Текст книги "Заседание рейхстага объявляю открытым"

Автор книги: Луиза Дорнеманн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 35 страниц)

Владимира Ильича Ленина, с именем которого неразрывно связана эпоха перехода от капитализма к социализму и коммунизму.

Ленин анализировал империализм, его сущность и его противоречия. В 1917 году в книге «Империализм, как высшая стадия капитализма» он дал цельную, законченную теорию империализма, который он характеризовал как высшую и одновременно последнюю стадию развития загнивающего и умирающего капитализма. Уже на рубеже нового века он определил великую задачу, поставленную прежде всего перед международным рабочим классом. Необходимо подготовить и совершить революционный переход к социализму.

К началу двадцатого века Ленин создал партию большевиков, партию нового типа, которая, будучи вооружена революционной теорией и сильная сознательной дисциплиной своих членов, смогла повести рабочий класс к борьбе за власть, а после Великой Октябрьской социалистической революции стала примером и образцом для революционных партий всех стран. Ленин разработал стратегию и тактику рабочего класса в период его борьбы за политическую власть, показал значение крестьянских масс для пролетарской революции и обосновал необходимость союза рабочих и крестьян. В национально-освободительных движениях угнетенных народов и колониальных стран он увидел союзников рабочего класса в борьбе против империализма и обосновал необходимость соединения классовой борьбы рабочего класса с национально-освободительным движением.

В победе Великой Октябрьской социалистической революции и деятельности большевистской партии под руководством Ленина нашли блестящее выражение революционная, преобразующая роль марксистско-ленинской теории и ее единство с революционной практикой. Тем самым всему человечеству был указан путь к социализму.

Как и другие революционные рабочие руководители в западных странах, Клара Цеткин лишь к этому периоду времени полностью осознала все огромное значение того, что совершил Ленин, глубоко вникла в суть его произведений. Однако это ни в коей мере не означает, что она, будучи последовательной марксисткой, хоть на один миг колебалась, определяя свою позицию по отношению к империализму.

Еще в 1897 году, в связи с разрабатываемыми германскими милитаристами планами строительства военно-морского флота, Клара в статье, опубликованной на страницах «Гляйхайт», заявила: «Ни одного пфеннига на созда-цше этого флота!» С этого дня борьба против германского империализма и милитаризма стала важным, а вскоре центральным пупктом ее политической деятельности. Она понимала, что, выступая против германского империализма, немецкий рабочий класс отстаивает интересы всего народа.

Впервые Клара Цеткин четко сформулировала эту мысль в 1900 году, когда германский империализм совместно с другими великими державами вторгся в Китай и кайзер приказал солдатам немецкого экспедиционного корпуса свирепствовать в Китае, «подобно гуннам». Солдаты, имеющие уже опыт различных карательных экспедиций, натравливаемые офицерами, бесчинствовали, грабили и убивали, с гордостью сообщая в письмах на родину о совершаемых ими зверствах. В этих письмах – в распоряжении Клары Цеткин их оказалось немало – хвастливо утверждалось, что чинимые немецкими солдатами кровавые расправы над населением способствуют якобы распространению немецкой культуры.

Нет, заявила Клара во всеуслышание на одном большом собрании, подлинным защитником и хранителем немецкой культуры является немецкий рабочий класс, интервенция же в Китае – позор для немецкой нации.

И если на Международном социалистическом конгрессе в Штутгарте в 1907 году при обсуждении вопросов, касающихся борьбы против империалистической войны и колониализма, Клара Цеткин вместе со своими друзьями из левого крыла социал-демократии решительно стала на сторону Ленина, если позднее она одним из первых в мире рабочих вождей приветствовала Великую Октябрьскую социалистическую революцию и безоговорочно примкнула к ленинизму, то все это было не случайностью, а логическим завершением процесса, начавшегося на рубеже нового века, и вытекало из глубокого понимания ею сути марксистского учения и наличия у нее революционной решимости к действию.

Действовать более эффективно

Действовать более эффективно! Такова была задача, которую поставила в этот период Клара Цеткин перед социалистическим женским движением.

Не подлежит сомнению, что в первую очередь благодаря Кларе, ее инициативе молодое движение на рубеже века взяло курс на усиление работы среди широких масс трудящихся женщин. Две первые конференции немецких социалисток – в 1900 и 1902 годах, тщательно подготовленные и прошедшие под руководством Клары Цеткин, явились определенными вехами на этом пути.

Понимая необходимость всемерного укрепления молодой организации, Клара Цеткин на социалистической женской конференции в Майнце в сентябре 1900 года, первой разрешенной властями центральной конференции социалисток, выступила с проектом директивной инструкции по женскому вопросу. В ней предписывалось партийным организациям во всех крупных населенных пунктах организовать выборы женщин – доверенных лиц. В директиве были уточнены задачи и обязанности женских активисток в различных сферах деятельности, а также предусматривались выборы центрального доверенного лица для всей Г ермании.

Проект директивной инструкции был принят женской конференцией, а затем утвержден партийным съездом в Майнце. Центральным доверенным лицом была избрана Оттилия Баадер. Благодаря ее энергичной деятельности, которую она проводила в тесном контакте с Кларой Цеткин, число женщин – доверенных лиц быстро росло, и движение ширилось.

Для социалисток представлялось особенно важным найти новые пути для усиления своего влияния на массы трудящихся женщин, так как с обострением классовых противоречий повысилось сознание многих женщин из среды пролетариата. Однако завоевать авторитет среди широких масс трудящихся женщин, проникнуть на предприятия было отнюдь не легко.

– Установите на заводе или фабрике теплые, дружеские отношения с одной из работниц,– советовала активисткам Клара Цеткин,– попросите, пусть она поговорит со своими приятельницами. На этой основе стройте систематическую агитационную работу. Организуйте затем собрание работниц всего предприятия. Пусть вас не смущает, если вначале на ваш призыв откликнутся лишь немногие. Действуйте дальше.

И социалистки направлялись на предприятия и в дома рабочих, беседовали с их женами. Они применяли советы й методы, рекомендуемые Кларой Цеткин, находили новые формы и приемы агитационной деятельности. При активной помощи многих партийных функционеров расширялась агитация среди работниц. В Лейпциге и Берлине были создапы специальные комиссии, куда работницы могли прийти со своими заботами и трудностями за советом.

Но искусству агитации надо было учиться. Использовались разнообразные виды обучения женщин-активисток этому важному делу. Возпикли кружки, проводились так называемые вечера чтения, на которых женщины изучали основы марксизма и программу партии, обсуждали наиболее злободневные вопросы, знакомились с произведениями литературы и искусства.

Об эффективности этой работы, в частности, может свидетельствовать тот факт, что в 1902 году среди 3,5 миллиона граждан, подписавшихся под подготовленной социал-демократической партией для передачи правительственным органам жалобой на непомерный рост цен па продукты питания, были сотни тысяч женщин.

Клара Цеткин испытывала чувство удовлетворения подъемом социалистического женского движения, особепно когда в 1903 году вспыхнула историческая забастовка ткачей в Криммичау, боровшихся за десятичасовой рабочий день и повышение заработной платы на 10 процентов. Бастовали 9 тысяч рабочих и работниц. Им противостояли все крупнейшие предприниматели и реакционнейший государственный аппарат.

В этой забастовке, первой в серии круппых стачек, с которыми немецкий рабочий класс выступил против монополистического капитала в то время, тон явно задавали женщины. Они входили в состав забастовочных комитетов, принимали активное участие в собраниях, где обсуждался вопрос о прекращении работы на предприятиях, Дежурили в пикетах забастовщиков. Когда пикеты были запрещены, женщины дефилировали с детскими коля-снами у заводских ворот, помогали подкарауливать и перехватывать штрейкбрехеров, спорили с ними, распространяли листовки. И все это они делали несмотря на то, что в Криммичау со всей Саксонии была стянута целая армия жандармов.

Более того: когда проводить в Криммичау собрания и митинги стало невозможно, женщины, плохо одетые, в рваной обуви, шли, невзирая на холод и снег, вместе с мужчинами за многие километры в Тюрингию. Подлинные наследницы лионских ткачих, которыми так восхищалась Клара Цеткин!

Клара Цеткин всегда оказывалась на самом важном участке, где надо было продемонстрировать солидарность с рабочими и работницами, борющимися за свои справедливые требования. Но не было, пожалуй, другой забастовки, с которой она была бы так тесно связана, как эта. В ходе ее немецкие работницы впервые показали, что и они умеют по-настоящему бороться. На протяжении почти четырех месяцев, в течение которых длилась забастовка, не было ни одного вышедшего из печати номера «Гляй-хайт», в котором не отдавалась бы дань мужеству забастовщиков, где бы они не ставились в пример и не пригвождались к позорному столбу предприниматели за их низкое и подлое поведение по отношению к текстильщикам Криммичау и прежде всего где бы не содержался призыв к солидарности. Причем все это делалось с такой теплотой и задушевностью, что каждый чувствовал: Клара Цеткин сердцем и душой вместе с рабочими и работницами Криммичау.

И ее призыв был услышан. Об этом также повествуется на страницах «Гляйхайт». Социалистки были в первых рядах тех, кто проявил великодушие и самоотверженность и пришел на помощь бастующим. Во имя солидарности, отказывая себе в самом необходимом, они отдавали последний пфенниг, готовили для семей бастующих рождественские подарки.

Чтобы ознакомиться с положением на месте и встретиться с бастующими работницами, Клара Цеткин отправилась в Криммичау. Было это в сентябре 1903 года, после Дрезденского съезда социал-демократической партии. О собрании, состоявшемся тогда в «Одеуме», на котором присутствовали преимущественно работницы, в Кримми-чау помнят до сих пор. Посещение этого небольшого городка саксонских ткачей, колыбели пролетарского женского движения, произвело большое впечатление и на Клару, тем более что она встретила здесь некоторых соратников Августа Бебеля и Юлиуса Моттелера.

Надо полагать, эта поездка сыграла также известную роль и в том, что через несколько лет Клара Цеткин вместе с Моттелером написала о женщинах, действовавших тогда в Криммичау.

Когда теряешь старых товарищей

Действовать более эффективно, противопоставить власти мопополий и милитаристов свое растущее влияние в массах – этого требовала Клара Цеткин от всех членов партии. Однако если прогресс социалистического женского движения на рубеже века ее радовал, то работа в самой партии – а она занимала в жизни Клары все более значительное место – удовлетворяла ее в меньшей степени. В то время в рядах социал-демократов получила хождение ревизионистская теория Бернштейна, и борьба с ней оказалась значительно труднее, чем это вначале предполагала Клара.

Эдуард Бернштейн требовал ревизии марксизма, отказа социал-демократии от учения о пролетарской революции и диктатуре пролетариата, так как в новых условиях классовой борьбы оно, мол, устарело. При этом оп ссылался на ряд явлений в сфере экономики, возникающих в эпоху монополистического капитализма, таких, как возрастающая гибкость кредита, рост транспорта, появление картелей и трестов. Бернштейн утверждал, что присущие капитализму внутренние противоречия постепенно сглаживаются, экономические кризисы, являющиеся следствием капиталистического способа производства, должны якобы исчезпуть и – посредством «политической демократизации» капиталистического государства – социализм можно будет осуществить без взятия власти рабочим классом, в рамках существующего капиталистического общества. Средствами для этого, говорил он, являются политическая борьба за социальные реформы, профсоюзная деятель-

ность и создание товариществ и кооперативов. Цель, которую преследовал Бернштейн, заключалась в том, чтобы превратить социал-демократическую партию в буржуазную реформистскую партию. И это в то время, когда классовые противоречия явно обострились и подготовка рабочего класса к пролетарской революции была уже поставлена на повестку дня.

Внутри партии теория Бернштейна встретила сильное сопротивление всех революционных сил. Вокруг Бернштейна группировались все старые и новые оппортунисты в социал-демократии, радуясь, что под свою политику компромиссов они могут теперь подвести теоретическую базу. И несмотря па то что круг ревизионистов вначале не был большим, его влияние было довольно значительным, так как к нему принадлежали ряд депутатов, журналистов, руководящих деятелей профсоюзов.

Горячую поддержку теории Бернштейна оказала монополистическая буржуазия, которая всячески поощряла ревизионистов, а в своей прессе помещала статьи, авторы которых ликующе возвещали миру о том, как «линяет социал-демократия». Более того, ревизионизм постепенно нашел отклик и питательную среду у созданной стараниями монополистов рабочей аристократии, среди представителей тех слоев рабочего класса, которые были поставлены концернами в лучшие, привилегированные условия и оказались весьма восприимчивыми к мелкобуржуазной идеологии.

С некоторыми известными представителями ревизионизма в немецкой социал-демократии Клара Цеткин была связана долгими годами совместной деятельности. С некоторыми из них находилась в дружеских отношениях. Долгое время питала она чувство уважения и к Эдуарду Бернштейну, тем более что он относился к числу товарищей, которым даже после отмены закона против социалистов был запрещен въезд в Германию.

Одним из ее старых друзей был Макс Шиппель, скатившийся на ревизионистские позиции. Товарищ юных лет и близкий друг Осипа Цеткина, он поддерживал их в тяжелые годы парижской эмиграции. Она была хорошо знакома с Игиацом Ауэром. Это был остроумный собеседник Жертвой его острот нередко оказывались многие товарищи, в том числе и Клара. Она уважала его за поведение в годы действия закона против социалистов. Ауэр стал одним из рьяных ревизионистов. Очень тяжело переживала Клара Цеткип переход в лагерь ревизионистов своей соратницы Эммы Ирер, с которой долго и плодотворно работала.

Конечно, Кларе было пелегко открыто рвать с этими и другими ее товарищами узы дружбы, сложившейся в трудные годы совместной борьбы. И все-таки она сделала это одной из первых в партии, раньше даже, чем Август Бебель.

Осенью 1898 года Клара Цеткин потребовала, чтобы партийный съезд в Штутгарте обсудил и отверг взгляды Бернштейна и его единомышленников. В своем выступлении она наряду с Бернштейном резко критиковала берлинского адвоката Вольфганга Гейне. Не пощадила она и Шиппеля, предлагавшего уступить правительству в том, что касалось введения таможенных пошлин и милитаризации страны. Резкой критике подвергла Цеткин наряду с теми, кто открыто смыкался с классовыми противниками, также и Карла Каутского, опубликовавшего в «Нойе цайт» без комментариев статьи Бернштейна.

Это была первая политическая кампания, проведенная ею совместно с Розой Люксембург, примкнувшей к революционному движению с юных лет, одной из основательниц Социал-демократической партии Польши. Она проживала в Германии и была ярой противницей ревизионизма. Непосредственно перед штутгартским съездом Роза Люксембург опубликовала в газете «Лейпцигер фольксцайтунг» первую часть серии статей, направленных против Бернштейна. Ознакомившись с ними, Клара Цеткип написала главному редактору этой газеты Бруно Шёнланку письмо, в котором дала статьям очень лестную оценку. Об этом Роза Люксембург с удовлетворением сообщала своему другу Лео Иогихесу. Роза и Клара, занимавшие непримиримую по отношению к ревизионистам позицию, быстро объединились для совместных действий. Однако им не удалось полностью реализовать свои планы. Август Бебель, хотя и приветствовал их выступление, считал, что Бернштейну нужно дать возможность пересмотреть свою позицию, и отложил дискуссию о ревизионизме до следующего партийного съезда. На этом съезде, в октябре 1899 года в Ганновере, Бебель обрушился на ревизионизм со всей силой своего авторитета.

Тем не менее со дня съезда в Штутгарте в партии развернулась дискуссия, причем особенно острыми были выступления Розы Люксембург. Она закончила печатание серии своих статей в «Лейпцигер фольксцайтунг». В 1899 году, за пять месяцев до съезда партии в Ганпо-вере, вышла ее брошюра «Социальные реформы или революция?».

В этой работе, являвшейся в то время в Германии самым блестящим опровержением теории Бернштейна, Роза Люксембург не оставила камня на камне от его утверждений, согласно которым возникновение картелей и трестов, а также деятельность профсоюзов и рабочих товариществ означают якобы постепенное устранение противоречий капиталистического общества. Опровергая берн-штейиовскую «теорию приспособления», она доказала, что марксистское учение о закономерности гибели капиталистического строя и победе социализма полностью сохраняет свою силу, что возникновение картелей и трестов обостряет классовые противоречия, вызывая международные конфликты, что борьба за социальные реформы и демократию и борьба за свершение революции и за социализм представляют собой не противоречие, а диалектическое единство. Вполне логично она требовала от Бернштейна, чтобы он признал себя тем, кем он является на самом деле, а именно мелкобуржуазно-демократическим либералом.

В том же направлении, что и Роза Люксембург, вела свою массовую агитационно-разъяснительную работу Клара Цеткин. Не было ни одного собрания, на котором она не выступила бы с критикой ревизионистов. Перед партийным съездом в Ганновере Клара на страницах «Гляйхайт» требовала исключения их из партии. Они ей это припомнили, и в центре их нападок на съезде оказались не Август Бебель, который в своем большом выступлении осудил ревизионизм, и не теоретик партии Карл Каутский, а Роза Люксембург и Клара Цеткин. Как и Розе Люксембург, Кларе пришлось выслушать много клеветнических заявлений и оскорблений. С рядом ораторов, в том числе Игнацом Ауэром, ей пришлось резко полемизировать. На ее реплику, что ему не следует придумывать мифическую Клару Цеткин, которой на самом деле не существует, оратор в крайнем раздражении отвечал: «Товарищ полагает, у меня была потребность создавать новую Клару Цеткин. Но она заблуждается, с меня более чем достаточно и той Цеткин, которая уже существует!»

Но гораздо больше, нежели эти иронические замечания, беспокоило Клару то обстоятельство, что ревизионисты, которые в Ганновере лицемерно делали вид, будто подчиняются решениям партии, на самом деле развернули внутри партии подстрекательскую деятельность, все успешнее проникали на руководящие посты в партийной печати, пробирались в парламент и профсоюзы, усиливали свое влияние, а после смерти Вильгельма Либкнехта захватили «Форвертс».

В этих новых условиях борьбы Клара Цеткин решительно шла по избранному ею пути. Много времепи и сил отдавала она внутрипартийной работе, все больше зарекомендовывала себя как партийный руководитель. В трудной и справедливой борьбе ей приходилось терять старых товарищей, но Клара находила новых соратников, разделявших ее идеалы. Вместе с ними она стремилась к тому, чтобы вести немецкий рабочий класс вперед к социалистической революции.

Общение с этими новыми боевыми товарищами оказало большое влияние на ее дальнейшую деятельность.

Новые друзья

Всё даруют боги бесконечные

Тем, кто мил им, сполна!

Все блаженства бесконечные,

Все страданья бесконечные – всё! ⁷

Эти слова Гёте полностью применимы к дружбе, связывавшей Клару Цеткин и Розу Люксембург, дружбе, бесконечно обогатившей Клару и так трагически оборвавшейся с гибелью Люксембург. Осталось неизвестным, когда именно состоялось их знакомство – на съезде в Штутгарте или ранее. Бесспорно одно: их встреча была для Клары Цеткин важнейшим событием в ее жизни.

Клара Цеткин много раз говорила о том, какое огромнее место занимала в ее жизни Роза Люксембург и как питого она для нее значила. Может быть, наиболее ярко это прозвучало в взволнованной речи, произнесенной Кларой Цеткин спустя два года после смерти Розы на Третьем конгрессе Коммунистического Интернационала: «...все,

чем я была, все, что мною было совершено, было нашим общим делом с Розой Люксембург», она «составляет и навсегда останется частью моей души».

Дружба между Кларой и Розой возникла при первом их знакомстве, можно сказать, с первого взгляда. Да иначе и быть не могло. Кларе Цеткин с большим трудом приходилось преодолевать сопротивление внутри партии, когда она со свойственным ей темпераментом и страстностью пыталась провести линию, которую считала правильной. И для нее большим и неожиданным счастьем было обрести боевого соратника и верного друга. И какого друга! Очень скоро Клара поняла, что Роза Люксембург, сравнительно молодая женщина, является выдающейся личпостью, подлинным руководителем большого масштаба, страстным борцом и пламенным революционером, великолепно образованным марксистом, способным творчески применять и дальше развивать марксистское учение, делая это более фундаментально и глубоко, нежели она сама.

Роза Люксембург была крупным ученым, изучала в Цюрихе общественные науки, политическую экономию и получила ученую степень доктора. Скромно именуя себя новичком в немецком рабочем движении, Роза Люксембург занимала классовую, пролетарскую позицию, указывая товарищам правильный путь.

Клару приводили в восхищение не только блестящие способности ее друга, смелость и свойственный Розе боевой темперамент, но и величайшая самоотверженность и преданность делу угнетенных, ради счастья которых она пренебрегла собственным счастьем и пожертвовала жизнью.

В работе «Революционные бои 1919 года и борцы революции» Клара Цеткин пишет: «С того дня, как Роза Люксембург начала жить сознательной жизнью, жизнь ее целиком принадлежала угнетенным и униженным. Это не была сентиментальная благотворительность, которая больше всего любуется сама собой – хотя никто, может быть, не обладал более чутким сердцем, более щедрой рукой, большей готовностью помочь ближнему, чем эта великодушная женщина – нет, ее воодушевляло стремление облагородить униженных и угнетенных, пробудив в них Сознание и волю к освобождению от цепей и к завоеванию всего мира».

И что-то еще нашла Клара в этой женщине, которая была моложе ее на четырнадцать лет, что делало образ Розы для нее с самого начала особенно близким и дорогим. В Польше Роза Люксембург принимала участие в нелегальной борьбе с царизмом, подвергалась преследованиям со стороны той же царской полиции, которая в свое время охотилась за Осипом Цеткиным. Роза была тесно связана с русским революционным движением. Это так дорого было Кларе.

Роза сразу прониклась чувством глубокой симпатии к своему старшему другу. Кроме политических интересов их связывало многое другое: увлечение рядом научных проблем, любовь к литературе, искусству, музыке, природе и путешествиям.

Роза была в доме Клары своим человеком, близко знала всех членов ее семьи, днями, иногда неделями жила в Штутгарте. Клара, выезжая по делам в Берлин, жила у Розы, и тогда они не только беседовали о политике, но совершали совместные прогулки, посещали выставки, бывали в театре, навещали общих друзей.

Несколько писем Розы Люксембург, адресованных Кларе Цеткин в первый период их знакомства,– письма Клары своему другу едва ли сохранились – показывают, Какой тесной была с самого начала дружба этих выдающихся деятелей рабочего движения.

«Дорогая Кларочка,– писала в 1900 году Роза своему ДРУгу, только что оправившемуся после болезни,—как порадовало меня сегодня утром Ваше письмо! Значит, Вам уже лучше! Я очень беспокоилась все время и с тревогой Думала о том, что Вы в постели, у которой я с удовольствием посидела бы сама, чтобы за Вами поухаживать. Бедная Вы моя, сколько же пришлось Вам перенести! Пожалуйста, поберегите себя сейчас, чтобы не было рецидива. Подумайте о партии, ради которой Вы должны щадить себя и быть здоровой несильной! Меньше работайте, ведь сейчас для Вас это так утомительно... Мне очень хотелось бы о многом побеседовать с Вами, поговорить по душам, но все это не для писем, и я должна набраться терпения, пока мы не увидимся...

Дорогая моя, хорошая, берегите себя и скорее выздоравливайте.

От всего сердца крепко Вас целую. Сердечный привет вашим мужчинам. Ваша Роза».

В дружбе этих двух замечательных женщин фигурой ведущей – духовно и политически – была Роза Люксембург. Клара это понимала. Во всех политических дискуссиях, особенно в партии, она была на стороне Розы Люксембург, обсуждала с ней собственные планы и всегда находила в ее лице хорошего советчика и помощника.

Однако в этом содружестве Клара Цеткин отнюдь не была только берущей стороной. Она тоже давала очень много. Ее большой организаторский талант, глубокое знание всего, чем живет немецкая социал-демократия, сильных и слабых сторон партии, ее тесная связь с повседневной жизнью, нуждами и заботами простых людей были для Розы Люксембург не менее важны, чем та неизменная поддержка, которую оказывала ей Клара Цеткин во всех политических столкновениях и дискуссиях.

Со временем союз двух выдающихся женщин становился все более тесным. Особенно серьезное испытание ему предстояло выдержать в последние годы перед первой мировой войной, а также в годы войны, когда обе они подверглись преследованию реакции и одновременно всевозможным оскорблениям и травле со стороны правых социал-демократов.

Дружба между Кларой Цеткин и Францем Мерингом внешне выглядела более официально. С четой Мерингов она никогда не переходила на близкое, интимное «ты», как это было у нее, например, с Августом Бебелем или Каутским. И тем не менее их отношения выходили далеко за пределы чисто политической дружбы.

Франц Меринг так высоко ценил Клару Цеткин и относился к ней со столь глубоким уважением, что посвятил ей написанную им биографию Маркса. Как относилась Клара Цеткин к Францу Мерингу, видно из ее письма, написанного на рубеже нового, 1904 года, спустя несколько лет после того, как они ближе познакомились друг с другом:

«Глубокоуважаемый дорогой друг,– пишет Цеткин.– В связи с наступающим Новым годом мне хочется передать Вам и Вашей милой жене мои искренние и самые лучшие пожелания. И не только потому, что нас объединяет общность взглядов, что естественно между истинными друзьями. Скорее это выражение моего убеждения, что Вы принадлежите к тому очень небольшому кругу руководящих деятелей нашей партии, по отношению к которым мое глубокое уважение и чувство симпатии с точением времени и в трудных ситуациях могли и должны были возрастать, к тем очень немногим, с которыми можно поделиться всем, что у тебя на душе, без боязливой сдержанности и чувства недоверия, и общение с которыми я и впредь буду считать великим для себя счастьем».

В Меринге она глубоко уважала политика, полностью преданного исторической миссии рабочего класса и с начала века активно выступавшего в защиту марксизма, верного товарища, восхищалась его талантом воинствующего марксистского публициста и литературного критика, знатока немецкого языка.

6 января 1902 года Клара писала ему:

«...Мы восхищаемся Вашими произведениями, и не только Вашими блестящими и плодотворными трудами в научной области, но также публицистикой на актуальные темы. Ваши статьи в «Нойе цайт» и «Лейпцигер фольксцай-тупг» по великолепному знанию исторического и экономического фактического материала, последовательности и глубине исследования исторических взаимосвязей важнейших событий современности, ясности и четкости выражаемых взглядов имеют большое, непреходящее значение. Очевидно, что автор этих статей не только несравнеп-ный публицист, но также талантливый историк и экономист. Часто в одной Вашей статье я черпаю больше научных знаний, нежели в толстом томе искусно сделанпой «учености». Именно такими должны быть, на мой взгляд, статьи, которые пролетариат, идя по свежим следам последних событий, может использовать для повседневной борьбы и одновременно, в ходе ее, и для понимания своей исторической миссии».

Усердно учится Клара у Меринга всему, что может быть полезно в ее публицистической деятельности.

«Если Вы найдете возможным,– пишет опа ему,– иногда уделить несколько минут чтению «Гляйхайт», я надеюсь, Вы убедитесь в том, что уроки, преподанные Вами, были не напрасными».

Особенно глубокое уважение питала Клара к Мерингу как автору научных трудов, исследователю марксизма, оберегавшему марксистское наследие и уже в 1902 году опубликовавшему собрание ранних произведений Маркса и Энгельса, что имело большое международное значение. Высоко ценила она Меринга как антимилитаристского историка. В своих работах по истории Пруссии он раз и навсегда развенчал легенду, сочиненную прусско-германским милитаризмом вокруг дома Гогепцоллернов, особеп-но вокруг Фридриха II «Великого». Очень любила Клара «Легенду о Лессинге», впервые напечатанную в 1893 году в «Нойе цайт». Это и многие другие произведения Меринга она горячо рекомендовала, давала читать не только своим сыновьям, но и пропагандировала среди молодежи.

Они быстро стали друзьями – Клара Цеткин, Франц Мерипг и его жена Ева. Когда Клара приезжала в Берлин, для нее праздником были вечера, проведенные в Штеглице на квартире у четы Мерингов. И не только потому, что ей доставляли большое удовольствие беседа с высокообразованным и глубоко эрудированным в различных областях науки Мерингом и любезное отношение к ней его милой супруги, с которой у Клары сразу же установился полный контакт. Здесь она могла откровенно высказать все, что у нее было на сердце.

В беседах Клары с Мерингом наряду с политическими и историческими вопросами часто обсуждались проблемы литературы и искусства. Клара с наслаждением читала работы Меринга о культурном наследии, а также его рецензии на театральные постановки.

Внутри партии Клара неоднократно выступала в защиту Меринга от бесчестных нападок оппортунистов. Это полностью соответствовало и ее политическим убеждениям, и ее личному отношению к Мерингу. Он еще больше вырос в ее глазах после того, как его противники стали бросать злобные упреки и несправедливые обвинения, вспоминая проделанный им длинный и трудный путь от буржуазного журналиста до уважаемого марксистского историка и политика.