Текст книги "Напарница"

Автор книги: Наталья Авербух

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 47 страниц)

– Я пытался этого избежать, но…

Окончание этой фразы не последовало, только неясная тень мелькнула при свете фонаря, яркий росчерк, едва видимый человеческому взгляду – и незнакомец мёртвый свалился на мостовую.

– Мне правда очень жаль, Ивона, – виновато проговорил не-мёртвый, вытирая свою шпагу уже испачканным платком и бросая его на труп – к моему счастью, упавшему раной вниз. – Ты же видела, я пытался…

Этой ночью, видимо, вампиру не везло с собеседниками – очередную мысль ему пришлось бросить на середине и, поспешно вернув шпагу в ножны, броситься ко мне: я теряла сознание.

Очнулась я в тёмном пыльном подвале, лёжа прямо на полу, весьма, надо сказать, жёстком и холодном. Нет, не прямо: напарник галантно расстелил сначала свой плащ, потом мой и только потом уложил меня. Сквозь двойной слой ткани явственно прощупывались кирпичи, которыми был выложен пол. Под головой не было ничего, зато ноги лежали на старой картонной коробке: таким образом, видимо, вампир желал помочь мне вернуться в сознание. Освещался подвал свечой, криво прилепленной к деревянному ящику с выбитым дном и оттого поставленному на боковую сторону. Напарник сидел рядом, на краю расстеленного плаща и молча смотрел на меня.

– Где мы? – немного картинно простонала я, приподнимаясь на локте. В чём неудобство юбки, в подол которой вшит металлический обруч, так это в том, что она не укладывается на ваши ноги, когда вы лежите, а сохраняет форму колокола. Вампир с ничего не выражающим видом сидел у того, что можно было бы назвать изголовьем импровизированного ложа, и не обращал никакого внимания на мысленные упрёки. Я сняла ноги с коробки и попыталась сесть. Это, увы, получилось не сразу, и пришлось даже поворачиваться к напарнику в ожидании помощи. Сидение на полу оказалось ещё более неудобным и неприличным, чем лежание, и я поспешила подняться на ноги. – Почему ты молчишь? Как мы здесь оказались?

– Прости, – тихо ответил напарник. – Я не хотел тебя расстраивать.

Он поднялся сам, поднял с пола мой плащ и накинул мне на плечи. Потом поднял свой, отряхнул, покачал головой при виде дыр, проделанных в чёрной ткани шпагой того странного человека, который отдал жизнь под фонарём на перекрёстке. Свернув, перекинул плащ через руку. Разумно: оставлять за собой даже ничего не значащий след глупо, носить подобные лохмотья просто невозможно. Я, откинув привычные условности, крепко ухватила напарника за руку. Боюсь, пыльный воздух подвала не слишком полезен для потерявших сознание.

– Почему тебя не было рядом? – так же тихо высказала я выстраданный этой ночью упрёк. Вампир передёрнул плечами.

– Я не привязан к тебе, моя девочка, не могу каждый час проводить только с тобой, – ответил он, но извиняющийся тон противоречил жестокому смыслу сказанных слов.

– Но сегодня… ты ведь мог бы!

– Мог бы, – неохотно признал не-мёртвый. – Но не захотел. Ивона, глупышка, я не думал, что тебя так быстро отпустят!

– Ты мог прийти на помощь сразу же, – горько напомнила я. – Как только на меня напали те вампиры или когда я испугалась или…

В смутных тенях, разбегающихся от слабого огонька свечи, плохо видно, но я уловила отрицательное выражение на лице напарника.

– Нет.

– Нет?! – зло переспросила я.

– Нет, – повторил напарник. – Ты не последний раз ночью выходишь на улицу в Острихе. Привыкай, здесь всегда так, и иногда даже страшнее. Ты должна учиться, Ивона.

Я оттолкнула вампира резким движением, но – увы! – это не причинило ему ни телесной, ни душевной боли. Я ведь никто и ничто для этого создания.

– Ты не права, – возразил напарник и обнял меня за плечи. – Я не хотел, чтобы ты видела эти смерти – и на площади, и на перекрёстке. И я – ты видела – не хотел убивать. Ради тебя.

– А не потому ли, что тело того несчастного привлечёт ненужное внимание? – сердито уточнила я, даже не пытаясь стряхнуть руки не-мёртвого. Бесполезно.

– Потому тоже, моя дорогая, – усмехнулся вампир. – Но, честное слово, я подумал и о тебе! Я бросился к тебе сразу же, как те люди на площади начали драться, но немного опоздал.

Я недоверчиво хмыкнула, не веря ни единому слову. Он просто не захотел прерывать свои дела ради меня, только и всего! Готова поспорить, безнравственная вседозволенность Остриха бросилась вампиру в голову, заставив забыть о том небольшом чувстве ответственности, которое до сих пор заставляло его поступать хотя бы внешне порядочно. Не-мёртвый расхохотался так громко, что я даже испугалась: а вдруг нас кто-нибудь услышит?

– Вот уж тебе не следует бояться, – успокоил меня вампир. – Мастер позаботился не о тебе одной, и, знаешь… Тебе не следовало так легкомысленно обращаться с его подарком.

– О чём ты говоришь? – настороженно спросила я, чувствуя, как объятье не-мёртвого становится жёстким и едва только не причиняет боль. Напарник развернул меня лицом к себе, набросил мне на голову капюшон и расправил вуаль.

– Я ведь предупреждал тебя, дорогая, – почти нежно напомнил вампир. Именно эту фразу он произносил когда-то, когда я, по его мнению, не справлялась с уроком и должна была усваивать знания и навыки… иначе. Да, сначала ругался, негодовал, а потом очень нежно и ласково говорил: «я предупреждал»… После этого всегда следовал укус, и вот сейчас я замерла, бесполезно заслоняя шею руками. – Не бойся, глупенькая девочка, я не трону тебя, не сейчас. Мне очень этого хочется, но в Острихе нельзя поддаваться желаниям.

Я снова хмыкнула, стараясь дать понять, насколько его нравоучение далеко от истины: в Острихе, по-моему, все только и делали, что предавались своим желаниям – напоказ, разнуздано и бесстыдно.

– Это их дело, Ивона, нам с тобой – никак нельзя. Ты понимаешь меня? Почему ты сняла вуаль? Из-за неё любой случайный прохожий мог бы опознать тебя! – выпалил вампир отрывистым резким тоном. И вкрадчиво произнёс, явно намекая, что во всём случившимся была не только его вина: – Мне пришлось бы перебить уйму народа этой ночью, если бы не подарок Мастера, а о нём ты не знала. Так почему ты сняла вуаль?

– Я ничего в ней не видела! – запальчиво, почти по-детски выкрикнула я. – Совсем ничего! Как я могла…

В следующий момент я замерла на месте: напарник откуда-то извлёк блеснувший в свете свечи нож и поднёс к самым моим глазам.

– Говоришь, ничего не видно? – задумчиво спросил вампир. – Тогда отчего ты сейчас испугалась?..

Он осторожно сделал в вуали прорези, сквозь которые можно было смотреть на мир, не опасаясь быть узнанной, и неуловимым движением спрятал оружие. Я облегчённо вздохнула, чувствуя, как слабеют ноги. Напарник поднял вуаль, обнял меня и прижал к себе. Я громко, со всхлипом выдохнула и судорожно втянула воздух – затхлый душный воздух пыльного подвала. Прижалась к вампиру, привычно не слыша в нём сердцебиения, и разрыдалась.

Надо отдать должное напарнику – мои рыдания он пережил именно так, как, наверное, и нужно было это делать, я имею в виду, не пытался ни успокаивать, ни врать насчёт светлого будущего, которого у таких, как мы, быть не может в принципе, ни трясти меня за плечи с требованием сейчас же взять себя в руки. Он просто… был рядом, обнимал меня и молчал. Молчал довольно долго, пока не прекратились судорожные всхлипывания и истерические просьбы немедленно прекратить «всё это». Так же молча он отстранился, протянул мне носовой платок и молча же дождался, пока я вытру слёзы.

– Всё это очень печально, – холодно признал вампир. – Но нам надо работать. Помнишь, ты спрашивала, зачем мы здесь оказались?

Я кивнула, не понимая, к чему он клонит.

– Встряхнись, Ами! – потребовал вампир и сам встряхнул меня за плечи. – Те люди умерли, это очень печально и страшно, но ты жива и нужна мне живая! Ивона, если ты сейчас же не начнёшь работать, я приведу тебя в чувство пощёчинами или оттащу к ближайшему фонтану! Ну?

Эти угрозы заставили меня усмехнуться.

– Не надо, – отстранилась я. На сей раз вампир позволил мне это сделать.

– Так-то лучше, – проворчал он. – Итак, ты спрашиваешь, зачем мы здесь оказались.

– Спрашиваю, – энергично кивнула я.

– Замечательно, моя девочка. Так вот: мы здесь не потому, что у кого-то слишком слабые нервы, и не потому, что я не нашёл для этого кого-то лучшего места для твоего возвращения в сознание. Хочешь узнать, почему же тогда?

Я молча кивнула. Издёвка часто следовала в настроении напарника за редкими проявлениями нежности, и я уже привыкла не обращать на его тон внимания.

– Тайник! – торжественно произнёс вампир.

– Здесь?! – поразилась я. – В этом месте?

– А чем оно плохо? – вопросом ответил вампир. – Чудесное пыльное местечко, где куча крыс и ни одного человека. Сам дом заброшен… Ивона?

– Ты сказал – здесь водятся крысы?! – в ужасе уточнила я. Это не слишком разумно, но лежать в полном крыс подвале…

– Уже нет, – успокоил меня напарник. – Я распугал их перед тем, как войти. Как видишь, я обо всём подумал… Но ты меня отвлекла.

– Извини, – тихо произнесла я, думая, что, может, была несправедлива к не-мёртвому, обвиняя того в эгоизме. Нашёл же он время позаботиться обо мне?

– Ничего страшного, моя милая девочка, ничего страшного, – снисходительно произнёс вампир, сорвал с меня капюшон и растрепал волосы. – Одним словом, забирай «ключ» и мы окажемся перед одной только проблемой – куда потратить те два часа, которые останутся перед назначенной встречей.

– Два часа? – поражённо переспросила я. – Так много? Но ведь…

– Это означает, что вы разойдётесь уже перед самым рассветом. Или после него, если будешь глупышкой и позволишь тебя задержать.

– А ты? – глупо спросила я.

– А я останусь с тобой. Потом не говори, мол, тебя бросил напарник в самый тяжёлый момент твоей жизни!

Сердитый тон вампира явственно показывал, насколько задели его мои мысленные упрёки.

– Но как… но кто…

– Парочка часов мне не повредит, – поморщился вампир. – Я стал сильнее с прошлого раза; не смотри на меня так, Ами, действительно стал сильнее. А в остальном… кому-то не повезёт, только и всего. В любом случае, это будешь не ты. У тебя остались вопросы?

Я покачала головой. Перспектива встретить рассвет явно пугала напарника больше, чем он хотел показать… и сейчас его не радовала моя проницательность.

– Умница. Теперь подойди ко мне.

Я послушалась, хотя вкрадчивый голос вампира не предвещал ничего хорошего. Он резко схватил меня за плечи и заставил посмотреть в глаза. Хотела бы я иметь возможность увернуться, зажмуриться, хоть что-нибудь, только не позволить не-мёртвому говорить со мной без помощи слов! Но… в моё сознание, разрывая череп болью, хлынула картинка, а за ней мысленный приказ. Разыскать среди кирпичей, которыми выложен пол, один-единственный, скрывающий под собой тайник. Благодаря напарнику мне не пришлось простукивать кирпичи, слишком сильно он ненавидел серебро, которое скрывалось под одним из них, чтобы мне сейчас ошибиться. Я вынула маленький свёрток и вернула кирпич на место. Разогнулась, сжимая руками виски. Всё хорошо, но как же это больно, Господи!

– Молодец, – услышала я жестокий голос напарника. – А теперь надень это и держись от меня подальше!

Раздражение напарника прозвучало так привычно, что я нисколько не рассердилась и не обиделась, а понимающе улыбнулась. Ему ужасно не нравилась ситуация, в которой он не мог обойтись без посторонней помощи. Увы.

– Ещё одна такая улыбка… – пригрозил вампир, но тут же оборвал сам себя. – Идём, деточка. У нас с тобой два часа впереди, можем немного прогуляться, а потом явиться на свидание заранее и как следует подготовиться. Ты всё помнишь, что нужно делать?

С моей стороны последовал ещё один молчаливый кивок. Мне всё ещё грустно и больно от всего увиденного этой ночью. Насилие, разврат и убийство. Боже, почему ты позволяешь подобному свершаться?

Некоторое время мы «наслаждались» ночной прогулкой. Напарник вёл меня за руку так церемонно, будто рыцарь из далёкий времён сопровождал даму сердца, а на самом деле стараясь держаться настолько дальше, насколько это вообще возможно, когда всё-таки хочешь сохранить телесный контакт. Ночной воздух после подвала казался мне свежим и чистым, хотя в начале ночи мои ноздри то и дело улавливали удушающий смрад, доносящийся из очередной… ну, скажем так, свалки отходов. Шли молча, не глядя (по крайней мере, я) перед собой. Гуляли. Так, наверное, истекли бы первые полтора часа, оставшиеся до назначенной встречи, если бы дорогу нам не заступила массивная фигура в чёрном плаще. Напарник отреагировал мгновенно – толкнул меня за спину и положил руку на шпагу, но в этом не было необходимости. Фигура, сорвав с головы, широкополую шляпу, отвесила нам глубокий поклон и поспешила приветствовать воспитанников самого Мастера.

– Чему обязаны, почтеннейший хозяин? – неприязненно спросил мой напарник.

– Прошу прощения, если напугал, – произнёс незнакомый вампир, этим предположением явно усиливая возникшую неприязнь моего напарника. – Я хотел извиниться перед воспитанницей Мастера за своих учеников и заверить её, что оба понесут заслуженную кару.

– Прошу прощения, хозяин… – произнесла я, оставляя обращение поникшим в воздухе.

– Мирон, хозяюшка, – поклонился вампир. – Буду польщён, если вы будете называть меня именно так.

– А я? – холодно спросил мой напарник.

– И вы тоже, милостивый хозяин, – снова поклонился Мирон.

Я кивнула и продолжила:

– Прошу прощения, Мирон, так это были ваши ученики? Оба?..

Тот снова поклонился.

– Да, и именно поэтому я бы попросил вас не жаловаться на их непростительное поведение официально. Мне бы не хотелось расставаться с ними, а если остальные решат… – Он умолк, не договорив своей мысли. По всей видимости, вампиры могли бы отнять и передать более компетентным воспитателям учеников, чьё воспитание оставляло желать лучшего. Однако это не объясняет причин откровенности их незадачливого наставника.

– Как же вам позволили взять сразу двоих, и почему вы не следите за ними, как полагается? – гневно спросил мой напарник. – Они напугали и унизили Ивону, позволили себе оскорбительные выражения в её адрес, и даже не удосужились принести извинения!

Мирон отвесил очередной поклон.

– Они братья и так тосковали в разлуке, что через несколько лет после обращения старшего мне позволили обратить и младшего брата, и до сих пор не было никаких неприятностей, уж поверьте мне!

– Я подумаю, стоит ли принять ваши извинения, – холодно ответил мой напарник. – Однако одного только вашего слова недостаточно, я хочу посмотреть в глаза этим мальчишкам и услышать их оправдания.

Мирон, то ли не обиженный пренебрежительными речами мальчишки явно много моложе себя, то ли не желающий лишний раз ссориться с воспитанником самого – подумайте только! – Мастера, в последний раз поклонился и исчез.

– Зачем ты так? – укоризненно спросила я. – Он ведь не виноват…

– Они чуть не выпили твоей крови, – зло ответил напарник. – За одно это я бы убил обоих.

– Но ведь не оба…

– Они оскорбили тебя, – безапелляционно отрезал вампир.

Я покачала головой. Острих с его лёгкостью в пролитии крови явно плохо влияет на моего напарника.

– О чём ты думаешь? – спросил не-мёртвый несколько минут спустя. Я вздрогнула.

– Разве ты не можешь прочесть сам? Зачем спрашивать?

– Я могу, – усмехнулся напарник. – Поэтому и спрашиваю. Не о том ты думаешь, глупенькая моя девочка.

Я покраснела. Размышления обо всём увиденном этой ночью неизбежно навели меня на воспоминания о жертвах здешних диких обычаев. Спасти из лап порока целующуюся с вампиром девушку вряд ли возможно. Оживлять погибших нам не дано, да и не казались они не заслуживающими своей печальной участи. Жертва ограбления, увы, не вызывала ни малейшего сочувствия.

Напарник тяжело, напоказ вздохнул.

– А вот девушку тебе жалко. Хотя она может быть дряхлой старухой и страшной как смертный грех.

– Мне не важно, как выглядит эта несчастная, – обиделась я. – Но… подумай только, что с ней могут сделать!

– Или уже делают, – цинично дополнил вампир.

Я отвернулась.

– Молчишь?

– Я ни о чём тебя не просила, – раздражённо ответила я. – И сейчас не прошу. Я всё понимаю.

Напарник остановился. Снова вздохнул.

– Тебе так сильно её жалко?

Я не отвечала.

– И так сильно не терпится вмешаться в чужую жизнь?

– Если бы кто-то был рядом, когда меня решили похитить… – тихо ответила я.

– Мы бы с тобой не встретились, и я бы погиб в том подвале, моя дорогая, – в тон мне произнёс вампир. – Может, ты лишаешь кого-то шанса на спасение?

Я снова промолчала.

– Ну, хорошо. Где это произошло?

Я назвала место и с надеждой поглядела на напарника. Да! Глупо, нелепо, рискованно, но я действительно хотела вмешаться в чужую судьбу. Я верила: напарнику это по силам. Если бы он хотел, он мог бы сделать это для меня, но я даже не надеялась, что он захочет. А он…

– И как ты себе это представляешь? – вернул меня на грешную землю холодный голос не-мёртвого. – Я разве собака, которая возьмёт след от дома и доведёт тебя до несчастной жертвы? Или ты мне предлагаешь украсть какую-нибудь псину и пустить её по следу?

– Это не обязательно, – послышался знакомый голос за нашими спинами. Мы одновременно развернулись – и увидели Мирона, которого сопровождали двое уже известных мне вампира-подростка. – Прошу прошения за некоторую театральность нашего поведения, хозяюшка, я собирался обогнать вас и только потом окликнуть, но обсуждаемая вами тема…

– Вы можете нам помочь? – Я радостно поддалась им навстречу, и напарник раздражённо придержал меня за плечо. – Вы знаете, куда её увезли?

Мирон кивнул.

– Я отметил эту девушку и теперь могу отыскать где угодно. Если хотите, мы поможем вам разыскать её.

– Мёртвые не имеют дела с живыми, – зло произнёс напарник. – Это закон.

– Который вы собрались нарушить, милостивый хозяин, – издевательски напомнил Мирон.

– Это не важно, – отмахнулся мой напарник. – Я спрашиваю вас.

– Помочь юной девушке в столь благородном деле… – с издёвкой произнёс Мирон, а после продолжил уже серьёзно: – Я хочу быть уверен, что хозяюшка не будет жаловаться, и на этом условии предлагаю помощь.

– Вы понимаете, что вам придётся отказаться от жертвы, если мы спасём её? – уточнил мой напарник. Младший из вампиров дёрнулся, явно собираясь угрожающе шагнуть в нашу сторону, но брат удержал его, как до того напарник – меня.

– Она в любом случае была бы для меня потеряна, – ответил Мирон.

– Нам придётся убить всех свидетелей и заколдовать девушку, иначе люди узнают о вмешательстве вампиров, – напомнил напарник. Мирон молча кивнул, а я застыла в горестном изумлении. – Да, дорогая, не в первый раз, но и не в последний из-за тебя прольётся кровь.

При этих словах мальчишки жадно облизнулись, а напарник продолжал:

– Могут возникнуть трудности с её домочадцами.

– Не возникнут, – возразил Мирон. – Она живёт одна и даже служанку отпустила к родным. Люди опередили меня на каких-нибудь полчаса!

– Сочувствую, – усмехнулся напарник. – Итак, Ивона, ты принимаешь помощь?

Я кивнула. Да, и пропади всё оно пропадом! Мерзавцы, ворующие по ночам женщин из мирных домов, недостойны жизни. Они не имеют права зваться людьми, они заслужили свою смерть. Заслужили!

– Через несколько лет ты сумеешь в это поверить, – как-то очень серьёзно пообещал напарник. Ученики Мирона недоумённо переглянулись, не понимая, о чём он говорит. – И даже, может быть, начнёшь убивать сама.

– Ни за что! – пылко воскликнула я.

– Будешь, будешь. Но не стоит терять время. Все согласны на эту вылазку?

Чувствуя себя как во сне – кошмарном и завораживающем одновременно, – я ещё раз подтвердила своё согласие. Глупо, нелепо и рискованно. Но я не могла бросить несчастную, которая звала на помощь. Не могла… потому что мне никто не помог в моё время.

Глупо.

Мы остановились у дверей дома, в который была принесена жертва нападения. В этот момент я поняла, насколько неумно с моей стороны было соглашаться на подобную авантюру и даже, Господи ты боже мой, требовать её осуществления! Мирон мог попросту обмануть нас, подсунув любую другую несчастную, а то и вовсе натравив нас на людей, не имеющих никакого отношения к преступному миру.

– А ты думала, всё так просто? – засмеялся мой напарник. – Мирон, Ивона спрашивает, какие гарантии вы можете предоставить?

Подростки-вампиры, которые были слишком похожи, чтобы их было легко отличить друг от друга в темноте (кажется, младший был немного потоньше и повыше ростом), снова переглянулись. Полагаю, их ставила в тупик манера моего напарника отвечать на незаданные вслух вопросы.

– Только одну, милостивый хозяин, – в случае обмана вы сможете пожаловаться ещё и на него.

Напарник замер на мгновение, потом кивнул.

– Принимаю.

– В таком случае, позвольте вас спросить, – очень вежливо произнёс Мирон. – Как вы намерены проникнуть в дом, милостивый хозяин?

Напарник указал на меня.

– Ивона не в первый раз открывает мне дорогу.

Мирон смерил меня взглядом.

– Хозяюшка…

Я кивнула, чувствуя, как тело сотрясает мелкая дрожь. Зачем я в это ввязываюсь? Почему…

– Как войдёшь, сразу ищи лестницу и уходи на второй этаж, – инструктировал меня напарник. Там нет рябины, и тебе будет достаточно открыть окна и позвать нас. Поняла?

– Конечно.

– Умница моя. Но прежде чем ты будешь рисковать жизнью ради того, чтобы кое-кто не приносил официальных извинений, я бы хотел выслушать неофициальные. Мирон, ваши ученики ничего не хотят нам сказать?

Мирон подтолкнул вперёд младшего, старший шагнул к нам сам, однако они вовсе не выражали ни раскаяния, ни покорности.

– Извиняться перед человеческой девкой, которую не доели старики! – презрительно бросил младший ученик Мирона.

– Ты сам не намного взрослее нас! – поддержал его старший.

Я ещё не успела осознать его мысль и покраснеть от унижения и досады, как напарник метнулся к ним и отвесил обоим по увесистой оплеухе – это я поняла, когда вслед за смазанным движением услышала звуки ударов. В следующее мгновение напарник отступил назад и положил руку на эфес шпаги. Мальчишки, наверное, дёрнулись бы ответить на оскорбление и ввязаться в драку, но Мирон ухватил обоих за шиворот и заставил оставаться на месте.

– Я не принимаю ваших извинений, – прошипел мой напарник. – Я не принимаю вашей помощи. Я немедленно доложу обо всём Мастеру.

Младший ученик Мирона прошипел что-то насчёт того, что вампир, носящий оружие, не будет унижаться до жалоб старшим и ещё про склонность дейстрийцев к подлости и ударам в спину. Однако удар в спину мальчишка получил от острийца – Мирон толкнул и его, и его брата, заставляя упасть к ногам моего напарника.

– Я приношу свои извинения, милостивый хозяин, – произнёс Мирон срывающимся голосом. – Хозяюшка, уверяю вас…

– Не продолжайте, – попросила я, пряча в ладони пылающее от стыда лицо.

– Ваши извинения не принимаются, – подытожил мой напарник. – Убирайтесь!

– Одну минуточку! – вскочил на ноги старший подросток. – Ты сам оскорбил нас, и за это…

– Заткнись! – перебил его наставник. – Милостивый хозяин, я и мои ученики – мы просим у вас прощения.

– Их просьбы я до сих пор не услышал, – напомнил мой напарник.

– Услышите, – пообещал Мирон и, развернув к себе учеников, принялся им что-то внушать неразличимым для меня, но очень жарким шёпотом. Напарник приобнял меня за плечи и отвёл руки от лица.

– Прости, – шепнул он, – они ответят за это.

«Ты собирался драться с ними?» – мысленно спросила я, глядя вампиру прямо в глаза.

– Да, – шёпотом ответил напарник.

«Ты ведь не умеешь!»

– Они тебя оскорбили.

«Ну и что?»

– Они ответят, – холодно шепнул напарник и повернулся к закончившим совещаться вампирам.

Мальчишки снова шагнули вперёд, но на этот раз их лица выражали не упрямство, а угрюмую покорность. Переглянулись, а после одновременно отвесили самые глубокие из острийских поклонов.

– Хозяюшка, мы просим прощения за своё поведение и оскорбившие вас высказывания, – запинаясь, проговорил младший вампир. Его брат кивнул и согнулся ещё глубже. Я оглянулась на напарника.

– Ваши извинения приняты, – холодно произнёс он. – Но это в первый и в последний раз.

– Благодарю вас, – присоединился к поклонам Мирон, а после все трое – и ученики, и их наставник выпрямились, возвращая себе утраченное во время перепалки чувство собственного достоинства.

– Отлично, – скупо улыбнулся вампир. – Ивона, твой выход.

Я вздохнула и подошла к двери. Оглянулась на напарника.

– Меня никто не услышит?

– Никто, моя глупенькая девочка, не тяни время.

Но я, не обращая внимания на приказ, посмотрела теперь на Мирона.

– Это точна та дверь?

– Разумеется, хозяюшка.

Здесь стоит признаться, моё платье вовсе не было сшито в острийской мастерской, совсем напротив. Три из пяти заказанных в первый же день платьев очень точно повторяли тайком привезённые с собой, которые были подготовлены для меня работающими на Бюро швеями. К счастью, мне посчастливилось найти очень похожую ткань и даже такого же цвета ленты для украшения и, к счастью, удалось заставить весьма ворчливую портниху в точности выполнить мой заказ. После я осторожно избавилась от лишних обновок, и теперь была, по крайней мере, не абсолютно беспомощна в нелепом острийском наряде. Маленькие кармашки в юбке были замаскированы лентами и бантами, а в кармашках прятался такой необходимый в жизни работника Бюро безопасности предмет, как набор универсальных отмычек. Когда мы, избавившись от Греты, ехали с напарником в Острих, он настаивал на дамском пистолете или хотя бы ноже для самозащиты, но тогда я отказалась наотрез. Сейчас мне даже кажется – зря. Стоило всё же согласиться, хотя ума не приложу, как это некотором хватает духу так хладнокровно лишать жизни своих ближних. Или им помогает скорость, на которой они просто не успевают задуматься о своей безнравственности?

– Кто знает, – шепнул напарник. Замок поддался моим усилиям, однако оставался ещё внутренний засов, и с ним справиться было сложнее, однако отнюдь не невозможно. – Удачи, Ивона.

Дверь открылась без скрипа, пропуская меня внутрь. К моему облегчению, лестница начиналась сразу же за небольшой прихожей и – к счастью, была плохо освещена и пустынна. С первого этажа доносились раздражённые мужские голоса – слишком знакомые, чтобы по-прежнему бояться ошибки. Они говорили о заказчике, который почему-то задерживается, и к тому же так и не заплатил за эту операцию. Это одновременно и радовало, и пугало – а если заказчик ворвётся в самый неподходящий момент? А если они вдруг решат убить жертву и успеют это сделать до того, как мои спутники придёт на помощь?

Второй этаж был так же безлюден, как и лестница; такие дома обычно предназначались для разделения на несколько приносящих доход квартир, но кто-то пожелал снять этот целиком для себя – видимо, специально, чтобы было куда притаскивать похищенных пленниц. Самое смешное, улица, на которой стоял злополучный дом, вовсе не пользовалась дурной славой, в отличие от Змеиного переулка. Тем лучше, не так ли? Никто не будет искать…

Все комнаты были заперты на замки, к счастью, очень простенькие, такие, которые я могла бы открыть простой шпилькой. Так я и поступила, выбрав ту комнату, окна которой должны были выходить на улицу. Пыль, затхлость жилого помещения, ставшего нежилым, попавшаяся под ноги скамеечка, из-за которой я едва не упала. Внезапно пришла – и заставила похолодеть – мысль о возможной ловушке.

«Во-первых, никто не мог знать о твоём безумном альтруизме, Ами, – болезненно ощутился мысленный голос вампира. – Во-вторых, пока ты мешкаешь в доме, мы уже всё проверили. Поторопись».

Я послушно распахнула ближайшее к двери окно и выглянула на улицу.

– Входите, – тихо, но вполне различимо для чутких ушей не-мёртвых произнесла я. – Располагайтесь и будьте как дома.

С этими словами я истерически хихикнула, а в следующее мгновение чёрная тень, бывшая моим напарником сбила меня с ног и отшвырнула от окна. Он же подхватил меня под руки, не давая упасть. Следом в оконный проём запрыгнули Мирон со своими учениками.

– Их там трое, – произнёс старший вампир. – Думаю, милостивый хозяин, вам лучше спуститься вниз вместе с моими воспитанниками.

– Мне? – удивился напарник, который явно собирался переложить эту часть работы на недобровольных помощников.

– Нам?! – возмутился один из мальчишек.

– Вам втроём, – жёстко ответил Мирон, не собираясь ни спорить, не доказывать свою правоту. – Так получится намного быстрее и удобнее.

– Как скажете, сударь, – по-дейстрийски ответил мой напарник, коротко поклонился и направился к лестнице. – Присмотрите за ней. Ивона, жди здесь и вниз не суйся.

– Но… – заикнулась было я, однако никто не пожелал выслушать мои возражения. Мирон, впрочем, не собирался оставаться на месте и, едва напарник вместе с вампирами-подростками вышел из комнаты, их воспитатель сделал мне знак следовать за ними.

– Остановимся на нижних ступеньках лестницы, – пояснил Мирон. Я пожала плечами. По правде говоря, мне вовсе не улыбалось оставаться наедине с посторонним вампиром в тёмной и пустой комнате. Нижние ступеньки – это на целый этаж ближе к напарнику, чем верхние. Когда мы спустились – Мирон из вежливости шёл даже чуть медленнее, чем я – молодые вампиры ещё ни на кого не нападали, и мы успели услышать…

Сдавленные крики, один вопль ужаса, надрывающий душу предсмертный стон и пронзительный женский визг. Мирон скользнул мимо меня, благо, ширина лестницы оставляла пространство для такого рода манёвров, и визжащая от страха женщина врезалась в вампира, вставшего специально так, чтобы оказаться у неё на пути. Пристальный взгляд, которым удостоил её не-мёртвый, отбил всякую охоту к громким звукам и волю к сопротивлению, но не усыпил.

– Позвольте вам представить, – торжественно произнёс Мирон. Из внутренних комнат дома выходили его ученики, протиравшие какими-то тряпками кинжалы и мой напарник, успевший уже вернуть шпагу в ножны. – Беата Дилен, по праву считающаяся лучшей наёмной убийцей в нашем городе! Говорят, ни один из её любовников не переживал ночи, и мало кому удавалось получить хотя бы один поцелуй от этой красавицы.

С этими словами он развернул женщину лицом ко мне. Младший ученик присвистнул, старший подошёл поближе. Наёмная убийца выглядела… как наёмная убийца, я полагаю. Точнее – как наёмная убийца, которую среди ночи вытащили из постели, завернули в одеяло, потом вытряхнули из одеяла в чужом доме и несколько часов обсуждали, убить её прямо сейчас или дождаться всё-таки заказчика. Растрёпанная, в мятой ночной сорочке, ещё молодая женщина сейчас нисколько не казалась красивой и вовсе не оправдывала своим видом обилие желающих провести с ней ночь ценой смертельного риска. Волевое лицо, роднящее её с другими ночными обитателями городских улиц, такие же усталые, как и у убитого на перекрёстке мужчины, глаза. Грубоватые черты дышали жизненной силой, а голос, когда она заговорила, был хриплый и тоже грубый, хотя, пожалуй, не лишённый некоторого обаяния.