Текст книги "Савроматы. Ранняя история и культура сарматов"

Автор книги: Константин Смирнов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 40 страниц)

§ 4. Одежда и украшения

Исследователям савроматских памятников поволжско-уральских степей, к сожалению, не удалось найти более или менее значительных остатков одежды савроматов. Археологические материалы дают некоторое представление лишь о моде украшения этой одежды, но не об ее форме и покрое. Одежду и обувь делали из грубой шерстяной ткани, кожи и меха. Их остатки иногда встречаются в могилах в виде тлена, отпечатков на некоторых предметах или отдельными кусками в местах их соприкосновения с металлическими вещами, окислы которых способствуют сохранению органических веществ.

Не известны нам и изображения костюма савроматов на древних памятниках. Однако вряд ли одежда савроматов существенно отличалась от одежды родственных им по происхождению, образу жизни и культуре скифов и саков. А их изображения нам хорошо известны.

По росписям в керченских катакомбах, пантикапейским терракотам, некоторым надгробиям и металлическим предметам с изображениями сарматов из Прикубанья[562]562
  РД, вып. II, стр. 54, рис. 40; стр. 58, рис. 42; стр. 62, рис. 45; стр. 63, рис. 46; стр. 67, рис. 50; стр. 73, рис. 55; вып. III, стр. 106, рис. 105.


[Закрыть] мы можем судить об одежде сарматов. Вряд ли будет ошибкой, если мы представим савроматскую мужскую одежду в общих чертах такой же, какую носили сарматы в первых веках нашей эры или современные савроматам скифы и саки. Их костюм состоял из остроконечного башлыка, длинной рубахи или короткой куртки, подпоясанной поясом, плаща, узких штанов или широких шаровар и мягких коротких сапог. Короткие плащи были существенной частью одежды сарматов; для скифского костюма они не типичны. Такой же короткий плащ трапециевидной формы, выкроенный из кожи, найден на убитом сарматском воине III–II вв. до н. э., погребенном в красногорском кургане на Урале[563]563
  Макаренко Н. Продолжение раскопки кургана около пос. Красногорского Оренбургского уезда. – Труды ОУАК, вып. XVI, 1906, стр. 81, рис. 2.


[Закрыть]. Может быть, от такого же кожаного плаща остались куски тонкой кожи светло-желтого цвета, найденные в кургане V в. до н. э. у с. Клястицкое под г. Троицк и принятые Н.П. Кипарисовой и К.В. Сальниковым за покрывало или подстилку для покойника[564]564
  Кипарисова Н.П., Сальников К.В. Савроматское погребение…, стр. 247.


[Закрыть].

В отличие от сарматов савроматы не носили металлических застежек на плащах и обуви; еще не была широко распространена мода расшивать свою одежду металлическими бляшками. Во всяком случае, эта мода совсем не прослежена в погребениях рядового савроматского населения, тогда как в погребениях небогатых сарматов первых веков нашей эры такие нашивные бляшки встречаются, а для богатого, особенно женского, сарматского костюма они обычны.

Значительно труднее представить одежду савроматских женщин. Здесь нам помогают канонизированные в древней иконографии изображения амазонок, происхождение легенды о которых тесно связано с воинственными женщинами савроматов. Военная одежда амазонок не отличалась от костюма «варваров»-мужчин. Женскую одежду часто расшивали мелкими бусинами и бисером. Эта мода появилась в савроматский период, но широко распространялась только у сарматов. Бусы и бисер были наиболее дешевым видом привозных украшений; ими расшивали свой костюм сарматки из небогатых семей. Бусы и бисер нашивали на головной убор, на ворот и грудь одежды, на края рукавов и шаровар. Ими же иногда украшали пояс и, по-видимому, мягкую обувь.

Золотые бляшки нашивали на костюмы только богатые и знатные женщины. Находки таких бляшек очень редки. В одном случае они украшали парадный головной убор женщины, погребенной в кургане Биш-Оба конца VI в. до н. э. Здесь есть бляшки двух видов. Это полусферические бляшки и четырехлепестковые розетки (рис. 10, 1 а-в, 5), которые отличаются от греческих орнаментальных розеток. Бишобинские бляшки или изготовлены савроматскими ювелирами или привезены из соседних среднеазиатских ювелирных центров. Второе предположение основывается на том, что среди ювелирных изделий, найденных Хорезмской экспедицией в одном из погребальных помещений Чирик-Рабата на р. Жаны-Дарья, имеется золотая нашивная бляшка в виде четырехлепестковой розетки, близкая по стилю бишобинским. У нее такая же выпуклая сердцевина и так же окантованы лепестки. Оттуда же происходят и круглые нашивные бляшки с двумя дырочками[565]565
  Толстов С.П., Воробьева М.Г., Рапопорт Ю.А. Работы Хорезмской археолого-этнографической экспедиции в 1957 г. – МХЭ, вып. 4. М., 1960, стр. 27, рис. 18, 5–7.


[Закрыть]. Круглая бляшка с петелькой на обороте (рис. 29, 3б) найдена в центральной могиле кургана 6 группы Пятимары I.

В дальнейшем розеткообразные бляшки находят широкое применение в украшении сарматского костюма и конской сбруи[566]566
  Шилов В.П. Калиновский курганный могильник, стр. 464, рис. 51; ОАК за 1902 г., стр. 72, рис. 139; ОАК за 1908 г., стр. 119, рис. 170; Спицын А.А. Фалары Южной России. – ИАК, вып. 29, 1909, стр. 18–53.


[Закрыть]. В основе этой формы лежит не простой растительный узор, а, по-видимому, – солярная символика[567]567
  Смирнов К.Ф. Северский курган. М., 1953, стр. 25.


[Закрыть]. О сакрально-магическом характере савроматских золотых бляшек писал Б.Н. Граков[568]568
  Граков Б.Н. Пережитки матриархата у сарматов. – ВДИ, 1947, № 3, стр. 111.


[Закрыть], который полагает, что погребенные в Поволжье женщины, носившие эти бляшки на своем костюме, были наделены определенными религиозными функциями. Все эти бляшки выполнены в зооморфном стиле: в одном случае это – головка орла или грифона (рис. 77, 3); в другом – фигура хищника кошачьей породы (рис. 78, 1); в третьем – фигура фантастического животного с тупой мордой, похожего на рогатого медведя (рис. 78, 2). Сюда же надо отнести плоскую костяную фигуру лежащего оленя из Блюменфельдского кургана А 12 (рис. 11В, 32) и костяную бляшку в виде головки грифона из сел. Бажиган (рис. 12, 2а).

Зооморфные бляшки поволжских савроматов относятся к VI и V вв. до н. э. В прохоровской культуре Поволжья они неизвестны. В это время появляются бляшки геометрической формы, которые приобретают популярность у сарматов к рубежу нашей эры. По-видимому, наиболее ранним образцом сарматских геометрических бляшек является нашивная бляшка из кургана 26 Сусловского могильника, представляющая собой ромб, заключенный между двумя параллельными брусками (рис. 51, 1б).

Большинство южноуральских золотых бляшек также выполнено в зооморфном стиле. Нашивные бляшки в виде головок ушастых и зубастых грифонов (рис. 77, 25) украшали грудь женщины из погребения 1 кургана 9 Ново-Кумакского могильника; золотая бляшка в виде лежащего оленя с петелькой на обороте (рис. 29, 3а) найдена в женской центральной могиле кургана 6 группы Пятимары I.

В кургане Биш-Оба среди розеткообразных бляшек оказался обломок бляшки другого характера. Сохранившаяся часть бляшки воспроизводит хорошо известную в савроматском искусстве тупорылую морду хищника с раскрытой пастью, в которой изображены два зуба (рис. 80, 3). В женском погребении второго Покровского кургана найдены квадратная бляшка с одной петелькой на оборотной стороне с тисненым орнаментом с пальметками по углам (рис. 16, 2и), четыре крупные овальные бляшки в виде пары голов горных козлов, с двумя петельками на обороте (рис. 16, 2з), две золотые головки львов en face, с двумя петельками на обороте (рис. 16, 2к), и две золотые головки кабана (?) en face с проделанными по обе стороны ушей дырочками для нашивания (рис. 16, 2л).

Описанные савроматские бляшки внешне несколько напоминают зооморфные бляшки Скифии. Однако это сходство сказывается больше в сюжете, чем в стилистических особенностях, о чем подробно будет сказано в разделе о савроматском зверином стиле.

Своеобразие савроматских золотых бляшек с зооморфным сюжетом не оставляет сомнения в том, что они изготовлены местными мастерами, хотя мотивы пантеры и львиных головок были заимствованы. Зато вряд ли можно отнести к савроматскому производству покровскую квадратную бляшку с узором из пальметок, чуждых савроматскому искусству. М.И. Ростовцев сопоставил ее с бляшками из Семибратних курганов. Он сближал ее по стилю с ассиро-вавилонскими вещами и допускал ее импортное происхождение.

Для застегивания одежды савроматы применяли железные, бронзовые и костяные пряжки и, возможно, пуговицы из крупных бусин. В некоторых могилах сохранились обрывки ремней от пояса. Пряжки для застегивания пояса, вероятно, не отличались от пряжек оружейной портупеи. Сюда относятся редко находимые железные круглые пряжки с подвижным язычком (рис. 50, 8в), бронзовые прямоугольные пряжки с квадратной рамкой и, вероятно, подвижным язычком (рис. 71, 1), литые бронзовые крючки и бляхи с неподвижным язычком, выполненные в зверином стиле. Такие крючки и бляхи прикреплялись к широким кожаным поясам, на которых носили оружие, и использовались в конской сбруе. Анализ этих блях в зверином стиле приведен в разделе о савроматском зверином стиле.

В кургане 7 у с. Сара был найден предмет, единственный в своем роде среди вещей савроматской культуры. Это серебряная булавка, состоящая из круглого в сечении и острого на конце стержня, увенчанного округлой ребристой головкой (рис. 35Б, 12). Вероятно, к этой же категории вещей относится обломок железного стержня с округлой головкой (рис. 10, 2б) из кургана 10 Ново-Кумакского могильника. Он был найден в мужском погребении и лежал вплотную у левого плеча погребенного. Эти булавки, видимо, служили для закалывания одежды, может быть, плаща. Аналогичные железные булавки, которые лежали также у левого плеча или ключицы погребенных, известны в усуньских погребениях Семиречья[569]569
  Максимова А.Г. Усуньские курганы левобережья реки Или. – Известия АН Казахской ССР, серия истории, археологии и этнографии, вып. I (9). Алма-Ата, 1969, стр. 81, 82, табл. I, 8, 16, 17; стр. 83, табл. II, 5; стр. 89, табл. IV, 4–6; Акишев К.А. Отчет о работе Илийской археологической экспедиции 1954 г. – Труды ИИАЭ АН Казахской ССР. т. 1. Археология. Алма-Ата, 1956, стр. 9, рис. 4.


[Закрыть]. Более тонкие железные и бронзовые булавки, или шпильки, в тех же памятниках находились в головах и под черепом погребенных[570]570
  Максимова А.Г. Усуньские курганы…, стр. 81, 82, табл. I, 5, 17; стр. 84, 86, 87, табл. III, 3, 4; стр. 90.


[Закрыть] и, надо думать, использовались женщинами для закалывания волос или закрепления головного убора. В Семиречье эти шпильки были известны уже с сакского времени[571]571
  Акишев К.А. Саки Семиречья, стр. 213, табл. IV.


[Закрыть]. Вероятно, аналогичное значение имела и серебряная шпилька из кургана у с. Сара. Она очень похожа на сако-усуньские головные шпильки. Подобные предметы хорошо известны в тагарских памятниках Минусинской котловины. Среди них есть экземпляры, головки которых, подобно головке сарской шпильки, имеют ребристую дыневидную форму[572]572
  ОАК за 1895 г., стр. 142, рис. 326; стр. 145, рис. 329; Aspelin J.R. Antiquités du Nord Finno-Ougrien, v. I, стр. 63, № 270–274; Martin F.R. L’âge du bronze au Musée de Minousinsk. Stockholm, 1893, табл. 26, 44–82; Merhart G. Bronzezeit…, стр. 32, табл. III, 18, 19; стр. 40, табл. IV–V, 16, 17.


[Закрыть]. С.В. Киселев считал, что здесь их использовали в качестве шильев и носили, судя по ряду находок, в одном кожаном футляре с ножом[573]573
  Киселев С.В. Древняя история Южной Сибири. – МИА, № 9, 1949, стр. 131.


[Закрыть]. Однако я сомневаюсь, что вся эта многочисленная серия минусинских предметов относится к группе колющих инструментов. У шильев обычно есть деревянная или костяная ручка, и они не завершаются фигурными навершиями. Местоположение подобных предметов в сако-усуньских погребениях Семиречья, где они найдены в головах погребенных, подтверждает мнение алмаатинских исследователей, рассматривающих эти предметы как головные шпильки. Металл, из которого сделана сарская шпилька (серебро), более подходит для предметов украшения прически или костюма, чем для рабочих инструментов.

К группе савроматских украшений, кроме перечисленных предметов, связанных непосредственно с одеждой, относятся серьги, или височные привески, гривны, перстни, браслеты, ожерелья и особая группа различных подвесок, иногда входивших в состав, ожерелья. Подвески эти служили не столько украшениями, сколько амулетами-апотропеями. Большинство этих вещей найдено в женских и детских могилах. При мужских скелетах лишь изредка встречаются серьги, браслеты, перстни, гривны и амулеты.

Наиболее древними экземплярами савроматских серег являются золотые серьги (рис. 10, 1е) из кургана Биш-Оба конца VI в. до н. э. Каждая серьга состоит из несомкнутого кольца, сделанного из круглой золотой проволоки, уплощенной в том месте, где к кольцу припаян полый двойной конус. Конусы свернуты из золотых листов. На одной серьге шов конусов имеет фестончатый вырез. На ребре и по концам биконических подвесок припаяны золотые витые проволочки. Серьги различаются между собой в основном оформлением нижнего края конусов. К концу одной серьги припаяна четырехгранная полая пирамидка, на каждой стороне которой прикреплены золотые проволочки в виде восьмерок; внизу пирамидка обрамлена мелкой зернью и заканчивается полым шариком с круглой петелькой. К концу второй серьги припаяна гроздь из четырех золотых шариков: трех малых в основании и одного более крупного под ними.

Такие серьги, отличающиеся друг от друга по технике изготовления и деталям формы, известны в западных районах Сибири (коллекция Н. Витзена)[574]574
  Радлов В. Сибирские древности, т. I, вып. 3, стр. 131, табл. II.


[Закрыть] и особенно на юге Восточной Европы. Скорее всего, их форма была воспринята под влиянием ювелирного искусства Ближнего Востока в период скифских походов на юг. Такие серьги носили ассирийцы[575]575
  Rawlinson G. The Fife Great Monarchies of the Ancient Eastern World, v. I. London, 1871, стр. 371.


[Закрыть]. На Северном Кавказе, где в одном лишь Луговом могильнике найдено более двух десятков биконических серег с несомкнутым кольцом[576]576
  Крупнов Е.И. Древняя история и культура Кабарды. М., 1957, стр. 141, 142 и рис. 41, 6.


[Закрыть], были распространены литые серьги этой формы. Я согласен с мнением Е.И. Крупнова, который считает их продукцией местного производства. Аналогичные им золотые серьги из погребений лесостепного Приднепровья имеют, как и серьги из кургана Биш-Оба, полые биконические подвески с пирамидкой из зерни[577]577
  ДП, вып. III, табл. XLVI, 456б; Ильинская В.А. Курганы скифского времени в бассейне реки Суды. – КСИИМК, 54, 1954, стр. 29, рис. 11, 6.


[Закрыть]. Однако приднепровские и кавказские образцы больше похожи на сибирские из коллекции Н. Витзена, чем на бишобинские.

Я затрудняюсь определить хотя бы приблизительно место изготовления или вывоза этих серег. Можно было бы назвать Скифию или Кавказ, где ювелирные изделия, богато украшенные сканью и зернью, известны еще в раннее скифское время. Но среди золотых серег Скифии нет экземпляров, тождественных бишобинским; кавказские же серьги выполнены в технике литья. Не исключена возможность среднеазиатского, в частности, хорезмийского происхождения этих серег, поскольку в кургане Биш-Оба найдены розеткообразные бляшки, находящие себе близкие аналогии среди чирикрабатских ювелирных изделий.

Савроматская серьга другого типа найдена в кургане 1 первой Аландской группы, Она состоит из несомкнутого кольца, сделанного из тонкой медной круглой в сечении проволоки, с одним заостренным концом: в кольцо продета восьмеркообразная подвеска из такой же тонкой проволоки (рис. 71, 12). Восьмеркообразные серьги или височные кольца найдены в «Частых курганах» под Воронежем[578]578
  Замятнин С.Н. Скифский могильник «Частые курганы»…, стр. 37, рис. 26.


[Закрыть] и в женских погребениях конца ананьинской культуры[579]579
  Збруева А.В. История населения Прикамья…, стр. 80.


[Закрыть]. Савроматская серьга более похожа на позднеананьинские, найденные в Уфимском могильнике[580]580
  Там же, стр. 42, табл. VI, 7.


[Закрыть]. Но ее вряд ли можно считать производной от уфимских, поскольку она древнее последних и датируется временем не позднее второй половины V в. до н. э.

Такие же серьги носили и древние жители Алтая. Известные мне золотые алтайские экземпляры очень похожи на аландскую серьгу, но они происходят из более позднего каракольского кургана, который датирован С.В. Киселевым гунно-сарматским временем[581]581
  Киселев С.В. Из работ Алтайской экспедиции ГИМ в 1934 г. – СЭ, 1935, № 1, стр. 57-106; он же, Древняя история Южной Сибири. – МИА, № 9, 1949, стр. 191, табл. XXXII, 4, 9 и стр. 192.


[Закрыть].

Алтайским и аландской серьгам типологически близки золотые серьги из кургана у с. Сара с подвеской в виде фигурки горного козла (рис. 35Б, 9) и из «Золотого» кургана у с. Тамар-Уткуль. Кольцо тамаруткульской серьги с несомкнутыми концами согнуто под восьмерку, а внизу припаяна петелька в виде спиральки в полтора оборота из тонкой проволочки (рис. 39, 3б). С этой серьгой найдена одна бусина из грубо обработанного сердолика эллипсоидной формы (рис. 39, 3а)[582]582
  Нефедов Ф.Д. Отчет об археологических исследованиях…, стр. 6, 18, 19. Ф.Д. Нефедов отмечает, что при втором костяке этого кургана были найдены «2 пирамидальные подвески от серег из ляпис-лазури». Однако это неверно. Подвески сделаны из темно-синего полупрозрачного стекла (рис. 39, 3а). Они довольно часто встречаются в составе ожерелий в могилах V–IV вв. до н. э. на Северном Кавказе и в Скифии. Здесь они также были найдены среди бусин, составлявших, вероятно, ожерелье.


[Закрыть]. Ее, безусловно, подвешивала к серьге на нитке или тонкой проволочке. Об этом говорит находка золотых серег в кургане у с. Ак-Булак. Судя по опубликованному отчету, по обеим сторонам висков погребенной женщины находилось «по одной золотой серьге в виде кольца из гладкой круглой проволочки с припаянным внизу широким колечком, у которого отдельно лежало по одной стеклянной голубой бусине»[583]583
  Археологические исследования в РСФСР 1934–1936 гг. М.-Л., 1941, стр. 153. В Оренбургском музее, где хранятся вещи из акбулакского кургана, этих серег я не обнаружил.


[Закрыть]. По сути дела, это серьги того же типа с подвесками в виде бусины, которую привязывали к нижней петельке серьги.

В савроматских погребениях оренбургских степей трижды были найдены своеобразные золотые серьги, состоящие из кольца с круглой петлей, к которой подвешена золотая цепочка. Эти украшения найдены в погребениях раннего V в. до н. э. С одним из них, происходящим из кургана 9 Ново-Кумакского могильника, найдена короткая цепочка, сохранившаяся в обрывках (рис. 71, 9). На другом, найденном в кургане урочища Лапасина у с. Любимовка, длинная хорошо сохранившаяся цепочка сложного плетения заканчивается полым золотым шариком с круглой петлей (рис. 15, 3а). Почти тождественная серьга происходит из центральной могилы кургана 9 могильника Пятимары (рис. 24, 5). В этом же могильнике (центральная могила кургана 4) найдены две роскошные дисковидные серьги с углублением в центре для голубой смальты; по периферии диска идет ободок из филиграни и зерни, а затем – пирамидки из такой же зерни; внизу на петельках прикреплены три короткие цепочки, на которых подвешены четырехлопастные ромбической формы брелочки (рис. 32, 1д; 71, 10). Для подвешивания серег по бокам полого диска с обеих сторон сделаны отверстия, через которые пропускалась петля из какого-то другого материала. Золотые серьги, украшенные зернью и короткими цепочками с полыми шариками или ромбическими подвесками, имеются в сибирской коллекции Н. Витзена[584]584
  Радлов В. Сибирские древности, т. I, вып. 3, стр. 131, табл. II.


[Закрыть]. По технике плетения цепочки этих серег также тождественны цепочкам-ожерельям или гривнам, найденным в богатых могилах Скифии[585]585
  Смела, т. III, табл. XVIII, 12; ДП, вып. III, табл. LX.


[Закрыть].

Савроматские серьги с цепочками обычно находят в одном экземпляре. Их носили слева, прикрепляя к уху или головному убору.

Во втором покровском кургане найдены золотые серьги с подвесками иного характера. Их основу составляет кольцо из тонкой круглой проволоки с заходящими друг на друга концами. На одном из этих колец подвешен каменный амулет в виде клыка хищника в золотой оправе (рис. 16, 2д). Вероятно, подобная же подвеска была и на другом кольце; от нее сохранилась оправа цилиндрической формы, украшенная сверху зернью (рис. 16, 2е). Серьги с амулетами есть и в коллекции Н. Витзена. Они также имеют золотые оправы в виде колпачка, в который вставлен человеческий зуб[586]586
  Радлов В. Сибирские древности, т. 1, вып. 3, стр. 133, табл. О, и стр. 134.


[Закрыть].

В начале V в. до н. э. появляются височные кольца, или серьги без подвесок с заходящими друг на друга тупыми концами (рис. 26, 3б; 71, 11). Они характерны для прохоровской культуры (рис. 39, 2а; 40, 2е; 45, 2б; 48, 2з). Височные кольца согнуты из довольно массивной круглой, реже прямоугольной проволоки. У одного из них, найденного в кургане 2 урочища Алебастровая гора, один конец тупой, другой – заостренный (рис. 40, 2е), чем оно напоминает серьги из кургана 1 у с. Аландское (рис. 71, 12) и из Уфимского могильника[587]587
  Збруева А.В. История населения Прикамья…, стр. 42, табл. VI, 19.


[Закрыть].

У северных соседей савроматов – ананьинцев – спиральные кольца появились очень рано. Они известны в раннеананьинских Маклашеевском и Луговском могильниках[588]588
  Там же, стр. 30, табл. I, 3; II, 10.


[Закрыть]. А.В. Збруева считает их традиционным местным украшением. Однако вряд ли этот тип височного кольца савроматы восприняли от ананьинцев. Серьги или височные кольца такой простой формы были известны многим древним племенам Евразии.

Как я отмечал выше, золотые серьги из покровского кургана V в. до н. э. также состоят из круглопроволочных колец с заходящими друг на друга концами. Нет основания считать, что они были сделаны местными ювелирами, ибо большинство изделий из золота в покровском кургане, кроме зооморфных бляшек, выглядит, как импортные вещи, или, во всяком случае, как изготовленные под влиянием ювелирного искусства Востока, в частности, ахеменидского Ирана или Средней Азии.

Следовательно, пока не удастся доказать, что савроматы стали изготовлять серьги описываемого типа самостоятельно, наиболее вероятно считать родиной этих серег Иран или Среднюю Азию. Интересны находки бронзовых спиральных колец в древней Маргиане (на городище Яз-Депе в Южной Туркмении)[589]589
  Массон В.М. Древнеземледельческая культура Маргианы. – МИА, № 73, 1959, стр. 200, 201, табл. XXXIII, 6; XXXIV, 17.


[Закрыть]. Они и по форме, и по массивности круглой проволоки тождественны раннесарматским височным кольцам.

В эпоху прохоровской культуры такие височные кольца стали обычным женским украшением и в Приуралье и в Поволжье[590]590
  Ростовцев М.И. Курганные находки…, табл. IV, 4; VII, 8; Сальников К.В. Сарматские курганы близ г. Орска. – МИА, № 1, 1940, стр. 132, рис. 10а; Шилов В.П. Калиновский курганный могильник, стр. 438, 439, рис. 44, 4–6, 10–14.


[Закрыть].

Гривны у ираноязычных народов были предметом украшения и знаком отличия знатных мужчин. В интересующую нас эпоху в Восточной Европе гривны носили также меоты и ананьинцы, причем у последних они сначала встречались только в мужских погребениях[591]591
  Збруева А.В. История населения Прикамья…, стр. 76.


[Закрыть].

Редкие находки савроматских металлических гривен связаны с мужскими и женскими погребениями. Мне известны гривны только из приуральских погребений конца V–IV и IV–III вв. до н. э. Одна из них, пожалуй, наиболее ранняя из ныне известных, найдена в «Золотом» кургане у с. Тамар-Уткуль. Она согнута из массивного прута. В коллекции ГИМ сохранился кусок этой гривны с тупым концом (рис. 39, 3в).

Подобные гривны в виде простого гладкого обруча известны в прохоровских курганах[592]592
  Ростовцев М.И. Курганные находки…, табл. IV.


[Закрыть], Мечетсайском могильнике (не опубликованы) и в Уфимском могильнике[593]593
  Збруева А.В. История населения Прикамья…, стр. 42, табл. VI, 18.


[Закрыть].

Интересная золотая гривна происходит из кургана 2 у деревень Карчажинская и Черноярская на р. Миасс (раскопки крестьян в 1887 г.)[594]594
  Российский исторический музей. Указатель памятников. М., 1893, стр. 341.


[Закрыть]. Около человеческих костей вместе с этой гривной были найдены железное копье[595]595
  Смирнов К.Ф. Вооружение савроматов, стр. 143, рис. 41, 19.


[Закрыть] и медный котел савроматского типа. В данном случае не столь существенно, принадлежало ли это погребение выходцу из савроматской среды Южного Урала или представителю иной этнической группы. Важно, что курган расположен в зоне непосредственного контакта савроматов с зауральским населением, в материальной культуре которого мы видим яркие следы влияния кочевников южноуральских степей. Находка котла савроматского типа (рис. 70А, 3) в этом кургане наводит на мысль: не савроматы ли занесли гривну, о которой сейчас идет речь, так как ее форма чужда местным традициям и имеет южное происхождение.

Миасская гривна состоит из двух несомкнутых, полых, круглых в сечении обручей, наложенных друг на друга и скрепленных спайкой (рис. 71, 16). Верхний обруч, закрытый золотыми кружочками по концам, короче нижнего. У нижнего обруча концы открыты и обрамлены кантиком из уплощенной проволоки, а по бокам каждого конца имеется овальное отверстие. На одном конце, перпендикулярно отверстию, припаяна овальная петелька; такая же петелька, вероятно, была и на другом конце, но не сохранилась.

Очень близка миасской гривне по своей конструкции бронзовая гривна из сакского кургана на р. Или (Семиречье). Она также состоит из двух полых, наложенных друг на друга трубочек, но в отличие от первой обручи не спаяны, а закреплены между собой мелкими бронзовыми шпунтами[596]596
  Акишев К.А. Саки Семиречья…, стр. 213, табл. IV.


[Закрыть].

Золотые гривны, состоящие из полых, напаянных друг на друга обручей, известны в сибирской коллекции Н. Витзена. Одна из них почти тождественна миасской и отличается только тем, что концы верхнего обруча заканчиваются парой тупорылых морд животных с круглыми глазами; обруч также украшен накладными проволочками в виде восьмерок (рис. 71, 15)[597]597
  Радлов В. Сибирские древности, т. I, вып. 3, стр. 131, табл. II, В.


[Закрыть]. Звериный стиль данного предмета, несомненно, савроматский, а головы животных поразительно похожи на головы хищников, изображенных на савроматских жертвенных столиках. Эта деталь определяет савроматское время гривны и позволяет нам отнести ее к кругу савроматских ювелирных изделий, созданных под влиянием образцов ювелирного искусства среднеазиатского или иранского Юга. Это подтверждается не только формой самой гривны, но и техникой скани, и деталями трактовки головы хищника. Такие же тупорылые морды животных помещены на концах золотых браслетов из Амударьинского клада. В обоих случаях на мордах животных четко изображены складки в виде ряда параллельных валиков[598]598
  Dalton O.M. The Treasure of the Oxus. London, 1926, табл. XX, 114; Minns E. Scythians and Greeks. Cambridge, 1913, стр. 256, рис. 177.


[Закрыть].

Прототип витзеновской, миасской и семиреченской гривен восходит к гривнам ахеменидской Персии. В этом можно убедиться, сравнивая савроматские гривны с роскошной золотой гривной из «Сибирской» золотой коллекции Эрмитажа, опубликованной Е. Придиком и О.М. Дальтоном[599]599
  Придик Е. Мельгуновский клад 1763 года, – МАР, № 31, 1911, табл. V, 2; Dalton O.M. The Treasure of the Oxus, стр. 28.


[Закрыть]. Гривна Эрмитажа также состоит из двух полых, наложенных друг на друга полуобручей, которые, как и у семиреченской гривны, скреплены двумя вертикальными гвоздями, проходящими сквозь трубки. Концы обручей, лежащих друг на друге, завершаются фигурами львиноголовых грифонов, инкрустированных бирюзой; на других концах сверху припаяно по ушку, как и на описанных выше гривнах. К этим ушкам прикреплялась золотая цепочка, соединявшая обе части гривны. Вероятно, то же назначение имели ушки савроматских гривен. Е. Придик на основании поразительного сходства эрмитажной гривны с браслетами из Амударьинского клада[600]600
  Dalton O.M. The Treasure of the Oxus, табл. XVI.


[Закрыть] справедливо отнес ее к изделиям персидских мастеров V в. до н. э.[601]601
  Придик Е. Мельгуновский клад…, стр. 10, 11.


[Закрыть]

Место находки этой гривны, как и вещей из коллекции Н. Витзена, точно неизвестно. Сибирской находкой ее можно назвать только условно, так как Петровская коллекция включает золотые вещи с широкой территории Западной Сибири и Казахстана вплоть до Прикаспия. Поэтому владельцами золотой гривны могли быть и савроматы.

Ахеменидские, скифские и савроматские золотые гривны часто заканчиваются скульптурными головами или фигурами реальных и фантастических животных. В частности, так оформлены и концы шарнирных золотых гривен из Ахтанизовки, Буеровой могилы и Курджипса. По конструкции эти гривны сближаются с миасской и гривнами из коллекции Н. Витзена, ибо они также состоят из ряда полых трубочек, наложенных друг на друга. Таманские экземпляры, особенно гривна из Буеровой могилы, состоящая из шести полых обручей[602]602
  Ростовцев М.И. Курганные находки…, табл. II, 4.


[Закрыть], очень похожи на вторую гривну из коллекции Н. Витзена[603]603
  Радлов В. Сибирские древности, т. I, вып. 3, стр. 131, табл. II, А.


[Закрыть]. Концы верхних обручей у обоих экземпляров заканчиваются головами животных. Вторая витзеновская гривна кажется более древней, чем таманские, и по конструкции и по трактовке головы хищника с тупой мордой и оскаленной пастью. Ее савроматский или раннесарматский возраст не может вызывать особых сомнений. Поэтому вполне вероятно, что упомянутые таманские и прикубанские гривны II–I вв. до н. э. генетически связаны с более древними восточными, которые могло носить и савроматы, и народы Средней Азии и Западной Сибири. Восточное происхождение новой формы шейной гривны на юге Восточной Европы предполагал и М.И. Ростовцев[604]604
  Ростовцев М.И. Курганные находки…, стр. 35, 36.


[Закрыть].

Вернемся к миасской гривне. Она, безусловно, входит в разобранную выше серию гривен, составляющих генетический ряд. Поэтому очень странно, что у ней отсутствует один характерный признак – наконечники в виде головы или фигуры животного. Я думаю, что эта гривна также имела подобные украшения. На открытых концах ее нижнего обруча сбоку есть овальные отверстия, которые служили для закрепления каких-то деталей (рис. 71, 16). Это были, по-видимому, деревянные или костяные наконечники, выполненные в форме животных. Основанием для такого предположения служит бронзовая полая гривна из каракольского кургана на Алтае: в концы ее были вставлены вырезанные из дерева головки барсов[605]605
  Киселев С.В. Древняя история Южной Сибири. – МИА, № 9, 1949, стр. 191, табл. XXXII, 7, 8 и стр. 192.


[Закрыть]. Головки скреплялись с гривной деревянными шпеньками. С.В. Киселев считал, что подобные наконечники можно было вынимать и по мере надобности заменять наконечниками с другими зооморфными изображениями. В савроматских могилах также известны зооморфные наконечники, сделанные из кости, с отверстиями сбоку. Правда, все они найдены в могилах по одному экземпляру и не связаны с гривнами, но подобные наконечники, особенно такие, как головка кабана из Блюменфельдского кургана (рис. 11В, 29), головка льва из кургана Биш-Оба (рис. 10, 1ж) или головка грифона из кургана 3 у с. Тамар-Уткуль (рис. 10, 5а), вполне могли надеваться и на концы гривен.

Наиболее обычным женским украшением были различные ожерелья. По большей части они состояли из бусин – стеклянных, пастовых и каменных. В погребениях савроматских жриц и оренбургских степях найдены ожерелья, состоявшие сплошь из золотых бусин, иногда в сочетании с каменными и пастовыми. В кургане у хут. Крыловский в ожерелье входили золотые полые биконические бусины и цилиндрики, украшенные поперечными валиками (рис. 15, 1б). В ожерелье жриц из тарабутакского кургана 2 входили пастовые, сердоликовые и золотые бусины в виде полых шариков с круглыми петельками (рис. 17, 9, 10). В ожерелье из тарабутакского кургана 3 пастовые бусины приблизительно такого же вида сочетались с сердоликовыми, грубо обернутыми массивными золотыми листами, и с золотыми полыми шаровидными (рис. 18, 8). В обоих тарабутакских ожерельях золотые шарики состояли из двух спаянных полусфер.

Такое же сочетание стеклянных, каменных и золотых бусин представлено в ожерелье из второго покровского кургана (рис. 16, 2м, н), близкого тарабутакским и территориально и хронологически. Поразительно сходны по форме и технике полые золотые бусы из покровского кургана и тарабутакского кургана 3.

В состав покровского ожерелья входила также раковина Cyprea moneta. Эти раковины известны и в других савроматских курганах Южного Урала (рис. 71, 7, 8). Добываемые в далеком Индийском океане, они попадали к савроматам, вероятно, через Среднюю Азию, где хорошо известны в различных древних памятниках, а от савроматов распространялись далее на север, до ананьинского Прикамья[606]606
  Збруева А.В. История населения Прикамья…, стр. 80.


[Закрыть]. В странах, прилегающих к Индийскому океану, например, в ахеменидской Персии, они служили денежными знаками. Савроматы и ананьинцы вряд ли использовали их как средство обмена. Здесь редкие привозные раковины Cyprea moneta входили в состав ожерелий или головных уборов в качестве амулетов.

Кольца и перстни носили и мужчины, и женщины. В савроматских погребениях они встречаются редко. Все они бронзовые или медные, некоторые такой плохой сохранности, что форму их восстановить не удается. Наперстные кольца похожи на височные: с заходящими друг на друга концами (рис. 51, 7б) или спиральные (рис. 47, 5в), согнутые из круглой проволоки.

Единственный хорошо сохранившийся перстень, который можно отнести к савроматской эпохе, найден в Нижнем Поволжье на территории Терновского городища в Камышинском уезде. На этом городище были найдены и другие вещи савроматской культуры – бронзовые наконечники стрел, бронзовое колесико-амулет (рис. 71, 3). Перстень – литой, с круглым выпуклым щиткам, по своему размеру годится только на палец женщины или ребенка (рис. 71, 2).

Несколько чаще, чем наперстные кольца, в савроматских могилах встречаются железные и бронзовые браслеты. Простейшей формой являются браслеты с несомкнутыми, тупыми, иногда слегка утолщенными концами, согнутые из круглого в сечении прута (рис. 40, 2ж; 45, 2в; 46, 1б; 71, 19, 21). В Иловлинской волости Камышинского уезда случайно найден литой бронзовый браслет, сегментовидный в течении, с несомкнутыми заостренными концами (рис. 71, 18)[607]607
  ГЭ, Во 2/3 1887, 36/53.


[Закрыть]. Он, несомненно, северокавказского происхождения. Совершенно такие же браслеты типичны для кобанской культуры и погребений скифского времени предгорной полосы Северного Кавказа[608]608
  МАК, вып. VIII. М., 1900, табл. XXXIII, 5, 6; Крупнов Е.И. Археологические памятники Ассинского ущелья. – Труды ГИМ, вып. XII. М., 1941, стр. 196, табл. V, 1; он же, Древняя история Кабарды. – Ученые записки Кабардинского научно-исследовательского ин-та, т. VIII. Нальчик, 1952, стр. 40, рис. 11, 14; он же, Новые данные по археологии Северного Кавказа. – СА, 1958, № 3, стр. 101, рис. 4, 1.


[Закрыть]. Обломок такого же, вероятно, браслета происходит из кургана D 17 у с. Альт-Ваймар (Старая Иванцовка) (рис. 71, 13).

С IV в. до н. э. в раннепрохоровских погребениях Приуралья появляются бронзовые браслеты с заостренными концами (рис. 44, 2г).

Изделия всех перечисленных видов служили савроматам не только как украшения костюма. Такие предметы, как гривны, ожерелья, золотые бляшки, были знаками социального отличия. Многие аксессуары савроматского костюма тесно связаны с религиозными представлениями, различными культами и магией. Особенно это касается серии подвесок, сделанных из металла, кости, камня и раковин; их наделяли магическими свойствами. Эти подвески должны рассматриваться, прежде всего, как амулеты. Среди них выделяются предметы в виде колесиков и дисков, связанные, как и у многих древних народов, с солярными культами. К ним, на наш взгляд, следует отнести литые бронзовые колесики с отверстием в центре и несколькими спицами (рис. 71, 3–5). Они часто служили подвесками-амулетами к оружию, их прикрепляли к костюму или надевали на шею. Такие амулеты найдены в основном в погребениях VI–IV вв. до н. э. и лишь в качестве пережитка их изредка можно встретить в более поздних сарматских могилах Поволжья я Кубани. К группе амулетов можно причислить и литую бронзовую крестовидную пронизку (рис. 24, 6) из кургана 8 группы Пятимары I.