Текст книги "Шторм из тени"

Автор книги: Дэвид Марк Вебер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 56 страниц)

Фигурально выражаясь, конечно.

– Хорошо, – вздохнул Альквезар, разглядывая стол переговоров, – у кого-либо есть что-либо еще, что мы должны в этот раз обсудить?

Другой признак того, как все менялось, отметила Медуза. Bряд ли это займет намного больше времени, и в этом она была уверена, прежде чем подобные вещи, вроде основных повесток дня при проведении встреч, станут восприниматься как правило. Однако, пока же все развивалось замечательно – и к счастью – гибко, и Альквезар перевел на нее свой взгляд, когда она кашлянула.

– Есть один вопрос, который вице-адмирал Хумало хотел бы представить вашему вниманию, господин премьер-министру, – сказала она. – Я приношу извинения за то, что не упомянула это каждому перед этой встречей, но курьерское судно прибыло только за несколько часов до того, как мы, как планировали встретиться, и адмиралу потребовалось некоторое время, чтобы переварить содержание своих сообщений и поделиться со мной.

– Конечно, мадам губернатор, – голос Альквезара не то чтобы обострился резко, просто он, очевидно, вернул ей ее официальное обращение, слегка приподняв одну бровь, прежде, чем обратил свое внимание на офицера, одетому в форму, сидящему с правой стороны от неё.

– Адмирал? – пригласил он.

– Спасибо, господин премьер-министр, – голос Аугустуса Хумало был значительно более глубоким, чем у Альквезара. Он кивнул с уважением премьер-министру, а затем повернулся слегка на своем кресле, чтобы оглядеть всех остальных за столом переговоров.

– То, на что ссылается баронесса Медуза, – сказал он, – сообщение от лейтенанта-коммандера Дентона, командира эсминца «Реприза».

– «Реприза»? – повторил Генри Крицманн, подняв свою голову задумчиво. И его взгляд обострился. – Она же находится в пикете в системе Пекуод, разве нет, адмирал?

– Так и есть, господин министр, – кивнул Хумало.

– И сообщение коммандера Дентона гласит? – спросил Альквезар, сузив глаза.

– Очевидно, у него некоторые трения с кораблями торговцев, приписанными Новой Тоскане, господин премьер-министр.

Хумало, казалось, осторожно выбирал слова, заметил Альквезар.

– Какого рода «трения»? – спросил премьер-министр.

– Ну, все это очень странно, сэр, – ответил Хумало. – Мы не получали официальных сообщений об этом от кого-либо, кроме Дентона, в этом месте, но его отчет достаточно интересен в плане чтения. Очевидно, грузопоток Новой Тосканы в Пекуоде серьезно возрос, по сравнению с ситуацией перед аннексией. В любом случае, это не удивительно, учитывая относительную близость Пекуода к Новой Тоскане. В конце концов, путь для торговцев между двумя звездными системами составляет менее двух стандартных недель. Но все мы прекрасно знаем, что Пекуод едва ли когда-либо можно было назвать главным центром коммерческой деятельности, и большая часть отгрузок как вовнутрь, так и вне системы в течении долгого времени была во власти Рембрандского Торгового Союза.

Альквезар кивнул. Его собственная домашняя звездная система Сан-Мигель была почти в ста тридцати световых годах от Новой Тосканы, и это была первая нерембрандтская звездная система, которая присоединилась к РТС. В данном случае, Альквезар и его семья управляли двенадцатью процентами акций с правом голоса Рембрандского Торгового Союза. Если у кого-либо и было устойчивое представление о действительности межзвездных грузоперевозок и торговли во всем Скоплении Талботта, это был Иоахим Альквезар.

– Так, я полностью понимаю, что новые политические и финансовые отношения приводят к крупной перестройке местной структуры грузоперевозок, особенно учитывая весь дополнительный грузопоток, привлекаемый к Терминалу Рыси, – продолжал Хумало. – Как таковой, вероятно, имеется смысл для местных грузоотправителей исследовать новые возможности. Вероятно, пока у них здесь не так много местных товаров, которые бы пользовались спросом на других рынках, но некоторые все же найдутся, и установленные контакты в будущем станут намного более важными по большому количеству причин.

– Однако, несмотря на это, как мне кажется, мы видим гораздо больше новотосканских судов в Пекуоде, чем может быть оправдано. Я не волновался бы об этом – я очень сомневаюсь, чтобы кто-либо в моем штате даже обратил бы на это внимание – если бы не отчет коммандера Дентона о том, как офицеры некоторых из тех новотосканских судов ведут себя.

– И как же, адмирал? – спросил Бернардус Ван Дорт, взглянув своими полными решимости голубыми глазами.

– Они, кажутся, исключительно… колючими, – покачал головой Хумало. – Они заводятся с пол-тычка. Фактически, коммандеру Дентону кажется, что они активно ищут возможности для этого. Или даже создают их.

– Позвольте мне прервать адмирала Хумало на мгновение, прежде чем он продолжит дальше, – вставила Медуза. Все взглянули на нее, и она улыбнулась без тени юмора. – Я уверена, что многим из нас может показаться, что коммандер Дентон мог отправить нам свои наблюдения по ситуации, потому что сам дал новотосканцам законный повод для обиды. Как бы то ни было, ни адмирал Хумало, ни я – мы не думаем, что это имело место. Я не могу сказать, что знаю коммандера Дентона лично. Я полагаю, что мы были кратко представлены друг другу, по крайней мере, один раз, когда «Реприза» была передана под командование адмирала Хумало, но, если быть честной, я и в правду не помню его очень хорошо. Но я просмотрела его личный файл после того, как адмирал Хумало поделился своими сообщениями со мной. И из его записи он не произвел на меня впечатление офицера, который стал бы ставить палки в колеса простым торговцам просто для собственной забавы. И он определенно не тянет на того, кто попытался бы ложно обвинять новотосканцев как сверхчувствительных, чтобы прикрыть себя от любых разумных жалоб, которые они могли бы направить из-за его собственных действий.

– Губернатор Медуза права насчет этого, – пробубнил Хумало. – Конечно, я знаю Дентона гораздо лучше, чем она, и он бы не получил от меня назначение в Пекуод, если бы был туп. Он не из тех, кто станет возводить поклеп на другого, и, даже если бы у него и были причины прикрыть себя, он прекрасно понимает, что любой обман рано или поздно раскроется, что обернется для него гораздо худшими последствиями. Другими словами я не думаю, что он достаточно облажался или мог быть достаточно туп, чтобы думать, что мог бы прикрыть таким образом свои делишки.

– Если и вы и губернатор чувствуете, что так и есть, я, безусловно, готов принять ваше суждение, – сказал Ван Дорт. – Почему же коммандер Дентон считает, что новотосканцы действуют подобным способом?

– Если вы спрашиваете, есть ли у него какое-либо объяснение того, почему они стали «колючими», как выразился адмирал, – ответила Медуза, – то – нет. Но если вы спрашиваете, какие доказательства их колючести он предоставил, на самом деле, их довольно мало, Бернардус.

Лицо Ван Дорта замерло в невысказанном вопросе, и Медуза дала Хумало маленький, приглашающий жест.

– Сначала внимание коммандера было привлечено к этому вопросу сообщением одного из его младших офицеров, – сообщил вице-адмирал Ван Дорту. – После проверки других его офицеров, которые проводили таможенные осмотры и оказывали общую поддержку местным силам системы Пекуод в управлении возросшим грузопотоком, он обнаружил, что многие из них также признали подобные происшествия, хотя большинство из них не сообщило о них в свое время.

– А сотрудники таможни системы Пекуод, – пристально спросил Альквезар. – У вас есть подобные сообщения от них?

– Нет, господин премьер-министр, их нет, – покачал головой Хумало, признавая значение вопроса Альквезара. –По сути, коммандер Дентон определенно опросил своих пекуодских коллег прежде, чем послал свое сообщение на Шпиндель. Они подтвердили его собственное впечатление, что новотосканский грузопоток в Пекоде возрос очень существенно, особенно за несколько стандартных недель, предшествующих отправке коммандером Дентоном сообщения. Ни один из них, однако, не испытывал ту же самую степень раздражительности от новотосканцев.

Альквезар, нахмурившись, задумчиво кивнул.

– Согласно расследованию, проведенному коммандером Дентоном, почти все новотосканские корабли, на борт которые его персонал восходил за десять местных дней, предшествующих отправке, продемонстрировали тот же самый образец поведения. Офицеры судов были настроены конфонтационно, действовали так, как будто с чрезвычайным подозрением относились к мотивам нашего персонала, сотрудничали настолько неохотно, насколько только возможно, в отношении запросов о документации и проведении досмотра, и вообще, казалось, пытались сознательно спровоцировать флотский персонал на своего рода открытый инцидент. И не только это, коммандер Дентон сильно подозревает, что, по крайней мере в нескольких из этих случаев, новотосканцы использовали корабельные системы наблюдения, чтобы сделать запись всего эпизода.

– Из-за всех этих подозрений он самостоятельно договорился тайно сделать запись нескольких наших досмотров. Очевидно, у меня пока не было достаточно времени, чтобы самостоятельно изучить эти отчеты во всей полноте. Однако, я просмотрел несколько клипов, которые он включил в свой официальный отчет, также он прислал полные версии записей. В настоящее время коммандер Чандлер и капитан Шоуп просматривают те отчеты, но, честно говоря, я не думаю, что результат их проверки может изменить мое собственное впечатление, согласно которому коммандер Дентон достаточно точно оценил ситуацию. У меня есть очень небольшое подозрение, что новотосканцы по какой-то причине сознательно подталкивают наш персонал – и особенно наш флотский персонал – к тому, чтобы вызвать своего рода инцидент.

– Простите меня, адмирал, – вставила Лабабиби, – но если это начало происходить меньше чем за две стандартные недели до того, как коммандер узнал об этом, сколько всего подобных визитов могло быть? Имейте в виду, я не подвергаю сомнению ваши наблюдения, просто я задаюсь вопросом, насколько велик тот фундамент, на который мы можем опираться, чтобы сделать выводы?

– Фактически, госпожа министр, – было очевидно, что Хумало не оскорбился вопросом Лабабиби, – я думаю, это – одна из причин, на которую коммандер Дентон указал нам, как на важную. За десять местных дней предшествующих отправке сообщения, шесть торговых судов, приписанных Новой Тоскане, посетили Пекуод.

– Шесть? – Бернардус Ван Дорт внезапно подскочил в своем кресле, и Хумало кивнул.

– Это количество является существенным, Бернардус? – спросила Лабабиби, взглянув на своего коллегу, и Ван Дорт резко фыркнул.

– Можно сказать и так, Самиха, – ответил он. – Я знаю, что мы – все все еще в процессе того, чтобы лучше чувствовать и понимать другие звездные системы Сектора, но, поверьте мне, Пекуод не Шпиндель. Как глава Казначейства, я уверен, что вы осведомлены, что никакая система не является столь же бедной, как Нунцио, но Пекуод, на самом деле, – намного более бедная звездная система, чем Шпиндель. Фактически, если Генри простит мне, Пекуод, вероятно, почти столь же беден, как был Дрезден тридцать или сорок стандартных назад.

Лабабиби медленно кивнула, внимательно глядя на Ван Дорта . Хотя Иоахим Альквезар был близко знаком с внутренней работой РТС (Рембрандтского Торгового Союза) – Бернардус Ван Дорт практически в одиночку его создал. Во многих отношениях, с самого начала думала Лабабиби, Ван Дорт был бы гораздо лучшим главой Казначейства, чем она сама, так как никто во всей галактике не чувствовал себя лучше в экономических реалиях Скопления Талботта. К сожалению, он был еще и слишком поляризованной фигурой в глазах очень многих, чтобы вручить ему конкретную должность кабинета. И, призналась Лабабиби , не без определенной причины. Сама она доверяла ему полностью, но РТС был уж очень непопулярен среди слишком многих жителей Скопления чрезвычайно долго для того, чтобы Бернардус Ван Дорт был приемлем в качестве официального главы Казначейства Скопления .

– Вы может пока еще не полностью понимаете, что это означает с точки зрения межзвездной торговли,– продолжил Ван Дорт . – Я бы проверил наши базовые записи на Рембрандте, чтобы подтвердить это, но я был бы удивлен, если Пекуод видел более двух грузовых кораблей в стандартный месяц до открытия Терминала Рыси . И если вы взглянете на звездную карту – система вряд ли на прямом подходе к Рыси. Общее возрастание движения кораблей и грузоперевозок через Терминал идёт мимо Пекуода, хотя, вероятно, в поисках грузов некоторые суда могли заглянуть и к ним. Однако шесть кораблей из одной локальной звездной системы менее чем за две стандартных недели?– Он покачал головой. – Ни в коем случае. Впрочем, Новотосканский Торговый Флот не особенно велик. Шесть гипер– грузовиков представляют собой изрядный процент от их общего торгового флота, и, возможно, две трети их кораблей зарегистрированы в других местах в целях налогообложения. А делает это значительным то, что адмирал упоминал суда, зарегистрированные на Новой Тоскане потому что есть только относительно небольшая горстка судов, которые одновременно находятся в собственности и зарегистрированы в Новой Тоскане. Я не могу представить никакой нормальной деловой причины, чтобы отправить так много кораблей из такого ограниченного количества в систему вроде Пекуода.

– Мне не нравится, как это звучит,– в пол голоса пробормотал Крицман.

– Вам не нравится всё, исходящее из Новой Тосканы, Генри,– резковато сказала Лабабиби. Но потом она покачала головой. – С другой стороны, в данном случае, я должна с вами согласиться. Хотя я не готова начать предлагать любые объяснения того, что происходит … и почему.

– Я тоже,– признала Баронесса Медуза . – Я думаю, однако, что данные … трения между Новотосканским правительством и Сектором после ухода Новой Тосканы из Конституционного Собрания, вынуждают нас подойти к этой ситуации с изрядной долей осторожности.

– Я не могу не согласиться с этим, госпожа губернатор,– с несчастным видом сказала Лабабиби. – Они по-прежнему настаивают на «более справедливом» распределении мантикорских инвестиций в регионе и, по крайней мере, некоторые члены их делегации ясно дали понять, что, в частном порядке считают наш отказ дать им это как ответные экономические меры против них за отказ ратифицировать Конституцию и присоединиться к Звездной Империи.

– Вы полагаете, эти делегаты и торговцы, в таком количестве чудесным образом являющиеся в Пекуод, представляют часть некоторых официально согласованных усилий? – Альквезар казался еще более несчастным, чем Лабабиби, и она пожала плечами.

– Я не знаю, – призналась она. – С одной стороны, очень заманчиво заключить именно так. Но если я собираюсь быть честной, то, я действительно терпеть не могу Новую Тоскану по личным причинам. Есть часть меня, которая хотела бы думать, что они что-то замышляют. С другой стороны, выбор времени, мне кажется, противоречит этому. Если они собираются создать своего рода совместные усилия, как вы выразились Иоахим, то почему они ждали так долго, чтобы начать отправку судов на Пекуод? Их делегация находится здесь в Шпинделе со времён Конституционного Собрания, и они с самого начала ныли и жаловались на наши «несправедливые» усилия по ограничению мантикорских инвестиций в Новую Тоскану .

Она посмотрела на Хумало.

– Сколько времени занимает перелет от Пекуода на Шпиндель, адмирал?– спросила она.

– Семнадцать стандартных дней, Мадам Секретарь.

– Ну, если мы возьмем этот пик появления их торговых судов в Пекуоде и предположим, что это началось дней за десять до того, как коммандер Дентон сообщил об этом нам, это по-прежнему меньше, чем стандартный месяц,– указала Лабабиби . – Прошло более шести месяцев с принятия Конституции, или лучше всего считать пять месяцев с момента ратификации Парламентом и Ее Величеством . Итак, почему они ждали так долго, а затем в такие короткие сроки набили так много кораблей в Пекуод , чтобы создать такой всплеск?

– Вы правы,– кивнул Альквезар . – Если бы это было какое-то совместное усилие , они бы начали запускать свои корабли через Пекуод раньше, не так ли? Сделали бы это таким образом, чтобы мы не обратили на него внимания?

– Может быть, а может и нет,– задумчиво сказал Ван Дорт . Остальные посмотрели на него, и он пожал плечами. – Без лучшего представления о том, что они задумали – или что могут сделать – во всяком случае, мы не имеем никакой надёжной основы для оценки их тактики. И, честно говоря, на данный момент у меня нет ни малейшего представления о том, чего именно они собираются достичь в конце. Не считая того, конечно, что Звездной Империи на них глубоко нассать, что изрядно режет некоторые носы на их злобных мордах .

– Я должна согласиться с этим,– сказала Медуза, – и вот реальная причина, почему я хотела довести эту информацию до сведения правительства Сектора. Когда я не могу считать благоразумным кого-то, кто я знаю, мне очень не нравится, то что они делают заставляет меня нервничать.

– Я чувствую тоже самое,– согласился Альквезар.

– И хотя мы все нервничаем,– отметил Крицман,– подумаем об этом. Я должен согласиться с анализом Самихи в том, что первоначальные жалобы от членов Новотосканской торговой делегации, вероятно, не были разработаны как часть единой стратегии . Или, по крайней мере, не согласованной стратегии, непосредственно не связанной с тем, что происходит в Пекуоде прямо сейчас. Но дело в том, что если раньше они не были частью такой стратегии, это не означает, что они не являются частью такой стратегии сейчас. Или что те, кто дергает за ниточки в Пекуоде решили не включить изначально совершенно не связанную ситуацию в совершенно новую стратегию. Я знаю, у Новой Тосканы только одна звездная система, и та далеко не в лиге Звездной Империи или даже Звездного Королевства. Впрочем, они достаточно мелкая рыбешка и должны бы нервно мочиться просто от всего этого народа, прибавившегося в Секторе, если они воспринимают положение рационально. И я признаю собственную склонность копаться в нижнем белье таких людей, как Эндрю Иверно, в поисках заговоров . Я признаю это, и, не в обиду кому-нибудь из сидящих за этим столом, думаю, что опыт Дрездена с такими людьми как он оправдывает эту тенденцию. В данном случае, однако, я действительно не думаю, что это всего лишь вопрос низшего класса паранойи. Я думаю, что эти ублюдки действительно что-то затеяли и, как бы я их крайне не ненавидел, я в действительности не думаю, что они настолько глупы, чтобы быть гадить нам в суп только потому, что не любят нас. Если они что-то делают, значит нашли способ, чтобы их безумие куда-то привело, и с учетом общей ситуации после битвы при Монике и на какой ранней стадии находится Сектор в процессе интеграции в Звездную Империю, думаю, что нам чертовски хорошо бы понять получше , что за этим стоит.

ГЛАВА 29

КЕВ «Гексапума» и КЕВ «Колдун» вышли из центрального Узла Мантикорской Туннельной Сети ровно в годовщину со дня доклада о прибытии на его борт гардемарина Хелен Зилвицкой, гардемарина Аикавы Кагиямы и гардемарина Рагнхильд Павлетич. Теперь энсин Зилвицкая пыталась сгруппировать в уме по-настоящему монументальные события этого года, поскольку сидела рядом со старшим лейтенантом Абигайль Хернс в тактической секции.Абигайль, несомненно, слишком молода, чтобы занимать должность тактика тяжелого крейсера класса «Саганами-C», но капитан Терехов наотрез отказался заменить ее кем-либо до возвращения «Гексапумы» на Мантикору.

Хелен была довольна. И она была также рада некоторым другим людям, оставшимся на борту .

Она бросила взгляд через плечо и спрятала широкую улыбку, встретившись взглядом с Пауло. Анстен Фитцджеральд явно по-прежнему испытывал сильные боли и был изрядно слаб. Это не было особо забавным для кого-то, кто знал и уважал старпома, но вот вид Аикавы Кагиямы, отирающегося – тот явно полагал, что делает это незаметно – неподалёку и озабоченно поглядывающего на Фитцджеральда, несомненно был.

– Сообщение с «Инвиктуса», сэр, – объявил по связи лейтенант-коммандер Нагчадхури .

– Да? – Терехов развернул кресло к связисту. КЕВ “Инвиктус” был флагманом Флота Метрополии и, несомненно, должен был находиться на орбите вокруг Мантикоры.

– Начало сообщения, – произнёс Нагчадхури, и что-то в его тоне заставило Хелен резко перевести взгляд на него.

– “Капитану Айварсу Терехову и всем мужчинам и женщинам КЕВ “Гексапума” и КЕВ “Колдун” от зелёного адмирала Себастьяна д’Орвилля, командующего Флота Метрополии. Хорошо сделано”. Конец сообщения.

Хелен нахмурилась, но, прежде чем до неё дошёл смысл сообщения, картинка на главном тактическом дисплее внезапно изменилась. В один идеально синхронизированный момент сорок два супердредноута, шестнадцать НЛАКов, двенадцать линейных крейсеров, тридцать шесть тяжёлых и лёгких крейсеров, тридцать два эсминца и более тысячи ЛАКов подняли свои импеллерные клинья. На дисплее это выглядело молниями, ринувшимися от общего центра по громадному шару, имевшему в диаметре тысячи километров. И в самом центре этого шара были “Гексапума” и “Колдун”.

Хелен узнала этот строй. Она видела его раньше. Каждый мужчина и каждая женщина, носящие флотскую форму, видели его каждый год, в День Коронации, когда Флот Метрополии устраивает смотр перед королевой… и когда его флагман занимает именно ту позицию, что ныне занимали “Гексапума” и “Колдун”.

Прямо у неё на глазах на дисплее появился ещё один символ. Украшенный короной, золотистый значок КЕВ “Герцог Кромарти”, корабля, который заменил в роли королевской яхты погибший КЕВ “Королева Адриенна”, находившегося у самого края зоны Сети. Сети, как внезапно осознала Хелен, освобождённой от всякого движения – всего движения – исключая собственно Флот Метрополии.

Громадный шар направлялся к “Кромарти”, в точности выдерживая ускорение вровень с “Гексапумой”, выдерживая строй вокруг тяжёлого крейсера с единственным спутником, а поднятые кораблями клинья вспыхивали и гасли в традиционном флотском салюте флагману.

– Дополнительное сообщение, сэр, – сказал Нагчадхури. Прежде чем продолжать, он прочистил горло, но, несмотря на это, его голос звучал немного неровно.

– Начало сообщения. “Честь Вам”, – он поднял глаза от экрана, встретившись взглядом с Айварсом Тереховым.

– Конец сообщения, сэр, – тихо сказал он.

* * *

– Эй, Хелен!

Хелен Зилвицкая оторвалась от своего солдатского сундучка, который она упаковывала, и Пауло д’Ареццо помахал ей, а затем указал на ком, лежащий на огромном столе в общей зоне Салажьего Уголка КЕВ «Гексапума».

– Шкиппер хочет тебя видеть, – продолжил он.

– Хочет меня видеть? – осторожно повторила Хелен. – Типа «Мне бы хотелось, чтобы вы поприсутствовали здесь» или же «Быстро тащите сюда свою задницу, мисс Зилвицкая»?

– Похоже, что последнее, – ответил ей с улыбкой Пауло. – Как и «Мистер д'Ареццо, передайте мисс Зилвицкой явиться ко мне в кабинет как можно скорее.

– Вот дерьмо, – Хелен откинулась назад на пятки, пытаясь вспомнить, что она могла натворить сделала, чтобы заработать свое последне «напутственное интервью» с капитаном Тереховым. В голову пока ничего не приходило, однако, это отнюдь не успокаивало; было куча всего, чего не предугадаешь и что причиняет еще большие страдания, когда обнаружишь. Конечно, всегда оставлась возможность, что он только что услышал отличную шутку и хотел поделиться с ней, но почему-то она не считала эту возможность очень уж вероятной.

– Я предполагаю, он не поделился, почему же он хочет видеть меня?

– Не-а, – ответил Пауло тоном, который лично Хелен рассматривала как ужасающе черствую жизнерадостность.

– Отлично, – вздохнула она и поднялась.

Она грустно взглянула вниз на открытый сундучок в течение секунды или двух, а затем философски пожала плечами. Она и Пауло были должны успеть на плановый рейс со станции «Гефест» на Остров Саганами, чтобы привести в порядок последние документы, формально требуемые для их выпуска и подтверждения их действующих повышений до энсинов. Она несколько боялась этого, так как это будет неизбежно означать новые назначения для них обоих, и она все еще прокладывала себе путь вдоль граней превращения ее дружбы с потрясающе красивым – и неизлечимо сдержанным – Пауло д'Ареццо во что-то более глубокое и устойчивое. Учитывая его ненависть к генетическим манипуляциям «Рабсилы», в которой и крылась первопричина его взглядов, это было не самой простой работой во вселенной, и ее действительно не привлекало потерять его прежде, чем она закончит свою работу над ним. В то же самое время, она стремилась увидеть, какие новые вызовы флот собирался дать ей. Но если она не закончит паковать свои вещи через двадцать минут, ей ни за что не успеть на челнок, и казалось маловероятным, что она могла добежать до кабинета капитана, узнать, что он хотел, возвратиться сюда и закончить упаковывать вещи в этом узком временном окне.

«Маловероятно», ха, лучше скажи «никогда в жизни», детка, – кисло сказала она себе.

– Похоже, мне светит только вечерний челнок, – покорно сообщила она Пауло.

– Ну, мы же пока еще члены экипажа, – отметил он. – Я забронирую для тебя место в кафетерии.

– Ну и дела, спасибо. Твои великодушие и забота сокрушают меня

– Да я вообще – самый щедрый и умный парень, – сказал он ей с широкой ухмылкой, которую очень немного других людей когда-либо видели у него. – А теперь еще и прирожденный филантроп. Истинный образец. Гигант среди мужчин – а-уфф!.

Он прервался, поскольку летящий ботинок ударил его в живот. Хелен была чрезвычайно сильной молодой женщиной, благодаря и врожденным способностям, и строгому обучению, и потому запустила ботинок очень легко… для нее. Казалось маловероятным, что Пауло согласится с этим определением, и он резко осел.

– А еще очень тихий, как я вижу, – сладенько заметила Хелен, улыбнувшись ему, и выскочила из отделения..

* * *

– Энсин Зилвицкая к капитану,– сказала Хелен часовому морской пехоты перед каютой капитана Терехова спустя пять минут.

– Вас ожидают, мэм,– сказал ей капрал, и потянулся одной рукой нажать на кнопку доступа .

– Да, капрал Сандерс?– Хелен узнала голос главного стюарда Джоанны Агнелли, личного стюарда капитана Терехова.

– Миз Зилвицкая здесь,– сказал Сандерс.

– Спасибо.

Мгновение спустя люк открылся и Хелен вошла . . . затем в изумлении остановилась . В дневном салоне капитана присутствовало больше людей, чем она ожидала.

Сам Терехов сидел за столом, прихлебывая кофе из чашки . Этого, по крайней мере, она ожидала. Но в одном из удобных кресел, стоящих перед столом, сидела лейтенант Абигайль Хернс и также были трое других офицеров. Одним из них была коммандер Каплан, и Хелен была удивлена и рада видеть, насколько лучше Каплан выглядела, чем в последний раз, когда Хелен ее видела , но двое других были коммандер и капитан первого ранга, которых Хелен никогда в жизни раньше не видела, и она быстро сосредоточилась.

– Вы меня вызывали, Капитан?

– Вольно, Хелен,– сказал Терехов, затем улыбнулся и махнул чашкой кофе на стул рядом с лейтенантом Хернс . – И присаживайтесь,– добавил он.

– Спасибо, сэр.

Хелен подчинилась его приказу и села, надеясь, что выглядела менее озадаченной, чем она чувствовала, устраиваясь на указанном стуле. Она почувствовала присутствие за плечом и подняв голову увидела Агнелли, стоящую с чашкой и блюдцем в одной руке и кофейником в другой. Хелен едва ли привыкла сидеть, попивая кофе в компании астрономически высокого начальства вокруг, но она сознавала это лучше, чем отклонить предложение. . . которое, вероятно, означало, что это было неформальное собрание. Она взяла тарелку и держала чашку пока Агнелли её наполняла, а затем сделала глоток и кивнула в знак признательности, прежде чем обратить свое внимание обратно к Терехову.

– Я сознаю, что это несколько не по правилам,– затем сказал он , – только такова наша ситуация. Абигайль, я знаю, вы и Хелен обе хорошо знакомы с коммандером Каплан. Тем не менее, вы не можете быть в курсе, как я не был до-о,– он взглянул на дисплей времени на переборке, – пятидесяти семи минут назад, что она также является совершенно новым командиром КЕВ «Тристрам».

Глаза Хелен вцепились в маленькую, изящную блондинку с невероятно темным цветом кожи. Каплан в данный момент случайно глядела на нее, и коммандер улыбнулась очевидному удивлению Хелен. Плюс ее огорчало, если на то пошло – она отругала себя за то, что не заметила белого берета Капитана звездолета, заправленного под погон Каплан.

– Эти два других джентльмена,– продолжил Терехов , отвлекая ее внимание от Каплан, – капитан Фредерик Карлсон, командир КЕВ «Квентин Сент-Джеймс», и Коммандер Том Поуп … мой новый начальник штаба.

На этот раз обе брови Хелен в изумлении поднялись. «Гексапума» вернулась в домашнюю систему менее двух дней назад. На самом деле, она только три часа назад пристыковалась здесь, в доках «Гефеста». Капитан ещё даже не сходил с корабля, у него не было вообще возможности обнять свою жену! Положение просто не меняется так быстро и решительно – только не во Флоте!

Как правило нет, во всяком случае.

– Я уверен, вы оба уже знаете, что все значительно изменилось с тех пор, как мы впервые развернулись в Талботте,– сказал Терехов, почти как если бы он услышал ее мысли, и улыбнулся. – Весьма похоже, что в этом есть часть нашей вины, поскольку Адмиралтейство глубоко озабочено, так что они решили, что мы должны что-то с этим сделать.

– Очевидно,– продолжал он, – генеральные планы развёртывания Флота, мягко говоря, постоянно меняются. Отмена переговоров на высшем уровне с Хевеном и решение о возобновлении боевых действий сделает еще менее вероятным то, что Адмиралтейство в ближайшее время будет в состоянии освободить корабли стены для укрепления адмирала Хумало . Кроме того, фактически адмирал Блейн крепко привязан к Терминалу Рыси, откуда он, если потребуется, может спешно вернуться домой. Что придало дополнительного веса решению Адмиралтейства укрепить Талботт в первую очередь легкими единицами.

– В дополнение к кораблям вице-адмирала Золотой Пик уже есть дополнительные эскадры «Ник», находящиеся в процессе формирования. Адмирал Оверстейген является его командиром (назначен), и как только все ее подразделения присоединятся, она и он – будут переведены из Восьмого флота в Десятый флот. Кроме того, однако, Адмиралтейство уже подготовило к развертыванию в Талботте полную эскадру новых «Саганами-С» и одну из новых эскадр эсминцев класса «Роланд». «Тристрам»,– он кивнул Каплан, – является одним из «Роландов». И я, к своему немалому удивлению, являюсь вновь назначенным коммодором 94-й эскадры крейсеров . Коммандер Фитцджеральд возьмет на себя «Гексапуму», коммандер Поуп будет действовать в качестве моего начальника штаба, и капитан Карлсон будет моим флаг-капитаном.