Текст книги "Напарница"

Автор книги: Наталья Авербух

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 47 страниц)

– Я счастлива встретиться с вами, сударь, – проворковала она по-дейстрийски. – Для меня было необыкновенной радостью узнать, что мы с вами сможем возобновить так рано прервавшееся знакомство.

Напарник сглотнул и бросился поднимать Грету, целовать ей руки и заверять, что это он должен кланяться столь очаровательной женщине, а уж об этой встрече мечтал едва ли не всё свою жизнь, и особенно после того досадного инцидента с пожаром. Хозяйка лена одобрительно хмыкнула, а я обиженно отвернулась. На душе внезапно стало горько и как-то даже… противно?

«Перестань, Ами!» – тут же разозлился вампир.

Став не-мёртвой, «сестрица» изменилась неуловимо и одновременно значительно. Худая подтянутая фигура стала ещё более худой и подтянутой – а, может, в этом виновата одежда, в которую вырядилась молодая вампирша, одежда, поражающая, как и всё в Острихе, вульгарной театральностью. Облегающие штаны для верховой езды, которые даже в этой стране редко носили женщины: представительницы слабого пола по всему миру предпочитают дамское седло, однако среди «устриц» допустимы и подобные исключения из правил приличия. Стан вампирши был затянут в корсет, который, кстати, никогда не надевают для верховых прогулок: штаны обычно дополняет свободная рубашка. На ногах высокие сапоги со шпорами, которые как-то умудряются не звенеть при каждом шаге опасной красавицы, волосы распущены по плечам, голова увенчана широкополой шляпой, а на поясе висит устрашающих размеров кинжал и два пистолета.

Но самое главное, что изменилось в моей «сестрице»… Она сама, её обаяние, все её повадки – это было ужасающе, кошмарно другим, неправильным, нечеловеческим. Прежде Грета не была столь безумно, вызывающе привлекательной, и от неё не расходилось волнами ощущение опасности, хотя и тогда, когда меня звали Тирсой и её сестрой, она, без сомнения, и умела привлекать мужчин, и представляла собой нешуточную опасность для своих врагов.

– Итак, вы хотели меня видеть? – томно произнесла преобразившаяся вампирша, чем вызвала у меня внезапную вспышку ярости.

– Д-да, – с запинкой отозвался мой напарник, – у нас… у меня к тебе будет несколько вопросов… и одна просьба. Это очень важно, и…

Грета оглянулась на наставницу, но хозяйка лена покачала головой и отступила в тень.

– Нет уж, дорогие мои, меня не вмешивайте, разбирайтесь сами! Грета, девочка, как освободишься, позови меня, рано тебе ещё без присмотра гулять. Мальчик, Ивона – прощайте! Нет-нет, никаких поклонов и поцелуев, я тороплюсь!

С этими словами старая вампирша исчезла, а молодая, напротив, перевела на моего напарника прямо-таки пламенный взгляд, способный расплавить и соблазнить даже гранитную статую.

– Я буду счастлива оказать вам любую посильную помощь, – проворковала Грета, подходя ближе. – И, кто знает, быть может, и непосильную… сударь.

Напарник криво усмехнулся.

– У тебя хорошо получается! – одобрительно произнёс он. – Я в твои годы таким не был.

– Каждому своё, мой дорогой, – опустив ресницы, фамильярно заверила не-мёртвая, – наставница Поликсена учила меня именно этому.

– Обязательно передай ей моё искреннее восхищение, – попросил напарник. – Я сражён, буквально сражён наповал. Ты прекрасна.

Грета довольно улыбнулась и присела в реверансе.

– Вы льстите мне, сударь.

– Ни в коем случае! – решительно возразил напарник, по всей видимости, пришедший в себя. – Когда я вижу совершенство, я говорю об этом сразу, не тратя лишних слов, как это делают твои соотечественники.

Или… или не пришедший?..

Грета взмахнула ресницами и убедительно изобразила смущение.

– Вы несправедливы к нам, сударь. Конечно, мы любим красоту и комплименты, однако ещё никто не сказал, что в Острихе не умеют ухаживать за дамами.

– О, у вас прекрасно умеют это делать! – как-то уж совсем нахально заверил вампир. – И красоты, и комплиментов хватает, только вот до дела редко доходит.

Я не слишком натурально закашлялась, не в силах и дальше слушать этот обмен любезностями.

– Может быть, мне лучше покинуть вас? – спросила я, когда на меня обратились два одинаково недружелюбных взгляда. – Уже поздно, и мне стоило бы выспаться, а вам, как я вижу, есть о чём побеседовать и без меня.

Напарник неожиданно улыбнулся – так грустно и понимающе, что я испугалась ещё больше, чем когда увидела его улыбку в первый раз в жизни.

«Ами, ты никак обиделась? – мысленно спросил он. – Глупенькая, ну, куда я отпущу тебя одну?»

«Тебе не о чем волноваться, Мастер…»

«Ученики Мирона не слишком уважают нашего общего наставника, глупенькая. Мне бы не хотелось, чтобы они жалели об этой ошибке уже после твоей смерти».

«Так было бы легче для всех» – не удержала я горькой мысли, и в тот же момент оказалась прижата к стене с болезненно заломленной рукой. Напарник сжимал моё запястье ледяными пальцами – сейчас они скорее напоминали сталь наручников – и, свирепо оскалив зубы, кричал на меня громким, срывающимся от злости голосом:

– Дура! – вот самое вежливое из его обращений. – Чтобы я больше никогда!.. Чтобы у тебя и в мыслях не было!.. Дура, безмозглая девчонка, да как ты могла хотя бы подумать?!.

Рука немела, пережатая слишком сильной вампирской хваткой. Напарнику стоило бы самому подумать – ну, хотя бы о том, как я буду наутро объяснять синяки на запястье. Эта мысль показалась не-мёртвому достаточно здравой, чтобы он выпустил мою руку, однако идея отодвинуться и прекратить вжимать меня в стену вампиру явно в голову не приходила.

– Запомни раз и навсегда, – тихо и зло прошипел не-мёртвый. – Ты принадлежишь мне, и я не позволю тебе умереть. Я давал слово сохранить тебе жизнь, и я её сохраню, уж будь уверена. А если ты ещё раз подумаешь о чём-то вроде сегодняшнего…

– Не надо так грозно рычать на мою сестрицу, – промурлыкала Грета, непостижимым образом умудрившись втиснуться между нами. – Если ей так хочется домой, мы можем проводить её, а потом…

Меня скрутило от отвращения, как только я поняла, на что могли намекать томный голос и призывные взгляды вампирши. Мой напарник вежливо улыбнулся и отстранился.

– Увы, Грета, дорогая, как-нибудь в другой раз. Нам с Ивоной… с Тирсой тоже необходимо… побеседовать, причём тоже сегодня, поэтому…

Он позволил фразе повиснуть в воздухе, и вампирша, переведя взгляд с меня на моего напарника, понимающе кивнула.

– Как вам будет угодно, сударь, – уже безо всякого мурлыканья и воркования произнесла она. – Итак, к делу! О чём вы хотели поговорить?

– О твоём криминальном прошлом, моя милая, – сообщил мой напарник, взяв меня за руку и растерянно осматривая последствия своей слишком сильной хватки. – Меня интересует, по чьей инициативой ты похитила Тирсу, зачем вам был нужен я, и с кем ты сотрудничала, кроме членов твоей банды – как здесь, так и в Дейстрии.

– Ну, уж нет, сударь! – запальчиво воскликнула бывшая авантюристка. – Мало того, что вы сорвали мне операцию, убили меня и всех моих людей, вы ещё и после смерти взялись меня допрашивать?! Так передайте, господин шпион, своему начальству, что они могут проваливать…

Окончание фразы было настолько невежливым, что я стыжусь приводить его на бумаге. Оно заставило меня густо покраснеть, а напарника укоризненно покачать головой.

– Ну же, Грета, тебе наставница не говорила, что ругаться нехорошо? Я ей передам, пусть тебе рот мылом намажет за такие выражения.

– Мне?! Мылом?! – задохнулась от злости вампирша.

– Ну, не мне же, – довольно усмехнулся вампир. – Я так при дамах не выражаюсь. Кстати, я не шутил насчёт мыла и насчёт наставницы.

– Да как ты смеешь?! – возмутилась Грета, однако её вопль не произвёл на моего напарника ни малейшего впечатления.

– Смею, дорогая моя. Итак, начнём сначала. Ты на кого-то работала, так?

– Не буду говорить! – надулась Грета.

– Работала, не отпирайся. Но иной раз играла и на саму себя, верно?

Вампирша по-детски показала нам язык и отвернулась.

– Не будь ребёнком, Грета, и слушай меня, – холодно произнёс напарник. – Ты похитила Тирсу для себя одной, не для своего нанимателя. Хотела извлечь из неё выгоду, но…

– И вовсе не из неё! – выкрикнула, не сдержавшись, вампирша. – Мне нужен ты, а не эта глупая девчонка.

– Это всё равно, – отмахнулся напарник. – Главное – на твой след вышел Бломель. Верно?

– Если я скажу «нет», ты не поверишь, – буркнула не-мёртвая. Я смотрела на неё во все глаза, не в силах понять, что превратило «опасную женщину», которая весьма успешно соблазняла своего собрата минуту назад, в разозлённого ребёнка. Неудача? Серьёзный разговор? Тема, выбранная моим напарником?

«Глупенькая, все вампиры такие первое время, – засмеялся вампир. – В чём-то взрослые, а во всём остальном – сущие дети. Грета отнюдь не исключение».

– Ты права, не поверю, – сказал он вслух. – Кстати, развей мои сомнения – Бломель действительно кидается на всех с обнажённой шпагой или мне попросту не повезло?

– Не на всех, он ещё любит из-за угла из пистолета пальнуть, – проворчала вампирша, но тут же осеклась и уставилась на моего напарника буквально со священным ужасом. – Ты дрался с Бломелем?! Где?! Когда?!

– Недавно, – вежливо улыбнулся не-мёртвый. – И я бы не назвал это дракой. Скорее нужно говорить «убийство».

– Ты убил его?! – Казалось, Грета вот-вот упадёт в обморок от переполнявшего её счастья. – Ты убил Бломеля?! Господи, наконец-то…

– Ты так его боялась, а, Грета? – засмеялся вампир.

– А ты бы не боялся на моём месте? – огрызнулась не-мёртвая. – Бломель убил моего мужа, когда тот пытался перебежать ему дорожку, грозил убить меня и постоянно порочил перед хозяином. Доносил о каждом моём шаге, выслеживал и вечно врал, что я на себя играю, предаю хозяина.

– А разве ты не пыталась сыграть в одиночку, когда мы познакомились, а, Грета? – невинно спросил вампир.

– Пыталась! – закричала не-мёртвая. – А кто бы на моём месте не попытался? Это была моя добыча по праву, вы, двое! Я слышала о кровососе с девчонкой, которого упустил дурак Товаль в Дейстрии. Когда через меня пошло письмо, я вскрыла его и узнала, где вас можно перехватить. Я сама придумала, как задержать посланную вашим бюро дуру, и Тирса была моя по праву! И если бы не эта скотина Бломель, всё прошло бы так, как должно! Я оставила бы вас себе или продала бы хозяину за тысячу марок! Да что это я! Я могла бы запросить хоть бы и в десять раз больше! Но сначала я натравила бы тебя на Бломеля! О! Этот мерзавец поклялся пристрелить меня как собаку, если увидит, что я пытаюсь предать хозяина. Сам он пёс! Я потеряла голову: Бломель убил бы нас всех просто из прихоти, а потом соврал бы хозяину, что я напала первой. Что мне оставалось? Схватить Тирсу в охапку и бежать, и собирать своих людей, хотя куда им против Бломеля. Вот будь у меня вампир….

– Грета, – прервал её излияния мой напарник, с самым сочувственным видом положив руку на плечо не-мёртвой. – Всё закончилось, и давно. Бломель мёртв, ты в безопасности, дела людей тебя больше не касаются. Успокойся.

Прерванная на полуслове вампирша судорожно всхлипнула, а потом уткнулась в грудь своего собрата и разрыдалась. Напарник послал мне извиняющийся взгляд поверх плеча девушки и принялся успокаивать её, поглаживая по спине и нашёптывая что-то утешительное. Я потёрла руку, на которой при тусклом свете смутно виднелись следы пальцев вампира. Этой ночью мне опять не удастся выспаться, и объяснять госпоже Дентье, почему у меня которое утро красные глаза, совершенно не хотелось. А уж синяки на запястье! Ради всего святого, чем я могу их оправдать?! Впору самой разрыдаться от отчаяния и безысходности.

– Не надо, – спохватился вампир, вежливо отстраняя Грету. Не-мёртвая ещё раз всхлипнула и вытерла глаза непонятно откуда извлечённым платком.

– Не разучилась ещё, – виновато шмыгнула носом моя бывшая сестрица.

«Взрослые вампиры не умеют плакать, – пояснил мой напарник в ответ на мой вопросительный взгляд, – но в детстве это ещё возможно… и часто хочется, нервы-то никуда не годятся, выдержки никакой. Дети, одно слово».

Я молча кивнула, принимая сказанное к сведению. Неожиданно подумалось – а умеет ли плакать мой напарник?

«Умею, – улыбнулся вампир. – Но мне никогда не хочется, я ведь мужчина».

– Ну, как, Грета, пришла в себя? – спросил он вслух.

– А ты хочешь ещё о чём-нибудь спросить? – устало отозвалась молодая вампирша. – Что тебя интересует? Мой хозяин? Кто вас сдал в бюро безопасности? Или куда делся Товаль после того, как ты от него сбежал?

Напарник напрягся, явно борясь с искушением: эти вопросы его безумно интересовали – точнее, интересовали ответы на них.

– Нет, – с сожалением отказался он. – Всё это необыкновенно важно, но лучше как-нибудь в другой раз. Сейчас я хотел спросить – тебе случайно неизвестно, как к утру свести синяки, а то Тирса…

– Тирса, – проворчала вампирша, подходя ближе и беря меня за руку. – Свет клином сошёлся на Тирсе!

Напарник снова напрягся.

– Уточни, пожалуйста, Грета, ты что-нибудь имеешь против Тирсы?

– Нет, не имею, – смягчилась Грета. – Но ты слишком трясёшься над этой девочкой, а наставница Поликсена говорила…

– Грета, – нетерпеливо прервал её мой напарник. – Ты как-нибудь потом расскажешь, что говорила многоуважаемая хозяйка города и лена. А сейчас…

– В тот раз ты тоже говорил «потом», – проворчала моя бывшая сестрица. – А при следующей встрече отдал меня на съедение Мастеру.

– Больше такого не повторится, моя дорогая, – убеждённо заверил Грету мой напарник и ухмыльнулся. – Второй раз на твою кровь никто не позарится.

Грета бросилась к моему напарнику, промелькнув мимо меня размытой тенью. Не знаю, чего она хотела, быть может, отвесить нахалу оплеуху, но её замыслы не увенчались успехом: неуловимым для меня и наверняка слишком быстрым для вампирши движением, он перехватил её руку, а после с силой встряхнул.

– Грета, – мягко проговорил не-мёртвый. – Я кое-чему научился в вашей стране, а именно – женщина неприкосновенна только до тех пор, пока не распускает руки. Веди себя прилично, если не хочешь залечивать переломы.

– Подружку свою пугай! – зло выпалила «сестрица» и с усилием вырвалась. – Хорошенький способ уговаривать, умилительная обходительность! Теперь я понимаю, к какому делу легко переходят в Дейстрии. У вас все женщины такие забитые или это только Тирсе не повезло с напарником?

– Грета! – зло ответил вампир. – Если ты не можешь или не хочешь помочь – скажи сразу, и я позову твою наставницу, пусть проводит тебя домой.

– Я не могу помочь?! – возмутилась вампирша. – Это ты можешь только синяки девушкам ставить, а я!..

– Итак? – холодно спросил вампир.

– Да чего тут думать, – сдалась не-мёртвая. – Ты так спрашиваешь, будто это невесть какая тайна, а дело-то выеденного яйца не стоит. Купи в аптеке бодяги или коровяка,[22]22
  Коровяк – лекарственное растение с маленькими жёлтыми цветами, применяемое, помимо прочего, для лечения синяков.


[Закрыть] приложи к руке – и к утру следа не останется. Сам-то разве никогда не лечился?

– Грета, – терпеливо напомнил мой напарник. – Какая аптека, сейчас ночь.

– Ну, так разбудишь аптекаря, – пожала плечами вампирша.

– Грета! Мне надо быстро и тайно, а пересуды о таинственном кавалере, среди ночи сводящем синяки, здесь совсем ни к чему.

– Тогда давай ограбим, – засмеялась не-мёртвая. – Только в Острихе все дела с собаками расследуют, а они у нас вампиров издалека чуют. Или такие пересуды тебе не помешают, а?

Напарник ненадолго задумался, потом кивнул сам себе и поднял взгляд на Грету.

– Будем грабить, – лихо заявил он. – Веди, показывай, где тут аптека?

Несколько минут спустя мы с Гретой стояли под тёмной аркой напротив вывески с надписью «аптека» и недоумённо переглядывались, не зная ни как понимать происходящее, ни о чём говорить друг с другом. Вампир покинул нас, строго-настрого наказав ждать его, никуда не ходить и ни с кем не разговаривать – он, мол, скоро вернётся. И исчез, как не было его.

– Любит тебя твой напарник, – наконец нарушила напряжённую тишину мнимая сестрица. – Аж завидно.

– Любит? – горько переспросила я. – Да уж… любит…

– Бьёт – значит любит, – глубокомысленно заметила вампирша. Я презрительно отмахнулась, но явно ни в чём не убедила собеседницу. – А вы с ним, что, мысленно общаетесь? Я заметила, как вы друг на друга смотрите…

– Нет, – коротко ответила я, не желая рассказывать о себе неизвестно чьей шпионке… пусть даже и бывшей. Да и кто знает, что она будет делать с полученной информацией сегодня, кому захочет её продать?

– Не пытайся меня обмануть, – засмеялась вампирша. – Разве тебе не говорили, что не-мёртвые чувствуют, где ложь, а где правда?

– Тогда, может быть, мы с тобой попросту помолчим? – предложила я.

– Не хочешь разговаривать? – понятливо кивнула не-мёртвая. – Дуешься на меня, верно? Зря дорогуша, зря… Мы с тобой столько не виделись, столько…

– Грета, чего ты от меня хочешь? – зло отозвалась я. – Я отнюдь не сержусь на тебя, но мне вовсе не хочется…

Привычка вампиров бросаться на людей без предупреждения преизрядно мне надоела. И если напарник хотя бы внешне проявлял обо мне заботу, чем несколько оправдывал свою бесцеремонность, то выходка Греты казалась совершенно непростительной. Она, как прежде её собрат, не говоря ни слова, накинулась на меня и прижала к стене. Правда, не-мёртвая не стала хватать за руки, а зажала рот своей ледяной рукой.

– Тихо! – прошипела вампирша мне в самое ухо. – Молчи, если тебе дорога жизнь!

«Опять!» – промелькнуло у меня в голове. Опять Грета… Как в тот раз!.. Однако на лице не-мёртвой отражалась самая искренняя тревога – и ни следа коварства и фальши, тревожащие меня во время нашего с ней «родства».

– Молчи, – шепнула она ещё тише, – или мы с тобой пропали. Если тебя почуют…

Я послушно молчала, да и что мне ещё оставалось делать, когда хватка вампирши мешала мне издать хоть один звук? Вокруг было так тихо, что ночной воздух, казалось, звенел в ушах, и оглушительно, на всю улицу, колотилось моё сердце.

– Как договаривались, хозяин, – послышался громкий мальчишеский голос, заставивший меня затаить дыхание и вжаться в стену. Ему вторил другой, похожий, но словно бы постарше… или пониже?

– Без обмана, как в аптеке, хозяин. Сделаем, как договаривались.

Им ответил мужской голос, на ломанном острийском выражающий вежливое недоверие этим пламенным заверениям подростов. Стали слышны шаги: тяжёлые шаги грузного человека, почти заглушающие лёгкую поступь его спутников. Они приближались, и вот уже были совсем близко.

– А вот и аптека! – расхохотался младший. – Видите, почтенный хозяин, мы вам правду сказали! И нет никакой необходимости беспокоить наставника!

Грета навалилась на меня, словно пыталась закрыть от любопытных взглядов с улицы, и её синие глаза лихорадочно блестели у самого моёго лица. Незнакомый мужчина и ученики Мирона прошли мимо, даже не замедлившись у нашей арки, и вскоре вдалеке стихли шаги и голоса. Грета выждала ещё, наверное, минут пять, прежде чем отодвинуться от меня и извиниться. Молодую вампиршу колотила дрожь.

– Где же твой дружок пропадает? – нервно воскликнула она. – На нас могли напасть, пока он где-то ходит!

– Ты думаешь, нам грозила опасность? – вежливо уточнила я. – Ведь хозяйка лена только что сделала им внушение.

– О, Тирса, ты думаешь, ученичков Мирона это остановит?! Как бы не так! Они ведь главные хулиганы города, им эти внушения каждый день делают, да всё без толку! Вот сейчас бы учуяли тебя, как бы мы отбивались? У них ведь на тебя зуб, причём давно, хоть и не знаю, где ты им перешла дорогу! Слава Богу, пронесло, так орали, что ничего вокруг не замечали!

– Да уж, весёлая перспектива, – отозвалась я, чувствуя себя одновременно слабой и беззащитной и – единственным взрослым существом на этой улице. Паникующую вампиршу хотелось взять за руку и погладить по голове… Может, хоть так удалось бы справиться с собственным страхом. Я поспешила перевести разговор на другую тему: – Интересно, что за дела у учеников Мирона с человеком? Ведь это был человек, верно?

– Верно, – подтвердила Грета. – И я не знаю ни кто он, ни о чём шла речь, они так и не сказали ничего конкретного. Надо будет сказать наставнице, что Мирон с воспитанниками против всех обычаев ведут дела с людьми без её разрешения…

– А разве для этого требуется разрешение хозяйки города? – искренне удивилась я.

Вампирша звонко расхохоталась.

– Мёртвые не имеют дела с живыми – слышала такую поговорку?

– Слышала, – растерялась я, – но мне казалось…

– Что это только так говорится, ради красного словца? – закончила вместо меня Грета.

– А на самом деле это официально принятый закон среди вампиров?

Не-мёртвая поморщилась.

– Не совсем так, сестрица, не совсем. У нас вообще нет законов, – эти слова были произнесены с гордостью, – но мы подчиняемся решениям самых уважаемых членов общины. Здесь, в этом лене хозяйка запрещает вести дела с людьми, в других всё иначе.

– Но ведь мы… – растерялась я. – Грета, послушай, ведь я сама человек, и мой напарник… и потом, мы ведь работаем вместе, тоже на людей, и никто никогда нам не говорил… ничего!..

– Какая ты наивная девочка, сестрица Грета! Ты – человек? Ну, хорошо, дорогая сестрица, считай себя человеком, если это льстит твоему достоинству! Но, милая Тирса, твой дружок не ведёт с тобой дел! Он пьёт твою кровь, вот и всё, это ещё никому не запрещалось!

– Неправда! – закричала я, покраснев от обиды. – Ты лжёшь, ты всё выдумала, ты нарочно издеваешься! Как ты смеешь?!

Не-мёртвая снова расхохоталась.

– Тебя это обижает, Тирса? Тебе не нравится, что ты всего лишь пища для своего любовника?

– Замолчи!

– Сколько раз в неделю он это делает, сестрица, признайся! Сколько? Ты такая бледная, чахлая, я думаю, он приходит к тебе каждой ночью и…

Грета оказалась не такой быстрой, как мой напарник, а, быть может, увлеклась своими поддразниваниям. Во всяком случае, оплеуха получилась настолько сильной, что голова разошедшейся «сестрицы» дёрнулась от удара, а после я ударила ошеломлённую вампиршу по губам.

– Не смей меня дразнить, Грета, – со спокойствием отчаяния потребовала я. Сейчас вампирша растеряна от моей наглости, но как только она придёт в себя… Возможно, после моей смерти ей и придётся пожалеть о допущенной ошибке, но кого это утешит?

Однако вместо того, чтобы с криком наброситься на меня, Грета по-детски надулась и показала мне язык.

– Ты мне не наставница, Тирса, – обижено буркнула девушка. – А когда ты присоединишься к нам, ты будешь ещё младше меня, так и знай!

– Я непременно это учту, сестрица Грета, – ответила я с нервным смешком, догадавшись, что не-мёртвая по странным причинам восприняла удар как заслуженное наказание. – И постараюсь не попадаться тебе на глаза, если вдруг тоже стану не-мёртвой. Однако ты хотела дать разъяснения касательно дел, которые мой напарник ведёт с людьми. Хозяйка лена дала ему разрешение? Или суть в том, что бюро находится в другой стране?

– Где находится бюро, как раз не имеет значения, – возразила Грета, прекратив строить из себя маленькую девочку, что, говоря откровенно, при её росте и фигуре смотрелось пугающе. – За твоего дружка просил сам Мастер, а его слово очень высоко ценится среди нас. Он лично объяснял моей наставнице, как важен для него этот мальчик, рассказывал о покойном друге и… – Грета схватила меня за руку, наклонилась к самому моему уху и выдохнула свистящим шёпотом: – Мастер упоминал, что мальчишка был предназначен для работы в бюро ещё до своего второго рождения. Я имею в виду – до того, как стал одним из нас.

– Неужели! – ахнула я. Грета истово закивала. – Но как… разве это возможно? Я имею в виду… ведь, чтобы его предназначить, его наставник… Грета, не может быть, его учитель никогда… он ненавидел бюро, не доверял людям!..

– Я ничего не знаю, – покачала головой вампирша, отпуская мою руку. – Наставница при мне только мельком обмолвилась, да и, к тому же, как мне показалось, Мастер и ей сказал немного. А ты, оказывается, была близко знакома с учителем твоего дружка? Так это его метка на тебе под метками мальчишки и Мастера? Ну, и дела… Для чего же тебя берёг один старик и бережёт второй? Как игрушку своего воспитанника? Они настолько его любят?

– Тебе не кажется, дорогая сестрица, что твои вопросы выглядят неуместно?

– Не кажется, – засмеялась вампирша. – Ты не первая, и ты не последняя из людей, которые влюбляются в вампиров, делятся с ними своей кровью и исполняют все прихоти. Почему бы вам не сознаться в этом – хотя бы среди нас? Или ты стыдишься своего чувства? Здесь, в Острихе?

Я поняла, что ещё немного – и я снова ударю «сестрицу» по её нагло усмехающейся физиономии, и неизвестно, сойдёт ли подобная вольность мне с рук во второй раз.

– Послушай-ка, Грета, – стараясь сохранять спокойствие, холодно произнесла я, – тебе нет ни малейшего дела до того, пьёт ли мой напарник мою кровь, и происходит ли это добровольно, и я не обязана отчитываться перед тобой в своей личной жизни…

– А! – перебила меня «сестрица». – Вот в чём дело! Он не спрашивает твоего согласия, ведь так? Бедняжка!

Грета с покровительственным видом погладила меня по плечу и нисколько не смутилась, когда я, дёрнувшись, сбросила её руку.

– Он высосет тебя досуха, а потом бросит умирать, – равнодушно предсказала вампирша. – Такое случается – когда не-мёртвые молоды, и влюбляются…

– Ты замолчишь когда-нибудь или нет?! – закричала я, но «сестрица» снова расхохоталась.

– Не хочешь признать правду – не признавай, – улыбнулась она, старательно показывая клыки. – Помянешь ещё меня, да поздно будет. Мой совет – поверь, Тирса, от чистого сердца – беги от своего напарника, беги, пока поздно не стало.

– Хотела бы, да вот как раз поздно трепыхаться, – тихо ответила я. Не-мёртвая, по-видимому, услышала и кивнула. Слава Богу – молча!

«Хорошенького же ты обо мне мнения, моя милая девочка! – услышала я в голове возглас напарника. – Если тебе когда-нибудь захочется меня покинуть…»

«Отпустишь?» – изумилась я. И это после его раздражённой нотации о том, что я принадлежу ему, и многих других унизительных заявлений в том же духе?

«Разумеется! – беспечно согласился вампир. – Как только буду полностью уверен, что ты в полной безопасности от тех замечательных людей, которым, как и Грете, не терпится завести в своём обиходе нового питомца».

«Ты думаешь, такое время когда-нибудь наступит?» – горько спросила я. Мне внезапно стало стыдно за то, что из-за меня напарник бросил допрашивать Грету, и занялся моим лечением, как будто важнее синяков и ночного сна нет ничего на свете. А теперь Грета может передумать, и не расскажет нам всего, что знает…

«Не переживай, Ами, – отмахнулся вампир. – Никуда Грета не денется, а вот если ты провалишь легенду, нам придётся бежать из города, и сорвётся вся наша с тобой работа здесь. Поэтому… позови-ка Грету, мне с ней поговорить надо».

«Так говори, коли нужно, – удивилась я. – Вот же она, возле меня стоит».

«Вот бестолочь! – в сердцах ругнулся напарник. – Если бы я хотел орать на всю улицу, я сделал бы это сразу. Скажи сестрице, что я рядом, и что мне понадобится её совет».

«Но… Как же так?» – опешила я. Неужели напарник собирается раскрыть неудачливой авантюристке свой секрет, почему не может попросту подойти к нам и как тогда собирается взламывать аптеку?

– Ты чего, Тирса? – встряхнула меня Грета, и я поняла, что этот вопрос она задала отнюдь не в первый раз. – Голова болит? Тебе плохо? Чёрт, куда твой дружок запропастился?! Что я буду делать, если ты свалишься? Тирса! – В голосе вампирши звучали панические нотки.

«Не пугай ребёнка! – потребовал напарник. – И не спорь, глупышка, я знаю, что делаю. Ну же!»

– Тирса!!! – с ужасом повторила не-мёртвая. – Пожалуйста, миленькая, ответь мне! Ну, хоть что-нибудь! Тирса!

– Не бойся, Грета, – поспешно произнесла я, опасаясь, как бы вампирша не принялась голосить и звать на помощь. Поддержание мысленной связи делало меня похожей на одержимую из готических романов, но никто так сильно не пугался, как эта молодая не-мёртвая. К моему ужасу и смущению она судорожно всхлипнула и бросилась мне на шею – не кусаться, разумеется, а рыдать, что, впрочем, тоже было не слишком приятно из-за опасной близости клыков «сестрицы» к моей коже.

– Я думала, тебе совсем плохо стало, а как я оправдываться буду, что наставница скажет, и дружок твой мне не поверит, и М-мастер… Они скажут, это из-за меня всё, и…

– Ну-ну, Грета, успокойся, – растерянно проговорила я. – Никто ничего такого не скажет, и тебя без причины ни в чём не обвинят. И мой напарник…

– Он ска-ажет! – всхлипнула вампирша. – Он на тебе помешался, и слушать не будет, сразу шею свернёт, а я….

– Нет, Грета, нет, – как можно более мягко проговорила я. – Он всегда точно знает, что со мной происходит, и напраслину ни на кого возводить не будет.

– Знает? – недоверчиво переспросила вампирша, отрываясь от моего плеча, на котором только что упоённо рыдала. – Так он правда… читает твои мысли?

– Читает, – со вздохом призналась я. – И передаёт. Только это секрет и…

«Прекрати нести вздор! – перебил меня вампир. – Лучше скажи этой плаксе, чтобы посмотрела вдоль улицы. Да не вправо, а влево, живо!»

«Ну, знаешь, такое обращение уже переходит всякие границы!» – обиделась я, но приказание выполнила. Грета послушно посмотрела в указанном направлении и брезгливо наморщила нос.

– И впрямь, дружок твой объявился, – отметила она. – Ну и пахнет же от него! Где он такую гадость нашёл?

Приглядевшись, я и сама увидела быстро приближающегося к нам моего напарника, обряженного в тяжёлый рыбацкий плащ и сменившего свои туфли на высокие грубые сапоги. Заметив мой взгляд, вампир предостерегающе взмахнул рукой.

«Не подходите, – приказал он. – Это я нарочно, запах отбить. Приготовься, Ами, сейчас будешь передавать Грете каждое слово. Поняла?»

Я кивнула, хотя не-мёртвому всё было ясно и без этого, и передала Грете сказанное напарником.

– А… – понимающе потянула сестрица. – Отличная мысль. От этой пакости за милю несёт табаком и рыбой, ни одна собака вампира почуять не сумеет. Но как он?..

О чём хотела спросить не-мёртвая, я узнать не успела: напарник дошёл до аптеки и, размахнувшись, выбил локтем окно. Я изумлённо ахнула.

«Скажи Грете: во-первых, я укрепил сон всех спящих в округе, вы можете не волноваться. А во-вторых, лавки и аптеки – не жилые помещения, туда нам вход не заказан… да и рябиной не закрыт».

Пока я передавала сказанное вслух, напарник легко вскочил в окно, и вскоре в аптеке послышался звон.

– Спирт, – принюхавшись, растерянно произнесла Грета. – Но зачем?!

«Спроси у неё, что мне брать и сколько этого лекарства нужно» – потребовал напарник.

Переговоры затянулись надолго: Грета, хоть и держалась более чем самоуверенно, не так уж хорошо разбиралась в лекарствах и уж точно была не настолько сведуща в них, чтобы давать советы вслепую. Напарник то и дело натыкался в темноте на полки с порошками и настойками, опрокидывал их с ужасным грохотом, чертыхался почему-то на два голоса, звучавших неожиданно пьяно, и два раза выпрыгивал на улицу, чтобы издалека показать находку молодой вампирше. Наконец, когда мы обе с ней уже извелись, представляя, кто может прийти на поднятый не-мёртвым шум, напарник определился с выбором и выбрался на улицу, сжимая в руке две склянки и бумажный пакетик.