355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Дэвид Марк Вебер » Шторм из тени » Текст книги (страница 8)
Шторм из тени
  • Текст добавлен: 9 октября 2016, 00:04

Текст книги "Шторм из тени"


Автор книги: Дэвид Марк Вебер



сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 56 страниц)

ГЛАВА 7

Мишель Хенке мягко, без малейшего признака жгучего нетерпения или нервозности, подняла взгляд от ридера, как только мастер-стюард Биллингсли откашлялся в проеме открытого люка.

– Да, Крис?

– Прошу прощения за беспокойство, мэм, – серьезным тоном произнес Биллингсли, покорно позволив ей притвориться, будто она не испытывала ни одного из этих чувств, – но капитан просил меня передать Вам, что мы выйдем из гипера в течение следующих двадцати минут. Он просит Вас присоединиться к нему на мостике как можно скорее.

– Ясно, – Мишель аккуратно поставила закладку, отложила ридер и встала. – Пожалуйста, передайте капитану, что я присоединюсь к нему через пятнадцать минут. Я хотела бы привести себя в порядок.

– Конечно, мэм.

Биллингсли исчез, и Мишель, пройдя в узкое начало своей крохотной каюты, позволила себе криво усмехнуться зеркалу в уборной.

Она прекрасно понимала, что ей не удалось провести Биллингсли. Да она, кстати, особо и не пыталась. Просто покорно исполняла роли, которые возлагали и на нее и на лейтенанта Туссэ Бранжера, капитана корабля ФРХ «Комета», их звания.

И все же, мы столь же взвинчены, как древесный кот, который крадется мимо гексапумы у которой на лапе болячка. Она кивнула адмиралу в зеркале. Я чертовски уверена, что я не единственная на борту, желающая, чтоб у нас было достаточно времени задействовать официальные дипломатические каналы вместо этого драматичного выкидона! Незапланированный переход – лучший способ как можно быстрее доставить послание Причарт, но только если нам удастся остаться в живых. Учитывая обстоятельства, интересно, Бранжер больше переживает от вероятности превратиться в космическую пыль от огня одного из наших пикетов или же из-за возможности войти в историю капитаном, прихватившим с собой на тот свет кузину королевы Мантикоры впридачу с ее дипломатической миссией?

Сам Бранжер, скорее всего, затруднился бы с ответом. Хенке же очень соблазняла мысль подсказать Бранжеру путь к одному из буев «Гермес», разбросанных по периметру Звезды Тревора, пока никто, включая ее саму, не был убит. Но все же, пока не было известно, что хевениты в курсе об этом применении мантикорской гравитационно-импульсной технологии СКС. Система все еще находилась в списке Государственных тайн, но Мишель очень близко подошла к грани рассказать о ней Бранжеру, расценивая, что важность ее миссии перевешивает важность сохранения в тайне существование буев «Гермес». Если, конечно же, это все еще тайна.

В конце концов, она решила не делать этого по трем причинам. Во-первых, неидентифицированный импеллерный след вблизи от одного из буев может вызвать «стреляй-потом-спрашивай» реакцию у встревоженного капитана одного из эсминцев или легких крейсеров. Обычно так не делалось, и ни Хонор, ни Феодосия Кьюзак не одобрили бы действия капитана впоследствии. Это, несомненно, было бы очень утешительно для призраков пассажиров и команды невооруженного курьера. Во-вторых, она осознала факт, что в глубине все еще боится поверить, что ее миссия – ну или миссия Причарт, если быть предельно точной – принесет успех. Было похоже на то, как если бы часть ее решила не искушать любыми действиями капризную судьбу. Что, несомненно, было столь же глупо, как и звучало. И не делало это менее правдивым. Ну и в-третьих, возможно, что и сверхсветовая гравитационно-импульсная связь не повлияла бы должным образом на ответную реакцию защитников системы на незапланированный неидентифицированный одиночный гиперпереход. То, что вся звездная система была объявлена закрытой военной зоной, давало ее защитникам юридическое право сначала стрелять, а потом задавать – если оставалось у кого – вопросы, хотя она и сомневалась, что любой командующий Мантикоры именно так и поступит.

Ты просто на это надеешься, сухо сказала она себе.

Она вновь оглядела себя, убедившись, что выглядит настолько близко к идеалу, насколько это в человеческих силах, затем глубоко вздохнула и расправила плечи.

Прекрати тратить время, девочка, притворяясь, что Крис позволит тебе покинуть эту каюту в ином, кроме идеального, виде. Ты уже сказала ему передать Бранжеру, что присоединишься к нему на мостике. Теперь иди и сделай это.

– Доброе утро, адмирал Золотой Пик, – поздоровался лейтенант Бранжер, с уважением привстав, когда Мишель вошла в крохотную рубку «Кометы».

– Благодарю, капитан, – ответила Мишель. В первые несколько дней она пыталась отучить Бранжера титуловать ее, но добилась успеха не большего, чем с Арло Таннером, хотя причины, по ее убеждению, были совсем иными.

– Вы здорово рассчитали время, миледи, – сказал он, кивнув в сторону дисплея на переборке, который отсчитывал время, оставшееся «Комете» пребывать в гиперпространстве. Когда Мишель бросила на него взгляд, он отображал ровно четыре минуты, и Хенке усмехнулась. Бранжер вежливо приподнял одну бровь и ее усмешка превратилась в фырканье.

– Я всего лишь размышляла о порочности Вселенной, капитан, – сказала ему Мишель. – Одному моему близкому другу уже приходилось совершать нечто подобное. Правда в несколько большем масштабе.

– Да? – на секунду Бранжер склонил голову вбок, затем фыркнул сам. – Вы имеете в виду герцогиню Харрингтон после ее побега от Госбезопасности с Цербера, миледи?

– Именно, – согласилась Мишель. – Но, как я уже говорила, свой визит она обставила немного ярче, чем собираемся сделать мы. Для начала, она не была связанным честным словом военнопленной на чужом мостике. Ну и у нее было как минимум полдюжины линейных крейсеров и достаточно огневой мощи, чтоб кто угодно задумался и дал ей достаточно времени установить связь.

– Полагаю, что Вы правы, миледи. С другой стороны, то, что «Комета» всего лишь курьерское судно, должно удержать кого угодно от мысли, что мы представляем серьезную угрозу. Что, по идее, должно сдержать пальцы на курках достаточно долго, чтоб спросить нас, какого черта мы тут забыли

– Я продолжаю убеждать себя в этом, капитан. Пылко и часто, – сказала ему Мишель, шутя только наполовину. – Ну и, конечно, было еще одно маленькое различие между прибытием Ее Светлости и нашим, – Бранжер взглянул на нее, и она улыбнулась. – В то время еще не было МДР. Так что расстояния работали на нее.

– Миледи, я с удовольствием провел бы утро без напоминания о данном незначительном различии, – предельно сухим тоном ответил Бранжер. – Позвольте поблагодарить Вас за то, что обратили на него мое внимание.

Мишель рассмеялась и начала было отвечать, но в это время прозвучал мягкий сигнал, и «Комета» вывалился в нормальное пространство сразу за порогом гиперграницы Звезды Тревора.

* * *

– Шкипер, у нас след внепланового гиперперехода в шести миллионах кликов

Капитан Джейн Тиммонс, командир КЕВ «Андромеда», развернула свое кресло к тактику. Дистанция в шесть миллионов километров была меньше пределов досягаемости однодвигательных ракет!

Она открыла было рот, чтобы потребовать дополнительную информацию, но тактик уже продолжил.

– Единичный след, мэм. Очень маленький. Вероятно курьер.

– Есть что-нибудь от него? – спросила Тиммонс.

– По СКС нет, мэм. А со скоростью света мы ничего не получим еще, – он сверился с отметкой времени обнаружения, – четыре секунды. На самом деле…

– Капитан, – настороженно произнес офицер связи, – у меня вызов на связь, на который, по-моему, Вам лучше ответить.

* * *

– Прошу прощения, – произнесла с малюсенького дисплея командного мостика «Кометы» выглядевшая до предела подозрительной женщина в форме капитана Королевского Флота, – но Вам придется придумать что-нибудь получше этого, капитан… Бранжер, так? Существуют надлежащие каналы для дипломатических контактов. И они исключают допуск хевенитского курьера на радиус действия сенсоров в зону стратегических сооружений. Так что я рекомендую Вам настойчивее попробовать убедить меня не открывать огонь.

– Отлично, капитан, – сказала Мишель, входя в зону, откуда ее могли видеть. – Давайте посмотрим, могу ли я оказать капитану эту небольшую услугу.

Мишель Хенке и не подозревала, как ее избаловала СКС связь, доступная Мантикорскому Альянсу, до тех пор, пока ей снова не пришлось столкнуться с ограничениями, накладываемыми скоростью света на связь даже на столь ничтожных расстояниях. Она стояла и ждала, пока ее послание пересечет двадцать световых секунд вакуума до другого корабля и еще двадцать секунд пока ответ вернется обратно.

Но, в конце, она решила, что, все же, это того стоило.

Сорок секунд спустя после появления Мишель на экране, всплеск возросшего недоверия отразился на лице мантикорского капитана, когда с ней с борта хевенитского корабля заговорила женщина в безупречной форме КФМ. Но, когда капитан «Андромеды» отвлеклась от ее униформы, выражение на лице превратилось в нечто иное. Мишель из собственного опыта знала, что КФМ не назначает командовать линейными крейсерами людей, которых легко сбить с толку, но челюсть у женщины в мониторе все же отвисла.

Ну, подумала Мишель, у меня все же нос Винтонов. И, если отбросить то, что кожа у меня на двенадцать оттенков темнее, чем у Бет, мы реально схожи. Ну или, как мне говорили, все-таки схожи!

– Полагаю, что все это немного не по правилам, – сухо сказала она, увидев, что капитан ее узнала, – но у меня послание для Ее Величества от президента Республики Хевен.

* * *

Мишель прилагала усилия оставаться спокойной, когда маневровые двигатели направили бот номер один «Андромеды» в причальный отсек громадного супердредноута. Это было непросто. Слишком много эмоций, слишком много противоречивых волн облегчения, удивления, надежды и беспокойства проходили сквозь нее. В последний раз, когда она видела этот корабль на тактическом дисплее, она знала, что никогда снова не увидит ни его, ни адмирала, на нем летающего. И вот она здесь, вернувшись, подобно худому пенни из поговорки.

И с таким… интересным посланием, пришла ей в голову мысль. Но это по-настоящему несправедливо! Когда Хонор вернулась с того света, меня не было поблизости. По крайней мере, у нас обоих перед встречей было время совладать с эмоциями.

Бот опустился на стыковочные кронштейны, пассажирские переходы и трубопроводы сервисных служб выдвинулись и закрепились на его корпусе. Бортинженер проверил герметичность люка.

– Контроль, стыковка произведена, – доложил он на лётную палубу. – Открываю люк.

Люк отъехал в сторону и старшина, открывший его, отступил в сторону и встал на караул.

– Добро пожаловать домой, адмирал, – сказал он с широкой улыбкой и Мишель улыбнулась ему в ответ.

– Благодарю, старшина Жерве, – сказала она, прочитав его имя с бейджа на груди.Улыбка старшины стала еще шире, Мишель кивнула ему и вступила в невесомость переходного трубопровода.

Расстояние от пассажирского отдела бота до КЕВ «Император» составляло не больше нескольких метров, но она смаковала этот короткий полет в нулевой гравитации. Ее нога была не просто сломана, когда «Аякс» был уничтожен. Больше подошло бы «раздроблена» или даже «размолота в порошок», а восстановление костей всегда замедляло интенсивное заживление. Ее нога уже могла спокойно выносить вес тела, по крайней мере, пока она не напрягалась, но все еще доставляла дискомфорт при нагрузках.

Мишель доплыла до конца стыковочной трубы, ухватилась за красный поручень и перебросила себя из невесомости в поле стандартной гравитации флагмана Восьмого Флота. Она осторожно приземлилась – резкие толчки причиняли неудобство и даже боль нервам ее раненной ноги – и встав по стойке смирно отдала честь под свист боцманских дудок.

– Прибыла командующий Восемьдесят первой эскадрой линейных крейсеров!

Приветствие, которое она уже никогда не надеялась услышать, раздалось из динамиков и почетный караул вытянулся и резко отсалютовал ей в ответ.

– Прошу разрешения взойти на борт, сэр, – спросила она лейтенанта, носившего черную перевязь вахтенного офицера причального отсека.

– Разрешение дано, адмирал Хенке!

Отсалютовав, Мишель, прошла мимо лейтенанта и, стараясь хромать не слишком заметно, оказалась перед высокой женщиной с миндалевидными глазами в форме полного адмирала, у которой на плече сидел кремово-серый древесный кот.

– Мика, – очень тихо произнесла Хонор Александер-Харрингтон, крепко пожав ее руку. – Рада снова тебя видеть.

– А я Вас, Ваша Светлость, – Мишель старалась удержать дрожь в голосе, но знала, что это ей удалось не полностью, и рукопожатие Хонор на мгновенье стало еще крепче. Затем Хонор разжала руку и отступила.

– Ладно, – сказала она, – я помню, ты что-то говорила о послании?

– Да, было такое.

– Следует ли мне вызвать сюда адмирала Кьюзак?

– Я думаю, что это необязательно, мэм, – вновь обретя контроль над голосом, произнесла Мишель официальным тоном, помня об окружающих людях.

– Тогда почему бы Вам не присоединиться ко мне в моей каюте?

– Конечно, Ваша Светлость.

Хонор возглавила путь к лифтам, а полковник Эндрю Лафолле, ее личный телохранитель, в своей зеленой униформе Гвардии Харрингтон, замыкал его. Больше с ними никто не шел, и Хонор собственноручно нажала кнопку, затем легко улыбнулась и махнула Мишель, приглашая войти. Затем зашла и она с Лафолле, и как только створки лифта закрылись за ними, Хонор подошла и схватила Мишель за руки.

– Мой Бог, – мягко сказала она. – Как же здорово снова тебя видеть, Мика!

Мишель начала было говорить, но до того, как она успела сказать что-нибудь подходяще беспечное, Хонор внезапно сгребла ее в медвежьи объятия. У Мишель распахнулись глаза. Хонор никогда не была замечена в пристрастии к обниманиям, но даже в противном случае, Мишель на самом деле не ожидала от нее такого. Как и то, подумала она тут же, что никогда не оценивала по достоинству силу генетически сконструированных и воспитанных Сфинксом мускул Хонор.

– Легче! Легче! – потрясенно выдохнула она, обняв Хонор. – Ноги с меня уже достаточно, женщина! Не добавляй к этому еще и раздробленные ребра!

– Прости, – хрипло сказала Хонор, затем отступила назад и откашлялась, пока Нимиц счастливым урчанием приветствовал Мику с ее плеча.

– Прости, – повторила она чуть спустя. – Сначала я думала, что ты мертва. Затем, узнав, что ты осталась в живых, я думала, что пройдут месяцы, даже годы, пока я снова тебя увижу.

– Ну, тогда, я полагаю, мы в расчете за твое маленькое путешествие на Цербер, – с улыбкой ответила Мишель.

– Полагаю, что так, – отозвалась Хонор, затем внезапно усмехнулась. – Хотя, по крайней мере, ты не пробыла мертвой достаточно долго, чтоб по тебе устроили государственные похороны!

– Жаль! – усмехнулась Мишель, – Я бы с удовольствием посмотрела запись!

– Не сомневаюсь. Ты всегда была немного эксцентричной, Мика Хенке.

– Ты так говоришь только из-за моего пристрастия в выборе друзей.

– Ну конечно, – согласилась Хонор, когда двери лифта раскрылись перед ее каютой. Спенсер Хаук, младший член ее постоянной команды личных телохранителей, стоял перед дверьми и она притормозила и обернулась к Лафолле.

– Эндрю, ты и Спенсер не можете продолжать в этом же духе вечно. Нам нужен как минимум еще один телохранитель чтоб разгрузить вас обоих.

– Миледи, я уже думал об этом, но у меня не хватает времени заняться отбором, – ответил Лафолле. В его тоне появилось что-то незнакомое, что-то, чего Мишель раньше никогда не слышала, когда он обращался к Хонор. Это не было несогласием или увертливостью – не совсем – и все же…

– Мне следовало бы вернуться на Грейсон, миледи, – продолжил Лафолле, – и…

– Нет, Эндрю, не следовало бы, – прервала его Хонор, немного тверже взглянув на него. – По двум причинам, – продолжила она, – Во-первых, в следующем месяце родится мой сын. Во-вторых, бригадный генерал Хилл вполне способен подобрать на Грейсоне несколько кандидатов и прислать их нам на одобрение. Я знаю, что у тебя многое на уме и в этой ситуации есть моменты, которые тебе не совсем по нраву. Но этим следует заняться.

Он смотрел на нее несколько секунд, а затем вздохнул.

– Хорошо, миледи. Я отправлю сообщение бригадному генералу Хиллу утренним шаттлом.

– Спасибо, – сказала она, легко дотронувшись до его руки, а затем развернулась к Мишель.

– Думаю, что кое-кто еще ждет не дождется поздравить тебя с возвращением, – сказала она, и люк каюты распахнулся, открывая взору сияющее лицо Джеймса МакГинесса.

– Мак! – воскликнула Мишель, бросаясь вперед и схватив МакГинесса за руку. Затем, решив, что этого недостаточно, она сгребла его в почти столь же сокрушительные объятия, как и те, которым ее подвергла Хонор. Глаза пожилого мужчины широко распахнулись. Вообще-то, предположила Мишель, контр-адмиралам не полагается обниматься с простыми стюардами, но ей, честно говоря, было все равно. Она знала МакГинесса почти двадцать лет и он давным-давно стал членом обширной семьи Хонор – как и сама Мика. Кроме того, были «стюарды», а были «Стюарды», и в Джеймсе МакГинессе не было ничего от «просто» стюарда.

– Могу я сказать, адмирал, что этот момент – один из самых приятных моментов в моей жизни. Добро пожаловать домой! – произнес он, как только сила ее объятий немного ослабла и он отступил на пару сантиметров. – На самом деле, мне столь же приятно приветствовать Вас дома, как и кое-кого другого несколько лет назад.

– Интересно, кто бы это мог быть, Мак? – спросила Мишель, невинно округлив глаза.

Стюард усмехнулся, покачал головой и обратился к Хонор.

– Я взял на себя смелость приготовить немного закусок, Ваша Светлость, – сказал он ей. – Я сервировал их в Вашем кабинете. Если Вам что-нибудь еще понадобиться, просто позвоните.

– Мак, сейчас середина ночи, – заметила Хонор с нежным укором. – Я понимаю, что адмирал Хенке все еще живет по времени Нового Парижа, но мы то нет. Так что отправляйся в постель. И поспи немного!

– Просто позвоните, Ваша Светлость, – сказал он ей с легкой улыбкой и вышел.

Так же поступил и Лафолле, оставив Хонор и Мишель наедине, и Мишель приподняла бровь.

– Эндрю оставляет тебя со мной одну? – шутливо спросила Мика, когда они зашли в дневной кабинет Хонор и она опустилась в одно из комфортных кресел.

– Именно так, – подтвердила Хонор

– Ты уверена, что это мудро? – голос Мишель был предельно серьезен, и уже Хонор в свою очередь вопросительно изогнула бровь, усаживаясь в кресло лицом к ней. Нимиц сполз с ее плеча и скрутил в клубок своё длинное подвижное тело позади нее на роскошной спинке кресла.

– Я только что из хевенитского плена, – заметила Мишель, – и, хотя, я и не думаю, что их медики сделали что-то, кроме того, что действительно хорошо залатали меня и моих выживших людей, Хонор, но и Тим не подозревал ни о чем, пока не попытался тебя убить. И учитывая тот факт, что его на это практически наверняка запрограммировали хевы, хотя черт знает, как именно…

Ее голос затих, и ноздри Хонор вспыхнули. Ей удалось удержаться от фырканья, но и язык тела и выражение лица ясно дали понять что к чему.

– Во-первых, – сказала она, – ты не вооружена, если только не умудрилась запихать оружие внутрь себя, а сканеры на борту

«Андромеды» давно бы это выявили. И, со всем уважением, Мика, я глубоко сомневаюсь в твоей возможности убить меня голыми руками до того, как Эндрю ворвется сюда, чтоб меня спасти.

Несмотря на собственное подлинное беспокойство, губы Мишель дрогнули. В отличие от нее, Хонор Александер-Харрингтон в течение последних пятидесяти стандартных лет изучала coup de vitesse. Даже без пульсера, который, как знала Мишель, отец Хонор встроил в ее искусственную левую руку, для Хонор не составило бы никакого труда парировать любую атаку, которую могла бы предпринять Мишель не будучи вооруженной.

– А во-вторых, – продолжила Хонор, – и Нимиц и я теперь знаем, на что обращать внимание. Я очень уверена, что мы успеем распознать, если что-то начнется, столь же быстро, как это осознаешь и ты, и в этот раз, Мика, – Хонор посмотрела ей прямо в глаза, – я не собираюсь убивать еще одного друга, чтоб его остановить. И Эндрю не позволю. Так, что, если кто-то и ввел пару строк кода в твою голову на Хевене, я уверена, что чем быстрее это вылезет наружу – тем лучше.

– Кроме того, – она внезапно усмехнулась, разрушив напряженность момента, – я не думаю, что в Республике есть сумасшедшие настолько, чтоб преднамеренно отправить по мою душу еще одного запрограммированного убийцу, выпустив его для этого из своей тюрьмы и снабдив транспортом до дома. Уверена, что там прекрасно представляют возможную реакцию Елизаветы.

– Уверена? – спросила Мишель.

– Уверена! – твердо произнесла Хонор и потянулась за кофейником на подносе, приготовленном МакГинессом. Она наполнила чашку кофе для Мишель, из второго графина налила себе горячего дымящегося какао и откинулась в кресле.

Пару минут они не говорили ни слова. Просто сидели, потягивали напитки, Хонор, пользуясь возможностью подпитать свой генно-модифицированный метаболизм, лениво грызла бутерброд, протянув Нимицу веточку сельдерея. Коим кот блаженно – и притом совершенно не заботясь сохранять приличия – зачавкал, и хрумкающий звук его жевания звучал ненатурально громко в тишине каюты.

У Мишель возникло странное чувство. Она подумала, что большинство людей в их положении постарались бы заполнить тишину легким разговором, вновь и вновь повторяя то, как они рады видеть друг друга. Но ни она, ни Хонор не нуждались в этом. В конце концов, они знали друг друга слишком давно, чтоб поддерживать разговор только чтоб не сидеть в тишине.

Кроме того, внутренне развеселилась Мишель, мы это уже проходили, правда роли были иными. Мы уже ученые!

– Итак, Мика, – наконец произнесла Хонор, – что же побудило хевенитов отправить тебя домой?

– Интересный вопрос, – произнесла Мишель, обхватив чашку обеими руками и смотря на Хонор поверх нее. – Я думаю, в основном, потому, что я кузина Бет. Они полагают, что меня она выслушает. И, думается мне, они рассчитывают склонить ее отнестись к их словам всерьез, вернув меня.

– И эти слова…? Или это закрытая информация, которой ты со мной поделиться не можешь?

– Да, конечно закрытая – на данный момент, по крайней мере, – сухо сказала Мишель. Она продолжала сохранять торжественное выражение, хотя прекрасно понимала, что Хонор с ее способностью эмпатически воспринимать эмоции, прекрасно чувствовала ее озорное настроение. – Но мне специально указали, что с тобой я могу поделиться, так как ты тоже имеешь к этому непосредственное отношение.

– Мика, – обратилась к ней Хонор, – если ты сейчас же не расскажешь в чем дело и не прекратишь выдавать информацию по капле, я ее из тебя выдавлю. Ты это понимаешь?

– Я дома меньше часа, а мне уже угрожают физическим насилием, – Мишель покачала головой и вжалась в кресло, когда Хонор начала вставать, а Нимиц залился смехом со спинки ее кресла.

– Хорошо, хорошо! Я все скажу!

– Отлично, – Хонор села обратно. – И, – добавила она, – я все еще жду.

– Ну, – выпрямилась в кресле Мишель, – на самом деле, полагаю, что это не повод для смеха. Если по-простому, Причарт отправила меня с посланием, предложить Бет провести личную встречу и обсудить условия нормализации отношений.

Хонор моргнула. Это стало единственным знаком ее удивления, которое заметила Мишель, но и столь малое проявление эмоций выдало ее с головой. Затем Хонор глубоко вздохнула и наклонила голову.

– Очень интересное предложение. Ты считаешь, она действительно хочет именно этого?

– О, я точно уверена, что она хочет встретиться с Бет. Что она хочет обсудить – другой вопрос. Принимая это во внимание, я бы хотела, чтоб ты присутствовала там.

– И какова повестка встречи? – спросила Хонор

– А вот это – самая странная часть ее предложения, – Мишель покачала головой. – Она оставляет ее открытой. Очевидно, что ей нужен мирный договор, но никаких особых условий она не выдвигает. По-видимому, наедине с Бет она готова обсудить все предложения, если Бет согласится на личную встречу.

– На мой взгляд, существенное изменение их позиции, – задумчиво произнесла Хонор и Мишель пожала плечами.

– Не хочу признаваться, но в этом ты лучше меня, – произнесла она. – Я пыталась уделять политическим раскладам больше внимания с тех пор, как ты меня отчитала, но они определенно не входят в сферу моих главных интересов.

Хонор одарила ее сердитым взглядом и покачала головой. Хенке встретила ее взгляд без особого раскаяния, хотя и признавала, что раздражение Хонор было в достаточной степени оправданным. На секунду ей показалось, что Хонор снова пройдется по ней, но затем ее подруга просто пожала плечами, призывая ее продолжать.

– Вообще то, – сказала ей Мика, – наверно здорово, что политикой и дипломатией интересуешься больше ты, чем я.

– Почему?

– Потому, что особым условием Причарт поставила твое участие в предлагаемой ею конференции.

– Мое участие? – удивление Хонор на этот раз было очевидно, и Мишель кивнула.

– Да. У меня сложилось впечатление, что изначально предложение шло от Томаса Тейсмана, но я не уверена. Причарт, однако, заверила меня, что ни она, ни кто-либо еще в ее Администрации не имеет к попыткам убить тебя ни малейшего отношения. А верить или нет – сама решай.

– Я думаю, она была просто вынуждена сказать так, – произнесла Хонор, напряженно обдумывая все это. Несколько секунд прошли в тишине, затем она снова наклонила голову. – А по поводу Ариэля и Нимица ничего?

– Нет… и, я думаю, это немаловажно. И Тейсман и Причарт, конечно же, знают, что вы с Бет приняты и, очевидно, что на вас собраны пухлые досье. Уверена, что они подробно изучили и статьи и репортажи о способностях котов, появившихся после того, как те решились открыться людям.

– Что, по сути означает, что она приглашает на свой саммит парочку пушистых детекторов лжи.

– Об этом подумала и я, – кивнула Мишель. – Полагаю, что они могли и не сделать подобного вывода, но маловероятно.

– Согласна. – Хонор уставилась вдаль, снова напряженно раздумывая. Затем вновь посмотрела на Мишель.

– Интересен выбор времени. У нас тут пара заварушек.

– Знаю, – ответила Мишель, – и Причарт знает.

Хонор приподняла бровь и Мика фыркнула. – Она озаботилась дать мне ясно понять, что она в курсе проблем в Талботте. Она особо указала, что предложение о саммите делается в то время, когда и она и ее советники знают, что мы разрываемся между двумя проблемами. Между строк говорилось, что вместо приглашения к переговорному столу они могли бы прислать боевой флот.

– Да, могли бы, – хмуро согласилась Хонор.

– А из Скопления есть новости? – спросила Мишель, не в состоянии изгнать из голоса беспокойство, испытываемое ею с тех пор, как Причарт ознакомила ее с первоначальными отчетами.

– Нет. И мы не узнаем ничего нового из Моники еще как минимум десять или одиннадцать дней. Вот почему я и сказала, что выбор времени очень интересен. Исходя из шансов, что новости могут бы хорошими, мне было приказано обновить планы операции «Санскрит» – это продолжение рейдов «Плодожорки» – с предварительным началом исполнения через двенадцать дней начиная с завтрашнего дня. Ну, уже с сегодняшнего.

– Думаешь, это то же самое, как Сен-Жюст сорвал «Лютик», предложив Высокому Хребту прекращение огня? – спросила Мишель, покачивая головой. В конце концов, о том же самом не единожды думала и она, хотя стратегическая инициатива, на этот раз, пребывала в других руках.

– На самом деле, – ответила Хонор, в свою очередь качая головой, – я размышляла о том, что это припомнит Елизавета. Если только их разведка не проникла гораздо глубже, чем я готова предположить, они не могут знать расписание наших операций. Ну они, вероятно, предполагают, что Восьмой Флот вот-вот снова начнет наступательные операции, так как, когда пришло сообщение Хумало, мы все равно хотели это сделать. И если они все просчитали, то, возможно, понимают, что мы вот-вот получим от него известия. Но они должны были отправить тебя домой почти в тот же день, когда должны были получить известия, что мы урезали Флот Метрополии, направив Хумало подкрепления. Для меня это выглядит так, словно они среагировали со всей возможной скоростью, чтобы воспользоваться представившимся случаем затеять серьёзные переговоры. Только боюсь в мыслях Елизаветы это слишком уж будет резонировать со случившимся с “Лютиком”

– В отношении хевов она ведет себя не вполне здраво, – признала Хенке.

– Боюсь, у нее есть на то все обстоятельства, – вздохнула Хонор, и Мишель в легком удивлении посмотрела на нее. Она знала, что в ближайшем окружении королевы Хонор настойчиво выступала за сдержанную политику. На самом деле, похоже, что она была единственным голосом сдержанности после того, как Республика внезапно возобновила военные действия. Так почему же она полагает, что яростная непримиримость Елизаветы может быть оправданной?

Мишель подумала было напрямую это спросить, но затем передумала.

– Ну, надеюсь, на этот раз она удержит свою озлобленность при себе, – вместо этого сказала она. – Господь свидетель, я ее очень люблю, и она – одна из самых выдающихся монархов, что у нас были, но этот ее темперамент….!

Она покачала головой, а лицо Хонор исказила гримаса.

– Я знаю, что все думают, что она боеголовка с очень коротким запалом, – несколько раздраженно сказала она. – Я также допускаю, что она – самая злопамятная личность из всех мне известных. Но когда дело касается ее ответственности перед государством – она далеко не слепа!

– Хонор, не стоит защищать ее от меня! – защищаясь, Мишель подняла обе руки ладонями к Хонор. – Я просто стараюсь быть реалисткой. Темперамент у нее адский, а поддаваться нажиму, даже когда он исходит от людей, дающих самые лучшие советы, она ох как не любит! Ну а если говорить о нажиме, Причарт тщательно озаботилась убедить меня, что она прекрасно понимает, какое, мягко говоря, преимущество дает Республике происходящее в Скоплении. Мало того, она просила передать Бет, что завтра в Новом Париже сделает официальное заявление, поставив в известность и Республику и всю остальную галактику о сделанном предложении.

– Ох, отлично! – Хонор откинулась назад. – Очень умно. Ты права, Елизавету это возмутит. Но и она сама тоже очень неплохой игрок на поле межзвездной дипломатии. Я не думаю, что она будет очень уж удивлена. И я очень сильно сомневаюсь, что ее возмущение сыграет главенствующую роль при принятии решения.

– Надеюсь, ты права, – Мишель отхлебнула кофе и опустила чашку. – Очень надеюсь, поскольку, как бы я не старалась оставаться циничной, я думаю, что Причарт действительно настроена серьезно. Она действительно хочет мира!

– Тогда будем надеяться, что у нее получится, – мягко сказала Хонор.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю