Текст книги "Шторм из тени"

Автор книги: Дэвид Марк Вебер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 56 страниц)

ГЛАВА 2

– На связи Ее Светлость, мэм, – тихо сказал лейтенант Камински, и Мишель, стоявшая на коленях возле бесчувственного Манфреди, над которым работал корабельный медик, поднялась.

– Я отвечу тут, Альберт, – сказала она, быстро двигаясь к терминалу офицера связи. Она наклонилась через его плечо, вглядываясь в дисплей и увидела там Хонор.

– Насколько все плохо, Мика? – быстро спросила Хонор.

– Интересный вопрос, – выдала кривую усмешку Мишель. – Капитан Михайлов погиб, и дела тут сейчас… немного запутаны. Направляющие и подвески целы и система управления огнём выглядит довольно прилично, но средствам ПРО и энергетическому вооружению досталось очень жестко. Хотя самое скверное, по-видимому, это кормовое импеллерное кольцо. Ему совсем конец.

– Починить сможете? – быстро спросила Хонор.

– Пытаемся. Хорошая новость в том, что, как кажется, повреждены цепи управления; сами узлы выглядят рабочими, в том числе и альфа-узлы. Плохая новость же – в корме до черта разрушений, и один только поиск мест повреждения цепей управления станет адовой работёнкой.

– В гипер войти сможете? – голос Хонор внезапно стал мягче, когда она задала вопрос, единственно имевший значение, и Мишель вглядывалась в глаза своей лучшей подруги по меньшей мере три удара сердца, прежде чем пожать плечами.

– Не знаю, – созналась Хенке. – На самом деле, ситуация выглядит плохо, но я всё же не готова так просто списать корабль со счетов. Кроме того, – она снова улыбнулась, – нам будет непросто покинуть его.

– Что ты имеешь в виду? – потребовала пояснений Хонор

– Хонор, оба причальных отсека в руинах. Боцман утверждает, что сможет восстановить кормовой, но на это ей потребуется по меньшей мере полчаса. Без этого…

Мишель пожала плечами, задаваясь вопросом, выглядит ли она сама столь же шокированной, как Хонор. Не то чтоб большинство людей поняли это по выражению ее лица, но Мишель знала Хонор слишком хорошо.

Они смотрели друг на друга несколько секунд не желая говорить то, что они знали обе. Без наличия по крайней мере одного функционирующего причального отсека малые суда не смогут состыковаться с «Аяксом» и снять его экипаж, а в спасательных капсулах линейного крейсера могло разместиться только чуть больше половины его команды. В большем количестве капсул не было смысла, так как лишь половина боевых постов крейсера располагалась достаточно близко к обшивке, чтобы сделать использование спасательных капсул возможным.

И флагманский мостик в их число не попадал.

– Мика, я…

Голос Хонор дрогнул, а Хенке быстро помотала головой.

– Не надо, – почти нежно сказала она. – Если мы восстановим кормовое кольцо, то, наверное, сможем поиграть в прятки с любым кораблём, достаточно мощным, чтобы нас прикончить. Если нет, то нам конец. Всё очень просто, Хонор. И ты, также как и я, знаешь, что не можешь прикрыть нас остальными кораблями оперативного соединения. Не с продолжающим идти на сближение Бандитом Три. Даже задержка около нас на те полчаса, пока мы пытаемся произвести ремонт, заведет тебя в зону их досягаемости, а твоя ПРО уже ничего не стоит.

Она видела это в глазах Хонор. Видела, что Хонор хотела спорить, протестовать. Но не могла.

– Ты права, тихо сказала Хонор. – Мне очень жаль, но ты права.

– Знаю, – губы Хенке снова дрогнули. – Но мы, по крайней мере, в лучшем состоянии, чем «Некромант», – неожиданно сменила она тему, – хотя, его шлюпочные отсеки и целы.

– Ну да, – ответила Хонор, – есть такая маленькая разница. Раф сейчас занимается эвакуацией его экипажа.

– Успехов ему, – ответила Мишель

– Отходи на север, – сказала ей Хонор. – Я намереваюсь примерно на пятнадцать минут снизить наше ускорение.

Хенке открыла рот, чтоб возразить, но Хонор быстро покачала головой.

– Всего лишь пятнадцать минут, Мика. Если затем мы увеличим ускорение до максимально возможного и сохраним направление, то всё ещё проскочим Бандита Три на расстоянии по меньшей мере восьмидесяти тысяч километров за пределами дальности полёта его ракет в активном режиме.

– Это подпустит их слишком близко, Хонор! – отрывисто сказала Хенке.

– Нет, – решительно ответила Хонор, – это не так, адмирал Хенке. И не только потому, что «Аякс» – твой корабль. На его борту ещё семьсот пятьдесят других мужчин и женщин.

Мишель снова начала возражать, затем остановилась, резко вздохнула и кивнула. Ей все еще это не нравилось, все еще казалось, что дружба Хонор оказывает свое влияние на принятие решений. Но также возможно, что та же самая дружба оказывает влияние и на ее суждения, и Хонор была права касательно риска для множества других людей на борту «Аякса».

– Когда они заметят снижение нашего ускорения, то должны будут предположить, что импеллеры «Императора» повреждены настолько, что он замедляет остальные корабли оперативного соединения, продолжила Хонор. – Поэтому Бандит Три должен будет продолжить преследовать нас. Если в следующие пятьдесят пять минут или час вы сможете отремонтировать кормовое кольцо, то всё еще будете оставаться в состоянии уклониться от Бандита Два, а Бандит Один уже в основном превращён в металлолом. Но если вы не восстановите кольцо…

– Если мы его не восстановим, то всё равно не сможем уйти в гипер, – прервала её Хенке. – Думаю, это лучшее из того, что мы можем сделать, Хонор. Спасибо тебе.

Рот Хонор вытянулся в струнку на мониторе Хенке, но она только кивнула.

– В случае чего передавай Бет мои наилучшие пожелания, – добавила Хенке

– Сама передашь, – возразила Хонор.

– Разумеется, передам, – сказала Хенке. Затем добавила нежнее, – Береги себя, Хонор.

– Благослови тебя Господь, Мика, – так же тихо ответила Хонор. – Конец связи.

– Мэм, на связи коммандер Хорн, – тихо сказал лейтенант Камински. Коммандера Манфреди унесли в лазарет и офицер связи принял на себя его обязанности начальника штаба. Вряд ли он был старшим по званию офицером, остававшимся в строю, но его официальные обязанности, учитывая их положение, были сведены к минимуму… да и не похоже, что у Мишель все еще была эскадра, которой был нужен начальник штаба.

– Спасибо, Ал, – ответила Хенке и быстро развернулась к своему дисплею, когда на нем отобразилось лицо

Коммандер Александра Хорн была коренастой коротко стриженной сероглазой брюнеткой. До гибели Диего Михайлова и всех офицеров, бывших с ним на мостике, она была старпомом КЕВ «Аякс». Теперь кораблем командовала она и позади нее Хенке могла видеть склонившуюся над рабочими терминалами и отчаянно работающую вспомогательную команду Резервного мостика, расположенного на противоположном от ее флагманского мостика конце «Аякса».

– Да, Алекс?

– Адмирал, – голос Хорн был хрипл, лицо выражало усталость и напряжение. – Думаю, настало время эвакуировать всех, у кого есть доступ к спасательным капсулам.

Мишель почувствовала, что ее лицо превращается в маску, но постаралась, чтоб голос звучал в обычном тоне.

– Все так плохо? – спросила она.

– Возможно даже хуже, мэм, – Хорн протерла глаза на миг, затем снова взглянула в дисплей на Мишель. – Слишком много разрушений по всему кораблю. Один Бог знает, как все четыре направляющие еще могут работать, так как у нас сквозные бреши в ракетной шахте по крайней мере в четырех местах. Может быть даже в шести. Коммандер Тиг все еще не может сказать, где нарушены цепи управления, и, тем более, когда он сможет запустить кормовое кольцо.

Отлично, на вопрос уязвимы ли подвесочные крейсера, кажется, получен достойный ответ, не так ли, Мика? пропищал голосок в голове Хенке. Как мы вообще не последовали за «Приамом» и «Патроклом»? Как там сказала Хонор? «Яичные скорлупки вооруженные кувалдами»? Конечно, говорила она о ЛАКах, не о линейных крейсерах, но все же…

Несколько секунд она пристально всматривалась в коммандера, пока ее мозг выстраивал ту же логическую цепочку, которой руководствовалась Хорн. Лейтенант-коммандер Уильям Тиг был главным инженером «Аякса», и она знала, что он и его команда продирались сквозь завалы обломков в центре корабля в отчаянном поиске повреждений, которые вырубили альфа-узлы. Не сказать, чтоб слова Хорн ее удивили, но новость от этого приятнее не стала.

И Хенке не могла не понять, о чем Хорн думает сейчас. Техника с борта «Аякса» не должна была попасть в руки хевенитов. Со времени возобновления боевых действий Хевен уже захватил более чем достаточно мантикорского вооружения и техники, но системы на борту «Аякса» и его собратьев были гораздо более продвинутыми, чем все, что они тогда получили, а у Альянса было более чем достаточно доказательств того, как быстро Хевен начинает воспроизводить свои аналоги. Флот встраивал в оборудование наилучшие предохранители, чтоб быть уверенным, что оборудование не смогут извлечь если корабль будет потерян и, на самом деле, все микросхемы могли быть уничтожены введением соответствующих командных кодов, но ни одна система не давала 100-процентной гарантии. И если Тиг не сможет запустить кормовой импеллер, оставался только один путь помешать «Аяксу» и всему, что есть у него на борту, попасть в руки врага.

– Как насчет кормового причального отсека? – спросила Мишель через несколько мгновений.

– Боцман все еще расчищает обломки, мэм. На текущий момент, работы там – непочатый край.

Хенке кивнула, соглашаясь. Главстаршина Элис МакГир была боцманом «Аякса», старшим унтер-офицером. В настоящий момент, МакГир и ее бригада ремонтников упорно работали, стараясь ввести в строй хоть один причальный отсек линейного крейсера. Если им это не удастся, способа убраться с борта суда тем, у кого нет спасательной капсулы, попросту не будет.

Строго говоря, принятие решений сейчас легло на плечи Хорн, не Мишель. Коммандер была капитаном «Аякса», и все, происходящее с кораблем и командой стало ее ответственностью, не адмирала, которому просто случилось оказаться в этот момент на борту.

Мишель даже на миг не подумала, что Хорн пытается спихнуть на нее груз принятия решений. Но это не значило, что она не будет рада совету, который могла дать Хенке.

– Предположим, мы эвакуируем часть экипажа на спасательных капсулах. Хватить ли у Вас людей вести боевые действия? – тихо спросила она.

– Боюсь, что ответ да, мэм, – горько сказала, Хорн. – Мы эвакуируем большинство резервных расчетов, обслуживающих энергетическое оружие и кластеры ближней ПРО, но, в любом случае, ни одно из оставшихся у нас орудий не находится под местным управлением. И, конечно, наши направляющие совсем не будут затронуты. Честно говоря, людей останется даже слишком много.

Мишель снова кивнула. Предназначением расчетов, в первую очередь, было перехватить контроль над оружием, если оно будет отрезано от центрального управления на мостике. Возможность того, что они принесут какую-то пользу – особенно против той угрозы, что неслась к «Аяксу» с вдвое большим, чем у убегавшего линейного крейсера ускорением, с той поры, как Бандит Два бросил преследование остальной оперативной группы – была минимальна. С другой стороны, основное оружие корабля, ракетные подвески, были упрятаны глубоко в корпусе. Мужчины и женщины, ответственные за их обслуживание, были слишком далеки от спасательных капсул

Настоящим провалом стало то, печально подумала, Хенке, что спасать судно было уже поздно, даже если Тиг каким-то образом запустит кормовое кольцо. Они слишком близко подпустили Бандита Два. Меньше чем через двадцать минут эти шесть современных супердредноутов выйдут на рубеж поражения «Аякса» своими МДР. Когда это случится, корабль, так или иначе, погибнет. Единственным способом спастись было сдаться врагу, но это передавало бесценные технические данные и образцы в руки Хевена.

Интересно, достаточно ли Хорн хладнокровна, чтоб отдать приказ на самоуничтожение? Сможет ли она взорвать корабль, зная, что половина команды останется на борту?

Тот факт, что ни одна следственная комиссия или трибунал, созванные на Мантикоре, не осудили бы ее почетную сдачу в плен, не сделал выбор, стоящий перед коммандером легче. И, если уж на то пошло, если бы она не сдалась – если бы она ринулась вперед и уничтожила свой корабль с таким количеством своих людей, остававшихся на борту – ее имя, несомненно, подверглось бы суровой критике людьми, которые не были в такой ситуации и не стояли перед подобным выбором.

Но ей и не придется делать это, подумала Мишель почти спокойно. Если она попытается сражаться с такой подавляющей огневой мощью, хевы сами обо всем позаботятся.

– Если Ваш корабль останется боеспособным, капитан, – ответила она Хорн официально, – то я полностью Вас поддерживаю. Учитывая тактическую ситуацию, эвакуация всех, имеющих доступ к капсулам – абсолютно правильное решение.

– Благодарю Вас, мэм, – мягко сказала Хорн. Решение оставалось за ней, но благодарность Мишель за поддержку была очевидна и глубока. Затем она глубоко вздохнула. – И если Вы и Ваш штаб покинете флагманский мостик, будет время, чтоб…

– Нет, капитан, – быстро перебила Мишель. Хорн посмотрела на нее и она покачала головой. – Спасательные капсулы будут использованы персоналом, который к ним приписан, или же теми, кто окажется ближе всего к ним в момент эвакуации, – сразу продолжила Хенке.

На какой то момент ей показалось, что Хорн готовится возразить. Если уж на то пошло, Хорн имела власть приказать Мишель и ее штабу покинуть корабль, и использовать силу, чтоб привести приказ в исполнение, если будет необходимо. Но когда она взглянула в глаза коммандера, она увидела, что Хорн все поняла. Если уж флагману Мишель Хенке суждено погибнуть с людьми, пойманными в мышеловку на борту, то она будет одним из этих людей. Этому не было никакого логического объяснения, но разве это важно?

– Есть, Мэм, – ответила Хорн и выдала что-то похожее на улыбку. – А сейчас, если Вы извините меня, адмирал, я должна отдать кое-какие приказы.

– Конечно, капитан. Конец связи.

– Знаете, – бросил лейтенант-коммандер Стакпоул, – я понимаю, нам конец, мэм, но мне очень хотелось бы прихватить кого-нибудь из них с собой.

Было что-то в высшей степени капризное в его тоне, и Мишель стало интересно, понимает ли он это… или же насколько это иронично.

Так это или нет, но в глубине души она была согласна с ним. Бандит Два продолжал преследование остального ОС только до того момента, когда стало ясно, что перехватить «Императора» и его эскорт не удастся. Затем Бандит Два – все корабли, входившие в него– изменил курс на преследование «Аякса», с ускорением, превышающим почти на 2 500 метров в секунду за секунду. Благодаря ее собственным повреждениям, и тому факту, что Бандит Два начал преследование «Аякса», бросив преследование остатков ОС 82, у хевенитов было преимущество в скорости свыше двух тысяч километров в секунду. С таким преимуществом в скорости и ускорении над кораблем, который все равно не мог ускользнуть в гипер, даже если бы и добрался до гиперграницы, эта гонка могла иметь только один финал

Максимальная дистанция активного полета хевенитских МДР составляла почти шестьдесят один миллион километров, и дистанция уже составляла чуть больше шестидесяти трех. Это не займет много времени, если только…

– Знаешь, – сказала Мишель, – мне интересно, как близко они подойдут, прежде чем нажмут на курок?

– Ну, сейчас они уже знают, что в наших подвесках «Марк-16», – ответил Стакпоул, развернувшись и взглянув на нее поверх плеч. – И я не думаю, что они заинтересованы войти в их зону поражения.

– Я уж точно не была бы, будь я на их месте, – согласилась Мишель. – И все же, их данные о том, на что способен «Марк-16», все еще должны быть неполными. О, – она взмахнула рукой, – я знаю, что мы уже использовали их прежде, но единственный раз, когда мы использовали их на максимуме активного полета, был сегодня, при ведении огня по плану «Гамма». И то, в середине полета, они летели по баллистике. Возможно, что у Бандита Два еще нет полного тактического анализа.

– Вы полагаете, они все же могут зайти в наш радиус поражения, мэм? – голос Стакпоула прозвучал как будто он изо всех сил старался скрыть скептицизм.

– Я полагаю, это возможно, – сказала Хенке. Затем фыркнула. – С другой стороны, возможно, я хватаюсь за соломинку!

– Хорошо, мэм, – ответил Стакпоул, – не хочу портить Вам картину, но я думаю, что у хевов есть по крайней мере одна причина делать то, что они делают сейчас. – Она изогнула бровь и Стакпоул пожал плечами. – Если бы я был хевом и если бы я хорошо представлял себе, каков наш предел досягаемости, я бы не торопился. Я бы постарался подобраться как можно ближе и все еще оставался вне пределов досягаемости прежде чем открывать огонь. Ну и конечно, если мы захотим обстрелять их на большей дистанции, по баллистике, они, точно, откроют ответный огонь очень даже шустро!

– Знаю, – ответила Мишель.

Она тонко улыбнулась, затем откинулась в своем командном кресле. Просто потрясно, размышляла она. Что бы хевы не предприняли, меньше чем через час она умрет, и все-таки она оставалась странно спокойной. Она не готовилась к смерти, не хотела умирать, возможно глубоко внутри какой-то центр защиты просто не допускал подобной мысли даже сейчас – и все-таки мозгом она понимала, что это случится. И, несмотря на это, ее ум был чист горько-сладкой ясностью. Она не успела сделать множество вещей, которые хотела совершить и горько сожалела об этом. Еще больше она сожалела о других мужчинах и женщинах, пойманных в ловушку на «Аяксе» вместе с ней. Но это был именно тот возможный конец, который она приняла для себя, поступив в Академию и принеся присягу офицера Королевского Флота. Она знала, что этот день может настать, и если она должна умереть, не было для этого лучшей компании, чем команда «Аякса».

Она размышляла, о чем могли думать члены экипажа, эвакуировавшиеся с корабля в оставшихся работоспособными спасательных капсулах, пока ждали своего спасения врагом. Были времена, когда Мантикорский Флот не был уверен, что хевенитские корабли будут заниматься поиском спасательных капсул после сражений, но теперь, даже несмотря на внезапное нападение, которым Республика возобновила военные действия, никто с обеих сторон даже не сомневался, что победитель в любой битве приложит все усилия, чтоб спасти как можно больше выживших с обеих сторон.

Так что у нас есть прогресс, сказала она себе сардонически. Затем она отвесила себе мысленный тычок. Последней вещью, которой ей стоило заниматься в этот момент, это испытывать что-нибудь, кроме признательности, за то, что люди, которые покинули «Аякс» по приказу коммандера Хорн, выживут.

Мы действительно прошли большой путь со времен станции Василиск и Первой Битвы при Ханкоке, сказала она себе. На самом деле…

– Джон. – Она привела спинку кресла в вертикальное положение и развернулась к тактику.

– Да, мэм? – Что-то в ее тоне заставило его развернуть кресло. Глаза его сузились.

– Эти люди позаимствовали тактику Ее Светлости при Сайдморе, так?

– Именно так, – согласился Стакпоул, и его глаза сузились еще больше.

– Отлично, тогда, – сказала Мишель с бритвенно-острой улыбкой, – я думаю, настало наше время позаимствовать кое-что из ее тактики при Ханкоке. Почему бы тебе, мне и коммандеру Хорн не уделить этой идее несколько минут? Все равно, – ее улыбка стала еще тоньше, – похоже, что делать нам все равно нечего.

– Мне это нравится, Ваша Светлость, – хмуро сказала Александра Хорн с дисплея.

– Согласно нашим лучшим выкладкам, – сказала Мишель, – у нас все еще есть порядка трехсот рабочих подвесок на направляющих.

– Триста шесть, адмирал, – ответил из-за плеча Хорн коммандер Дуэйн Харрисон, ставший тактиком «Аякса» так же, как Хорн стала его капитаном.

– Тогда у вас пятнадцать минут чтоб сбросить их все.

– Есть, мэм, – согласилась Хорн. – Использовать тягловые лучи, чтоб укрепить их на корпусе, пока мы не будем готовы сбросить их всех одновременно?

– Именно. И надо начинать побыстрее, – сказала Мишель.

– Принято, – Хорн на мгновенье нахмурилась, затем скривилась. – Мне еще со многим надо разобраться, адмирал. Думаю, Вам и Стакпоулу есть, что обсудить с Дуэйном, пока я потороплю ремонтников.

– Хорошо, Алекс, – Мишель твердо кивнула, зная, что Хорн, как и она сама, уверена, что любой ремонт не составит особой разницы. Главстаршина МакГир и ее ремонтные группы все еще сражались за работоспособность причального отсека, но, по последнему сообщению боцмана, было ясно, что ей нужен еще, как минимум, час. И непохоже, что у «Аякса» он был.

– Отлично, мэм. – Хорн кивнула в ответ. – Конец связи. – И вместо нее на дисплеях Хенке и Стакпоула возникло лицо Харрисона.

Жуткая гонка близится к неумолимому концу, подумала Мишель. Возникло чувство, что в животе у нее глыба мерзлого железа, и она чувствовала себя, как в бреду. Причиной был страх – бесстрашным психом она не была. И, все же, волнение – нетерпеливое ожидание – захватило ее так же сильно, как и страх.

Если это мой последний выстрел, то он станет по-настоящему сногсшибательным сказала она себе натянуто. И, сложно поверить, но, похоже, я все-таки его увижу.

В следующие сорок семь минут стало предельно ясно, что оценка Стакпоулом намерений командира хевов, была точной. «Аякс» уже давно был в радиусе действия ракет Бандита Два, но враг точно не торопился нажать на курок.

Ну и отлично, подумала Мишель. У хевов было преимущество во всем – в количестве, ускорении, огневой мощи, ПРО, ракетной дистанции – и всем этим они беспощадно пользовались. Честно говоря, она была удивлена, что враг устоял перед искушением открыть огонь раньше, но прекрасно понимала их логику. Как предположил Стакпоул, хевы приблизятся на дистанцию, при которой они все еще будут вне поражающей дистанции «Марк-16» «Аякса», и только затем откроют огонь. Или же, возможно, предложат «Аяксу» сдаться в этой безвыходной ситуации. Вероятность того, что единственный линейный крейсер класса «Агамемнон», сможет выпустить и удержать под контролем залп достаточного размера, даже учитывая, что это мантикорские ракеты, чтоб пробить ПРО Бандита Два, была практически нулевой, а, учитывая, что в полет ракет придется включить баллистическую траекторию, эта вероятность и вовсе сводилась на нет. И неважно насколько хороша ПРО «Аякса», он все еще оставался одним единственным линейным крейсером, находящимся на тридцать миллионов километров внутри максимального радиуса действия МДР Бандита Два. Ограничения, накладываемые скоростью света, будут намного меньше, а это улучшит и контроль ракет и компенсирует превосходство мантикорской РЭБ.

Ну, конечно, в этом тактическом раскладе все равно спрячутся косяки, подумала Мишель.

Она снова развернула свое кресло к Стакпоулу. Плечи тактика были напряжены, внимание полностью приковано к дисплею, и она улыбнулась с сожалением и горькой радостью. Он и Харрисон осуществили ее безумную идею быстро и эффективно. И теперь – …

Коммуникатор Мишель подал мягкий сигнал. От неожиданности она вздрогнула, прежде чем нажать на прием. На экране показалась Александра Хорн и, на это раз, было что-то особое в серых глазах коммандера. Они просто пылали, и она широко улыбнулась Мишель.

– Главстаршина расчистила кормовой причальный отсек, мэм, – отрапортовала она, прежде чем адмирал начала говорить и Мишель подскочила. Боцман и ее ремонтники продолжали героически работать, но Мишель уже давно – как, она была уверена в этом, и все остальные на «Аяксе» – пришла к заключению, что у МакГир ничего не выйдет.

Мишель бросила взгляд на секундомер в углу ее тактического дисплея, который стремительно приближался к нулю, затем посмотрела на Хорн.

– В таком случае, Алекс, – сказала она, – я полагаю, что стоит начать эвакуацию прямо сейчас. Не думаю, что через семь минут мы очень уж осчастливим противника.

Никто на борту «Аякса» не нуждался в данном прогнозе.

Расстояние между линейным крейсером и мчащимся по пятам врагом сократилось до 48 миллионов 600 тысяч километров – «Аякс» оказался глубоко внутри радиуса активного полета хевенитских МДР. Без всякого сомнения, эти преследующие их СД(п) уже сбросили множество подвесок и, закрепив их на корпусах, тянули внутри клина, где они не могли влиять на ускорение. Командующий хевов, несомненно, тоже пристально вглядывался в свой тактический дисплей, ожидая малейшего знака, что у «Аякса» изменятся намерения и он решит нанести ракетный удар с дальней дистанции. Если он заметит что-то подобное, тут же сбросит подвески. Но даже если он не заметит ничего, то все равно сбросит их через десять – двенадцать минут.

Малые суда начали покидать причальный отсек, который главстаршина МакГир и ее команда каким-то образом заставили работать. Дурной новостью было то, что этих корабликов было мало. Хорошей же – на борту линейного крейсера оставалось не более трехсот человек. И, конечно же, некоторым из этих людей нужно было больше времени, чтоб добраться до причального отсека.

– Адмирал, – раздался голос в коммуникаторе Хенке. – Пора отправляться, мэм.

Голос принадлежал коммандеру Хорн. Мишель глянула на дисплей, затем покачала головой.

– Не думаю, Алекс, – сказала она. – Мне еще нужно кое-что сделать.

– Херня! – исчерпывающе рявкнула Хорн и яростно потрясла головой. – Нечего Вам тут делать, адмирал. Не теперь! Так что быстро уносите свою задницу с моего корабля. Немедленно!

– Я не думаю… – снова начала Мишель, но Хорн резко ее оборвала.

– Вот именно, мэм, Вы не думаете. Да, идея принадлежит Вам, но на флагманском мостике даже нет связи с подвесками. Так, что теперь это забота моя и Дуэйна, и Вы это знаете. Оставаться тут – не Ваша обязанность, адмирал. И это не имеет никакого отношения ни к храбрости, ни к трусости.

Мишель уставилась на нее, желая возразить. Но не могла – ни логически. Ни рационально. Ее желание остаться на «Аяксе» до самого конца не имело ничего общего ни с логикой, ни с необходимостью. Глаза замерли на женщине, которая категорически приказала ей бросить себя и тактика на верную смерть, и тот факт, что никто из них даже не ждал возможности спастись, сделало чувство вины только глубже и сильнее.

– Я не могу, – сказала она тихо.

– Не тупите, мэм, – резко сказала Хорн. Затем выражение ее лица смягчилось. – Я знаю, что Вы чувствуете, но забудьте об этом. Я сомневаюсь, что Дуэйн или я вообще смогли бы вовремя добраться до отсека. И неважно сможем мы это сделать или нет, это ничего не изменит Кроме того, Ваша обязанность – убраться с корабля, раз уж Вы можете сделать это. Присмотрите там за моими людьми.

Мишель снова было открыла рот, но при последних словах Хорн резко его закрыла. Она горящими глазами всматривалась в коммандера, затем глубоко вздохнула.

– Вы правы. Алекс. Но как бы я хотела, чтоб Вы ошибались.

– Как и я, – усмехнулась Хорн. – Но, к сожалению, это не так. Теперь идите. Это приказ, адмирал.

– Есть, капитан, – ответная улыбка Хенке вышла кривой. – Благослови Вас Бог.

– И Вас, мэм.

Экран погас и Мишель посмотрела на штабных офицеров

– Вы слышали капитана, – ее хриплое контральто прозвучало резко и строго. – Выдвигаемся.

* * *

Бандит Два продолжал сближаться с КЕВ «Аякс». Хевенитские сенсоры не могли распознать бот или шаттл на таком расстоянии, но дистанционные разведплатформы, которые он послали впереди себя, обладали совсем другими возможностями. С меньшим диапазоном и продолжительностью полета, чем у мантикорских аналогов, они все же держали «Аякса» под пристальным наблюдением последние полчаса. И они были достаточно близко, чтоб распознать импеллерные крылья малых судов и подтвердить, что это именно боты, а не ракетные подвески.

– Они покидают корабль, сэр

Адмирал Пьер Рэдмонд развернулся к тактику и саркастично поднял бровь.

– Данные проверены, сэр. – сказал тактик.

– Проклятье! – адмирал скривил губы, как от кислятины, но не мог утверждать, что это был сюрприз. Учитывая их положение, единственно странным было то, что монти так долго ждали. Очевидно, что они не собирались отдавать ему судно и эвакуировали людей, прежде чем подорвать его.

– Вы всегда можете приказать им прекратить эвакуацию, сэр, – тихо сказал тактик. Рэдмонд бросил на него резкий взгляд, и тактик пожал плечами. – Они глубоко в зоне поражения.

– Да, это так, коммандер, – немного раздраженно бросил адмирал. – Но они также не стреляют в нас. Честно говоря, на таком расстоянии они не могут открыть огонь – по крайней мере, достаточно эффективный, чтоб заставить нас поволноваться. И как Вы думаете, отнесутся адмирал Жискар или, того хуже, адмирал Тейсман к тому факту, что я открыл огонь по кораблю, который даже не может ответить, только чтоб остановить эвакуацию?

– Не очень хорошо, сэр, – сказал офицер через мгновенье. Затем он покачал головой и криво усмехнулся. – Не самое мое лучшее предложение, адмирал.

– Это уж точно, – согласился Рэдмонд, короткая усмешка убрала всю колкость из его ответа. Затем он снова развернулся к дисплею.

* * *

Мишель Хенке и ее штаб быстро спускались к шахтам лифта. В коридорах никого не было, люки стояли открытыми. Все системы корабля сейчас работали на автомате, так как уцелевший персонал сбежал к восстановленному причальному отсеку, и, внезапно, она почувствовала укол беспокойства.

О, Господи! А что если хевы решат, что все это было уловкой? Что мы могли покинуть судно в любой момент, но не делали этого, потому что…

Она начала разворачиваться, пытаясь добраться до личного коммуникатора, но было слишком поздно.

* * *

Сирена взвыла внезапно!

Голова тактика флагмана удивленно дернулась, когда он узнал этот звук. Сирена означала сближение, и это было смешно. Эта мысль пронзила его мозг, но он был опытным профессионалом. Его скептицизм не помешал ему почти тут же развернуться к секции активных датчиков.

– Контакт! – вскричал офицер, но для предупреждения было слишком поздно.

Современные ракетные подвески Мантикоры было очень сложно обнаружить. У обесточенных ракет активная зона обнаружения достигала порядка миллиона километров. Но ракеты не были сконструированы, чтоб быть столь же незаметными, как несущие их подвески, потому что любая ударная ракета легко и просто отслеживалась пассивными сканерами благодаря импеллеру. Что означало, что невидимость ей абсолютно ни к чему.

Но ракетная подвеска была чем-то совсем другим. Особенно подвески, подобные современным «плоским» мантикорским подвескам с термоядерным реактором. Они предназначались к развертыванию как в качестве мер планетарной обороны, так и для корабельного боя. В конце концов, Бюро Вооружений решило, что лучше создать подвеску и для того и для другого, если оба предназначения не падут жертвой компромисса. Это здорово облегчило производство и уменьшило затраты, что было немаловажно в эпоху МДР.