Текст книги "Савроматы. Ранняя история и культура сарматов"

Автор книги: Константин Смирнов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 40 страниц)

В связи с этим, естественно, возникает вопрос об отношении религии савроматов к религии Авесты, а, следовательно, и к религии зороастризма, нашедшей в это и несколько более позднее время благодатную почву для распространения в древних государствах Средней Азии. Многие исследователи, прежде всего, советские[1150]1150
  Тревер К. Гопатшах – пастух-царь. – Труды отдела Востока ГЭ, т. II. Л., 1940, стр. 85 и сл.; Толстов С.П. Древний Хорезм. М., 1948; Абаев В.И. Скифский быт и реформа Зороастра. – Archiv Orientalni, XXIV, 1. Praha, 1956, стр. 23 и сл.


[Закрыть], считают в целом восточноиранские, в особенности среднеазиатские, области древнейшими центрами зороастрийской религии. Во всяком случае на основании письменных данных и археологических материалов сейчас известно, что у саков и массагетов в том или ином виде существовал культ двух начал как основы всей жизни, культ солнца и воды, или огня и воды[1151]1151
  Толстов С.П. Древний Хорезм, стр. 207, 286 и сл.; Тревер К.В., Якубовский А.Ю., Воронец М.Э. История народов Узбекистана, т. I. С древнейших времен до начала XVI века. Ташкент, 1950, стр. 65; История Узбекской ССР, т. I, кн. 1. Ташкент, 1955, стр. 53.


[Закрыть]. Этот культ значительно древнее, чем сам зороастризм, если понимать под ним определенную религиозную систему. Однако у нас нет достаточных оснований, которые были бы надежно подкреплены археологическими данными и тем более письменными источниками, чтобы доказывать, как это делали А.С. Стрелков, Б.М. Зимма и А.И. Бернштам, что у всех сакских племен, в том числе у саков Семиречья, существовал зороастризм. В особенности это касается савроматских племен. Мы можем утверждать лишь, что их мировоззрение содержало элементы зороастризма: поклонение солнцу и воде, священной стихии огня с культом жаровни (каменные столы-жертвенники, курильницы и жаровни), дуалистические представления, отразившиеся в мотивах звериного стиля, в борьбе двух зверей, обычно хищника и травоядного.

В своих последних работах А.Н. Бернштам изложил более реалистический взгляд на культовые предметы Семиречья[1152]1152
  Бернштам А.Н. Основные этапы истории культуры Семиречья и Тянь-Шаня. – СА, XI, 1949, стр. 350 и сл.; он же, Историко-археологические очерки центрального Тянь-Шаня и Памиро-Алая. – МИА, № 26, 1952, стр. 40 и сл.


[Закрыть]. Он, как и прежде, следуя за А.С. Стрелковым и Б.М. Зиммой, относил их к предметам зороастрийского культа, но в местном шаманистском оформлении. Интересна мысль исследователя о тесной связи зооморфного оформления жертвенных столов Семиречья с тотемическими представлениями саков. В сюжетах изображений животных он видит «тотемы-обереги, апотропеи шаманистско-зороастрийского культа огня»[1153]1153
  Бернштам А.Н. Историко-археологические очерки…, стр. 49.


[Закрыть].

Все, что мы знаем о погребальных обычаях семиреченских саков, стоит далеко от ортодоксального зороастрийского представления о нечистоте трупа и вытекающих отсюда строгих погребальных предписаний.

Кочевники Приуралья и зороастрийцы Ирана и Средней Азии, почитая огонь как священную стихию, совершенно по-разному относились к огню при погребении своих умерших. Религия зороастризма, отраженная в Авесте, складывалась длительное время. Поэтому и в самой Авесте имеются данные о трупосожжении. Сам термин «дахма» – место, где зороастрийцы выставляли своих покойников на съедение птицам и животным, – первоначально обозначал «место сожжения», «погребальный костер»[1154]1154
  Geiger W. Ostiranische Kultur in Altertum. Erlangen, 1882, стр. 268; Nyberg H. Die Religionen des Alten Iran. Leipzig, 1938, стр. 322; Herzfeld E. Zoroaster and his World, v. II. Princeton, 1947, стр. 748; Рапопорт Ю.А. Некоторые вопросы сложения зороастрийской погребальной обрядности. – XXV Международный конгресс востоковедов. Доклады делегации СССР. М., 1960, стр. 4.


[Закрыть]. Однако древний термин мог бытовать долго и после того как сущность его коренным образом изменилась. Изучая Авесту, Ю.А. Рапопорт обратил внимание на тот факт, что в довольно поздней части Авесты – Видевдате (1 фархард, II в. до н. э.) – имеется указание на зороастрийскую страну, где практиковалось сожжение трупов[1155]1155
  Рапопорт Ю.А. Некоторые вопросы сложения зороастрийской погребальной обрядности, стр. 4.


[Закрыть]. Но есть ли уверенность в том, что обычай трупосожжения в этой стране существовал именно тогда, когда там распространился зороастризм? Не связан ли этот обычай с более ранним временем?

Учение о ритуальной чистоте и нечистоте, особенно ярко представленное в Вендидате (Видевдате) Авесты, совершенно запрещало соприкосновение огня как «чистой», священной стихии с «нечистым» трупом умершего человека, т. е. запрещало сожжение покойника. Савроматы же иногда полностью сжигали погребенных, иногда использовали погребальный костер для засыпки погребенного горячими углями, сожжения перекрытия или деревянного надмогильного сооружения и пр. Разнообразное применение огня в погребальном обряде савроматов в значительной степени роднит савроматский обычай с ананьинским[1156]1156
  Збруева А.В. История населения Прикамья в ананьинскую эпоху. – МИА, № 30, 1952, стр. 111 и сл.


[Закрыть]. Савроматы и ананьинцы считали огонь очистительной силой, средством, облегчающим переход души умершего в загробной мир. Именно так относились к огню древние индийцы, когда сжигали своих покойников. В их представлениях бог огня Агни ведет души умерших в царство смерти; огонь отгоняет демонов[1157]1157
  Шантепи де ля Сосей П.Д. Иллюстрированная история религий, т. II, стр. 27, 36.


[Закрыть].

Приятие савроматами идеи «очищения» покойника показывает, что савроматы, подобно зороастрийцам[1158]1158
  Рагозина З.А. История Мидии. СПб., 1903, стр. 145, 146.


[Закрыть] (но и не только им), смотрели на смерть как на действие злых сил, которые овладевают умершим, оскверняют его тело. Видимо, огонь казался им средством борьбы с этими злыми силами (духами?).

Для савроматского погребального обряда характерно трупоположение, часто без применения огня в процессе погребения. Прослеживается стремление изолировать покойника от непосредственного соприкосновения с землей. Таково, вероятно, назначение всевозможных подстилок на дне могилы. Этот обычай близок зороастрийским представлениям, но различные подстилки в погребениях известны у многих древних народов Евразии (скифы, ананьинцы и пр.).

Крупнейший знаток зороастрийской религии, Г. Нюберг, отмечает, что нельзя быть зороастрийцем и одновременно хоронить своих покойников в земле[1159]1159
  Nyberg H. Die Religionen des Alten Iran, стр. 368.


[Закрыть]. Правда, это касается более позднего времени, когда зороастризм превратился в догматическую религию и когда хоронить правоверного (маздаясна) в земле считалось величайшим злодеянием и прегрешением, «за которое нет искупления во веки веков», так как земля от такого осквернения испытывает «наибольшую печаль» (Вендидат)[1160]1160
  Рагозина З.А. История Мидии, стр. 136, 137.


[Закрыть]. Савроматский обряд использования подстилок при погребении в землю можно сравнить с обычаем персов ахеменидской эпохи, которые, по свидетельствам Геродота и Страбона, покрывали трупы умерших воском и хоронили в земле (Геродот I, 140; Страбон, XV, III, 20). В это время у персов уже распространялся зороастризм.

По представлению зороастрийцев, курильница, в которой горел огонь, не должна была непосредственно касаться земли. Жертвенник устанавливался на каменном постаменте или колонке[1161]1161
  Рагозина З.А. История Мидии, стр. 156; Sarre F. und Herzfeld E. Iranische Felsreliefs. Berlin, 1949, стр. 90, рис. 44.


[Закрыть]. Следует признать решающее влияние ближневосточных, особенно иранских алтарей на выработку формы савроматского жертвенника, например, прямоугольного или круглого на ножках. Алтари огня, как и сам культ огня, появились прежде распространения зороастризма на Переднем Востоке[1162]1162
  Струве В.В. Надпись Ксеркса о «дэвах» и религия персов. – ИАН СССР, серия историческая и философская, 1944, № 3, стр. 136.


[Закрыть]. Они хорошо известны на ассирийских рельефах[1163]1163
  Assirische Palastreliefs. Prague. 1960, рис. на стр. 97, 98, 105.


[Закрыть]. Ассирийские жертвенные алтари на ножках, оформленных в виде звериных лап, также стояли на подставках. Таким образом, этот признак не был исключительной чертой зороастрийского ритуала.

Особенность савроматского культа заключалась в том, что его отправление было монополизировано женщинами, которые, вероятно, считались семейными и родовыми жрицами – хранительницами огня в домашнем очаге и на переносном жертвеннике. В основе савроматского культа огня лежал очень древний культ домашнего очага, осложненный и другими верованиями. Мне представляется, что савроматские жертвенные блюда были универсальными культовыми объектами, связанными, прежде всего, с почитанием огня, но не обязательно только с ним. На них могли ставить жертвенные сосуды и другие предметы, служившие для отправления туземных культов, например, раковины с краской, зеркала и пр. На них воскуривали или растирали ароматические вещества, смолистые душистые куски сосны и можжевельника, благовонные травы, смолу. Такие воскурения у многих народов представляли своего рода жертвоприношения туземным богам и предкам. Могли также жечь одурманивающие вещества. По свидетельствам Геродота и Максима Тирского, так поступали, например, «азиатские скифы»; они, собравшись вокруг костра, в котором жгут какие-то плоды или благовонные травы, опьяняются запахом, подпрыгивают, поют и пляшут (Геродот, I, 202; Максим Тирский, Речь XXVII, О любви; Речь IV, 6). Этот обычай Геродот приписывает скифам, живущим по Араксу (Яксарту) – Сыр-Дарье.

По сведениям аль-Бируни (около 1000 г. н. э.), в древности в начале весны, во время весенних холодов, хорезмийцы возжигали ароматы и душистые травы для изгнания вредоносных сил[1164]1164
  Иностранцев К.А. О домусульманской культуре Хивинского оазиса. – ЖМНП, 1911, № 2, стр. 310.


[Закрыть]. Весьма заманчиво предположить, что сведения аль-Бируни касаются предков хорезмийцев – «восточных скифов» Геродота – и что как у Геродота, так и у аль-Бируни, речь идет о религиозных церемониях одного и того же содержания.

В этих играх и плясках нельзя не усмотреть действий шаманского характера. Савроматские жрицы, вероятно, также совершали колдовские действия и впадали в экзальтацию при помощи воскуривания одурманивающих веществ, «вступая в общение» с божествами.

В составе погребального инвентаря савроматских жриц постоянно присутствуют раковины с красками и без них, и гальки-растиральники. В этих предметах не только растирали краски, ибо иногда следов красок нет. Вероятно, в них растирали и благовония, как и на каменных столиках-блюдах. Они, безусловно, служили жреческими орудиями. Их в известной степени можно сравнить с авестийскими священными орудиями жертвоприношений – чашей и ступкой с пестом для приготовления благовонной хаомы (Вендидат, III, XIX) – напитка бессмертия из сока опьяняющего растения, который выжимали на жертвеннике и приносили в жертву Ахуро-Мазде[1165]1165
  Рагозина З.А. История Мидии, стр. 137–141; Залеман К.Г. Очерки истории древнеперсидской или иранской литературы. – В кн.: Всеобщая история литературы, т. I. Под ред. В.Ф. Корта. СПб., 1880. стр. 175–178 (Ясна, IX, X, Хом-Яшт); стр. 181 (Вендидат, XIX, 9).


[Закрыть]. Я не стремлюсь отождествить назначение савроматских предметов культа и жреческого реквизита зороастризма, но вполне возможно, что савроматские жрицы совершали подобные действия, чтобы умилостивить своих богов и заклясть злых духов. В Вендидате говорится о глубокой древности священных предметов (ступки, чаши, хаомы), самого лучшего орудия против злого духа Ангроманью: «Сотворил (это оружие) Святой Дух, сотворил (он его) в беспредельное время» (Вендидат, XIX, 9)[1166]1166
  Залеман К.Г. Очерки истории…, стр. 182; Коссович К. Четыре статьи из Зендавесты. СПб., 1861, стр. 38.


[Закрыть]. Да и само жертвоприношение хаомы (индийской сомы) было унаследовано с древнейших времен[1167]1167
  Погодин А.Л. Религия Зороастра, стр. 48.


[Закрыть]. Разработанный ритуал богослужения зороастрийцев, как он представлен в разделе Авесты – Ясне (жертвоприношение), ведет свое происхождение от дозороастрийских культов различных древних, в первую очередь ираноязычных, племен. Такими же, еще первобытными культами должны были выглядеть культы савроматов, связанные с почитанием божественного огня.

В могилах савроматских жриц и некоторых богатых воинов в бассейне р. Илек не раз встречались кучки небольших галек, потертых и со следами действия огня. Это, вероятное всего, гадательные камни-кумалаки, известные у народов Средней Азии по данным этнографии[1168]1168
  Катанов И.Ф. Гадания у жителей Восточного Туркестана. – ЗВОРАО, т. VIII, вып. 1–2, 1839, стр. 105–112; Лыкошин Н.С. Гадания у среднеазиатских туземцев. – Справочная книжка Самаркандской области, т. IX, 1907, стр. 163–212.


[Закрыть] и в древних кочевнических могилах Южного Казахстана[1169]1169
  Кушаев Г.А. Раннекочевнические курганы в районе городища Баба-Ата. – Труды ИИАЭ АН Казахской ССР. т. 7. Археология. Алма-Ата, 1959, стр. 247, рис. 5.


[Закрыть].

Вероятно, у савроматов существовали гадатели. Известно, что у скифов гадатели на прутьях были связаны с культом Афродиты-Урании-Аргимпасы. Они были служителями культа неба и исполняли жреческие обязанности, ибо «искусство гадания даровано им Афродитою» (Геродот, IV, 67). Их атрибутом являлась связка ивовых прутьев. Такие прутья применяли и восточные савроматы. Об этом можно судить на основании пока единственной, интересной находки на р. Илек. Исследуя в 1961 г. курганы группы Мечет-Сай, мы обнаружили погребение савроматского типа с особым ритуалом, в котором большую роль играл огонь (курган 4; погребение 4, рис. 75, 19). Покойника (пол не определяется) положили на толстый слой травы и хвороста в вытянутом положении головой на запад. Затем его засыпали горящим деревом или развели над ним мощный костер в самой могиле. Труп покойника сплошь обуглен, на костях сохранились куски телесных тканей и кожи, превратившихся в уголь. Вдоль левой руки погребенного лежал пучок тополевых прутьев (определение Г.Н. Лисицыной), очень ровных (все длиной 60 см). Благодаря обугливанию, они хорошо сохранили свою форму. На кисти левой руки и на пучке прутьев лежала сильно обгоревшая круглая деревянная миска с приподнятыми бортами, может быть, жертвенный сосуд. Над умершим обладателем пучка прутьев совершили обряд, в котором главную роль играл огонь. В Приуралье, в частности и на р. Илек, такой обряд часто связывается с богатыми захоронениями. Не был ли здесь погребен гадатель на прутьях или жрец (жрица?) со священным пучком, подобным тем, которыми обладали мидийские маги и жрецы зороастрийского культа? Пучки прутьев или веток как священные предметы или объекты гадания были известны не только у ираноязычных народов Евразии. На ассирийских рельефах связки таких прутьев изображены лежащими на жертвенных столах вместе с другими жертвенными предметами[1170]1170
  Assirische Palastreliefs. рис. на стр. 97, 98, 105.


[Закрыть].

В известной антидэвовской надписи Ксеркс говорит: «Там, где прежде дэвы почитались, там совершил поклонение Аурамазде и Арте небесной». Более точный перевод (по В.И. Абаеву) гласит: «…Аурамазду вместе с Артой, пребывающей в brazman’e (царстве неба – света)»[1171]1171
  Абаев В.И. Антидэвовская надпись Ксеркса. – Сб. «Иранские языки», I. М.-Л., 1945, стр. 137, 138.


[Закрыть]. Исследователи переводят термин «brazman» как «священный огонь»[1172]1172
  Струве В.В. Надпись Ксеркса о «дэвах»…, стр. 133; он же, Родина зороастризма. – Советское востоковедение, V, 1948, стр. 9.


[Закрыть] или «жертвенные ветви»[1173]1173
  Ельницкий Л. Новая надпись Ксеркса. – ВДИ, 1940, № 2, стр. 169, 170; Дьяконов И.М. История Мидии. М.-Л., 1956, стр. 397; Алиев И. История Мидии. Баку, 1960, стр. 298.


[Закрыть]. Действительно, термин «брасман» («барасман», «барэсман») в авестийских текстах употребляется для обозначения веток, прутьев, щепы, которые (применялись атраванами – жрецами огня при жертвоприношениях (Ясна, гл. X; Вендидат, III)[1174]1174
  Залеман К.Г. Очерк истории…, стр. 177; Рагозина З.А. История Мидии, стр. 136, 140, 141.


[Закрыть]. Эти ветви считались «отражением небесного высшего огня, который в них заключен»[1175]1175
  Струве В.В. Надпись Ксеркса о «дэвах»…, стр. 133.


[Закрыть].

Многие религиозные термины Авесты являются общеиранскими, отражающими общие для всех ираноязычных народов древности религиозные понятия. Поэтому можно видеть в ивовых прутьях скифских гадателей, связанных с культом «Афродиты небесной», в пучке прутьев из савроматского погребения могильника Мечет-Сай, в связках прутьев сакского жреца, изображенного на золотой пластине Амударьинского клада, и мидийско-персидских магов, «поющих молитвы и держащих в руках пучок тонких тамарисковых ветвей» (Страбон, XV, III, 14), атрибуты близких между собой культов неба, света и огня дозороастрийского происхождения. Они были восприняты зороастрийской религией как символ священного огня (барэсма), как своего рода апотропей, отгоняющий злых духов, и чудесный инструмент гадания.

Надо думать, что савроматские жрицы часто исполняли ритуальные действия, напоминающие действия авестийских атраванов – жрецов огня Средней Азии и Восточного Ирана. Однако, вероятно, религиозные функции жриц были более примитивны и в то же время более широки, чем только те, что связаны с почитанием священного огня. Мне савроматские жрицы представляются служителями различных родовых и племенных божеств и духов.

Итак, вся сумма сведений о религии савроматов приводит нас к выводу, что у этих номадов существовали политеистические представления, господствовал культ огня – света – солнца. Савроматские женщины являлись жрицами (и, вероятию, шаманками) культа местных родо-племенных, первобытных, так называемых стихийно возникших[1176]1176
  См. Маркс К. и Энгельс Ф. Сочинения, т. 19, стр. 312.


[Закрыть] религий, характерных для ираноязычных народов до сложения религиозной системы зороастризма и даже чуждых учению Заратуштры.

По отношению к атому учению савроматы-кочевники должны были выступать как идолопоклонники враждебных зороастризму дэвов, вроде тех «туранских» кочевников-разрушителей, с которыми Заратуштра вел жестокую борьбу. Верования савроматов генетически связаны с религией Авесты и с зороастризмом, так как их религиозные представления были близки иранской религии, отраженной в древнейших частях Авесты. Эти верования и культы являлись частью древних религий ираноязычных народов, особенно массагетов и саков. Религия савроматов с почитанием огня, света, солнца, дуалистическим взглядом на бытие заключала многие элементы древнего племенного мировоззрения, которые составили источник зороастрийской религиозной системы оседлых народов Средней Азии и Ирана. Кочевники-сарматы были чужды учению Заратуштры в целом и особенно догматическому зороастризму сассанидской эпохи, но не религиозным представлениям Авесты вообще. Религия савроматов отражает древний пласт авестийской религии. Не исключена возможность, что через Хорезм, в котором многие ученые видят родину зороастризма, учение Заратуштры проникало в среду отдельных представителей родо-племенной верхушки савроматов и сарматов, военных вождей и их дружинников, бывавших в Хорезме и, по-видимому, в Иране. Однако это предположение не может быть подкреплено письменными или иными свидетельствами, а исходит лишь из бесспорного факта тесных взаимоотношений южноуральских номадов с Хорезмом и Ираном.

Глава девятая
Торговые связи савроматов и взаимоотношения их с соседями

§ 1. Развитие обмена

По мере роста производительных сил, развития металлургии меди и железа, особенно увеличения стад домашних животных и роскошной утвари, перешедших в собственность отдельных семей, создаются благоприятные условия для обмена внутри обширной савроматской группы племен и для внешней торговли. Савроматы находились на той ступени экономического развития, когда еще не завершилась победа частной собственности над общественной, и отдельные родовые группы могли обеспечить свой быт натуральным скотоводческим хозяйством, которое давало кочевнику пищу, одежду, средства передвижения. И все же не каждая семья и даже родовая группа, которая занималась домашним производством одежды, пищи, глиняной и деревянной посуды, примитивных украшений, могла изготовить металлические орудия, утварь и оружие. Поэтому она должна была поддерживать связь с теми родами и отдельными мастерами, в руках которых сосредоточивались добыча и обработка меди и железа, изготовление металлических, каменных и искусных костяных изделий. Это способствовало развитию внутреннего межплеменного регулярного обмена, который уже существовал в степях Поволжья и Приуралья в эпоху бронзы.

В условиях кочевого и полукочевого быта меновые отношения значительно расширились в результате усиления общественного разделения труда и роста частной собственности. «Кочевые народы первые развивают у себя форму денег, так как все их имущество находится в подвижной, следовательно, непосредственно отчуждаемой, форме и так как образ их жизни постоянно приводит их в соприкосновение с чужими общинами и тем побуждает к обмену продуктов», – указывал К. Маркс[1177]1177
  Маркс К. и Энгельс Ф. Сочинения, т. 23, стр. 99.


[Закрыть]. Денежным эквивалентом у савроматов при обмене, вероятно, был скот и, может быть, для приуральской группы, медь в виде слитков или даже отдельных изделий, например, наконечников стрел. Монетного обращения не было. Находки отдельных боспорских и ольвийских монет в Нижнем Поволжье не связаны с надежными савроматскими комплексами. К савроматской эпохе достоверно относится только одна медная монета города Агригент конца V в. до н. э., найденная, кажется, на р. Иловля к западу от Камышина, судя по монетной летописи Б.В. Зайковского и по определению А.Н. Зографа. Античные монеты, если и попадали к савроматам, то не как денежный эквивалент.

Из всех видов производства у савроматов, вероятно, только производство металлических изделий, главным образом связанных с войной, изготовление ювелирных золотых изделий, каменных жертвенников, сложных костяных поделок в зверином стиле выделились в особые промыслы, которые уже не носили характера домашнего производства. Продукция отдельных мастеров обеспечивала нужды не только их непосредственных родственников, но и всего племени, и служила предметом межплеменного обмена внутри савроматской территории. Недаром местные наконечники стрел, мечи, бронзовые зеркала, каменные алтари, металлические, в том числе и золотые, украшения определенных типов не имеют узкого ареала. Они встречаются в пределах всей савроматской территории, а еще чаще – в пределах территории двух основных племенных союзов. Конечно, нельзя находки отдельных вещей, связанных с савроматским производством, объяснять только межплеменными меновыми отношениями. Они могли распространяться в результате враждебных столкновений между племенами как трофейная добыча или дань.

Савроматское производство не было товарным, но развивавшийся регулярный обмен превращал некоторые продукты этого производства в товары. Отдельные главы разбогатевших семейств становились временно или даже постоянно торговцами и эксплуатировали рядовых общинников, усиливая имущественное и социальное неравенство в савроматском обществе. Грабеж и торговля, сосредоточенные в руках савроматской аристократии, одинаково служили ее обогащению. Предметы роскоши иноземного производства, которые мы встречаем в особо богатых курганах Южного Приуралья, попадали в руки богатых и в результате торговли и после войн и набегов.

Военно-племенная аристократия савроматов, еще тесно связанная с родовым строем, начинает вести торговлю, как будет показано ниже, на границе своего племени и, вероятно, в более отдаленных странах, посылая туда караваны.

Меновой характер торговли у восточноевропейских варваров скифо-сарматского времени, когда скот, продукция скотоводческого хозяйства и рабы обменивались на разные вещи иноземного производства, был отмечен Страбоном. Номады вели обмен товара на товар (География, VII, III, 7). Торгуя с Танаисом, они «доставляли рабов, шкуры и разные другие товары кочевников», получая взамен «платье, вино и прочие предметы, свойственные цивилизованному образу жизни» (География, XI, II, 3). Можно предполагать, что подобный характер носила торговля и у савроматов.

Торговые отношения и иные культурные связи с соседями не только способствовали разложению родового строя у савроматов, но и наложили заметный отпечаток на весь облик их материальной культуры и идеологических представлений.