Текст книги "Федералист"

Автор книги: Джон Джей

Соавторы: Джеймс Мэдисон,Александр Гамильтон
сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 40 страниц)

Очевидная необходимость предоставить правительству полномочия набирать и оснащать военный флот избавила эту статью конституции от хулы и нападок, которых не избегла почти ни одна другая статья. Право, среди величайших благ, дарованных Америке, следует числить то обстоятельство, что в той мере, в какой Союз останется единственным источником военно-морской мощи страны, она будет главным источником защиты против опасности из-за рубежа. В этом [c.276] отношении географическое положение Америки имеет сходные преимущества с островным положением Великобритании. Батареи, наилучшим образом пригодные для отражения чужеземных поползновений на нашу безопасность, к счастью, не могут быть использованы вероломными правителями против наших свобод.

Жители Атлантического побережья все как один в особенности заинтересованы в надежной защите со стороны моря, и, если они до сих пор спокойно спят в своих постелях, если их достояние, несмотря на предательские стремления оголтелых авантюристов, остается целым и сохранным, если их прибрежные города пока не были вынуждены подчиняться требованиям дерзких, внезапно вторгшихся захватчиков и выплачивать дань, чтобы избавиться от ужасов разграбления, этим подарком фортуны они обязаны отнюдь не радению нынешнего правительства защитить своих граждан, от которых требуют верности, а лишь обстоятельствам, столь же непостоянным, как и шатким. Ни один штат в Союзе – разве только Виргиния да Мэриленд, крайне уязвимые со стороны своих восточных границ, – не чувствует тут большей тревоги, чем штат Нью-Йорк, протяженность морской границы которого особенно велика. Главная часть штата представляет собою остров. Штат пересекает большая судоходная река длиною более чем пятьдесят уставных лиг. Самое сердце его огромной торговли, необъятный резервуар его богатства, в любой момент может подвергнуться превратностям случайных событий и оказаться заложником, отданным на милость диктату иноземного врага или даже грабительских требований пиратов или иных насильников. Случись, что вспыхнувшая в результате политических козней в Европе война со всеми сопутствующими ей неуправляемыми страстями распространится на Атлантический океан, было бы истинным чудом, если нам удалось бы избежать нападений и грабежа не только в пределах морской стихии, но и во всех прибрежных частях нашей страны. При нынешнем положении Америки штатам, наиболее непосредственно подверженным угрозе подобных бедствий, вряд ли можно надеяться на помощь того призрака союзного правительства, каковой мы имеем на сегодняшний день. Но если бы возможности этих штатов и отвечали задаче укрепить свои владения [c.277] против грозящей им опасности, затраты, необходимые для такой защиты, почти целиком поглотили бы их достояние.

Полномочия упорядочивать и создавать ополчение уже достаточно обоснованы и разъяснены (см. статью 29. – Ред.).

Право взимать и занимать деньги, являясь основой полномочий, которые предстоит употребить на оборону страны, попадает в тот же разряд. Это право было также тщательно рассмотрено нами (см. статьи 30–36. – Ред.), и, насколько помнится, необходимость его, как по содержанию, так и по форме изложения, данного в конституции, показана со всей очевидностью. Я позволю себе добавить тут лишь одно рассуждение, обращенное к тем, кто утверждает, будто это право должно ограничиваться лишь внешними пошлинами, под каковыми подразумеваются пошлины на предметы, ввозимые из других стран. Спору нет, что это всегда будет важным источником государственных доходов и в течение значительного времени главным, а в данный момент является весьма существенным их источником. Но мы, пожалуй, составим себе весьма превратное представление об этом предмете, если не учтем в наших расчетах, что величина государственного дохода от внешней торговли меняется вместе с величиной и видами ввозимых товаров и что эти перемены отнюдь не совпадают с ростом населения, каковое должно считать главным мерилом потребностей общества. До тех пор пока основным приложением труда нашего населения по-прежнему остается сельское хозяйство, ввоз промышленных товаров будет увеличиваться вместе с ростом числа потребителей. Но как только работники, не занятые на полях, начнут производить местные товары, количество ввозимых промышленных изделий уменьшится при увеличении численности населения. На более далекой стадии ввоз может в значительной степени состоять из сырья, которое будет перерабатываться в предметы вывоза, сему следует скорее содействовать поощрительными премиями, нежели препятствовать, облагая отпугивающими пошлинами. Система правления, рассчитанная на длительный срок, должна [c.278] учитывать подобные изменения и уметь к ним приспособиться.

Кое-кто, не отрицая необходимости права на налогообложение, обосновывает свои яростные наладки на конституцию тем, что положения эти дурно в ней изложены. Неоднократно указывалось и повторялось, что право “устанавливать и взимать налоги, пошлины, подати и акцизные сборы для того, чтобы уплачивать долги и обеспечивать совместную оборону и общее благосостояние Соединенных Штатов”, равносильно неограниченным полномочиям пользоваться любыми правами, какие только можно объявить необходимыми для защиты страны и всеобщего благосостояния. Вряд ли возможно дать лучшее доказательство тому, с какой натугой эти сочинители отыскивают свои возражения, если им приходится прибегать к такого рода ложным толкованиям.

Если бы в конституции не перечислялись или не определялись все иные полномочия конгресса, кроме процитированных выше, тогда, пожалуй, авторы сего возражения имели бы на него какое-то основание, хотя трудно отыскать причину усмотреть даже в процитированном выше право издавать любые законы для всех мыслимых и немыслимых случаев. Чтобы дать право упразднять свободу печати, суд присяжных или даже менять условия наследования или формы передачи собственности, выражение “взимать деньги для общего благосостояния” должно нести в себе какой-то совершенно особенный смысл.

Но какой повод для возражения может вызвать эта фраза, когда все имеющиеся в виду предметы перечислены вслед за ней и отделены от нее всего лишь точкой с запятой. Если надобно выставить напоказ различные части одного и того же инструмента, дабы выявить в каждой из них наиболее полное значение, стоит ли исключать из доли этого значения одну часть того же самого предложения и стоит ли сохранять в полном объеме более туманные и неопределенные выражения, а ясным и точным отказывать в каком-то смысле? С какой иной целью вводить перечисления отдельных полномочий, как не для того, чтобы включить их и все остальные в предыдущее целое? Нет ничего естественнее и более общепринятого, нежели [c.279] сначала употребить обобщающую фразу, а затем разъяснить и уточнить ее, перечислив частности. Мысль же о том, что можно перечислять частности, которые никак не разъясняют и не уточняют целое, а лишь вносят сумятицу и сбивают с толку, является совершенной нелепостью, вину за каковую, будучи поставлены перед выбором возложить ее либо на сочинителей возражения, либо на составителей конституции, мы возьмем на себя смелость не относить на счет последних.

Приведенное выше возражение тем поразительнее, что выражения, использованные конвентом, в точности повторяют те, которые применены в Статьях конфедерации. Задачи Союза штатов, изложенные в статье 3, определяются как “их общая защита, обеспечение их свобод и обоюдная и всеобщая забота о благосостоянии”. Выражения, использованные в статье 8, еще более совпадают. “Все расходы на ведение войны, как и другие, потребные для общей защиты или всеобщего благосостояния, должны, с соизволения Конгресса Соединенных Штатов, возмещаться из общей казны и т.д.”. Сходные выражения употреблены и в статье 9. Вложите в ту или другую из этих статей смысл по правилам, подтверждающим толкование, которое приписывают новой конституции, и наш конгресс будет облечен правом подписывать законы во всех мыслимых и немыслимых случаях. Однако что подумали бы об этой ассамблее, если, следуя букве общих выражений и оставляя без внимания последующие уточнения, их утверждающие и ограничивающие, она употребила бы неограниченную власть ради общей защиты и всеобщего благоденствия? Я обращаюсь к самим хулителям, настаивающим на сем возражении. Неужели и в этом случае они прибегли бы к той же аргументации для оправдания конгресса, какую используют сейчас, дабы обругать конвент? Воистину каждая ошибка сама себе выносит приговор!

Публий [c.280]

Федералист № 42 [41]

Джеймс Мэдисон

Федералист: Политические эссе А. Гамильтона, Дж. Мэдисона и Дж. Джея. –

М.: Издательская группа “Прогресс” – “Литера”, 1994. – С. 281–289.

Января 22, 1788 г.

К народу штата Нью-Йорк

Ко второму разряду полномочий, возлагаемых на союзное правительство, принадлежат полномочия регулировать сношения с чужеземными народами. А именно: заключать договоры, посылать и принимать послов, а также других дипломатических представителей и консулов, определять и карать за пиратство и фелонии (тяжкие преступления), совершенные в открытом море, и за любые нарушения международного права, в том числе – после 1808 года – доставку невольников, взимая, дабы отвадить от этого промысла, промежуточную пошлину в размере десяти долларов за каждого раба.

Этот разряд полномочий составляет очевидную и существенную часть федерального правления страной. Если мы решили быть единым народом хотя бы в одном отношении, нам прежде всего должно быть таковым в наших отношениях с другими народами.

Полномочия заключать договоры, как и посылать и принимать послов, ни у кого не вызывают возражений. Они включены и в Статьи конфедерации, с тою только разницей, что для первых конвент предусматривает исключение, согласно которому союзные договоры могут быть существенно сведены на нет условиями, введенными отдельными штатами, а право назначать и принимать “других дипломатических представителей и консулов” четко и своевременно дополняет прежнее уложение касательно послов. Термин “посол” в его строгом значении подразумевает, как, по-видимому, того требует вторая из Статей конфедерации, высший ранг дипломатического представительства, исключая те, которые Соединенные Штаты, вероятно, предпочли бы использовать в ряде стран, где им, возможно, понадобится [c.281] открыть свое представительство. Во всяком случае, этот термин никоим образом не включает консулов. Однако, как выяснилось, оказалось удобным и даже уже вошло в практику конгресса использовать дипломатических представителей более низкого ранга, и прежде всего консулов. Правда, там, где торговые договоры предусматривают взаимный обмен консулами, в чьи обязанности входит наблюдать за торговыми сделками, назначение и прием консула в обмен на назначение и прием своего в чужеземную страну могут быть отнесены на счет полномочий заключать торговые договоры; там же, где таковых не существует, назначение американских консулов в чужеземные страны можно, пожалуй, подвести под статью 9 Статей конфедерации, дающую право, при необходимости, назначать подобных дипломатических лиц, дабы представлять интересы Соединенных Штатов. С другой стороны, назначение консулов в Соединенные Штаты, если тому не предшествовало заключение договора, по-видимому, нигде не предусматривалось. Заполнение этого пробела – лишь один незначительный пример того, как конвент вносит исправления в предыдущий образец. Но и самые малые по своему значению уложения становятся важными, коль скоро они устраняют необходимость или повод для постепенной и незаметной узурпации власти. Перечень случаев, когда конгресс вводили в заблуждение или принуждали из-за недостатков конфедерации нарушить собственные установления, вряд ли удивит тех, кто уделял сему предмету внимание, а также явится солидным доводом в пользу новой конституции, в которой, по-видимому, тщательно учтены и исправлены как менее значительные, так и очевидные и чрезвычайные промахи старой.

Право определять, что считать пиратством и тяжким преступлением в открытом море, а также нарушением международного права, и право карать за них равным образом предоставляются союзному правительству, что также в немалой степени улучшает Статьи конфедерации. В этих уложениях нарушение международного права не предусмотрено, и, следственно, любой опрометчивый член конфедерации может вовлечь ее в ссору с чужеземными народами. Уложения, направленные против пиратства и тяжких преступлений, ограничиваются [c.282] в конституции учреждением судов для рассмотрения этих правонарушений. Что касается определения пиратства, то можно, пожалуй, ничем себя не стесняя, удовлетвориться тем, какое дано в международном праве, хотя юридическое определение этого вида преступлений имеется в большинстве внутригосударственных кодексов. Что же касается определения фелонии в открытом море, то оно, по всей очевидности, необходимо. фелония – термин, грешащий неопределенностью значения даже в общем праве Англии; к тому же различно трактуется в законодательных актах этого королевства. Но ни общее право, ни законодательные акты любой иной страны не следует принимать за образец для нашей, разве только те, которые уже были нами приняты и узаконены. Признание же этого термина в том значении, какое дается в кодексах различных штатов, привело бы к недоразумениям и беззакониям, ибо нет двух штатов, которые определяли бы его одинаково. К тому же в каждом штате он подвергается изменениям при очередном пересмотре уголовного кодекса. А посему ради точности и единообразия предоставление полномочий устанавливать фелонию было во всех отношениях необходимым и законным.

Управление внешней торговлей – предмет, касательно которого высказывались самые различные точки зрения (см., например, статьи 11 и 22. – Ред.), – весьма полно обсуждалось нами, и вряд ли есть необходимость дополнительно доказывать, что сия функция по праву передана федеральному правительству.

Без сомнения, было бы желательно, чтобы запрет на ввоз невольников не откладывали до 1808 года или, вернее, ввели его в действие немедленно. Однако нетрудно найти объяснение как для ограничения, наложенного на общее правительство, так и для той формы, в какой изложен этот раздел. Следует считать большим благом для человечества, что в течение двадцати лет в наших штатах будет навсегда покончено с промыслом, который столь долго и нагло являл собой варварство современной политики, что в течение этого периода федеральное правительство будет всячески препятствовать [c.283] этому неестественному промыслу и, возможно, полностью его упразднит, добившись согласия тех немногих штатов, которые продолжают им заниматься, последовать примеру подавляющего большинства уже его осудивших. Хорошо было бы, если бы несчастным африканцам светила такая же надежда избавиться от угнетения со стороны их европейских братьев! Уже делались попытки воспользоваться этим разделом для возражений против новой конституции, изображая его, с одной стороны, как пособничество противозаконным действиям, а с другой – как препятствие добровольной и благотворной эмиграции в Америку из Европы. Я упоминаю эти превратные толкования не с тем, чтобы на них отвечать, ибо они того не заслуживают, а лишь в качестве примера той формы и духа, в каких некоторые лица полагают пристойным вести полемику против предлагаемой системы правления.

К третьему разряду полномочий принадлежат полномочия обеспечивать согласие и должные отношения между штатами.

Сюда можно отнести отдельные ограничения, налагаемые на правительства штатов, а также некоторые полномочия, предоставленные судебной власти; хотя первые мы прибережем для особого разряда, а вторые подробно рассмотрим, когда дойдем до структуры и организации правительства. Покамест же я ограничусь кратким обзором тех полномочий, каковые остаются за помянутым третьим разрядом. А именно: урегулирование торговли между отдельными штатами и с индейскими племенами; чеканка монеты при контроле над ее стоимостью и стоимостью иностранных монет; наказание за подделку денег и ценных бумаг Соединенных Штатов; определение точного образца мер и весов; установление единых правил натурализации и единых законов о банкротстве; предписание формы, в которой должны удостоверяться публичные акты, отчеты, протоколы судебных заседаний в данном штате и установление их юридической силы в других штатах; открытие почтовых контор и строительство почтовых трактов.

О том, что нынешней конфедерации недостает власти регулировать торговлю между ее отдельными членами, мы знаем по опыту. К доказательствам и примерам, которые уже приводились касательно сего предмета [c.284] в предшествующих статьях (см. прежде всего статьи 11 и 22. – Ред.), можно лишь добавить, что без дополнительных уложений по этому вопросу великое и существенное право регулировать внешнюю торговлю было бы неполным и недостаточно действенным. Весьма важным делом при использовании этого права было бы избавить штаты, ввозящие и вывозящие товары через другие штаты, от недоступных поборов, налагаемых на них сими последними. Если же этим штатам все же будет предоставлена свобода распоряжаться торговыми отношениями между штатом и штатом, то следует предусмотреть такие пути обложения товаров, провозимых через территорию, где действует юрисдикция другого штата, чтобы пошлина взималась как с производителя вывозимого товара, так и с потребителя ввозимого. Исходя из прошлого опыта, можно не сомневаться: именно подобная практика будет так или иначе введена – что вытекает не только из опыта, но и из знания человеческих поступков – и, став источником постоянных раздоров, вполне вероятно, закончится серьезными нарушениями общественного спокойствия. Тем, кто подходит к этому вопросу без скидок на человеческие страсти и тягу к наживе, стремление торговых штатов урывать в свою казну косвенные доходы – в любой форме – за счет неторговых соседей должно казаться столь же неразумным, сколь и неблаговидным, ибо, несомненно, толкнет уязвленную сторону, побуждаемую обидой, да и собственным интересом, искать пусть менее удобные, но иные каналы для своей внешней торговли. Однако тихий голос разума, ратующий за более широкие и постоянные интересы, заглушается на слуху у всего общества и отдельных лиц громкими воплями, испускаемыми нетерпеливой алчностью, жаждущей немедленной и неумеренной прибыли.

Необходимость в высшем органе власти, ведающем взаимной торговлей между входящими в конфедерацию штатами, уже иллюстрировалась на других примерах, да и на нашем собственном. В Швейцарии, которая как федерация отличается весьма слабыми связями, каждый кантон обязан предоставить беспошлинное продвижение товаров, следующих в другие кантоны по [c.285] территории под его юрисдикцией. В Германии по всей империи является законом, что без согласия императора и рейхстага князья и княжества не вправе взимать пошлины за переправу через мосты, реки или перевалы. Хотя, судя по цитате, приведенной в одной из предшествующих статей (Такой цитаты в предшествующих статьях нет, но Мэдисон касался этого предмета в статье 19. – Ред.), на практике в этом, как и во множестве других случаев в данной конфедерации, этот закон нарушается, из чего там проистекают те бедствия, о которых мы здесь предупреждаем. Из запретов, налагаемых Соединенными провинциями Нидерланды на своих членов, один гласит, что не допускается, без высшего на то разрешения, заводить таможенные пошлины, ущемляющие соседние кантоны.

В Статьях конфедерации торговля с индейскими племенами освобождена от двух ограничений, что весьма уместно, хотя само это уложение выражено неясно и противоречиво. Оно распространяется лишь на индейцев, не являющихся членами ни одного из штатов, и не должно нарушать их законодательные права в собственных их пределах. Каких индейцев следует полагать членами того или иного штата, пока не установлено и является вопросом, то и дело вызывающим разночтения и разногласия в федеральных советах. К тому же совершенно непостижимо, каким образом, пользуясь внешней властью (на уровне Союза) и не вторгаясь во внутренние законодательные права штатов, можно регулировать торговлю с индейцами, кои не являются членами того или иного штата, однако проживают на его территории и под его юрисдикцией. Это не единственный случай, когда в Статьях конфедерации делается опрометчивая попытка разрешить неразрешимое: примирить неполную суверенность Союза с полной суверенностью штатов – все равно что, вычеркнув из математического утверждения часть условий, оставить в силе заключение.

О полномочиях чеканить монету, а также регулировать ее стоимость и стоимость иностранных монет достаточно сказать, что, внося ясность в последний пункт, составители конституции и тут восполнили важный пробел в Статьях конфедерации. Власть нынешнего конгресса [c.286] ограничивается правом чеканишь монету по собственному распоряжению или распоряжению соответствующих штатов. Однако должно сразу понять, что предложенное единообразие в стоимости металлических денег может быть сведено на нет, если стоимость иностранных металлических денег окажется зависимой от различных уложений в различных штатах.

Наказание за подделку бумажных денежных знаков, а также находящихся в обращении металлических денег, разумеется, передано в ведение тех органов власти, которым надлежит обеспечивать стоимость как тех, так и других.

Контроль над установленной нормой мер и весов перенесен из Статей конфедерации и основан на тех же соображениях, какие положены в основу предыдущего полномочия по чеканке и контролю за стоимостью металлических денег.

Среди недостатков нынешней системы уже давно отмечалось различие в правилах натурализации, что порождает множество запутанных и щекотливых вопросов. Статья 4 в Статьях конфедерации гласит, что “свободные обитатели каждого из помянутых штатов, за исключением нищих, бродяг и лиц, скрывающихся от правосудия, вправе пользоваться как всеми привилегиями, так и неприкосновенностью свободных граждан в различных штатах, а народ каждого штата в каждом другом – всеми привилегиями по части торговли, предпринимательства и т.д.”. Однако статья эта изложена дурно и вносит путаницу. Почему в одной ее половине используется выражение “свободные обитатели”, в другой – “свободные граждане”, a в третьей – “народ”? Или это означает, что к праву “пользоваться как всеми привилегиями, так и неприкосновенностью свободных граждан” добавляется право “пользоваться всеми привилегиями по части торговли, предпринимательства и т.д.”? По-видимому, вряд ли можно избежать такой формы изложения, если нужно выразить, что те, кто попадает под обозначение “свободные обитатели”, не являясь гражданами данного штата, тем не менее пользуются в любом другом штате привилегиями “свободных граждан” этого последнего, то есть имеют право на большие привилегии, чем, возможно, в собственном штате. А отсюда следует, что любой штат или, вернее, все [c.287] штаты оказываются перед необходимостью не только предоставлять права гражданства любому лицу, которому согласятся их предоставить, но и любому, которому позволят стать обитателем в пределах своей юрисдикции. Даже если принять такое толкование термина “обитатель”, которое ограничит оговоренные привилегии только гражданами, это несколько уменьшило бы, но отнюдь не сняло бы неизбежные сложности. Все равно за каждым штатом осталось бы неприемлемое право натурализовать чужеземца в любом другом штате. В одном штате для получения прав гражданства достаточно проживания в течение короткого срока. В другом требуются иные и более сложные цензы. И следственно, чужеземец, лишенный ряда прав во втором штате, может обрести их благодаря тому, что ранее проживал в первом, и таким образом закон одного штата нелепейшим образом отменяет закон другого в пределах собственной его юрисдикции. Только благодаря чистой случайности мы до сих пор избегали тут серьезнейших неурядиц. Так, по закону нескольких штатов, чужеземец, проявивший себя дурно, попадает под уложение, согласно которому ему отказывают не только в правах гражданства, но и в самом праве проживания. Каковы были бы последствия, если бы подобные лица, основываясь на том, что, прожив некоторое время в другом штате или по каким-то иным мотивам, обрели там гражданство, предъявили бы эти свои права на проживание и гражданство в том штате, где им в них отказано? Каковы бы ни были эти последствия, они, несомненно, привели бы к чрезвычайно серьезным осложнениям, которые никак нельзя предусмотреть. Соответственно в новой конституции во исправление ошибки, допущенной в Статьях конфедерации, предусмотрено, что союзное правительство уполномочивается ввести единые правила натурализации на всей территории Соединенных Штатов.

Полномочие учредить единые законы о банкротстве тесно связано с регулированием торговли и сулит поставить преграду для множества мошенничеств, когда заинтересованные стороны и их собственность скрываются, перемещаясь, в различных штатах. Думается, что практическая целесообразность этого полномочия вряд ли нуждается в доказательствах. [c.288]

Полномочие устанавливать единые формы для ведения каждым штатом публичных актов, отчетов и судебных протоколов и определять их действие в других штатах также вносит несомненное и бесценное улучшение в соответствующий раздел Статей конфедерации. Смысл этого раздела выражен там крайне расплывчато, давая возможность для самых различных толкований и лишая его мало-мальского значения. Данное полномочие дает весьма полезный инструмент в руки правосудию, особенно благотворный в пограничных штатах, где любая собственность, подлежащая судебному распоряжению, может быть мгновенно и тайно на любой стадии процесса передана под иностранную юрисдикцию.

Полномочие прокладывать почтовые тракты со всех точек зрения совершенно безобидно и при разумном использовании создает для общества весьма нужные ему удобства. Тем более что любое начинание, облегчающее сообщение между штатами, следует считать достойным общественного попечения.

Публий [c.289]

Федералист № 43 [42]

Джеймс Мэдисон

Федералист: Политические эссе А. Гамильтона, Дж. Мэдисона и Дж. Джея. –

М.: Издательская группа “Прогресс” – “Литера”, 1994. – С. 289–300.

Комментарии (О. Л. Степанова): Там же. С. 577.

Января 23, 1788 г.

К народу штата Нью-Йорк

Четвертый разряд охватывает нижеследующие разнообразные полномочия.

1. “...Поощрять развитие наук и ремесел, обеспечивая на определенный срок авторам и изобретателям исключительное право на их произведения и открытия”.

Полезность этого полномочия вряд ли будет подвергнута сомнению. Авторское право свято соблюдается в Великобритании как входящее в общее право. Право на полезные изобретения, по-видимому, на том же основании [c.289] принадлежит изобретателям. В обоих случаях интересы общественного блага полностью совпадают с требованиями отдельных лиц. Ни тот ни другой случай не может с должной действенностью быть предусмотрен в законодательстве штатов, и большинство штатов вынесли предварительное решение по этому вопросу, передав его в ведение конгресса.

2. “...Пользоваться во всех случаях исключительной законодательной властью в предоставленном каким-либо из штатов округе (не превышающем десяти квадратных миль), который с одобрения Конгресса станет местопребыванием Правительства Соединенных Штатов, а также осуществлять подобную же власть на всех территориях, приобретенных с согласия Законодательного собрания штата, который станет местопребыванием Правительства, для постройки фортов, казенных складов, арсеналов, доков и других необходимых сооружений”.

Бесспорная необходимость правительству пользоваться всей полнотой власти в месте своего пребывания совершенно очевидна. Любая законодательная власть в Союзе, я бы даже сказал – во всем мире, имеет право на таковую уже в силу своего верховного положения. Без этого права ничто не помешает не только безнаказанно оскорблять власть и нарушать ее работу, но более того: в результате зависимости членов союзного правительства от штата, предоставившего им место для исправления своих обязанностей под его защитой, федеральные советы могут быть обвинены в том, что они испытывают страх или влияние, равно позорные для правительства и неприемлемые для других членов конфедерации. Это соображение тем более весомо, что постепенно увеличивающееся совершенствование того места, которое будет отведено под резиденцию правительства, окажется чересчур большим вкладом, чтобы его следовало оставлять одному штату; к тому же такое положение создает тьму препятствий в случае необходимости правительству переменить местопребывание и тем самым еще сильнее урежет его независимость. Величина федерального округа достаточно определена, чтобы погасить любое чувство зависти. А поскольку округ для пребывания правительства приобретается им с согласия штата, его предоставляющего; поскольку штат, [c.290] без сомнения, оговорит в договоре права и согласие его граждан; поскольку жители этого округа, согласившись на его отчуждение, не останутся в накладе – ведь они сами отдали свои голоса правительству, которое над ними властвует; поскольку они при этом не лишаются местной или избранной законодательной власти, которая будет заниматься местными делами, и поскольку законодательная власть штата, избранная всем населением штата, как и местная власть отчуждаемого округа, будет решать вопрос о его отчуждении совместно согласно принятой конституции, – все возможные тут возражения, по-видимому, отпадают.

Необходимость такой же полноты власти в местах нахождения фортов, складов и т. д., сооруженных союзным правительством, столь же очевидна. Общенародные деньги, потраченные на эти постройки, и общенародное достояние, в них вложенное, требуют, чтобы места, где они возведены, были изъяты из юрисдикции отдельного штата. Нельзя допускать, чтобы округа, от которых зависит безопасность всего Союза, были бы в какой-то степени зависимы от того или иного его члена. Все возражения и сомнения тут также отпадают в силу того, что в каждом случае подобного строительства требуется согласие штатов, на территории которых оно будет происходить.

3. “…Имеет право определять наказание за измену, но осуждение за измену не должно влечь за собой лишения гражданских прав или конфискации имущества, иначе как при жизни осужденного”.

Поскольку измена Соединенным Штатам отнюдь не исключена, власти Соединенных Штатов должны иметь право карать за нее. Но поскольку у крамольных сообществ – этих естественных детищ свободных правительств – вошло в моду использовать обвинения в измене как средство сведения счетов друг с другом, конвент с недюжинной мудростью воздвиг препятствие на пути сей своеобычной опасности, введя конституционное определение состава этого преступления, закрепляя необходимость доказательств, его подтверждающих, и удерживая конгресс, даже в случае назначения наказания, от распространения последствий оного на каких-либо иных лиц, кроме самого предателя. [c.291]