Текст книги "Адмирал Ушаков. Том 3"

Автор книги: авторов Коллектив

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 40 страниц)

потом чрез несколько часов и приехал ко мне из Сарзаны и

объявил. Я теперь всматриваюсь в положение обеих сторон и

ожидаю ответа из Генуи о наших пленных и о последующем донесу

вашему высокопревосходительству.

Вице-адмирал Пустошкин

За отправлением моим с ескадрою при Неаполе остается

старшим на фрегатах флота господин капитан 2-го ранга и

кавалер Сорокин, под начальством которого и имеет состоять вы

со всеми войсками десантными, при Неаполе ныне

находящимися, и исполнение чинить по закону сходно с предписанием от

меня господину флота капитану 2-го ранга и кавалеру Сорокину.

Имейте наиприлежнейшее смотрение за войсками, вам

вверенными, в исправлении их должности о соблюдении строгой

военной дисциплины и наилучшего порядка, о сохранении

служителей в здоровье. Сделайте наилучшее распоряжение к

предохранению оных войск от заразы венерической болезни. Надлежит

их как наивозможно удерживать при своих местах и должности

безотлучно и иметь за ними строгий присмотр. Все сие полагаю

я на ваше благоразумие и прилежность и ревностное усердие по

долгу службы.

Ваше сиятельство, милостивый государь,

граф Григорий Григорьевич!

Я имел честь донесть вашему сиятельству от 13-го числа

сего месяца, что с 7-ю кораблями, двумя авизами и 6-ю судами

неаполитанскими, забрав три гранодирские баталионы, под

командою господина генерал-майора и кавалера князя

Волконского здесь состоящие, отправлюсь к Мессинскому проливу

в Агусту и оттоль оные войска переправить ескадрою господина

вице-адмирала и кавалера Карцова, который и будет

блокировать Мальту с моря. А войски, в десант высаженные, будут

осаждать с сухого берега вместе с войсками аглинскими. Есть

надежда, что Мальта по нескольком сопротивлении должна

будет сдаться на капитуляцию. Я удержан был с ескадрою на

рейде Неаполитанском долгое время крепкими и противными

ветрами, теперь настают ветры способные, и сего числа я

отправлюсь. Когда войски десантные доставлены будут в Мальту.

Я с кораблями «Св. Павлом», «Захарием и Елисаветой»,

«Петром» и «Мариею Магдалиною» из Мессины или из Агусты

пойду в Корфу для исправления, как означено с подробностию

в рапорте моем Государственной адмиралтейств-коллегий1, о чем

вашему сиятельству сим донесть честь имею.

Три гренадерские батальона, состоящие под командою

генерал-майора князя Волконского 3-го, назначенные именным

высочайшим его и[мператорского] в[еличества] повелением гарнизоном

в Мальту, прибывшие в Неаполь, забрал я на вверенные мне

ескадры, и сего числа с 7 кораблями, 2 авизами и 6

неаполитанскими судами из Неаполя отправляюсь к Мессинскому проливу

и в Агусту, а оттоль оные войска доставлены будут на ескадре

вице-адмирала Карцова и на означенных транспортных судах

в Мальту для осады и взятия оной вместе с английскими

войсками, там находящимися; вице-адмирал Карпов с ескадрою,

ему вверенной, будет находиться при блокаде Мальты, а я с

кораблями «Св. Павлом», «Захарием и Елизаветою», «Петром»

и «Марией Магдалиной» из Агусты имею следовать в Корфу

по необходимой надобности для исправления оных кораблей

починками. Фрегаты «Михаил», «Григорий Великия Армении» и

«Николай» остаются для исправления килеванием в Неаполе,

которые разгружены и начинают уже исправления, ибо все они

имеют чрезвычайную течь.

Фрегаты «Навархия вознесение господне», «Казанская

богородица» и «Сошествие св. духа», под командою флота капитана

2 ранга графа Войновича при блокаде Анконы находившиеся,

остаются там для такового ж исправления от великой в них течи

и многих гиилостей, которые состоянием больше ветхи, нежели

вышеозначенные фрегаты; вице-адмирал Пустошкин с 2

кораблями и 2 авизами находится при блокаде Генуи; корабли:

«Богоявление господне» и «Св. Троица» в Корфу, где исправлены

они килеванием и верхней обшивкой обшиты вновь.

По обстоятельствам надобностей, высочайшим именным его

императорского величества указом, мне повеленным, спешу я

посылкою с нарочным к вам судном предупредить, ежели вы

с вверенными вам баталионами, назначенными для

охранительной гвардии его величеству королю Обеих Сицилии, из Корфу

еще не отбыли, предписываю вашему превосходительству

остаться со оными в Корфу и ожидать там моего с ескадрою

прибытия. Я за сим же отправляющимся отсель судном иду

в Корфу для исправления судов и для выполнения после того

данных мне повелениев. Ежели ваше превосходительство из

Корфу хотя и отправились, но буде сие повеление получите,

будучи еще на море, или и по высадке вашей в Бриндичах или

Отранте на берег, и ежели еще суда, войски с вами перевозимые,

оттоль не ушли, возвратитесь на оные и извольте следовать

обратно в Корфу и там ожидать моего прибытия. Но буде за

всем тем сие повеление получите, перешед уже сухим путем

большое расстояние, и буде суда, вас перевозимые, оттоль уже

ушли, в таком случае по необходимости должны вы иттить к

Неаполю и там ожидать моих повелениев к возвращению в Корфу.

Весьма желательно, чтобы без излишних затруднениев сие могло

окончиться скорым вашим возвращением в Корфу.

P. S. Сие повеление мое содержите, ваше превосходительство, в секрете

и не говорите, инако как только, [что] баталионы отправлением из Корфу

велено обождать. Министру же неаполитанскому по военным делам

господину кавалеру Мишеру, который из Неаполя отправился для вспоможения

войскам вашим походом в Неаполь, дайте знать, что вы получили от меня

повеление отправлением вашим из Корфу обождать, и учтивейшим образом

отзовитесь к нему об оном с тем, что вы имели повеление туда следовать,

но получили вторично другое повеление, почему первое, полученное вами,

и остается отменено.

Милостивый государь мой, Андрей Яковлевич!

По прибытии вашем из Неаполя в Палермо оттоль получил я

почтеннейшее вашего высокородия письмо, в котором

значилось: получили вы два большие конверта письменных дел и

переслали оные в Мессину к моему получению. По прибытии ныне

моем в Мессину получил я один только большой конверт и

особо почтеннейшее ваше письмо, за которое и благодарю

покорнейше. Но по первому письму вашему надлежало быть два

большие конверта, как и кем из них один утрачен, не знаю, а

замечаю тут быть должно весьма важным письмам, чрез

Константинополь и Корфу присланным. Прошу покорнейше еще уведомить

меня, два или один конверт вами пересланы были в Мессину,

ежели были два, то где и от кого я могу отыскать последний.

В некоторых письмах упоминают о разных ко мне делах, о

таковых, каких я не получил, да и кредитивов на большую сумму

денег из Константинополя я не получил, а пишут, что от барона

Гипша ко мне они посланы; не знаю, не в евтом ли конверте они

были. Прошу об оном обстоятельно меня уведомить.

Я весьма бесподобно сожалею, что дела наши и приуготов-

ления в рассуждении Мальты расстроились, и, так сказать, все

труды пропали. Я надеялся соединенно с англичанами взять ее

непременно, но означенные в письме обстоятельства воспретили.

Крайне сожалею и о том, что не мог устоять в условии с

господином контр-адмиралом лордом Нельсоном и господином Бол,

я весьма желал содействовать с ними вместе, но усмотреть

соизволите, что все дела наши зависят от воли высочайшей. Есть

известие, что к графу Александр Васильевичу Суворову-Рымник-

скому давно уже посланы таковые ж высочайшие повеления,

пишут, что будто и уехал в Петербург, а войска наши начинают

возвращаться в Россию. При отъезде вашем из Мальты

желательно, буде необходимо нужно с кем говорить, сказать, что я

с ескадрами иду в Корфу для исправления повреждениев

кораблей от большого шторму, а при том имею к исполнению

требования Блистательной Порты с ескадрами соединенно иттить

к Александрии и что к тому приуготовляюсь действительно

справедливо; Блистательная Порта неотступно сего требует, а на

чем решатся последние обстоятельства, и сам еще неизвестен.

Засим, свидетельствуя истинное мое почтение и преданность,

с каковым имею честь быть.

Получив из Палермы письма от кавалера д'Актона и

статского советника Италийского, из которых видел я, что его

величество король Обеих Сицилии настоятельно требовать изволит

скорейшего моего прибытия в Палерму на тех самых судах,

которые нас в Корфу доставили. Выполняя волю его величества,

сделал я всеподданнейшее о сем донесение государю императору,

назначив отъезд мой в Палерму к первым числам будущего ген-

варя месяца. Но так как после сего моего донесения получил я

письмо от Василья Степановича Томары, из которого я почти

заключить мог перемену моей дестинации1, а теперь равномерно

получил сообщение вашего высокопревосходительства, в котором

вы даете мне знать расположения, сделанные о доставлении моей

команды в Неаполь, то по сим обстоятельствам и нахожусь я

в нерешимости, ехать ли мне в Мессину или в Бриндизи, или

здесь дожидаться вашего прибытия. Но так как я не получал

никакого именного повеления в противность первого, в котором

назначен я с высочайшею мне вверенною командою

охранительною гвардиею его величества короля неаполитанского, то

посему и почитаю необходимо должным поспешить моим к его

величеству прибытием, а дабы исполнить его волю, которой пове-

лено мне во всем повиноваться, сейчас пишу я к господину Ми-

шеру, препроводив к нему копию письма кавалера д'Актона, дабы

уведомить его, что естли расположение его, сделанное о

принятии меня в Бриндизи или Отранте, согласно воле его

величества, и скорым его в Неаполь прибытием 2, то я непременно около

12-го числа будущего генваря туда прибуду, но естли же письмо

кавалера д'Актона переменит мнение господина Мишеру, то,

чтоб он наискорее с нарочным курьером меня о сем известил,

и в таком случае поеду я отсюда в Мессину. Так как на

перевоз моей команды недостает казенных судов на шестьсот

человек, то отнесся я к неаполитанскому консулу, который имеет

повеление приискать вольнонаемные транспорты на то число

людей, на которое мною сделано будет ему требование, и все суда

около 5-го генваря к посажению людей готовы будут. Касательно

же до продовольствия провиантом моей команды и тех, кои

здесь оставлены будут, выполним с господином Алексианом

ваше предписание. Копии писем кавалера д'Актона, статского

советника Италийского и мое к господину Мишеру при сем

вашему высокопревосходительству препровождаю.

Генерал-майор Бороздин

Получа ваше предписание 25-го числа сего декабря, которым

изволите мне повелеть, дабы я обще с капитаном 1 ранга

господином Алексианом, избрав способные суда из ввереннной мне

ескадры, вышел немедленно в Бриндичи или в Отранто, посадя

на оные войска, состоящие под командою господина генерал-

майора Бороздина 1-го, на что имею честь вашему

высокопревосходительству донести: я с 9-ю судами к выходу в море до

Мессины в первых числах генваря готов буду, о чем от меня

государю императору донесено, а равно и адмиралу фон-Дезину, также

и вам, почему ныне уже в Отранто без сумнения в готовности

быть должен; но полагаем с господином Алексианом, что габара

«Кичкас» почти не может успеть со мною к скорому выходу.

В рассуждении того, что оная сего дня только тянется к Манд-

раки, где по вашей воле будет выгружать все привезенные вещи,

материалы и протчее для флота, вам вверенного, и потом

должна нагрузиться немалым количеством балласта, привозимого

с неближнего места, то затем останется непомещенных солдат

до 600 человек; а для 370 прежде хотя консул неаполитанский по

воле его короля нанял было три судна до Мессины, но ныне

их он будет ли нанимать, не знаю, и потому, ежели он не

наймет, то я должен буду перевоз делать в два вояжа, к чему

господин Бороздин приступить не соглашается, о чем я надеюсь,

что он к вам пишет; в рассуждении прописанных обстоятельств

прошу вашей мне защиты на случай промедления в отбытии

отсюда до Бриндичи, ибо я готов без сумнения буду непременно

в первых числах генваря. Караул его императорского величества

на вверенной мне ескадре обстоит благополучно, больных 18

человек.

Флота капитан 1 ранга Пустошкин

Ваше сиятельство, милостивый государь мой,

граф Василий Валентинович!

Из Неаполя отправился я с ескадрами и с войсками

десантными в Мессину, куда и прибыл 24 числа сего декабря, с

непременным намерением следовать в Мальту. Но необходимая

надобность и обстоятельство понудили меня с ескадрами иттить

в Корфу для исправления кораблей и снабжения оных

потребностями, куда сего числа и отправляюсь. Прошу ваше

сиятельство об оном уведомить аглинского контр-адмирала лорда

Нельсона. Я крайне сожалею, что лишаюсь удовольствия быть с ним

вместе при взятьи Мальты, крайняя необходимость в том мне

воспрепятствовала, прошу уверить его превосходительство в

совершенном моем к нему почтении и преданности, с каковыми

наивсегда имею честь быть. Я бы желал, чтобы ваше

сиятельство, переведя оное на французский или италианский язык,

и сообщили к нему копию. В прочем имею честь быть с

наивсегдашними моими почтением и преданностию.

Корабль «Св. Петр» по имевшейся в нем немалой течи из

Неаполя отправился в Мессину декабря 14-го числа,

предупредительно выхода ескадры в надежде скорее успеть приттить

в закрытое место от ветров, в гавань. По приходе моем 25-го

числа декабря в Мессину командующий оного флота капитан и

кавалер Сенявин рапортом донес: во время походу его к

Мессине 17-го и 18-го числа случились весьма крепкие ветры и

волнение, а особо, когда проходил остров Стромбуль при NW и W

ветрах при продолжавшихся великих шквалах, при взятии рифов

все 3 марселя изорвало. Остался он под одними нижними

парусами, ветр сделался самый противный, прямо на калабри-

ческий берег, так что никак от оного отойтить не мог, и корабль

уклонило к местечку Баньяра, где принужден был остановиться

на 2-х якорях, из которых в ночное время один подорвало.

Тогда положил он последний якорь, с коими придрейфовало

корабль к каменистому месту, и когда было расстоянием не

более 10 сажен от оного, тогда якоря задержали. 19-го числа

послан был от него на берег катер с тонким концом закрепить

кабельтов с кормы в правую сторону, который успел то сделать

вскорости. В 9 часу послан был от него на берег барказ также

с тонким концом – закрепить кабельтов с кормы ж несколько

далее, который, не дойдя до берега, покрыло волнением и

вскорости сбросило на берег и разбило на мелкие части, с оного

10 человек матроз потонули. Весь тот день ветр дул

чрезвычайно, прямо на берег, и корабль был в отчаянном положении.

С полуночи начал стихать, и 20-го числа поутру сделалось

попутное маловетрие, при котором снялся он с якорей и прибыл

в Мессину 21-го числа в 9 часу пополудни благополучно. О чем

сим всеподданнейше доношу.

Предписываю вашему высокоблагородию все наивозможней-

шие способы и прилежность употребить, ка[к] наискорее

фрегаты, вам вверенные, [испр]авить килеванием, буде возможно.

Сие...г исполнить в скорости, но буде усмотрение, что это

будет весьма продолжительно, [отпр]авьте оные фрегаты вы все

три полу.. .2, отняв верхнюю обшивку, столько, сколько можно,

их наклонить, хорошо оконопа(ти]ть, гнилые и ненадежные

члены переменить новыми и потом нагрузить их и вооружить

как следует, и по исправлении сего немедленно с ними

отправиться и следовать в Корфу ко мне в соединение, о чем я

высочайшее предписание имею – все ескадры соединить в одно место.

Наиболее старайтесь о тех фрегатах, с которых обшивка от

червоядия спадывает, наклонить их машиною сколько можно

больше, хотя не до киля, как только будет возможно, я почитаю,

такового исправления будет для них довольно и оно поспешне,

но буде успейте которые, то можете и килевать, но отнюдь

исполнением вашим не замедлите, ибо в марте месяце около

половины должно вам быть в Корфу, так и располагайтесь, войска

российские все без остатка извольте забрать на ескадру, даже

и больных всех забрать с собою, разве одних трудных только

там оставить. Я предписал господину вице-адмиралу и кавалеру

Пустошкину зайтить в Неаполь, взять сколько следует

провианту и прочие потребности, к нему следующие3; может быть,

ежели вы к тому времени будете готовы, желательно, [чтобы вы]

следовали с ними же вместе в Корфу.

Я с ескадрами в числе семи кораблей и одного фрегата 8-го

числа генваря прибыл в Корфу и начинаю исправление

кораблей; на случай же, ежели вы прежних моих повелениев не

получили, сие посылаю дубликатно к исполнению господину вице-

адмиралу и кавалеру Пустошкину1. Предписал я, когда прибудут

с кораблями в Неаполь, забрать на оные из обоза, оставленного

в Неаполе от 3-х батальонов команды князя Волконского 3-го

все, что только можно поместить на корабли, также и

служителей оных батальонов, ежели которые выздоровели от болезни,

и тех, которые при обозе, забрать же и доставить в Корфу; а

чего на оные корабли забрать не можно, дал бы повеление вам,

когда вы с фрегатами оттоль пойдете в Корфу, начисто все до-

стальное забрали бы вы с собою на фрегаты, не оставляя там

морских и сухопутных служителей ни одного человека, и весь

достальной обоз и екипаж их без остатка, о чем и вам

предписываю по сему исполнить непременно.

Старайтесь как возможно скорее поспешить исправлением

фрегатов и следовать с оными в Корфу для выполнения

высочайшего повеления. По моему мнению довольно бы фрегаты

исправить большим креньгованием и оную часть обшить вновь,

и как можно скорее поспешить быть ко мне в соединение. Ежели

габара «Валериан» по сие время еще не отправилась из Неаполя,

погрузите также на нее все, что только возможно из обоза князя

Волконского; как можно скорее леса, в привоз на габаре

назначенные, доставить сюда, хорошо бы больших бимсов до 5-ти

сверх тех, которые в ведомости, доставить. Дорогою мы

претерпевали чрезвычайный шторм, и много повреждениев прибавилось,

и нимало исправлениев требуется. Повторяю: буде габара еще не

ушла из Неаполя, погрузите на нее сколько возможно из обоза

и отправить. Ежели что можно, разные фуры и прочее

разобрать и уместить, а чего не можно разбирать, так как только

возможно, очень нужно до крайности, чтобы скорее габара сюда

пришла с лесами, как можно поспешите ее отправлением. Ежели

прежние повеления мои к вице-адмиралу Пустошкину, к вам или

к агенту Манзо дошли и буде отправлены туда верно и

надежно, что точно к нему дошли, в таком случае ныне

посылаемый к нему мой ордер удержать у себя до его прибытия в

Неаполь, но я рассуждаю за лутчее приложить здесь. Еще особый

таковой же ордер к нему, из них отправится один в Ливорну

к Каламаю, чтобы доставить к нему, а другой удержите у себя

до его прибытия и о получении оных тот час, нимало немедля,

меня уведомите. Также уведомите, ежели есть вновь какие

известия о военных действиях, или о прочем о чем, что известно,

и впредь как можно чаще рапорты ваши ко мне посылайте чрез

Губернатора, в Пульи находящегося, то есть чрез Отрант или

Бриндич. Господин Манзо чаще получает сведения и разные

известия, требуйте и от него ко мне уведомления.

От 16-го числа декабря я послал ордер мой к вашему

превосходительству, уведомляя вас о высочайшем данном мне

повелении, когда по открывающимся в Италии обстоятельствам не

предвижу более надобности быть в сих местах, с ескадрами, мне

вверенными, возвратиться в Черное море к своим портамг.

Ныне получил вторично высочайший именной его императорского

величества указ, забрав ескадры и войска, мне вверенные, со

оными возвратиться в Черное море к своим портам.

Предписываю вашему превосходительству по получении сего, нимало не

медля, с ескадрами, вам вверенными, возвратиться в Корфу, где,

исправляя корабли починкою, вас ожидать буду. Пошлите

повеление ваше в Сардинию в Каллери к командующему поляки

«Экспедициона» флота лейтенанту Македонскому, чтобы он,

нимало не медля, непременно шел в Корфу к ескадре в

соединение. Соблаговолите сие повеление содержать в глубоком

секрете.

Господину лейтенанту Македонскому нет надобности

объяснять об оном, а только велеть следовать в Корфу. Таковых по-

велениев пошлите к нему два или три дубликатных, дабы хотя

одно дошло к нему верно; возвращаясь от Генуи, соблаговолите

зайтить в Неаполь, взять там потребное число вам провианта

и прочие надобности, как прежним повелением предписано.

Я с ескадрами в числе 7-ми кораблей и 1-го фрегата 8-го

числа генваря прибыл в Корфу и начинаю исправление кораблей.

На случай же, ежели вы прежних повелениев моих не получали,

сие посылаю дубликатно; когда прибудете с кораблями в

Неаполь, соблаговолите, ваше превосходительство, на оные забрать

из обоза, оставленного от 3-х батальонов команды князя Вол-

конского 3-го, все, что только можно поместить на корабли,

также и служителей оных батальонов, ежели которые

выздоровели от болезни, и тех, которые при обозе, забрать же и

доставить в Корфу, а чего забрать не можно, дайте повеление фрегат-

ским командирам, когда фрегаты оттоль пойдут в Корфу,

начисто все достальное забрали бы с собою, не оставляя там

морских и сухопутных наших служителей ни одного человека, и весь

достальной обоз, и екипаж, и их без остатка.

По неоднократно доходившим и ныне доходящим ко мне

сильным жалобам Ионического сената на правительство острова

Занте о невыполнении им многих сенатских повелениев и

особливо о недаче по сие время аккуратного ращота в их денежных

расходах с самого освобождения острова от французов, чрез что

сенат не в состоянии иметь вкупе общую казну Республики и

располагать оную для общей пользы, аккуратную поверку

островским издержкам удобнее можно учинить в самых островах

людьми, преисполненными патриотизма и сведения во учинении

тех щотов, а потому и предписываю вашему высокоблагородию

в бытность вашу на острове Занте учредить для помянутых

щотов комиссию из людей, достоинствами и способностями к щотам

отличных, дабы оные, сочиня как приход, так и расход

островской с самого освобождения острова Занте россиянами от

французов, и всех тех, ежели окажутся похитителями казенных денег,

представить ко мне при рапорте вашем с нужным уличением их

в похищении.

С крайним удивлением получил я письмо вашего

превосходительства от 3/14 генваря, означающее претензию капитан-паши

в рассуждении салютов равным числом, требование его

противно общественным правилам всего света, чтобы он отвечал

меньшим числом военным нашим судам, нежели они салютуют,

чего ни одна нация и никто не делают, и я всем турецким

военным судам, каждому, кто салютует мне, отвечаю равным числом

выстрелов, ни же мыслил когда не соответствовать законному

положению, чрез таковое неудовольствие принял он на себя низ-

кость с обидою мне делать вздорные и неприличные поносные

нарекания и принял в покровительство свое человека вздорного

и несправедливого, каков есть Патрона-бей. Я хранил всегда

существующую дружбу между нациями, никогда не хотел

писать о чрезвычайных худых поступках Патрона-бея, буйстве и

подлостях; сколько много на него ко мне жалоб доходило

обывательских, даже терпения не доставало; в столь подлые дела

он вдавался, что сбунтовались служители флотские и не пошли

дальше на действие. По всей справедливости он этому причиною,

когда дела его на берегу чрезвычайно худы были, люди его били

обывателей до смерти, даже на самой площади; обыватели

доведены были до генерального даже возмущения, принуждены были

защищаться. Один отец взрослого и хорошего мальчика,

обливаясь слезами, привел ко мне на корабль и, упав к ногам,

неотступно просил защиты и покровительства, что жить сему

мальчику на берегу никак не можно от дерзостей и гонения Патрона-

бея, даже в жизни его [он] был отчаян от его угроз за то, что

ему в подлых намерениях его не повиновался, и чтобы я

в защиту его сохранил у себя на корабле. Не могучи я больше

перетерпеть подобных худостей, объяснился обо всем оном

Кадыр-бею и при нем на его корабле выговорил все это Пат-

рона-бею, с тем чтобы он унялся и чтобы тотчас с берегу

переехал на корабль. С того времени начал он делать возмущение

между людьми, чтобы не шли больше в поход, и сам многократно

отзывался, что он не пойдет, но я усовестил всех их, что

неприлично и худо ему будет за непослушность; тогда же хотел на

него писать, но все это примирено, и пошли все вместе в

Мессину. Когда я делал совет с Кадыр-беем, и согласно положили

мы иттить вместе в Палермо и в Неаполь, Патрона-бей и тут

заупрямился, и прислано мне сказать, что он и некоторые

капитаны не хотят иттить, чрез то и поход их отменяется.

Я в другой раз приехал на корабль к Кадыр-бею и требовал

позвать их в собрание, еще сделал им объяснение, что я

представлю на него именно и на капитанов Блистательной Порте

Оттоманской, тогда переменили они свой голос и начали

говорить, что они идут, но служители не слушают, а служители

начали сие по поощрению, от них слышанному. После, как

кажется, хотя и старались они служителей приводить в порядок,

но те не хотели уже слушать никого, едва мог я согласить, что

пошли они вместе с нами в Палерму, а там уже приняли

поводом тот случай, что подрались на берегу и будто бы под тем

неудовольствием и люди, объясняясь, как я к Порте

Блистательной о том представил, долговременною бытностию своею на

море, но и тут явно заметна была пронырливость Патрона-бея,

что он тут руководствовал, хотя видом показывал другое, но все

это по его замыслам и для того только, чтобы отделить Кадыр-

бея от начальства и изыскать командование ескадрою себе,

что я не хотел ни об чем неприятном писать и объясняться, а

писал всегда то, чтобы было приятно Блистательной Порте для

сохранения и утверждения дружбы, существующей более и

более. Трофей мой делил я с ними все пополам по той же

существующей дружбе для утверждения, но мало бы им досталось,

ежели бы я делил по действиям, кто что сделал, это всему свету

известно. К сожалению, что капитан-паша входит в такие низ-

кости и ращеты неприличные и наносит несправедливыми

нареканиями обиду верной и усердной моей службе, не ожидал бы я

от него таковых неприятств, я мыслил всегда с ним подружиться

и когда-либо случится действовать вместе против неприятелей.

Пушек никаких вновь нами в Корфу не брато, кроме тех,

о которых вам из переписки моей известно, которые взяты на

российскую и турецкую ескадры в перемену негодных,

испортившихся при действиях; в числе оных переменены у меня на

корабле шканечные малые пушки. Затем пять полевых маленьких

пушек взято ко мне на ескадру вместо тех, которые, когда

атаковал я батареи острова Видо, тогда бывший за кормою у меня

барказ с пушками для десанта с батарей разбит и утоплен, и

тут пять пушек моих пропали. Также маленькие только полевые

пушки малым числом браты на ескадры, от меня посланные для

десантных войск на Италию в разные места, а для интересу ни

одна пушка никакая к нам не взята, но на турецкую ескадру,

напротив, не только маленькие пушки брали соответственно,

даже точно для интересу только с острова Занте взяты весьма

большие тяжелые две медные пушки, мортиры и гаубицы, и

сверх тех, которые на корабли их взяты из Корфу в перемену

своих негодных. Патрона-бей тихим образом взял несколько

пушек, что после при отыскивании их и нашлось справедливо,

по его приказанию с острова Лазаретского почти всю

артиллерию увезли, одну пушку взяли с острова Видо, бомбардирское

судно, которое [я] взял под островом Видо, и мне совершенно оно

надлежало, я упражнялся в делах военных, а они его увели; оно

снаряжено было весьма большими шестью медными пушками и

одной большой мортирою. Все это сняли они к себе, переменили

и поставили на него маленькие пушки, а напоследок без

позволения моего увели его с собою. Французский фрегат «Брунн» со

всею полною артиллериею, со всем грузом и со всеми

припасами, вооруженный остался у них в их руках, и все, что мы

взяли при Корфу, они, так сказать, нахальством вытребовали от

меня, называя всякое судно турецких подданных и все взяли

к себе и роздали грекам, назвавшимся хозяевами, думаю не без

интереса, мне ни одного судна не осталось и я не имею. Взят

был затопший в бою от наших кораблей корабль «Леандр»,

оный мы отличили, исправили и снабдили, и напоследок,

исполняя высочайшее повеление, отдан он англичанам. Товарищи

мои делали привязку и к последним трем судам, какие только

у меня есть, которые взяты нашими кораблями в море, и особо

из них о двух худых и незначущих ничего судах, о коих вы

пишите: объявляет Патрона-бей, будто подняты были на них

турецкие флаги, взяты они были от разбойников флота

капитаном Алексианом, а последнее третье такое же маленькое и

ничего не значущее судно – французская военная поляка «Експе-

дицион» крейсировала в заливе Венецианском, грабила суда, а

напоследок пришла из Анконы в Корфу с письмами и с малым

числом провианта, она взята в плен нашими кораблями, и это

самое судно бесстыдно стараются от нас отнять, приискав на

него одного бездельника грека, которого следовало бы жестоко

наказать. Из сего объяснения ясно видно: все, что было при

крепостях, взяли они, а у нас ничего нет, и они же недовольны;

напоследок касательное о деньгах в Занте и Кефалонии, сколько

взято нами из доходов островских, принадлежащих тогда

французам, оные разделены: половина осталась в казне у нас, и

столько же отдано и принял Кадыр-бей. В острове Корфу,

сколько таковых же из доходов французам надлежавших было

денег, во время атаки доставляли их на нашу ескадру. И как

турки ни в каких работах нам не помогали, все батареи, сколько

их было, в самое жестокое, худое, дождливое и грязное время

все работы производили наши одни служители, великим числом

находясь при оных и при содержании батарей беспрерывно,

всякий день переделывали и починивали станки, леса доставали

весьма в отдаленных местах, рубили и переносили их на себе;

словом сказать, служители наши замучены были в беспрерывных

работах, а турки только зрителями [были], ни один из них ни

за топор, ни за кирку, ни за лопату не принялись; служители

мои все были ободраны, обувь и платье – все, так сказать, на

них исчезло, на ети деньги купил я им капоты и обувь и тем

сохранил их в здоровье, и они чрез то удержали батареи: не низ-

кость ли начальников турецких вступаться и злословить

таковыми неприличностями, кто взял Корфу, кроме меня? Я честь

им только делал и делаю для сохранения и утверждения дружбы,

я с моим кораблем, не говоря о прочих, при взятье острова Видо

подошел ко оному в близость вплоть к самому берегу и стал

фертоинг против двух самых важных батарей, имеющих в

печках множество приготовленных каленых ядер, на малый

картечный выстрел от оных, и с помощью моих же нескольких

фрегатов, около меня ставших, оные сбил, защитил фрегат их,

который один только и был близко батарей, не успев лечь

фертоинг, оборотился кормою к батареям; прочие корабли мои и