Текст книги "Ракетчики (СИ)"

Автор книги: Алексей Рагорин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 71 (всего у книги 88 страниц)

– Господин, вы меня слышите?

– Ннне-не очень. Повторите.

– Больше пусков не будет. Нет напряжения, уничтожены электрощиты.

– Доложите о повреждениях.

– Да, господин. Сильно повреждён отсек вспомогательных механизмов N1, вышли из строя электрощиты, установка для регенерации воздуха, осушительные и дифферентовочные насосы.

– Фа-ак!!!

– Ещё не всё. Полностью уничтожен реакторный отсек.

– Как!? Полностью?!

– Согласно датчикам, выведены из строя: ядерный реактор, оба парогенератора, оба главных циркуляционных насоса, компенсатор объёма, почти всё оборудование.

– Катастрофа…

– Господин, нужно что-то делать, господин.

– В пробоину от русской ракеты поступают компоненты ракетного топлива с наших «Трайдентов». Там сильнейший пожар. Реактор пошёл на разогрев. Наша система пожаротушения на такое не рассчитана. Горят почти все пусковые шахты, повреждён во многих местах лёгкий корпус.

– Насосы уничтожены. Мы не сможем всплыть! Фак!! Включить аварийные насосы, притопим палубу. На один метр.

– Да, господин адмирал. Погружаемся. Но нужно иметь в виду, что у нас есть ещё одна неприятность.

– Ещё?!.

– Малые ракеты русских пробили 4-й отсек, взорвались в машинном отделении, выведена из строя первая паротурбинная установка и часть пультов управления. В отсеке пар и пожар, есть раненые. Из-за повреждения пультов нормально управлять машинным отделением можно только отсюда, с центрального поста.

Тут нужно дать пояснение. «Божьи коровки» имеют режим «камикадзе». Это значит, что поражение цели производится не вооружением, а всей «Коровкой». Она весит на старте свыше девяти тонн, в ракетном режиме имеет скорость до 2.7 маха, скорость пули автомата. Эта большая «пуля» способна пробить 2–3 палубы боевого корабля, добраться до его «нежных внутренних органов», нанести существенные повреждения даже линкору или авианосцу. Когда оператор выбирает режим «камикадзе», взрыватели оставшихся малых ракет, выставляются на замедление 0.6 секунды, вместо 0.1. Это делается для того, чтобы учесть замедление «Коровки» при проходе 2–3 бронепалуб или бортов. Больших надводных кораблей! А у подводной лодки, только один прочный корпус! 613-я пробила лёгкий корпус, прочный корпус, переборку в реакторный отсек. К этому моменту она практически полностью разрушилась. Но взрыватели – нет! Они ждали своего часа. Ровно 0.6 секунды! И взорвали тротил. А тротил разбрызгал «Термит». Поскольку, лодка не тонула, воды рядом особо не было, поработал «Термит» на славу. Брызги поплавили в реакторном всё, что смогли. То есть, реально всё. Затем в пробоину от «Коровки» стало натекать топливо «Трайдентов», выведя из строя ещё целые насосы из отсека вспомогательных механизмов N1, которые выключились из-за разрушения электрощитов. Две «Рапиры», которые попали в лодку при отстреле, пробили 4-й отсек, в котором располагалось машинное отделение. Одна наделала дырок в паротурбинной установке, из-за чего отсек заполнился паром, подводники получили ожоги, не могли нормально устранять неисправности: ничего не видно. Вторая «ляпнула» в пульты управления и контроля. Это тоже здоровья лодке не добавило. Вообще говоря, режим «камикадзе» рекомендуется не использовать, в виду высокой стоимости «Божьей коровки», но у Кривоноса особого выбора не было.

(«Рапиры» – НУРСы, но имеют несколько предстартовых настроек. Может быть выставлен режим «имитатора», тогда будет выдерживаться скорость, примерно соответствующая скорости «Коровки», а не 4.1 маха, как при боевом режиме. Может быть выставлен боевой режим «авиационный», для поражения самолётов и ракет, по определению небронированных, мягких. Это нужно, чтобы подрыв «Термита» шёл с меньшей задержкой. А «бронебойный» режим нужен для танков, кораблей противника, зданий и бункеров, если придётся.)

В навигационном посту и посту управления ракетной стрельбой уже конкретно припекало, когда, наконец, палуба скрылась под водой. Морская вода кипела, шёл пар, но стихия воды оказалась сильнее стихии огня. Теперь можно было спокойно подумать: что делать дальше? Не такие уж и страшные повреждения получила лодка. Машинное отделение пострадало незначительно. Пробоина пустяковая – заделать по силам. Есть вспомогательная дизельная установка. Хоть и медленно, но под водой идти можно. Половина крышек ракетных шахт не закрылась. Всплыли, вручную расчистили от мусора палубу, закрыли почти все. Пару штук повело, они не закрывались плотно, но можно плыть и с приоткрытыми, не смертельно. Реактор затоплен морской водой, хотя и вышел на саморазогрев. Смысла осушать отсек нет – эта вода и охлаждает сборки. Пусть будет так. Радиация, конечно, матросы-уборщики работали на палубе в защитных костюмах и противогазах, но это мелочи жизни. Капитан «Теннесси», адмирал Кларк, славился осторожностью. Так это называется в мирное время. Он притопил опять палубу и попытался откачать воду из пусковых шахт. Выплыла ещё одна неприятность: резиновые уплотнительные кольца сгорели! Люки не обеспечивают герметичности. То есть, не только две незакрытые шахты будут затоплены, но и все остальные 22! А это, худо-бедно, свыше полутора тысяч тонн лишней воды в балласте. Что с этим делать!? Простенькая прикидка показала: лодка всплыть не сможет. Всё на грани. Можно было бы плыть в притопленном состоянии. Плохо, но можно. Однако из-за умников в штабе, придумавших этот пуск, вокруг простиралось ледяное поле. Слабенькое, около полуметра толщиной. Преодолимое даже для мало-мальски крепкого кораблика. Но не для «Теннесси». И ни одного дружеского ледокола на тысячи миль вокруг! Но и это ещё не всё. Можно было пройти под водой на малой глубине погружения до своих, а там выйти через торпедные аппараты или ещё как-то. Но как можно идти под водой, если уничтожена система регенерации воздуха? Старые подводники, времён Второй Мировой войны, предложили бы рискнуть, идти на запасах того, что есть в отсеках, потом потихоньку добавлять ВВД в отсеки из продувочных цистерн. Там и идти-то до чистой воды километров сто. Правда, в зону действия флота России. Но это уже другой разговор. Но Кларк не был подводником старой школы. Он привык воевать с кока-колой в руках, в тепле, уюте. Не был он и той русской голью, что на выдумку хитра. Как показали потом расчёты, можно было выпустить все торпеды, и этого бы хватило, чтобы обеспечить минимальную положительную плавучесть на всплытии. То есть, теоретически, лодку можно было спасти. Кларк предпринял последнюю попытку отсрочить решение, спасти корабль. Он попробовал запустить дизель с центрального поста. Это не получилось. Пожар в шахтах поплавил изоляцию на проводах, которые соединяли первый отсек с остальными. Почти ни с чем не было связи. А пульты управления в машинном отделении, в четвёртом отсеке, были выведены из строя «Рапирой».

Кларк сдался. Сообщил в штаб о решении, отдал приказ об эвакуации на лёд, стал ждать миссию спасения. «Теннесси» затопили, чтоб врагу не досталась. Экипаж разбил, неподалёку от места затопления лодки, лагерь. Рохлин приказал не трогать B-52-е, которые летели на помощь робинзонам. Предполагалось, что самолёты сбросят морякам еду, палатки, что-то в этом роде. Но оказалось не так. Помощь упала в виде кассетных и фугасных бомб в большом количестве. Кто не умер сразу – утонул и замёрз в воде Северного Ледовитого океана. Концы в воду. Будто так было не понятно: кто стрелял «Трайдентами». Это уже была паранойя и перебор со стороны американцев.

«Луизиана» и её дела.

Существенно больше повезло экипажу «Луизианы», близнеца «Теннесси». Она не подверглась экспериментам штабных вояк, пускала ракеты из стандартного подводного положения, с 20-метровой глубины. И находилась она дальше от русских: на двести миль севернее своего, американского флота. Но её цели находились в Светлой Руси. «Воронеж» видел эти пуски, просчитал траектории, возможные зоны поражения РГЧ, штаб ПРО принял соответствующие меры. Было произведено нужное количество пусков С-400М, объявлена боевая тревога, введён план ГО по варианту «неожиданная ядерная опасность» по всей Руси.

Каждый человек знал: после этого сигнала остаётся несколько минут, до подлёта ракеты. В зависимости от типа и зоны пуска: от 7 до 15-ти. Маша и Андрей получили извещение прямо на экраны компьютеров. В подъезде орали колокола тревоги, несмотря на хорошую звукоизоляцию, было слышно, что аналогичный сигнал идёт по всей Касталии. Скорее всего, и по всему Запорожью. Да и по всей Руси. Думать об этом было некогда. Думать предстояло о сборах. Андрей впрыгнул в тёплые штаны, даже не пытаясь искать трусы, майку, прочее. Накинул на голое тело пуховик, надел шапку, кроссовки. Потом прямо в обуви побежал в комнату, забрал со шкафа свою и Машину карточки. Они – важнее всего. Подбежал к пульту управления квартирой, проверил отключение всех коммуникаций. Оператор ГО уже выгрузил и отключил компьютеры, холодильник, газ, воду. Андрей мог бы включить вручную, но зачем?

На окна уже надвинулись, к тому времени, мощные железобетонные ставни. Это делалось централизовано. Ещё при строительстве домов в Касталиях, эти ставни размещались выше окон, подключались к электрическим приводным механизмам. Владелец квартиры должен был проверять исправность работы механизмов раз в месяц, а специальный инспектор проводил контроль раз в год. Ставня представляла собой каменную плиту, чуть большую по размерам, чем окно, ходящую в каменных полозьях. Толщина её была только тридцать пять сантиметров, но, в отличие от метровых стен дома, ставня была армирована, что существенно повышало её стойкость к ударной волне.

Маша за это время успела сгрести в сумку продукты из холодильника. Затем надела заботливо поданную шубу, обулась. Андрей перекрыл воду, и молодята побежали в подвал. На лестнице бежали их соседи. На ходу люди здоровались, обменивались тревожными взглядами, но соблюдали размеренный темп. Учебные тревоги проводились часто. За поведение на них начислялись соответствующие рейтинги. Можно сказать, что были воспитаны нужные коллективные рефлексы. Никто не паниковал, не толкался, не пытался обогнать поток, перепрыгивать через ступеньки или пролёты. В домах Касталий входы в подвалы-убежища планировались широкими, были в каждом подъезде. Лифт мог ходить прямо в подвал. Но по тревоге, лифтом имели право пользоваться только жильцы 9-х и 8-х этажей. Остальные должны были спускаться ножками. Андрей с Машей жили на 4-м, добежали нормально. Учитывая, что атака произошла ночью, операторы ГО уже закрыли ставнями наружный вход в подъезд. В подъезде светили лампы, над входом в убежище на табло светилась надпись: «ядерная угроза». А строка «учебная тревога» не светилась. И сирена выла в другом ритме. Декоративно-утеплительные двери в убежище закрывать не стали. Сейчас в них нет необходимости. Люди быстро пробегали проём бронедвери, шлюзовую и шли на заранее распределённые места в подвале. Эти места, в своеобразных купе, назначал психолог. В соответствии с психологической совместимостью. Мало ли, как поведут себя дружелюбные соседи в стрессовой обстановке? Драки в убежище никому не нужны. После очередной семьи с тремя детками бронедверь стала закрываться. Это делали операторы контроля ГО. Это означало, что все жильцы покинули квартиры и прибыли в убежище. Тихо жужжал мотор в шахте лифта – это закрывалась бронеперегородка, отделяющая нижний отсек, с лифтом, от верха шахты. Пол первого этажа, он же, потолок убежища, исполнялся существенно более крепким, чем межэтажные перекрытия. Он мог выдержать обрушение всех этажей. Шахта лифта – единственное слабое место, для этого и существовала бронеперегородка.

Маша прошла к коллективному холодильнику, дождалась очереди, положила сумки с продуктами на полку. Что – чье, не имело большого значения. Голод людям не грозил. В убежище, рядом с холодильниками, стояли большие стеллажи с продуктами длительного хранения. Был в убежище большой запас чистой воды, туалеты двух типов: один – обычный, как в квартирах, на пять мест, а второй – уборная старого типа. Если канализация откажет. Были душевые и кухни. Заработал малошумный вентилятор системы воздухоснабжения. На экранах телевизоров появился диктор и начал вводить людей в курс последних событий. Андрей слушать не стал. Он и так знал: что происходит. Поэтому он включил компьютер своего купе. Как-никак, он имел чин полковника, был военнообязанным оператором. Маша помогала Вере, матери семьи с четырьмя детьми, успокаивать детей. Была у них в купе ещё одна молодая бездетная пара. Но по интегральному рейтингу Андрей был старшим, поэтому никто не стал оспаривать его права использования компьютера. Андрей надел наушники, зашёл в систему под своим кодом. Дежурный стратег сразу его распределил в помощь штабу воздушной обороны СССР-Э, в Асиатский сектор. Необходимости командовать чем-нибудь конкретным, типа дивизиона «Божьих коровок», не было. Там уже работали дежурные операторы боевых удалённых систем. (Воздушная оборона объединила в себе, прежде отдельные, службы ПВО и ПРО. Давно нужно было убрать это искусственное разделение. Оно слегка было обусловлено договорами, которые Светлая Русь не соблюдала. В качестве примера нелогичности, можно упомянуть настильные траектории баллистических ракет: куда их относить, к воздуху или космосу?)

Оказывается, такие же «неустановленные» подводные лодки обстреливали Китай, Корею, уже объединённую декларативно, базы Китая и России на Филиппинах, Иран. Помощь по штабу заключалась в расстановке кадров. Андрей хорошо знал многих игроков, соответственно, получая данные о входе в систему воздушной обороны таких, как он, виртуальных операторов, он переназначал, по рейтингу и по своему разумению, командиров дивизионов и батарей «Коровок», «Топоров», других средств. Точнее, виртуальных командиров, которые подменяют обычных, находящихся непосредственно на пусковых установках. Но, пока связь с установкой есть, стабильна, распределение командиров и операторов идёт по рейтингу, обычные военные подменяются чемпионами. Иногда, это подростки и дети средних классов. Та же схема замещения по боевой тревоге действовала сейчас и для подводного флота, для немногочисленного надводного флота, для некоторых других областей.

Андрей всё ждал, когда на карте появятся данные об ответных пусках, взлёте стратегических бомбардировщиков, прочая активность полноценной войны. С удивлением, этого не обнаруживал. Главный штаб, видимо, имел свой взгляд на происходящие события. Им – виднее. Андрею не стали выделять подразделения, менять «коней на переправе». Он наблюдал, как его братья по оружию уничтожили 153 из 154-х «Томагавков», запущенных с «неустановленной» подводной лодки типа «Огайо», давшей залп в Индийском океане. (Это была именно «Огайо», переоборудованная недавно в носителя крылатых ракет. Но Андрей этого не знал.) Тот «Томагавк», который прошёл, уничтожил город Бирдженд. Плохо конечно, но лучше, чем Тегеран или Исфахан. Почему она прошла? В первую очередь «гасили» те ракеты, которые шли в важные промышленные центры, в порты. А эта прошла передовой рубеж обороны, а потом её нечем было сбить. Шедший ей вслед, дальний «Бумеранг», израсходовал топливо раньше, чем догнал.

Подобная картина наблюдалась и в Тихом океане. Десяток «Трайдентов» полетело на объединённую Корею. Их сбили «Топоры», С-400М. Это не те, предыдущие С-400В, у которых в последней ступени было только четыре малых ракеты, с уточнением наведения, но без возможности маневрировать. От старого С-400 осталось только название. В эмках стояло по семь малых ракет! И с возможностью менять траекторию после наведения! Их ЭлЭл явно делал под впечатлением Тюринских «Удавов». Но реализация была своя, космическая, с маленькими боковыми соплами. Точность наведения выросла на порядок. Фактически, они могли врезаться во вражескую боеголовку, выводя её из строя даже без подрыва шрапнели. Но на космических скоростях лучше не циркачить, а работать надёжно. С «Топорами» Андрей был знаком только виртуально, в реальных боях принять участие не довелось. Сейчас он с профессиональным интересом наблюдал, как Китай отбивает атаку. По ним стреляло сразу три лодки. Две – крылатыми, одна – баллистическими. «Трайденты» сбивались «Топорами», а «Томагавки» сбивались «Коровками». Но опять накладка: три штуки прошли. Бедные китайцы: минус один миллионник, и два мелких райцентра тысяч на 700 жителей каждый. Андрей по этому поводу имел своё мнение. «Китайцы сами себя перехитрили. Они любили заключить договор на небольшое количество изделий. Потом его скопировать и выпускать на своих заводах. Их можно было понять. Экономные, блин! Но в данном случае они зря так сделали. В Сети по новостям этот момент отметили особо: Корибут предлагал 10 дивизионов «Топоров». Китайцы что-то мутили, мутили, в итоге купили только два. Корибут им вручил четыре, два дал в подарок, как жест дружбы. Так расписывала это Галина Вишневецкая. Но было обидно. Одно дело, подарить нищей Анголе, и совсем другое – большому богатому Китаю. Жалеют теперь, небось.»

Кривонос вынырнул из мыслей, сфокусировал внимание на обстановке. Собственно, активной работы Андрею не было. Все операторы сидели по убежищам, как и он, и не пытались выйти из Сети, понимая, что это не игра, и даже не учебная тревога. Соответственно, офицеру распределения кадров, коим он временно являлся, оставалось только наблюдать. Андрюша хотел написать Юрию Григорьевичу короткое сообщение. Даже набрал: «Горячо у вас?» Потом понял банальность, неуместность, стёр и отменил. Тем более что на своей тактической карте увидел стартующие экранопланы. Эти летательные курьёзы, оказались неожиданно ко двору. Активно использовались гидронавтами. Вот и сейчас, наблюдая приводнения в районы, откуда стреляли «неизвестные» подводные лодки, Кривонос понимал: высаживают «Касаток», будут мстить. И очень высокая вероятность, что достанут гадов. Тесть хвастался, что на «Касатки» и «Дельфины» поставили новые двигатели: ионно-водомётные, которые лучше и тише работают, чем предыдущие, механические. Ионные возбуждают водный канал магнито-динамическими импульсами, как раз перед водозаборником. А разгон реактивной струи воды идёт электростатической пушкой Гаусса. По слухам, целый спор вышел. Тюрин хотел назвать «Электрическим кальмаром», но Диктатор настоял на своём: «Гаусса». Как бы там ни было, но тесть был страшно доволен новой модернизацией. Сокрушался только по поводу отсутствия пузырьковой защиты. Говорил, что уже и крепления на новых аппаратах предусмотрены, а самой защиты пока нет. Не доработали ещё. Обидно. Наши пловцы не могут, временно, топить надводные боевые корабли с ультразвуковой защитой. Точнее, могут подкрадываться и топить, но без брони, и если будут обнаружены, то беззащитны. А обнаружены будут – враг стал бдительным.

Андрей совсем забыл глянуть на контрольный экран Руси! Оборона Руси была выделена отдельно, поэтому Андрей в ней не принимал участия. Маша его тронула за локоть, показала на экран в убежище. Там бушевал апокалипсис: разрушенные дома, сгоревшие деревья, гриб из пыли.

– Где это?

– Это у нас, Андрей, на Руси.

– А, сейчас сам гляну.

Андрей переключил зону воздушной обороны на свою, и обомлел: три города горели красными точками поражения, заштриховывались зоны радиоактивного заражения, рисовались изолинии с соответствующими цифрами. Таллин, Каунас и Тернополь. «Как же так! Как это могло случиться?! Как мы могли пропустить удар? У нас же самая сильная защита! Корея отразила все. Точнее, мы на корейском направлении». Кривонос отмотал историю. Оказалось, что по какому-то злому року, «Топоры» упустили по одной разделённой боеголовке, с той, северной ПЛАРБ, которую Андрей не видел. (Это была «Луизиана», но выяснилось это значительно позже.) Мало этого, три станции из девяти, были своевременно выведены из строя диверсантами. Боевые станции разогрева ионосферы. Найдя информацию, Андрей узнал, что очень своевременно были взорваны закладные фугасы, перебившие управляющий и питающий кабели. Не спасло даже дублирование. Были взорваны и основные и запасные кабеля! «Явно кто-то из своих продался! Самим теперь хуже – их города и взорвали. Знать бы, кто эта гнида!»

* * *

– Госпожа, это наши агенты постарались! В этом дерьме ещё есть место успехам!

– Не уверена, что это однозначный успех. Кого вы будете теперь вербовать? Как наращивать разведсеть? Своими руками закрыли перспективные регионы. Думаю, что теперь на бунты мы их не сподвигнем.

* * *

– Как же так могло выйти, Андрюша, а?

– Маш, я не знаю, лапочка. Это был не мой сектор. Впрочем, у нас тоже несколько прошло. Но мало. Я не знаю.

– Хорошо, что не по Киеву, там папа с мамой.

– Не плачь, маленькая, по сводке, жертвы минимальны, тысяч по десять, примерно, в каждом очаге. Точно посчитают не скоро. Им теперь недели три по убежищам сидеть, пока радиация не спадёт.

Сеть выдала сообщение: «Благодарим за помощь! Рекомендуем поспать. Командование.» Но как тут уснёшь? Андрей зашёл на сервер военных потребностей. Может быть, есть что-то не совсем по его специальности, но близкое. Обнаружил заявку на операторов роботов-строителей. Не виртуальных! Это означало, что нужно будет присутствовать лично. Это его не вдохновило, но ради интереса глянул описание. Оказалось, что это набирают добровольцев в Терем. Разбирать завалы. Оказывать помощь. Дистанционно управлять не будет возможности какое-то время. Дело в том, что после ядерного взрыва, в зоне сильной радиации, не будет работать радиосвязь. «Терем – моя вина, я должен, Маша», – пытался геройствовать парень. Но Маша тоже прочла сообщение. Более внимательно.

– Тебя не возьмут. Читай: «После репродуктивного возраста», то есть, только для стариков. А для тех, кто будет ещё детей заводить – запрет.

– Но это по моей вине ракета дошла до Терема! Если бы я чуть быстрее развернулся…

– Андрей, перестань себя винить. Ты сделал всё, что смог. Я сама видела. Любимый, мне тоже очень жалко наших людей. Но это – война…

* * *

– Александр Владимирович, как так вышло? Зачем вы позволили уничтожить свои города? Ладно, мой Терем, так вышло. Сам дурак, зря выделывался, играл в самостоятельность. Теперь вижу: вы ушли в области вооружений далеко вперёд. Каюсь. Наши С-400В слабее ваших С-400М. И «Коровки» – сила! И прочее.

– Раскаяние принято. Но я не понял: с чего вы решили, что мы специально пропустили удары?

– Для меня, совершенно очевидно, что специально. Везде «Топоры» работали нормально, а там, где тройное перекрытие должно быть, вы работали один-в-один, и так вышло, что ракет не хватило: у «Трайдентов» восемь РГЧ, а у вас – семь ракет в одном «Топоре». На остальные города – не прошёл ни один враг. Мониторинг воздуха показал, что вы оставшиеся РГЧ, которым не хватало малых ракет «Топоров», «поджаривали» в ионосфере, БСРИ. Странно, так, экономили. И все города-страдальцы – из числа национально проблемных областей. И про шпионов-диверсантов на Руси я давно не слышал. Разве что на свадьбе с третьей женой Кармышова. Подозрительно, однако. А интересно мне знать не потому, что интересно, а потому что я должен чувствовать локоть, знать, чем дышит мой союзник.

– Правдоподобная гипотеза. Но – неверная. Не делали мы никаких глупостей специально. Семь ракет в одном «Топоре» диктует геометрия. Револьверный принцип. А БСРИ нам вывели из строя те, которые смогли. Вполне логично, что прибалты и западэнцы именно у себя все тропки знают, а не под Харьков поехали. Юревич, за прокол ещё получит. Дальше, помнишь, я тебе говорил, что слегка рискую в этой фазе? Оно так и есть. Я много средств воздушной обороны раздал всем вам. А у себя осталось мало, мы с горя работали тютелька в тютельку, а не выпендривались. Южмаш ракеты не печатает, как ФРС баксы. И так в три смены работает. Моя первая министерша, Лариса, вешается, Рубан стонет. Разве лучше бы было, если бы Китай не имел двух лишних дивизионов «Топоров»? Два дивизиона по три батареи, в каждой батарее – по три ПУ, в каждой ПУ – по семь малых ракет. Прикинь, сколько бы прошло?

– Не морочь мне голову загадками. Я считать умею. Уж точно – не три. Но всё равно, западные регионы выглядят подозрительно.

– Если бы я не был отмороженным, то обиделся бы на такие подозрения.

– А что мне думать? Учитывая, как ты давил бунты нациков? От Чечни до бывшего Таллина? Что теперь будет? В мире, я имею в виду.

– Нормально всё будет. Ничего непоправимого не произошло. Если учесть, что мы воюем. Враги теперь должны думать, что у них почти получилось, что они могут нас «догнать»: уничтожить. Что нужно чуть больше ракет, чуть сильнее стукнуть, чуть лучше работать с агентурой, что у них есть время. С моими людьми – тоже приемлемо. Плохо, конечно, что погибли люди, разрушены города. Но зато эта беда сплотила нацию. Как в Великую Отечественную. Соцопрос показал: все глубоко возмущены вероломством врага, осуждают, готовы воевать. Никто не подумает, что я мог так цинично поступить. Это ты у нас подозрительный и недоверчивый.

– Пост обязывает. А ещё что думаешь?

– Ещё этот удар врага сплотил СССР-Э. Союзники увидели, что мои оружейные поставки их реально защитили. И что я им чуть ли не последнюю рубашку дал: себе не хватило. А ещё я элэрки Филимоненко им дам, а себе буду землю чистить в последнюю очередь. М-м-м… Должны проникнуться.

– Ликвидаторы радиации? Это не байки? Нам дашь? Терем…

– В первую очередь. Ан-70 уже летит, везёт первые две установки. Только, будь любезен, обеспечь противошпионские мероприятия. Мне бы не хотелось…

– Обижаешь, Саня. Ни одна сволочь…