Текст книги "Ракетчики (СИ)"

Автор книги: Алексей Рагорин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 88 страниц)

«Слово какое мудрёное придумали: ГКЧП – что оно значит?»

– Ваш чай, товарищ генерал.

– Благодарю, красавица.

«Серега её бы уже «клеил», ладно, не будем отвлекаться, тут ещё читать и читать».

«Послать координаторов-парламентёров во все неохваченные воинские части вашей зоны ответственности».

«Вот мой, харьковский, список».

«Пригласить командиров частей на встречу. В крайнем случае: на общее собрание руководителей области. Провести беседу. Цель: договориться о взаимодействии. Задача-минимум: уговорить не вмешиваться и не подчиняться никому: ни Москве, ни Министерству Обороны СССР. Если согласятся на взаимодействие: настаивать на предварительном выступлении наших лекторов перед офицерским составом части.

«Это мне понятно. Чтоб командир части не мог обмануть. А то скажет, что только и мечтал ввести свой полк в город, а потом ударит в спину. Мало ли дураков? А так: лектор так распропагандирует офицеров части, что такого приказа могут и не выполнить, начальника арестуют, да и всё. Да и сама лекция будет длиться два-три часа, время выигрываем. Эх, молодцы штабные!»

«При невозможности договориться, явных проявлениях враждебности по отношению к вам и ГКЧП, выставьте контрольные скрытные посты для частей, расположенных за городом и усиленные посты, возле всех ворот частей, расположенных в городе. В бой первыми не вступайте, но при попытке выхода большого количества личного состава с оружием и техникой за пределы части – открывать огонь на поражение. Посты должны высылать парламентёров с белым флагом, запугивать, преувеличивать свои силы, тянуть время, стараться минимизировать количество жертв. Памятка начальнику поста прилагается».

«Круто берут, может быть горячо!»

«Работников милиции привлекать к арестам руховцев, партийной номенклатуры и агентов КГБ. При невозможности договориться: окружать РОВД, ГУВД, ОУВД, разоружать, но не арестовывать. Пытайтесь получить от милиции более полные списки лиц, входящих в группы изоляции. В тюрьму посылается представитель. Начальник тюрьмы строго предупреждается об ответственности за несанкционированный выпуск арестантов на волю. Санкции на обыск и арест брать в прокуратуре не нужно. Арестованных указанных выше категорий первую неделю настоятельно рекомендуется содержать на базе, в тюрьму не передавая.

Областное управление КГБ окружается, берётся штурмом, все штатные сотрудники подлежат аресту. Желательно добиться от лояльных сотрудников КГБ выдачи списков руховцев. У них в 5-х отделах эти списки должны быть. Здание охранять силами до отделения. Документация КГБ не должна пропасть! Памятка начальнику отделения контроля здания обл. КГБ прилагается. При сопротивлении – открывать огонь на поражение, уничтожать сотрудников КГБ без колебаний. Именно их структура ведёт черновую работу по развалу Союза.

Выйти на контакт с военкоматами, с их помощью привлечь к работе военных пенсионеров, не задействованных ранее в нашей системе и лояльных к СССР».

«Да, тут ещё читать и читать.»

«Краткое содержание агитационных кассет. Полная распечатка текстов агитационных кассет. (Руководителям областных комитетов желательно выучить близко к тексту. Точнее: знать все главные тезисы и выступления. Это важно для дискуссионно-агитационной деятельности.)»

«Действия с министерствами. Для тех городов, где есть министерства. (Например: министерство металлургической промышленности расположено в Днепропетровске.) Министерства захватываются, желательно без жертв. Сотрудники министерств подвергаются насильному удержанию в зданиях, как минимум первую неделю, в дальнейшем: до команды. Ставится задача: разработать план отсоединения экономики СССР в составе двух республик: Украины и Белоруссии, от остальных частей бывшего СССР. Постараться разработать бартерные и другие схемы работы с теми смежниками, без которых производственные циклы будут долгое время невозможны. Быть готовыми к обрушению финансовой системы и невозврату долгов, неоплате поставок. Программа номер 2: проработать замену части шахтёров на труд арестантов. Ориентироваться на цифру в один процент населения или 700 тысяч. Первая партия в размере 70 тысяч должна быть размещена и загружена в течение месяца…»

«Это мне не нужно, у других будет больше головной боли. А вот это относится и ко мне:»

«Областям, имеющим общую границу с другими республиками бывшего СССР принять меры по оборудованию границ. На первом этапе, хотя бы, ограничить перемещение лиц и грузов без новых разрешений, разрешается принудительное безоплатное привлечение народных ресурсов. Подробный поэтапный план оборудования границ прилагается. Подробные карты границ с привязкой к местности прилагаются по областям».

«Да-а, работы – непочатый край…»

«Уделить особое внимание работе СМИ. В первый же день чрезвычайного положения выдать на областные телевидение, радио, все газеты, соответствующие материалы. Проследить за их распространением. Проверить изображение и звук телевидения и радио в дальних районах города, чтобы исключить возможность технического саботажа и введения наших военных представителей в заблуждение. Для газет: необходимо проследить за прохождением выпусков как на этапе верстки в редакции, так и в типографиях. Для этого выделяется по одному военному представителю в каждое место. Осуществлять цензуру материалов в соответствии с рекомендациями. На начальном этапе вещание центральных (бывших общесоюзных), московских телеканалов не отключать. Отключить разрешается самостоятельно при явно негативном для нас освещении событий. В любом случае эти каналы отключаются на третий день ГКЧП, то есть утром 22 августа. Памятки прилагаются….

Аэропорты. Их нужно полностью контролировать или закрыть. Закрытие аэропортов в экстренных случаях производится технически: расставляются бетонные блоки на взлётных полосах или крупные транспортные средства. Разрешается безоплатное изъятие и привлечение к работам любых специалистов и любых ресурсов. Памятка начальнику пункта контроля аэропорта прилагается.

Не допускаются митинги и другие массовые выступления людей. Сперва нужно попробовать уговорить разойтись добрым словом. Ответить на вопросы, разъяснить ситуацию, послать посмотреть местное и украинское телевидение. При отказе разойтись – применять силу, вплоть до огня на поражение. Лучше сразу погасить малейшие искры сопротивления, чем потом потерять всё. Особое внимание к данному вопросу обратить в областях Западной Украины.

Провести собрания директоров заводов и других предприятий области. Из других населённых пунктов области вызывать телефоном и по возможности. В крайнем случае, на селе пусть слушают радио и телевизор. Директорам разъяснять ситуацию в стране и политику ГКЧП. Выдать рекомендации по ведению хозяйственной деятельности, предупредить об ответственности за разбазаривание народного достояния. Наставление по проведению собрания хозяйственных руководителей прилагается».

«Ох, Емец и поработал!»

«Агитационные материалы по Западу. Раскрываются те моменты, которые по каким-либо причинам не были освещены ранее советскими информационными системами. Краткое содержание…»

«Ха! Это Серега Кармышов постарался, его работа. Помню, на совещании хвастался что «завербовал» работницу торгового флота, та из командировки в Италию привезла всё необходимое. Знаем мы, как он её завербовал. Хэ-хэ!»

======= «Предстартовые» хлопоты Корибута.

У меня эти месяцы до августовских событий прошли в напряжённой работе. Пришлось съездить сдать экзамены в Краснодар, получить диплом, оформиться на работу в этом же училище. Несмотря на режим максимального благоприятствования, обеспеченный Вишневецким и коллегами, пару дней эти формальности «украли». Мне уже эта учёба и диплом на не на, но у товарищей мало чувства юмора, нет, чтоб меня отчислить за прогулы, так они пекутся о биографии будущего диктатора.

Была пара «острых» акций. Один раз «на хвост» кировоградской базе сели кгбисты. Съездил со своими «афганцами», «убрал» наружку, вышел на начальника отдела, «выпотрошил», тоже убрал. Вроде, «хвост» «обрублен» полностью, главное: до августа дотянуть.

А недавно в Днепре бандиты Матроса «наехали» на «Южный фрукт». «Забили стрелку». Забавно получилось. К тому моменту я уже вызвал к себе Матевосяна с его головорезами.

Матрос был потому Матросом, что отслужил в морской пехоте. Ему понравился рукопашный бой. После армии он продолжил занятия в подпольной секции карате. В 88-м основал банду. К тому времени имел за спиной много гоп-стопов и пяток трупов. Авторитетный вор, как бы. Беспредельщик, если честно. Его банда подминала под себя кооператоров. Брала власть в Днепропетровске. Теневую. Большинство районных группировок он уже под себя взял. Не без трупов.

«Прошло то время, когда всё решали кулаки. Сейчас он мог гордиться не тремя макарычами. У него было два АК-47, один АКС-74, и целых три!! гранаты. Правда, без запалов. Но если показывать издали, то лохи не разберут, зассут. Весь этот арсенал тут, на стрелке, для понтов. Ещё пять пацанов стоят поодаль, с учебными автоматами из школ. Стрелять из них никак нельзя – стволы пропилены, бойков нет, но издали смотрятся клёво.»

На пустырь на окраине города стали выруливать машины противника. «Интересно, что «Южный фрукт» выставит?» Вывернула и стала задом «Четвёрка», потом два «Газона», бывшие хлебные, потом длинный «Зилок», бортовой, ещё одна «Четвёрка». Одновременно открылись задние ляды у «Четвёрок», откуда показались стволы пулемётов, распахнулись двери «Газонов», откуда высыпали бойцы. Все – с оружием. С серьёзным. В оружии Матрос разбирался. Он поднял руку с ладонью – это знак своей банде, чтоб не суетились. А сам, в нарушение некоторой традиции проведения «стрелок», пошёл вперёд, к позиции противника. Ему очень хотелось взглянуть вблизи на оружие. Если он сам устроил декорации, то может… Слишком круто всё смотрелось для сраных торгашей фруктами. Его никто не остановил. Казалось, главный чурка воспринял его порыв, как должное: типа, давай-давай, иди, мне, крутому и важному, не по чести подходить. В бортовом «ЗИЛе», сквозь щели в досках, виднелись мешки с песком в два «этажа». Между мешками в своеобразных бойницах Матрос увидел блеск оптики. «Мать моя женщина! СВД-шки! В «Жигулях» – «крупняки». Настоящие! Из грузовиков бойцов «насыпалось» – кто с РПГ, кто с «Калашами». Кажись мы попали…»

– Дружище, вы, как на войну, приехали. Мы же так, чисто по-пацански, «перетереть» хотели…

– Вай, слюшай, ти с маими людми так силна гаварил. Я думаль, ти крутой-такой. Игде твая сила?

– Дома оставил. Я ж не знал, что у вас так всё серьёзно. Думал, грузины с мандаринами… Решил налог им назначить. Теперь всё ясно, базара нет – вы в своём праве. Больше вопросов по торговле к вам не имею. Извиняйте, братва.

– Харашо, что ти сам висё понил.

– Слушай, друг, а оружие не продашь? Снайперку, один пулемёт? А? За деньги, без балды. По чесноку? Позарез надо. Могу в долю взять. Есть инкассаторская тачка. Маршрут пробили, но она бронированная. Если бы с «крупняком»…

– Не интересует. Ми ваюем. Самим аружия мало.

– С кем это вы воюете? Вы – не грузины?

– Какой-такой – грузины!? Нет! Ми – армяне! Из Карабаха. Слишаль? Ми за сваю землю ваюем. С Муталибовым, сыном ишака! Взрываем, убиваем туда-сюда.

– А-а-а…

– Ти нас видель? Ти нас не видель, понил? Болше миня не атвлекай. Некагда. Другой раз буду стрелять-убивать, маму ипать.

– Подожди, Серго, не так грубо. Не обижай человека. По-деловому нужно. Тебе же деньги нужны? Патроны покупать, семьям погибших ребят помогать? Матрос, слышь, ты «встрял», нам людей от дела оторвать пришлось, тыщу кэмэ намотать. Мы понесли некоторые издержки. Ты нам должен лимон. Не ссы, не «зелени», рублей. Работай по инкассаторам. «Людей старайся не убивать.» Маски сделай из лыжных шапок. Дырки для глаз прорежь, тебя нельзя будет узнать. Понял? Два грузовика угони, один сзади поджимает, другой спереди, третий в бок бьёт.

– Это ж три выходит?

– Вишь какой ты башковитый, соображаешь. Значит, справишься. Бывай. В офис «фрукта» бабло занесёшь.

– Брателло, это ж много… Лимон…

– «Отдашь за два месяца, или умрёшь.»

– Висо, ми паехали, пака.

Вот так мы с Серго «перетёрли» с бандюками. Больше в Днепре нас не трогали. Я воспользовался волховским наговором, теперь Матросу будет не до разборок. Соберёт он деньги или нет – мне без разницы. Нам бы «день простоять, да ночь продержаться». Не «засветиться» до времени. А бандиты остались «репу» чесать. Это было в самом конце июля.

Серго честно отзванивался, пока я не назначил, неожиданно для всех, даже для себя, час «Х» на 19 августа, вместо 8-го декабря. Сначала хотелось сыграть в последний момент, когда Кравчук, Шушкевич и Ельцин официально объявят о прекращении существования СССР. А потом вспомнил что будет более подходящий момент: 19 августа 1991 года: ГКЧП.

1 июля 1991 года, очередная связь с Серго Матевосяном.

– Сань, Сань, это я, Серго.

– Богатым будешь, не узнал, думал Ельцин.

– Пачиму Елцын? Какой такой Елцын? Ньет, это я, Серго, твой дрюк!

– Да узнал, узнал! Не кричи. Я пошутил.

– Зачем пашутиль? Не нада так. Серго как лючче…

– Всё, не шуми, слушай вводную: разбей своих архаровцев на группы по четыре человека. В каждой группе должен быть хоть один человек, хорошо знающий русский язык. Вот ты, например, можешь быть таким человеком.

– Зачем так казал? У нас висе знают рюсский язык.

– Ну и отлично. Едете в город Краснодар, знаешь где это?

– Канечна знаю, с той стараны гор.

– Ехать без оружия. Ещё раз: без оружия. Вам на месте выдадут другое. Каждая группа едет в другом вагоне, другим поездом. Не драться, внимание не привлекать, не пить, даже коньяк.

– Зачем так казал? У нас висе не пьют. У миня очень харошие ребята. А! Я забил тибе сказать! Ми таки взорвали НИПИЗЭ! Я типерь знаю кито такой Муталибов.

– Видел я ваши художества. Позавчера по телику рассказывали о аварии.

– Ньет! Не авария, ми взарвали! Ти мине веришь?!

– Не кричи, вы не «спалились», «хвоста» – нет?

– Ньет. Нормална висьо.

– По норам спрятались?

– Зашем по норам? В пещера такой балшой. И Карапет домой пашол, он теперь женица будет.

– Короче, Серго, ты меня понял? Что нужно делать?

– Понял, дрюк. Ми едем к тибе памагать. В Краснадарь.

Вот этих «дрюков» я и показал Матросу и его банде. У них вполне должна сложиться в голове картинка про «Южный фрукт». А мне скоро армян вводить в дело. Отдал их мелкими группами на усиление боевых подразделений. «Афганцев» хоть и много, но на все «дырки» не хватает.

Пароходы и человеки – в Чёрное море. 13.08.91.

Была ещё одна любопытная и дешёвая операция. Острой её не назову, скорее наглая. Прилетел в Москву, пообщался с мамой и сестрёнкой. Потом долго обсуждали варианты с Ковалёвым. Ничего нормально не получалось. Я решил пойти прямолинейно и нагло. Наутро Ковалёв отпросился у начальства и мы пошли с ним в Главный штаб ВМФ. Мы спокойно прошли проходную. Вахтеры не реагировали, нашли кабинет командующего ВМФ Чернавина. Спросили секретаря, на месте ли Чернавин.

– Да, на месте, а что…

– Он в кабинете один?

– Да, но…

– «Вам нужно работать, а нам назначено, вы проверили, работайте».

Подполковник, тфу, нет, наверно секретарь должен называться капитан второго ранга, уткнул взгляд в персоналку (какая поступь прогресса) и замер. Волошба сработала безупречно. Мы зашли в кабинет.

– «Владимир Николаевич, поступили новые разведданные: на Чёрном море назревают серьёзные события. Есть необходимость укрепить группировку на три ракетных крейсера». – Раз вы говорите, что надо – укрепим.

– «Желательно взять из группировки Северного флота».

– Раз вы так считаете, то значит возьмём с Северного.

– Тогда мы пошли. До свидания.

Чернавин морщил лоб, силился что-то вспомнить или сказать. Решил не мучить клиента.

– Что-то ещё, Владимир Николаевич?

– Да, забыл ваше имя-отчество, генерал, простите, нужно согласовать приказ с начштаба. Он его и подготовит и напишет.

– Давайте так и сделаем, «вызовите его сюда». Срочно.

– Звонарёв, Макарова срочно ко мне! Мухой!

Через пару минут, которые мы все молчали с терпением Сфинкса, прибежал начальник Главного штаба ВМФ Макаров.

– Константин Валентинович, товарищи сообщили информацию, что по последним разведданным в Чёрном море будет заваруха. Нужно туда перегнать с Северного флота три ракетных крейсера. Срочно.

– Будет лучше, если вы эти корабли припишете к Черноморскому флоту, скажем на год. Но «перегнать нужно срочно».

– Константин Валентинович, исполняйте. Сделайте приказ и занесите, я завизирую. Переводим «Андропова», «Калинина» и «Кузнецова».

– Срочно, мы тут подождем.

– Есть.

Через полчаса мы уже шли по улице. Я полностью проконтролировал прохождение приказа по инстанциям. Дёшево и сердито. – Вот так, Коля. Цена двух билетов на самолёт. И у меня есть три лишних современных корабля ценой несколько миллиардов каждый. Устал, правда, от волошбы.

– Саня, а почему с Северного?

– Балтику я рассчитываю взять под себя. Со временем.

– А если они одумаются и вернут назад?

– Нереально, я их хитро закодировал. Они теперь все речи про эти корабли воспринимать не будут.

– Саня, мне Москва нравится.

– ….!!!

– Не-не-не, я не к тому! Спросить просто хотел: почему ты РСФСР не хочешь захватить?

– Несколько причин. Главная: нет ресурсов. За тот срок, что у меня был, мы и так наработали хорошую сеть, добыли оружие, разработали планы. А Россия очень большая – не успели бы. Есть и другие причины. Многонациональность, многоконфессиональность. Это мне не очень подходит. Ещё народ должен убедиться на личной морде, что капиталистический стол крепкий и твердый. Иначе против меня пойдут все: я их буду не пускать, так получится, в сытное капиталистическое «завтра». Пусть нажрутся дерьма, чтоб из ушей вылезло, тогда и будем спасать остатки. Да и не брошу я русских совсем. Частично мы будем помогать. Специфично, правда. Потом узнаешь. Матери не проболтайся раньше времени.

– Всё у тебя продумано. Когда успеваешь?

– Ночами не сплю, думаю. Короче, сегодня улетаю. Коля, отнесись к моим словам серьёзно. Возьми под любым предлогом отпуск, можно за свой счёт. В крайнем случае, просто дезертируй. Но чтоб ты, мать и Танька были 18-го августа на Украине. Идеально: оформить недели на две отпуск. Желательно взять с собой ценное и лёгкое. Тяжелое потом заберут люди.

– Понял.

– Коля… Ничего не тащи лишнего у своих. Деньги у вас будут. Ты меня хорошо понял?

– Понял.

– Ладно, пока, «папа».

– Вали отсюда, «сынок».

Глава 3

Ночь с 18-го на 19-е августа 1991-го года ГКЧП. Форос, госдача Президента СССР.

На дальнем посту дежурило два сотрудника из службы охраны Президента. В оптику их было отлично видно.

– «Первый», я «третий», у нас всё нормально, без происшествий.

– Принял, следующий доклад по расписанию, через полчаса. Через полтора – смена. Отбой.

– Отбой.

В оптику было отлично видно, как один из охранников поговорил по рации, закончил разговор, положил микрофон вниз, предположительно вставил в держатель.

– Начинаем, Погорелин, заводи.

– Пук, пук, – лаконично сказала ВСС.

– Всё, оба готовы, пересядь, теперь я за рулём.

– Э, Александр Владимирович, чё без света? Я ещё пожить хочу, жениться… – Не ссы, я всё вижу. Звёзды яркие. Га-га-га.

– А мне не смешно…

– «Вагон», я «Паровоз», третий пост убран, подъезжайте туда.

– Принял, переезжаю.

– До связи, отбой.

– Отбой.

Аналогично прошла ликвидация ближнего поста охраны. Третий пост находился сверху, на крыше караульного помещения. Его я также убрал издали. Теперь дилемма: караульное помещение, стоящее в стороне, полное бойцов, со связью, гранатами, бодрствующей сменой, дежурной сменой операторов, запертое, если несут службу по уставу. А справа наблюдаем жилой комплекс. Большинство его обитателей должно спать. Входная дверь, по идее, должна быть на пульте в караулке. Это раз. Внутри должен быть ещё телохранитель, возможно, не спящий. Это два. Караулку без шума не взять. Решено, похожу вокруг дома. Опа! Есть! Открытое окно второго этажа. Красота нам поможет: на стене некие рельефные красивости, не знаю, как они называются, по ним и залез. Комната Раечки. Головку ей скрутим. Есть. Идём дальше. В коридоре никого нет. Прочёсываем дальше. Нос к носу сталкиваюсь со здоровым лбом. Не то чтоб он был не готов, просто я оказался готов больше. Пистолет с глушаком в ход пустить не успел, точнее, успел, но не так. От его удара правой пришлось проворачиваться. Пистолет был в правой, автоматически его и использовал товарищу по почке. Мышцы у него стальные, рукой бы не пробил. Но и пистолет не пенопластовый. Скрутился, голубчик! Вижу в глазах боль. На взаимных проворотах мы разошлись метра на полтора. Безо всяких колебаний всадил по пуле в сердце и лоб. Может, ты был и неплохим парнем, но ставки слишком велики. Теперь можно действовать несколько спокойнее. Вряд ли ещё кто-то не спит. В соседней, с раечкиной, комнате нашёл Мишку. Достал тряпку, предусмотрительно положил себе в карман, верёвку, нож. Снял одеяло, пробил в «солнышко». Пока он изображает рыбу на воздухе – суём в пасть кляп, завязываем через щёки сзади на бантик веревочки. Переворачиваем на живот, вяжем руки. Почти всё. Совсем забыл. Вынул кляп, приставил нож к глазу.

– Где ядерный чемоданчик, который «спецсвязь»? Говори, шкура.

Немного подпустил Голоса.

– Ав-ав-ав.

– Не скули, сука, а говори.

– В-в-в том шкафу.

Как просто, сам мог бы догадаться.

– «Паровоз-2», как обстановка?

– Нормально, ворота открыл, сигнализацию обошёл. Было два датчика: провод внизу на размыкание и микрик сверху. Микрик заблокирован, провод нарощен, замок в калитке сломан, можно, что хошь открывать, лишь бы не видели.

– Через минуту буду выходить с Кляксой, приготовься. Может, будешь отвлекать на себя внимание стрельбой.

Связал две простыни и два одеяла, завязал у Мишки под мышками, второй конец привязал к трубе батареи, заставил спускаться из окна раечкиной комнаты. Не будем рисковать открытием лишних окон и дверей. Пусть боров, в конце жизни, потренируется. Вздумал упираться. Показал нож: «Уши отрежу, гнида». Подействовало.

– Руками за подоконник держись и задом слазь, потом я тебя за простыни буду страховать. Не ссы, если будешь хорошим мальчиком – поживёшь ещё. Будешь брыкаться – зарежу. Мне за тебя мёртвого только в два раза меньше денег заплатят. Плохо, конечно, но всё равно хорошо. Лезь!

Знакомой дорогой идём к калитке, всё тихо. Она несколько просматривается от караулки, но это ж надо в бойницы пялиться круглые сутки. Кто это будет делать? Тем более что возле ворот: ДОТ-вышка с часовым. Часовой, правда, спит. Вечным сном. Но охрана об этом пока не знает. Без приключений засунули борова в машину. На пол, под задние сиденья положил.

– Погорелин, сзади, положи на президента.

– Чё? Чё положить-то?

– Ноги положи. Не болт же.

– Га-га-га!

– Опять без света…

– Молчи, трус. «Вагон», я «Паровоз», как вы там?

– Нормально. Никого.

– Мы подъезжаем, будьте внимательны, без света. Ладно, габариты включаю. Заводитесь и езжайте впереди. Едем в Севастополь к морячкам.

– Принял, вижу вас вдалеке.

– Я тоже вас вижу, поехали.

Перед въездом в Севастополь был пост морячков, но у нас были спецпропуска. На базе нас уже ждали. Сам адмирал Хронопуло. Тот самый, который в 1988 году отдал приказ о вытеснении из территориальных вод СССР американских кораблей-нарушителей: крейсера «Йорктаун» и эсминца «Кэрон».

– Зря вы, тащ адмирал. Лучше бы поспали. Завтра предстоит очень тяжёлый день.

– Нет, Александр, не могу пропустить такой исторический момент. Хотя я полностью просмотрел плёнку с Шахназаряном, сомнений никаких нет, но очень хочется ещё раз воочию убедиться в степени гнилья нашей КПСС.

– Как хотите, только кастрюлькой запаситесь. Вдруг эта сволочь крепкой окажется – придётся сильно потрошить. Смотрите, чтоб вас не вытошнило прямо в кадр. Плёнку монтировать будет некогда.

– Пока вы не начали это грязное дело, хотел выразить своё восхищение: вы перевели сюда очень хорошие корабли! «Юрий Андропов» это тяжёлый атомный ракетный крейсер, ТАРКР «Кузнецов» – уникальный корабль, а ТАРК «Калинин» – просто очень хороший. Как вам это удалось?

– Поколдовал немножко. Давайте приступать.

Я заранее запас сумочку со стоматологическими и слесарными инструментами. Неторопливо разложил их на втором столе: щипцы, плоскогубцы, молоток, гвозди, скальпель, блестящие медицинские штучки, которым и названия не знаю, несколько шприцов, пяток бутылочек с красивыми разноцветными жидкостями. Я вдохновенно играл на публику. Театр одного зрителя. Но всё сработало. Зритель был – слабак. Уже когда я разложил набор разного размера игл, Мишка обоссался. Ага, клиент готов. Достал кляп и начал задавать вопросы. Камера работала. Управились в два часа.

– Камеру выключи, – приказал я какому-то каперангу.

Тот сначала метнулся взглядом к адмиралу, но я напряг шар силы в нижней части живота: каперанга, аж дрожь проняла. Он глянул на меня, мой тяжёлый взгляд ему объяснил: кто тут альфа-самец. Камеру выключил.

– Адмирал, не желаете лично?..

– ..?

– Ещё не выветрился из головы пиетет и субординация? А пора бы.

– Я не потому. Может пока не спешить? Он ещё многих пособников мог бы назвать.

– Нам это не нужно. Врагов внутри нашей страны я почувствую и так. А для пиар-эффекта он наговорил уже достаточно. Хороша ложка к обеду. Мы ещё успеваем на завтра развезти добавку на телестудии. А начнём крохоборничать – успеем только к вечеру в лучшем случае.

– …

– Не хотите – как хотите. Сам кончу гадину. Думал вам честь оказать. Знаете, сколько мрази я за свою жизнь поубивал? Включай камеру, каперанг. По совокупности преступлений Михаил Горбачёв, бывший Президент СССР, предатель и американский шпион, объявляется врагом народа! В соответствии со статьей 64-й, пункт «а» УК СССР, «Измена Родине» приговаривается к расстрелу. В связи с особыми обстоятельствами приговор приводится в исполнение немедленно.

– Дай я, Александр Владимирович?

– На здоровье, держите пистолет.

Адмирал Хронопуло взял мой пистолет, всё ещё с накрученным глушителем, медленно поднял прицел.

– Шпок, – негромко, как-то по-игрушечному, совсем не страшно, прозвучал выстрел.

Однако мозги и кровь на задней стене засвидетельствовали: всё взаправду.

– Стоп камеру.

Заблаговременно были закуплены восемь дорогих профессиональных видеомагнитофонов. Севастопольский филиал «Южного фрукта» заблаговременно поставил их в качестве спонсорской помощи штабу Черноморского Флота. В них был режим ускоренной перезаписи. Это означает, что два часа реальной записи можно скопировать минут за двадцать. Качество при этом несколько падает. А если копировать в реальном времени, то от копии к копии падения качества практически нет. Через двадцать минут я забрал плохонькую копию, на всякий случай. А дальше процесс копирования берёт в свои руки капитан первого ранга, лицо, доверенное адмиралу. Спокойно, с надлежащим качеством, в режиме реального времени, через разветвитель, он будет получать хорошие копии. К середине ночи кассет будет шестьдесят четыре разного качества. И разъедутся несколько машин и пара вертолётов во все концы, с копиями для каждого областного центра Украины, Белоруссии, в Ростов и Краснодар. А меня адмирал проводил к вертолётной площадке.

– Иванов, представляю тебе твоего командира на ближайшее время. От недели и дольше. Как получится. Переходишь в подчинение лейтенанта Корибута. Слушаешься его абсолютно. Скажет прыгать в огонь – прыгай, скажет застрелиться – застрелись.

– Есть.

– Удачи, вам, Александр Владимирович.

– Удачи нам всем, до свиданья, Михаил Николаевич.

За двадцать минут, пока делалась сякая-такая копия, я обзвонил Николаев, Одессу, Херсон. У них по плану шло выдвижение отрядов. Через час, ровно в час ночи, начнутся захваты РОВД, ГУВД, ОУВД и УКГБ.

– Лети-ка ты соколик, не на север, а несколько восточнее, заглянём в Запорожье, что-то на сердце неспокойно.

* * *

Ожило радио. Минут через двадцать полёта.

– «Катран» вызывает «Аватара», приём.

– «Аватар» на связи.

– Доворачивай на восток. В Запорожье проблемы. По КГБ объявлена тревога и общий сбор, во всех зданиях УКГБ полно сотрудников, они вооружились, забаррикадировались. В других городах проблем нет, а вот в Запорожье…

– «Катран» слышу тебя нормально. Не молчи.

– Твою мать КГБ-шники захватили в заложники. Подробности неизвестны.

– Принял, Иванов, сколько нам до Запорожья?

– Полчаса.

– «Катран», буду на месте лично через полчаса, передай, пусть тянут время. Отбой.

Не подвела чуйка. Такая ерунда могла приключиться только с моей дурно-инициативной мамочкой. Какого фига она там оказалась? Ей отведена роль гражданского специалиста по хозяйственной части в области. Она всю жизнь проработала в строительстве. Строила дома, проектировала заводы. В конце карьеры пошла работать в облжилуправление, чтоб получить вторую квартиру и отселить отца, с которым развелась. С областью бы она справилась. Но на этапе захвата власти её не должно было оказаться в «горячей» точке. Свой родной город я знал хорошо, пусть ночью и сверху он выглядит несколько не так, как привычно, но к зданию КГБ я вывел Иванова уверенно и быстро. Недалеко расположен скверик со свободной площадкой. Туда мы и посадили наш Ми-24. Бегом к месту действия.

– Свои, не стреляйте, ребята.

– А, Александр Владимирович, майор Петров там, в квартире дома напротив КГБ. – Веди, только бегом.

* * *

– Ну, как вы тут нахомутали без меня? Докладывай.

– Полковник Бутышкин должен был быть у нас ответственным по региону. За силовое крыло отвечаю я.

– Ну?

– Генерал-майор Ковалёв, как вчера прилетел с Москвы, со штаба не вылезал. Он, вроде свой, посвященный, в деле…

– Дальше.

– Я не возражал, он и город знал, пару дельных советов дал. Домой он так и не ушёл, мы спать не ложились, готовились. Мандраж был, если честно. Даже в Афгане такого не было.

– Ближе к делу, без лирики, брат.

– Трудно тут, без лирики, товарищ лейтенант. Поздно вечером пришла ваша мама, принесла еды на всех: картошки варёной целое ведро и рыбных консервов. А потом сказала, что Ковалёва никуда не отпустит. А он очень хотел участвовать в деле. Как мы их не отговаривали – ничего не получалось. Ковалёв уже сам не рад был, собирался не идти, так тут Зинаида Николаевна взбрыкнула: «Вы мне там все здания повзрываете, а мне их ремонтировать! С вами пойду». Она такая… командирша, ей невозможно перечить. Это было стихийное бедствие.

– Петров, я хорошо знаю свою мать, дальше.

– Бедный генерал Ковалёв… Ладно, ну, вот, Коммунарское РОВД мы взяли быстро, тихо, без проблем, оставили там группу контроля и выдвинулись сюда. А тут – накладка. Людей полно, при оружии, на ногах. На входе потеряли одного своего. И двое – ранены. Отошли. Стали совещаться: что делать. Ковалёв предложил сходить, переговорить, чтоб сдались. Не хотелось русскую кровь лить. Он в генеральской форме: выглядел представительно, это было правильно. Кроме того, он у нас незапланированный член команды, поэтому… ну… так сказать…