Текст книги "Храни нас пуще всех печалей (СИ)"

Автор книги: Ирина Чернова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 40 (всего у книги 48 страниц)

– Простите, леди Вейра, я и вправду забылся, что передо мной не мужчина, – парень поклонился без всякого раскаяния. – Но и вы меня успели задеть!

– Думаю, что мне просто крупно повезло. Все, на сегодня я получила свою порцию опыта! Но... – злорадно улыбнулась и задержала внимание аудитории, к которой присоединились две любопытствующие рожи поодаль, – завтра с утра я опять приду сюда. Продолжим?

Лицо у Кола вытянулось, как бывало в Тройдене, когда на мою долю доставался тот из беарнитов, которому это совсем не улыбалось, Жан прыснул в кулак, а Орвин широко раскрыл глаза и захохотал во весь голос.

– Ну, миледи, ну рассмешила! Все, Кола, тебе не жить – помяни мое слово, она не успокоится, пока не достанет тебя! Да не строй рожи, дурень, наверняка она припасет что-то интересное для тебя... леди Вейра, кто вас учил в Тройдене?

Я улыбнулась с самым загадочным видом, а Орвин вздохнул и показал кулак тем, кто стоял поодаль. Рожи придвинулись поближе и я разглядела еще двоих парней постарше.

– Да приходите, миледи, я сам прослежу за вами... были б вы чуть потяжелей, сам бы с вами потягался, да куда мне... улетите, как воробей...

От хохота полегли все, кто стояли, и я тоже присоединилась к ним, представив эту картину. А чего обижаться-то?

Кто-то заорал вдалеке, зов долетел до нас и Орвин убежал, поддерживая болтающиеся на боку ножны. Стражники еще постояли, посудачили между собой, обсуждая прошедший спарринг и бросая на меня время от времени любопытные взгляды. Ничего вызывающего или оскорбительного в них не было – так смотрят на пустынной дороге, оценивая встречного человека и мне это было гораздо приятней, чем если бы они видели во мне только женщину. Потирая то ушибленное плечо, то ноющее бедро, я кивнула им и пошла на основной двор, откуда слышались возгласы и слышалось лошадиное ржанье. Кто-то приехал в замок?

Незнакомый мужчина, весь запыленный, уже слез с коня, которого тянул за собой конюх. Орвин слушал его короткие рубленые фразы, потом широким шагом пошел в сторону входа и приехавший двинулся за ним, окинув взглядом все пространство внутреннего двора. Приоткрыв дверь, Орвин заорал вовнутрь и гулкое эхо понеслось, отскакивая от стен и вызывая на все лады Перри. Наконец показалась круглая голова мажордома и незнакомец проследовал за ним, пропав в глубине темного входа. Орвин вышел на солнечный свет и направился медленным шагом к воротам. Там он постоял, переговариваясь со стражей, пока сумасшедший вопль Перри не заставил его броситься ко входу, где мажордом начал что-то взбудоражено втолковывать ему, размахивая руками и почти подпрыгивая на месте. Орвин выслушал его, переспросил несколько раз, как будто не веря своим ушам помотал головой и опять быстро пошел к воротам, оглядываясь на двор. Хм, что это они тут забегали, опять какая-нибудь война местного разлива? Чтобы выяснить обстоятельства, надо было идти к воротам, спрашивать Орвина, а вдруг он не захочет говорить при своих подчиненных?

Но шума и гама за стеной не было, стало быть никаких нападений не ожидалось и выяснение можно было преспокойно отложить до более подходящего момента. Я еще раз потерла плечо, чертыхнулась, поминая упрямого Кола и пошла на кухню в поисках горячей воды. Потом разило преизрядно, в пыли меня вываляли от души, а приходить в столовую таким чучелом не хотелось. Где-то у меня еще и рубашка одна была чистая, и штаны, успею еще переодеться!

– Сегодня вы изволили совсем не опоздать к столу, – доверительно сообщил мне барон, устроившись рядом. – Как это вам удалось? Я поднялся с таким трудом, – признался он, испуская легкий запах перегара, – что уже думал и вовсе не приходить, пока не вспомнил о нашей сегодняшней прогулке верхом. Может быть, вы согласитесь ехать только в моем сопровождении, леди Вейра? Я не самый последний боец из сидящих за этим столом и могу спокойно противостоять троим, даже если еще придется прикрывать вас...

– Барон, – укоризненно протянула я, протягивая тарелку Перри, – вы пытаетесь нарушить нашу с вами вчерашнюю договоренность, да еще обмануть графа Ареньяна и виконта. А они вам этого не простят, поверьте. – Я сунула нос в тарелку и облизнулась. – Вкусно пахнет, а я голодна, как волк! Зачем вам лишние неприятности? Да и мне заодно с вами...

– Леди Вейра... – барон осекся, поймав взгляд Ареньяна с другой стороны стола, – может быть, вам вина? – с надеждой спросил он, но в темных глазах раскаянием и не пахло.

– Благодарю вас, но с утра я не пью. Сидеть верхом с головой, затуманенной вином, верный признак того, что жизнь надоела. Перри, будь любезен, принеси мне какого-нибудь отвара вместо вина!

– Слушаюсь, леди Вейра! – мажордом испарился, отдавая приказания слуге.

– Простите, сьеры и леди... я опоздал к столу, куда был так любезно приглашен хозяином этого замка, – вошедший был тем самым незнакомцем, которого я видела во дворе замка пару часов назад. Скуластое лицо и короткая стрижка, что было здесь редкостью и носило отличительный характер лиц, приближенных к храму Творца или монахам, давали своему обладателю какую-то размытость и незаметность.

– Да-да, проходите, к столу, – любезность Корина превзошла самые оптимальные прогнозы и он прямо лучился неподдельной радостью, как будто приехавший был для него необыкновенно дорог. – Знакомьтесь, это шеллье Севани, он побудет с нами некоторое время.... Дорогой мой Севани, позвольте представить вам гостей, находящихся сейчас за этим столом... сьер Карлайн...с супругой Магдой...сьер Тарнель...и его супруга леди Женевьева...шеллье Бастен...и его сестра леди Камилла...граф Ареньян...леди Шейла Кресси....граф Мартиньяк...леди Урсула ... шеллье Сен-Винье... шеллье Корбейль... виконт Клери... леди Вейра, герцогиня Одьерская...барон Вессен...леди Маргарита, моя кузина... шеллье Дювье... леди Клария ... присаживайтесь вон туда, – элегантным жестом граф указал на свободный стул за леди Урсулой и туда тут же поспешил слуга, чтобы отодвинуть его перед очередным гостем. – Всех представил...

– А меня ты не хочешь представить своим гостям?

Стук каблуков был слышен издалека, но мало ли кто там ходит, а вот голос подошедшего... Я напряглась, боясь обернуться к дверям, а внутри сперва все заледенело, только сердце бешено застучало и зашумела кровь в ушах... лучше всего спрятаться за бокалом и наплевать, что там налито, я все равно не чувствую вкуса...

Похоже, что появление последнего гостя было для душки графа громом посреди ясного неба, до такой степени он был ошарашен.

– Ну что же с тобой такое случилось, мой дорогой друг, – обманчиво вкрадчиво поинтересовался опоздавший. – Ты даже не приглашаешь меня за стол, как положено радушному хозяину... шеллье Севани удостоился бОльшей чести, чем я, несмотря на всю нашу дружбу.

– Да... конечно... проходи... я рад видеть тебя... позвольте представить вам моего друга шеллье Лассера... – растерянность Корина была столь велика, что он механически произносил слова с такими огромными паузами, словно забывал, что надо говорить. – Но как ты оказался здесь? – почти выкрикнул он и теперь в его голосе слышалась тоска и смятение. – Ты же был в Морреле...

– Ну уж прости, я туда не доехал, – Лассер уже уселся за столом и Перри поспешил поставить перед ним тарелку и бокал с вином. – Вина не надо, Перри. Отвар или воду... я слишком долго был в дороге. Дорогие гости, не рассматривайте меня, как нарушителя порядков, заведенных в этом замке, – знакомый ехидный тон, присущий только одному человеку на свете, заставлял меня покрываться холодными мурашками. – Я слышал краем уха, что здесь ожидается небольшой праздник, посвященный будущему обручению и не мог устоять перед тем, чтобы не заглянуть сюда по дороге. Всегда интересно посмотреть на чужое счастье... говорят, что это хорошая примета, особенно для дам.

– Да... но в замке столько гостей, что не осталось даже свободных комнат... – глаза Корина забегали по столу, а рука потянулась к спасительному бокалу, откуда он отхлебнул с явным нетерпением. – Только что для шеллье Севани была открыта последняя! – пожаловался он, как будто это могло служить оправданием.

– Это меня не смущает, – фыркнул Лассер. – За длинную дорогу я привык ночевать и в более худших условиях, чем твоя конюшня.

– Ты... один? – нерешительно спросил граф ле Патен, а я посильнее вцепилась в бокал и прикрыла им лицо, которому внезапно стало безумно жарко.

– Разумеется, один. А кого ты ожидал увидеть со мной?

Корин издал нечленораздельный звук и леди Клария поспешила утешить его, воркуя что-то ласковое на ухо. Но он не обращал на ее слова ни малейшего внимания, глядя в пространство застывшим взглядом. В этот момент его красивое лицо походило на восковую маску в собственном гробу и вызывало желание накинуть на него платок. Что же такое произошло, отчего душка граф разом потерял весь свой шарм и теперь с трудом приходит в себя? И откуда здесь взялся Лассер... нет, я даже боюсь повернуть в его сторону голову, потому что... слишком живы оказались воспоминания, которые я так старательно хоронила внутри, слишком жгла обида на его неожиданное исчезновение... на его предательство... и, как наяву, опять я увидела себя в столовой Тройдена и Магнуса, читающего небольшой листок с убористым почерком... "наконец-то он женился" – что-то в таком ключе и произнес герцог, заставив меня потом буквально истязать себя непосильными спаррингами по утрам, чтобы только не вспоминать ничего... еще и упоминание о том, что невеста была молода и богата, но венчание прошло скромно ... Подобно леди Кларии вчера я подняла подбородок, не давая слезам выхода. А сама хвасталась еще недавно, что они иссякли... Буквально кожей я чувствовала на себе взгляд Лассера, но мужественно продолжала сидеть, цедя из бокала непонятную жидкость. Налей мне Перри туда самую горькую полынь, я бы и то не поняла, что это я пью!

– Леди Вейра, вы не забыли, что сегодня мы отправляемся на верховую прогулку? – голос графа Ареньяна доносился как будто из туманного далека, с трудом пробиваясь через километровую толщу воды. – Леди Вейра, вы слышите меня?

– А... простите, дорогой граф, я задумалась, еще не подошел виконт де Клери... может быть, он так и не сумел преодолеть себя утром? Вы не знаете, что за причина побудила его так долго спать? Утро было великолепное и лежать до сих пор в постели – непозволительная роскошь... У меня на родине говорят: "Кто рано встает, тому Творец помогает!" и я считаю это мнение вполне оправданным... безусловно, лучше всего подниматься как можно раньше, тогда можно увидеть много интересного...

Я продолжала молоть какую-то чепуху, боясь остановиться и захлопнула рот только тогда, когда поняла, что на меня никто не обращает внимания и за столом продолжает порхать легкий, ничего не значащий разговор. Леди Урсула уже трещала что-то Лассеру на своем конце стола, леди Камилла перекидывалась заинтересованным взглядом с шеллье Севани и, похоже, добилась в этом немалого успеха, поскольку раскраснелась и разлохматилась еще больше, а ее брат весьма угрюмо уставился на леди Кларию. Корин пришел в себя и снова с преувеличенной любезностью расточал комплименты леди Маргарите и леди Кларии, заставляя последнюю млеть от удовольствия. Барон, с некоторым удивлением слушавший мою дурацкую болтовню, то и дело встревал в разговор Дювье и Маргариты, делая последней весьма недвусмысленные похвалы, отчего девушка краснела и вопросительно смотрела то на душку графа, то на своего будущего жениха. Мне помахала рукой леди Магда и они с мужем вышли из столовой. Это что, я так и просидела, как деревянная весь завтрак? А ведь хвалилась, что нервы крепкие!

– Леди Вейра, вы готовы отправиться с нами? – непривычно тихий голос барона Вессена заставил встряхнуться. – Мы с графом Ареньяном ждем только вас...

– Конечно, барон, я уже давно готова! – преувеличенно бодро я помчалась из столовой во двор, а оба сопровождающих поспешили следом, обсуждая между собой причины столь поспешного бегства.

Оседланные лошади уже ждали нас во дворе вместе с виконтом, от которого разило перегаром, как от старого пьяницы. Щетину он, конечно же, так и не сбрил и смотрелся уморительно... пока был вдалеке. При ближайшем рассмотрении от уморительности не оставалось и следа – как бы ни была помята его физиономия, это был не благодушный слизняк, а вполне самоуверенный тип. Под напором адреналина, выплеснувшимся в столовой, я буквально взлетела в седло, поразив саму себя подобным подвигом. Озадаченные граф и барон только переглянулись между собой и тоже взмахнули в седла.

– Полагаю, что нам надо трогаться в путь, – подстегнул барон виконта, который что-то искал у себя в седельной сумке. – Что вы там потеряли, де Клери?

– Да брал же я ее, черт побери...– виконт вытащил пустую бутылку и бросил ее подбежавшему конюху прямо в руки. – Странно...пустая... Подождите-ка, я сейчас! – он спрыгнул с коня и быстро исчез за тяжелыми дверями.

Моя Рыжая стояла вполне смирно, переступая копытами и обмахиваясь хвостом от мух, как и положено приличной лошади. Графский конь светло-коричневого цвета с изящно выгнутой шеей пританцовывал на месте, повинуясь руке хозяина, то и дело тыкая мордой мою лошадку. Зато барон решил показать класс верховой езды и от нетерпения уже проскакал по кругу, поднял коня на дыбы, заставил пройтись медленным шагом, высоко поднимая передние ноги и теперь опять кружил по двору, громко цокая подковами.

– Куда пропал этот несносный де Клери, вы не знаете? – Вессен подъехал поближе, мотая головой не хуже своего коня. – Может быть, мы все же поедем, а он пусть догоняет нас? – обратился он к Ареньяну, меланхолично рассматривающему окна второго этажа.

– Мы обещали ехать все вместе, сьер барон, – дернулся граф при каком-то очень старательном рассматривании очередного окна. – Подождите немного, он сейчас объявится.

– Этот негодяй Перри не дал мне ни одной бутылки вина! – громко объявил на весь двор виконт, со злости пиная попавшуюся ему под ноги здоровенную колоду. – Видите ли, наш хозяин заботится о моем здоровье и не велел давать нам с собой ничего... куда это годится, благородные сьеры? Ладно леди – она женщина и ей позволительно не пить вино с утра, но мы-то как должны себя чувствовать, когда нам так отказывают...

– Виконт, вы и так прикончили целую бутылку с самого утра, – урезонил его Ареньян, – а мы уже пили вино за столом и пока я не считаю нужным брать с собой еще. Леди Вейре, думаю, будет неприятно, если мы все напьемся во время прогулки...

– Совершенно с вами согласен, граф, – поддержал его барон, осаживая лошадь около нашей пререкающейся компании. – Но мы можем позволить себе это за ужином и в любых количествах! И-ииэх!

Он подстегнул жеребца и помчался к воротам замка впереди нас. Виконт уже потерял весь интерес к окружающей обстановке ввиду отсутствия алкоголя и только тихо ругался про себя, прикидывая, как бы побыстрее вернуться и потребовать у Перри кувшин в свою комнату. Граф ехал достаточно медленно, совсем как я, поддерживая ничего не значащий разговор. У самых ворот мы остановились в недоумении – стражники их не открывали, несмотря на то, что барон чуть ли не нахрапом пер на них, ругаясь от злости.

– Подождите орать, барон, – поморщился Ареньян. – Что произошло, – обратился он к старшему из них, – почему вы не выпускаете нас? Граф ле Патен вчера согласился на то, чтобы мы вчетвером выехали сегодня из замка, а вы даже не подходите к воротам.

– Так то вчера было, милорд, – с поклоном ответил мужчина, – а сегодня от него приказ пришел – ворота не открывать и никого не выпускать из замка.

– Когда это граф такое приказал? – мы все недоуменно переглянулись между собой.

– Так недавно, ваша милость, – пояснил стражник. – Гонец приехал, вот он и приказал...

Гонец! Я застыла, как вкопанная. Приехали двое с утра – Лассер и Севани, значит, кто-то из них и был тем самым гонцом... Творец Всемогущий, дай мне ошибиться в моих предположениях, умоляю тебя!

Не слушая разговоров за спиной, я повернула Рыжую обратно ко входу с высокими ступенями и спрыгнула с нее, не обращая внимания на внезапно занывшее плечо. Если моя догадка верна, то скоро мне будет не до синяков и ссадин... где это чертов граф ле Патен, я сейчас с превеликим удовольствием залеплю ему пощечину...или дам сапогом по заду... где он, черт подери?

Пролетев по второму этажу, как разъяренная фурия, я успела заглянуть по очереди во все открытые двери, отталкивая тех, кто пытался противостоять мне в коридоре.

– Перри! – крик наверняка был слышен далеко, потому что бедняга мажордом отшатнулся от меня, прижавшись к стене. – Перри, живо говори, где прячется твой хозяин?

– Ми-миледи, – трясущимся от страха языком едва выдавил Перри, – он н-не прячется... он с ле-леди Кларией...

– Где он сейчас? Плевать мне на всех ледей, где граф?

– Ми-миледи... они только что ушли в спальню графа...

Те маты, которые я сложила на головы всех, кто попадался мне по пути, были лишь малым отображением бурлившей внутри злости на всех – на Корина, на Кларию, на барона, на Лассера и больше всего – на себя...

– Сьер граф, вы здесь? – я дубасила в закрытую дверь его комнаты сапогом, сожалея от всей души, что не могу заехать ему этим же сапогом в физиономию. Ну пусть я ошибаюсь, пусть я неправа – я с радостью извинюсь перед ним... только вот сперва все же задам свои вопросы...– милорд Корин, я разнесу сейчас вашу дверь, если вы не выйдете ко мне!

В коридоре, вдалеке, уже мелькали люди, но душка граф не пожелал позора и все-таки вышел ко мне, оставив пищащую от страха Кларию с другой ее стороны.

– Граф, потрудитесь объяснить, что означают закрытые ворота вашего замка? – я тяжело дышала и была готова услышать прямо тут любые объяснения, но он лишь прислонился спиной к спасительной двери и молчал. – Вы будете говорить или нет, сьер граф? – заорала я и топнула ногой. – Вас что, ножом надо тыкать, чтобы вы говорили?

– Пойдемте со мной, – хмуро протянул Корин и оттопырил локоть, который я с негодованием оттолкнула. – Хорошо, пойдемте в библиотеку, там и поговорим...раз уж вы так настаиваете.

Он пошел впереди быстрым шагом, а я пошла следом, вбивая каблуки в пол и уже за спиной услышала: "Порядочки у них в этом Тройдене..."

Последним движением я со всего маху пнула дверь в библиотеку, когда граф пропустил меня вперед и чуть не взвыла от боли в ноге – двери-то здесь не чета нашим, цельнодеревянные! От собственной глупости обозлилась еще больше и плюхнулась с размаху в кресло, потирая плечо и крутя ушибленной ногой в тонком сапоге. Корин опустился во второе кресло и застыл, как статуя фараона. А я неожиданно выдохлась и стала спокойна, как та же самая статуя, только в женской ипостаси.

– Итак, любезный граф, – разговор завелся со всем возможным сарказмом, – я слушаю вас чрезвычайно внимательно. Потрудитесь объяснить мне причины столь странного поведения вашей стражи на воротах. Вчера вы сами дали разрешение на прогулку верхом, а сегодня поменяли свое мнение? Что случилось?

– Вы бы лучше объяснили мне, леди Вейра, причины вашего поведения в такой неподобающей для женщины манере, – попытался наехать на меня хозяин замка. – Кричите, скандалите...леди Кларию перепугали до слез...

– Сьер граф, я ведь уже задала вам вопрос – почему закрыты ворота? – почти ласково повторила я. – Причины этого есть?

– Безусловно, леди Вейра, – Корин вроде тоже пришел в себя и начал разговаривать свысока, обороняясь. – Дело в том, что в мой замок приехал гонец от его величества и передал мне категорическое требование, заверенное личной подписью и большой королевской печатью – до приезда его величества короля Альветии Харриша, никто из гостей и обитателей замка не должен покидать его. Даже я, миледи, – с напускным горем поведал он. – Если вы мне не верите, то я готов показать вам это письмо!

– Верю...не верю... – сообщение о гонце и зловещем предписании короля меня уже не особенно взволновало. – Меня интересует другое, любезный граф...– я перегнулась через стол и, глядя в глаза этому лощеному красавцу, спросила, – откуда король узнал, что я нахожусь именно здесь в это самое время? Он же сейчас в своей резиденции, в Морреле!

– Понятия не имею, леди Вейра, – нагло заявил Корин, но бегающие по сторонам глаза выдавали его с головой. – У его величества целый штат магов, которые...

– Дорогой мой граф, – внутри меня колотило от злости, но внешне я все же была пока спокойна, – если вы уж сделали подлость, то найдите в себе силы признаться в этом! Мой покойный супруг был человеком крутым и властным, но он не унижался до того, чтобы доносить на женщину, за что я его безмерно уважаю и сейчас, когда он уже умер! А у него были поводы не чета вашему... Корин, что я вам сделала такого, что вы не можете простить мне? – как можно более проникновенным тоном заданный вопрос ошеломил графа и он недоверчиво посмотрел на меня, прикидывая, не чудится ли ему это. – За что вы так меня ненавидите, граф? Год назад, когда я по распоряжению короля Харриша попала к вам в замок, я любовалась вами, как прекрасной картиной, я была почти влюблена в вас...но кто я и кто вы? Я думала, что наши отношения могут быть если не близкими, то дружескими. Вы учили меня читать и писать, рассказывали о королевстве, вы были для меня идеалом мужчины...где я вам перешла дорогу, сьер граф, что вы так желаете добить меня? Вы приехали в Тройден только для того, чтобы выманить меня оттуда и доложить королю о выполненном задании? Чем я заслужила подобное отношение от вас? Вы так страстно желаете, чтобы он растоптал меня?

– Вы думаете только о себе, леди Вейра, и больше ни о ком. Вы пришли в мир Хройна, чтобы служить опорой его величеству и помогать ему в нелегком труде по управлению королевством, а чем вы занимались вместо этого? Болтались по замку, заводили шашни со всеми, кто попадался вам на пути и при этом не испытывали к его величеству ничего, даже уважения! Сказать королю целой страны, что для вас все равно, кто стоит перед вами, лишь бы он помог вам бежать из тюрьмы... да вы должны были стойко выдержать все, что ниспослала вам Судьба и смотреть при этом гордо и прямо, вы должны были сохранить свою честь и не согнуться перед болью и унижением... Мне стыдно за вас, леди Вейра, потому что вы не оправдали надежд тех, кто создавал эту страну, кто складывал ее по кусочкам веками, кто был готов на все ради нее, даже потерять свою жизнь, но не честь! Боль имеет свойство заканчиваться, а позор – никогда. Вы побоялись боли и пошли на эту сделку, приравняв короля к простолюдину! Для его величества это было равносильно плевку в лицо и он перестал доверять вам... но и после суда он был милосерден, следуя давно забытыми тропами чести и достоинства! Он мог увезти вас сразу же, но предпочел следовать букве Закона, гласящего, что только те короли сильны, кто обладает милосердием. Именно это было причиной его распоряжения после суда собрать всех мужчин и предложить им самим решить вашу судьбу. Никто не пошел на это, леди Вейра, вспомните, как вы стояли во дворе и никто из молодых и здоровых мужчин не протянул вам руку... нашелся только один старый идиот, который наплевал на оскорбление своего сюзерена и согласился взять в супруги женщину без чести и совести. Правда, и прожил он после этого недолго... уж не вы ли были тому причиной? Но вы остались опять формально свободной, а для королевского амплификатора это недопустимо... вы должны выполнять свой долг по отношению к королевству и королю, я же должен выполнить свой. – Корин глубоко вздохнул и спокойно посмотрел мне в глаза, совершенно убежденный в собственной правоте, как последний религиозный фанатик. – Да, я сообщил его величеству, что вы едете ко мне, потому что это мой долг – вернуть вас ему, чего бы это ни стоило. Полагаю, что король найдет наконец способ обуздать вас с вашими возможностями в нужном для него направлении. Второго герцога Одьерского для вас в этот раз не будет. Вы так внимательно расспрашивали меня о нашем посольстве в Дарнию, леди Вейра, что я уж было усомнился в вашей нелюбви к Альветии... но вскоре понял, что жестоко ошибался и вы по-прежнему не понимаете, что нужно для королевства в первую очередь. Дарния лишь начало этого пути, который его величеству не преодолеть без вас, хотите вы того или нет. Нежелание помогать королю, для которого вы предназначены самой Судьбой и древним обрядом и есть то предательство, которое я вам не могу простить.

– Фанатик... – горько вздохнула я. – Вы-то сами верите во все, что здесь наговорили, сьер граф? Больше всего похоже на то, что вас задушила жаба...

– Кто...задушил? – встрепенулся Корин. – Почему жаба задушила?

– Жаба – страшное животное, сьер граф, уж сколько людей она погубила...и не сосчитаешь. Но вы просчитались – в руки Харришу я не пойду ни за что. Много лет назад один маг создал этот обряд вызова амплификатора, полагая, что делает благое дело для своей семьи. За века, которые прошли с тех пор, семья потихоньку вырождалась и теперь она правит страной только за счет древнего заклинания... это и есть наказание тем, кто хотел быть самым умным за чужой счет. Вырождение ждет всех, кто будет цепляться за обряды и подумайте, куда покатится Альветия при этом?

– Леди Вейра, вам не удастся поколебать мою решимость в отношении вас, – твердо произнес Корин. – Его величество должен получить своего амплификатора и я помогаю ему и королевству.

– Идиот... Творец Всемогущий, какой же вы идиот, сьер граф! – переубеждать фанатика было невозможно, я плюнула со злости на пол, развернулась и быстро вышла из библиотеки, чуть не сбив по дороге кого-то при входе.

Это не душка граф идиот, а я...ну что мне стоило хоть немного прислушаться к интуиции, задав себе простой вопрос – а зачем это Корин так уламывает меня уехать из Тройдена? Но мне казалось, что здесь нет никакого подвоха, что самое страшное уже позади и я купилась, как трехлетняя девочка на яркий леденец. Только вот внутри он оказался горьким, как вся здешняя жизнь, полная предательства и желания набить себе карман за чужой счет. Магнус и тот просчитал, что амплификатор будет ему нужнее всех, не говоря уже о мелочах типа барона (Тройден неплохое приданое глупой вдове!), графа Ареньяна (думает и взвешивает, надо ли ему такое счастье, как я?) и покойного Майделя (поимел бы на халяву, да не успел!).

Влетев в комнату, я покидала в дорожный мешок свой нехитрый скарб, надела пояс с ножнами, подхватила плащ и ринулась в сторону знакомой лестницы, тонущей в полутьме коридора. Больше мне тут делать нечего, провались пропадом все в этом замке! Было очень жаль оставлять Рыжую – я успела привязаться к покладистой лошадке, но когда на кону стоит выбор между собственной жизнью и лошадиной, держу пари, что каждый выберет свою собственную! Факелы я прихватила по дороге в коридоре, не обращая внимания на то, что творится за спиной. Если кто сунется ко мне сейчас – я забуду всю мораль двадцать первого века и буду обороняться до последнего, защищая свою свободу, цену которой я уже очень хорошо понимала.

Крутые ступени опускались все дальше и дальше в темноту, разгоняемую только факелом в руке, но страха я не испытывала никакого. Что такое страх перед темнотой? Это лишь отсутствие света, а вот перспектива отсутствия мозгов виделась мне гораздо худшей участью. Ну вот и знакомый коридор... воткнув один факел в держатель у подножия лестницы, я собралась с духом и твердо пошла вперед, светя себе вторым. Двери...двери... темное дерево, стянутое железом, на котором тут и там проступали следы ржавчины... сколько тайн скрыто за вашими толстыми досками?

В конце сводчатого туннеля я нашла держатели и воткнула туда два факела для лучшей обзорности. Аккуратно положила у стены мешок – не забыть бы его от радости, когда откроется проход в стене – и пошла методично осматривать камни, выискивая те, на которые мне указывала год назад призрачная леди Маргарет и которые я уже трогала перед тем, как впервые сбежать отсюда. Не знаю, какой вид памяти у кого лучше работает, но у меня – механическая, а потом уже и зрительная... я осторожно дотрагивалась до знакомых камней, надавливая ладонью и мне казалось, что это шкура живого существа, которое может мне помочь. Один...второй...третий...камни даже чуть подавались, но ничего не происходило, проход не открывался, чтобы я не предпринимала. Может быть, я ошиблась и спутала камни? Выдернув один факел, я буквально носом исползала весь участок стены, но только еще раз убедилась, что все верно и камни действительно ТЕ, только вот они не работают.

– Почему? Почему? – я в сердцах стукнула кулаком по стене и получила в ответ...сожаление и ноющее ребро ладони. – Альен...– позвала я, уже предчувствуя самое худшее, дрогнул огонь факела немного, совсем чуть-чуть и снова затрещал как ни в чем не бывало. Это был действительно удар ниже пояса... Я прильнула лбом к стене, думая, что же делать теперь дальше и услышала за спиной щелканье каблуков по полу. Ну вот, уже и тут меня нашли...может быть, здесь все и закончится? Оборачиваться не хотелось и я медленно протянула руку к рукояти меча...

– Леди Вейра, я так и думал, что найду вас здесь, – голос Лассера за спиной прозвучал четко, но негромко. – Этот путь для вас закрыт...сожалею. Вы не знаете многого, что тут произошло с тех пор, как вы ... покинули этот замок, иначе бы никогда не поехали сюда.

– Зачем вы пришли, сьер Лассер? – я обернулась, не снимая руку с меча. – Если за мной, то предупреждаю, что я буду стоять до последнего...

– Дайте вашу руку, леди Вейра... да не бойтесь вы меня! – он чуть повысил голос и протянул руку. – И ваш мешок с вами...я во-время успел! Идемте со мной...

Мужчина подхватил мой мешок, взял меня за руку и пошел назад к лестнице, крепко сжав мне ладонь. Не дойдя до первого факела, он осветил низкую темную дверь, закрытую на тяжелый засов.

– Подержите факел, леди, – приказал он и ткнул его мне в руки, бросив мой мешок у стены.

Заржавевший засов пошел вперед со скрипом, достойным фильма ужасов, но никто ниоткуда не вылез и не бросился на нас, когда Лассер дернул дверь и она тяжело распахнулась под его напором.

– Заходите сюда, леди, – он прошел в камеру первым, освещая ее факелом. – Здесь пусто...все привидения ушли давно. Заходите же, я хочу вам кое-что показать!

Осмотревшись, я увидела каменный мешок примерно три на четыре метра и кучу истлевшей грязной трухи в углу. Солома? Тряпки?

– Посмотрите вокруг, леди Вейра, что вы видите здесь? – Лассер осмотрел стены и потолок, а потом глухо сказал, – здесь я провел год назад шесть дней, не зная, где нахожусь и выберусь ли когда-нибудь из этого подземелья. Я не ищу у вас жалости или сострадания, но я должен был доказать вам любой ценой, что я не предавал вас даже в мыслях. В то утро...в то утро я вышел из своей комнаты и направился к вам, но меня ударили по голове и я очнулся уже здесь, запертый и с догорающим факелом на стене. Я пытался колотить в дверь, кричал, но...словом, никто не пришел. Сломать засов изнутри невозможно, я только отбил себе ноги, пытаясь вырваться отсюда. Но видно, что Творцу было неугодно, чтобы я покинул эту тюрьму... я терял сознание, потом опять приходил в себя и снова колотил в дверь...Когда я услышал скрежет засова, то решил, что схожу с ума и пополз к двери... она действительно была открыта и вдали виднелся огонь факела. Я с трудом поднялся по лестнице...там меня и нашли. Корин рассказал мне о королевском суде, о милосердии короля Харриша и о том, что герцог Одьерский согласился взять вас в супруги наперекор королевской воле. Вы покинули замок, а я даже не знал, куда герцог повез вас...но несмотря ни на что, я глубоко благодарен ему за то, что он тогда спас вас, леди Вейра. Не верите? Ну что ж, это ваше право... все, хватит воспоминаний, пойдемте отсюда.