Текст книги "Академия. Вторая трилогия"
Автор книги: Дэвид Брин
Соавторы: Грегори (Альберт) Бенфорд,Грег Бир
Жанр:
Научная фантастика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 31 (всего у книги 100 страниц)
Последний день они провели, погруженные в своих сатиров, греясь на солнышке возле бурного потока. Они попросили Ваддо купить им билет на следующий рейс гиперпространственного корабля. Они легли в капсулы для погружения и отправились в последнее путешествие.
Все шло прекрасно, пока Здоровяку не пришло в голову потискать Красотку.
Гэри-Ясатир вскочил, полный ярости. Красотка завизжала на Здоровяка. Ударила его.
Здоровяк и раньше проводил время с Красоткой. Дорс быстро выскальзывала, ее сознание возвращалось в тело, лежащее в капсуле.
На этот раз что-то пошло не так. Ясатир подбежал поближе и просигналил Красотке, которая швыряла камушки в Здоровяка-"Что?"
Она быстро ответила пальцами: «Не выйти».
Она не может выскользнуть! Какая-то неисправность с капсулой. Значит, он должен вернуться сам и сообщить персоналу.
Гэри слегка напрягся, что должно было вернуть его обратно.
Ничего не произошло.
Он попытался снова. Красотка швыряла в Здоровяка пыль и мелкую гальку, пятясь назад. Ничего не получается!
Думать некогда. Он стал между Красоткой и Здоровяком..
Большой сатир нахмурился. Ясатир, верный Ясатир путается у него под ногами! Отбивает у него женщину. Кажется, Здоровяк успел позабыть о вчерашней схватке.
Сперва он нагнулся и выпучил большие глаза. Потом потряс руками и сжал огромные кулаки.
Гэри принудил своего сатира стоять прямо. Успокаивал его, как только мог.
Здоровяк выбросил кулак, крепкий, как дубинка.
Ясатир нагнулся. Кулак просвистел мимо.
Гэри было трудно сдерживать Ясатира, который перетрусил и порывался сбежать. Разум сатира застлал страх, который выглядел желтым покрывалом на фоне темно-синего сознания.
Здоровяк бросился вперед и ударил Ясатира. Гэри почувствовал, как боль разлилась по его груди. Ноги подкосились, и он упал на спину.
Здоровяк завопил, празднуя победу. Замахал руками.
Здоровяк не остановится на этом, понял Гэри. Он изобьет его снова.
Внезапно его охватила жгучая, невыносимая ненависть.
Его словно накрыло красное облако, сквозь которое он ощутил, что контроль над Ясатиром ослабел. Он был одновременно и над сатиром, и в нем, разделяя его багровую ненависть, которая разгоралась наравне со стальной решимостью и злостью. Ярость Ясатира передалась и Гэри. Они вдвоем стали единым целым, их гнев отражался друг от друга, как от стен, и возвращался многократно усиленным.
Они были такими разными, но Гэри знал Ясатира. Ни он, ни Ясатир не позволят избить себя снова. И не позволят Здоровяку добраться до Красотки.
Он перевернулся на бок. Здоровяк ударил по тому месту, где он только что лежал.
Ясатир подпрыгнул и ударил Здоровяка. Сильно, по ребрам. Раз второй. И еще один удар – в голову.
Вопли, визг, пыль, камни – теперь Красотка забрасывала галькой их обоих. Ясатир задрожал от переполняющей его энергии и отскочил в сторону.
Здоровяк потряс запыленной головой. Потом нагнулся и легко вскочил на ноги, мышцы заиграли, на лице застыла злобная маска. Глаза сатира побелели, а потом налились кровью.
Ясатир рванулся было прочь. И лишь злость Гэри удержала его на месте.
Но силы были равны, кто победит? Ясатир только моргнул, когда Здоровяк весь подобрался, принимая боевую позицию. Большой сатир учел трепку, которую только что задал ему Ясатир.
«Что я могу противопоставить?» – подумал Гэри, озираясь вокруг.
Можно позвать кого-нибудь на помощь. Горбун в волнении крутился рядом.
Что-то подсказало Гэри, что рассчитывать на подмогу – не правильная тактика. Горбун до сих пор был помощником Здоровяка. Красотка – слишком слаба, чтобы мериться силой с мужчинами. Он глянул на остальных сатиров, которые возбужденно перекрикивались, – и решился. Он поднял камень.
Здоровяк удивленно хрюкнул. Сатиры не бросали камни в своих. Камни предназначались только для врагов. Это всеобщий закон, и сейчас Ясатир его нарушил.
Здоровяк взревел, махнул рукой остальным, припал к земле и угрожающе запыхтел. А потом ринулся вперед.
Гэри изо всей силы бросил в него камень. Он угодил Здоровяку точно в грудь и сбил с ног.
Здоровяк сразу вскочил, ярясь пуще прежнего. Ясатир отпрыгнул в сторону, готовый бежать прочь со всех ног. Гэри едва не потерял над ним власть, пока присматривал другой камень. Он лежал в двух шагах, удобный для метания и достаточно большой. Гэри позволил сатиру повернуться, но убежать не дал, а остановил как раз напротив камня. Ясатир не собирался продолжать сражение. Паника гнала его прочь.
Гэри направил на сатира всю свою ярость, заставил протянуть руки к земле. Руки дотянулись до камня, помедлили и схватили его. Звенящий гнев охватил Ясатира, развернул лицом к врагу, который бешено ревел и жаждал схватки. Гэри казалось, что рука Ясатира поднимается слишком медленно. Сатир всем телом развернулся и бросил камень. И попал в лицо Здоровяка.
Здоровяк зашатался. По его лицу заструилась кровь. Ясатир почуял металлический привкус во рту и разъярился еще больше.
Гэри заставил дрожащего Ясатира наклониться. Неподалеку лежало несколько острых камней, которыми женщины обрезали листья с веток. Он подобрал один, похожий на наконечник копья.
Здоровяк мотал головой, еще не совсем придя в себя.
Ясатир посмотрел на вытянувшиеся, застывшие лица одноплеменников. Никто не швырялся камнями в своих, а тем более в Здоровяка. Камни предназначались для Чужаков.
Повисло молчание. Сатиры замерли, пораженные; Здоровяк хрипел и размазывал по лицу кровь, не в силах понять, что же произошло.
Ясатир выступил вперед и потряс в воздухе зазубренным камнем. Каменное лезвие было широким и тупоносым, но резало оно исправно.
Ноздри Здоровяка раздулись, и он снова напал на Ясатира. Тот взмахнул камнем и задел челюсть противника.
У Здоровяка глаза полезли на лоб. Он пыхтел и сопел, загребал пыль ногами, а потом принялся выть. Ясатир спокойно стоял на месте и держал камень на изготовку. Здоровяк еще некоторое время выплескивал накопившуюся ненависть, но нападать не спешил.
Племя наблюдало за спектаклем с неослабевающим интересом. Подошла Красотка и встала за спиной Ясатира, хотя негласный закон племени повелевал женщинам не вмешиваться в мужские разборки.
Ее поведение означало, что она выбирает Ясатира, а значит, причина ссоры исчезла. Но тут решил вмешаться Горбун. Он неожиданно рыкнул, покатался по земле и пристроился сбоку от Ясатира.
Гэри удивился. Теперь, когда Горбун за него, можно окончательно разобраться со Здоровяком. Он понимал, что это столкновение – не последнее, и Здоровяк не успокоится. Предстоит снова и снова доказывать свое превосходство. И Горбун – полезный союзник.
Гэри осознал, что его мысли текут вяло, медленно, словно это думает Ясатир. Однажды его сатир решил изменить свой внутри-племенной статус и сделал это самой главной целью в жизни.
Гэри понял истинную причину, движущую Ясатиром, и растерялся. Он знал, что проник в сознание Ясатира и контролирует его функции из мозгового центра животного. Но ему не приходило в голову, что Ясатир тоже проник в него. Насколько сильной стала взаимосвязь между их сознаниями и желаниями?
Горбун стоял рядом, тяжело дыша и поводя глазами по остальным членам племени. Ясатир был напряжен до предела. Гэри понимал, что нужно что-то предпринять, разорвать круговую зависимость, которая сковывала его и Ясатира на глубинном, нейронном уровне.
Он повернулся к Красотке. «Выходим?» – просигналил он.
«Нет. Нет». Ее лицо подернулось гримасой страха.
«Иди». Он показал на деревья, потом на нее, потом снова на деревья.
Она беспомощно протянула к нему руки.
Черт побери! Ему нужно было так много ей сказать, а они могли пользоваться лишь жалкой сотней слов. Он заверещал, пытаясь сложить губы и напрячь нёбо так, чтобы получались слова.
Все тщетно. Он попробовал снова, стараясь изо всех сил, но ни язык, ни губы не повиновались. Эволюция изменяла мозг и речь постепенно. Сатиры вопили, люди говорили.
Он повернулся и обнаружил, что совсем позабыл о противнике. Здоровяк готовился к прыжку. Горбун зорко следил за ним, совершенно обескураженный тем, что новый вожак внезапно потерял интерес к схватке и тратит время на какую-то самку.
Гэри выпрямился, насколько сумел, и взмахнул камнем. Это произвело ожидаемый эффект. Здоровяк попятился, а остальные сатиры пододвинулись ближе. Гэри бросил Ясатира вперед, что не потребовало особых усилий, поскольку Ясатир уже стремился в драку.
Здоровяк обратился в бегство. Женщины отпрянули от Здоровяка и сбились поближе к Ясатиру.
«Если бы только я мог вынырнуть, вот уж женщины порадовались бы», – подумалось Гэри.
Он попытался покинуть сознание Ясатира. Без результата. Что-то сломалось, он не мог вернуться на станцию. И что-то подсказывало ему, что поломка не случайна.
Он протянул острый камень Горбуну. Сатир озадачился, но камень взял. Гэри понадеялся, что этот символический жест будет правильно понят союзником, поскольку у него не было времени заниматься внутриплеменной политикой. Горбун подбросил камень, поймал и посмотрел на Ясатира. Затем заорал зычным, властным голосом, в котором звенели радость и триумф.
Горбун в качества вожака племени вполне устраивал Гэри. Он взял Красотку за руку и повел в сторону деревьев. Никто к ним не присоединился.
И хорошо. Если бы кто-нибудь из сатиров пошел за ними, это было бы подозрительно. Ваддо мог использовать других подсадных сатиров.
И все же, напомнил он себе, отсутствие доказательств – еще не доказательство отсутствия.
Глава 15По небу быстро летел флаер, с шумом и грохотом.
Они с Красоткой бежали по лесу. Гэри спешил отдалиться от племени. Ясатир и Красотка выказывали все возрастающую тревогу. Сатир стискивал зубы и дергался при каждом подозрительном шорохе. Вполне естественно, отбившиеся сатиры становятся практически беззащитными.
И машины, в которых путешествуют люди, едва ли безопасны.
«Опасность», – просигналил Гэри, прислушиваясь к шуму флаеров, которые кружили поблизости.
«Куда бежать?» – спросила Красотка.
«Прочь».
Она сокрушенно покачала головой.
«Остаемся. Они найдут нас».
Наверняка найдут, но едва ли Дорс понимает, что с ними станется. Гэри резко покачал головой: «Опасность». Они не позаботились придумать более сложную систему сигналов, и теперь он чувствовал себя запертым как в клетке, не в силах поделиться своими подозрениями.
Гэри чиркнул ребром ладони по горлу. Красотка нахмурилась.
Он нагнулся и заставил Ясатира поднять палку. Прежде ему не удавалось принудить сатира писать, но раньше и не было такой острой необходимости. Медленно управляя неуклюжими пальцами, он сумел нацарапать несколько букв. На мягкой земле появилось послание: Хотят нас убить.
Красотка, казалось, опешила. Вероятно, Дорс решила, что что-то испортилось в оборудовании для погружения. Но вставал закономерный вопрос: почему никто не спешил исправить неполадку? Слишком все затянулось для простой поломки.
Его подозрения окрепли, когда он услышал, что флаеры пошли на посадку. Едва ли обычная команда исследователей станет распугивать животных в центре заповедника. И никто не бросился бы выручать их на флаерах. Зачем? Намного проще починить аппаратуру, ведь причина кроется именно в ней.
Оставят нас здесь, убьют сатиров, мы умрем. Свалят все на диких зверей ?
У Гэри были и другие основания для подозрений. Постепенная смена настроения Ваддо, которая проявлялась в мелочах, но все же проявлялась. Подозрительная, опять же, шеф безопасности. Тиктак, которого поставила Дорс, не позволял взломать замки на капсулах погружения или изменить сигнал от их сознаний к Ясатиру и Красотке.
Получается, они решили взяться за дело своими руками. Убить их, представить все как несчастный случай, пока они находятся в телах сатиров, и, таким образом, избежать официального расследования.
Флаеры продолжали шуметь. Судя по всему, их было довольно много, что укрепляло подозрения Гэри. Красотка сузила глаза и выгнула брови.
Заработали защитные программы Дорс. «Куда?» – спросила она.
Знаков, символизирующих абстрактные идеи, они не предусмотрели, потому он просто нацарапал: Прочь. Собственно, плана у него не было.
Я проверю, – вывела она в пыли.
Она направилась туда, где шумели люди, обшаривающие долину. Для сатира треск и грохот были совершенно непереносимы. Но Гэри не улыбалось потерять ее из виду. Она отмахнулась, но Ясатир только отрицательно покачал головой и двинулся следом.
Они притаились в кустах и принялись наблюдать за поисковой партией, суетящейся внизу. В нескольких сотнях метров отсюда люди построились цепью, готовясь оцепить место, где обитало племя. Для чего, интересно?
Гэри заскулил. Глазомер сатиров не позволял пристально рассмотреть что-то на дальнем расстоянии. Люди когда-то были охотниками и привыкли полагаться на собственное зрение.
Теперь, уже к сорока годам, всем приходилось производить коррекцию зрения. То ли цивилизация не способствует сохранению зрения, то ли первобытные люди не особо страдали от близорукости, но в любом случае результаты оказались плачевными.
Двое сатиров следили, как люди перекрикиваются. В руках у каждого было оружие. В середине цепи Гэри заметил Ваддо.
В глубине души, сквозь страх, он ощутил какое-то сильное и темное чувство.
Ясатир дрожал, глядя на людей, его захлестнул непонятный благоговейный трепет. Даже на таком расстоянии люди казались слишком высокими, их движения были исполнены грации и силы.
Гэри прощупал глубинные пласты сознания сатира, стараясь понять причину странного чувства, которое испытывал Ясатир. И обнаружил, что когда-то его сатир уже видел эти высокие фигуры.
Это удивило Гэри, пока он не задумался о причинах. Ничего странного, ведь детенышей воспитывают и кормят более высокие и красивые взрослые родители. Многие виды похожи на сатиров, и у всех присутствует уважение и страх перед более сильными. Благоговейный трепет вполне объясним.
Когда сатиры столкнулись с людьми, обладающими неограниченной властью, способными наказывать и поощрять, – собственно, даровать жизнь или нести смерть, – они прониклись к ним чем-то вроде религиозного страха. Смутного, но весьма сильного.
И поверх этого теплого, сильного чувства проступало полное удовлетворение жизнью. Его сатир был счастлив тем, что он простой сатир, даже когда смотрел на демонстрацию силы и знания. «Какая ирония», – подумал Гэри.
Он только что отметил еще один отличительный признак человечества: только людям пришло в голову объявить себя венцом творения.
Гэри отбросил философские мысли. Как это по-человечески: отвлекаться на абстрактные проблемы даже в минуту смертельной опасности.
Не могут найти нас по приборам, – нацарапал он на песке.
Людей не хватит, – написала она.
Первые выстрелы заставили их вздрогнуть.
Люди нашли их племя. Вопли ужаса смешались с резкими сухими щелчками выстрелов.
«Бежим. Надо бежать», – показал он.
Красотка кивнула, и они быстро поползли обратно. Ясатир весь дрожал.
Он был до смерти напуган. И еще он опечалился, словно ему не хотелось убегать от людей. У сатира заплетались ноги.
Глава 16Они вели себя, как обычные сатиры на страже. Гэри и Дорс позволили взять верх животным инстинктам, следя за малейшими оттенками чувств сатиров.
Как только они убежали от людей, их сатиры стали еще более осторожными и подозрительными. Существовали, конечно, и естественные враги, но пока они учуяли лишь слабый запах одинокой гигантелопы.
Ясатир карабкался на высокие деревья и часами оглядывал открывавшееся пространство прежде, чем вести Красотку дальше. Он схватывал на лету все странности окружающего леса: капли крови, слабые следы, сломанные ветки.
Они спустились по пологому склону в долину и остановились в замешательстве. Гэри лишь раз видел большую цветную карту этой территории и теперь безуспешно старался припомнить, что там было изображено.
Наконец он узнал одну из далеких островерхих гор и поделился открытием с женой. Дорс припомнила ручей, впадавший в широкую реку, что тоже помогло немного сориентироваться, но они так и не сообразили, в какой же стороне находится туристическая станция. Или как далеко отсюда.
«Туда?» – предположил Гэри, указывая на дальний гребень.
«Нет, туда», – упорствовала Дорс.
«Нет, далеко».
«Почему?»
Хуже всего было то, что они не могли свободно разговаривать. Иначе он объяснил бы ей, что техника погружения лучше всего работает на небольшом расстоянии, а, скажем, в сотне-другой переходов возникнут трудности передачи. И до сатиров легче и быстрее добраться на флаере. Неудивительно, что Ваддо с командой примчался почти сразу.
«Сюда», – настаивал он.
«Нет, – Дорс показала на долину. – Наверное, сюда».
Он понадеялся, что у Дорс появился план действий. Сигналов катастрофически не хватало, и Гэри начал постепенно выходить из себя. Сатиры прекрасно умели пользоваться всеми органами чувств, но какие же они ограниченные!
Ясатир время от времени подбрасывал камни и палки и колотил кулаками по стволам деревьев. Помогало мало. Потребность в речи давила как некий непереносимый гнет. Дорс чувствовала то же самое. Красотка повизгивала и скулила от расстройства.
На дне своего сознания Гэри ощущал теплое присутствие Ясатира. Раньше они никогда не оставались рядом так долго, и теперь два сознания тесно переплелись. Их необычная связь укреплялась с каждым часом.
«Садись. Тихо». Он приложил ладонь к уху.
«Опасность близко?»
«Нет. Слушай…» – в отчаянии Гэри показал на саму Красотку. Тупое непонимание отразилось на морде ее сатира. Он нацарапал в пыли: «Узнаем от сатиров». Рот Красотки приоткрылся, и она кивнула.
Они присели под раскидистыми кустами и вслушались в шорохи леса. Как только Гэри ослабил контроль над сознанием сатира, в его уши ворвались вздохи, шелест и хруст. Пыль плясала в косых лучах солнца, пробивающихся сквозь густые желтые кроны деревьев. От земли поднимался запах: сатир разобрал, что здесь можно найти сладкие корешки, которые только и ждут, чтобы их взяли в рот. Гэри осторожно поднял голову Ясатира и направил взгляд вниз, через долину, к дальним горам… и ощутил слабый резонанс.
Для Ясатира долина значила слишком много, он никогда не смог бы выразить свои чувства словами. Племя оперировало лишь примитивными и немногочисленными понятиями. В этой долине жили и умирали друзья, здесь племя нашло много плодов, здесь они встретили и победили двух больших диких котов. Вся долина была переполнена для сатира разнообразными чувствами, что заменяло ему память.
Гэри аккуратно подтолкнул мысли Ясатира к дальнему рубежу – и в ответ ощутил тревожный отзвук. Он копнул поглубже: перед мысленным взором Ясатира появился образ, который неизменно связывался со страхом. Каменный многоугольник, который вздымался под самое небо. Туристическая станция.
«Там», – показал он Дорс.
У Ясатира сохранились отчетливые и понятные воспоминания об этом месте. Когда-то все его племя поймали, привезли туда, засунули что-то в головы и отпустили обратно в долину.
«Далеко», – ответила Дорс.
«Мы пойдем».
«Трудно. Медленно».
«Здесь оставаться нет. Они поймают».
Дорс придала своему взгляду самое скептическое выражение, какое позволяла мимика сатира. «Драка?»
Что она подразумевает? Сразиться с Ваддо здесь? Или что им предстоит драка уже на территории туристической станции?
«Не здесь. Там».
Дорс нахмурилась, но согласилась. У Гэри не было никакого плана, только надежда на то, что Ваддо готов расправиться с сатирами в долине, но едва ли он успел приготовиться встретить их на станции. Там они с Дорс еще могут рассчитывать на эффект внезапности. Но вот как – он понятия не имел.
Они посмотрели друг на друга, пытаясь уловить человеческое присутствие в лицах союзников-зверей. Она потрепала его по затылку – привычный успокаивающий жест, присущий только Дорс. Естественно, он тут же вскинулся. Но он мог так мало сказать… Именно в этот момент на него навалилось ощущение безысходности.
Ваддо хотел убить Гэри и Дорс, просто расправившись с Ясатиром и Красоткой. Их тела в капсулах погружения погибнут от шока, даже не приходя в сознание.
Он увидел, как по щеке Красотки скатилась слеза. Она понимала, в какое безнадежное положение они попали. Гэри обнял жену и, взглянув на далекие горы, удивился, когда их застлали слезы.
Глава 17Гэри не принял во внимание реку. Люди, хищные животные – все это он учел. Они спустились вниз по ручью. Здесь рос густой лес, а перейти ручей не составило особого труда.
Но широкую бурную реку, которая текла по всей долине, переплыть не представлялось возможным.
Вернее, она оказалась непреодолимым препятствием для Ясатира. Гэри не мог заставить своего сатира ступить в воду. Все его усилия привели к тому, что тело Ясатира заныло и покрылось холодным потом. У Дорс дела шли немногим лучше, и они проторчали у реки достаточно долго. Ночь они провели в ветвях дерева, а с рассветом, попробовав все сначала, не добились ни малейшего успеха. Он с трудом заставил Ясатира коснуться одной ногой воды. Сатиры страшно боялись холодной воды и быстрого течения.
Ясатир прыгал вдоль узкого бережка и подвывал от ужаса.
«Идем?» – просигналила Дорс-Красотка.
Гэри успокоил своего сатира, и они снова попытались заставить сатиров плыть. Красотка почти не боялась, а лишь слегка беспокоилась. Гэри зарылся в глубинные утолки сознания Ясатира и обнаружил воспоминание об ужасном переживании в детстве, когда бедный сатир едва не утонул. Красотка попробовала подтолкнуть его, он сперва нерешительно двинулся вперед, но тут же пробкой вылетел из воды.
«Идем!» – звала Красотка, показывая длинной рукой на текущие воды и раздраженно тряся головой.
Гэри посчитал, что Дорс нашла у своего сатира воспоминания, когда Красотке приходилось пересекать похожие реки. Он пожал плечами и поднял руки ладонями вверх.
Неподалеку появилось большое стадо травоядных гигантелоп, и несколько животных перешли поток, надеясь найти на другом берегу более сочную траву. Они качали своими большими головами, словно смеялись над боязливыми сатирами. Река оказалась не слишком глубокой, но Ясатиру она представлялась бездонной пропастью. Гэри, которому передался неудержимый страх Ясатира, ежился, но ничего не мог поделать.
Красотка бегала по берегу, обиженно и раздраженно пыхтела. Потом взглянула в небо и завизжала. И даже споткнулась на бегу. Гэри проследил за ее взглядом. Над долиной летел флаер, прямо к ним.
Ясатир отшвырнул Красотку под деревья, хотя они представляли не слишком хорошее укрытие. К счастью, флаер спугнул стадо гигантелоп. Они ринулись в кусты, когда машина затарахтела над их головами, совершая круговой облет. Гэри с трудом заставил Ясатира не паниковать, и животные спокойно и мирно принялись выбирать друг у друга блох.
Наконец, флаер улетел. Как они были неосторожны, нужно поменьше бывать на открытых местах.
Они начали искать еду. Сознание Гэри отрешилось от сатира, и его снова охватила тоска. Он так легко попался в ловушку! И что хуже всего – вместе с ним и Дорс. А он отнюдь не человек действия. «И вовсе не сатир действия», – горько подумал он.
Когда он нес к их укрытию несколько перезревших фруктов, раздался треск. Гэри пригнулся и пополз в обход места, откуда доносились странные хрустящие звуки. Оказалось, что Красотка обламывает ветки с деревьев. Когда он вышел, она нетерпеливо махнула ему рукой – этот жест имел одинаковое значение как у сатиров, так и у людей.
На земле уже было разложено в ряд несколько толстых веток. Дорс подошла к ближайшему тоненькому дереву и принялась полосками сдирать с него кору. Ясатир встревожился: она работала слишком шумно. А вдруг это привлечет хищников? Он оглядел лес – нет ли опасности.
Красотка подошла к нему и похлопала по морде, чтобы привлечь внимание. Потом взяла палочку и написала: «Плот».
Гэри словно током ударило. Ну, конечно! Неужели погружение превратило его в идиота? Или с течением времени он глупел? Останется ли он глупцом, когда все закончится? Столько вопросов и ни одного ответа. Он оставил это бесплодное занятие и занялся делом.
Полосками коры они связали ветки вместе. Грубо, но надежно. Потом отыскали два небольших деревца, свалили их и закрепили плот по бокам, чтобы он, в случае чего, не развалился. "Я", – показала Красотка и изобразила, как она будет толкать плот.
Сперва нужно набраться смелости. Ясатиру понравилось сидеть на плоту под кустами, вероятно, носитель пока не сообразил, для чего служит плот. Ясатир растянулся на грубом сооружении и лениво разглядывал кроны деревьев, которые качал теплый ветер.
После еще одного сеанса ловли блох они перетащили свое произведение к берегу реки. В небе порхали стайки птиц, но ни одного флаера не было видно.
Они спешили. Ясатир не решался ступить на плот, наполовину лежащий в воде, но Гэри разбудил его воспоминания о теплом и уютном отдыхе под кустом. И трепещущее от страха сердце сатира немного успокоилось.
Ясатир осторожно присел на плот. Красотка столкнула сооружение в воду.
Она тут же направила плот к другому берегу, но сильное течение подхватило их и потащило вниз по реке. Ясатир заволновался.
Гэри заставил Ясатира закрыть глаза. Его дыхание чуть успокоилось, но тревога пронизывала все его существо, словно молнии – черное небо перед грозой. Плот качался на волнах, и это помогло Ясатиру сосредоточиться на бунтующем желудке. Однажды он открыл глаза, когда плот столкнулся с плавучей корягой, но вид окружающей воды заставил его немедленно зажмуриться.
Гэри хотел бы помочь Дорс, но чувствовал, как сжимается сердце Ясатира, и понимал, что тот вот-вот ударится в панику. Он даже не мог посмотреть, как она плывет. Он просто сидел, чувствуя, как мерные толчки продвигают плот вперед.
Она забила по воде ногами. Его окатило фонтаном брызг. Ясатир дернулся, вскрикнул и дрыгнул ногами, словно пытаясь сбежать.
Толчок! Красотка вскрикнула и захлебнулась водой, а плот быстро помчался вниз по реке. Ее, наверное, скрутила судорога…
Ясатир неуклюже вскочил. И распахнул глаза.
Бушующая вода, плот ходит ходуном. Он посмотрел себе под ноги и обнаружил, что ветки начинают расползаться в разные стороны. Ясатир запаниковал. Гэри попытался было навеять какие-нибудь успокаивающие образы, но страх смел их прочь.
Красотка плыла за плотом, но не успевала – слишком быстро несло его течение. Гэри заставил Ясатира взглянуть на противоположный берег. Это было последним, что ему удалось сделать, прежде чем сатир начал орать и метаться по плоту в поисках устойчивого местечка.
Бесполезно. Ветки разошлись, и на настил хлынула холодная вода. Ясатир заверещал. Он бился всем телом о плот, катался и снова прыгал по веткам.
Гэри никак не мог взять управление сознанием сатира в свои руки. Оставалась единственная надежда – поймать удачный момент. Плот несся по середине реки, и его левый край расползался на глазах. Ясатир отступил подальше от края, и Гэри ловко заставил его продолжать движение – все дальше и дальше, пока животное не свалилось с настила в воду, ближе к нужному берегу.
Ясатир слепо отдался панике. Гэри позволил его рукам и ногам бить по воде, лишь чуть-чуть подталкивая каждое движение. Он-то умел плавать, а Ясатир нет.
Страх заставил Ясатира почти все время держать голову над водой. Он даже пытался плыть сам. Гэри сосредоточился на судорожных движениях, забыв о холодной воде. И тут подплыла Красотка.
Она ухватила его за загривок и подтолкнула к берегу. Ясатир попытался вскарабкаться ей на голову. Красотка засветила кулаком ему в челюсть. Он только рот открыл. Она снова толкнула его к берегу.
Ясатир опешил. Это дало Гэри возможность справиться с его ногами и заставить их равномерно колотить по воде. Он больше ни на что не обращал внимания, ни на хрипы, ни на воду в горле и в легких… и спустя долгую вечность нащупал ногами камни на дне. Ясатир моментально выскочил из воды безо всякой помощи.
Гэри позволил сатиру прыгать на месте и хлопать себя по бокам, чтобы согреться. Красотка устало повалилась на траву, и Ясатир благодарно обнял спасительницу.
