Текст книги "Золото и мишура"

Автор книги: Фред Стюарт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 43 страниц)

Глава тринадцатая

Чиркнув лезвием ножа по запястью, Джо Тандер лишь слегка разрезал кожу, так, что выступило совсем немного крови.

– Теперь мы с тобой будем кровными братьями, – сказал Джо, прижимая свое запястье к запястью Арчера. – Твоя кровь смешалась с моей кровью. Мы теперь будем всегда стоять друг за друга. Ты как бы сделался отчасти индейцем-шоуни, а я отчасти белым… Правда, совсем чуть-чуть.

Они сидели сейчас на корточках возле догорающего костра в сосновом лесу на западе Огайо. Едва только удалось отъехать от Коламбуса, они остановили фургон и пересели на припрятанных лошадей: всем прочим убежавшим зекам они дали возможность позаботиться о себе самим. Четверо шоуни решили направиться вместе с Арчером и Джо Тандером. Не зная, поедут ли они в Калифорнию, индейцы, по крайней мере, рассчитывали переправиться через Миссисипи. Выразив общее настроение, Чарли Красное Облако сказал тогда: «Уж в Коламбусе, штат Огайо, нам и вовсе оставаться ни к чему!»

Чарли затушил костер.

– Сейчас надо поспать, – сказал он. У нас есть всего несколько часов, затем нужно двигаться дальше. Теперь каждая свинья в Америке погонится за нами.

В последнее десятилетие это образное выражение, в котором речь шла о полицейских, получило широкое распространение.

– Ну и пусть, – ответил Джо Тандер, укладываясь на расстеленные под сосной ветки и глядя на звезды сквозь сосновую крону. – Теперь-то уж они нас не схватят. Мы свободны! – Он показал на Арчера. – Маленький Брат, отчасти и ты теперь шоуни. Завтра мы убьем оленя и из его шкуры соорудим тебе настоящий индейский костюм. Мы сделаем из тебя настоящего воина.

Бьющаяся Птица засмеялся.

– Настоящий воин – с белыми волосами.

– Затем мы научим тебя тому, что должен знать в лесу всякий: научим изготавливать каноэ не хуже индейцев-чиппеуа, научим жить на деревьях и бегать быстрее зайца. Научим мудрости и хитрости Глускапа.

– Кого?! – Арчер присел, откинувшись на ствол дерева и прижимая тряпицу к кровоточащему запястью.

– Глускап – первый на земле человек, – объяснил Джо Тандер. – Великий Дух даровал Глускапу весь мир, потому что он покорил кевауков, народ гигантов и волшебников, а также медеколинов, которые считались источником всех зол.

– Не забудь еще Памолу, – напомнил Белый Конь и зевнул.

– Ну конечно же. Памола – злой дух ночи. Глускап убил ее, равно как убил он и множество других злых духов и демонов. Так что Глускап – первый человек и великий герой. Но Великий Дух ему сказал, что есть еще одно существо, непокоренное. И зовут его Вазис.

– Вазис тоже злой? – спросил Арчер.

Индейцы рассмеялись.

– Вазис был маленьким ребенком, – сказал Джо Тандер. – Но Глускап никогда не видел ребенка. Поэтому Глускап пошел в вигвам, а там был Вазис. И Глускап сказал, чтобы Вазис уходил. А Вазис в ответ лишь улыбается и только делает, что посасывает каленый сахар. Глускап прямо взбесился: еще бы, ведь он первый человек и великий герой, он привык к тому, что все вокруг подчиняются его приказаниям. Глускап так раскричался, что бедный Вазис заплакал, и Глускапу пришлось выйти из вигвама. Но теперь и Глускап начал плакать: ведь получилось, что маленький ребенок Вазис покорил его. Ну, вот так началась история этого мира. И всякий раз, когда малые дети произносят свое непонятное «гу-гу», они как бы напоминают миру о том, как первый младенец одолел могучего героя Глускапа.

– Что ж, хорошая история, мне она понравилась, – с улыбкой сказал Арчер. – Она куда лучше, чем про Адама и Еву.

– У индейцев очень много всяких историй, – Джо Тандер зевнул. – Мы живем на земле много тысяч лет, и Великий Дух рассказал нам все секреты природы. Вот посмотришь, тебе непременно понравится быть индейцем. Это куда лучше, чем быть белым.

Через минуту Джо уже похрапывал. Арчер поднял голову, посмотрел на звезды и подумал, что, может быть, Джо Тандер и в самом деле прав. Во всяком случае, Арчеру понравилось быть индейцем.

Было такое чувство, будто он заново родился.

– Сержант Вулридж, – сказал начальник тюрьмы Ридли, – я переговорил с губернатором, и он согласился пойти навстречу вашей просьбе. Вас назначают командиром отряда добровольцев, с тем чтобы вы схватили убежавшего заключенного Коллингвуда, индейца Джо Тандера и остальных, пока нам не известных индейцев.

Вулридж стоял по стойке «смирно» перед столом начальника тюрьмы. Его изуродованное оспой, похожее на лунную поверхность лицо было мрачным.

– Мои осведомители сказали, что одного из индейцев зовут Чарли Красное Облако, сэр, – сказал он. – Он работал уборщиком в средней школе.

– Все они дикари, даже имен христианских ни у кого нет. Мне поручено передать вам на расходы три тысячи долларов и еще вексель на десять тысяч. Губернатор так же, как и я, самым решительным образом настроен схватить этих людей и передать в руки закона. Если краснокожие решили, что могут глумиться над нашей системой правосудия, они за это горько поплатятся.

– Если позволите, сэр, когда мы их схватим, их нужно наказать так, чтобы никому из заключенных впредь неповадно было пускаться в бега.

– Губернатор уже заранее дал согласие на их пожизненное заключение.

– По моему мнению, сэр, этого недостаточно. Коллингвуда и того индейца следует повесить.

– Ну, может вы и правы. Но первым делом их нужно поймать. В добрый путь, Вулридж. Я могу лишь добавить, что в случае успеха вас ожидает хорошее продвижение по службе.

– Благодарю вас, сэр. Но только я вовсе не из-за награды отправляюсь за ними. Я был и остаюсь богобоязненным, читающим Библию христианином, и потому для меня лучшей наградой окажется возможность увидеть, как Коллингвуд и тот язычник-индеец, лишившись опоры под ногами, станут корчиться в петле.

– Могу лишь сказать, что ваши христианские чувства я разделяю на все сто процентов.

– Бред какой! – сказал Джо Тандер. Он, Арчер и Чарли Красное Облако сидели на лошадях и обозревали луг, на котором выстроился небольшой, составленный из фургонов поезд, готовый отправиться на Запад. Сейчас они находились на окраине Индепенденса, штат Миссури. Именно отсюда большинство поездов начинало свой путь по Великим Равнинам. – Все это должно было быть индейской землей, но получается так, что единственными индейцами здесь оказались я и Чарли.

– И я, – сказал Арчер, одетый в костюм из оленьей кожи. Этот костюм десять дней назад, когда они еще были в Огайо, сшили для него Чарли и Бьющаяся Птица.

– Ты прав, Маленький Брат, – улыбаясь, сказал Джо. – Про тебя-то я совершенно забыл. Не то чтобы ты индеец, но в тебе есть кое-что от индейца. – Джо обернулся в сторону Чарли. – Ну так как, не передумал?

– Нет. На Равнинах свирепствует холера. Почему я должен умирать от болезни белого человека? Кроме того, слишком уж поздно для меня начинать новый путь. Большинство фургонов отправились еще пять недель назад, первого мая. Вам не удастся перебраться через Белые горы на Западе.

– Еще как удастся, – сказал Джо. – Семьи белых людей поехали, увозя с собой весь домашний скарб, и потому они будут ехать медленно. А мы с Маленьким Братом полетим в Калифорнию подобно орлам, потому что у нас с собой из груза одни только мечты.

– Что ж, да поможет вам Великий Дух, Джо!

Они по индейскому обычаю пожали друг другу предплечье.

– До свидания, брат. Когда я скоплю немного денег, то непременно верну тебе долг.

– До свидания, Чарли, – сказал Арчер, обмениваясь с ним рукопожатием. – Я обязан тебе жизнью и никогда этого не забуду.

Чарли улыбнулся в ответ.

– Да, получилось забавно. Сумели-таки мы хорошенько обгадить белых свиней. Надеюсь, что Великий Отец белых у себя в Вашингтоне узнает про этот побег. Может, он даже перепугается до смерти и скажет всем белым: «Давайте вернемся в Европу и отдадим эту жуткую страну обратно индейцам».

Все рассмеялись, затем Чарли развернул коня и поскакал в сторону Индепенденса.

– Поехали, Маленький Брат! – крикнул Джо, ударив пятками в бока своей лошади.

Двое всадников поскакали по лугу, который был завален всевозможным мусором, оставленным тысячами и тысячами золотоискателей, прошедшими тут за последние три года. А прошло тут огромное количество людей, причем кого здесь только не было: воры и вполне пристойные люди; переселенцы из Англии, которые на родине принадлежали к лучшим британским семьям, а здесь, в Америке, жили исключительно за счет присылаемых родителями денег. Были тут также врачи, юристы, торговцы, рабочие, фермеры; были виги, демократы, аболиционисты, баптисты, трансценденталисты, мормоны; были белые и черные, немцы, русские, поляки и французы – самые различные люди, которые, подобно де Мейерам, убежали от революций в Европе. Были тут хромые и косоглазые, со следами оспы на лице, бородатые и безбородые, остроумные и тупоголовые – вместе с любимыми кошечками и собачками, вместе с канарейками, банджо, скрипками, аккордеонами, с кастрюлями и горшками, с тарелками, фамильным серебром, семейными Библиями, с тем немногим из мебели, что удалось захватить с собой в дорогу, с книгами, котлами, безделушками, со всевозможной одеждой, шляпами и шляпками, ботинками и рубашками. И все они спали и видели калифорнийское золото: если не всегда в буквальном смысле драгоценный металл, то, по крайней мере, золото прекрасного климата и богатой плодородной земли, рассказы о которых дошли до самой Европы и превратились в настоящие легенды.

Мальчик по имени Марк Кроуфорд был одним из «отряда Уилера» – так назывался поезд из восьми фургонов, который в тот жаркий июньский день начал свой путь на Запад. Когда Марк обратил внимание на то, что позади его фургона скачут двое мужчин, он указал на одного из них и сказал матери:

– Смотри, мама, у индейца светлые волосы!

Мать взглянула на Арчера, затем повернулась ко всем, кто находился в фургоне.

– Боже праведный, – сказала она изумленно, – белокурый индеец! Что же будет дальше?..

– Белокурый индеец? – спрашивал на следующий день сержант Вулридж. – Наверняка это Коллингвуд!

Вместе с отрядом добровольцев из десяти человек Вулридж добрался до Индепенденса, логично предположив, что Арчер и индейцы-шоуни скорее всего будут держать путь на Запад. Симмонс, сокамерник Арчера, рассказал Вулриджу, что Арчер частенько говорил о своей мечте – поехать в Калифорнию. И вот, не успели Вулридж и его парни и получаса пробыть в Индепенденсе, как им довелось услышать рассказы про белокурого индейца.

– А что, они тоже направляются в Калифорнию? – спросил он у бармена в салуне «Золотая лихорадка».

– По крайней мере, двое из них. Я слышал, будто бы остальные получили работу в городе. Один сейчас работает на лесопилке Брэди, это там, дальше по улице.

Вулридж дал ему доллар.

– Спасибо за помощь. – И направился из салуна, сказав своим парням: – Поднимайтесь-ка! Прежде чем зайдет солнце, эти индейцы будут больше всего сожалеть о том, что появились на свет.

В пять часов вечера того же дня Вулридж протянул Чарли Красному Облаку раскрытую на псалмах Библию. Чарли Красное Облако плюнул на нее.

– Пошел к черту со своим белым богом! – сказал он Вулриджу. – И пошла к чертям твоя белая справедливость! Где наш суд?

Вулридж достал из кармана платок и вытер плевок со страницы своей небольшой, обтянутой черным материалом Библии, подаренной Вулриджу матерью на его шестой день рождения.

– Я устроил тебе суд в моей голове, – сказал он, и его злобные глаза загорелись ненавистью. Затем Вулридж поднял платок и махнул им.

Чарли Красное Облако, Том Одинокий Волк, Бьющаяся Птица и Белый Конь были сразу же окружены и приведены на крутой берег реки Миссури. Всем четвертым связали руки за спиной и накинули на шеи петли. Свободные концы четырех веревок были переброшены через толстую ветку мощного дуба и затем привязаны к седлам четырех лошадей. После этих приготовлений добровольцы из отряда Вулриджа взяли лошадей под уздцы и повели их от дуба.

Медленно повели.

И четверо шоуни так же медленно были подняты за шею в воздух. Пока они дергались и сопротивлялись натяжению веревки, петли все туже стягивали им шеи. Только Бьющейся Птице повезло больше остальных: поскольку он был тяжелее прочих, веревка сломала ему шею, и он тотчас же умер.

Самому физически сильному из четырех, Чарли Красному Облаку, пришлось мучиться семь минут, прежде чем наступила смерть.

Сержант Вулридж, следивший по золотым часам за предсмертной агонией истязаемых, сказал:

– Когда он попадет в ад, то долго еще будет там рассказывать об этих семи минутах. Если, конечно, у индейцев вообще есть ад. Обрежьте веревки.

Парни из его отряда, а парней этих Вулридж без всякого труда рекрутировал, предложив им по сотне долларов в неделю, исполнили страшное Задание – перерезали веревки, и четверо мертвых индейцев упали на землю. Вулридж тогда уселся поудобнее под дубом и принялся читать Библию.

– Прошу прощения, сэр, – сказал один из добровольцев, крепкий бородатый мужчина по имени Эзра Суртис, садясь рядом с Вулриджем. – Извините, но я лишь хотел сказать, что я восхищен тем, что в подобную минуту вы обратились к Библии: эта книга особенно уместна в минуты душевных испытаний. – Он указал на трупы индейцев, которые грузили на повозку. – Как-то я уже говорил вам, что принадлежу к мормонам.

– Да, помню, – сказал Вулридж, поднимая глаза от страниц Библии.

– И поскольку вы и вправду богобоязненный человек, сэр, думаю, вас может заинтересовать информация о Великой Мормонской Церкви. Поскольку мы преследуем тех двоих нечестивцев, то не исключено, что нам придется оказаться в Юте, в Империи мормонов. Помощь, которую мормоны могли бы нам оказать, не будет лишней, даже напротив. И потому мне особенно хотелось бы рассказать вам о мормонах, сэр.

– Я с удовольствием послушаю, Суртис.

Глава четырнадцатая

Все лето Вулридж во главе своего отряда добровольцев преследовал Арчера и Джо Тандера. Беглецы следовали традиционным маршрутом, по которому обычно двигались поезда из фургонов: от реки Миссури они направились в Небраску, следуя изгибам южного берега реки Платт; двигаясь далее на запад, достигли реки Свитуотер, что в Вайоминге, оттуда последовали Южным Путем.

За ними следом двигался и Вулридж. Ориентирами ему служили не только мусор, отбросы и могильные холмики, оставленные золотоискателями за три года золотой лихорадки, но помогали преследователям также и рассказы о белокуром индейце, а таковыми рассказами Вулриджа в изобилии снабжали встречавшиеся ему по пути переселенцы. Арчера и Джо видели самые разные люди в самых разных местах. Истории об этой парочке постепенно превращались в легенды. Кто-то рассказывал, будто бы видел, как белокурый индеец с сотни ярдов уложил бизона стрелой, выпущенной из лука. Говорили, что этот индеец стал великим охотником и может обогнать ветер. Поговаривали и о том, будто шоуни научили белокурого индейца жить на деревьях и общаться с Великим Духом.

Вулридж склонен был принимать такую информацию с изрядной долей скепсиса, поскольку понимал, переселенцы, утомленные однообразием путешествия в фургонах, медленно кативших в сторону Калифорнии, не без помощи воображения сделали белокурого индейца этаким сверхгероем, использовав при этом типичную американскую черту – склонность преувеличивать. Таким же способом несносные комары Великих Равнин превращаются в фазанов, а мухи – в слонов. Но какая бы ни скрывалась за этими преувеличениями реальность, Вулридж вынужден был признать, что Арчер Коллингвуд захватил воображение пионеров.

Но, если отношение Вулриджа к белокурому индейцу и связанным с его похождениями легендам было скептическим, то рассказам о Мормонской Церкви он верил абсолютно, хотя рассказы эти сопровождались таким полетом фантазии, по сравнению с которыми убийство американского бизона стрелой из лука с расстояния в сотню ярдов казалось прямо-таки детской забавой. Волнуясь и потому говоря с придыханием, Эзра Суртис рассказал о том, что религия мормонов появилась лет двадцать назад. Основателем ее был молодой человек из Вермонта по имени Джозеф Смит-младший. Судя по рассказам Суртиса, Джо был сыном фермера, ставшего позднее мошенником, специализировавшимся на поисках кладов, в том числе несметных богатств известного пирата капитана Кидда. Конечно же, ничего он так и не сумел отыскать, однако же продемонстрировал сыну, какая большая притягательная для дураков сила кроется в поисках кладов. Джо купил себе «камешек», хрустальный шар, и с его помощью сумел убедить одного фермера из штата Нью-Йорк в том, что может обнаружить затерянную на территории его фермы испанскую серебряную шахту. К сожалению, вскоре Джо был арестован по обвинению в мошенничестве.

Америка тогда переживала эпидемию религиозной лихорадки, потому Джо решил обратить свои таланты в сторону потенциально куда более прибыльного дела – религии. Он объявил, что у него было видение, и явившийся ему ангел по имени Морони сказал, что укажет ему, Джо, путь к никому не известной Библии, написанной на золотых пластинах двенадцать веков назад. Ангел также объяснил, что сама эта Библия, сокрытая пока от глаз людских, помещена между двух камней, или «ключей», один из коих называется «Урим», а другой «Тиммин»; эти два ключа помогут Джо перевести бессмертное Евангелие, оставленное Спасителем, когда тот в седьмом веке посетил однажды северные области штата Нью-Йорк.

Джо уверял всех, будто бы сумел обнаружить и выкопать эту Библию, которую впоследствии перевел с помощью Урима и Тиммина. Конечный текст он затем опубликовал под названием «Книга Мормона». Было это в 1830 году. И несмотря на то, что никому, за исключением самого Джо Смита-младшего, не довелось лицезреть золотые евангельские пластины или же камни Урим и Тиммин, «Книга Мормона» стала исключительно популярным изданием, самым настоящим бестселлером.

– Я могу дать вам свой экземпляр, – сказал Эзра смотрящему на него круглыми глазами Вулриджу. – Вы прочитаете и почувствуете небывалое вдохновение. Эта книга изменит всю вашу жизнь.

– Мне не терпится ее прочитать, – искренне сказал Вулридж. Играющий на органе, читающий Библию тюремный страж испытывал подлинную страсть к религии. Едва он прочитал «Книгу Мормона», как немедленно стал новообращенцем.

И начал мечтать о встрече с ангелом Морони.

– Слышишь? – прошептал Джо Тандер, лежа рядом с Арчером в высокой густой траве штата Небраска. Футах в десяти перед ними паслось стадо американских бизонов. Арчер прислушался.

– Ничего не слышу, Джо.

На лице индейца появилось отвращение.

– В тебе пока что слишком много от белого человека. Животные разговаривают друг с другом. Слышишь легкое пощелкивание?

Арчер вновь напряг слух, сосредоточился.

– Нет.

– Ты безнадежен.

– Но ведь я пытаюсь…

Джо и Арчер скакали по прерии. Лошадь Джо, которую он звал Текумсе, была поистине великолепна, да и Джо был превосходным наездником. Арчеру прежде никогда не доводилось ездить верхом, однако он с большим энтузиазмом начал учиться этому искусству. Сейчас они оба, Арчер и Джо, бешеным галопом неслись к дереву, служившему отметкой. Первым доскакал Джо, хотя на сей раз Арчеру удалось отстать ненамного.

Спешившись, они привязали лошадей. Джо улыбнулся своему другу – белокурому индейцу.

– Ты делаешь успехи, Маленький Брат, – сказал он. – Чуть не обогнал меня. Может быть, не все надежды потеряны и, возможно, в один прекрасный день ты станешь настоящим индейцем.

Арчер тяжело дышал, он едва не падал, но похвала друга пришлась ему очень даже по душе. Наконец-то он прекратил существовать и вновь начал жить. После ужасов тюрьмы свобода Великих Равнин с огромными горами, упиравшимися на горизонте в голубой небосвод, пьянила, как хмельное вино.

* * *

Арчер брел по колено в воде вдоль берега грязноватой реки Платт, держа наперевес остро отточенную палку. Он замер и дождался, пока огромная рыба, лениво извиваясь, подплыла к нему почти вплотную. Когда рыбина проплыла у него между ног, он нанес удар, угодив острым концом в цель.

– Эй, Джо! – позвал Арчер, подняв извивающуюся рыбу над головой. – Смотри-ка, вот и наш ужин!

Стоявший на берегу Джо кивнул головой.

– Очень хорошо, Маленький Брат. Я доволен. Думаю, пришло время дать тебе индейское имя. Я назову тебя Ан-но-ей-най.

– И что это значит?

– «Тот, кто стоит на обеих сторонах». Это как раз ты, потому как ты отчасти шоуни, отчасти – белый.

– Что ж, мне это имя нравится.

Выбравшись на берег, Арчер принялся чистить рыбу. Джо некоторое время наблюдал за его работой, наконец сказал:

– Послушай, Ан-но-ей-най, ты говорил, будто оказался в тюрьме, потому что ограбил банк. А причина для ограбления была та, что банк отобрал у тебя землю, так ведь?

– Так.

– И при этом ты был уверен, что поступаешь совершенно правильно?

– Абсолютно. Хотя закон не посмотрел на это моими глазами. – Арчер пожал плечами.

– Да, ты из тех, кого называют идеалистами, так я думаю, – продолжал Джо. – Тебе бы хотелось сделать добро для всех людей на земле. И вот как раз поэтому я и не могу понять, почему же ты так неправ.

Арчер оторвался от рыбы и взглянул на Джо.

– То есть?

– Ты не владеешь собственной фермой, но и банк владеет сейчас твоей землей не в большей степени, чем ты. Ведь разве может кто-нибудь владеть землей? Она ведь принадлежит всем, подобно небу, солнцу или звездам. Мы, индейцы, жили на этих землях многие тысячи лет, и мы ничем не владеем и никогда не владели. Мы всего лишь пользуемся землей. И вот если что я не могу понять из того, что связано с тобой, Маленький Брат, так это – как ты мог думать, будто владеешь сорока акрами земли, тогда как вся земля создана Великим Духом для всех людей?

Идея показалась Арчеру настолько необычной, что он лишь молча уставился на друга, не зная, что сказать.

Два дня спустя они сидели на лошадях и с отвесной скалы наблюдали за фургонным поездом. Дозорные внизу засекли их и открыли стрельбу.

– Давай-ка уедем отсюда, – сказал Джо, резко развернул лошадь и пришпорил ее, пустив в галоп.

Арчер поскакал следом, сгорая от стыда за белых людей, продемонстрировавших свою враждебность. Может, он и в самом деле «Тот, кто стоит на обеих сторонах», да еще вдобавок слишком симпатизирует индейцам? Однако сам Арчер понимал, что ему никогда не стать индейцем. Сейчас же он являлся свидетелем великой драмы покорения Запада, причем видел ее с точки зрения индейца.

Когда Арчер жил на ферме в Огайо, он всегда считал индейцев врагами и смотрел на них как на низших существ, опасных язычников. И только теперь начал задумываться над тем, не является ли образ жизни индейцев лучше и совершеннее, нежели образ жизни белых. Его ошеломила идея кочевников о том, что никто не может владеть землей. Она была абсолютно чужда образу мыслей белого человека, и все же в этой идее имелась определенная прелесть, аналога которой Арчер не встречал в мире белых людей. Он вовсе не был до такой степени идеалистом, чтобы верить, будто белого человека можно сделать похожим на индейца. Он видел собственными глазами несправедливость, которую допускали в отношении индейцев, и хотел что-то предпринять для устранения этой несправедливости. Однако что именно можно тут предпринять, Арчер не имел ни малейшего понятия.

В глазах у него стояли сейчас слезы гнева, он пришпоривал лошадь, удаляясь от фургонов. Выстрелы стали более глухими, однако они по-прежнему свидетельствовали о ненависти людей в фургонах.

– Вулридж повесил четырех шоуни в Индепенденсе, – сообщил Джо Тандеру Полумесяц, воин племени пайут. – Их звали Чарли Красное Облако, Белый Конь, Том Одинокий Волк и Бьющаяся Птица. Не было никакого судебного разбирательства, ничего. Ты знал этих людей?

Джо на мгновение закрыл глаза.

– Да, – вымолвил он наконец, поворачиваясь к Арчеру. Трое всадников остановились на берегу реки Свитуотер, что в южном Вайоминге. – Повешены без суда и следствия… Таково правосудие белых. Ничего, Вулридж поплатится за это.

– Он просто палач и убийца, – сказал Арчер, припомнив сейчас, как сверкнули глаза надзирателя в тот момент, когда начальник тюрьмы Ридли приговорил его, Арчера, к четырехмесячному заключению в одиночке.

– Вулридж охотится за вами двумя, – продолжал Полумесяц, – он и его люди не более чем в пяти милях отсюда. Прошлую ночь они провели в пембертонском фургонном поезде. Вот почему я и искал встречи с тобою, брат. Проводник у Пембертона – мой старинный друг, мы с ним вместе охотились. Это француз-траппер по имени Жерар. Он спросил, знаю ли я что-нибудь о белокуром индейце и его друге, затем рассказал, что произошло с четырьмя шоуни. Также он сказал, что вам угрожает опасность. Этот Вулридж на самом деле сумасшедший. Он нанял Жерара, чтобы тот провел отряд добровольцев через горы. Жерар сказал мне также, что этот Вулридж стал мормоном, а это очень плохо для вас, поскольку скоро вы вступите в пределы Империи мормонов, – индеец указал рукой на юго-запад.

– Что значит «мормоны»? – спросил Джо.

– Новая религия, – ответил Арчер. – Я все знаю о них, потому что один из моих кузенов, живущий в Огайо, отдал все свои деньги мормонскому банку, а этот банк взял да и лопнул. Пророк, некий Джозеф Смит-младший, был убит в тюрьме штата Иллинойс лет восемь назад. У них там сейчас новый пророк, зовут его Брайам Янг.

– Даже для белого он очень плохой человек, – сказал Полумесяц. – Хочет создать свою мормонскую страну, заявляя, что сам Господь отдал ему для этого территорию нынешней Юты. Великий Белый Отец в Вашингтоне сказал, что ну и черт с ней, с Ютой, пусть принадлежит ему. Но, конечно, Юта – наша земля, но кого, черт побери, это сейчас интересует?

– Говорят, будто у Брайама Янга семнадцать жен, – сказал Арчер. – Они там считают, что можно иметь столько жен, сколько душа пожелает, и, наверное, поэтому религия мормонов так популярна.

– Может быть, именно это Вулриджу и нужно? Поэтому он и стал мормоном? – заметил Полумесяц. – Он всем рассказывает о том, что более всего желает увидеть ангела Морони. Для меня все это звучит как сущий идиотизм. Но Жерар говорит: «Скажи своим друзьям, чтобы уходили отсюда, потому что Вулридж намерен убить их точно так же, как он убил четверых шоуни».

– Мы убьем его, а не он нас, – тихо сказал Джо Тандер. – Мы расплатимся с ним за гибель Чарли Красного Облака и моих братьев.

– Их десятеро, и справиться с ними будет нелегко.

– Сколько еще идти до гор Сьерра-Невады? – спросил Арчер.

– Около месяца, – ответил Полумесяц. – Вам придется пересечь Великую соленую пустыню и еще ранее – Великое соленое море. Именно в тех краях живет пророк со своими многочисленными скво.

Арчер посмотрел на запад, на горную гряду территории Юта. Стояла середина сентября.

– Знаете, а мне пришла идея, – спокойно сказал он. – Мы поступим так же хитро, как поступил бы Глускап. Вот только поможет ли нам этот самый Жерар?

– Он мой старый друг, – сказал Полумесяц. – Конечно поможет.

– Нам нужно будет отыскать церковь.

– Здесь? – поразился Джо.

Арчер показал рукой в направлении Юты.

– У мормонов, – сказал он.

– Эй, qu'est-ce que c'est ^[16]? – спросил Жерар Петижан, глядя в бинокль.

Вот уже целый месяц он вел Вулриджа и его добровольческий отряд через Великую соленую пустыню Юты, и сейчас они были уже на полпути к горам Сьерра-Невады.

– Это выглядеть прямо как ангел, тшорт восьми, если я хоть маленько понимай!

Возле бородатого траппера-проводника ехал сейчас Вулридж.

– Ангел? Что-то я тебя не вполне понимаю.

– А вы сам посмотрел. Тшорт восьми!

Жерар протянул Вулриджу бинокль. Они только что въехали в узкое и глубокое ущелье между покрытыми снегом горами. Высоко в горах недавно бушевала снежная буря, и снега прибавилось более чем на два фута. В этот холодный ветренный день взорам путников предстала захватывающая дух картина. Вулриджу никогда прежде не доводилось видеть ничего более прекрасного, чем эти вздымающиеся к небу белоснежные вершины, которыми славилась восточная часть Калифорнии.

Но сейчас, посмотрев в бинокль, Вулридж увидел нечто еще более потрясающее. В противоположном конце ущелья на высокой скале стоял человек в длинном белом одеянии. У него были золотистые волосы и большие золотистые крылья.

– Да это же ангел! – прошептал Вулридж, наводя бинокль на резкость. – Должно быть, это ангел Морони!

Добровольцы посмотрели на своего предводителя, чье поведение становилось все более странным по мере того, как они преодолевали тяготы длинного пути.

– Посмотри, Эзра! – сказал Вулридж, поворачиваясь к Суртису и протягивая ему бинокль.

Мормон с готовностью взял бинокль и приложил его к глазам.

– Невероятно! – потрясенно сказал он. – Это ангел Морони! И он кивает нам. Он хочет поговорить с нами, точно так же как он разговаривал с пророком!

Жерар закурил сигару, выдохнул табачный дым, подхваченный порывом ветра.

– Ле мормоны говорьеть они змотреть множество ангел в это время года, – заметил он невозмутимым тоном, как если бы речь шла о самых что ни на есть обыкновенных вещах. C'est le pays des miracles, это есть зтрана чудес. Bizarre, n'est-ce pas ^[17]? Но никогда нельзя знавать наверньяка.

Вулридж взял бинокль и вновь навел его на далекую фигурку ангела. Морони – если, конечно, это был Морони – делал ему приглашающие знаки, а ветер трепал длинные белые одежды ангела.

– Он хочет нам показать что-то, – сказал Вулридж.

– Может быть, там и есть пока что не обнаруженные золотые пластины с текстами, – воскликнул Суртис, явно волнуясь. – Может, Спаситель спрятал Евангелие именно здесь, на земле Юты, точно так же он спрятал Евангелие в штате Нью-Йорк.

– Полагаешь, это возможно?

– А почему нет? Брайам Янг говорит, что Господь дал нам, мормонам, эту землю для того, чтобы мы поселились здесь. Так почему бы, спрашивается, ему не спрятать где-нибудь здесь и Евангелие?

– Пошли!

Вулридж протянул бинокль Жерару.

– Извинить меня, мсье, – сказал проводник, – но я не желать ходить в этот ущелье. Мы туда не собьираться, и вы знать это.

– Знаю, знаю, только мы совсем ненадолго. Ты, если хочешь, подожди нас тут, мы скоро придем. Эй, парни, поехали же, ну! – крикнул Вулридж, обращаясь к остальным. – Мы, наверное, сейчас свидетели самого что ни на есть чуда. Да возблагодарим же Господа!

Пришпорив коня, Вулридж поскакал в заснеженное ущелье. За ним последовал и Суртис.

– Этот полоумный кретин явно сошел с ума! – сказал один из добровольцев. – Но, в конце концов, нам-то что за дело? Он платит хорошие денежки, а это самое главное! Поехали!

Добровольцы пришпорили лошадей и устремились в ущелье. Позади, верхом на коне, остался лишь один Жерар.

Проводник пыхнул сигарой, и на лице его появилась легкая усмешка.

Когда отряд добровольцев наполовину одолел расстояние до скалы, Джо Тандер, прятавшийся за стволом толстенной сосны, росшей на вершине скалы, выстрелил из ружья. Затем произвел еще два выстрела. Отряд остановился, всадники подняли головы и принялись оглядываться по сторонам. Жерар, как только услышал первый выстрел, поднял ружье и тоже выстрелил. Добровольцы обнаружили высоко у себя над головой Джо и тут же открыли по нему огонь все сразу. Горное ущелье наполнилось громом выстрелов.