Текст книги "Адмирал Ушаков. Том 3"

Автор книги: авторов Коллектив

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 40 страниц)

будет, с достальными следовать мне в Черное море и, отослав

требующие исправления суда в Ахтиар, остаться в крейсерстве

между Одессой и крымскими берегами, доколе крепкие ветры

осеннего равноденствия не принудят меня войтить для зимова-

ния в гавань. Всеподаннейше доношу: Мальта и ныне еще

содержится англичанами в блокаде и осаде. По известиям, от сего

времени остается еще у французов в Мальте провианта на три

или на четыре месяца, и пока провиант они иметь будут, сумни-

тельно, чтобы малым числом англичан, там находящимся, могла

быть взята.

Я всеми возможностями стараюсь с поспешностию

приуготовить ескадру, со мною в Корфу находящуюся, неусыпно

производятся] работы исправления кораблей. Корабли «Св. Петр» и

«Захарий и Елисавет» – килеванием, а «Мария Магдалина» по-

лукилеванием исправлены и чем только возможно по крайней

необходимости вооружены. Корабль «Св. Павел» также полуки-

леванием исправлен, прочими работами исправляется и

вооружается такелажем. Многие важнейшие исправления потребны

оным кораблям, но лесов здесь в наличии нет, потому

исправляется на них то только, что возможно. 30-го числа минувшего

майя вице-адмирал Пустошкин с двумя кораблями из

крейсерства своего прибыл в Корфу, так же сходно, как всеподданней-

шими рапортами прежде всего донесено, вице-адмирала Карцова

с ескадрою фрегатов из Неаполя и из Анконы ожидаю в

соединение. И ежели от Блистательной Порты без промедления

доставлен будет сюда провиант, также и из черноморских портов

такелаж, припасы и материалы с теми кораблями и фрегатами,

которые как только возможно в состоянии будут иттить,

старание иметь буду о взятье Мальты. Ежели обстоятельства

позволят, не упущу всякие полезнейшие случаи наиусерднейше

выполнять высочайшие вашего императорского величества мне

повеления.

За всем сим всеподданнейше доношу: провианту от

Блистательной Порты по сие время в Корфу еще ничего не доставлено,

кроме малого числа сухарей и булгуру или круп, из пшеницы

сделанных, протчее все ожидается. Я беспрерывно требую и

употребляю старание о получении провианта, но в тех местах, отку-

дова доставляется провиант, судов в наличии нет, ожидают их

из островов. При отправлении отсель к Мальте нужно иметь

весьма достаточное количество провианта и столько, чтобы стать

могло на время, пока она взята будет. Должно оставить его

достаточное количество на первый случай войскам, там будущим,

и для ескадры, которая останется для крейсерства, а затем,

чтобы на прочих кораблях и фрегатах, к своим портам со мною

отправиться имеющих, должно иметь его на проход по крайней

мере до Константинополя или до своих портов. Осмеливаюсь

всеподданнейше донесты ескадра, которая останется при Мальте,

будет иметь нужду всегда в провианте, также и во всяких

припасах и материалах; и когда она находиться будет в крейсерстве

поблизости Мальты и Сицилии в той стороне, по мнению моему,

наверное полагаю, [что] от Блистательной Порты провиант туда

доставляем не будет, разве особое условие о том последует; да

и войски, в Мальте находиться имеющие, также нужду иметь

будут в провианте и, отколь получать они его должны, ожидать

будут высочайшего вашего императорского величества повеления.

По осведомлению моему чрез полномочного министра вашего

императорского величества Италийского мне известно: ежели из

Сицилии и из Неаполя и будут они снабжаемы, то сие

производимо будет на счет казны вашего императорского величества. Он,

уведомляя меня, полагает: [с]ходнее бы было нам самим

провизию заготовлять, для сего и [для] прочих потребностей нужно

иметь достаточную сумму денег. Ежели все означенные

обстоятельства не воспрепятствуют отправлению нашему к Мальте,

в таком случае необходимостию почитаю, весьма ветхие корабли

и фрегаты отправить в Черное море предупредительно. И

всевозможное старание иметь буду исполнять все неупустительно, что

как возможно по обстоятельствам. Ескадра кораблей и фрегатов

ежели при Мальте останется, она потому ж следует к

непременному скорейшему исправлению килеванием в рассуждении чер-

воядия верхней обшивки, как прежде сего всеподданнейшими ра-

портами от меня донесено. И ко всему оному потребны леса,

припасы, материалы и сумма денежной казны, да [и] мальтийцы,

будучи весьма разорены, не имея пропитания, с надеждою от

нашей же стороны ожидают пособия.

Адмирал Ушаков

Вашему императорскому величеству всеподданнейше доношу.

Вице-адмирал Карцов сего числа с ескадрою возвратился из

крейсерства, прибыл в Корфу благополучно. Во время крейсиро-

вания между Сицилией и Барбарским берегом французских

судов, проходивших из Египта и из других мест, никаких не

видал. Каковые ж обстоятельства в Египте последовали, о том

рапортами моими я имел счастие всеподданнейше донесть. Ныне

всевозможное старание употребляю в приуготовлении ескадр,

мне вверенных, ожидаю провианта, такелажа, припасов и

материалов. Между тем на кораблях производятся работы

исправлением. Также фрегат «Поспешный» ескадры вице-адмирала Кар-

цова по оказавшейся в нем великой течи от съедения верхней

обшивки червями разоружается для килевания и в скорости

переменою верхней обшивки исправлен будет. Фрегатов из Неаполя

и из Анконы ожидаю в соединение, и всевозможное старание

употреблять буду выполнять высочайшие вашего императорского

величества повеления

Адмирал Ушаков

Милостивый государь мой, Василий Степанович.

Ваше превосходительство известить честь имею: на сих днях

получил я уведомление чрез письма из Ливорны, что

французский генерал Бертье корпусом австрийских войск между Турина

и Риволи в Пиемонте разбит, а засим сей же час получил изве-

стие из Барлеты, что Генуа сдалась на капитуляцию. Нотицию

уффициале1 о разбитии генерала Бертье и записку, данную мне

от офицера австрийского, прибывшего на судне из Барлеты

в Корфу, о взятье Генуи при сем прилагаю 2. И естли сии

известия справедливы, то Италия от сего времени остается от

неприятеля свободна. Напротив, со стороны Рейна известия есть о

многих выигрышах французами противу войск австрийских; уповаю,

вашему превосходительству со стороны Вены обстоятельства

подробнее уже известны. В прочем с наивсегдашним моим

истинным почтением и совершенной преданностию имею честь быть

Федор Ушаков

Милостивый государь мой, Василий Степанович!

Почтеннейшее письмо вашего превосходительства апреля от

19-го дня я получил. В рассуждении займа денег от Али-паши

или от епископа Янинского чрез переписку генерального консула

Бенаки уведомить честь имею. Я со всех сторон ищу помощи и

чрез господина Бенаки желал и желаю получить; буде можно,

хотя со оной стороны; но сие чрез него, господина Бенаки.

С Али-пашою хотя дружески мы переписываемся, но настоящие

дела его все весьма противны. Он и теперь употребляет себя

всеми силами против христиан, усиливается теперь разорять и

истреблять Шулию, и по известиям начались уже его действия.

Сколь трудно, будучи нам здесь, почти в виду нашем, сносить

таковые истребления христиан. Он всеми силами принуждает их

обороняться, а оборону их считает бунтовскими делами,—

словом сказать, грабит, разоряет их и истребляет. Как уже вам из

моего представления известно, в рассуждении Химары просил

я вашего ходатайства у Порты иметь снисхождение и понапрасну

христианские народы не разорять и не истреблять. При таковых-

то обстоятельствах не знаю я, как обходиться с Али-пашою.

А письма его ко мне бесподобно учтивы, и объясняется всегда

в совершенной дружбе и желании оной. Письмами также

соответствую я ему учтиво, но часто описываюсь по просьбам

обывателей Парги, Превезы и прочих христианских мест. При всем

том надеюсь я, в деньгах, может быть, он бы мне не отказал, но

опасаюсь какой-либо хитрости. Чрез Бенаки прошу присылки

денег сюда за доставление на наш счет, а здесь я векселя и

расписки дам, как угодно. Ежели можно будет получить таким

образом, я приму с удовольствием, но при означенных

последствиях не уверен в точности, могу ли получить. Вот, милостивый

государь, мой ответ. Замечая ваши негодования, что я нуждаюся

в деньгах, все те дальные места, о которых вы напоминать

изволите, что можно бы деньги получить беспрепятственно, всякий

имеет свои обстоятельства; недостанет возможности всякое

обстоятельство объяснять письмами. В Ливорне, я не знаю почему,

господин вице-адмирал Пустошкин получил там деньги, по счету

чрезвычайно дорогим курсом и бесподобно убыточно. Ежели это

так, как ему дано знать, будто бы каждый ливорнский талер

сочтен более, нежели по два рубли по семидесяти копеек, это

неслыханное происшествие, и я верить не могу; тамошние деньги

здесь не более могут ходить по рублю по осмидесяти копеек или

меньше, словом сказать, неудобно нам оттудова деньги получить

сюда. Прошу покорнейше чрез барона Гипша забранные в Ливорне

деньги господином вице-адмиралом Пустошкиным счесть

подробнее и, почем они обходиться должны, сколько потеря в курсе,

сколько всего принято и сколько из них составит пиастров,

считая каждый пиастр по 60-ти копеек, как обыкновенно они

употребляются и счет составляют, не оставить меня уведомлением.

Повторяю просьбу мою о присылке ко мне наличных денег на

судах наших, когда пойдут сюда. Может быть у вас наличных

денег, от Порты получаемых, столько и не случится, но прошу,

сколько можно, взять на счет казны императорской, ибо всеми

потребностями содержу излишне две ескадры на моем счете и

сверх того провизиею довольствую баталионы князя

Волконского, даже и деньгами ему помогаю. Как уже вашему

превосходительству известно, что я два векселя, от депутатов из

Константинополя доставленные, один на Корфу, другой на Занте, на число

двенадцати тысяч и несколько более талеров, следовавших на

корфинской гарнизон, отдал ему; он их употребляет на издержку

екстраординарной суммы; войска гренадерские сих баталионов,

получая худые сухари и несколько круп, умножались много

больные и умирали действительно от худого продовольствия.

Необходимой надобностью и должностью почел я сохранить их от

настоящего бедственного состояния, отдал те деньги ему, он

покупает на них по нескольку свежего мяса и изредка дает красное

вино, чрез то действительно люди одержались и весьма поправ-

ляются в здоровье. Прошу ваше превосходительство сходно, как

и прежде я писал об отдаче оных денег ему, куда надлежит

писать и уведомить подробно и в моем счете их не почитать. Да и

корфинский гарнизон генерал-лейтенанта Гоголева, который

остался в Крыму, чтобы был о том известен и не остался бы за

ту треть без жалованья, ибо должны будут деньги доставлены

к нему другие, а сии останутся на отчете князя Волконского, из

которых он удовольствовал за ту треть подлежащим жалованьем

артиллерийскую команду подполковника Гастфера, в крепостях

Корфу находящуюся. Известно вашему превосходительству из

прежних моих к вам писем, в высочайшем прежнем повелении

ко мне означено: когда пойду со всеми ескадрами в Черное море,

на здешних островах никакой команды служителей наших

остаться не должно, велено всех их забрать, а останутся в них

турецкие войска. Порта должна почесть сие обязательнейшей

к ней доверенностию, и напротив того надежда полагается, что

ескадра вице-адмирала Карцова для исправления будет пропущена

в Черное море. После сего об островах в высочайших

повелениях ничего уже не упоминается; а в предположениях ваших

заметно, что должны быть войска наши здесь соответственно

турецким. Но буде никакого повеления и решительности я не

получу вновь, непременно острова останутся без наших войск и,

ясно я замечаю, могут быть в пребедственном состоянии, и

кажется неизбежно попасть могут в руки неприятные, а особо по

известности свойства здешних пашей, даже ухищрения тут могут

произойтить и худые последствия. Ежели успеете, постарайтесь

все это предупредить представлением от себя, ибо я за силою

высочайшего мне повеления представлять не осмеливаюсь, а вам

при нынешних положениях удобно сие исходатайствовать можно.

Но войск к содержанию гарнизонов в островах в наличии здесь

нет. Баталионы князя Волконского, а с ними и канонирские

роты, то есть команда их подполковника Гастфера, должны быть

в Мальте. Корабли и фрегаты наши пойдут со мною. И когда

возвращаться я буду в черноморские порты, служителей наших,

с ескадры в островах ныне находящихся, никого не могу здесь

оставить, и все они пойдут со мною. Только разве ежели ескадра

кораблей и фрегатов останется при Мальте, может быть из нее

разве один или два фрегата, ежели обстоятельства позволят,

могут быть при Корфу, но и то разве один фрегат. Я полагаю

в таковой ескадре остаться здесь должно три корабля и 4

фрегата. Предупредительно прошу вас ходатайствовать от Порты:

когда я буду отправлять в Черное море худые корабли и

фрегаты, чтобы их не складывали от их содержания, ибо на место

их остаются здесь из других ескадр; а когда и я пройду в

Черное море, эта оставшаяся] здесь ескадра кораблей и фрегатов

вместо нас должна быть довольствована содержанием как

надлежит, ибо она будет делать защиту владению Блистательной

Порты крейсерством своим между Сицилией и Барбарским бе-

регом, заградит проход французским судам, а чрез то границы

Блистательной Порты будут безопасны. Я все сие пишу к вам

только на случай предупредительно, ежели это так последует.

И какое вы об оном будете иметь мнение и распоряжение ваше,

прошу меня соответственно предуведомить. В протчем с

наивсегдашним почтением и совершенной преданностию имею честь

быть

Федор Ушаков

Милостивый государь мой, Василий Степанович!

Почтеннейшее письмо вашего превосходительства от 5 майя

на пришедшем сюда из черноморских портов судне – галете под

командою г[осподи]на капитан-лейтенанта Адамопуло и по

секрету дела, писанные от его сиятельства графа Кушелева, я

получил. Господин Адамопуло заходил с галетом в остров Идро,

требовал от тамошнего банкира г[осподи]на Лазаря Кокини сто

тысяч пиастров; он отпустил и прислал с ним ко мне тридцать

пять тысяч пиастров, более же сего числа отпустить он не в

состоянии, о чем уже я двоекратно уведомлял ваше

превосходительство. И за оными тридцатью пятью тысячами послано от

меня судно в залив Лепантский. Но господин Адамопуло

предупредил сему своим приходом и, получа от г[осподи]на Лазаря

Кокини тридцать пять тысяч пиастров, доставил их ко мне

исправно, в чем я и расписку присланному от Лазаря Кокини дал,

как надлежит. Крайне сожалею я, что ваше превосходительство

не прислали на оном судне денег из Константинополя. В

здешнем краю, сколько ни обнадеживают, но все выходят после

великие затруднения об других местах и невозможностиг. Я

послал от себя судно «Панагию Апотоменгану» в Патрас к

российскому агенту Поулю для приему от него денег по кредитиву

барона Гипша, как писано от него было – сто или сто пятьдесят

тысяч пиастров, в которых уверен был от него г[осподи]на Поуля,

что он их ко мне отпустит, но с крайним удивлением ныне

получил от него ответ, что г[осподи]н барон Гипш, прислав ему

кредитив или вексель, по которому назначает он отпустить князю

Волконскому сто тысяч пиастров, и за отпуском оных

уничтожает он, барон Гипш, прежний кредитив, для меня следующий,

с тем, [что] когда отпустит он князю Волконскому, то ко мне

вышеозначенных денег не отпустит. Поуль пишет ко мне и

просит моего приказания: ко мне ли отпустить требуемые мною

деньги или князю Волконскому. Я требую отпуску и тех и

других, но не знаю, чем это дело решится, и что какое происшествие

или какая игра из того происходит. Я в таких обстоятельствах,

что терплю крайность, айв последней надежде встречаются

неприятности и запрещения. Изо всего оного, ваше

превосходительство, усмотреть можете, сколько препятствиев мне

встречаться может в получении денег. Господин Поуль уверен уже

всячески, что вся сумма заплачена ему будет, сколько бы он ко

мне ни отпустит, несмотря на запрещение барона Гипша, корона

ему заплатит, и он верить мне должен, а теперь мешает одно

только запрещение барона Гипша. Я ищу и домогаюсь доставить

деньги от кого бы ни было. Я по приходе моем сюда от него

требовал особым письмом до пятисот тысяч пиастров. Ежели он

может дать с достаточной уверительностью, что ваше

превосходительство в Константинополе тотчас их заплатите, таковое

письмо мое к нему достаточно. Весьма сожалею, милостивый

государь, Василий Степанович, что, имевши случай, на судне галете

не доставили ко мне наличных денег нисколько. Ныне ожидать

буду я от вашего превосходительства с теми судами, которые

прошлого года посланы от меня в Черное море. Они, конечно,

ныне возвращаться будут ко мне, по крайней мере из них

некоторые, и именно должны непременно быть ко мне фрегат «Щаст-

ливый» и брик «Александр» и еще третье судно, какое окажется

из прочих лутче. Прошу покорнейше не оставьте на них

доставить ко мне наличных денег. Ежели они придут в

Константинополь из черноморских портов с припасами, материалами или про-

визиею, должны непременно иттить ко мне в Корфу или где

меня найдут; нужно, чтобы на них отправлен был ко мне

такелаж и парусина, без которых с местах ескадрам ступить нельзя.

В числе провиантов мяс соленых ни одного фунта у нас нет,

оно весьма нужно, но должно его посвидетельствовать, чтобы не

случилось, как в прошлом году, привезено совсем негодное.

Указом Конторы главного командира Черноморских флотов

назначены грузить на транспортные суда десять тысяч пудов сухарей

из Одессы, но мне известно с давнего времени, что там сухари

негодные и что и войска, отправляющиеся оттоль сюда в Корфу,

за негодностию их не приняли. Ежели етакие сухари пришлют

ко мне, то я пропадаю совсем без провизии, и это случится уже

со мною последнее бедствие от голода, который служители здесь

терпят беспрерывно. Предупредите, ваше превосходительство, все

сие предосторожностию вашею, ежели это справедливо. Буде

сухари из Одессы посылаются давнишние, которые еще в

бытность мою там были мне известны, и ежели не вновь

заготовленные, то те, конечно, нехороши.

Обстоятельства мои о походе весьма еще неизвестны,

высочайшие повеления получаю, до Мальты касающиеся, и по всем

обстоятельствам замечаю, необходимо должно быть там

действию; ежели не получу ныне вновь ожидаемых мною решитель-

ностей в рассуждении состояния всех наших кораблей, к

исправлению следующих, и на то, что такелажа, припасов и материалов

и парусов совсем в привозе нет, да из черноморских портов

малую надежду имею, чтобы можно получить, за всем тем, ежели

не получу вновь повеления, буду употреблять старание, хотя ча-

стию флота выполнять все мне данные предписания. Ветхие

корабли и фрегаты отправляю предупредительно в Черное море.

Ескадра небольшая кораблей и фрегатов должна будет остаться

в крейсерстве близ Мальты, баталионы – в Мальте, а с досталь-

ными спешить буду я иттить в Черное море, но обо всем оном

ничего еще утвердительно полагать не могу. Думаю все, что

новые повеления получу несколько сходные с первыми. Сие

полагаю я из того: когда дойдут многие мои всеподданнейшие

рапорты о состоянии всех кораблей, требующих исправления,

может быть на оные последует что другое; но, по мнению моему,

считаю: кажется баталионы и небольшая ескадра останутся. Сие

не полагаю я за точное, может быть или то, или другое. Я с по-

дробностию обо всем оном объясняю к сведению вашего

превосходительства, дабы вам, имея таковые сведения, удобнее было

располагаться в наших снабдениях. Прошу ни в чем не

останавливаться, и все потребное доставлять ко мне. Обстоятельства

беспрерывно часто переменчивы, следовательно, по случаям и

обстоятельствам должно располагаться, флот должен быть на

всякие дела готовым, то есть со всеми снабдениями. В Италии дела

по сие время шли хороши, но на Рейне худы, французы там

в великом авантаже, а чрез то могут и здешнего края иногда

перемениться и, может быть, нужна будет помощь, а особо

неаполитанскому владению. Господин полномочный министр

Италийский именем двора неаполитанского беспрерывно ко мне

пишет убедительно не оставлять тамошний край помоществованием.

Впрочем, по скорости более писать я к вам не успел, а для

подробного сведения вам препровождаю копии с двух

всеподданнейших моих рапортов*, прошу содержать их втайне. За сим

прошу ваше превосходительство не оставить меня вашими

уведомлениями, что имеете в вашем сведении, сходно с тем, как вы

полагаете к лучшему содействию, дабы удобнее было выполнять

высочайшую волю и благонамерении его императорского величе-

ства. В каковой надежде и с истинным моим почтением и

совершенной преданностию имею честь быть

Федор Ушаков

Милостивый государь мой, Андрей Яковлевич!

Почтеннейшие письма вашего превосходительства майя от 6,

9, 10, 11, XI и 27 числ с. г., всего числом шесть, доставленные

ко мне первые чрез Неаполь, а последние с господами

вице-адмиралами Пустошкиным и Карцовым, я имел честь получить. За

благоприятство, ревностные старательности ваши общей пользе

по службе его императорского величества и всевозможные,

оказываемые вами вспоможения мне и ескадрам, от меня

отделенным, приношу наичувствительнейшую мою благодарность; при

всяком удобном случае не упущу я отнестись, куда надлежит,

таковой же моей признательностию с похвалою. За разные

уведомления обо всяких подробностях также покорнейше благодарю.

После уведомлениев ваших по полученным мною ныне известиям

дела в Италии имеют благоприятный успех: Бертье между

Турином и Риволи в Пьемонте австрийским корпусом войск разбит,

и Генуя после сего взята на капитуляцию, следовательно, теперь

Италия свободна и по крайней мере предвидится безопасна.

Я уверен, что ваше превосходительство имеете уже об оных

действиях обстоятельные сведения; за всем тем, какие мною об

оном получены известия, копии при сем препровождаю.

О состоянии ескадр, мне вверенных, имею честь уведомить:

шесть кораблей, со мною находящихся в Корфу, сколько

возможно здесь работами поправлены, некоторые вооружены,

другие вооружаются и доканчиваются работами исправления; за

всем тем весьма большого исправления все они требуют при

своих портах и перемены многих сгнилых принципиальных дерев

и членов, три корабля из них могут только перенести летнюю

кампанию, а противу сильных крепких ветров и те

неблагонадежны. Ескадры вице-адмиралов вам известны, ескадры Петра

Кондратьевича Карцова фрегат «Поспешный» по крайней

необходимости теперь исправляется килеванием и чрез короткое

бремя готов будет. Из моей ескадры три фрегата, в Неаполе

находящиеся, исправлены благонадежно. Они ожидаются ко мне

в соединение, и они будут употреблены вместе с ескадрами вице-

адмиралов для отвозу войск в Мальту. Ежели только будет

возможность, непременное желание мое выполнить высочайшие

повеления государя императора, крайне желаю я сие непременно

исполнить, желаю и сам с двумя или тремя кораблями иттить

туда, или по крайней мере отправить напервее с войсками князя

Волконского две ескадры вице-адмиралов, а потом достальных,

когда придут из Неаполя фрегаты, на оных и пойдут они со

мною, ежели только будет возможно. Важнейшее непреобратимое

препятствие и невозможность есть та, что провианта и по сие

время от Порты Оттоманской в Корфу не доставлено и его

налицо нет, кроме малого количества сухарей и худых круп, бул-

гуром называемых, смешанных с ячными и овсяными цельными

и раздавленными зернами, и то малое только количество и

весьма на малое время, прочего нет ничего; беспредельными уве-

рительностями и надеждою ласкают, что вскорости провианть*

будут доставлены, хотя малая в том надежда предвидится; но

кой час будет возможно, тотчас баталионы князя Волконского

туда я отправлю; за ними и сам пойду туда, ежели не опоздаю.

При всем оном всегда ожидаю я высочайших повелениев,

воображаю по обстоятельствам прошедших моих донесениев, в

рассуждении требующегося исправления всех наших судов, кажется,

последует оно непременно иттить мне немедленно в свои порты.

По нынешнему высочайшему повелению, какое получил я от

10-го числа апреля, должно оставить войски пяти баталионов, то

есть князя Волконского и генерал-лейтенанта Бороздина,

в Мальте и с ними назначается ескадра кораблей и фрегатов,

долженствующая находится в крейсерстве около Мальты,

Сицилии, полагаю и Неаполя. Но, по мнению моему, полагаю, при

лутчих ныне обстоятельствах, кажется, последуют другие

высочайшие повеления в рассуждении войск и, полагаю, полезнейшие

его сицилийскому королевскому величеству, тем паче как,

почитаю, желания его королевского величества письменно к государю

императору в рассуждении войск уже дошли и, конечно,

возымеют надлежащее удовольствие. За всем тем мнением моим,

ежели не ошибусь я, полагаю, что в Мальте останутся баталионы

князя Волконского и ескадра для крейсерства до трех кораблей

и четырех фрегатов в той стороне. Можете уверить его

королевское величество, пока я находиться буду в здешнем краю, Неа*

поль и Сицилия не могут потерпеть опасности от стороны

неприятеля и, конечно, будут спокойны. При всякой

требующейся совершенной надобности всеми силами помогать я не

премину, буду преодолевать всякую невозможность недостатков

наших, ко в опасность не допущу. А также и оставшаяся] после меня

ескадра всякое всевозможное воспоможение будет делать и

защищать Неаполь и прочие владения его сицилийского величества,

таковое исполнение может почитать непременным; а вновь же

какие последуют высочайшие повеления, мне не известно, а с

полученного мною ныне к сведению вашего превосходительства

копию по секрету к вам препровождаю. Также препровождаю

копии с моих всеподданнейших рапортов, по которым и можете

сообразоваться вашими деятельностями, об чем что потребно. Все

это, что я к вам пишу, сходно с желанием и требованием вашего

превосходительства; объясняю собственное мое мнение, но

исполнение все зависеть будет от высочайших указов, какие последуют.

В соответствие желания вашего превосходительства

уведомить честь имею: провиант для баталионов производится им

обыкновенно мука и крупа, но по здешнему отменному климату

для здоровья нужно производить также красное вино, а

временно производим мы здесь чрез покупку и малое количество

свежего мяса. Производятся также дрова, и в Мальте, по

мнению моему, полагаю тоже потребно. В здешнем месте от

обывателей получают они свечи или масло для свету, но это дело уже

баталионного командира. Обо всех потребностях, что необходимо

нужно, предупредительно всеподданнейшим рапортом

представляю от меня его императорскому величеству. В копии с него все

сие усмотреть соизволите. Пока не будет получено высочайшее

повеление на сие всеподданнейшее мое донесение, баталионы,

ежели будут в Мальте, непременно должны будут

довольствоваться от стороны его королевского величества, на щет государя

императора, я уповаю, что наивсегда от той же стороны про-

вианты получать должны. Дворы между собою щет иметь будут

и за плату, а может быть высочайшее повеление последует

заготовлять провиант самим (все это мое только мнение и не

положительно), но вам известно, в Неаполе и в прочих местах все

заготовления казенные обходятся дешевле, нежели иностранной

покупкою или заготовлением иностранным; вашим прозорливым

предусмотрением все сие совершиться должно.

Ескадра трех фрегатов, в Неаполе находящаяся, теперь уже

исправлена. По отправлении ее из Неаполя забираемые нами

провианты приемами нашими кончатся в сие время. Хотя мы

брали и сами давали расписки, сколько чего где забрато, но

гораздо лутче и вернее будет, ежели бы из Неаполя и из Мессины

доставлены были ко мне ныне единовременно ведомости, сколько,

когда именно, чего, кем забрато, и по какой цене каждая, и обще,

сколько, чего, на какую сумму денег, весьма сие для меня надобно

к представлению его императорскому величеству и в

Государственную адмиралтейств-коллегию. Ежели я от себя полного

щета туда не доставлю, а пойдут они туда мимо меня, опасаюсь

какого-либо неудовольствия; уповаю я, за провианты только нам

платеж деньгами остается, и за немного вещей, из

адмиралтейства в Мессине взятых на мою ескадру и на ескадру

вице-адмирала Пустошкина, ныне там бывшую, буде чего за что не

заплачено, ибо за прочее за все заплата от нас была. Я надеюсь, что

никакой ошибки тут не последует, буде за что деньги заплачены,

в другой раз того не напишут в требовании; также и в Неаполе

все, что брато из адмиралтейства для исправления наших судов,

от меня флота капитану Сорокину дано повеление по ращету

заплатить деньгами, а ежели что будет пропущено и не

заплачено, правительство должно также доставить ко мне

требовательную ведомость, положа за каждую вещь цену настоящую, что

должно, с положением транспорта всей суммы денег, сколько

всей суммы заплатить нам должно: за провизию, за леса и за

прочее, что забрато нами, буде за которые вещи заплаты от нас

не было, особым одолжением почту я, когда доставлен будет ко

мне обо всем оном верной щет надлежащим требованием, с чего

мог бы я представить как должно; а ежели бы у меня случились

деньги, то тотчас бы желал все оное заплатить, ежели только

буду в состоянии; все оное соображу я обще с господином

полномочным министром Томарою, осведомлюсь и сочту там, могу

ли я заплатить собою или чрез представление к высочайшему

двору. По известному вам его королевского величества

благорасположению содержание госпитали нашей в Неаполе и войски

наши, в услуге его величества на берегу в Неаполе находящиеся,

довольствуются кочтом королевским, следовательно, полагаю,

в щете сие к нам положено не будет. Все сие представляю я

к вашему превосходительству и прошу принять в ваше

рассмотрение и ходатайство об оном истребовать, как надлежит,

вышеозначенные щеты чтобы были сделаны и доставлены ко мне;

весьма нужно, ежели бы они не замедлились ко мне

доставлением. Я теперь все отчеты мои привожу в порядок и желаю все

соединить, что как надлежит, ко всеподданнейшему донесению

моему его императорскому величеству.

[Когда] я в первый раз из Корфу отправлялся к Неаполю,

Василий Степанович Томара уведомлял меня, что провизия на

ескадры, мне вверенные, на время бытности моей там будет

производима от стороны королевского величества, он так полагал,

о чем я вас прежде уведомлял; но по сношению моему с вами

заметно, [что] со стороны министерства неаполитанского мнения

с сим не сходны. Потому я таким образом к вам и описываюсь.

А к государю императору всеподданнейше доносил я, на наш ли

щет будет сия забираемая нами провизия или на щет

королевский, мне не известно. Решительности об оном и повеления

никакого не имею.

Некоторые необходимые надобности понудили меня, что ныне

посылаю я нарочное судно поляку «Експедицион» под командою