Текст книги "Ракетчики (СИ)"

Автор книги: Алексей Рагорин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 88 страниц)

– Мы – не военные. Вам – виднее. Но выводить за маленький пятачок в Панаме все базы в Турции… Как-то несимметрично.

– Осмелюсь напомнить. Я, как министр обороны, владею всей полнотой информации. Наши базы в Турции – одно название. Повстанцы и русские диверсанты насыщены ПЗРК, сбивают наши самолёты и вертолёты на подходе. Колонны бронетехники обстреливают на дорогах. До баз доходит едва 15 % грузов. Дефицит боеприпасов, еды, воды – вот неполный список проблем почти всех баз. Постоянно нас обстреливают снайперы. Часто – с запредельных дистанций. Наши тепловизоры никого не видят, а их снайперы работают. По агентурным данным – армяне. Персонал баз массово увольняется, отказывается служить, есть случаи самоубийств, других нервных срывов. Мы вынуждены закрывать глаза на употребление наркотиков. Фактически, русские нам устроили свой Афганистан. Массовая убыль людей и техники нас разоряет. Если техника – всего лишь вопрос денег, то люди… Русские активно занимаются пропагандой: рассказывают через доступные им СМИ о наших потерях в Турции. Это имеет тот эффект, что никакими деньгами заманить туда наёмников не выходит. Как ни парадоксально это звучит, но мы должны благодарить русских за это предложение. Оно даёт нам возможность уйти, если не сказать: «бежать», из Турции, сохранив лицо.

– Но почему мы будем разменивать именно панамский пятачок? Неужели его нельзя уничтожить? А взамен вывода войск из Турции выторговать что-то более весомое?

– Их плацдарм мал, укреплён средне. Но! Он прикрыт с моря небольшой группой русских кораблей. Мы имеем все основания утверждать, что русские хотят устроить нам вторую средиземноморскую ничью: разменять свои никчёмные маленькие консервные банки на один из наших флотов при помощи ядерного уравнителя. При этом они могут «нечаянно» послать ракету в шлюзы, что выведет Панамский канал на пару лет из строя.

– Но это же противоречит всем международным договорённостям!?

– Позвольте, владыки, тут я дам пояснение. Они на это, как и всегда после 91-го, наплевали. Даже нагло напомнили нам 87-й год, когда мы сами совершили смену власти в Панаме. Санкции им безразличны. Давить реально только через Россию, но последнее время мы в Ельцине не уверены. Так что…

– Господа, давайте голосовать: кто за принятие русских условий?

Эпизод из жизни Кацо Элиаури, 1995 г.

Кацо Элиаури родился в маленькой горной деревушке. Ему был интересен большой мир, что показывали по телевизору. Ближайший большой город от их села: Зестафони. От школы была экскурсия. Пятикласснику очень понравился вид расплавленного металла. Это вам не деревенская кузня. У мальчика появилась мечта: стать металлургом. Ничем не хуже, чем любая другая. Кацо стал последовательно идти к цели. Стал старательнее учиться. Поступил в Запорожский Индустриальный институт. Поскольку насчёт своего уровня подготовки он не обманывался, то выбрал по совету тётеньки в приёмной комиссии специальность, на которую год от года конкурс меньше единицы. Так и стал Кацо технологом металлургических процессов. Дядя продавал мандарины-апельсины. Не сумел уговорить любимого племянника заниматься торговлей, но и из души не выгнал. Не поскупился, сумел со всеми договориться и из Зестафони прислали именной вызов на Кацо. Три года он успел отработать на заводе. А потом распался Союз, завод стал нерентабельным и закрылся. Дела шли плохо даже у дяди Вано. Переехал Кацо в Тбилиси, но смог устроиться только торговцем шаурмой. Хорошо, что не женился. Вообще-то, это было плохо, целая трагедия, когда Нино выбрала не его. А теперь это было хорошо – иметь семью в такой нищете трудно.

Кацо уже подумывал вернуться в село, завести жену, пасти коз и овец. В селе можно жить и без денег. Почти. Но после обратного присоединения к СССР жизнь стала налаживаться, и в один прекрасный момент к нему подошёл милиционер. Полицию опять переименовали в милицию.

– Вы Кацо Элиаури?

– Я, да, что хочешь, дарагой?

– Э, перестань, я по делу. Сказали тебя найти и привести в спец комитет по возрождению.

– Вай, слушай, в чём я виноват? Скажи? Хочешь шаурму? Бесплатно.

– Перестань, говорю. На экзамены тебя туда берут. Обычно потом нормальную работу дают.

– Ну… Я и тут последний год стал хорошо зарабатывать.

– А толку с того? С твоим рейтингом ты эти деньги можешь только проесть. Человек второго сорта. Не делай мне трудностей – пошли.

– Ох… Пошли.

Экзамены Кацо сдал хорошо. Память у него всегда была хорошая. Спрашивали не очень глубоко, трудных вопросов не было, но по специальности. Выяснилось, что это человек с его завода. Зестафонский завод ферросплавов будут запускать заново. Его нашли по документам с отдела кадров и хотят взять опять на завод. На первое время зарплату объявили меньше, чем Кацо делал на шаурме. Но он согласился. И не только из-за рейтинга. Из-за мечты. Глупой, наивной детской мечты.

Эпизод из жизни Шамиля Масхадова, 1999 г.

Чечня, Шатойский район, затерянный в горах аул Малый Харой. На совет тейпа Масхадовых вызвали Шамиля. По старым меркам его вина была смешна. Нет, не так. Он вообще ни в чём не был виноват. Он был бы в своём праве: сказал «не жена» – и всё. Бери себе новую, молодую жену. А можно и вообще, урусскую бабу в наложницах держать. Но настали лихие времена. Теперь так нельзя. Вот и сейчас: Шамиль всего лишь хотел развестись. Нет, не подумайте ничего плохого, Лайла ещё не старая. Двадцать пять лет – разве это старость? Родила Шамилю четырёх детей: двух мальчиков и двух девочек. Но против 15-ти-летней Фатимы… Да. Раньше как было бы: старую жену выгнали, детей оставили себе, за новую калым заплатили и всё. Живи – не хочу. Новая власть разводы не запрещает. Но…

– Хамид-ваши, вы – наш старейшина, мы все вас уважаем, но и у меня есть права. Я – полноценный член тейпа. Бабаю вы разрешили развестись. А почему мне нельзя?

– У Бабая – совсем другое дело. У него урусский доктор определил, что жена бесплодна. Не скули, а веди себя, как подобает мужчине. Пять лет назад ты убил участкового милиционера. Урусы, за убийство своего, казнили десять заложников. По одному-два, из наших тейпов. Пять молодых парней и пять девушек. И это ещё у них добрые законы. Могли бы и семейных мужей и жён казнить. Мы отдали виру другим тейпам, чтобы не было войны. Большую виру. Своим поступком ты сделал наш тейп беднее в два раза. Тут есть доля нашей вины: не узнали вовремя. Но: что сделано – то сделано. Пять лет ты жил нормально. А теперь опять хочешь ввергнуть наш род в беду: хочешь выгнать жену. Мы будем должны заплатить виру её роду. Мы будем должны отдать половину детей её роду. А она заберёт девочек. Это раньше, при Союзе, мальчики ценились выше девочек. Но старики говорили о царских временах по-другому: «За одну убитую женщину нужно проливать кровь двух мужчин». Сейчас вернулись те времена. Нас и так мало осталось. Очень, очень многих наших убили грузины, дагестанцы и прочие. У нас, в горной части Чечни, есть несколько мест, вокруг аулов. Бывших аулов. А теперь там – заповедники. Любого человека внутри могут застрелить.

– Я знаю, Хамид-ваши.

– Молчи! Знает он. Даже прятаться по пещерам – не выход. Урусы сделали шайтан-птиц: видят и стреляют ночью. А теперь ты хочешь понизить этот, э-э, рейтининг, всему тейпу. Нам снизят эту, как ее, кивоту на детей. Нравится тебе Фатима – иди в армию, служи урусам, стань майором – женись! Они разрешают иметь две жены. Скажи: почему тейп должен защищать недостойного? Нет, мы должны и будем защищать своих. Но твои поступки говорят: ты – хуже чужого. Это не те урусы, что были раньше. К власти у урусов пришли воины.

– Наши воины – самые лучшие!

– Дурак! Нет воинов, лучше урусов! Это когда у них правили бараны – мы их резали и смеялись. А теперь во главе их стаи стоят волки. Я смотрел в глаза их главному, когда он собирал глав тейпов в Грозном. Он нас не боялся, хотя стоял один в зале. Охраны не было никакой, мы видели. Я – боялся. У него в глазах я видел нашу смерть. Он тогда сказал: «Или будете жить по нашим правилам, станете нами, или – ваше племя станет историей». Я хоть и простой человек, но его слова вполне понял. Или мы покоримся – или умрём.

– Чеченцы ни перед кем не склоняют головы! Как можно забыть кровь братьев?!

– Нет позора, стать на сторону сильного. Глупо воевать с лавиной. Помнишь, что стало с Великим Харзоем? Тамошние убили геологов. Урусы послали карательный отряд. Наши воины не стали подставлять горло, как бараны. Устроили урусам засаду – те потеряли человек тридцать своих. Тогда их Диктатор сказал: весь этот аул не стоит стольких русских парней. Всё. Нет больше Великого Харзоя. Прилетели самолёты с какой-то гадостью. И всё. Дома стоят, а живых – нет. Сделали исключение из своего же правила: убили всех. Причём, тайну из этого не делали – по телевизору показали. Забыть кровь братьев нельзя. Нужно помнить о крови жён, сестёр, маленьких детей. Диктатор так сказал: «Мы не будем десять раз завоевывать землю, примучивать вас каждый год. Мы эту землю один раз завоевали. Она – наша. А вы на ней живёте и дышите, пока я разрешил. Или покоритесь, примете наши законы, станете нами, или – умрёте». Ух, и пробрало меня тогда, Шамиль. Он это говорит, а глаза холодные, нечеловеческие. Казалось, после таких слов все должны были кинуться на него, зубами порвать, пса! Нет. Никто слова не сказал. Видно, всех пробрало, не одного меня. С тех пор я всем нашим наказал на нашей земле самим урусов не трогать и другим – не давать. Урусы, хорошие воины, но люди, я их никогда не боялся. Но этот их Корибут… Он шайтан, не человек! Его много раз пытались убить. Никто не смог. Все умерли. Он лично, сам убивал. Это не моё решение – покориться. Совет так решил. Я позвал Кизмир-ваши из соседнего тейпа. Он расскажет тебе одну историю. Если ты и после этого не одумаешься – мы выгоним тебя из тейпа. Клянусь! Прошу, уважаемый, помогите вашей мудростью наставить на путь истинный нашего блудного сына.

– У нас, в Верхнем Харое, живёт Саид. У него два года назад забеременела жена. Пятым. А его рейтинг не позволял тогда иметь пять детей. А те четыре у него были, как назло, девочки. Урусская доктор-инспектор попалась очень хорошая женщина, дала совет. И Саид поступил, как она сказала. И сейчас у него четыре девочки и два сына. Но он воюет в Турции. Два месяца дома – два месяца воюет. Уже старший лейтенант. Хорошо воюет. Много нам рассказывает. Ни слова не слышал от него плохого о урусах. Турки – так себе воины. А урусы ничем нашим не уступят. Так говорит Саид. Деньги платят, иногда можно добычу привезти, но с разрешения начальства. Детей урусы тем летом в детский лагерь забирали в Крым. Детям понравилось.

– Но его могут убить за интересы урусов!

– Э-э! Разве мы, чеченцы, боимся смерти? Но я и тут могу тебе ответить. Если его там убьют – урусы обещали платить жене пособие. Но дело не в этом. Он хочет стать капитаном: те могут иметь до восьми детей. А, начиная с майора, можно брать вторую жену. Урусы так и говорят: «хочешь быть крутым в постели – докажи это на деле». Это Саид прибаутку говорит. Но мы, старейшины, этот подход считаем верным. Не дело это – баб выгонять. До мусульманства так не было. Этого уже никто не помнит, но урусская бумага сохранила. Ты знаешь: урусская политика власть мулл сильно уменьшила. Мы и есть власть. Я тут по просьбе вашего старейшины. Но это не значит что мне всё равно. Я не хочу, чтобы ваш род стал беднее, и попал к урусам на плохой счёт. Если передумаешь – приходи к нам в гости. Через две недели должен вернуться из Турции Саид, ты можешь расспросить его сам.

– Благодарю, Кизмир-ваши. Я подумаю.

– Подумай, Шамиль, подумай. Это говорю тебе я – ваш старейшина. Тебе – любовные утехи, а роду – содержать Лайлу, детей в другом роду. А работать она будет там. Урусы снизят рейтингиг, тфу, зараза. В общем, плохо будет. Что им стоит, снизить кивоту на семью до трёх детей? Снизят всем. Из-за тебя. Мы лучше тебя выгоним. Хорошо думай, Шамиль.

Конец 93-го. Серго. Непосильная ноша.

– Сань, ожень тибя прашу, памаги. Я висьо делал, как ты казал. Президентам стал, врагов стрелял, воров повесил. Но те, новые, которые министры, тоже воры. Я вижу. Делать ничиво ни магу. Я плахой президент. Хачу – харашо, людям – плоха. У грузин уже харашо ти делал. Делай и нам, армянам так. Ми тибе памагали. Памаги, Сань. Трудна нам. Курды обнаглели. Воюют не толка турков, но и нас. Их многа, болше армян. Очень трудна. Они хатят озеро Ван сибе визять. Плоха.

* * *

«От советского информбюро, ой, простите, товарищи. ТАСС сообщает:

За последнюю неделю по всем крупным городам Армении, включая столицу: город Ереван, прошли массовые манифестации, митинги в поддержку идеи воссоединения с СССР. Были попытки захвата административных зданий и самосуды. Убито несколько десятков националистически настроенных лидеров. Попытки западных СМИ представить чаяния народных масс как спектакль, срежиссированный КГБ, не выдерживают никакой критики.

Правительство и другая элита армянского народа, в том числе и культурная, разделяют народный порыв. Президент Армении, Серго Матевосян, другие члены правительственной делегации Армении, подписали сегодня в Киеве договор о воссоединении Армении и СССР. Ура, товарищи! Братский армянский народ опять с нами! Правительство СССР планирует разработать и внедрить меры по оказанию помощи Армении в различных областях, в-частности: в военной, экономической, организационно-политической.»

Январь 94-го. Иранская делегация.

«ТАСС сообщает: по приглашению нашего правительства с рабочим визитом в СССР прибыла делегация Ирана. В состав делегации входят религиозные лидеры, промышленники, учёные, военные. Делегацию в аэропорту «Борисполь» встречали наши представители во главе со вторым министром, генерал-полковником, Емцем Александром Николаевичем. С иранской стороны, к сожалению, не прибыл аятолла Хаменеи. Делегация планирует посетить у нас в стране ряд промышленных и научных предприятий, обсудить вопросы культуры и торговли, промышленного и военного сотрудничества. На рабочие совещанию представители СМИ допущены не будут.»

Выдержки из стенограммы встречи на высшем уровне Ирана и СССР.

– Уважаемый Александэр, аятолла Хаменеи не мог прибыть лично. Мы официально занимаем позицию, э-э, несколько своеобразную позицию, э-э, по религиозным вопросам. Прибыть к невер…, в вашу страну он не может. Это вопрос авторитета.

– Ага! Он, значит, боится свой авторитет уронить, а вы возмущаетесь, что вас в аэропорту встречал второй министр, а не Лукошко или я. Здорово! Молодцы!

– Э-э, уважаемый Александэр, вы нас неверно поняли…

– Да всё я понял.

– У нас больше нет претензий по протоколу.

– Вот и ладно. Давайте теперь по делу. Мне от вас надо. Пишите, берите ручку и пишите: место под базу флота в Ормузском проливе; место под военную базу километрах в ста-ста пятидесяти от морской, но в глубине материка; уран, торий; ваше участие в зачистке Турции; блокирование против Азербайджана.

У иранской делегации, образно говоря, отвисла челюсть. Они ожидали многого, но такого пакета предложений, точнее, пока только пожеланий – никто не мог даже отдалённо представить. Совершенно ясно, что и СССР готов будет дать взамен не букет цветов. Хотя… Новое руководство СССР как с цепи сорвалось: ядерные фугасы, бомбы и ракеты использует как зубочистки. Большому Сатане нос утёрли. Не один раз. Уж не хотят ли они всё это получить просто так? Мы не допустим на себя политического давления! Бедный Иран. С одной стороны, против него выступал Большой Сатана с приспешниками, с другой – его кусала собака Большого Сатаны: Ирак. А теперь приставил нож к горлу второй игрок мира: русские. О, Аллах! За что ты посылаешь испытания твоим верным слугам!? Как бы прочитав мысли делегации, Диктатор продолжил.

– А вы знаете, что старый СССР планировал напасть не на Афганистан, а на Иран?

Театральная пауза жгла нервы мусульманам, как топка паровоза – уголь. Военные белели, краснели; дипломаты забыли все уроки: ерзали на стульях, потели, судорожно искали место для рук, перебирали невидящими глазами бумажки. Никто не решался задать никакого вопроса. Всем казалось: ещё чуть-чуть – и Корибут озвучит объявление войны их несчастной стране. Но зачем ему это? Он ведь ещё не до конца переварил Турцию и Кавказ… Шайтан! От него можно ждать чего угодно! Впрочем, войну он мог объявить и послу. А мог и не объявлять. В Прибалтике, Грузии СССР «защищал интересы русскоязычного населения», Турции «помог в охране проливов и наведении порядка», Армении – «оказал дружескую помощь братскому народу». Лицемеры! Так и хочется крикнуть в лицо! Нельзя. Мы, дипломаты, народ выдержанный.

– В нашем руководстве завелись предатели, которые работали на американцев. Они перенацелили порыв военных со слабозащищенного и вкусного куска пирога на трудный и бесполезный.

Подогрел интерес публики Диктатор. Делегация почти физически ощущала слюну во рту Корибута, видела голод в его голубых глазах. Просто хочет взять, и съесть Иран, как кусок вышеупомянутого пирога.

– Я чётко сказал послу, кого я хотел бы видеть. А в вашей делегации нет людей, которые что-то решают. Пусть срочно прилетает Хаменеи и другие видные религиозные деятели. А вы пока поездите по культурным местам. Военным мы покажем их любимые игрушки. А промышленники посмотрят днепропетровский промышленный район.

* * *

«ТАСС сообщает: по приглашению нашего правительства с рабочим визитом в СССР прибыла вторая часть делегация Ирана. В состав делегации входят религиозные лидеры, в том числе аятолла Хаменеи. Делегацию в аэропорту «Борисполь» встречали: первый министр СССР, Лукошко Александр Григорьевич, военный диктатор, Корибут Александр Владимирович. Стороны проследовали в Дом Правительства.»

Выдержки из стенограммы встречи на высшем уровне Ирана и СССР.

– У вас есть выбор: принять сторону американцев или нашу. Учтите: американцы превратят вас во второй Аравийский полуостров. С десяток маленьких, легкоуправляемых странок с карманными диктаторами. И не думайте, что вас порвать нельзя. На севере будет Прикаспийская Азербайджанская Республика. На западе – Свободный Курдистан. На юго-западе – Суннитская Исламская Республика. На юго-востоке – Иранский Пуштунистан. Мало? Американцы придумают ещё. А мне надоело изгаляться.

У Хаменеи выступил пот. Проект более чем реален. Особенно в свете недавних турецких событий. А если сепаратистам и религиозным фанатикам СССР будет поставлять оружие… Страшно даже представить. И Большой Сатана может сделать то же самое.

– Россия слаба. Китай будет сидеть тупой обезьяной на дереве, смотреть на дерущихся тигров. Так и умрёт на дереве от старости. Это значит, что вас он защищать не будет, да пока что и не может. Зубы не те. С таким же успехом можете просить помощи у Пакистана. Они помогут… А США всех своих марионеток использует как живые консервы. Пока нужны – даёт дышать, пришло время скушать – нож в сердце и всего делов. Мне перечислить страны Африки, Южной Америки, которые были их верными собачками и были съедены?

– Не надо. Не надо изгаляться. И на нас давить. Что предлагаете вы?

– Вот это слова мужа. Ядерное оружие. Полный ядерный цикл. Технологии, помощь в строительстве заводов, техническую документацию. То же самое по авиации и флоту. Поставки оружия.

– В чём ваш интерес?

– Мне нужно много урана и тория из ваших гор. Построенные шахты, обогатительные фабрики останутся вам. Но от вас будет нужно много рабочей силы. И нефть. Ваша меня тоже интересует, но нужно обжать со всех сторон Азербайджан. Алиев брыкается, попробовал вкус власти и по добру ни копейки не уступает.

– А зачем вам наше участие в Турции? Мы очень ценим наших сынов.

– Толку от них. Ваши сыны – оловянные солдатики. Без войны – нет армии. В мирной обстановке можно подготовить армию процентов на двадцать. Это вам наглядно показал Садам Хусейн. А ваши богатства и независимая позиция не дадут американцам спать спокойно. Убьёте одним выстрелом нескольких зайцев. Мы позволим вам взять какой-то кусок земли. Но не в Турции. Об этом поговорим потом. Нанесёте ущерб курдам, которые и вам устраивают «веселую жизнь», «обстреляете» бойцов и командиров в реальном бою и за это мы вам ещё и приплатим.

– Последнее время американцы нас забыли. Почти.

– Это они Россию переваривают. Потом уничтожат Югославию, потом съедят Ирак, зайдут в Афганистан. Вот тогда и за вас примутся.

– Это ваши домыслы. Но даже если и так. А чем вы лучше?

– Мы лучше тем, что навязываем вам руку дружбы. Я с вами откровенен. Не скрываю: именно навязываем. Но в то же время, именно: руку дружбы. Для нас это тоже вопрос выживания. Вы же понимаете, что к нам у врагов накопилось много счетов. Нас они в покое не оставят. Сейчас они готовятся. Берут под контроль бывшие соцстраны Европы, подбирают нашу Африку, ещё кое-что по мелочам.

– Мы следили за вашими действиями. Должен отдать должное: вы им спокойно «поесть» не даёте.

– Спасибо за похвалу. Продолжу. У нас есть урановые руды. Но их мало. А ещё у нас мало людей. Мало нефти. Мало времени.

– А куда вы спешите?

– На этот вопрос я не имею возможности ответить честно, а врать не хочу. Пусть наши отношения с самого начала будут правильны.

– Скажите, а почему вы моим людям сказали «торий»? Разве уже есть эффективные технологии сжигания тория?

– Да.

– Поясните.

– Нет, это всё. Я и так с вами слишком откровенен. Вам мы можем предложить только обычный ядерный цикл на медленных нейтронах. Вам хватит. Военный атом основан именно на этих технология. Получите плутоний и так далее.

– Ваше желание иметь военно-морскую базу у нас на побережье понятно. Мы даже не сильно переживаем за обострение отношений с США. Но мы не хотим стать второразрядным игроком в регионе. Когда у вас будет там база, вы будете разговаривать с нами с позиции силы. Ещё большей, чем сейчас.

– Сами виноваты. Я вас звал? Звал. Какого чёрта «шестёрок» прислали?

– Приношу свои извинения. Даже не ожидал, что ваши «интересные предложения» окажутся настолько интересны. Позволю себе очередной вопрос: а зачем вам вторая база, сухопутная? Мои военные считают, что она направлена против нас. Точнее: для нашего контроля. Видите? Я тоже с вами откровенен.

– Нет. Не против вас. Это противодесантная база. База контроля суши. Но не вас, а против моря. Это подробно объяснят наши военные вашим. Если в двух словах: база флота, если наш флот там погибнет, не сможет противостоять армаде авианосцев и других кораблей. А мы хотим защитить свои инвестиции в вашу страну. Мы не желаем потерять шахты, обогатительные фабрики, прочее. База на некотором удалении от берега не позволяет безнаказанно атаковать флоту, но даёт возможность продолжать контролировать пролив. А против вас… Мы будем согласны на ваше присутствие на обеих базах. Один-два сотрудника. Вы будете видеть, что мы разместили: пехотную дивизию для захвата Тегерана или полк ПВО. Есть ещё один важный момент: эти базы нам нужны только в аренду. Лет на двадцать. Потом всё добро мы будем готовы продать вам.

– Вы прогнозируете конец нефти в нашем районе так быстро?

– Что вы? Конечно, нет! Причины другие. Может быть, я покажусь вам недальновидным пессимистом, но у меня есть уверенность, что всё решится за это время. Или мы – или они. Но если ваша добрая воля – можем записать в договоре право продления на других условиях. Бумага всё стерпит. Мы – только «за».

– Вы что-то знаете? Или планируете?

– Это преждевременный вопрос. Я ещё не услышал от вас ничего, что показало бы вашу позицию.

– А какой смысл нам ссориться с Азербайджаном? Даже не так. Какой вам смысл в нашей игре на вашей стороне? Они гоняют излишек нефти не только через нас, но и через Россию. Вы и на Россию сможете надавить?

– Это не ваш вопрос. Но я отвечу. У России маленькая дырочка. Они свою, сибирскую нефть пропихнуть не могут. Ельцин прыгал от счастья, когда выторговал у меня пропуск газа в Европу. А по нефти разговора не было. Если вы свою трубу прикрутите – Азербайджан станет в разы сговорчивее.

– То есть вы готовы дать нам ядерные, ракетные, морские и авиационные технологии?

– Не совсем так. Не все. Только то, что озвучил. Полный ядерный цикл и противокорабельные тактические ракеты. Радиус действия – 500 километров. По флоту – без ограничений. По авиации – только поставки наших самолётов.

– Этого мало. Нам нужна хорошая ракета среднего радиуса действия. Для Израиля. У них есть. А у нас – нет. И системы ПРО и ПВО. Вы о них ничего не сказали.

– Эти системы дадут вам возможность угрожать нам и защититься, пусть и частично, от нашего возможного удара. Мы на это пойти не можем.

– Друзья так не говорят. Какой-такой: «возможный удар»?

– Хорошо. Я сделаю вам предложение. Но предупреждаю: цена покажется вам невозможной. Но по-другому не будет.

– …

– Это неслыханно!! На это никто не согласится! Никогда! Эти догмы – основа нашей власти. Видите? Я с вами предельно откровенен. Как аятолла, я такое даже думать не должен, не то что – говорить.

– Тем не менее, вы, как генсек старого СССР, именно руководите страной, а не верой. И поэтому нужно решать. Вы защищаетесь от разлагающего влияния Большого Сатаны. Надели на женщин паранджу – и уменьшили разврат в десять раз, запретили западную музыку и фильмы – ещё в десять раз. У меня так не получится. Нет мусульманских традиций у населения. Более того, ещё нужно убедить людей, что разврат вреден, плох. Процентов девяносто, это минимум, считают его допустимым. Подавляющее большинство подвержено той или иной вражеской программе разложения или уничтожения. Кто-то курит, кто-то пьёт водку, кто-то любит много женщин, кто-то слушает рок и считает, что он приобщился к высшему свету культуры, а не просто засоряет мозги звуковым шумом. И все совершенно искренне уверены в безобидности их пристрастия. А есть ещё гурманы, обжоры, жадины, бывшие кооператоры, которых Горбачёв за пять лет наплодил, бывшие коммунистические функционеры. А что мне делать с моей опорой: военными? Той их частью, которая деградировала за последний коммунистический период? А такие тоже есть! А как быть с воспитанной коммунистами уравниловкой и безответственностью?!! Если провести учет людей, подверженных хотя бы одной вражеской или паразитной программе, то выйдет уже все 99 %. И что мне делать? Расстрелять? Всех объявить неверными, как это делаете вы? Был у нас один руководитель, который как-то раз сказал что-то наподобие: «Других людей у меня нет.» Как я его понимаю! Но мы идём по пути оздоровления. Стараемся. Не вашим путем, но идём. Мы запретили использование англоязычных слов и их музыки, их фильмов. Но у нас проблема и с нашими фильмами. Там тоже сплошь и рядом сигареты, водка и прелюбодеяние. Но я надеюсь на лучшее. И меня не устроит, если вы будете ставить нас на одну планку с англосаксами. Если придираться, то и у вас есть проблемы с идеологией. Прямолинейное следование Корану приводит к тому, что вы труднее принимаете новое полезное и позднее реагируете на новое вредное, типа героина. Всё. Выдохся. Слово за вами.

– Вы поколебали мою решимость. Но и мне очень трудно. Давайте думать.

* * *

Через два дня мы договорились. Обо всём. И о поставках систем ПРО и ПВО, и о ракетах, и о религии. А что мне нужно просить, чтобы быть уверенным в своём союзнике? Если мы для них – неверные, то рано или поздно кто-то может решить внести в головки наведения ракет наши города. На многое подвигнуть клириков не удалось. Но Хаменеи обещал издать фетву, в которой наша страна и весь народ будут признаны чем-то более правильным, дружественным мусульманам. Многие скажут: «Ерунда, нельзя пощупать, стоило ли копья ломать?» А я считаю, что стоило. Если такой религиозный лидер примет решение и будет проповедовать его в зоне своего влияния, то мы очень сильно ослабим сопротивление Кавказа, а он ещё далеко не усмирён и ассимилирован. Если ни один искренний мусульманин не сможет допустить мысли о джихаде против русских, то это будет полпобеды.

Участие иранских солдат в Турции позволило переломить ситуацию и сделать пребывание американцев на турецких базах нетерпимым. Сами мы уже начали выдыхаться.

Не подумайте, что я – наивный дурачок, поверивший словам. Это был частично договор, а частично – спектакль. Мне хорошо вооруженный Иран нужен больше, чем самому Ирану. Если мы победим США, то и с Ираном совладаем. Так или иначе. А если не победим, то какая мне разница: есть у Ирана оружие или нет? Но самое важное: я всё ещё не рассчитывал обмануть историю в части ядерной войны.

Собрание жильцов дома. Кириллович.

Жильцы дома N10 по улице Олимпийской собрались на детской площадке. Новой. Построенной при новой власти. За два года краска на качелях и лавочках потёрлась, к наличию сего культурного объекта все привыкли. К очередным ежеквартальным и внеочередным собраниям привыкли тоже. Это стало нормально. Подобные собрания отличались от собраний жильцов кооперативных домов. На новых собраниях всё происходило по-военному: староста доводил до слушателей новые законы и положения, рекомендации, свои решения. Крайне редко мог посоветоваться. Так было везде. Везде старостами были бывшие военные, привыкшие командовать, а не выслушивать базар и стенания. Попытки спорить бывали. Чаще всего это давало обратный эффект. Вот и на этот раз жильцы привычно кучковались: где – по подъездам, где – по интересам. Часть людей сидела на лавочках, часть – стояла рядом. Стоял равномерный гомон. Наконец Сухолаптев решил, что собралось достаточно и начал излагать.

– Как сказала новая власть, все штрафы, прочие наказания, ограничения и поражения в правах доводятся публично. Сегодня у нас есть несколько маленьких вопросов. У Шендеровичей сын Ростислав ходит в куртке с надписью на иностранном языке. На нерусском. Они были предупреждены почти неделю назад. А вчера я видел его опять в этой куртке.

– А не в чем ему больше! Нет у нас другой. Что ему: голым зимой бегать в школу?!

– Ты меня на горло не бери, Софья. Не проходит. Я не только вынес предупреждение, но и дал совет: нашить на месте надписи другую ткань.

– И чего это мы должны уродовать импортную вещь? Самодурство!

– По положению, я его ещё год назад доводил: надписи на любом языке, кроме русского – недопустимы. Это не я придумал. Новая власть это назвала идеологическим единством. Если хочешь – иди, обжалуй решение к старосте области. Но штраф я тебе уже начислил. Увижу эту куртку с надписью ещё раз: штраф удвою. Так и знай.

– А!.. А мы думаем: чего это все вывески на английском и других заставили переделать на русский?