Текст книги "Шторм из тени"

Автор книги: Дэвид Марк Вебер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 56 страниц)

ГЛАВА 14

Аугустус Хумало оказался более седым, чем помнила Мишель.

Он приходился ей каким-то дальним родственником, хотя у неё были довольно смутные догадки о том, как и через кого конкретно они были связаны, да и встречалась она с ним лишь несколько раз мимоходом. Однако сегодня ей впервые представилась возможность действительно поговорить с ним; и когда, она, следуя за начальником штаба Хумало, Лореттой Шоуп, оказалась в его кабинете на борту КЕВ «Геркулес», Мишель взглянула в его глаза, пытаясь отыскать в них свидетельство того морального мужества, которое потребовалось ему, когда он поддержал бомбардировку Айварса Терехова.

Она ничего такого не увидела. Что, возможно, и не было удивительным. Она неоднократно убеждалась, что те, кто выглядел, словно настоящие воины, частенько оказывались кем-то вроде Элвиса Сантино или Павла Юнга, тогда как менее многообещающие с виду люди часто демонстрировали стальную силу духа.

Интересно, я так уставилась на него потому, что раньше всегда не обращала внимания?

– Вице-адмирал Золотой Пик, сэр, – спокойно представила её Шоуп

– Добро пожаловать на Шпиндель, миледи, – Хумало протянул ей свою огромную, сильную руку, и Мишель крепко её пожала. Командир станции Талботт был крупным мужчиной, с мощными плечами и начинающим полнеть торсом. Его кожа была значительно более светлой, чем у самой Мишель – в действительности, почти такой же светлой, как у королевы – но невозможно было ошибиться в винтоновском происхождении его подбородка. Мишель была в этом уверена, поскольку у неё самой подбородок также был винтоновским, но к счастью, более изящной его версией.

– Спасибо, сэр, – ответила она, отпустив его руку и указывая на двух офицеров, сопровождавших её. – Капитан Армстронг, мой флаг-капитан, сэр. И лейтенант Арчер, мой адъютант.

– Капитан, – сказал Хумало, поворачиваясь к Армстронгу и протягивая ему руку, а затем кивая Жевре Арчеру. – Лейтенант.

– Адмирал, – Армстронг пожал протянутую руку, а Арчер, в свою очередь, ответно кивнул.

– Пожалуйста, – Хумало, садясь, указал на кресла, расставленные в комфортный и удобный круг напротив его стола, – прошу садиться. Я уверен, нам многое следует обсудить.

Что, подумала Мишель, усаживаясь в одно из указанных кресел, было, несомненно, одним из самых больших преуменьшений, которое она в последнее время слышала.

Арчер подождал, пока все вышестоящие офицеры усядутся, после чего отыскал кресло и для себя, а Мишель, увидев краем глаза, что её адъютант взялся за свой планшет и взглянул на Шоуп, приподняв бровь. Начальник штаба разрешающе кивнула, и Арчер раскрыл планшет и настроил его на запись.

– Сегодня вечером мы приглашены на ужин к баронессе Медузе и мистеру Ван Дорту, миледи, – произнес Хумало. – У меня нет ни малейшего сомнения, что она и мистер О'Шонесси – и коммандер Чандлер, мой офицер разведки – столь же страстно, как и я сам, желают услышать всё, что вы сможете нам рассказать о ситуации дома и об этом планируемой встрече вверхах между Её Величеством и Причарт. Я также уверен, что баронесса и мистер О'Шонесси проведут для вас самый детальный инструктаж относительно политической стороны событий, происходящих здесь, в Скоплении. Точнее говоря, в Секторе.

Его губы успели на мгновение сложиться в кислом выражении, до того, как он согнал его с лица, и Мишель улыбнулась. Без сомнения, к изменениям в наименованиях всем вовлеченным в дело еще предстояло привыкнуть, но, как она уже говорила своему штабу, это действительно было важно. У слов была сила, и постоянное напоминание о их верном применении было одним из способов заверить всех в Талботте, что они приняли верное решение, проголосовав за присоединение к Звездному Королевству.

Ну конечно, имелась вероятность того, что они просто предвидели: все сложится чуть иначе, чем изначально предполагалось. Похоже, что никто в Талботте не собирался жаловаться на итоговый результат… и притом большинство полагало, что присоединение с самого начала было хорошей идеей. Кроме некоторых, наподобие этой чокнутой Нордбрандт с Корнати, и Мишель не сомневалась, что те талботтцы, которые продолжали выступать против, просто громогласно выражали свое неудовольствие в отношении этого самого «итогового результата»

Дебаты о присоединении подняли на поверхность серьезные внутриполитические вопросы для Звездного Королевства, от ответов на которые зависели условия, при которых оно могло бы продолжать существовать. Изначально предложение о аннексии исходило не от Звездного Королевства, и не один член Парламента находил эту идею ужасной. Во многом Мишель была солидарна с теми, кто возражал против концепции в целом. Хотя она всегда чувствовала, что преимущества перевешивают ее сомнения, она все еще сохраняла высокий уровень беспокойства по отношению ко многим аспектам предложения.

Звездное Королевство Мантикора существовало на протяжении четырехсот пятидесяти лет, в течение которых оно выработало и развило свое собственное самоопределение в галактическом сообществе. Оно было беспрецедентно богато, особенно для звездной нации со столь малым населением, но в том и была фишка – что его население было очень мало по сравнению со стандартами любой мультисистемной звездной нации. Оно также обладало политической стабильностью, с системой, которая – за исключением случайных проколов по типу гибельного правительства Высокого Хребта и глобальной политической грызни – хранило верховенство закона. Мантикорцы были кандидатами в святые не больше, чем кто-либо где-либо еще, и конечно же были те – типа Высокого Хребта, Яначека, ее собственного кузена Фредди или графов Северной Пустоши – кто с радостью обходил или нарушал законы для достижения собственных целей. Но когда их ловили, перед законом они были столь же равны, как и любой другой, и правительство Звездного Королевство почитало принципы прозрачности и ответственности. Равно как и упорядоченную и узаконенную передачу власти, даже между наиболее ожесточенными политическими противниками, и обладало высокообразованным, политически активным электоратом.

Вот почему известие о присоединении дюжины дополнительных звездных систем, у каждой из которых среднее количество населения как минимум равнялось населению двойной системы Мантикоры, во многих отношениях смущало Мишель. Особенно учитывая насколько бедно – и плохо образовано (по крайней мере, по мантикорским стандартам) – было это население. Многие мантикорцы выражали беспокойство по поводу присоединения к Звездному Королевству Сан Мартина, населенного мира Звезды Тревора, хотя Сан Мартин был совсем другого поля ягодой, несмотря на годы хевенитского «протектората». Его население все еще составляло первоклассную звездную нацию, с достойными образовательной, медицинской и промышленной базами, которая все время была непосредственным астрографическим соседом Звездного Королевства. Мантикорцы и санмартинцы знали друг друга очень долгое время, знали как устроены общества друг друга и как работают правительства, у них было намного больше общего, чем различий. Скопление Талботта же было классикой Приграничья – обширный пояс скудно обжитых, экономически отсталых, технически неразвитых миров, окруженных медленно но неукротимо расширяющейся сферой Солнечной Лиги.

Мишель, как и большинство населения Звездного Королевства, находила идею присоединения столь большого количества избирателей, не обладающих абсолютно никаким опытом политических традиций Звездного Королевства, тревожащей. Некоторые столь же взволнованные лица ничтоже сумняшеся называли талботтцев «неоварварами», что Мишель, несмотря на все свои сомнения, находила крайне ироничным, в свете того факта, что солли обычно использовали то же определение применительно к этим же самым гражданам Звездного Королевства, которые сейчас наградили им других. Но даже те, кто никогда бы и не подумал наградить подобным определением кого-либо, кто был готов принять мысль, что их новые сограждане питают только наилучшие намерения в галактике, задумывались, найдется ли у новых граждан время изучить инструкцию, прежде чем брать на себя управление флаером. Ну и конечно они испытывали сомнения – абсолютно законные, с точки зрения Мишель – что уготовит им выбор столь огромного числа избирателей, не имеющих мантикорских политических традиций.

У талботтцев тоже были сомнения, и не только у людей типа Нордбрандт. Ну или типа Стивена Вестмана, хотя, насколько Мишель была в курсе, Вестман все же увидел свет в конце тоннеля. Наиболее сомневающиеся боялись утратить свою самобытность, хотя, честно говоря, многие из них – и в особенности из кругов правящей элиты Скопления – попросту боялись утратить контроль.

В конце концов, Конституционное Собрание здесь, на планете Флакс в системе Шпиндель выработало подход, призванный удовлетворить почти каждого. Ну конечно, абсолютно каждого удовлетворить не получится, и некоторые из местных воротил – наподобие олигархов с Новой Тосканы выражали свое недовольство, и в конце концов отказались ратифицировать новую конституцию. Ну и, если говорить откровенно, было непохоже, чтобы кто-либо полностью одобрял новые предложения. Но, в конце концов, разве не это называется успешным политическим компромиссом?

Ну конечно, это именно так называется. Это одна из причин, почему я не люблю политику. Но, все же, я должна признать, что этот компромисс выглядит работоспособным.

В сущности, одобренная Конституция утвердила то, что обещало стать моделью для будущих аннексий. К примеру, политическое будущее систем уже не существующей Силезской Конфедерации, попавших в зону ответственности Звездного Королевства, со временем должно было быть разрешено, и было похоже, что Талботт станет примером подобного разрешения ситуации. Предполагая, конечно же, что в случае с Талботтом все задуманное сработает как надо.

Вместо присоединения всех этих систем и всех этих избирателей напрямую к Звездному Королевству, Конституционное Собрание осознало, что громадные расстояния между обитаемыми планетами в Скоплении – не говоря уже об удаленности Скопления от двойной системы Мантикоры – делают невозможным подобный вид прямой полной интеграции. Так что собрание предложило иную, федеративную модель новой «Звездной Империи Мантикора»

Сектор Талботт представлял из себя политическое образование из шестнадцати звездных систем Скопления, ратифицировавших предложенную Конституцию. У него будет свой Парламент, и после кровавых прений было достигнуто соглашение о том, что расположен он будет здесь, на Флаксе, в планетарной столице Тимбле. И когда придет время избирать членов этого Парламента, избирательное право в Секторе будет – по настоянию правительства премьер-министра Грантвилля и королевы Елизаветы III – предоставлено на тех же условиях, что и избирательное право в Звездном Королевстве, что, возможно, окажет немалое влияние на решение Новой Тосканы отправиться домой и играть своими собственными кубиками.

И Сектор, и Звездное Королевство (которое уже начали называть «старым Звездным Королевством», даже несмотря на то, что Звезду Тревора и систему Рыси вряд ли можно было бы назвать частью изначального Звездного Королевства) станут частью единого государства, известного как Звездная Империя Мантикора. Обе части признают королеву Елизавету Мантикорскую императрицей, также обе части пошлют представителей в новый Имперский Парламент, который будет расположен на планете Мантикора. В Сектор будет назначен имперский правитель в качестве прямого представителя и наместника императрицы (и тут уж ни у кого не было сомнений, кто это будет). Вооруженные силы, экономическая и внешняя политики будут разработаны и унифицированы в рамках нового имперского правительства. Имперской валютой станет существующий мантикорский доллар, не будет никаких внутренних экономических барьеров, жители и Звездного Королевства, и Скопления будут платить и местные, и имперские налоги. Фундаментальные права человека, существующие в Звездном Королевства, распространяются и на жителей Сектора, также жители Сектора имеют право применять и исконные местные нормы прав человека в дополнение к имперским. Новая система имперской юриспруденции будет основываться на существующем в Звездном Королевстве конституционном праве, судьи будут вызваны – на первых порах, по крайней мере – из Звездного Королевства, хотя новая Конституция включала в себя и особый пункт о привлечении и интеграции судей извне пределов старого Звездного Королевства как можно быстрее, также местные конституциональные традиции в пределах Сектора будут допускаться до тех пор, пока не вступят в противоречие с общеимперскими. И каждый гражданин и Сектора, и Звездного Королевства будет обладать гражданством Империи.

Несмотря на то, Звездное Королевство Мантикора всегда избегало каких-либо прогрессивных подоходных налогов за исключением самых критических ситуаций, Старое Звездное Королевство согласилось (не без некоторого внутреннего протеста) что обще-имперские налоги будут прогрессивными на федеральном уровне, и доля имперских налогов возложенная на каждую часть имерии будет пропорциональна вкладу этой части в валовый продукт. Каждому было понятно, что это конкретное положение означало, что Старое Звездное Королевство возьмет на себя львиную долю общих затрат в обозримом будущем. В обмен на согласие с этим положением, однако, Звездное Королевство приобрело согласие на поэтапное изменение представительства в Имперском Парламенте.

В течение первых пятнадцати лет существования Звездной Империи, состав Имперского Парламента на 75% будет формироваться Звездным Королевством и на 25% остальными частями Империи. Следующие пятнадцать лет эта цифра снизится до 60%. В последующие двадцать пять лет – до 50%. По истечении этого срока состав имперской Палаты Общин будет формироваться пропорционально количеству населения каждой составной части Империи. Смысл был в том, что эти пятьдесят пять стандартных лет доминирования сформировавшейся политической системы Старого Звездного Королевства дадут жителям Сектора время научиться управленчеству. А также время дать развиться колоссальному потенциалу индустриальной и экономической мощи Сектора. В тоже самое время постепенный переход к тому, что Сектор будет в полной мере представлен в Имперском Парламенте (равно как и звездные системы Силезии, когда придет их время) призван успокоить тех граждан Старого Звездного Королевства в том, что пути развития Мантикоры не примут слишком уж причудливые формы. А Имперская Конституция, гарантирующая местную автономию каждой составной части Империи, призвана сохранять индивидуальные особенности всего многообразия миров, согласившихся объединиться в ее рамках.

А так как одним из основных прав граждан Звездного Королевства была доступность пролонга, пятидесятипятилетний переход к полноценному представительству в Парламенте не станет таким уж неудобством для жителей Сектора, каким он мог бы стать в противном случае. Конечно же, по некоторым системам, в следствии их крайней нищеты и отсутствия процедур пролонга, это ударит сильнее (что несомненно отразится во время переговоров в Конституционном Собрании). А это значит, что многие их жители, кому сейчас больше двадцати пяти стандартных лет, не смогут уже воспользоваться этой процедурой… и подавляющее их большинство, даже с учетом современной медицины, погибнет от старости, не дождавшись того, как Сектор будет полноценно представлен в Парламенте.. Но идеальных решений не существует, и Звездное Королевство заверяло, что в первую очередь технологии процедуры пролонга получат эти системы, в то время как Конституционное Собрание собиралось провести серьезнейшие финансовые инвестиции, чтоб как можно быстрее подтянуть их экономику до уровня соседей.

С учетом всего этого, призванного сгладить недостаточность представительности, большинство жителей были готовы назвать это соглашение настолько справедливыми, насколько вообще возможно. В любом случае, оно предлогало путь упорядоченного перехода. И как только защитный зонтик Королевского Флота Мантикоры покончит с пиратством, нестабильностью и кровопролитиями и в Силезии и Талботте, необходимость присоединения дополнительных звездных систем – а, соответственно, и населения и ресурсов – в целях укрепления экономики, индустриальной и военной мощи Мантикоры, стало очевидным для большинства стратегов Королевства. И в свете этого, было четко ясно, что огромные преимущества, присущие новому соглашению, намного перевешивают любые недостатки.

Ну, во всяком случае, будем надеяться, сухо подумала Мишель. Хотя, учитывая выходки Солли, я полагаю, что можно простить желание узнать насколько это вообще логично.

– С зрения, миледи Флота, – сказал Хумало, отвлекая внимание Мишель от размышлений о последствиях образования новой Империи, – я очень рад видеть Вас. Он кривовато улыбнулся. – Я помню, что когда капитан Терехов впервые рапортовал о прибытии в Талботт – не может быть, что это было всего восемь стандартных месяцев назад – я жаловался ему, насколько мало кораблей Ее Величества приписано к Скоплению. И, честно говоря, я бы очень хотел, чтоб был менее трагичный повод, чем Битва при Монике, чтоб Адмиралтейство наконец-то открыло шлюзы.

– Некоторые «колеса» поворачиваются с очень большим скрипом, сэр, – проговорила Мишель с ответной улыбкой. – С другой стороны, я думаю, что Вы можете рассчитывать на то, что «шлюзы» в ближайшие несколько месяцев откроются еще шире. Особенно, если на этой встрече на высшем уровне что то пойдет не так.

– Ну так и есть, по крайней мере, согласно последних полученных мной из Адмиралтейства депеш, – согласился Хумало. – И, честно говоря, даже вне этой ситуации с Лигой и Пограничной Безопастностью, я уверен, что найду чем занять каждое судно, что мне пришлют. Я уверен, что необходимо как можно быстрее обеспечить наше присутствие в каждой звездной системе Сектора. Новые подданые Ее Величества имеют право рассчитывать на защиту Королевского Флота, и до тех пор, пока они не наладят взаимодействие своих силовых структур в рамках новой системы, и пока на дежурство не встанут Морская Пехота или Армия, разбираться с имперскими проблемами придется Флоту. Не говоря уже о катаклизмах, навигации, астрогации и всем тем, что мы и так делаем.

– С этим я не могу не согласиться, сэр, – трезво сказала Мишель. – Но, тем не менее, мой ранк как Командующего Десятым Флотом, как только мы организуемся, обязывает меня ныть и жаловаться на любую затею, на которую Вы или баронесса Медуза захотите меня сподвигнуть.Я не сомневаюсь, в том, что мы несем полную ответственность по всем тем пунктам, что Вы только что перечислили, но, боюсь, что в моем фокусе, по крайней мере, в ближайшем будущем, будут Пограничная Безопасность и Лига.

– Само собой, миледи, – ответил Хумало с искренней улыбкой. – Всегда так было, и если Вы не станете жаловаться, я подумаю, что с системой не все в порядке. Что, конечно же, не означает, что баронесса и я позволим Вам уболтать нас прекратить попытки.

– Чему верю – тому верю, – заключила Мишель, и Хумало усмехнулся. Очень искренне усмехнулся, отметила Мишель.

Что бы ни произошло за эти восемь месяцев, подумала она, Аугустус Хумало, похоже, нашел свою нишу. Все отчеты из Сектора подчеркивали, как кардинально изменилось мнение о Хумало у талботтцев после Битвы у Моники. Мишель только могла сказать, что большинство талботтцев пребывали в святой уверенности, что единственная причина, по которой Хумало и Терехов не ходили по воде, была в том, что они не любили мокрую обувь. И надо отдать должное, окружающая Хумало аура доверия и уверенности не была обязана раздутой от народной лести голове. На самом деле, Мишель казалось, что на самом деле его реакция и поведение удивили не только кучу народа, но и его самого. Что и повлекло за собой то, что он в полной мере осознал весь размер своих полномочий.

Что, конечно же, может быть моим способом прикидываться, что он осознал их, вместо того, чтоб просто признать, что мы все с самого начала недооценивали его способности..

– На данный момент, – вслух продолжила она, – серьезную озабоченность вызывает состояние готовности моих боевых единиц. Верфи дома так гонят лошадей, что…

– Обьяснения не требуются, миледи, – прервал ее Хумало. – Я в курсе состояния дел. Знаю, как верфи торопились спихнуть Ваши крейсера со стапелей, и с какой суматохой и спешкой Вам всучили это назначение. Так, что меня совсем не удивляют проблемы с готовностью, и мы готовы уделить Вам столько времени, сколько сможем, чтоб разобраться с этим. И, естественно, готовы предложить всю нашу доступную помощь. Собственно говоря, есть ли что-нибудь, с чем мы можем помочь Вам именно сейчас?

– Искренне надеюсь, что сейчас таких проблем нет, – произнесла Мишель. – Мы отчалили с почти восемьюдесятью корабельщиками «Гефеста», которые за последние пару недель разобрались с большинством наших недоделок. Есть пару вещей, с которыми не справиться без верфи, но я уверена, что Ваши ремонтные корабли без труда справятся с ними. Единственное, что для нас не сможет сделать никто – так это довести сплоченность и подготовку наших людей до стандартов остального Флота.

– Насколько все плохо? – в вопросе Хумало не прозвучало ни нетерпимости, ни осуждения, лишь понимание, и Мишель почувствовала еще большую симпатию к нему.

– Честно говоря, не очень хорошо, сэр – произнесла она, положа руку на сердце. – И в этом нет вины моих капитанов. У нас попросту не было времени на притирку. И из-за нехватки людей, с которой приходится работать адмиралу Кортезу, есть пару слабых мест среди моих офицеров – больше, чем мне хотелось бы, если уж быть октровенной. Да и остальной состав моложе, чем мне желалось бы. С другой стороны, я только что вернулась с турне, которое провела с Вотсьмым Флотом, и этого более чем достаточно, чтоб рассматривать кого угодно предвзято в отношении подготовки и опыта. И я не думаю, что у нас есть проблемы, с которыми мы не смогли бы справиться за несколько недель – или за стандартный месяц, если он у меня будет – хорошей жесткой тренировки. Ну и не помешает небольшая рокировка среди персонала.

– Ну месяц, я думаю, мы можем вам дать, – ответил Хумало, бросив взгляд на Шоуп. – Насчет большего – не уверен. И на адмирала Блейн и на адмирала О'Мэлли давят, чтоб они как можно быстрее сконцентрировали свои силы на Терминале Рыси по причинам, которые ясны Вам не меньше, чем мне. Что, в свою очередь, вынуждает нас как можно быстрее занять место О'Мэлли на «южной границе». На данный момент он все еще на Монике, но мы уже перебазировали эскадру поддержки на Тиллерман. Это достаточно близко к Монике – и Мейерсу – чтоб приглядывать за солли и не маячить у них на глазах больше, чем необходимо. Так что, как только наши поврежденные корабли закончат ремонт настолько, чтоб быть в состоянии добраться до дома своим ходом – а это займет от шести до восьми стандартных недель – и как только посол Корвизар завершит… мирные переговоры, мы передислоцируем наши силы на Тиллерман.

– Уверена насчет месяца, сэр, – ответила капитан Шоуп, отвечая на его незаданный вопрос. – И думаю, что смогу дать еще пару недель. В любом случае, как Вы и сказали, пройдет еще месяц или два прежде чем О'Мэлли сможет уйти с Моники.

– Нам следует подумать о выдвижении моей эскадры, или ее части, к Монике, с целью поддержать О'Мэлли, сэр? – спросила Мишель.

– Поиграем мускулами для солли? – приподнял бровь Хумало, и Мишель кивнула. – Я не думаю, что сейчас в этом есть необходимость, миледи. – произнес он. – Честно говоря, если уж двух эскадр современных линейных крейсеров недостаточно, чтоб удержать Солли от мыслей об агрессии, я не вижу, как три таких эскадры смогут это сделать. К сожалению, я думаю, что и и дюжины эскадр– и не крейсеров, а кораблей стены – не будет достаточно, чтоб удержать от агрессии, некоторых идиотов, с которыми мы тут уже встречались. Даже солли следовало бы задуматься, стоит ли связываться с Флотом Ее величества, но я бы не стал биться об заклад, что такие мысли появились у них в головах. – Он поморщился. – И если Вы считаете, что то, что Терехов сотворил у Моники вбило здравый смысл в их мозги, то я Вам отвечу, что их черепа бронированы лучше их супердредноутов.

На его лице четко читалось отвращение, также как и на лице капитана Шоуп.

– Все действительно настолько плохо, сэр?

– Возможно, даже еще хуже, миледи, – рыкнул Хумало. – Не сомневаюсь, что у Вас есть собственный багаж стычек с высокомерием Лиги. Я не знаю ни одного офицера без подобного багажа. Но здесь мы зашли еще дальше… раздражаем их с тех пор, как талботтцы проголосовали за присоединение к Звездному Королевству. Ну или к Звездной Империи, или как там.. – Хумало потряс рукой – У меня нет сомнений. что Пограничная Безопасность считала, что Талботт – еще одна корова, которую они могут выдоить как только посчитают удобным для себя. А тут вмешались мы и это их здорово взбесило. Что сделало их еще более раздражающей занозой в заднице.

– Вы упомянули посла Корвизар, сэр, – тихо вмешалась капитан Армстронг. – Когда мы покидали Звездное Королевство, до нас только начали доходить отчеты о том, что она разузнала тут. Могу я предположить, что ее расследование принесло дальнейшие плоды?

– О, конечно, капитан, – Хумало усмехнулся. – Без сомнения, можете. И чем дальше – тем хуже все это попахивает.

– И Пограничная Безопасность напрямую замешана? – спросила Мишель

– Ну конечно, миледи, – фыркнул Хумало. – Тут уж не нужно никаких «расследований». А вот чтоб это доказать – да так, чтоб удовлетворить общеизвестную своей безупречностью правовую систему Лиги – нужно постараться. – Ирония в его голосе могла бы заставить завять сфинксианский лес. – В Пограничье не приосходит ничего, могущего задеть Лигу, без участия Пограничной Безопасности. Но в нашем случае, похоже, что все же не Пограничная Безопасность играет главную роль.

– А кто же? – в голосе Мишель прозвучало удивление, и Хумало хмуро улыбнулся, расслышав его.

– Похоже, что так, – повторил он. – На самом деле, большинство флюгеров, да и показания президента Тайлера, указывают на то, что ветер дует со стороны «Рабсилы».

Мишель выпучила глаза и Хумало пожал плечами.

Коммандер Чандлер и мистер О'Шоннеси смогут предоставить Вам гораздо больше деталей, чем могу я, миледи. Но по словам посла Корвизар и ее следователей, наша изначальная теория о том, что «Рабсила» и «Джессик Комбайн» были орудиями в руках Пограничной Безопасности, рассыпалась в прах. Изначально, зная, что комиссар Веррочио имеет очень тесные и удобные связи с «Рабсилой» и несколькоми мезанскими корпорациями, мы предположили – по всей видимости, ошибочно –что это он, используя свои взаимоотношения, убедил «Рабсилу» послужить связным с Нордбрандт и остальными террористическими движениями в Секторе. На сегодняшний момент, Корвизар приходит к заключению, что все было ровно наоборот.

– «Рабсила» захотела контролировать Терминал Рыси? – Мишель покачала головой. – Я могу понять, почему они хотят задвинуть нас так далеко от своей домашней системы, как только смогут. В конце концов, мы никогда не делали секрета из своего отношения к работорговле. Но по моему разумению, всей итоговой целью операции было установление Моникой, как ширмы для Пограничной Безопасности, контроля за Терминалом Руси и Скоплением. Это послужило бы интересам «Рабсилы» намного больше чем то, что сейчас происходит, но обустраивая все подобным образом – это уж слишком амбициозно для кучки преступников.

– «Амбициозно» – слишком сильное преуменьшение, миледи. Они уже пробовали несколько раз играть по-крупному в прошлом, но на вскидку, я не припомню еще хоть одну столь же рисковую и «амбициозную» операцию. Но все же дела, похоже, обстоят именно так. И рассматривая дела под этим углом, это кажется вполне логичным продолжением их обычного образа действий. Они не только задвигают нас за шестьсот с лишним световых лет от своего дома, но и берут за жабры Тайлера и Монику. Уверен, что в долгосрочной перспективе это бы принесло существенные плоды из-за возможности управлять движением сквозь терминал, и им даже не нужно было выделять линейные крейсера. Их предоставил «Технодайн».

– Это подтверждено сэр?

– Подтверждено. – кивнул Хумало. – Видимо солли списали их, чтоб освободить место для новых линейных крейсеров класса «Невада», а «Технодайн» увидел возможность подзаработать на этом. Мы извлекли достаточно электронных записей, которые ясно показывают, что «Технодайн» уделял внимание слухам о наших новых системах вооружений. Похоже, что они собирались хорошенько изучить наше оборудование, когда незаконченные форты на Терминале должны были сдаться Тайлеру. Ну и наверняка надеялись на свою долю прибыли из куска «Рабсилы», которую та отхватит, когда «Джессик Комбайн» начнет заправлять движением сквозь Терминал.

Мишель медленно кивнула. В сказанном Хумало было достаточно смысла, но к этому нужно было попривыкнуть.

Хотя все сходится, подумала она. Тыкать в глаз Звездное Королевство дня них не так рискованно, как было бы для кого угодно другого. В конце концов, мы и так в состоянии войны с ними из-за работорговли. И полагаю, что с их точки зрения, вопрос заключается лишь в одном –насколько эта война может стать хуже. И если уж развивать эту мысль, слишком много «за» выступают за столь существенный риск, если этот риск дает возможность отодвинуть их границы от наших на расстояние в шестьсот с лишним световых лет.

– Ну кто бы там ни стоял во главе и где бы не находился, – продолжил Хумало, – я уверен, что посол Корвизар нароет достаточно, чтоб похоронить нашего доброго друга комиссара Веррочио. Но Моника и Солнечная Лига не единственные наши заботы здесь, в Секторе, миледи.

Он откинулся на спинку кресла, с сосредоточенным выражением лица.

– Как обнаружил капитан Терехов в течение своего краткого пребывания вместе с нами, пока не ускакал на Монику, – неуловимо усмехнулся Хумало, – новый приток торгового судоходства привлек в Сектор и пиратов. Мы должны сделать так, чтоб Сектор не стал их житницией. Сделать это будет намного легче, когда я наконец получу эти легкие атакующие корабли, которые мне так давно обещают. Пару эскадр ЛАКов, патрулируя свою систему, смогут разобраться с любым пиратом, которого я могу представить. А приписав ЛАК группы к каждой новой системе Империи, мы поможем им осознать, что были серьезны в вопросе создания всеобъемлющей системы безопасности Сектора.