Текст книги "Савроматы. Ранняя история и культура сарматов"

Автор книги: Константин Смирнов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 40 страниц)

В кургане 1 был найден бронзовый наконечник стрелы блюменфельдского типа (рис. 12, 7а), в кургане 7 – черепки горшка с невысокой шейкой, слабо отогнутым наружу венчиком, по краю которого нанесен архаический орнамент в виде пальцевых защипов.

Наличие грубой лепной керамики в савроматских погребениях Поволжья в сочетании с датированным оружием и предметами конского снаряжения дает возможность выделить определенные типы горшков, характерных для V в. до н. э., что позволяет датировать этим временем все погребения с подобными сосудами, если даже в них не найдены другие датирующие вещи.

В погребении 2 кургана 16 группы у с. Бичкин-Булук (рис. 12, 5) найден горшок, приближающийся по форме к баночному со слабо выпуклыми боками и отогнутым венчиком, который близок горшку из кургана 16 (раннего V в. до н. э.) группы «Три брата» (рис. 12, 6). В бичкинбулукском кургане, кроме того, найден обломок втулки большого наконечника копья. Он заставляет вспомнить массивный наконечник копья блюменфельдского типа из кургана 5 II Бережновского могильника.

Уже в VI в. до н. э. в Поволжье появляются горшки с массивным широким дном, грушевидным туловом и относительно узким горлом с прямым или слабо отогнутым венчиком (курган 31 у г. Энгельс, рис. 7, 9). Горшки этого же типа мы находим в погребениях V в. до н. э., датированных акинаками или предметами конского снаряжения (рис. 13, 2, 5, 6). Кроме отмеченных выше погребений, они были найдены на Приставском Бугре близ с. Семирублевое (случайная находка, сделанная в 1893 г. при рытье ямы, рис. 65, 11), в развеянном погребении на дюне Бек-Бике у с. Джангала (Новая Казанка) (рис. 65, 7), в парном погребении 8 кургана 5 у Быково II (рис. 65, 12), в погребении 8 кургана F 10 у хут. Шульц (совхоз «Красный Октябрь») (рис. 13, 3а). В кургане у с. Семирублевое горшок этого типа найден вместе с горшком, имеющим яйцевидное тулово и отогнутый наружу венчик (рис. 65, 15). Горшки этого типа также хорошо представлены в ряде савроматских погребений V в. до н. э. В кургане у хут. Шульц (совхоз «Красный Октябрь»), кроме сосуда, найдено бронзовое зеркало V в. до н. э. в виде плоского диска с перпендикулярной закраиной (рис. 13, 3б). В этом кургане было еще четыре савроматских безынвентарных погребения (3, 7, 9, 12), явно близких по времени погребению 8, так как они совершены по одинаковому обряду – в узких могилах с округлыми углами. Одно из них было нарушено могилой прохоровской культуры.

Ко времени не позднее V в. до н. э. должно быть отнесено погребение в кургане D 25 у с. Боаро (Бородаевка), где найден горшок грушевидной формы (рис. 65, 10), тождественный горшкам из кургана 43 Сусловского могильника (рис. 65, 9) и кургана I, 5 у с. Фриденберг (Мирное) рис. 13, 2ж). Под венчиком горшок украшен архаическим орнаментом из ряда глубоких ямок.

Развеянное погребение у с. Джангала (Новая Казанка), в урочище Шарабаз, на дюне Киис-Тюбе, содержало железный втульчатый наконечник копья, бронзовый наконечник стрелы и глиняный горшок с трубчатым носиком-сливом (рис. 66, 2). Как известно, эта группа сосудов характерна в Поволжье для VI в. до н. э. (рис. 10, 1, 2). Джангалинский же сосуд по своей форме ближе горшку с трубчатым носиком-сливом из южноуральского погребения V в. до н. э. кургана 2 Мечетсайского могильника (см. ниже и рис. 66, 8).

Для всей савроматской эпохи характерны высокие горшки с яйцевидным, почти биконическим, туловом, относительно узким дном и горлом, снабженным коротким, резко отогнутым венчиком. Вероятно, V в. до н. э. датируются горшки этого типа, найденные в кургане D 39 у с. Зеельман (Ровное) (рис. 63, 6) и в погребении 4 кургана 54 II Бережновского могильника (рис. 63, 9). Первый из них тождествен по форме горшку из кургана 4 у хут. Степан Разин (рис. 63, 2), но только без орнамента; второй, более приземистой формы, близок сосудам из погребений раннего V в. до н. э. Тарабутакской группы на р. Илек (рис. 64, 4) и горшку из сусловского кургана 43 (рис. 13, 5г).

К V в. до н. э. следует отнести ограбленную савроматскую могилу в кургане III, 2 у с. Фриденберг (Мирное). Отсюда происходят черепки грубого сосуда с массивной короткой петлевидной ручкой и грушевидным туловом с широким дном (рис. 66, 10). Профиль сосуда типичен для горшков V в. до н. э. Подобные ручки, прикрепленные непосредственно под венчиком, известны у сосудов из раннесавроматского погребения кургана 6 у с. Политотдельское (рис. 66, 9) и курганов V в. до н. э. IV, 8 у с. Визенмиллер (Луговое) и 3 Тарабутакского могильника (рис. 66, 13). У всех этих сосудов наблюдается одинаковый прием скрепления ручек с туловом при помощи глиняных штырьков, вставленных в стенку сосуда.

В Самаро-Уральском районе савроматские погребения конца VI–V в. до н. э. богаты оружием. Особенно разнообразны наконечники стрел, значительно отличающиеся от поволжских. Последнее обстоятельство, казалось бы, должно затруднить датировку погребений по наконечникам стрел. Однако в наиболее богатых погребениях, откуда происходят большие комплексы стрел, встречаются отдельные стрелы явно западного происхождения, датировка которых хорошо разработана П.Д. Рау. Вполне сопоставимы также мечи, некоторые предметы конского убора, типы зеркал и даже керамика. Оружие и конский убор из Блюменфельдского кургана А 12 и примыкающих к нему других поволжских погребений V в. до н. э. часто находят себе точные аналогии в инвентаре многих самаро-уральских погребений.

В северо-западной части Самаро-Уральской области, в основном в бассейне р. Бузулук, открыто несколько памятников V в. до н. э., три из которых были датированы П.Д. Рау. Это, прежде всего, комплекс бронзовых стрел из случайно раскопанного в 1891 г. кургана у с. Благодаровка[220]220
  Смирнов К.Ф. Вооружение савроматов, стр. 121, рис. 20, Б.


[Закрыть], который отнесен П.Д. Рау ко времени около середины V в. до н. э.[221]221
  Rau P. Die Gräber der frühen Eisenzeit…, стр. 35.


[Закрыть] Господствующим типом стрел здесь являются наконечники с относительно короткой трехлопастной головкой, с дуговидными крепкими лопастями и довольно длинной, часто гранчатой втулкой. Этот тип представлен и в колчанах V в. до н. э. Поволжья, в том числе и в Блюменфельдском кургане (рис. 11Б, 25), хотя здесь он не занимает ведущего места, как в погребениях Самаро-Уральского района.

Как и в Поволжье, в колчанах из погребений савроматов восточной группы V в. до н. э. единицами встречаются архаические двухлопастные втульчатые наконечники стрел. Они представлены в богатом комплексе стрел Соболевского кургана (рис. 14, 1), раскопанного крестьянами в 1927 г. Здесь преобладают массивные трехлопастные и трехгранные втульчатые наконечники стрел и крупные экземпляры трехлопастных стрел с внутренней втулкой и опущенными вниз острыми шипами. Эти формы являются ведущими почти во всех колчанах самаро-уральской группы савроматов конца VI–V в. до н. э. В соболевском комплексе имеются два экземпляра легкой трехлопастной стрелы, характерной для Поволжья V в. до н. э.

Датировка Соболевского кургана V в. до н. э. определена П.Д. Рау[222]222
  Там же.


[Закрыть]. Б.Н. Граков обратил внимание на наличие в Соболевском кургане нескольких наконечников стрел блюменфельдского типа и на совпадение звериного стиля на некоторых вещах из обоих курганов, например, костяной ложки с фигурой орла и костяной рукоятки бронзового зеркала из Соболевского кургана (рис. 14, 2а, 4). Сами зеркала из этого кургана с большим диском и плоской короткой и длинной ручками (рис. 14, 2а) очень типичны для женских погребений восточной области. В Приуралье они встречены в погребениях VI и особенно раннего V в. до н. э. Соболевский курган относится ко времени не позднее начала V в. до н. э.

Тем же временем датируется богатая находка 1896 г. в кургане у хут. Крыловский близ с. Любимовка (рис. 15, 1). Здесь обнаружены три каменных алтарика на ножках, ожерелье из золотых бусин, большое плоское зеркало с длинной ручкой, железный меч и 14 наконечников стрел. Все эти вещи, за исключением железного меча, который мне не удалось найти, хранятся в Куйбышевском музее. По стрелам П.Д. Рау и Б.Н. Граков убедительно отнесли весь комплекс к V в. до н. э.[223]223
  Rau P. Die Gräber der frühen Eisenzeit…, стр. 35; Граков Б.Н. Пережитки матриархата у сарматов, стр. 109.


[Закрыть]

В 1927 г. местным землеустроителем был раскопан один из курганов в урочище Лапасина близ того же с. Любимовка, а вещи были доставлены в Саратовский музей (№ 1147, рис. 15, 3). Среди них имеются каменный овальный алтарик на четырех ножках, тождественный алтарику из хут. Крыловский (рис. 15, 1д), и горшочек грушевидной формы с плоским дном, узким горлом и оригинальным налепным орнаментом. Подобная форма сосуда, как мы отметили выше, типична для поволжских погребений V в. до н. э. Горшки тождественных форм, но без орнамента, известны в других приуральских погребениях, датированных по наконечникам стрел ранним V в. до н. э.

Менее определенна дата савроматского коллективного трупосожжения в кургане у с. Осьмушкино (рис. 15, 2). Обряд трупосожжения, совершенного на месте, чаще всего встречается у савроматов V в. до н. э. В могиле найдены только меч и две стеклянные бусины. Меч имеет антенное навершие, характерное для акинаков V в. до н. э., а по ширине клинка и перекрестью в виде сломанного под тупым углом бруска он ближе стоит к савроматским мечам раннего IV в. до н. э. Глазчатая бусина датируется широко, но чаще бусины этого типа встречаются в погребениях раннепрохоровской культуры. По-видимому, это погребение относится к концу V в. до н. э.

В бассейне южного Урала и его притоков выделяются наиболее интересные группы погребений с богатым инвентарем. Одни из них отличаются рядом особенностей погребального обряда и инвентарем, которые почти совпадают с обрядом и инвентарем приуральских погребений VI в. до н. э. (у пос. Черниговский, у с. Преображенка и у Биш-Обы под Орском), и могут быть отнесены к рубежу VI–V вв. до н. э., в крайнем случае – ко времени не позднее первой половины V в. до н. э. Другие содержат комплексы наконечников стрел и иные признаки, получившие свое развитие в IV в. до н. э., в период формирования прохоровской культуры, а поэтому, вероятно, относятся ко второй половине V в. до н. э.

Из погребений, расположенных в районе Оренбурга по берегам р. Урал, мы можем с уверенностью отнести к V в. до н. э. шесть савроматских могил. Среди савроматских погребений на Бердинской горе наиболее ранним является погребение с конем в кургане 5 (рис. 16, 3). Погребение датируется комплексом стрел, железным акинаком с волютообразным навершием и горшком грушевидной формы. Особенно интересны стрелы, характерные для V в. до н. э., среди которых выделяются наконечники с выступающей втулкой и массивной трехгранной сводчатой головкой. Они появились еще в VI в. до н. э., судя по находкам в курганах у с. Преображенка (Елга) и у пос. Черниговский, и еще ярче представлены в погребениях рубежа VI–V вв. до н. э., таких, как у с. Сара и в урочище Мечет-Сай (см. ниже).

В урочище Бис-Оба у пос. Благословенский к одной хронологической группе относятся курганы 1, 2, 7 и 8. В кургане 8 представлены две наиболее характерные для V в. до н. э. формы бронзовых наконечников стрел: массивные трехлопастные сводчатые с выступающей и внутренней втулками и острыми, низко опущенными шипами (рис. 15, 5б). Здесь же найдены обломок каменного жертвенника круглой или овальной формы, с плоским дном, возможно, без ножек (рис. 15, 5в), железный двудырчатый псалий (рис. 15, 5г) и черепки грубого лепного горшка грушевидной формы (рис. 15, 5а). Обломок жертвенника по форме и материалу (серый песчаник) тождествен обломку жертвенника из Комаровского кургана (рис. 75, 11). То же можно сказать и о стрелах с выступающей втулкой из обоих курганов. Бисобинский курган был правильно датирован Б.Н. Граковым по стрелам периодом в пределах V в. до н. э.[224]224
  Граков Б.Н. Пережитки матриархата у сарматов, стр. 107.


[Закрыть] В ограбленном кургане 2 найдены лишь обломки горшка, который по форме, составу глины, цвету и обработке поверхности (рис. 65, 17) идентичен горшку из кургана 8. Покойник в кургане 2 подвергся действию огня. По обряду обожжения трупа Б.Н. Граков отнес это погребение к началу прохоровской культуры[225]225
  Граков Б.Н. Пережитки матриархата у сарматов, стр. 106.


[Закрыть]. Однако подобный обряд существовал на всем протяжении савроматского времени. Находки горшков дают нам право хронологически сблизить оба описанных погребения, присоединив к ним и погребение 2 в кургане 1, тождественное погребению кургана 2 по форме могильной ямы (овальная) и обряду сожжения или обожжения покойника, истоки которого уходят в глубь эпохи бронзы.

Б.Н. Граков склонен всю группу бисобинских погребений отнести к позднему времени блюменфельдской культуры[226]226
  Там же, стр. 107.


[Закрыть], ссылаясь, кроме отмеченного огненного ритуала, на находку в кургане 7 большого бронзового зеркала с широкой пластинчатой ручкой (рис. 15, 4а). Действительно, зеркала этого типа известны в ранних погребениях прохоровской культуры, но они часто встречаются, как я уже отмечал, и в погребениях V и даже VI вв. до н. э. Кроме того, найденный здесь круглый каменный жертвенник на трех ножках, оформленных в виде тупорылых и ушастых звериных морд (рис. 15, 4б), очень близок каменному жертвеннику из кургана у пос. Черниговский (рис. 9, 1л). Учитывая всю сумму данных, вряд ли можно датировать бисобинские курганы временем позднее второй половины V в. до н. э.

Ножки каменного алтарика того же типа найдены в случайно разрытом в 1909 г. погребении на Маячной горе в Оренбурге (рис. 74, 11). Здесь же обнаружены целый круглый трехногий алтарь с рельефным орнаментом по бортику и на ножках (рис. 74, 13) и лепной кувшин грушевидной формы с петельчатой ручкой (рис. 66, 16). Возможно, это – один комплекс, относящийся ко времени бисобинских курганов.

Пожалуй, самой интересной группой южноуральских погребений V в. до н. э. являются курганы бассейна р. Илек, на участке от с. Покровка до Актюбинска.

Два кургана около с. Покровка (рис. 16, 1, 2), разрытые кладоискателями и доследованные И.А. Кастанье в 1911 г., хорошо известны в археологической литературе. На основании ахеменидской печати и золотых вещей из кургана 2 М.И. Ростовцев первоначально датировал покровские курганы VI–V вв. до н. э.[227]227
  Ростовцев М.И. Курганные находки…, стр. 23, 24.


[Закрыть] В дальнейшем он указал более сжатую дату – пределы V в. до н. э.[228]228
  Rostovtzeff M. Iranians and Greeks…, стр. 124.


[Закрыть] П.Д. Рау на основании всего комплекса инвентарей покровских курганов отнес их к тому же времени (втульчатые наконечники кургана 2 примыкают к группе стрел из Соболевского кургана)[229]229
  Rau P. Die Gräber der frühen Eisenzeit…, стр. 46.


[Закрыть], Б.Н. Граков – к началу V в. до н. э.[230]230
  Grakov B. Monuments de la culture scythique…, стр. 60.


[Закрыть] По существу все исследователи приходят к единодушному мнению о времени возникновения покровских курганов. Я также склонен отнести оба покровских кургана к раннему V в. до н. э. Печать из второго кургана представляет раннеахеменидский импорт (рис. 16, 2б); вещи местного производства соответствуют раннему V в. до н. э. – таковы бронзовые наконечники стрел (рис. 16, 2а) и бронзовое зеркало (рис. 16, 1д), тождественное зеркалам тарабутакских курганов, речь о которых пойдет ниже. В составе уздечного набора из первого кургана имеются продолговатые и круглые бляхи с орлиными головами (рис. 16, 1а, б), аналогичные по стилю уздечным бляхам кургана у пос. Черниговский (рис. 9, 1е) и целой серии бляшек с таким же оформлением из ряда южноуральских погребений V в. до н. э.

В Тарабутакском могильнике Оренбургская экспедиция 1957 г. исследовала три кургана, в которых обнаружено шесть савроматских погребений. Безусловно, рубежом VI–V или ранним V в. до н. э. датируются основные погребения в курганах 2 и 3, расположенных рядом друг с другом. В обеих могилах захоронены богатые женщины-жрицы с каменными алтариками, ориентированные, как обычно для савроматов, головами на запад (рис. 17, 1; 18, 1–3). Четырехугольный алтарь на четырех круглых ножках без орнамента из кургана 2 (рис. 18, 4) аналогичен алтарю из кургана VI в. до н. э. урочища Горбатый мост (рис. 8, 6а). В наборе бусин, составляющих ожерелье, имеются шпульковидные и цилиндрические бусины из стекловидной пасты с глянцевитой поверхностью и топорикообразные подвески из того же материала (рис. 17, 10, 11; 18, 8). Совершенно такие же бусины имеются в кургане Биш-Оба (рис. 10, 1г); шпульковидная бусина найдена и в основном погребении рубежа VI–V вв. до н. э. мечетсайского кургана 2 (рис. 21, 1б), дату которого я обосновываю уздечным набором и стрелами (см. ниже). Золотые полые бусины (рис. 17, 9; 18, 8) соответствуют шаровидным золотым бусинам из второго покровского кургана (рис. 16, 2м). Железные двудырчатые псалии (рис. 19, 1к, л) не позволяют отодвигать дату основного погребения кургана 2 в глубь VI в. до н. э. Такие же стержневидные псалии найдены и в туяхтинском кургане V в. до н. э.[231]231
  Киселев С.В. Алтай и скифское время. – ВДИ, 1947, № 2, стр. 157 и сл., рис. 166.


[Закрыть] Найденные в тарабутакском кургане две железные обоймы с полусферическим верхом от уздечных ремней тождественны подобным предметам из мечетсайского кургана (рис. 19, 1и; 21, 1ф). В обоих курганах оказались кучки обожженных галек. Бронзовое зеркало с коротким плоским черешком и двумя отверстиями на нем для прикрепления деревянной или костяной ручки (рис. 18, 7) аналогично зеркалу из второго покровского кургана (рис. 16, 1д). Наконец, среди лепной керамики основной могилы в кургане 2 Тара-Бутака имеется типичный для савроматов V в. до н. э. горшок с яйцевидным, почти биконическим, туловом (рис. 18, 5). На первый взгляд кажется, что нет ничего общего в погребальном обряде обоих тарабутакских курганов. В кургане 2 погребение было совершено в большой грунтовой могиле, перекрытой березовым накатником, а сама покойница лежала почти по диагонали деревянной рамы, составляющей основу гробовища, покрытого тростником (рис. 18, 3). В кургане 3 женщина была погребена непосредственно на древнем горизонте (рис. 17, 1). В действительности многие детали обряда поразительно сходны, не говоря уже о том, что над обоими погребениями были воздвигнуты интересные деревянные сооружения (рис. 17, 1; 18, 1). Тождествен и подбор инвентаря: каменные жертвенники с кусками соснового дерева на их поверхности, ожерелья с золотыми и сердоликовыми бусинами, одинаковый набор туалетных предметов и красящих веществ разного цвета, зеркала, пряслица, грубые лепные горшки; в кургане 3 лишь отсутствуют предметы конского снаряжения и обожженные гальки. В самих формах вещей имеются полные параллели: одинаковы бронзовые зеркала (рис. 17, 12; 18, 3). в состав обоих ожерелий входят полые золотые бусины шаровидной формы, мелкие цилиндрические и зонные бусины из блестящей голубой и зеленоватой пасты (рис. 17, 9, 10; 18, 8), тождественные топорикообразные подвески (рис. 17, 11). Все формы пастовых бусин, найденных в Биш-Обе (рис. 10, 1г), известны в обоих тарабутакских погребениях; кроме того, подбор туалетных предметов с красками различных цветов также соответствует туалетному набору Биш-Обы.

Следовательно, на основании соответствие инвентаря обоих тарабутакских погребений приуральским погребениям типа Биш-Обы и черниговского кургана, с одной стороны, погребениям Покровки и Мечет-Сая, – с другой, – мы можем отнести тарабутакские могилы к рубежу VI и V вв. до н. э.

Два впускных погребения в тарабутакском кургане 2 также близки этому времени, судя по наконечнику стрелы из погребения 1 (рис. 19, 2) и лепному горшку из погребения 2 (рис. 19, 3), аналогичному горшкам основных погребений обоих тарабутакских курганов (рис. 17, 13; 18, 5).

Несколько более поздним временем следует датировать основную могилу в кургане 1 того же могильника (рис. 19, 4). Захоронение совершено по типично савроматскому обряду: в неширокой прямоугольной могиле вытянутый костяк лежал головой на запад, при нем – расчлененные туши лошади и барана. Найденный в могиле массивный короткий трехлопастный наконечник стрелы с выступающей втулкой характерен для V в. до н. э. Сосуд с носиком по своему профилю очень близок сосуду из основной могилы тарабутакского кургана 2 (рис. 18, 6), но его резной орнамент отличается особенностями, свойственными керамике прохоровской культуры: три ряда косых коротких штрихов, заключенные между параллельными бороздами, ниже по тулову – ряды вертикальных борозд. Погребение, вероятно, следует отнести ближе к концу V в. до н. э., но не позднее, так как оно перерезано вверху меридиональной могилой с наконечником стрелы раннего IV в. до н. э.

В раскопанных в 1887 г. Ф.Д. Нефедовым курганах 1 («Золотой») и 3 в районе с. Тамар-Уткуль близ Тарабутакского могильника открыто несколько погребений в насыпи с различной ориентировкой, но сходных по деталям обряда. Хранящиеся в Эрмитаже бронзовые наконечники стрел из этих курганов (рис. 19, 5б) относятся ко времени не позднее конца V в. до н. э.

Особенностью погребального обряда покровских курганов, как и ряда других погребений бассейна р. Илек, является южная ориентировка покойников, приобретшая массовое распространение на всей сарматской территории в период прохоровской культуры. Она же представлена в трех ранних погребениях кургана 2 группы Мечет-Сай (рис. 20). В основной могиле этого кургана, представлявшей оригинальное сооружение в виде большой ямы с дромосом и плоским перекрытием из березовых бревен (рис. 20, 1), найден комплекс бронзовых наконечников стрел, формы которых появились в Приуралье уже в VI в. до н. э.; среди них – два оригинальных втульчатых двухлопастных наконечника с шипами (рис. 21, 1а). Богатый уздечный набор (рис. 21, 1 г-ф) содержит железные и бронзовые подвески, кольца и обоймы для перекрестных ремней, оформленные в зверином стиле, в том числе в виде орлиных головок, как на предметах конского убора из курганов у с. Покровка и у пос. Черниговский. Аналогичны черниговским также бронзовые кольца и пряжка без язычка. Уздечный набор найден вместе с тремя экземплярами железных удил, снабженных двудырчатыми псалиями, которые не позволяют датировать погребение более древним временем, чем рубеж VI–V вв. до н. э. В целом весь уздечный набор чрезвычайно близок алтайским наборам майэмирского этапа, например, хорошо сохранившемуся набору туяхтинского кургана[232]232
  Киселев С.В. Алтай в скифское время, стр. 166, 167, рис. 6 и 7.


[Закрыть].

Оба впускных погребения мечетсайского кургана 2, совершенные в катакомбах (1 и 3, рис. 20, 4, 6), очень близки по времени основному погребению. Несмотря на разницу в погребальных сооружениях, они сходны в одной и той же, южной, ориентировке погребенных. Во всех могилах встречены кучки обожженных галек. Катакомба 3 была ограблена и нарушена катакомбой прохоровской культуры (III–II вв. до н. э.). Сохранившиеся в ней бронзовые вещи – кольца от конского убора и трехлопастный наконечник стрелы (рис. 21, 2) – тождественны вещам основного погребения. Инвентарь катакомбы 1 (рис. 21, 3) также типичен для V в. до н. э.: бронзовое зеркало с короткой пластинчатой ручкой трапециевидной формы, как в Соболевском кургане (рис. 14, 2а), грубый лепной горшок грушевидной формы с трубчатым сливом, бусины асимметричной округлой формы из непрозрачной желтой пасты. Подобные бусины найдены и в кургане Биш-Оба.

В 1961 г., продолжая раскопки Мечетсайского могильника, я исследовал еще четыре савроматских погребения V в. до н. э. В кургане 10 основным было погребение жрицы (рис. 23, 1) с оригинальным каменным прямоугольным жертвенником. Для датировки этой могилы важен набор стеклянных бусин. Бусины из голубого полупрозрачного стекла с такими же глазками в белых ободках тождественны бусине из катакомбы 1 мечетсайского кургана 2 (не изображена); уплощенные бусины темно-синего, почти черного, и голубого стекла с белыми и желтыми глазками и белыми, желтыми и голубыми лептами аналогичны бусинам из кургана у с. Любимовка, раскопанного в 1927 г. (рис. 15, 3г). Глиняные сосуды из этой могилы представляют собой типичные для V в. до н. э. савроматские плоскодонные горшки грушевидной формы. Наконец, о раннем V в. до н. э. этой могилы говорит курганная стратиграфия: в кургане было еще одно впускное погребение вооруженного подростка или женщины (рис. 23, 2) с набором бронзовых наконечников стрел, которые никак не могут быть моложе V в. до н. э., причем скорее их следует датировать первой половиной этого века. Среди них имеются двухлопастные экземпляры с крючком на втулке, остальные же находят себе близкие аналогии, например, в выразительных комплексах стрел рубежа VI–V и раннего V в. до н. э. из Соболевского кургана (рис. 14, 1) и кургана у с. Сара (см. ниже и рис. 35А, 4).

Впускная могила в кургане 9 Мечетсайского могильника с парным захоронением, в обряде которого сочетаются западная и южная ориентировки погребенных (рис. 22), содержала показательный для датировки комплекс оружия и предметы уздечного набора. У железного меча из этой могилы, несмотря на его сильное окисление, прослеживается волютообразное, или когтевидное, навершие и широкое бабочковидное, или бобовидное, перекрестье. Мечи этого типа характерны для V в. до н. э. К тому же времени относится и набор бронзовых стрел. Он близок группе стрел из тамаруткульских курганов (рис. 19, 5б). Бронзовые литые полушарные бляшки уздечного набора тождественны бляшкам Блюменфельдского кургана А 12 (рис. 11Б, 25) и кургана 2 у с. Молчановка (рис. 13, 6б, е). Таким образом, впускное погребение мечетсайского кургана 9 не может быть моложе второй половины V в. до н. э. Следовательно, не моложе V в. до н. э. и ограбленная основная могила (3) этого кургана с огромным кострищем на древнем горизонте, в котором почти дотла сгорело большое надмогильное деревянное сооружение.

В 1960 г. Оренбургская экспедиция исследовала курганы савроматской аристократии в группе Пятимары I, поблизости от Мечетсайского могильника (рис. 24, 1). Полученный там материал, особенно вооружение и конский убор, дал хорошую основу для датировки. Одной из самых ранних в этом могильнике является основная молила 3 (частично недавно разграбленная) в кургане 9 (рис. 24). В могиле было погребено не менее двух человек, причем один из костяков (женщины?) сохранился целиком в северной половине кургана. У его головы лежал деревянный колчан с интересным набором стрел. Среди них выделяется группа стрел, характерная для колчана Блюменфельдского кургана А 12, особенно легкие изящные трехлопастные стрелы, абсолютно тождественные блюменфельдским. Здесь присутствуют также двухлопастный лавролистный и такой же трехлопастный наконечники с крючком на втулке, т. е. экземпляры, наиболее распространенные в VI в. до н. э. Остальные более массивные трехлопастные и трехгранные наконечники известны в савроматских погребениях второй половины VI и начала V в. до н. э., особенно в таких южноуральских памятниках, как курган Елга на р. Бузулук, Соболевский курган, курганы Бердинской горы, курган 2 Мечетсайского могильника. Золотая серьга с цепочкой почти тождественна серьге из кургана в урочище Лапасина (рис. 15, 3а). С курганами Тара-Бутака и Мечет-Сая описываемая могила сближается по некоторым деталям обряда и, прежде всего, по наличию во всех этих могилах кучек галек, подвергшихся действию огня.

В соседнем кургане 8 (рис. 25), несмотря на то, что его центральная могила подверглась разграблению в недавнее время, обнаружен чрезвычайно интересный, единый по времени комплекс захоронений. Центральная грунтовая могила вождя и два захоронения вооруженных слуг-стражников на древнем горизонте с восточной стороны могилы вождя были перекрыты одним большим деревянным сооружением, а с южной стороны его было захоронено пять боевых коней со сбруей, причем их число соответствовало числу погребенных в кургане людей (рис. 27, 1). Материал для датировки этого кургана обилен и надежен. Уже находка двух бронзовых наконечников стрел (рис. 26, 1г) в грунтовой могиле вождя, символом власти которого служила бронзовая боевая булава (рис. 26, 1а), и железного меча в погребении стражников (рис. 26, 2) свидетельствует о том, что этот памятник никак не моложе V в. до н. э. Подобные стрелы мы находим, например, в Соболевском кургане (рис. 14, 1). Достаточно сравнить комплексы наконечников стрел из курганов 8 и 9, чтобы убедиться в том, что оба памятника относятся приблизительно к одному времени (рис. 24, 7; 26, 3). Но еще ближе набор наконечников стрел, представленный 74 экземплярами в колчанах стражников, столь же обильному набору наконечников основной могилы мечетсайского кургана 2 (рис. 21, 1а). В обоих колчанах при разнообразии стрел преобладают наконечники одних и тех же типов, и их варианты. Такое же совпадение мы наблюдаем в конских уборах обоих памятников: псалии одинаковых типов с двумя отверстиями, бронзовые кольца от сбруи и предметы уздечного набора (рис. 21, 1, 2; 27; 28). Эти кольца и части уздечки пяти коней похожи на вещи второй половины VI в. до н. э. из кургана у пос. Черниговский (рис. 9, 1 а-в, д, ж). Однако набор стрел в последнем кургане более архаичен (рис. 9, 1к), а железные удила с двудырчатыми псалиями из Пятимаров, как и в Тарабутакском и Мечетсайском могильниках, не позволяют датировать курган 8 Пятимаров более ранним временем, чем конец VI в. до н. э. Один из этих псалиев – с загнутым концом (рис. 28, 7) – тождествен тарабутакским (рис. 19, 1к), другие – S-видные (рис. 28, 13) – мечетсайским (рис. 21, 1е, ж) и особенно блюменфельдским (рис. 11Б, 14, 17). Совпадает и ряд деталей погребального обряда здесь и в мечетсайском кургане 2, например, южная ориентировка погребенных людей и присутствие в могилах кучек галек ритуального назначения. Итак, и этот курган мы вправе отнести к хронологической подгруппе конца VI – начала V в. до н. э.

Памятником того же времени, может быть, чуть более поздним, является соседний курган 6, почти примыкавший к кургану 8. Их разделял лишь довольно широкий и глубокий ров, шедший вокруг кургана 8 (рис. 24, 1). Центральная прямоугольная могила этого кургана, аналогичная по форме центральной могиле вождя в кургане 8 и перекрытая огромным обуглившимся от ритуального обжига деревянным сооружением (рис. 29, 1, 2), была ограблена еще в древности. В районе этой могилы были найдены: две золотые нашивные бляшки (рис. 29, 3а, б), одна из которых изображает лежащего оленя скифо-сибирского звериного стиля, золотая оковка деревянного сосуда в виде ноги лошади (рис. 29, 3в), т. е. выполненная в том же зооморфном стиле, что и подобные оковки из кургана 9 (рис. 24, 4) и из покровского кургана 2 (рис. 16, 2о, п), хотя сюжеты там другие, и наконец, серебряная чаша (рис. 29, 3е), которая по форме представляет собой неорнаментированный вариант металлических чаш иранского происхождения, что попадали в Приуралье в довольно раннее время и отнесены А.А. Иессеном к концу VI–V в. до н. э.[233]233
  Иессен А.А. Ранние связи Приуралья с Ираном. – CA, XVI, 1952, стр. 209–215 и рис. 1, 5.


[Закрыть] на основании исследования Г. Лушея[234]234
  Luschey H. Die Phiale. Bleicherode am Harz, 1939.


[Закрыть]. Однако о хронологической близости курганов 6 и 8 говорят не столько эти вещи из основной могилы, сколько металлические предметы уздечки, найденные in situ на морде коня, погребенного на древнем горизонте под тем же деревянным сооружением, которое перекрывало центральную могилу знатной женщины (рис. 29, 4). Бронзовый уздечный набор этого коня аналогичен уздечным наборам коней из кургана 8, а пряжка от чумбура и нижние обоймы для соединения нащечных и наносных ремней тождественны. Точную форму псалиев установить не удалось, так как их железная основа разрушилась от окислов и сохранились лишь бронзовые наконечники в виде вытянутых стилизованных волчьих морд. Аналогичную трактовку морды хищника, вероятно, также волка, мы встречаем на подвеске-налобнике при втором коне (рис. 27, 7) в кургане 8. Налобник при третьем коне (рис. 28, 4) хотя и не тождествен, но очень близок по форме и сюжету изображения налобнику уздечного набора кургана 6 (рис. 29, 4в).