с места и повелительным жестом отослал всех из комнаты.

– Вот так-то лучше, – кивнул верхневолынский купец. – А ты… ты пойдешь со мной. Будешь обеспечивать мою безопасность.

Махараджа подошел к купцу. Махараджа оказался несколько выше купца и значительно его плотнее. Сложение махараджи Пушьямитры сравнивали, с выгодой для махараджи, со сложением богов и героев древности. Гость же его если и был слеплен с древнего героя, то этого героя застали в те времена, когда он уже впал в нищету. Но в лице купца проглядывало явное благородство черт.

Купец обнял за плечи махараджу и повел к выходу.

– Пойми, мой мальчик, – доверительно проговорил купец. – Мне пофигу, жить или умереть. Но со мной жена и друзья. Я должен позаботиться о них. Так что пошли с нами, на корабль, я хочу добраться туда без приключений. О, а это кто у тебя тут? Ты что здесь делаешь?

– Это мой летописец Миндж, – ответил махараджа, и кивнул мне, недостойному. – Он пойдет со мной.

– Зачем? – удивился купец. – Хочешь, чтобы он живописал твою храбрость в экстремальных обстоятельствах?

– Хочу, – гордо ответил махараджа, и прошел вперед.

Я подхватил тяжелую шкатулку, которую махараджа еще утром поручил моему вниманию, и пошел следом. Как бы то ни было, наш махараджа наделен даром ясновидения и всегда следует поступать так, как он приказывает. Все в Бомбее знают, что махараджам виднее, в этом не раз успели убедиться.

Купец, тем временем, вывел моего царственного господина во двор.

– Ты слоном править умеешь? Вот и отлично. Будешь погонщиком на моем слоне. А твой писец как?

– Справится, – уверенно сказал махараджа.

– Так, – купец сосредоточенно подсчитывал седоков. – Я, Милочка, махараджа, его писец, Янош, Всеволод, Лучезар, телохранители – всего девять человек. Значит, нужен еще один слон и еще один погонщик. Севушка, справишься?

– Спрашиваете!

– Вот и отлично. По коням!

К моему безмерному удивлению, махараджа Пушьямитра гнал своего слона так, словно спасался от погони. Я в точности следовал за своим господином. Севушка, или как зовут того рослого парня, не отставал от нас, чем вызвал мое глубочайшее удивление и восхищение. Как я понял со слов тех, кто ездил в порт, в Верхней Волыни не было своих слонов.