Текст книги "Адмирал Ушаков. Том 3"

Автор книги: авторов Коллектив

сообщить о нарушении

Текущая страница: 38 (всего у книги 40 страниц)

вашего превосходительства на нарочной лодке, сейчас я получил,

судов малых у меня теперь, способных к посылке туда, нет.

Оную шебеку «Макарий» разбило у румельского берега,

называемого Килингози, в таком месте, куда больших парусных

судов послать неудобно за опасностию места и худого грунта, а

надобно послать туда наемную лодку, на ней надобно послать как

можно скорее провианта, а берегом послать туда денег для

прокормления, дабы служители не померли с голоду; как можно,

нужно предупредить и также нужно просить Порту, чтобы

лодками сделали там вспоможение, ежели что можно спасти, забрать

и доставить в Константинополь, откудова можно отправить все

на наших судах, а до тех пор служителей можно разместить на

ваши бригантины. Наипокорнейше прошу ваше п[ревосходитель-

ст]во не оставить вашим старанием о спасении в нещастном слу-

чае находящихся людей и что можно из припасов и материалов

оного судна, грузу на нем никакого почти не было, кроме

настоящего судового, оно прислано было ко флоту с провиантом и по

выгрузке оного возвращалось в Николаев, жестокие крепкие

ветры подхватили его по близости уже своих мест, то есть за

Дунаем близко Феодонисия1 и загнало оными назад весьма

в отдаленное место, чего бы, казалось, и ожидать не можно, но

были весьма дурные погоды, так, как я предугадывал в письмах

к вашему превосходительству. Повторяю просьбу мою о подании

вашей помощи к спасению людей и что можно из екипажу, сие

должно непременно производить лодками и, думаю, нужны

одна, две или три лодки, а не более. Сие вспоможение можно

испросить от Порты Блистательной.

Я вышел было уже на Черное море за крепость, один

корабль «Азия» оставался еще далеко в проливе, сделался

противный северный ветр, почему со всеми возвратился я и остановился

за мысом Караташ от устья между первыми и вторыми

крепостями при румельском береге.

Копию с рапорта командира шебеки «Макария» при сем

прилагаю и с наивсегдашним моим почтением в надежде благоприят-

ства и просимого мною спасшимся людям вспоможения имею

честь быть

Федор Ушаков

[P. S.] Привозимому2 ко мне от вас письмо прошу дать награждение

за все его труды, я здесь не давал для того, что пишу к вашему

превосходительству.

Адмирал Ушаков

Милостивый государь мой, Василий Степанович.

Противный северный ветр продолжается беспрерывно, и по

худой облачной погоде не предвидится скорой перемены оному.

Ескадры, мне вверенные, находятся в Константинопольском

канале при Караташе и не могут при противных ветрах отсель сле-

довать, пока не будет благополучная погода. Посему в

предупреждение необходимости покорнейше прошу ваше

превосходительство по письму моему от 10-го числа сего месяца под № 1209 г

требованной приложенною ведомостию провиант на ескадры на

две недели испросить от Блистательной Порты скорейшей

присылки доставлением на оную ескадру. Самая важнейшая и

необходимая надобность более всего сухари, которых требовано

71232 ока, а прочее все ли доставлено будет по ведомости или

сколько можно, и тем я буду доволен. Также дров необходимо

надобно вприбавок до 400 чек2. Провианта у меня на эскадрах

состоит по 1-е число ноября и необходимо нужно прибавок оных,

мною требованных. Прошу также ваше превосходительство

испросить от Порты Блистательной, чтобы приказано было

доставлять ежедневно на ескадру для довольствия служителей свежее

говяжье мясо по тому ж положению, как и прежде сего

доставлялось. Сие необходимо потребно потому, что мяс соленых на

ескадре почти нет, и остаток оных должно сохранить на приход

к своим портам. В прочем с наивсегдашним моим почтением и

совершенной преданностью имею честь быть

Федор Ушаков

Письмо вашего превосходительства сейчас я имел честь

получить. Прошу покорнейше вместо флота капитан-лейтенанта Ада-

мопуло дать ваше повеление находящемуся с ним флота

лейтенанту Цамутали, чтобы он все то выполнил, что от вас

предписано было господину Адамопуло, и немедленно нанял бы лодку

и следовал туда, где находится команда разбитых транспортов:

шебеки «Макария» и фрегата «Поспешного»; с ним, господином

Цамутали, также должен ехать прибывший сюда с фрегата

«Поспешного» порутчик Руссо, который знает то место, где теперь

служители фрегата «Поспешного» находятся, я приказал тому

лейтенанту и порутчику Руссо явиться к вашему

превосходительству для получения от вас повеления, а флота

капитан-лейтенант Адамопуло определен от меня командиром на фрегат

«Щастливый», которому приказано немедленно ехать на тот

фрегат и принять его в свою команду: фрегаты «Щастливый» и

«Легкий» пришли к Константинополю и находятся близко мыса

Сарай-Бурну; командир фрегата «Щастливого» флота лейтенант

Рубуш оказался весьма неисполнителен и должен быть судим,

потому и приказано от него оный фрегат и команду принять

капитану-лейтенанту Адамопуло. Когда оные фрегаты прибудут

в Буюкдере, командиры оных будут исполнять ваши повеления,

ежели что приказать изволите; оные фрегаты с крайнею поспеш-

ностию должны быть ко флоту, мне вверенному, ибо на них

есть нужные для [нас] припасы и несколько провианта, как-то:

масло, мясо и горох; за сим прошу ваше превосходительство не

оставить испросить доставлять нам свежее мясо сходно, как я вас

письмом моим сего числа1 просил. При теперешнем крепком

противном ветре лодки не могут итти скоро в те места, где

разбитые суда; наипокорнейше прошу ваше превосходительство

предупредить гибельное состояние страждущих от голода тех

служителей, послать, как наискорее, берегом в оба места по

нескольку денег на покупку провианта, кроме тех, которые

изволите посылать на лодке с офицером. Я имею уведомление от

мичмана Пасхали, что оные служители ныне почти умирают с голоду

и едва может ли застать [их] наше вспоможение, они ни за что

хлеба там достать не могут нисколько, взаймы достал он там

только 20 пиастров, доставал взаимообразно от одного

благоприятствующего турка на день по полуфунту хлеба, но и в том

ныне ему отказано, и никакого спасения от голоду не имеет,

опасается, что люди или умрут все от голоду или разбегутся по

разным местам искать своего спасения. Покорнейше прошу, как

наискорее, послать туда берегом деньги, сколько вы заблагорассудите.

Федор Ушаков

Командовавший фрегатом «Щастливый» флота лейтенант

Рубуш не только не старался соединиться с флотом, но избегал от

оного. Он с фрегатом «Щастливый» был мною и всем флотом

видим, когда я шел от острова Цериго, он тогда находился

близко морейского берега между Идрою и мысом Св. Анжело;

будучи от флота далеко на ветре, прошел мимо флота, к Цериго

не спустясь, хотя известно, что он флот тогда видел, но почел

будто бы неизвестным ему; поблизости Цериго встретилась

с ним поляка «Экспедицион», возвращающаяся из Неаполя и от

острова Занте; командир оной поляки флота лейтенант

Македонский объявил ему, что я со флотом прошел в Архипелаг,

объявил также, чтобы он воротился вместе с ним ко флоту, но

он отозвался неприличным предлогом и не пошел, а вместо того

пошел к острову Занте, откудова уже возвращен флота капитан-

лейтенантом Тизенгаузеном, не старался о поспешном своем

походе, а продолжал гулянку, пьянство и пушечную пальбу,

в пьянстве же своем делал разные издержки и роздал по

артелям деньги, отправленные с ним для сухопутных войск, под

начальством господина генерал-лейтенанта и кавалера князя

Волконского 3-го состоящих. Таковые "противузаконные его

поступки будут исследованы по всей строгости закона, и не только

он подвергает себя к жестокому штрафу, но и все, участвующие

с ним в гулянках и в противузаконных издержках денег, будут

наказаны. Все служители ескадр, мне вверенных, имеют получить

много заслуженного провианта, денег же никому за провиант

выдачи не было, да и в приеме и в отпуске их нет, и все имеют

терпение и ожидают получения оных в свое время. Ежели же кто

из служителей усильно требовали от него выдачи и

воспользовались временем его пьянства и взяли по артелям столь великую

сумму денег, за то подвергают они себя строгому взысканию.

Во отвращение сего извольте, ваше высокоблагородие, деньги,

розданные по артелям, по приложенной при сем ведомости от

лейтенанта Рубуша, доставленной от каждой артели, все начисто

отобрать обратно в казну по надлежности оной сухопутной

команде. Естли же кто противу оного осмелится противуречить,

таковых строго наказать и всякой непристойный отзыв их и

отговорку отнюдь не принимать и не позволять. Каждый из

служителей должен знать законы, и, видя командира, в нетрезвом

своем состоянии поступающего противузаконно, оговаривать и

добрым советованием приводить в резон к законному

исполнению, а не пользоваться корыстию его слабостей. Извольте все

сие исполнить, а когда явятся к вам морские офицеры с

разбитых на румельских берегах судов: фрегата «Поспешного» и

шебеки «Макария», тогда извольте оного лейтенанта Рубуша за все

означенные его худые поступки арестовать и, содержа под

строгим присмотром, доставить к своим портам; во всю кампанию

на берег ни под каким видом его не спускать.

Отправленные к вверенным мне ескадрам из Николаевского

порта от Конторы главного командира черноморских флотов

фрегат из транспортов «Поспешный» и шебека «Макарий»,

нагруженные морскою провизиею, встрелись со мною при острове

Занте и по сгрузке со оных на флот провизии остались там для

нагрузки каменного баласта, и командирам оных, первого —

флота капитан-лейтенанту Паге, а последней – лейтенанту Псоме *

июля 12-го числа предписано от меня ордерами по нагрузке ба-

ластом стараться, ни мало не медля, отправиться из Занте и

следовать чрез Дарданеллы в Константинополь, а оттоль, также

ни мало не медля, итти в черноморские порты, куда им от

вышнего начальства назначено, исполняя те самые повеления, какие

о возврате им даны от оного. Предписано также, чтобы они

были всегда вместе неразлучно в походе морем и во всех местах,

где будут, соблюдая всякую осторожность и бережливость

судов; после того оный фрегат и шебека, возвращаясь оттоль,

прибыли в Буюкдере: 1-й – 28-го числа, а последний – 23-го,

которым тож приказано, чтобы они исполняли то ж повеление

вышнего начальства о немедленном возвращении к своим портам.

Отправились из Буюкдере в Николаевский порт сентября

месяца – шебека «Макарий» 29-го, а фрегат «Поспешный» со

шхуною № 1 30-го числа. А сего октября 12-го числа получил я от

командира шебеки «Макарий» флота лейтенанта Псомы рапорт,

писанный 10-го числа сего месяца, которым доносит, что, следуя

он ко своим портам и переплыв дальнее расстоянии мало-

ветриями, пришел по счислению против устья реки Дуная в

расстоянии от острова Феодонисия2 в 75 верстах; 5-го числа

октября ветр сделался NNW посредственный, и стал он

держать к NO, а с полуночи поворотил опять к берегу; на другой

же день ветр пошел к NNO и стал крепчать, так что из парусов

выбило и стало заливать, почему спустился фордевинд к

Константинопольскому проливу на Ru ZWZ, будучи от дунайских

берегов по счислению в 65 верстах; 4-го числа пополудни в 5

часов при весьма крепком ветре, тумане и дожде прошел к румель-

скому берегу, Килингози называемому, который, увидя нечаянно

и не могши придержаться более к ветру, нашед глубину 12

сажен в расстоянии от берега одной версты, положил якоря, плехт

и даглист. 8-го числа на рассвете подорвало плехт и остался на

даглисте, в то3 положил якорь бухт и стоял до 9-го числа, в ко-

торый день от нашедшего шквала подорвало оба якоря, бросило

судно на берег и разбило, команда вплавь вся переплыла на

берег и спаслись благополучно. 13-го числа сего же октября

получил я из команды фрегата «Поспешный» от мичмана Пасхали

рапорт, писанный 10 октября, в котором означается, что в

отправленном прежде сего от 9-го числа сего м[еся]ца рапорте доносит

мне о разбитии сего фрегата, но тот рапорт ко мне не доставлен,

а присланный с сим рапортом порутчик Ставринорусо словестно

объявил мне., что оный фрегат, будучи в море, претерпел

чрезвычайно жестокий шторм от северо-востока и бывший при

чрезвычайной темноте и великом дожде ветром брошен на берег в

каменистое место, где его и разбило. Командир оного судна флота

капитан-лейтенант Паго с разными чинами, всего 13-ю

человеками, из коих некоторые потонули, другие, хотя спаслись на

берег, но при чрезвычайно худой, дождливой и холодной погоде,

не могши перенесть стужи, померли; прочие же 49 человек

спаслись на берег благополучно, из них 20 человек с порутчиком

Ставринорусо по болезни присланы на наемной лодке ко флоту

и определены от меня для отвозу на фрегат Балтийской ескадры

«Поспешный». Как же скоро получил я сии сведения о

случившемся нещастии с помянутыми двумя судами, в то же самое

время писал к российскому господину полномочному министру и

кавалеру Томаре и просил нанять особую лодку и послать на ней

к команде фрегата «Поспешный» и шебеки «Макарий» при

лейтенанте Цамутали и порутчике Ставринорусо провианта и денег

2000 пиастров, да сверх сего послал бы еще денег, кроме оных,

сколько-нибудь берегом в оба места. Просил я также его

превосходительство, чтобы служителей с разбитых судов забрать на

наемных лодках и доставить в Буюкдере, а оттоль отправить

к нашим портам на следующих обратно из Архипелага фрегатах

«Щастливый» и «Легкий» и притом исходатайствовать от

Блистательной Порты повеление, чтобы припасы, материалы и

артиллерию со оных судов при удобном случае, ежели что будет

возможно, достать и доставить в Буюкдере, а оттоль на наших

судах к нашим портам1. По сему г[осподи]н полномочный министр

и кавалер Томара уведомил, что он отправил туда берегом

лейтенанта Цамутали, дав ему 2000 пиастров, а на нанятой лодке

с положением в нее несколько провианта отправлен туда же

вышеозначенный порутчик Русо2, и что все надлежащие меры и

потребности сделаны будут, о чем и Блистательной Порте писано

и получено верное обнадеживание, что всякое вспоможение, по

требованию касательное, выполнено будет. О сем донеся Конторе

главного командира черноморских флотов, представляю при сем

в оригинале рапорты, с оных разбитых судов ко мне

доставленные. О шхуне же № 1 обстоятельного сведения нет, но по объяс-

нению приходящих судов от румельских берегов сказывают, что

два российские судна после тех штормов находились стоящие на

якорях при мысе Эмини и по замечанию уповательно оная шхуна

была там, но и по сие время она сюда еще не пришла.

Прошу уведомите, не имеете ли писем из Корфу, не пришел

ли Войнович из Ганконы1 с тремя фрегатами и отправляется ли

с ними по данным ему повелениям или остается еще там в Корфу

для исправления, как он меня уведомлял, что непременную

надобность в том имеет, и какие известия имеете из Корфу, из той

стороны из прочих мест, то есть из Неаполя, и в рассуждении

французов в Италии и в других местах, что предпринимают и

что сделано между ими и австрийцами.

Прошу прислать господина Чистякова в рассуждении счетов

о провианте, так же газеты русские, ежели есть. Мы ничего не

получаем и ничто неизвестно.

Адмирал Ушаков

[P. S.] Об островах новой республики присланы ли ратификации из

Петербурга и все ли уже кончено. По оным должно ли быть войскам

нашим в Корфу, как по плану следует, нет ли какой в том отмены или

особого повеления, все сие нужно иметь мне в ведении. После меня в

островах осталось весьма спокойно, я дал в Занте письмо, всемерно советовал

повиноваться правительству, выполнять его повеления и все то, что

положено по новому плану; объявил им, что государем императором все то

опробовано и утверждено, и никто неведением не отговаривались бы и про-

тивностию не подвергли бы себя взысканию. Казалось, что все сие принято

хорошо, и следовали выполнениями безоговорочно. После соизволите

увидеть все то, что от меня им дано, и оно сходно, как вы желали.

Адмирал Ушаков

Я все оскорбления, напрасно мне наносящие [ся] двумя или тремя

человеками, случившиеся, простил единственно из великодушия, чтобы не

нарушить покоя и благоденствия, чего я всегда им сердечно желаю с тем

мнением, что легче мне перенести всякое таковое глупое от таких людей без-

дельство, нежели что-либо нарушить из моего желания о их спокойствии.

Письменные дела в Петербург и в Корфу к Гастферу при особом

реестре препровождаю.

Милостивый государь мой, Василий Степанович!

Имею честь уведомить ваше превосходительство при

начинающемся южном способном ветре с ескадрами, мне вверенными,

одиннадцатью кораблями, одним фрегатом, тремя авизами и

одним транспортом сего числа из устья Константинопольского

пролива отправился в Черное морег к своим портам1

благополучно. Всеподданнейший рапорт мой его императорскому

величеству, письмо графу Григорию Григорьевичу Кушелеву и

рапорты в Государственную адмиралтейств-коллегию и в Контору

главного командира Черноморских флотов, при сем

приложенные, покорнейше прошу куда следует отправить.

Засим свидетельствую вашему превосходительству

совершенное мое почтение и преданность, с каковыми наивсегда имею честь

быть

Федор Ушаков

Милостивый государь мой, Иван Иванович!

Имею честь уведомить ваше высокопревосходительство:

вчерашний день ввечеру с вверенным мне флотом из

Константинополя прибыл я благополучно, со мною пришли на Ахтиарский

рейд 9 кораблей, 1 фрегат и 2 авиза, да за поздним временем

при чрезвычайном крепком ветре и волнении не успели войтить

на рейд два корабля, один транспорт и одна двухмачтовая малая

требакула. Они остались за Херсон[ес]ским мысом в

юго-западной ст,ороне, и замечательно попрепятствовала им скорая

перемена ветра, которых вскорости ожидаю. На кораблях и прочих

судах служители обстоят благополучно, больных разных чинов

Ma всех оных судах состоит 143, больные все обыкновенными

болезнями и ни в чем не опасны, ибо, отправляясь я из острова

Корфу, всех больных из госпиталя забрал с собою, и,

благодарение всевышнему, во всю продолжительную кампанию от Корфу

умерших весьма мало, да и теперь находятся больные большею

частию легкою болезнею и трудных весьма мало и не опасны.

В островах, где я находился, везде благополучно. В

Константинополе я находился со флотом, в проливе, в Буюкдере, где также

благополучно, хотя в рассуждении приемов провианта, с кем

надлежало по оному имели сообщение, но опасности также не

слышно было, нигде, кроме что между Галатою и Перою слышно

было, в одном доме умер опасною болезнию один человек. Оный

дом арестован в карантине и содержится за строгим присмотром,

за всем тем надлежит нам содержать карантин, каковой

определяется военному флоту. И сие положение представляю на

рассмотрение вашему высокопревосходительству, сколько времени по

рассмотрению вашему определить соизволите, я буду исполнять

все то, что законы повелевают, и ожидать имею благосклонного

вашего извещения. В прочем свидетельствую вашему

высокопревосходительству истинное мое высокопочитание и совершенную

преданность, с каковыми наивсегда имею честь быть.

Государственной адмиралтейств-коллегий донести честь имею:

с вверенными мне ескадрами 23-го числа сего месяца отправился

я из устья Константинопольского пролива в черноморские порты

и вчерашний день в вечеру с 9 кораблями, 1 фрегатом и 2 ави-

зами прибыл на Ахтиарский рейд благополучно. 26-го числа все

сутки продолжался чрезвычайно жестокий крепкий от северо-

запада ветр и великое волнение временно с дождем и мрачно-

стию, из бывших со мною судов корабли «Св. Петр»,

«Богоявление господне», транспорт большого размера «Григорий» и

малая требакула «Константин», будучи назади флота, за поздним

ночным временем и темнотою с прочими на рейд притти не

успели и остались при сделавшейся перемене ветра за Херсо-

н[ес]ским мысом к юго-западной стороне, которых в скорости

ожидаю. О кораблях и прочих судах, какие со мною находились

и пришли на Ахтиарский рейд, ведомость при сем представляю.

От вашего высокопревосходительства сего месяца 6-го числа

получил я ордер с курьером и приложением при оном копии

с высочайшего государя императора повеления о забрании всех

сухопутных войск на эскадры и следовании в черноморские

портыг. Ваше высокопревосходительство мне в оном

предписываете перебраться со всеми чинами и служителями, какие здесь

в Корфу в ведении моем находятся, на эскадру флота капитана

2 ранга и кавалера графа Войновича, естли он еще здесь

находится. Естли уже от Корфу отправился в путь, в таком случае

стараться мне с первою оказиею, хотя на наемном судне,

отправиться в Одесский порт, естли меня там не последует отменою

противо сего высочайшее повеление. Сего ж месяца 21-го числа

прибыл сюда брик «Александр», от командира которого

господина лейтенанта Васильева получил я дубликатное повеление

вашего высокопревосходительства в прежнем содержании с

прибавлением, естли г[осподин] Войнович с эскадрою уже отправился

отсель и не взял мою команду с собою, то перебраться мне на

брик «Александр» для отправления к своим портам, истребуя

необходимую помощь, в чем окажется, от господина генерального

консула Бенакии. По получении первого повеления вашего отнеся

я [к] командующему эскадрою господину графу Войновичу,

с прописанием вашего высокопревосходительства повеления

требовал уведомления, когда он с эскадрою отправиться намерен

и на какие суда команда моя помещена быть имеет, дабы я

заблаговременно мог принять надлежащие меры в рассуждении

сделанных обстоятельств и собрать некоторые в островах отряда

моей команды. Полученное на сие от него отношение в копии

честь имею вашему высокопревосходительству при сем

приложить. Как скоро получу уведомление от графа Войновича о

готовности к отправлению его эскадры, в то ж самое время

переберусь безо всякого замедления по расписанию его на суда со

всеми чинами моего гарнизона, здесь находящимися. В

рассуждении ж отряженного в Цефалонию1 с 30-ю канонирами

господина инженер-полковника Трейтерфельда по убедительном

требовании Сената, и в сходственности данного мне от вашего

превосходительства и господина полномочного министра и кавалера

Томары предписания, чтобы я удовлетворял в подобных случаях

требовании сенатские для прекращения вышедших в оном острове

возмутительных поступков народа и восстановления порядка,

условился я с графом Войновичем, чтобы послан был

заблаговременно туда брик, забрать оную команду и дожидаться ескадры

в Занте.

Как ваше высокопревосходительство мне в своем повелении

не упомянули о сдаче до сего [по] высочайшему повелению его

императорского величества в ведении моем состоявшей здешней

крепости и снятия со оной флага, и так как на сие не могу на-

дееться иметь более решения, решился я требовать от Сената

Ионической республики, чтобы оная назначила своих членов,

которым бы я крепость мог сдать, и в то ж время снять флаг.

Известие о скором отправлении отсюдова российского

гарнизона произвело уныние и беспокойствие в народе здешнем.

Я объявил оному сходственности предписания вашего

высокопревосходительства, что войски берутся по высочайшему его импе-

Кефалонию.

раторского величества повелению, не полагая более здесь

надобности, ибо Республика Семи Соединенных островов восприяла

уже свое начало постановлением и высочайшею конфирмациею,

и охраняема будет Блистательною Портою Оттоманскою. О чем

вашему высокопревосходительству щастие имею донести.

По прибытии сего числа на Ахтиарский рейд корабля

«Св. Петра» с крайним сожалением узнал я, что вверенный вам

корабль сего течения 28-го числа пришед в закрытие от ветра

в Кафу1, за сделавшимися в. нем немалыми повреждениями и

великой течью и ныне остается там; как мне объявлено, без

отгрузки и без поправления оттоль иттить не могут. От вас же на

корабле «Св. Петр» рапортов никаких ко мне не доставлено и

берегом, чтобы были присланы, я не получал, и потому ника-

кова обстоятельства о корабле, вам вверенном, сведения не имею.

За всем тем сей час назначил я и посылаю к вам из Ахтиар-

ского порта бригантину «Феникс», на ней пошлются отсюдова

означенные в приложенной при сем ведомости припасы,

материалы и потребные надобности, какие наугадку можно было

полагать необходимыми; также на необходимые надобности и на

продовольствие служителей свежим мясом предложено от меня

конторе Ахтиарского порта послать на оном же судне 400

рублей. Судно сие посылаю я к вам для того, чтобы артиллерию и

протчие тягости, сколько в него поместиться может, снять с

корабля; старайтесь как наивозможно скорее сделать отгрузку,

ежели поместится на оное судно, и на транспорте «Григорий»,

снимите с корабля всю артиллерию, переломившиеся и

треснувшие бимсы и кницы подкрепите, как только возможно в самой

скорости, и чтобы все оное в 3 или в 4 дни было кончено, и

немедленно извольте следовать с кораблем и с вышеозначенными

[судами] к Ахтиарскому порту. На случай же, когда поверетаи-

тесь 2 против Балаклавы, буде случится противный и неудобный

ветр, при котором Херсонесского мыса обойтить будет не можно,

на таковой случай можете войтить в Балаклавскую гавань; на-

добностию почитаю вам объявить, вход во оную гавань по

узкости своей на парусах несколько опасен, разве случится малове-

трие или штиль, при которых буде можно буксированием

войтить, завозя также завозы на берег, инако почитаю

благонадежнее втягиваться завозами. За всем тем напоминаю, разве крайняя

необходимость только остановит вас от входу в Ахтиарский порт,

инако непременно должны вы следовать прямо сюда, как скоро

узнаю я приход ваш к Херсонесскому мысу, всякую

наивозможную помощь к вам пошлю. Но ни под каким видом в продли-

тельность в Кафе не оставаться и другого места к зимованию не

искать, кроме Ахтиара или Балаклавской гавани; Кафа для зи-

мования корабля совершенно опасна, и чтобы иттить в Еникаль-

ский пролив, и думать нельзя. В рассуждении важной опасности,

как скоро снимите вы артиллерию и, освободя несколько, в ин-

трюме можете осмотреться и кайтить, отчего происходит великая

течь в корабле, я почитаю, что она происходит верхними пазами

или стыками, маленьким креном все это исправить можно.

Крайне сожалею я, ежели принудит вас таковое исправление

несколько замедлить, а должно в таком случае иметь крайнюю

осмотрительность. Ежели возможно, хотя и с большой течью

корабля, не упускать благополучного ветра, когда он случится,

тотчас иттить от Кафы до Балаклавы, не более надобно времени

при тихом умеренном ветре 15 или 16 часов, а при довольно

свежем ветре часов 12 и менее. Ежели можно отливать воду, стоя

на якоре, то же самое можно делать и в походе, и поспешить

войтить скорее в гавань в ту или в другую, как выше означено.

Все сие к непременному вашему исполнению в собственное ваше

смотрение и старательность, ибо оно необходимо нужно, и одно

есть только сие спасение корабля, при хорошем ветре не почитаю

я никакой опасности выполнить с успехом благополучно.

Отправляя сие мое повеление, сей час получил я ваши

рапорты, крайне сожалею о великих повреждениях корабля, вами

объясненных, но из объяснения же вашего превосходительства

о переломленных бимсах, таковым, что они может быть треснули,

а не переломились, и что можно будет их подкрепить на недаль-

ный переход до Ахтиара или до Балаклавы, и что непременно

должно оттоль иттить, ибо одно только сие спасение кораблю,

а не остаться на открытом и опасном месте зимовать. Я имею

несумнительную надежду, что вы сделаете все по сему

предписанию, и корабль сохраните от опасности, дабы не потерять оный.

Для выдачи офицерам в щет порционов предложил я конторе

Ахтиарского порта к числу 400 отпустить еще 500 рублей, из

которых можете дать офицерам в щет порционов по вашему

рассмотрению.

Г[осподин] адмирал и кавалер Ушаков от 31-го минувшего

октября рапортует, что от 27-го того октября доносил он

конторе сей, что 26-го числа к вечеру с 9 кораблями, 1 фрегатом и

2 авизами при бывшем весьма крепком ветре прибыл на Ахтиар-

ский рейд благополучно, и затем остальные два корабля

«Богоявление господне», «Св. Петр», транспорт большого размера

«Григорий» и требакул «Константин»; следуя за флотом, за

сделавшеюся ночью темнотою при начинающейся перемене ветра,

в тот день на рейд придти не успели, а по замечанию его

остались за Херсон[ес]ским мысом. Ныне получил он верное

известие, что оные 2 корабля и транспорт 27-го числа прибыли

в Кафенскую бухту и остановились на якорях для поправления

некоторых повреждений и сделавшейся в них великой течи, по

исправлении которых немедленно отправятся в Ахтиар *.

Требакул «Константин» 29 октября, а корабль «Св. Петр» 2 ноября

пришли на Ахтиарский рейд.

Экстракт

Худости корабля («Богоявление господне»), при шторме ока-

завшияся:

Под гондек-палубою, в носовой части, карленсы из своих мест

вывалились.

В носовой части лор-футокс, а в ахтер-люке против большого

шпиля на средине бимсы переломились, также и гольт-стандерс

переломился.

На гондек-палубе стендерсы от палубы с болтами на дюйм

или более отделились, палуба на обоих сторонах от бимсов

отделена, причем конопать в пазах не держится.

Внутри настоящая обшивка корабля от ахтер и до фор-люка

также поднималась на 1Ы дюйма, и конопать из пазов вытеснило,

и боуты из корпуса выступили из своих мест, стыки и пазы

в настоящей обшивке баргоута снаружи обеих сторон раздались

и конопать из пазов вытеснена.

На опер-деке, с правой стороны, стандерс переломился, а

прочие отделились на дюйм; палуба также от бимсов отделяется,

и конопать не держится в пазах.

Под квартер-деком в кают-компании с правой стороны кница

надломилась, с левой стороны клямс переломился; на квартере-

деке с правой стороны переломилось стандерсов железных два,

под рангоут-палубою надломилась кница железная одна, под

фор-кистелем галас-бимс осел, в ахтер-люке переборки для

провианта с обеих сторон разломило.

Под гондек-палубою переломлено бимсов 5.

Форштевень снаружи на 3 фута в воде переломился, отчего к

умножается в корабле вода.

Ахтерштевня петли рулевые оттянуло и в шпунте от

движения штевня пеньку вытеснило.

Около крюйт-каморы переборки развинтились и из-под гон-

дек-палубы боуты вытянуло.

Сверх сего, под гон-дек и опер-дек палубами все бимсы имеют

немалое движение.

С какими из Корфу отправились худостями.

Под гон-дек и опер-деками переломлено бимсов – 8.

Грот и бизань-мачты, первая имеет в топе ядро, на

сторонах правой и левой трещины, а у последней под марсом в

чиксах ядерный прострел поддерживаются найтовами; у грота рея

на середине в стыке имеется движение, а у фока-рея, неподалеку

от нока, также перелом, которые подкреплены найтовом.

При все оных повреждениях имеется крайняя опасность.

Сего ноября 1 (13)-го дня, с прибывшим ко мне из Неаполя

от г[осподина] капитана Сорокина нарочным курьером имел я