Текст книги "Сочинения в двух томах"
Автор книги: Григорий Сковорода
Жанр:
Религия
сообщить о нарушении
Текущая страница: 38 (всего у книги 60 страниц)
Воззри на 26–й стих 8–и главы в «Деяниях»: «Ангел же господень» и прочее. «Сей есть пуст».
[Закрыть]
– Сим благовестием разожжен, – продолжал Рафаил, – пошел мой Товия направо, в путь мира, которым ныне шествует наш Варсава. Сей есть путь царский, путь верховный, путь горний. Сим путем Енох, Илия, Аввакум и Филипп, восхищен, не обрели себя в мире. Сим путем взошел на гору Авраам вознести на жертву Исаака и принял от бога печать веры. Сим путем взошел на гору Фасга Моисей и упокоился. Сим путем шествует весь Израиль в обетованную землю. Сим путем вошел в Сион Давид, насытился священных хлебов, раздав и сущим с ним по сковородному блину. Сим путем восходит в горнее Мариам, целует Елисавету и ублажается. Сим путем шел Христос в пустыню, победил сатану. Сим путем восходят на гору Галилейскую апостолы и видят свет воскресения. Сей есть путь субботний, разумей – мирный. Сим путем шествовали Лука и Клеопа [534]534
Библейские персонажи – последователи христианских апостолов. Лука – один пз последователей мифического апостола Павла (Новый завет. Послания св. апостола Павла). Клеопа – упоминается Лукой и Иоанном (Новый завет. Евангелие от Луки, гл. 24; Евангелие от Иоанна, гл. 19). – 75.
[Закрыть]. Сошелся с ними третий блаженный оный собеседник, преломивший им хлеб небесный и открывший им очи видеть невидимое его благоухание.
Напоследок сим путем ехал в колеснице евнух царицы Кандакии и познакомился с Филиппом[535]535
Рассказ этот, приводимый и в других произведениях (см., напр., т. 1, стр. 303—305), взят из Библии (Новый завет. Деяния св. апостолов, гл. 8). – 75.
[Закрыть]. Филипп открыл ему в человеке человека, в естестве – естество, благоухание Христово и новым благовестием, как чудным фимиамом, накадил ему сердце, омыл его нетленною сверх от стихийной воды водою и отпустил его в дом свой. Он же отошел в путь свой, радуясь. Сей путь есть радостен, но пуст, пуст, но радостен, и вне его нет спасения. Пуст же, ибо людям избранным только открыт. Мир мнит его быть пустым, сиречь суетным. Сия есть клевета. Мнит же опять его быть горним, сиречь горьким. И сие клевета. Гора значит превосходство у не труд и горесть. Горе говорящим: сладкое – горькое и вопреки. «Путь господень есть суд, рассудить злое – избрать благое». Любезный путь! «Не зайдет солнце тебе, и луна не оскудеет тебе. Есть господь тебе свет твой, и исчезли дни рыдания твоего». Сие возгласив, Рафаил умолк. Уриил же воззвал: «Распрострите вдаль взор ваш и увидите несколько путников, предваривших Варсаву». Но Рафаил начал понуждать: «Любезные мои братья! Взгляните хоть мало на путь левый и на козлища, на несчастных путников его…» «Ах! Отвращаешь нас, друг, – вскричали архангелы, – от прекрасного зрелища к страшному». Обращаясь же, воспели все песнь такую:
О мир, мир, мир украшенный!
Весь притворный, весь гроб повапленный![536]536
Гробницы древних царей были высокие горницы, извне архитектурно украшенные. Но что там внутри? Прах, смрад, гной, кости, пустыня. Прекрасно наш раввин Христос сими гробами именует лицемеров, ищущих образ благочестия, силы же его отрекшихся. Равное сему есть и мирское счастие – удка, сеть и ядовитый мед; извне блеск, а внутри тьма, тление…
[Закрыть]
Прельщаешь старых, младых п детей.
В прелести вяжешь, как и птенцов в сети.
Свет кажется украшенный,
Но он, как гроб повапленный,
Внутри же его выну, зрю мерзость едипу.
ПУТЬ ЛЕВЫЙ, НАРЕЧЕН ВЕНТЕР– Сей путь, – сказал Рафаил, – нарицается вентер. Есть же вентер сеть рыболовна, сотворена по образу чрева: широка во входе, тесна в исходе. Сей путь, уклоняясь от востока, скрывает конец свой не в светлой южной стране, но во мраке полуночном.
– Вот путь, – говорит Товиин вождь, – вот и несчастный его путник грядет пред вами! Судите его! Небесные силы, взирая на путника с унынием и милосердствуя о нем, возгласили: «О бедный страдалец! Сей есть сребролюбец. Боже мой! Весь обременен мешками, сумами, кошелями, кошельками, едва движется, будто навьюченный верблюд. Каждая ступень ему мукою. «Горе вам, богатые, ибо отстоите от утешения вашего».
– Но он сего, – извиняет Рафаил, – не чувствует, но паче еще блажит себя и почитает путь свой благословенным вовеки. Он благодушествует, шествует и поет.
– Возможно ли? – вскричали духи.
– Пожалуйте, – просил Рафаил, – внемлите песне его.
БОГАЧ, ПУТЕШЕСТВУЯ, ПОЕТ ПЕСНЬ
Пусть я во свете скверн – только бы был богат[537]537
Сии стихи суть из древнего трагедиографа Эврипида 8. Вот один:.
'Q эдоаес, 5e; icojjLa xiXXtaotov рро–с Дс О aurum, dexteritas optima mortalibus. О злато! Удачность наилучшая смертным.
Начало их сие:.
Sine me vocari pessimum, ut dives vocer. Nemo an bonus, num dives omnes quaerimus.
[Закрыть][538]538
Эврипид (прпбл. 485—406 гг. до н. э.) – один пз наиболее знаменитых греческих драматургов. Эти строки взяты из драмы «Просительницы», до сих пор не переведенной полностью ни на русский, ни на украинский языки. Интересно, что отрывок, приведенный Сковородой, был позднее переведен И. Франко на основе немецких изданий (см. 1ван Франко. Л1тературна спадщпна. К., 1961, т. 2, стр. 190). – 76.
[Закрыть].
Днесь не в моду совесть, но злато идет в лад.
Как нажил, не спросят, только бы жирный был грош.
Сколь богат, столь всем брат и честен и пригож[539]539
Ubique tanti quisque quantum nabuit fuit.
[Закрыть].
Что у нас бесчестно в мире? Кошель пустой.
Нищим ли жить? Лучше пущуся в смертный гной.
И смерть сладка, поколь рубль за рублем плывет[540]540
Можно π так:.
II смерть сладка, поколь злато плывет раз в раз.
О святое злато, моли бога о нас!
Latine sic:
О plute! Summa dexteritas mortalibus.
[Закрыть].
О святое злато! Над тебя в свете нет.
Не столь милый отец, не столь родившая мать,
Не столь любезные и чада веселят.
И если такая у Венеры краса,
Не дивно, что в нее влюбилась тварь вся.
Ангельские силы ужаснулись, видя, что сатана столь хитро умел растлить бесноватую сию душу, обожающую мертвое и уповающую на кумира. «О сатана! – воззвали они, соболезнуя. – Родная божия обезьяна!» Он им вместо слов: «Горе вам, богатые…», «блаженны нищие…» положил на сердце в основание сей свой смрад: «Блаженны богатые, ибо тех есть царство всяких утех». Такова душа есть аспид, отнюдь не слышащий призывающей милости: «Придите ко мне, все трудящиеся и обремененные, и я успокою вас…»
– Боже мой! – возгласил Уриил. – Сей беспокойный путь толпами людей, как торгами, весь засорен. Слышь, Рафаил! Какая есть сия ближайшая толпа?
– Трус колесниц, – отвечал он, – шум бичей, конский топот и свист обличает, что спя громада есть полк честолюбцев; сию же предварившая толпа есть торжество сластолюбцев. Сие обличается пищанием и ржанием музыкальных органов, восклицанием торжествующих и козло– гласованием, поваренными запахами, гарью и курением. Прочее в дальних оных сволочах и стечениях: там тяжбы, брани, татьба, грабительство, лести, купли, продажи, лихоимства…
Братья! Приглядитесь к правой стороне – вот они! Несколько путников, откравшись от левого пути, пробираются через неровные места к пути мирному. «Как бог, искусил я и обрел их, достойных себе…»
– Ба, ба, ба! Какое странное сие вижу зрелище! – возопил, как молния, нечаянно Варахийл. Пятерка чело– веков бредут в преобширных епанчах, на пять локтей по пути влекущихся. На головах капюшоны. В руках не жезлы, но колья. На шее каждому по колоколу с веревкою. Сумами, иконами, книгами обвешаны. Едва– едва движутся, как быки, парохиальный колокол [541]541
Парохиалъный колокол – колокол приходской церкви. – 78.
[Закрыть] везущие. Вот разве прямо трудящиеся н обремененные! Горе им, горе!..
– Сии суть лицемеры, – сказал Рафаил, – мартышки истинной святости: они долго молятся в костелах, непрестанно в псалтырь барабанят, строят кирки и снабжают, бродят поклонниками по Иерусалимам, по лицу святы, по сердцу всех беззаконнее. Сребролюбивы, честолюбивы, сластолюбцы, ласкатели, сводники, немилосердны, непримиримы, радующиеся злом соседским, полагающие в прибылях благочестие, целующие всяк день заповеди господние и за алтын оные продающие. Домашние звери[542]542
Некий мудрец спрошен: «Как можно прожить жизнь благоденно?» Отвечал: «Так, если спасешься от диких и домашних тигров, сиречь оных: «Иуда – раб и льстец»».
[Закрыть] и внутренние змии лютейшие тигров, крокодилов и василисков. Сии нетопыри между правым и левым путем суть ни мужского, ни женского рода. Обоим враги, хромые на обе ноги, ни теплые, ни холодные, ни зверь, ни птица. Левый путь их чуждается, как имущих образ благочестия; правый же отвергает, как силы его отвергшихся. В сумах их песок иорданский с деньгами. Обвешанные же книги их суть типики, псалтыри, прологи и проч. Вся их молитва в том, чтоб роптать на бога и просить тленностей. Вот останавливаются, молясь, и петь начинают. Послушаем безбожные их песни божин.
Эта песня составлена Сковородой по образцу весьма распространенных на Украине в XVII —XVIII столетиях пародий на молитвы, сочинявшихся студентами. – 78.
[Закрыть]:
Боже, восстань, что спишь?
Почто о нас не рядишь?
Се путь беззаконных цветет!
На путях нх беднистей нет.
Мы ж тебе свечищи ставим,
Всякий день молебны правим!
II забыл ты всех нас.
Два раза постпм в педелю.
В пост не уживаем хмелю.
Странствуем по святым градам,
Молимся и дома и там.
Хоть псалтыри не внимаем,
Но наизусть ее знаем. И забыл ты всех нас.
Услышь, боже, вопль и рык! Дай нам богатство всех язык! Тогда‑то тебя прославим, Златые свечи поставим, И все храмы позлащенны Восшумят твоих шум пений – Только дай нам век злат!
– О смердящие гробы со своею молитвою! – возопил Варахиил. – Сии блудолепные лавры под видом божиим сатану обожают. Злоба, в одежду преподобия одета, есть то сатана, преобразившийся в ангела светлого. Нет сего злее во всем аду: опустошение царствам, церкви поколе– бание, избранных божиих прельщение… Отвратим очи наши от богомерзких сих ропотников, просителей, льстецов и лицемеров. Не слышите ли, что шум, треск, рев, вопль, вой, свист, дым, жупел и смрад содомский восходят от сего пути?
Архангелы обратили светлые лица свои от севера к ясному югу и воспели песнь сию:
АНГЕЛЬСКАЯ ПЕСНЬ В СИЛУ СЕГО:«бездна бездну призывает»
Нельзя бездны океана горстью персти забросать,
Нельзя огненного стана скудной капле прохлаждать.
Возможет ли в темной яскине гулять орел
Так, как на небесный кран вылетел он отсель?
Так не будет сыт плотским дух.
Бездна дух есть в человеке, вод всех ширший и небес.
Не насытишь тем вовеки, чем пленяет мир сей весь.
Отсюда‑то скука, внутри скрежет, тоска, печаль
Отсюда несытость, чтоб из капли жар горший встал.
Знай: не будет сыт плотским дух.
О род плотский! Невежды! Доколе ты тяжкосерд?
Возведи сердечные вежды. Взглянь выспрь на небесну
твердь.
Чему ты не ищешь знать, что то зовется бог?
Чему не толчешь, чтоб увидеть его ты смог?
Бездна бездну удовлпт вдруг.
КЛЕВЕТАПo–эллински – диаволй, ио–римски – traductio.
Воспев же, вопросили: что есть клевета?[544]544
Девятая божественная заповедь гремит: «Не лжесвидетельствуй». Сие же есть то же, что «не клевещи». Ужасная клевета – творить заповеди господни трудными и горькими. Сие на сердце начертал дьявол всем презирающим закон божий. О, раздерите сердца ваши, сии ослепленные.
[Закрыть] Скажи нам, молния божия, Варахиил!.. Он же отвечал так: «Клевета есть творить сладкое горьким, и вопреки; она есть то же, что татьба; татьба крадет вещи, а клевета мысли. Мысль есть руководительница человеку и путь. Дьявол, украв у человека добрую мысль, перекидывает будто сеть и препону через добрый путь, а сим самым сводит и переводит его на путь зол. Вот почему по–эллински диаволос, сиречь переметчик, по–римски же traductor, сиречь сводник, или переводник, дано имя клеветнику, по–славянски же клеветать значит то же, что колотить, мешать горькое со сладким, и вопреки. Сие бывает тогда, когда на место сладкого поставляется горькое, и вопреки. Сей есть один источник всех адских мук»[545]545
Клеветный мрак есть отец лживости, ложь же и лесть есть мать грехов. Грехи же суть муки π страсти сердечные: «Ибо чем кто согрешает, тем и мучится».
[Закрыть].
«Ты же, о свет божий, Уриил! Изъясни нам, что значит то козньЯ» Отвечал Уриил: «Кознь есть образ клеветы, по которому она растет и сеется. Она есть тоже, что машина. Машина хитрствует в вещах, а дьявольская кознь – в мыслях. Птицелов и рыболов ловят сетями, а он – кознями. Кознь есть ловкая машина, например засада, силок, капкан, западня, сеть, вентер, верша, по–эллински – строфа, сиречь увертка, вертушка и проч. У архитектонов [546]546
Архитектон – архитектор, строитель (от греч. арудтех– tiov). – 80.
[Закрыть]и ныне некая машина именуется по–латински caper, сиречь козел. Ныне ясно видно, что хитрость в татьбе, а кознь в клевете есть то же. О сколь прелестная удица! Ею, точно взбесившись, человеческая воля ужасается преподобия, стремится за нелепостями, как олень, ранен в ятра, не видя, как в погибель свою течет. Сии‑то души услаждаются песенками сими:
Древний век был для святцов, Ныне век есть не таков.
Плюнь, брат, на Сион,
Пой на светский тон.
Скоро ль святость жить дождется?
Наша ж здесь жизнь наживется.
И опять:
В молоды лета не зажить света?
Что ж за корысть свет молодому?
И опять:
В старом веке нет покою,
Только болезнь со бедою.
Тогда счастие хоть бы и было.
Но в старости не так мило…[547]547
Эта песня представляет собой пародийное произведение. – 81.
[Закрыть]
Какое же то мне счастие, если оно мне изменяет во время старости, если не верный и вечный друг оный? «Друг верен – кров крепок…» «Не оставь меня во время старости…» «Все преходит, любовь же нет!» «Бог любви есть…» «Слышь, Израиль! Господь бог твой посреди тебя».
Се видно злая удочка, бесноватыми душами иожираема. А как волк овец на пажити и при водопое похищает, тайный же ласкатель в самом чертоге и при трапезе, как червь орехи, внутри их обретаясь, растлевает, так дьявол на самых злачных местах, во Эдеме священной Библии, хитро уловляет, примешав, как змий, в матернее для детей молоко яд свой, так он вкус и дух свой в благоуханные плоды божиего рая. «Нужное есть царствие божие, и прилагающие усилие достигают его».
Сего оракула сатана растил. Он в нем осквернил Христово благоухание. Он в нем, украв дух Христов, вложил в него свой душеубийственный вкус. Он перековал нужное на трудное[548]548
Нужда и нужное не в том состоят, чтобы трудно оное иметь, но то есть нужное, без чего никак жить невозможно или с мучением живется без него. А чем же что нужнее, тем достать легче. Например, воздух есть необходимо нужен, без обувания же зимой можно жить с мучением.
[Закрыть]. Поют германцы притчу сию: «Бог строит кирху, а черт там же часовню». Поет Христос: «Нужное есть царствие божие». Дьявол подпевает: «Труднее есть царствие божие».
О пакостная обезьяна! Тем же мостом грядет, а в разный город; тем же звоном поет, да чего‑то как нет. Ангельский тон – адская думка, голос Ияковлев – сердце Исавлее; лобзает, как друг, – продает, как Иуда. И смех и плач нам есть божия сия мартышка… «Внимай, небо, и заговорю!» Се клевета на господа вседержителя! Нужность с трудностью так не вмещается, как свет со тьмою. Нужно солнце – трудно же ли? Нужен огонь, а труден ли? Нужен воздух, но труден ли? Нужна земля и вода, и кто без нее? Видите нужность? Где же при боку ее трудность? Ах, исчезла! Нет ей места в чертогах непорочной и блаженной нужности! Дом ее есть дом мира, дом любви и сладости. Покажите же мне, где водворяется трудность? В аде ли? Верую, господи, там‑то обитают труд и болезнь, печаль и вздыхание. Но там ли нужность? Ах, не бывала она там. Ее присутствием ад в мгновение преображается в рай. В аду все делается то, что не нужное, что лишнее, что не надобное, не приличное, противное, вредное, пакостное, гнусное, дурное, непригожее, скверное, мучительное, нечестивое, богомерзкое, проклятое, мирское, плотское, тленное, ветреное, дорогое, редкое, модное, заботное, разорительное, погибельное, адское… и прочий неусыпающий червь. Сия бесноватая и буйная дева – трудность именуется по–эллински «Ата [549]549
Здесь Сковорода аллегорически переосмысливает мифологические и библейские образы и представления. Ата (Ате) – в греческой мифологии воплощение мгновенного безумства, богиня, помрачавшая разум людей и богов, была сброшена с Олимпа. Сковорода сопоставляет ее с библейской Адой – одной пз жен Ла– меха, отца Ноя. – 82.
[Закрыть], сиречь пагуба, по–еврейски же Ада, Ламехова жена, сиречь блуднокрасующая и забот– ная, противная жене, именуемой Селла и Мирна. Сколь же разнится чистая наша дева – святая нужность![550]550
Не утерплю приписать тут пресладких Эшікуровых слов спх: Χάρις τι ІАГХЛСІОС ψύαε'. ο'τι· τά άνζγχαΐα етісіт. ЗсѴ. ЬІЪШЗОІ ΖΙ οε δυσ–όριστ* обу! άνχγ–Λαηα Ц то есть: «Благодарение богу, что нужное сотворил лсгкодостижнмым, трудно достижимое же – ненужным».
[Закрыть][551]551
Лита, Литургисса – слова, образованные от древнегреческих слов, означающих служение богу и преданность ему; Селла – слово, образованное от древнегреческого слова, означающего кресло, кафедру, здесь олицетворяет сидящую спокойно и мирно; Фурия (букв, бешеная) – в греческой мифологии демопическое божество мести и мук совести; Анна (от евр. Ханна) означает «богом данная», в Библии – мать пророка Самуила, услышанная богом; Хария – радость, любовь (греч.); Грация – любовь и ласка (лат.). – 82.
[Закрыть] Она не «Ата, но Лита и Литургисса; не Ада, но Селла; не Фурия, но Анна, но Хария, но Грация, разумей: возлюбленная, милостивая, даровитая[552]552
Приведенные слова Эпикура взяты из уже упоминавшегося пеоднократного послания его Менекею (см. т. 1, стр. 469, прим. 28). – 82.
[Закрыть]. С небесных кругов и от горних пределов возлюбленной сей царицы исчезла всякая горесть с трудом, а печаль с воздыханием. Оттуда сатана со всеми своими тьмами низвержен в ад. Какая сила низвергла? Та, что там жизнь не зависит от заботиых сует и суетных забот. Там живет одно только нужное оное: «Едино нужно». Оно есть и сродное, и легкое, и благолепное, и преподобное, и веселое, и полезное, без серебра и без горестей стяжаемое, как написано: «Туне примете, туне дадите». Внуши, земля! Услышь, род человеческий! Напиши на ногте адамантовом, на вечных сердца своего скрижалях господню славу сию: «Благословен творящий нужное нетрудным, трудное ненужным».
Как только Уриил отрыгнул господствуюЩуw сию славу вышнего, поднялся от преисподних хульный шум, рык, вой, свпст, стон… каков бывает от дубравных зверей, от ночных птиц, от болотных жаб во время землетрясения. Замялся, свиваясь и развиваясь в бесчисленные свертки, адский змий, пронзен изощренною сильного стрелою и жаром палящих углей осыпан, по оному: «Он устами произносит премудрость, жезлом бьет мужа бессердечного». На крыльях Урииловых виден был вид многоценного сапфира, превосходящий голубой свод благовидного неба. Сей божественный ум, пустивший из уст своих меч обоюдоострый, поразил Сатану в самое чрево его и убил блудо– деяние. Варахиил же выстрелил праволучную стрелу молниину, пронзил дракона в самое око его и убил похоть очей но писанию: «Око, ругающееся отцу и досаждающее матери своей, да выколят оное вороны из дебрей». Прежде же всех умертвил копьем Михаил любодейственное сердце его. От того часа царство его и козни разорены.
АДСКОЕ ЦАРСТВО. На чем основано?Простер же Рафаил яшмовидные крылья свои с Гавриилом и, перелетев, сел при боку Варахиилову. Потом, рассмеявшись, веселовидно изрек: «Возрадовался дух мой, как Уриил, как Финеес, во чрево, ты же, как Сисаре, в самое око его пробил ему голову его». Вид же Варахииловых крыльев, как вид углей, разожженных от оного углия: «Стрелы сильного изощренны с угольями поедающими». «Разожжено слово твое очень, и раб твой возлюбил его…» «Слово плотью было и вселилось в нас».
Тогда сей пламенеющий орел, служитель в молнии вышнему, божественный Варак распростер крылья свои и, помахав оными, возгласил: «Сия есть победа, победившая мир, плоть и дьявола – любовь наша. Крепка, как смерть, любовь. Жестока, как ад, ревность божия. Крылья ее – крылья огненные. Углие огненное воспламеняет ее. О углие! О возлюбленный наш анфракс оный!»[553]553
Анфракс есть слово эллинское, значит уголь горящий, обозначает же и драгоценный камень, его же вид есть, как уголь горящий. Нее же драгоценные камни, как сапфир, фарсис и прочие, суть красотою своею π твердостью образы божией премудрости.
[Закрыть]
«Золото земли оной доброе, и там анфракс». Сей дражайший анфракс нас, серафимов, воспламеняет, творя ангелов своих духами и слуг своих пламенем огненным». Глас его оный… «Глас брата моего…» Сей один утешает и укрепляет нас. «Возвеселись, бесплодная!» Сей есть глас его. «Смиренная и колеблемая! Не имела ты утешения. Се я уготовляю тебе анфракс – камень твой – и на основание твое сапфир. И положу забрала твои, яшму и врата твои, камни кристалла и ограждение твое, камни избранные – и правдою вознаградишься… Всякое орудие, сделанное на тебя, и всякий голос, который на тебя встанет на бой, не благопоспешу. Одолеешь их всех. Все сыны твои научены богом, и во многих хшрах дети твои. Сие есть наследие служащим господу, и вы будете мне праведны», – говорит господь. Ныне желание наше исполнилось. Ныне услышана тричастная оная молитва Сирахова:
Господи, отче и боже живота моего! Да не пожрет мя бездна мирская! Возведя очи на прелесть его, Да не поглотит мя пропасть чрева, Угождающего, как богу. И да не свяжет мя Стыдодейство, ищущее сладости в мертвом блате.
На сей тричастности стоит все адское царство.
Ныне мудрость одолела злобу, и все воспели так:
О сын, рожден от девы, Во бесстрастия глубине! Тричастную злобу души Потопи, молюсь. Да как же во тимпане[554]554
Тимпан – старинное наименование бубна, литавр, барабана. – 84.
[Закрыть], В умерщвленном телесе Воспою победную песнь.
– О. язык трегубый! – возглашая возгласил Варак, разоривший города и превративший дома вельмож. – Блажен обладающий тобою. Се есть царствие божие! Нет его легче, как нет нужнее, и нет нужнее, как нет врож– деннее его. И что есть бог, если не внутри нас пламенеющая, как искродышащий уголь, блаженная оная красота: «Без меня не можете творить ничего». Что же есть? Она носит горы, и воды, и весь труд наш. Она тонкоплотное небо и огонь десницею своею жмет и держит. Кто же присно– блаженную и пренепорочную сию матерь пашу дерзает наречь трудною? Если сатана сатану изгонит? Так не трудностью труд уврачуется. Господи! Се труд воздают тебе! Ты же – веселие и радость, мир и успокоение. Правда твоя, как солнце. И се сатана помрачает! Мир же свидетельствует о лжи. Господи! Если возможно есть, да мимо идет от тебя горькая чаша сия. Если же не может сия ложь мимо идти от тебя, будет воля твоя[555]555
При боге, как при зерне и истине, неразлучно держится, как шелуха, ложь; но шелуху – свиньи, хлеб же едят дети.
[Закрыть].
Во оно время слышан был жалостный голос на небесах. Вдова, бродящая по земле, облаченная в темные ризы, должная родить сына, ищет места, но не обретает, гонима змием, пожерти плод чрева ее хотящим и в след ее избле– вающим потоп блевотин. Сего ради скитается, рыдающая и вопиющая песнь сию[556]556
Сия песнь взята из трагедокомедпи, нареченной «Гонимая церковь». Жена апокалппсная там, гонимая змием, поет песнь сию или хор. Есть сие милое творение Варлаама Лащевского, учившего в Киеве и богословию с еврейским и эллинским языками и бывшего предводителем в последнем исправлении Библии. Почил архимандритом Донским. Вечная память!
[Закрыть][557]557
«Гонимая церковь» – потерянная трагикомедия преподавателя Киево–Могилянской академии Варлаама Лащевского. Сохранилась его «Трагедокомедия о награждении в сем свете приискных дел и мзды в будущей жизни вечной» (см. Я. Тихоправов. Летописи русской литературы и древности, 1859, т. 1, стр. 5—16). – 85.
[Закрыть]
Кто даст мне крылья ныне? Кто даст посребрённы?
Кто даст мне плечи ныне? Кто даст восперённы? Да лечу сквозе присно о бозе, От земного края даже до рая почию.
Се ехидн лютый бежит! Се мя достизает!
Се челюсть адску на мя люто разверзает! Поглотить хочет, ядом клокочет, Василиск дивый, аспид пытливый. Ах, увы мне!
Вод горьких хляби стыдно изблевает черный.
Се мрак! Се облак покрыл мя ныне вечерний! Увы мне ныне! Увы, едине! Гонит всем адом меня со чадом. Нет мне мира.
Увы мне! Горе! Увы! Что творити?
Кого на помощь дерзаю, бедна, молити?
Увы мне ныне! Увы, едино! Гонит всем адом меня со чадом.
Нет мне мира.
Боже! Ты призри на мя с высоты святыя
И приклонися, странный, на слезы мне сия: Дай крепость силы, бы не сдолелн Твоей рабыни уста змиины.
Ах! О! Боже!
Кто даст мне крылья ныне? Кто даст голубины?
Да выспрь парю от сей адской глубины.,.
Архангелы возлюбили прекрасную сию невесту божпю, скитающуюся по земле и не имущую, где главы преклонить, милосердствуя о ней. Михаил же, разожжен ревностью, расширил носребренные крылья свои и устремился, как к страждущему своему птенцу орел, схватил жену и посадил ее на радуге. Тогда целомудренная сия Сусанна[558]558
Сусанна – слово еврейское, по–эллпнскп – xpivov, по– рнмскн – lilium, но–славинскн – крын, по–малороссийски – лилия.
[Закрыть] не находится между смертными на земле, да не злоба изменит разум ее, или лесть прельстит душу ее. Непраздная мать воссела с сыном своим на благокруглой дуге облаков, и сама будучи прекратившая потоп радуга оная.
«Глянь‑ка на дугу и благослови сотворившего ее. Прекрасна сиянием своим».
Досадители же ее суть сии: «Премудрость и наказание уничтожающей есть окаянный, и праздно упование их, и труды бесплодные, и ненужные дела их. Жены их безумны, и лукавые дети их, проклято рождение их, как блаженная есть бесплодная неоскверненная!»
Тогда из облака возгремел Михаил к живущим на земле сим голосом: «Сыновья человеческие! Зачем любите ложь, поедая землю во все дни жизни вашей? Так ли юродивые вы сыновья Израиля?» Не испытав, ни истины не уразумев, осудили вы дочь Израилеву. О обветшалые злыми днямн вашими-! Зачем судите суды неправедные и не слышите говорящего бога: «Неповинных и праведных не убивай». «Имеющий уши слышать да слышит!» После сего грома услышана была издалека в горнем воинстве ангельском песня воспеваемая сия:
