Текст книги "Фабрика драконов"

Автор книги: Джонатан Мэйберри

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 37 страниц)

Глава 77

«Дека».

Воскресенье, 29 августа, 15.28.

Остаток времени на Часах вымирания:

68 часов 32 минуты (время местное).

Внутренним коридором к уединенному алькову, где за навороченной рабочей станцией священнодействовали Сайрус и Отто, прорвался помощник. Входить сюда без предварительного звонка или запроса по имейлу было строжайше запрещено – вот уже сколько служащих жизнью поплатились за нарушение этого железного, раз и навсегда установленного Сайрусом правила. Однако такая весть, да еще при громовом стуке в дверь, напрочь вышибла саму мысль о наказании:

– Они напали на «Улей»!

Отто с Сайрусом, повскакав, шумно затребовали объяснений.

– Все по центральному каналу! – в панике прокричал помощник.

Отто клавишами вызвал в динамиках аудиосообщение: «Повтор… повтор… Группа вооруженных людей атакует „Улей“… Они проникли за заграждение и находятся в здании… Несем тяжелые потери… Просим помощи… Ждем указаний…»

У Сайруса перехватило дыхание.

– Это близнецы! Должно быть…

– Но как они смогли…

– Наверное, перетянули на себя команду, которую посылали мы. Об «Улье» знают и Пинтер, и Хомлер.

– Они опытные оперативники, – возразил Отто. – И ни за что бы не развязали язык.

– С эдакой-то ведьмой, как Геката? Моя лапочка дочка… Да у нее сам дьявол выболтает секреты Преисподней! Можно подумать, ты сам, черт возьми, этого не знаешь!

Жестом велев помощнику убираться, Отто захлопнул дверь.

– Нам надо действовать как можно быстрее.

– Но только действия эти должны быть правильными, – не впадая в раж, предостерег Сайрус. – Особенно учитывая, кого они могли послать. Такой разгром способен учинить разве что взвод берсерков.

Отто кивнул.

– Тогда, значит, сами они туда не полезли. У Париса для оперативной работы кишка тонка, а Геката очень осмотрительна и умна. Хотя и берсерки по-своему неглупы. Тем более что выдрать из компьютера жесткий диск большого ума не надо. Нельзя допустить, чтобы близнецы увидели содержимое компьютеров. У меня нет уверенности, что они примут Волну вымирания на «ура».

– И я о том же, – с искренним огорчением кивнул Сайрус. – До истинных богов они все же недотягивают. Так что выбора нет. Неужто придется… использовать предохранительное устройство?

Отто, отступив от рабочей станции на шаг, допустил крайне редкий для себя жест: положил шефу руку на плечо и задушевным голосом произнес:

– Мистер Сайрус, друг мой! В «Улье» находится ваш Восемьдесят Второй.

Глаза у Сайруса на мгновение расширились, он зажмурился, как от боли, сознавая всю безвыходность происходящего.

– Нет…

Отто, сжав на миг плечо патрона, сел рядом. Коротко пробежавшись пальцами по клавишам, вызвал экран управления безопасностью, активирующий систему защиты «Улья». Два набора кодов он послал на экран Сайруса: один активировал предохранительную систему, другой просто взрывал коммуникационные центры и проводные линии связи, соединяющие «Улей» с «Декой».

– Перед нами нелегкий выбор, – сказал он тихо. – Или мы позволим близнецам узнать наши планы, рискуя тем, что они нас остановят – а они это могут, – и тогда посконные народы живут и здравствуют, а заветные мечты «Конклава» и работа минувших семидесяти лет идет прахом. Или вы выбираете мальчика, который даст вам бессмертие. Вот и все. Волна вымирания или мальчик.

Сайрус, не отрывая от экрана невидящего взгляда, слегка повел головой из стороны в сторону, в глазах у него стояли слезы.

– Восемьдесят Второй – мое сердце, – проговорил он. – Он носит мою душу.

Отто молчал.

– Прошу тебя, Боже… Дай мне выбор между близнецами и Восемьдесят Вторым, но не такой…

– У нас совсем мало времени, – напомнил Отто. – Пора решаться.

Сайрус, шмыгнув носом, отер слезы. Руки, когда он их заносил над клавиатурой, казались тяжелы, будто бетонные блоки.

– Сайрус! – сурово призвал Отто.

Выбрав курсором один из кодов, тот закрыл полные слез глаза.

И нажал на «Enter».

Глава 78

«Улей».

Воскресенье, 29 августа, 15.38.

Остаток времени на Часах вымирания:

68 часов 34 минуты (время местное).

Это была бойня. Я опустошил еще один магазин «беретты», потом кинул ее в кобуру и взялся за М-4. С той стороны в вестибюль нагрянуло подкрепление и на какое-то время замерло при виде пола, усеянного телами. Одни – у кого сметки или самообладания оказалось побольше – лежали замерев и, как могли, прикрывали головы, чтобы не попадаться под огонь; остальные были мертвы. Под прикрытием Банни я метнулся к массивной барной стойке в дальнем конце вестибюля. Совсем рядом, обдав ветерком, звонко взвизгнули пули; в меня спешили попасть сразу несколько охранников, угнездившихся за сдвинутыми диванчиками зоны отдыха и креслами, опрокинутыми в общей суматохе. Остаток пути я прокатился кубарем и, юркнув вбок, с ходу встал на колено, уперевшись плечом в стойку из твердой древесины. Банни укрылся за автоматом с напитками, а Старший спрятался на той стороне вестибюля и вел огонь из-за декоративной колонны.

Таким образом, наше «Эхо» образовывало три угла коробки, а охранники занимали четвертый, дальний угол. Семь стволов; некоторое время мы впустую обменивались выстрелами. При мне оставались одна разрывная и пара светошумовых гранат, но вестибюль был размером с половину бейсбольной площадки. Чтобы добросить гранату до цели, мне пришлось бы встать в полный рост и от души размахнуться – но шансов, что я при этом уцелею, имелось маловато. Оставшиеся стрелки палили на редкость метко.

– У кого-нибудь есть на виду цель? – спросил я своих парней в микрофон.

Ага, держи карман шире.

Пули охранников исправно впивались в стойку; они же, переколотив изрядное количество посуды, продырявили кофейный автомат, отчего меня обожгло горячим кофе и припудрило молочным порошком. Кстати сказать, стойку пули не пробивали. Я постучал по дереву: ого, сталь в дубовой обшивке. Случайно нажав на стойку плечом, я с удивлением ощутил, что она, несмотря на массивность, сдвинулась. Оказалось, к полу она не привинчена и, похоже, снабжена маленькими колесиками. Весьма кстати.

– Я тут кое-что попробую, – сказал я в микрофон, – а вы приглядывайте и при надобности прикрывайте.

Я приналег на стойку, которая без груда сместилась на метр с небольшим, скрежетнув по плиточному полу, как гвоздь по доске.

– Давай, шеф, жми, – одобрили коллеги.

Разглядев этот маневр, охранники сосредоточили на мне огонь, который, собственно, мало что дал – ну, слегка замедлил ход моей импровизированной танкетки, только и всего. Я же молился любому из богов, который мог сейчас сидеть на связи, чтобы ни у кого из этих стрелков не оказалось при себе гранат.

– Бегунок, шеф, – сообщил бдительный Банни.

Глянув из-за края, я заметил, как один из охранников, выскочив, припустил на полусогнутых к дальней стене, где ряд декоративных пилястров мог дать ему прикрытие в слепом по отношению ко мне зазоре.

– Теперь уже нет, – подал голос Старший, в то время как бегущий на полпути завалился на бок; выстрел потонул в общем грохоте.

Я толкал и толкал, пока не проехал таким образом добрый десяток метров. Бегунков со стороны охраны больше не засылалось, но, судя по тому, что с той стороны постоянно перекликались по рациям, в любую минуту могло подоспеть очередное подкрепление. В общем, дело затягивалось.

– Черт возьми, – буркнул я. – Уже четвертый час, а мы ни туда ни сюда. А ну, шумните.

Дружный огонь моих ребят на секунду прижал охранников к полу – как раз то, что мне нужно. Выдернув чеку, я рискнул подняться хотя бы в полроста и метнуть гранату, после чего нырнул обратно и залег. Как раз вовремя: взрывная волна ощутимо толкнула стойку на меня.

Вслед за взрывом один из охранников, оглушенный, неверным шагом выбрался из образовавшегося завала и начал тупо стрелять вслепую, совершенно в другую сторону. Старший уложил его, и вестибюль был наш.

– Ноги! – крикнул я и, выскочив из укрытия, опрометью бросился на ту сторону помещения.

Банни устремился за мной, Старший замыкал чуть в стороне, выискивая по дороге возможную цель. На дальнем конце мы остановились, оглядывая широкий коридор, уходящий вправо. Стрельба стихла, перестали выть сирены сигнализации. Вокруг нависла зловещая тишина.

Я активировал командный канал.

– Блиндаж, Блиндаж, я Ковбой.

В наушнике тишина – и у меня, и у Банни.

Старший глянул на свой сканер: на дисплее лишь белая рябящая статика.

– Нас приглушили.

В эту секунду почти одновременно произошли две вещи, ни одну из которых назвать приятной было нельзя.

Вначале в вестибюле разом померк свет и воцарилась непроглядная темень.

А затем в темноте, позади нас, мы услышали какой-то рык.

Глава 79

Дом Воплей, остров Дос Диаблос.

Воскресенье, 29 августа, 15.40.

Остаток времени на Часах вымирания:

68 часов 20 минут (время местное).

Человек – тот, что назвался Ковбоем – велел ему бежать и прятаться. И он чуть было не послушался. Заслышав в коридоре шаги, Восемьдесят Второй схватил свое переносное радио и из пункта связи через два боковых коридора, а затем через веранду помчался в направлении своей комнаты.

Беда в том, что между пунктом связи и жилым корпусом находилось помещение охраны. Раздираемый мучительным противоречием, мальчик затормозил на стыке коридоров. В отдалении уже слышалась стрельба, а вместе с ней вопли. Затем взвыли сирены – не пожарная сигнализация, что зашлась звоном вслед за тем, как он устроил отвлекающий пожар, а истошные, жуткие, настоящие. Какие бывают только в случае чего-то крайнего.

Американцы атаковали.

От этой мысли дрожь расходилась по телу. Сделав шаг-другой в сторону корпуса, Восемьдесят Второй снова в нерешительности остановился.

А что, если на пути попадется Картерет? В случае сигнала тревоги у Восемьдесят Второго было четкое указание находиться в своей комнате. Об этом знал весь персонал. Быть может, охранники там сейчас роются, уже хватились и донесли обо всем главарю, этому Картерету? Как теперь объяснить свое отсутствие в комнате, да еще и пребывание на другом краю территории, совсем не в том здании? Картерет же не дурак. Тут все как дважды два: вначале отвлекающий пожарчик, а затем атака в полную силу.

Может статься, Отто и приказ Картерету дал: в случае опасности убить любимчика-сигома?

Нет, Альфа этого ни за что не допустит.

Тело пробрала очередная волна озноба – на сей раз не от возбуждения, а от пронзительного ужаса.

Если это вторжение правительственных сил – неважно даже, американских или каких-то других, – то тогда у охраны сейчас наверняка совсем другие указания. Такие, куда, согласно планам Альфы и Отто, жизнь несчастного сигома совсем не входит.

Перед мальчиком открывался пустующий коридор с опечатанными компьютерными комнатами. Здесь, в самом сердце «Улья», хранились записи всех исследований, проводимых на острове. Годы и годы работы в области генетики и трансгеники, особых хирургических операций, программ по разведению и скрещиванию, насилию и извращению природы. Улики и свидетельства, которые не оставят от Отто и Альфы камня на камне. Смертная казнь как пить дать.

Повернувшись, Восемьдесят Второй окинул взглядом противоположный коридор, ведущий в Дом Воплей. Туда, где лаборатории и обиталища Новых Людей.

Американцы здесь из-за того, что находится в тех компьютерах. Ковбой хотя и сказал, что слов на том охотничьем видео почти не разобрать, но они все равно поняли, что на острове творится неописуемая жуть. И пришли, чтобы все увидеть и остановить. Компьютерные записи могли бы спасти миллионы.

С другой стороны, Отто и Альфа просто не могут допустить, чтобы Новые Люди оказались в руках правительства. Громовой отзвук по миру будет подобен крику разгневанных ангелов.

И еще та женщина.

Камень в кармане Восемьдесят Второго был тяжелее жернова.

Мальчик стоял на развилке коридоров, в мучительной нерешительности покусывая губу. И сделал выбор: повернулся и побежал в сторону Дома Воплей.

Глава 80

«Улей».

Воскресенье, 29 августа, 15.42.

Остаток времени на Часах вымирания:

68 часов 18 минут (время местное).

Мы распластались вдоль стены, судорожно нацепляя приборы ночного видения. Снова расслышав глухой низкий рык, я упал на колено и оглядел коридор, сделавшийся из непроницаемо-черного призрачно-зеленым.

– Что-нибудь видно, шеф? – свистящим шепотом спросил Банни, всматриваясь в другую сторону.

– Ничего, – ответил я, хотя и чувствовал: в затенениях что-то движется.

Разгром позади себя мы учинили нешуточный, однако шевеления там не наблюдалось. Если оно и было, то скорей у меня внутри: отзвук того рыка. Не собака, это точно. Больше похоже на кошку – хотя откуда здесь взяться кошке и что это за кошка такая? Звук низкий, утробный, явно исходящий от крупной твари, которой хватает дерзости идти по следу троих взрослых людей.

– Двинули, – сказал я, шагая вспять от вестибюля.

Пять, десять метров; вот и поворот в коридор, за которым вестибюль исчезает из виду.

Уже скрываясь за углом, где-то на самом краю приборного диапазона я вроде как уловил движение, хотя и невнятное. Просто смутное, большей частью умозрительное ощущение: нечто крупное, на четырех ногах, с головой, низко висящей между массивных плеч.

Собак таких размеров и близко не бывает.

– Что у нас там за хер висит на заднице? – нервно спросил Банни.

– Хера на заднице не бывает. Но если он сюда сунется, я его шлепну.

– Возражений нет.

– Старший. Поймаешь сигнал – дай мне знать.

– Понял. Но эфир пока мертвый. Хер на заднице.

– Хорош к словам цепляться, – огрызнулся Банни.

И тут позади нас грянул пронзительный, в оторопь ввергающий вой – высокий, полный звериной лютости. Так вопит в джунглях леопард, но здесь звук был посильней. Остро зацокали по терракотовой плитке мощные когти.

– Ноги! – выкрикнул я.

Слышно было, как мои парни кинулись вперед по коридору. Я остался в прикрытии, обеими руками твердо сжимая перед собой «беретту». Признаться честно, совладать с леденящим ужасом было непросто. В ту долю секунды, когда несущаяся тварь выныривала из-за угла, в голове у меня мелькнул образ единорога. Если этим маньякам удалось сотворить нечто подобное, остается лишь гадать, какие еще кошмары они успели здесь наизобретать в своих лабораториях. Все фантасмагории легенд и мифов к их услугам.

И тут передо мной предстало нечто, в сравнении с чем тускнеют любые страшные сказки, рассказанные ночью у костра. На меня неслось что-то гибкое, под стать гепарду, только с куда более массивным крупом; тиранили пол растопыренные когти длинных передних лап. Контурами злобно ощеренной морды чудище отдаленно напоминало пантеру, только челюсти были длиннее. На месте глаз приборы ночного видения различали только горящие зеленые шары с вертикальными щелями зрачков вроде кошачьих. Оскаленная пасть была полна зубов, не уступающих по длине моему стилету.

Я такого не просто не видел, а даже не представлял. Размерами тварь не уступала тигру. От клыков до рассекающего воздух хвоста в ней было три с лишним метра. Метров за пять от меня это чудище оттолкнулось и прыгнуло, направляя на меня центнеры своей неистовой, неукротимой массы.

Пуля за пулей, пуля за пулей, пуля за пулей – стреляя, я орал как бешеный, влепляя в тварь орехи сорок пятого калибра, которые впивались в ее плоть, отчего на шкуре распускались темные соцветия. Не помню, как я метнулся вниз и вбок, так что эта махина пронеслась сверху, обдав меня порывом даже не воздуха, а ветра. В общей сложности я всадил в нее шесть пуль. Она же, грянувшись на пол, юзом затормозила в направлении, куда кинулись мои парни, и, когтя плитку и пачкая стены кровью, неистово развернулась ощеренной пастью ко мне.

Обалдеть! В ней шесть пуль – и хоть бы что.

Тварь, шипя, задвигала плечищами, явно готовясь повторить бросок. Я навел лазерный целеуказатель ей на левый глаз, отчего она чуть подалась назад. Но пули оказались проворней: одна в глаз и еще две сквозь тяжелую черепную коробку. Все, магазин опустел.

Чудище повалилось. Раздавался душераздирающий рев.

Но это не был крик агонии гибнущего зверя. Он исходил сзади: оказывается, эти монстры охотятся парами.

Я отпрянул, отбрасывая порожний магазин и пытаясь выхватить из кармана новый, как раз в тот момент, когда из вихрящейся мглистой мути на меня ринулось второе животное. Я все-таки успел вставить обойму, но передернуть затвор не смог. Этот зверь оказался крупней и проворней. Метнувшись, он сшиб меня, как кеглю.

Отлетая, я инстинктивно стремился лишь к тому, чтобы удержать пистолет. Когти прошлись по одежде и бронежилету, как долото по дереву: один удар – и стружка наружу. В тот миг меня спас вес твари: она по инерции пролетела мимо. Я даже не стал вскакивать, а использовал спасительную секунду на то, чтобы дослать патрон в ствол, в то время как монстр, скорготнув когтями по полу, на ходу развернулся. Он насел на меня. Мутный свет померк – это отлетели в сторону окуляры. Но я успел, задрав ствол, упереть его во что-то твердое и стрелял, стрелял. Помимо моих там звучали и еще выстрелы, под которыми зверь заходился в реве лютой ярости и боли.

Наконец он всем весом рухнул на меня.

Глава 81

Дом Воплей, остров Дос Диаблос.

Воскресенье, 29 августа, 15.43.

Остаток времени на Часах вымирания:

68 часов 17 минут (время местное).

Восемьдесят Второй бежал что было сил. Во всех помещениях стоял гулкий грохот выстрелов, и, кажется, тигровые гончие ревели уже где-то внутри здания. На острове их было восемь, в том числе две племенные пары размером крупнее амурских тигров. Если они мимо караульной проскочат в Дом Воплей, то изничтожат всех Новых Людей без остатка. Генетически тигровые гончие устроены так, что именно их считают своей основной добычей (он как-то слышал разговор на эту тему между Отто и одним из укротителей). Эти животные продавались только в комплекте с достаточным количеством Новых Людей.

Здание было охвачено паникой. Мимо проносились спецы в белых халатах, искали спасения за территорией повара и обслуга, выбираясь, кто как может, за забор. Выстрелы грохотали не переставая, а к ним, кажется, добавились еще и взрывы. Звуки стрелкового оружия и артиллерии были Восемьдесят Второму знакомы по фильмам. Понятно, где сухо и часто хлопают выстрелы, а где гулко рявкают гранаты. Это был без всякого преувеличения штурм, только пока непонятно, кто одерживал верх.

Он нырнул в какой-то встроенный шкаф, где можно было включить радио; в наушниках раздавалось лишь громкое шипение. Глушилка. Значит, автоматически сработала система защиты объекта, которая управляется из караульной. Отключить ее нечего и думать.

Восемьдесят Второй запихнул радио в карман и выскочил обратно в коридор, где повернул направо и устремился к общим спальням Новых Людей. Наверное, вконец перепугались бедняги: сирены, пальба, рев тигровых гончих.

А она, интересно, там, в бараке? Или ее после того, как с ней разделался Картерет, утащили в изолятор? Призадумавшись, мальчик с бега перешел на шаг.

И в этот момент его схватил за волосы тот, кто неотступно шел следом.

Глава 82

«Улей».

Воскресенье, 29 августа, 15.45.

Остаток времени на Часах вымирания:

68 часов 15 минут (время местное).

Прежде чем мои парни рискнули стащить с меня того монстра, Старший, приблизившись, приставил к его башке М-4.

– Стреляю! – предупредил он и засадил твари в череп две пули.

Тело сильно дернулось и обмякло, из-за чего стало давить с еще большей силой. Банни со Старшим пришлось навалиться во всю мощь, а мне еще помогать им снизу руками и ногами, чтобы кое-как из-под этой туши вылезти. Чувствуя себя основательно расплющенным, я какое-то время стоял, переводя дух.

Банни фонариком высветил неподвижно лежащих чудовищ.

– Нет, правда, что это за хрень? – изумленно переспросил он.

– Теперь дохлятина, – пробурчал Старший.

– Кто-то с детским конструктором поигрался, – сказал я, вставляя очередную обойму.

Прибор ночного видения у меня треснул, а шлем был измят так, что можно смело выбрасывать. Когти чудища привели пластины бронежилета в непотребный вид и порвали две лямки. Рубашка – точнее, то, что от нее осталось, – была вся забрызгана кровью, разгрузка просто упала на пол. И то и другое – в утиль. Красота: стоять на вражеской территории чуть ли не в плавках. Хоть гульфиком теперь прикрывайся.

Однако если бы не слои защиты, меня самого постругало бы ломтями. Начала бить запоздалая дрожь. Удивительная штука адреналин: в самый жаркий момент тебе хоть бы что, а вот потом, когда начинаешь сознавать происшедшее во всем объеме, можно с непривычки и дуба дать. Буквально десять минут назад я прошел жесточайшую перестрелку, убивал людей огнестрельным и холодным оружием, затем на меня набросилась пара зверей, место которым разве что в ночных кошмарах. Все это не укладывалось в голове – по крайней мере, у обитающего во мне цивилизованного человека. Коп, тот как-то еще пытался навести в уме порядок, но и ему было нелегко, учитывая некоторую сюрреалистичность обстоятельств. Молодцом держался разве что воин. Вот пусть он и командует: «Спокойно, возьми себя в руки». Он уже вкусил крови, и ему хотелось теперь вволю пускать ее плохим парням, снова и снова.

Банни ткнул носком ботинка одну из мертвых тварей.

– Подумать только, сорок восемь часов назад я играл на пляже в волейбол с двумя блондинками. И еще одной, рыженькая такая.

– Зато теперь отличился и развлекся заодно, – успокоил товарища Старший. – Можно сказать, дракона сразил. А девки, они рыцарей любят. Познакомишь – вставлю за тебя словечко. А ты им, глядишь, и что-нибудь другое.

– Их же сначала охмурять надо, – вздохнул Банни. – А они как начинают расспрашивать, чем я таким занимаюсь, так приходится всякую тягомотину нести. А это непросто: мы с той поры, как на эту поездочку подписались, так еще и минуты не скучали.

– А вот я бы с удовольствием поскучал, – сказал Старший. – Растянулся и повалялся бы где-нибудь, где никто не хочет мир спалить.

– Поезд следует на станцию «Девятнадцатый ве-ек», – голосом придурковатого кондуктора пропел я.

Прежде чем двинуться дальше, мы проверили близлежащие помещения. В вестибюле и переходе стояла мертвая тишина. На пути не встречалось никого и ничего; начинала даже напрашиваться мысль, не разбежался ли персонал с объекта, прознав, что спущены с поводка собаки-мутанты. Не помешала бы, конечно, оперативная связь: самое время попросить наших британских друзей отправить с авианосца пару «стрекоз» с поддержкой. Они бы уже как раз были на подходе. Черч в ЦТО уж точно не сидит сиднем, созерцая благостно нашего Кто, – особенно учитывая обрыв связи, случившийся во время перестрелки.

За поворотом мы остановились у массивных двойных дверей. Проверили их на «сюрпризы» – ничего. Тогда я, осторожно отодвинув засов, слегка приоткрыл створку. Видимо, двери были герметичными: в щель тут же хлынул характерный для любой суматохи шум и крик, кто-то даже постреливал.

В этой части здания горели аварийные лампы, так что света вполне хватало. Помещения пустовали, и всюду следы панического бегства: брошенные планшетки, женская туфля на низком каблуке, оброненные кофейные чашки. Тут и там виднелись размазанные следы крови – очевидно, тех, кто попал под перестрелку в вестибюле.

В двадцати метрах от входа находились еще одни двойные двери, распахнутые. В проходе лежали три тела – погибли не от пуль. Они были неузнаваемо истерзаны. Из помещения уходили багровые следы лап.

– О, опять те монстры, – определил Банни.

– Нам Малой еще тогда велел остерегаться собак, – напомнил Старший. – Молодец, не наврал.

– Тут, Старший, другое слово на ум идет, а вовсе не «собаки», – заметил Банни, машинально похлопывая по припрятанным в карманах магазинам. – Слушай, шеф, во что мы вообще здесь врюхались?

– Не знаю, – ответил я откровенно. – Давайте-ка найдем того пацана и все у него наконец выспросим.