Текст книги "Другой мир (СИ)"

Автор книги: Эмили Стаффорд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 94 (всего у книги 104 страниц)

– Стайлз, вообще-то, если говорить о занятости родителей, – неуверенно пробормотал Скотт, чуть вздыхая, когда он вернулся в Зал, одним взглядом говоря, что обсуждать произошедшее он не собирается. – Во время игры одному из нас придётся… как бы это сказать…

– Что? – испуганно спросил Стилински, округляя глаза.

– Одного из нас не будет на игре, – вздохнул Скотт, потупляя взгляд. – И я пересёкся с МакГонагалл по дороге сюда, и она сказала, что капитан не имеет права пропускать матч не по причине проблем со здоровьем, это правило. Вот, так что…

– Почему нас не будет на игре? – севшим голосом спросил Стайлз, глаз которого непроизвольно дёрнулся.

– Это твой отец написал, – слегка виновато произнёс Скотт. – Моя мама ещё в больнице, её не выписали, но зато Мечиеславу отправили домой. И твой отец сидел с ней какое-то время один, несколько дней, но в день игры у него операция в Финляндии, поэтому…

– Да ладно, – застонал Стайлз, пряча лицо в ладонях. – Первая игра сезона, – прошептал он, качая головой. – Как мы можем принять техническое поражение?

– Вообще-то, – протянула Малия, явно не питающая к Стайлзу жалости в данный момент, – нужна всего лишь замена.

– Замена ловца? – изогнул брови Айзек. – Стайлз играл за команду четыре года, вряд ли найдётся кто-то ещё на его место, даже на одну игру.

Кто-то на его место, даже на одну игру, нашёлся тем же вечером. И Стайлз едва не наложил на себя руки, когда понял, что это…

– Джеймс! – вскрикнул он, в шоке глядя на Скотта. – Ты поставил на моё место Джеймса? Скотт, скажи, ты меня убить хочешь?

– Он единственный человек, который хоть как-то проявил себя за последние года, если не брать в счёт тебя, – пожал плечами МакКолл, отрываясь на миг от составления слегка изменённой под нового ловца стратегии. – Отдавать первый же матч на техническом поражении нет никакого желания, но ты не можешь остаться, дома нужна помощь. Я бы тоже поехал с тобой, но меня МакГонагалл не пускает, это против правил.

– А не против правил отбирать у меня место ловца? – прорычал Стайлз, со злостью глядя на проходящего мимо МакКинни.

– Стайлз, – усмехнулся МакКолл, переглядываясь с Айзеком, – ты не смещён. Ты вернёшься и получишь место обратно. Ты его даже не теряешь. Просто ты сыграть не можешь, но есть человек, имеющий возможность тебя заменить. Лишь на одну игру. А потом ты вернёшься и снова будет играть за нас.

– Ты обещаешь? – вскинул брови Стайлз, одарив лучшего друга долгим взглядом.

– Я клянусь, – кивнул тот, явно говоря абсолютно честно.

И Стайлз, вздохнув, лишь упал на кресло, поднимая руки вверх и как бы говоря, что он сдался. Вместо матча он поедет домой. К младшей сестре с очень глупым именем, которую он ещё никогда не видел.

Но ведь никого не волновало, что он этого не хотел, правда?

***

В субботу утром все в школе облачились в красные и зелёные одеяния, разукрасили лица, вооружились разной атрибутикой и прочим, а Стайлз, вздыхая, направился в кабинет МакГонагалл, которая, поприветствовав его сухим кивком, указала ему на камин и шкатулочку с порошком наверху. Парень, вздохнув и коротко обняв провожавшую его Лидию, шагнул в камин и, буркнув что-то, смутно похожее на адрес дома Скотта, оказался в гостиной.

Стайлз вышел из камина, попутно стряхивая с одежды пепел, и нахмурился, растерянно оглядывая комнату. На диване сидел уже одетый в форму Аврората Джон, а рядом с ним стояла маленькая бледно-розовая колыбель.

– Ну наконец-то, – выдохнул Джон, поднимаясь на ноги и проходя мимо сына в коридор, попутно подхватывая палочку и какую-то сумку. – Стайлз, я опаздываю. Ты разберёшься сам?

– С чем? С ней? – крикнул парень в ответ и тут же пожалел о том, что не стал, как отец, говорить вполголоса. Спящая, видимо, до этого девочка проснулась и громко заплакала, заставляя Стайлза испуганно округлить глаза. – Пап! Не оставляй меня с ней! Папа! – Стайлз выскочил в коридор именно в тот момент, когда Джо уже накидывал мантию поверх формы, чтобы выйти из дома и трансгрессировать на место.

– Стайлз, у меня дело, – раздражённо произнёс Джон, останавливаясь уже на пороге, поворачиваясь к выбежавшему к двери сыну. – Пожалуйста, будь взрослым совершеннолетним сыном и посиди с младшей сестрой.

– Когда вообще она успела появиться? – воскликнул Стайлз чувствуя, что начинает потихоньку паниковать.

– Стайлз, – вздохнул Джон и, не давая сыну ничего больше сказать, исчез с негромким хлопком, оставляя парня одного.

– Так, ладно, – прошептал Стилински, войдя в дом и закрыв за собой дверь, направившись в гостиную и замерев около колыбели с потихоньку затихающим ребёнком. – Стайлз, тебя пытались убить, – пробормотал он, склоняясь над девочкой и судорожно вздыхая. – Почти убивали много раз, связывали, пытали, оглушали. На тебя накладывали древнее заклятие уничтожения души. Ты точно справишься с маленьким ребёнком. Потому что это же абсолютно просто, – нервно улыбнулся он и неловко потряс погремушку, почти с испугом глядя на реакцию сестры и подмечая, что она явно достаточно довольна. И потом, улыбнувшись чуть смелее, Стайлз всё же решил, что не так уж это и сложно. Он справится.

– Я не справляюсь! – вскричал Стайлз и тут же зажал себе рот ладонью, глядя на только недавно затихшую Мечиеславу.

С момента его прибытия прошло десять минут, и за всё это время он успел лишь навернуть несколько кругов по гостиной, кухне и ванной, но не нашёл абсолютно ничего. Сестра, кажется, сжалилась над ним и решила дать ему несколько минут на осознание того, в каком положении он оказался, и теперь Стайлз, стоя посреди гостиной с разведёнными в стороны руками, лишь озирался в поисках чего-то, что могло бы ему хоть как-то помочь.

Стилински понятия не имел, что ему делать. Он не знал, как обращаться с детьми, что можно с ними делать, а что нужно и необходимо. Он понимал, что уж если она за десять минут смогла ввести его в состояние истерики, то через час он уже вообще забьётся в угол, а к вечеру попросту умрёт.

Стайлз сделал несколько глубоких вдохов, чтобы прийти в себя, и, вроде, даже начал успокаиваться, как вдруг до него донёсся тихий детский плач. Парень замер, огромными глазами глядя перед собой, и с ужасом слушал, как плач перерастает в громкий крик. Стилискни зарылся пальцами в волосы и подскочил к сестре, испуганно глядя на неё.

– Что? Что я должен сделать? – воскликнул он. Девочка, затихнув на миг, заинтересованно взглянула на него и совсем успокоилась, с любопытством разглядывая парня, но всё равно часто дыша. Стайлз, подняв руки и бросив что-то вроде обещания скорого возвращения, убежал из гостиной и влетел на кухню, подбегая к холодильнику.

Отец оставил ему инструкцию, Стайлз нашёл её ещё минут семь назад, но так и не понял абсолютно ничего.

Стилински провёл минут двадцать в беготне из одной комнаты в другую. В гостиной он качал колыбель и тряс погремушку, просто не понимая, как что-то подобное может успокоить хоть кого-то, а в кухне раз за разом перечитывал инструкцию, пытаясь понять хоть один пункт из неё. И вот один раз, когда он вышел в коридор, уже уставший, чтобы снова прочитать инструкцию, сестра заплакала снова, и теперь уже не замолчала, когда Стайлз подошёл к ней со слегка нервной улыбкой.

– Так, что ты можешь хотеть? – пробормотал Стайлз, размышляя вслух. – Наверное, ты хочешь есть? Да, все хотят есть. Но у нас есть еда? Пиццы у нас нет, и… Стоп. Инструкция! – воскликнул он и бросился в кухню, подлетая к холодильнику и почти поскальзываясь, но удерживаясь за него самого. – Так, еда, – пробормотал он, проглядывая список. – Еда, едва. Вот оно! Ест она смесь, приготовленную на тёплом, но не горячем молоке. Всё есть в холодильнике.

Стайлз вынул содержимое и водрузил на тумбочку около раковины, а потом понял, что не знает, что делать. В углу стояла какая-то бутылка с непонятной резиновой насадкой, и прилепленный к ней стикер гласил, что из этого Стайлз должен будет кормить ребёнка. Но чем? Стилински не знал, каким образом можно подогреть молоко, не сжигая при этом всю кухню, и что значит тёплое, а не горячее, и какая к чёрту вообще смесь, и как её готовить.

– Так, Стайлз, – выдохнул парень, чуть подрагивающими руками поднимая коробочку смеси и разглядывая. – Ты всё сможешь. Это же всего лишь ребёнок, ты справлялся и с кое-чем пострашнее. Ты всё сможешь.

Стайлз понял, что у него проблемы, минуты через две. Он вылил молоко в кастрюлю, найденную где-то в шкафу, и при помощи заклинания, которым когда-то пользовалась Клаудия при приготовлении еды, начал его кипятить. Стайлз знал, что это заклятие может мгновенно подогреть молоко, может постепенно, а может едва подогреть. И всё бы прекрасно, если бы Стайлз знал, как с этим заклинанием можно управляться в принципе.

В итоге парень махнул на всё рукой, решив, что, если что, можно будет поставить в холодильник и остудить, оставил молоко вариться, а сам направился к лежащей на столике коробке со смесью. Стайлз секунд сорок искал инструкцию где-то сзади, а потом, найдя, лишь вздохнул и чуть улыбнулся, понимая, что не всё уж так сложно. Вроде бы.

Обернувшись, Стайлз не стал отрывать взгляда от коробки, продолжая читать, и просто медленно пошёл к кастрюле и лежащей на столике палочке, которая действовала заклятием сама. И понял он, что что-то не так, только когда ему на лежащую на столе ладонь попало что-то очень… горячее.

– Да господи! – вскричал Стайлз, подняв голову и увидев, что молоко уже не то что не просто варится, оно уже просто переливается за пределы кастрюли, проливаясь на стол, пол и самого парня. И Стайлз, кинувшись спасать положение, успел подумать лишь о том, что, возможно, всё не так уж и просто.

Ещё через час Стайлз осознал, что тот его план с повешением к вечеру не так уж и плох. Потому что за всё это время Мечиеслава замолкала только минут на десять, и пять из них лишь из-за того, что она ела. И Стайлз не знал, что делать. Он уже почти готов был признать, что бороться с Пожирателями было легче. Почти.

Следующим испытанием для Стайлза стало осознание того, что дети всё же ходят в туалет. И, к сожалению, это не так буквально, как хотелось бы, и поэтому Стилински предстояло ещё одно испытание, причём совсем-совсем не такое лёгкое, как он предполагал.

И ещё минут через тридцать Стайлз, уже измотанный, сидел на диване около колыбели и смотрел на заснувшую девочку, периодически вздыхая.

– У тебя такое дурацкое имя, – пробормотал Стайлз, замечая, как девочка причмокнула во сне губами и нахмурившись – он тоже так делал. – Тебе бы больше подошло Дженем или что-то вроде, – нахмурился он, с удивлением подмечая, что девочке это имя-прозвище действительно подходит больше. – И теперь ты мне даже нравишься чуть побольше. Когда молчишь и когда у тебя имя не Мечиеслава.

И в следующий миг Стайлз подскочил, так как внезапно раздался звонок в дверь. Стилински с замирающим сердцем повернулся и взглянул на сестру, но та лишь причмокнула губами во сне, видимо, не собираясь пока просыпаться. Тогда парень, проклиная гостя, кем бы тот ни был, направился к холлу и, открыв дверь, замер с открытым ртом, глупо хлопая глазами.

– Я подумала, тебе может пригодиться помощь, – слегка устало улыбнулась Лидия, видимо, по взгляду понимая, что оказалась абсолютно права.

– Лидия, я, конечно, люблю тебя и всегда рад видеть, но сегодня я просто нереально счастлив, что ты пришла, – пробормотал Стайлз, пропуская девушку внутрь.

– Всё так плохо? – улыбнулась Лидия, говоря теперь вполголоса и оглядываясь, видимо, ища ребёнка.

– Ты себе представить не можешь, – захныкал Стайлз, мотая головой. Лидия, улыбнувшись, лишь взъерошила ему волосы и кивнула, как бы говоря, что сейчас она во всём разберётся.

И следующие часы ребят прошли как-то слишком быстро. Стайлз был до того счастлив, что у него появился помощник, на которого можно всё скинуть, что чуть не впал в истерику, когда Лидия сказала, что она сходит до магазина, так как дома ничего для Мичи – Стайлз постоянно исправлял рыжеволосую и говорил, что она Дженем – нет, и она просто купит, оставив парня с сестрой от силы на пятнадцать минут.

Она оставила его на час. Стайлз опять носился по дому, искал еду и вещи, которыми можно успокоить Дженем. В один миг он вспомнил, что Лидия сказала ему, что ребёнка нужно запеленать, и опять обнаружил проблему.

Он боялся её поднять.

Стайлз видел, какие маленькие у неё руки, какая маленькая она вся. И он понял, что боится сделать хоть что-то не так. Навредить ей, сделать больно, причинить неудобство. Он едва ли мог прикасаться к ней, даже мимолётно, каким же образом он её поднимет?

И в итоге Стайлзу пришлось сидеть и дожидаться Мартин, которая пришла с целым набитым пакетом. Стилински подорвался тут же, относя его на кухню и раскладывая всё по местам, надеясь, что это спасёт его от того, чтобы не поднимать Дженем и не делать с ней в принципе ничего.

Не спасло. И на что он рассчитывал, тут же Лидия?

– Стайлз, просто осторожно подними её, ты её не сломаешь, – проговорила Лидия, стоящая рядом с ним в гостиной со сложенными на груди руками.

– Нет, Лидия, я её сломаю, и поэтому сделаешь это ты, – возразил Стайлз, тоже складывая руки на груди.

– Стайлз, – недовольно произнесла Мартин, вздыхая. – Это просто. Просто придерживай её так, как я тебе сказала, и подними, но только не резко.

– Лидия, я…

– Если ты этого не сделаешь, я вернусь обратно к МакГонагалл и скажу, что ты не придёшь ещё неделю, и ты просто останешься здесь один с Мичи.

– Дженем, – закатил глаза Стилински. – Ты жестокая.

– Спасибо. Бери и поднимай, – махнула рукой Лидия.

Стайлз даже не помнил того момента. Он знал, что у него дрожали руки, что, кажется, он трясся весь, вследствие чего тряслась и Дженем, но её это, вроде, только забавляло. Когда он поднял её и оказался с ней нос к носу, она только завороженно взглянула на него, а потом вдруг засмеялась и, положив руку ему на щёку, принялась разглядывать уже умилённо улыбающуюся Лидию. И Стайлз подумал, что нет. Всё совсем не плохо.

До вечера Лидия и Стайлз поочерёдно занимались Дженем. Нет, в гостиной сидели они оба, но просто один, постоянно указывая на то, что его очередь ещё не подошла, сидел и спокойно смотрел телевизор, а второй со вздохом поднимался и удалялся минимум минут на пятнадцать. Дженем требовала к себе много внимания.

В процессе Стайлз узнал, что Гриффиндор выиграл игру. Игра была долгой, так как снитч не мог найти ни Джеймс, ни Тео, но потом МакКинни всё же вырвался вперёд и победил. И Стайлз был бы рад сказать, что он недоволен тем, что это сделал не он сам. Но ведь не главное ли то, что Гриффиндор всё же победил?

Лидия периодически уходила в дом напротив, чтобы принести Стайлзу, занятому сестрой, те или иные вещи. Она с улыбкой наблюдала за тем, как у Стилински меняется отношение к Дженем – ладно, она смирилась с этим часа через три. Сначала он был недоволен. Лидия помнила, как он восклицал, что это глупо в их ситуации ещё тогда, в Хогвартсе. Он был явно не особо рад утром, когда вместо игры направлялся сюда, чтобы следит за внезапно появившейся сестрой. Когда она пришла к ним, Стайлз был на гране истерики и явно не особо жаловал Дженем как таковую.

И теперь, когда Стайлз, замечая, что подошла его очередь, поднимался, почти ничего не бурча, и склонялся над её кроваткой, Лидия не могла не смотреть на него. Когда он слегка сдержанно улыбался, когда Дженем тянула к нему руку, чтобы или сжать его волосы, вызывая у парня ойканье и странный то ли смех, то ли плач, или чтобы просто забрать у него какую-нибудь игрушку, которую он непременно приносил с собой к её кровати. Лидия понимала, что теперь его отношение к ней изменилось. Потому что теперь он её полюбил.

И Мартин лишь убедилась в этом часов в девять вечера. Она удалялась, чтобы найти еду уже не Джен, а им самим, и, вернувшись в гостиную, замерла и коротко вздохнула, качая головой и улыбаясь.

Стайлз лежал на диване в весьма странной позе. Правая его рука была откинута назад, на спинку мебели, левая нога свисала вниз, касаясь пола. Его рот был открыт, и парень периодически морщился, видимо, измотавшись за сегодня настолько, что его уже даже разбудить ничто не могло.

Но главное было то, что левой рукой он прижимал к себе Дженем, тоже сладко спящую у него на груди. Девочка изредка сжимала его руку, которой он её обнимал, и Стайлз тут же прижимал её ближе, видимо, во сне боясь, что она может упасть или что с ней что-то случится.

Лидия и Стайлз ночевали в доме МакКоллов, так как Мелисса должна была вернуться только утром. Мартин даже не помнила, где именно спала. Вроде, она после ужина вернулась снова в гостиную и увидела, что Стайлз проснулся и переложил Джен в её кровать, чтобы случайно не навредить. И Лидия подумала, что они должны были бы пойти наверх или что-то вроде, но в итоге как-то так вышло, что они оба остались в гостиной, наплевав уже и на очереди, и на порядок “дежурств”.

Утром ребята собирались и попутно периодически проверяли Джен, которая спала дольше них. Когда они уже оделись, готовые возвращаться в Хогвартс, домой пришла Мелисса. И Лидия не могла сдержать улыбку, когда Стайлз, вместо прощания, начал её инструктировать.

– Она ест раз в три часа, но бывает в четыре, – говорил Стайлз, не замечая улыбок обеих девушек. – Ей не нравится, когда её укрываешь, ей жарко, но зато она любит спать с какой-нибудь игрушкой. Она может проснуться, но это не значит, что что-то случилось, просто ей периодически, видимо, надоедает спать. И ещё, она…

– Стайлз, – оборвала парня Мелисса, чуть вздыхая, – не переживай. Я справлюсь, – заверила она его, заставляя надуться, но в следующий миг снова распахнуть глаза, вспомнив что-то.

– А ещё, – прошептал Стайлз, оглядываясь на спящую девочку и улыбаясь, – она Дженем.

– Дженем? – вскинула брови Мелисса, явно удивляясь.

– Дженем, – кивнул Стайлз. – Мечиеслава ужасное имя, поэтому не портьте, пожалуйста, моей сестре жизнь.

– Стайлз, она Мечиеслава, – усмехнулась Мелисса, переглядываясь с Лидией, которой оставалось лишь пожать плечами. – И что это вообще за имя такое?

– Её, – пожал плечами Стайлз и, не давая Мелиссе больше возразить, коротко её обнял и, подойдя к сестре, наклонился к ней и улыбнулся, помахав. – До встречи на каникулах, Джен, – улыбнулся он спящей девочке.

– Он же не назвал мою дочь Дженем, правда? – шепнула Мелисса Лидии, когда парень уже направился к камину, едва не путаясь в лежащих на полу игрушках.

– О да, – закивала та, вздыхая, – он её так назвал.

А Стайлз, этого не слышащий, лишь буркнул что-то, вообще не похожее на “Хогвартс, кабинет Минервы МакГонагалл”, и в последний миг взглянул на кроватку сестры, чуть улыбаясь. Он знал, что он вернётся к ней, и будет рад. Потому что она же Стилински. Она же теперь его Дженем.

========== Часть 5 ==========

Октябрь прошёл абсолютно незаметно. После небольшой передышки и Хэллоуина студенты вновь влились в работу, осознавая, что до конца семестра почти ничего не осталось, а заваливать первый же в году не хотелось абсолютно никому.

Гриффиндор и Слизерин, пользуясь недавно проведённым матчем, отказались ото всех тренировок, проводя их от силы раз в две недели и лишь для того, чтобы не орал тренер. Стайлз, вернувшись домой, осознал, что Джеймса сначала все почти боготворили. Все вокруг твердили, что матч был очень тяжёлый, что поймать снитч, наверное, почти не представлялось возможным. И Стайлз чуть не взорвался, когда Скотт и Айзек, посмеиваясь, говорили это вместе с остальными, утверждая, что Джеймс действительно прекрасно справился.

– Что, Скотти? Сместишь меня теперь? – сощурился Стайлз дня через два после возвращения от сестры.

– Да нет, просто на запас поставлю, – улыбнулся Скотт и, заработав в ответ абсолютно идеальную реакцию – распахнутые глаза и валяющаяся где-то внизу челюсть, – засмеялся и обнял его за плечи. – Поставлю в запас Джеймса, – усмехнулся он. Удивительно, от летящего вслед заклятия он не увернулся.

И Стайлза правда выводило это из с себя. Недавнее заявление Эллисон относительно того, что Джеймс похож на него самого, настораживало. Отец МакКинни работал в Аврорате, он метил на место ловца, а ещё ему явно нравилась Лидия – как бы Стайлз ни пытался это отрицать и отмахиваться от этого, он всё же идиотом никогда не был.

И Стайлз правда хотел уже просто подойти к Джеймсу и поговорить, спросить, чем же сам Стилински ему так не угодил, но случилось неожиданное. После игры прошло только три дня, но все продолжали обсуждать её и поглядывать на новенького взглядами, полными восторга, а у девчонок – обожания.

И вот, когда Джеймс зашёл тогда на ужин, а все взгляды уже почти по обыкновению обратились к нему, парень вздохнул и, подойдя к своему столу, тихо попросил Стайлза подняться, поворачиваясь к студентам вновь и лишь кивая на вопросительный взгляд Стилински.

– Леди и джентльмены, – с явной усмешкой проговорил он, почти невесомо приобнимая Стайлза за плечи, – я бы хотел вам кое-что напомнить. Прямо сейчас рядом со мной стоит официальный ловец сборной Гриффиндора по квиддичу. Я занимаю место в запасе, то есть, главный не я, а он. И поэтому, пожалуйста, я попрошу вас благодарить за игру и его, так как, я уверен, будь он на ней, она бы кончилась гораздо быстрее, хоть и с тем же результатом. Надеюсь, вы поняли мою мысль.

А после, не успел Стайлз и слова сказать, он убрал руку с его плеч, не задерживая её ни на миг, и ушёл из Зала, видимо, потеряв весь аппетит. Студенты удивлённо смотрели на Стилински и на удаляющегося МакКинни, но потом, когда двери за вторым закрылись, они лишь продолжили беседы и ужин, будто бы и забывая о произошедшем.

Но никто не забыл. Стайлз сам видел, как теперь, стоило ему и Джеймсу чисто случайно оказаться в одном коридоре, все остальные студенты или вообще не обращали на них внимания, либо смотрели, но на них обоих, улыбаясь им обоим. И Стилински каждый раз пытался остановить МакКинни, просто чтобы спросить, почему вообще такое произошло и почему он так поступил, но тот, видимо, имел суперспособность исчезать в тот миг, когда он оказывался со Стайлзом в пустом помещении, и гриффиндорцу оставалось лишь непонимающе качать головой.

В ноябре от отца Стайлз получил письмо. Ещё в октябре, после вечера с Дженем – кажется, её теперь так звали даже Мелисса и Джон – парень попросил отца узнать, что такой новый сотрудник МакКинни и есть ли у него сын, а если есть, то почему переехал. И в ноябрьском письме старший Стилински, хоть и не в очень мягкой форме – ему никогда не нравилось расспрашивать кого-то по просьбе сына, – сказал, что Джеймс просто переехал из-за того, что переехал его отец. Также Джон упомянул какую-то потерю парня, но, видимо, больше отец Джеймса говорить ничего не захотел, так как это была вся информация, которую получил Стайлз.

И тем не менее, Джеймс его настораживал. Он был таким парнем, от которого не знаешь, что ждать. Он всё ещё не понимал, почему он в один момент сидит и мило беседует с Лидией, а потом, абсолютно неожиданно, переключается на Малию и, строя из себя ангела, с улыбкой просит её провести с ним час в библиотеке или что-то подобное.

Но, видимо, однажды кое-кто решил, что Джеймс всё же переступил черту. Близилось Рождество, и все знали, что для оставшихся в замке студентов будет устроен небольшой праздничный вечер, на который можно было прийти как в одиночестве, так и с парой. Стайлз знал эту историю по рассказам Лидии, так как сам в это время занимался своим “расследованием”.

Мартин и Тейт тогда направлялись к Залу, чтобы там пересечься со Скоттом и Эллисон, а уже потом направиться в гостиную, чтобы позаниматься Трансфигурацией, по которой на следующий день у них был назначен очень сложный – как и всегда – тест. И Лидия даже не успела заметить, как из Зала вышел Тео, и в тот же миг с лестницы вдруг спустился Джеймс, направляясь, наоборот, к комнате.

– Малия, – вдруг позвал он, улыбаясь, когда девушки обернулись. – Лидия, – он кивнул рыжеволосой и улыбнулся и ей тоже, впрочем, в следующий миг поворачиваясь к Тейт. – Слушай, до Рождества ещё целый месяц, но все уже сейчас зачем-то подбирают себе пары. И так как я знаю, что ты свободна, – он на миг остановился и, расслабленно прислонившись к стене, чуть приподнял голову, на миг задерживая взгляд на ком-то позади девушек и усмехаясь, – я подумал, что было бы неплохо нам пойти вместе.

– Я думала пойти одной, но если ты хочешь, – пожала плечами Тейт, явно слегка сбитая с толку таким вопросом. – На самом деле, эта система с парами всегда меня раздражала, так как человек без неё всегда чувствует себя ужасно, не имея возможности пригласить кого-то определённого.

– Интересная мысль, – кивнул Джеймс, одобрительно хмыкнув. – Я тоже всегда это ненавидел, – шепнул он девушкам, вызывая у обеих смешки. – Ну так что? Я ведь не ошибся, правда? Ты ведь свободна? – последнее предложение было произнесено с нажимом, и парень вновь откинул голову назад, будто бы поправляя чёлку.

Мартин нахмурилась и обернулась, незаметно для Малии. И в следующий миг она всё поняла. Тео так и стоял около Зала, прожигая их компанию взглядом. И Лидия, сложив простейшие факты, едва сдержалась, чтобы не засмеяться во весь голос и не назвать Джеймса чёртовым гением.

– Да, конечно, – пожала плечами Малия, явно не замечая ничего странного в ситуации. – Договоримся ближе к балу обо всём, хорошо? – попросила она, и, получив в ответ бодрый кивок, засмеялась и тоже кивнула, разворачиваясь и направляясь к Залу.

– Гениально, – протянула Лидия, глядя на то, как Тейт, проходя мимо Тео, одаривает его мимолётным взглядом и, не давая ему ничего сказать, скрывается в помещении, заставляя Рейкена рыкнуть, но обернуться и зайти следом, видимо, желая что-то ей сказать.

– Рад, что ты оценила, – улыбнулся Джеймс, кивнув ей. – Я так понимаю, тебя мне приглашать не…

– Однозначно, – кивнула Лидия, вызывая у Джеймса смешок.

– Что ж, тогда, раз уж я на сегодняшний вечер небольшую часть своего плана выполнил, я удалюсь, – и, кивнув Мартин, он пошёл вперёд неё в Зал, чтобы на заставлять девушку составлять ему компанию, хоть и так недолго. И рыжеволосая, провожая его взглядом, смогла лишь улыбнуться и покачать головой. Всё-таки не так уж и прост был этот парень.

Ноябрь прошёл не медленнее октября и сентября. Студенты, кутаясь в свитера и шарфы, почти всё время проводили в замке, выходя на улицу лишь в экстренных случаях, да ещё и с такими лицами, будто бы их взяли и насильно отправили в Тибет.

Всё шло достаточно обычно – студенты учились, ссорились и калечились, а профессора пытались за ними за всеми уследить. У гриффиндорцев ничего особенного не происходило. Стайлз всё ещё занимался своим одиночным расследованием, не привлекая теперь к нему даже Лиама, который, видимо, недавно высказал ему всё, что он о нём думает. Эллисон и Лидия учились, желая хорошо окончить семестр, Малия просто постоянно ленилась, периодически пропуская пары и получая за это неплохие такие выговоры. Но всё равно ведь хорошо, когда твоя лучшая подруга – староста школы, правда?

И вот, в начале декабря Скотт пришёл в гостиную с известием о том, что он, как лучший – и, на самом деле, почти что единственный – семикурсник на курсе УзМС получил задание от Дамблдора, заключающееся в том, что им с Хагридом нужно будет отправиться в какое-то место на другом конце страны. Конечно, теперь это никаких сложностей не представляло, и МакКолл, прекрасно зная, что это даст ему дополнительные баллы в предмете, согласился.

Отправление Скотта, Хагрида и мадам Стебль – она сказала, что без неё они туда отправиться просто не могут, это будет для неё сродни оскорблению – было назначено на субботу следующей недели. МакКолл, вооружившись рюкзаком, полным припасов – спасибо Лидии и Эллисон, – вместе с учителями в девять утра уже стоял за пределами замка, ёжась из-за ледяного ветра и абсолютного отсутствия солнечного света.

В целом, МакКолл знал, что на всё это не должно уйти много времени. Их главной задачей был поиск причины вымирания неких существ, обитающих в месте, в которое они отправятся, и поэтому он знал, что уже скоро вернётся в тёплый – относительно – и уютный замок.

По крайней мере, он очень на это надеялся.

Вскоре Скотт уже находился в каком-то лесу. Стебль, бодро вышагивая по какой-то узенькой тропинке, вела парня и непомерно большого для такого места Хагрида к какой-то поляне, и вскоре они дошли и до неё.

Скотт вышел на место и нахмурился. Всё, что тут было – просто необъятный, огромнейший пень посреди поляны. А больше ничего. Не было больше деревьев, все они росли по кругу, но в удалении от пня.

– Как странно, – нахмурилась Стебль, подходя ближе к пню и склоняясь над ним, осторожно проводя пальцами по поверхности.

– Что странно, профессор? – спросил Скотт, тоже подходя ближе и глядя на пень. Ну да, большой. Но это то, для чего они приехали в субботу на другой конец Англии в девять утра?

– Это было огромное дерево, – пробормотала она, хмурым взглядом рассматривая дерево. – Раньше, несколько лет назад. И его обитатели, древесные дриады, должны были покоиться в его коре. Что же произошло?

– Вот, значит, и причина того, что они погибли, – протянул Скотт, опускаясь на корточки и, положив одну ладонь на пень, принялся разглядывать землю у корней, чуть хмурясь. – А их жизни зависели от жизни дерева? Потому что если так, то оно само живо.

– А, значит, должны быть живы и дриады, – кивнул Хагрид, тоже ищущий что-то.

Скотт нахмурился и приподнял голову, а затем замер. Оглянувшись и осознав, что профессора заняты другим, парень чуть подвинулся к пню и, вглядевшись в кору, сощурился, неожиданно ощущая давление в районе затылка.

В коре был вырезан какой-то символ, похожий на иероглиф или что-то вроде. И Скотт бы и не обратил внимания, если бы не видел его раньше.

Скотт не успел ничего сделать или предпринять, не смог даже сфотографировать его на свой телефон – летом Лео ввёл в их телефоны и такую функцию, погружённый в работу по причине исчезновения из его жизни одного из ближайших людей. Хагрид, невероятно высоко для него что-то воскликнув, вскоре на своих огромных ладонях поднёс к парню и Стебль лежащую на руках маленькую дриаду, которая открывала рот, но будто не могла ничего сказать.

– Живы они ещё, всё-таки, – выдохнул Хагрид, чуть улыбаясь.

– А разве она в порядке? – пробормотал Скотт, с удивлением разглядывая явно испуганное существо.

– О, они говорить не могут, – кивнул Хагрид. – То есть, с собой-то они разговаривают, а вот с другими – не могут. И всё тут.