Текст книги "Ракетчики (СИ)"

Автор книги: Алексей Рагорин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 57 (всего у книги 88 страниц)

– Да-а-а… Есть над чем подумать.

– Не «есть», а «есмь». Это меня Алёна просвещает. Она шибко Веды знает. Старательная. «Есть» – это про реальное. А про мысли нужно другую букву писать: «йе», по буквице: «Есмь». Впрочем, я не сильный знаток всей этой мудрости предков. Мозги уже старые. И некогда. Вон, к вам в гости еле выбрались.

* * *

– Что-то наших детей не слышно.

– Машей заняты. Она у нас девочка общительная. Новый человек: знакомятся, хвастаются, играют.

– Это да. Играть дети любят. Наверно, про компьютерные игры говорят. Мои на них капитально присели. По две секции тянут, чтоб больше квот было на компьютер. Смотрел их показатели в играх, ради любопытства. Есть успехи.

– Вполне возможно, что Маша их удивит. У неё два шефа есть. Или ухажёра. Сам не пойму. Оба – отличники. Они её увлекли этими играми. Так что, задних она не пасёт. Даже жалуется, что есть какие-то ограничения на игры: в некоторые не может играть – нет допуска.

– А чего вы младших не взяли с собой? Алёну?

– А… Хлопотно. И Света хотела отдохнуть от визга этого. Еле-еле на три несчастных денька вырвались. Если честно, то я думал – буду тут скучать. Но ты мне много интересного рассказываешь. И полезного. Чудно, но, сколько живу, а всё что-то новое узнаю о стране, в которой живу.

– Страна меняется. Быстро меняется. Ещё недавно с чеченцами воевали, теперь – лучшие воины страны. Только-только переселяли из России офицеров, специалистов, учёных к себе, Ельцин самолёт обссыкал. Глядь: а уже Лебедя нет, Рохлин дружит с Корибутом, мы в России анклавы обустраиваем, своих людей туда в командировки и на жительство отправляем. День на день похож, а год на год – нет.

* * *

– Ну и зря ты не пошёл на курсы водительского мастерства Юра. Это полезно и интересно.

– Но у меня права были. Давно, ещё в старом СССР получил. Нафига козе баян?

– Про козу – не знаю. А на этих курсах тебя бы обучили особым приёмам вождения, забили бы на уровень рефлексов действия в экстремальных ситуациях.

– Так, эти курсы ещё и денег стоили. А мы тогда только переехали из Северодвинска. Хотя, если честно, то нехватки денег мы не почувствовали…

– Вот-вот. Если бы ты потратил немного денег, то получил бы полезные навыки. Может быть, которые тебе жизнь спасут когда-нибудь. И ещё рейтинг бы вырос.

– Да? Какой?

– Ты разве не знал? Какой лодырь тебя агитировал на курсы? Ничего не рассказал. Кроме рейтинга водительского мастерства, который добавляется в зависимости от личных результатов, добавляется рейтинг эволюции и чуть-чуть в рейтинг ответственности. Редкий случай, когда деньги можно превратить в рейтинг.

– Благодарю за совет. Я подумаю, но… Мне, вроде, и так хватает рейтинга, зачем лишний?

– Юра! Проснись! Рейтинг – наше всё! Больше, чем раньше деньги! Хочешь, историю одну расскажу. Мне пришлось недавно разруливать. Очень показательно.

– Валяй.

– Подрались недавно в раздевалке спорткомплекса два мужика. Лавочку не поделили. Петухи. Не суть важно. Один другому руку сломал. А тот, кому руку сломали, возьми, да и окажись ценным электронщиком, наладчик с завода промышленных роботов. Его интегральный рейтинг раза в четыре превышал рейтинг второго. Мне пришлось использовать программу приведения ущерба к рейтингу. В итоге имеем: за эту руку, хотя драка – типичная обоюдка, «победитель» выплатит 5000 рублей, каждый вечер в течение месяца будет стоять у позорного столба, на этот же месяц – отселение от семьи в спецприёмник, снижено несколько рейтингов так, что интегральный упал на 15 %! Во, мужик попал!

– А тому – ничего?

– Нет, тоже наказали. Слабее. Незначительное снижение рейтинга социальной ответственности, за то, что рейтинг выше, а проиграл. На 2 % снизили законопослушность: должен был заявить официальный поединок, а не сразу врукопашную лезть. Другой случай. Бабку одну тем летом на матрасе в море унесло. Ветер в Таганрогском заливе от берега был. Лодка у спасателей не завелась. Их потом, кстати, наказали. Но пока думали, гадали, вещички бабки подняли, личность установили.

– Ну и?

– Оказалась, что у неё низкий интегральный рейтинг, если простыми словами: её жизнь ничего не стоит, нет от неё никакой пользы народу, никому ни для чего она не нужна.

– Как так?

– Да… Работала в старом Союзе товароведом на промтоварах: духи – туда, мыло – сюда. Умеренно уважаемый человек. Ну, ты понимаешь. А в новом СССР подверглась частичной люстрации по слабодоказанным обвинениям. Есть у нас такая практика: когда человек крал, или другое что нарушил, но грамотно, следов нет или почти нет, доказать по старым нормам нельзя. Выставляется вероятность вины. В таких случаях – низкая. Но…

– Я знаю это, давай по сути.

– Ага, детей нет, собачка только. Родственников нет, в новый род идти никакой не захотела, ни в программе нянь, ни в программе «труд на пенсии» не участвовала. В сельский дом престарелых перебираться не захотела. Так в Ростове и жила. В моём районе, потому так подробно и знаю: сам дело вёл. Получилось, что все возможные рейтинги у неё достаточно низкие. Что живёт – что не живёт. Программа равнодушно посчитала и выдала результат: жизнь бабки не стоит того топлива, что вертолёт сожжёт. Всё. Её никто не спасал. А ты говоришь: «Не очень мне рейтинг нужен, и так хватает».

– Да-а… И у тебя – война… Не, я, правда, подумаю. Может, и пройду эти курсы. Ещё раз благодарю за совет.

* * *

– А когда я чуть было, не утопился, из консульства приходила женщина, посылку, что ли, передавала. Говорила: от вас. Это чёс? Или, правда – от вас?

– Пятьдесят на пятьдесят. Нам позвонили, описали ситуацию, мы дали подтверждение, они нашим именем прикрылись, денег с нас сняли, но это часть психологической обработки переселенца. Кстати, ты мне жизнь должен. Почти. Ха-ха! Это Лиза надоумила, все уши прожужжала: какой ты грамотный специалист. Они со Светой общались. Я заявку на тебя и оформил. Тебя должны были проверить, может, даже, что-то типа экзамена устроить.

– Да, было расширенное анкетирование. Мне оно показалось странным, но за заполненную анкету в 94-м продуктовый набор давали бесплатно. Я и повёлся. А в 95-м совсем тяжко стало…

– Кончай, Юра! Сейчас же – всё хорошо! Жизнь бьёт ключом. Я тебе даже слегка завидую.

– Да ладно?

Рейдовая группа.

После резни в Таиджи, за Журавлёвым закрепилась слава головореза. Что совершенно не соответствовало реальности. По сути, он остался тем же военным инженером: спокойным, вдумчивым, умеренно инициативным, исполнительным. Именно исполнительность заставила его исполнять приказ, вдумчивость заставила тщательно планировать операции. Тем не менее, руководство сделало свои выводы и назначило Журавлёва командиром группы особого назначения. Он полтора года летал по всему миру. Корибут, или кто-то из флота, наконец, придумал, как использовать экраноплан. Не всё же ему пугалом работать?

У нашего подводного флота был один недостаток: некоторая привязанность к базам. Теоретически, «Дельфин» мог прикрепиться к любому судну, например балкеру, плыть, как прилипала, пока по пути, затем, в нужной точке, отстыковаться и выполнить задание. Либо «Касатка» могла выдвинуться в район. Но океан слишком велик, а флот рос быстро, но недостаточно быстро. Хронопуло на совещаниях твердил, что мы не успеваем. Куда? Он не докладывал. Для удалённых разовых и внезапно возникших акций стали применять нашу спецгруппу. Экраноплан нас высаживал в полной экипировке прямо в воду. Поскольку он летит низко над водой, следить за ним трудно. Вертолёты не догоняют, радары не видят, большим самолётам трудно держать такую низкую скорость, маленьким самолётам не хватает дальности. А чуть позже, их самолёты вообще стали падать «по техническим причинам». Пока терпение у амеров окончательно не лопнуло, мы за полтора года успели пару сотен нефтяных платформ взорвать, трубопроводов перерезать, кабелей связи. Несколько судов, с особо важными грузами, перехватить. Одно, вообще, взяли на абордаж, всех перебили, груз сухим доставили на надувной лодке на экраноплан. Судно, естественно, потопили.

После этой акции, кстати, наша деятельность и закончилась. Что мы украли – не скажу, потому как: тайна. Но при следующем вылете нас просто сбили в воздухе «неизвестные террористы». Экипаж погиб, а мы, «Дельфины», были в броне, поэтому выжили. Операцию мы не выполнили. Кое-как добрались до Японской базы. Она расположена в недрах маленького островка: Йокоатэ-Шима. Поскольку экранопланы нашли свою нишу, Корибут дал команду, и, уже в конце 2002-го на подфлот передали три усовершенствованных «птички». С лучшей защитой, штатным шлюзом, через который не только можно нас выпускать, но и к «Касатке» пристыковаться.

Но в особый отряд я уже не вернулся. По итогам моего командирства мне дали контр-адмирала, и повышение.

2005-й год.

С 1999-го, за шесть лет, в нашей семье родилось ещё четыре ребёнка: два мальчика от Светы и две девочки от Алёны. Мы над этим смеёмся: мол, у нас узкая специализация. Меня назначили командиром индийской зоны. Весь Индийский океан – мой. Освоили проход Суэцкого канала без «касаток»; приспособились к радиационному фону возле Израиля, топим пустые танкеры. Снизили поступление нефти с Персидского залива в три раза. Блокировали поступление ресурсов с Австралии. Наша зона распространялась частично на Тихий океан. Решили Австралию не делить, чтобы не было семи нянек.

После того, как погиб сухогруз «Лаптев», на нас легла задача утащить со дна Ормузского пролива остатки 9-го флота США. В первую очередь мы утаскивали ядерное оружие, но постепенно очередь доходила до всего остального, имеющего ценность. На тот момент мы уже развернули в районе пролива кабельную систему. Это позволило широко использовать роботов-сборщиков. Старались хотя бы реденько, но покрыть Оманский залив. Мы развернули в моей зоне четыре базы. Первая находится километров на 300 юго-восточнее острова Сокотры на глубине около трёх километров. Является перевалочным пунктом для трофеев, кроме всех обычных функций базы. Вторая: на двести километров юго-западнее Мадагаскара. Обычная база поддержки. Третья: в Лаккадивском море, западнее Шри-Ланки. Четвертая: на юге Андаманского моря. Мощная многофункциональная база. Пятая: в котловине Натуралиста. Маленькая база поддержки на две стаи. Шестая, сестра-близнец пятой, на западе Тасманова моря. Наши ребята иногда пользовались базами тихоокеанской группы, расположенными в Океании, но сами базы к нам не относились.

Почти все базы разворачивал я. Сильно помогал опыт развёртывания двух баз возле Гибралтара. Добился от николаевского завода модернизации «Дельфинов» для борьбы с танкерами. Они в зоне моей ответственности аж кишели. Заставил освоить два типа подводных танкеров: больших и малых. Это позволило таскать нефть домой в малых танкерах по Суэцкому каналу. По Средиземному и Эгейскому морям нефть шла в больших, а через Мраморное и турецкие проливы (их почему-то никто не удосужился переименовать) положили трубопровод. Это стало огромным прорывом. Потихоньку тянули дальше трубы. Каждые полгода вводили в строй новые участки. Как на меня: глупость. Проще было в портах Ирана сливаться. Но так не делали. Ракетчики блюли конспирацию. Неужели, для ЦРУ и прочих вражеских контор, ещё есть непонятки? Но, моё дело маленькое: выполнять приказы.

Возле баз разворачивали кабельные системы. Их постоянно наращивали, совершенствовали. Постоянно работали по целям. Не позволяли быть спокойным в море никому. Только подтверждённые суда под дружественными флагами могли избежать атаки. Проводили боевую учёбу новичков.

Равномерное и рутинное течение событий было нарушено после событий с «Лаптевым» и, чуть позже, с началом операции «Подарочный набор». Все напряжённо следили за событиями на поверхности. Максимально помогали, там, где могли: потрошили утонувших, добивали барахтающихся, топили недобитых, ловили подводные лодки. Мы очень переживали за ребят. Первый раз наш надводный флот вышел попробовать силы против амеров. Суэцкий конфликт не считается: там всё было нетипично и нечестно. Нас распирало от гордости и восторга, когда «Подарки» утопили 8-й флот США. С удовольствием «убрали мусор» со дна. После работы, перед сном, после сна, перед выходом смотрели новости, как заядлые болельщики. На следующий день наши громили нефтяные вышки Саудовской Аравии и Кувейта. Радовались: теперь будет меньше работы по танкерам. Врагу нанесён серьёзный урон.

Сопровождали грузовики до «Подарков». Это везли пополнение боекомплекта. На следующий день «подарки» нас опять порадовали: уничтожили нефтедобывающую структуру Омана и Катара. Забегая вперёд, скажу, что чуть позже американцы лишились возможности получать нефть из Венесуэлы, Ирана. Какая-то ранее неизвестная исламская террористическая организация взяла на себя ответственность за взрывы на стратегических нефтехранилищах США. Наши коллеги по всему мировому океану уничтожали вышки на шельфе. У амеров возникли большие проблемы с топливом. Но это случилось позже. А пока: опять сопровождаем грузовики с БК для «подарков». Судя по всему, «подаркам» предстоит бой сразу с двумя флотами США: 6-м и 5-м.

Радость сменилась печалью: на поверхности бушевал шторм и наши крейсера проиграли бой. Пришлось нам спасать команды. Такую схему спасения мы отрабатывали в учебке, крейсера данной серии оснащались специальными подводными спасательными капсулами. Но всё равно мы волновались: первый раз применяем эту схему в бою. «Касатки» подключили спасательные капсулы к своим энергосистемам и снабжали кислородом целые сутки, пока не подошли подводные лодки и, через торпедные аппараты, не забрали постепенно всех морячков. Запомнился трепетный почерк морзянки изнутри капсулы в ответ на наши постукивания. Мы понимали их радость: болтаются под водой, над водой – враг, воздух кончается… Мрак! А тут приходит помощь, спасение. Сами мы их эвакуировать не могли: на кораблях были обычные люди, без клапанов и модификаций. На оводнённые подводные аппараты им хода нет.

Чтобы амеры не расслаблялись – мы их атаковали своими силами. Высшее командование предупредило о возможном обострении обстановки возле Персидского и Оманского заливов, поэтому я потихоньку на Оманской базе сосредоточил полуторный комплект «Дельфинов», стянул их по чуть-чуть из других мест своей зоны. Теперь нас было больше, но для решения задачи по уничтожению целых двух флотов – недостаточно. Однако помощь пришла с неожиданной для нас стороны: в войну вступил Иран. Я колебался: отправлять «Дельфинов» в броне или без? Решил так: «подарки» должны были сильно повредить американцев, попробуем в броне. Это решение оказалось верным: почти все бомбометы не работали, поэтому наша заметность мало что дала американцам. Двигатели у многих их кораблей были повреждены, поэтому проблем с прикреплением не было. А вот боевых пловцов они взяли с запасом: уже ученые. «Котики» и составили нам компанию в этом подводном танце смерти. Наши потери: около десятка раненых. Для боя такого масштаба это мизер. Броня! Иранские ракеты добавили жару американцам, отвлекали силы и внимание. В итоге, через четыре часа напряжённого боя, почти весь флот американцев оказался на дне. Один корабль, это мы узнали потом – даже пытался сдаться Ирану, но нам это было не видно. Поэтому они не сдались – мы их утопили. Педантично достреливали всех спасающихся на плавсредствах. Никакого псевдоблагородства, никакой жалости – враг должен умереть. Мстить вполне себе хотелось: из последнего «подарка» не спасся никто. Мы потом узнали: они корректировали действия ракет до последнего. Это позволило нанести американским кораблям больше повреждений.

Вахта закончилась, вернулся на сушу. Тут меня ждало неожиданное повышение в чине и должности. Наш командир, Волков Георгий Степанович, погиб где-то в островах Океании. Он там находился, временно заменяя командира Тихоокеанской группы. Ребята пытались облегчить участь «подарков»: атаковали 5-й флот США в Малакском проливе, пытались, если не уничтожить, то хотя бы задержать, не дать соединиться 5-му и 6-му флотам. Беда была в том, что глубины там были маленькие, «Касатки» высадили «Дельфинов» далеко от места встречи, соответственно: без брони. Результат боя: десяток двухсотых и столько же трехсотых с нашей стороны. Наверно, были потери и у «котиков», но нашим пришлось срочно отступать – потери врага считать не пришлось. Один из двухсотых: Волков. Одна радость – наказывать некого – виновник «торжества» погиб.

Что любопытно, никто не пытался выгородить командира, бой разбирали скрупулёзно и объективно. Я попытался деликатничать – меня одёрнул Червоный: «Нужно быть предельно объективным, чтоб в следующий раз такого не повторилось. У нас не работает принцип: «О мёртвых или хорошо или ничего», понял?» Это необычно, но я не возражал.

По итогам руководства Индийским сектором, мне дали орден Суворова 2-й степени, вице-адмирала, повысили несколько рейтингов.

– Виталий Иванович, а почему назначили меня, а не вас?

– Хрен его знает. Может из-за жён: было две, одна развелась, ушла к другому. По нашим временам, это редкость, считается, что я не справился с воспитанием. Заново в свои 42 жениться – не уверен, что смогу. Кроме того, у меня долгий тип мышления: медленный и основательный. А у тебя: среднединамичный. Ты можешь быть как стратегом, так и тактиком – универсал. Видимо, я из штаба в этой жизни не вылезу.

– Вы не обижайтесь, честное слово, я не интриговал, ничего такого…

– Брось, Юрик! Не первый день знакомы. Я знаю. Советую зайти к Щедрину. Можешь, конечно, как командир, вызвать его в свой кабинет…

– Я понял, спас… ой, благодарю, Виталий Иванович.

* * *

– Товарищ вице-адмирал! Во вверенном мне подраз…

– Анатолий Андреевич, прекратите этот цирк, ещё недавно вы меня опекали, будто ребёнка. Не издевайтесь, а лучше подскажите, что там есть по вашей части.

– Добро. По моей части у нас, в подводном флоте, всё в порядке. Я справляюсь. Единственное, что могу заметить – касается вас лично. Вам желательно жениться.

– Как!? Опять!!?

– Дело ваше, но для должности следующего ранга двух жён мало.

– Вы издеваетесь, да? Ещё пять лет назад я не имел шанса стать даже капитаном третьего ранга. Думаю, что и эта должность мне досталась случайно, из-за ваших дурных законов. Червоный опытнее меня. А вы его из-за проблем в личной жизни «задвинули». Как в старом СССР: разводишься – партбилет на стол, карьеру – в задницу. Это придурь вашего Диктатора!

– Это теперь и ваш Диктатор. Не хотите – не женитесь. Моё дело – вас предупредить, ваше дело – делайте что хотите, сударь.

«М-да, поговорили. У Щедрина – всё одно. Не флот, а фабрика по производству детей. И какую должность он имел в виду? Меня поставили командовать подводным флотом. Всем. На надводный ставить – нелогично, да и мал он у нас. И эта должность равна нынешней. А дальше – только второй министр обороны. Хрен с ней, с должностью, с любопытством. Надо идти в кабинет».

По дороге в кабинет Журавлёв быстрым взглядом вспомнил ту, давнюю, историю с повышением вместо Червоного. Юрий Григорьевич был щепетилен, не хотел делать карьеру за чужой счёт. Перед назначением пошёл на разговор к начштаба. Слово за слово, Виталий Иванович оказался отличным мужиком! Пошли в офицерскую столовую, взяли месячную квоту по водке – несчастных двести грамм на брата, посидели, поговорили «за жизнь» по душам. Не то чтоб Червоный набрался и поплыл, скорее, ему давно хотелось высказаться кому-то, объяснить, доказать. А тут подвернулся Журавлёв.

– Понимаешь, Юрка, хотелось идти вверх! Честолюбие, карьеризм, мать их! А наличие высокого семейного статуса воспринимал как курьёз. Подумаешь! Ещё одну жену нужно заиметь! Нашли кого голой бабой испугать! Тут я и попал, как кур в ощип. Да-а… Не-е, по анкетам, прочим соцпараметрам выходило отлично. Мы подходили друг другу, но! Но. Ожидания.

– Ожидания?

– Ну да. Кто чего ждет от другого, от семьи. Мне было достаточно Любы, моей первой. Она со мной с училища ещё. И по дальним гарнизонам, на Севере. Потом уже, на Черноморский попали. Да… Вот. Когда знакомился с Наташей – немного играл, чтоб не отказала. А у неё возраст был критический – двадцать шесть. Давно пора. Она и согласилась. Я её не любил. И не полюбил. Разговаривал в семье с Любой, а Наташа – сбоку припёку. Постель дело не спасла. А Наташа оказалась гордая – не захотела компромиссов. Комиссия нас развела. Просмотрели записи, проанализировали, даже некоторые моменты нам потом на заседании показали. На свою равнодушную рожу даже смотреть противно было. А ничего не исправишь! За былые заслуги, за высокий рейтинг, не понизили. Но потолок обрезали. Вот так вот.

– Да-а, жизнь… У меня – не так. Со Светкой бывало по-всякому, за годы-то. Но и Алёну люблю. Она у меня молоденькая, жена погибшего побратима.

– Да, я слышал, Юрик. Повезло тебе.

– Ну… Ты не отчаивайся, Виталя, какие твои годы? Ещё будет шанс, – утешал Юрий Григорьевич, сам в то не веря, хотя жалел коллегу искренне.

– Ну да, ну да. Тебе легко говорить. А мне рейтинг цинизма такой нарисовали…

=== Совещание комподфлота Журавлёва.

Юрий Григорьевич поздоровался со своим нынешним секретарём, замер перед дверью в свой кабинет. Оттуда доносились приглушённые голоса.

«Я ему пишу на клаве: «Твой борт – левый». А он мне отвечает: «Я уже закрепился на правом». Оно и дураку понятно, я ж его вижу, но это не по уставу…»

«Мои, «Дельфины», обсуждают что-то. Разговаривать мы не можем – переписываемся под водой».

– Здоровья все, судари офицеры.

* * *

– Наши первоочередные цели: рыбаки. Сейнеры, траулеры, рыбфабрики, китобои. У американцев есть такое положение в уставе ВВС: «При обнаружении установки ПВО, атаковать и уничтожить, даже если это ведёт к срыву атаки основной цели». Сети рыбаков и сонары китобоев нам мешают не меньше, чем датчики вражеского флота и их боевые корабли. А по защищённости… Вы поняли. Фарэры и Таиджи – разовые, эмоциональные акции. А систему может победить только другая система. Будем действовать системно. Это, конечно, не значит, что остальные направления работы отменяются. Проходят сдаточные испытания новые экранопланы, разработан усовершенствованный состав «Глицерина», другие компоненты носителя.

Полёт в Китай.

По Атлантике брёл 4-й флот США. Ещё при Волкове была запланирована операция «Короед». Суть проста: наша лодка из подводного положения обстреливает этот флот «коровками» и уходит. Эффективность не ставилась в край угла. Сколько повреждений будет – столько и хорошо. Задача: повредить корабли, снизить их боевую мощь до той степени, чтобы вернулись на починку. Нам нужны чистые моря и океаны. По планам высшего командования, скоро будет реализовываться операция «Осада». Ну что сказать: начштаба своё дело знает, «Короед» спланирован идеально. Всё прошло, как по нотам. Американцы и почесаться не успели, как «Коровки» их изрешетили. Всё, враги «зашхерились» в портах, готовят реванш, но нас это не касается. Главное: их нет в морях, они нам не мешают в «узких» мелких местах. Пошли сплошным потоком грузовики с ракетными боевыми платформами. Зоны размещения «спустили» сверху, цели назначены ими же. Наша задача маленькая: подобрать места на дне по заданным характеристикам, разместить, закрепить. Работаем так: одна стая, плюс пять грузовиков, охраняем, разводим по местам установки, ставим, возвращаемся. За полгода нормально вошёл в должность. Узнал много нового о наших подводных силах. В мире обстановка тяжёлая. США пока молчат: крепко получили по носу. Скорее всего, готовят противодействие нашим подводным шалостям. По некоторым косвенным данным – могут готовиться к ядерной войне. Мы тоже не спим: открываются новые убежища, выпускается техника. Постепенно улучшаются все характеристики наших подводных аппаратов, наращивается их количество.

Теперь у меня другая группа допуска к гостайне. Узнал, что у нас есть секретная база в Антарктиде, где под ледяным щитом разместили судостроительный завод. Этот завод не сколько строит, сколько восстанавливает суда. Это «склеивают» заново наших «утопленников». Их вводят в строй, максимально автоматизируют, испытывают и консервируют. Мне пока не доводят, но, видимо, что-то готовится.

– Бцзинь, – сказал телефон, красный телефон!

– Да.

– Вице-адмирал Журавлёв?

– Да.

– Здравствуйте, это вас беспокоит ответственная по операции «Хвост дракона», Наталья Лисова. Сдайте дела кому-нибудь, вы поедете в командировку дня на четыре-пять. Берите самолёт – завтра утром жду вас в Киеве.

– Да.

– До свиданья.

Вот это номер! Это звонила одна из помощниц Корибута. Чиновница 3-го ранга. Первый: Диктатор и первый министр, второй: вторые министры, третий: третьи министры, ещё некоторые управленцы, в том числе: помощники Диктатора. И помощницы. Кстати, приятный голос. Что это за «Хвост дракона»? Почему не знаю? Тем более, если это касается каким-то боком нас.

Кабинет у этой Лисовой нормальный такой, человек на 20 «п»-образный стол, компьютеры на столах в количестве, электронный экран на стене метра два на три. Интересно: у Диктатора больше? Шикарная брюнетка лет около тридцати, нет, слово «шикарная» не отражает суть вещей. Внешность киноактрисы первого эшелона. Да-а, у Корибута губа – не дура.

– Здравствуйте, Юрий Григорьевич, проходите, садитесь. Чая, кофе?

– Можно чай, любой – я не привередлив.

Журавлёв думал, что сейчас она нажмёт кнопочку на селекторе – ничего подобного. В углу кабинета располагалась тёмная, под тон мебели, раковина, небольшой столик. Лисова достала из шкафчика чашки, включила электрочайник и вернулась за стол.

– А чё, у вас нет секретаря?

– Шеф запретил. Сказал: «Вы сами – бабы, нефиг расслабляться». Это он так сказал, я передала дословно. После некоторых случаев мы не сильно стремимся ему перечить.

– А чё за «Хвост дракона»? Неужели у меня не хватает группы допуска, что я чего-то про флот не знаю?

– Это не флотская операция. Группы вам хватает.

Лисова подошла, поклацала клавиатурой, открыла файл. «М-м-м, какие духи!»

– Читайте, я пока чай нам сделаю.

«Так вот ты какой, северный олень»…

– Я так понимаю, что моя скромная персона нужна вам в роли эксперта?

– Более того, мы целой группой едем во Владивосток на встречу с корейскими и китайскими товарищами. Будут представители и от России. Предельный уровень секретности, ограниченный состав посвящённых. Вы будете обеспечивать подводную часть операции. Надеюсь, вы не забыли дома любимую зубную щётку? Вылет через пять часов. Сидите тут, читайте пока все материалы, думайте. Компьютер включен в сеть. Можете войти под своим именем, изучите данные своего ведомства, продумайте предварительно потребности по силам, средствам. Может быть будут особые соображения – ещё не поздно внести в план операции необходимые изменения.

– Да.

Во время перелета мы мило болтали с Наташей о жизни. На рабочие темы не переходили. Она одна воспитывает ребёнка, разведена. На мой недоумённый вопрос: «Как же так!? Меня мучают, требуют увеличивать количество жён, детей для роста карьеры. Насколько мне известно, в остальной обитаемой части Светлой Руси, демографический и семейный вопросы решаются так же, а тут – исключение из правила».

– Да. Так и есть, нас несколько девочек, исключений из правила.

– Так что, сплетни про личный гарем Корибута – правда?

– Ха-ха-ха! Нет. Он с нами учился в одной группе. Точнее, должен был учиться. После армии он перевёлся в военное училище, но разок с нами разговаривал. Вот и решил нас наградить доверием и призами. Действительно, на нас рейтинговая система распространяется лишь частично.

– Наташа, а кто возглавляет делегацию?

– Формально – я.

– С ума сойти. Ещё утром вы мне чай делали. Один из высших государственных чиновников. Не могу представить себе Черномырдина или Примакова, делающих чай Чубису. Ваша диктатура слишком демократична в некоторых вопросах.

– Ха-ха-ха. Ну, пожалуй, мой статус несколько ниже первого министра.

– Ага, только три часа назад министр обороны вам козырял.

– А… Этот… Служака старой школы. Он служил с Диктатором в одной части. Я сто раз говорила Емцу не отдавать мне честь – не слушается. Вот вы, Юрий Григорьевич, не издеваетесь над бедной женщиной, силой водворённой в прокрустово ложе государственного бремени.

– А почему вы не выходите замуж? Не ради рейтинга, я понял, что он на вас не распространяется. Просто, одной жить неправильно. Хоть по Ведам, хоть так.

– Вы не поверите. Некогда. Некогда выйти замуж. Диктатор работает по 10–12 часов без выходных и праздников. А мы, его секретариат, его дополнительные глаза, уши, умы. Изучаем вопросы, собираем информацию, проверяем. Нам он тоже спуску не даёт. Доползаю домой, желаю сыну спокойной ночи. Утром встали, покормила – он в школу, я – на работу. Пару часов в день увиделись – уже хорошо. А ко мне в кабинет заходят по работе только люди, обременённые тремя женами и кучей детей: соблазнить некого.

– У меня только две жены.

– Юрий – это намёк?

– Ха-ха-ха, нет, это я пошутил. Нет-нет вы не подумайте, Наташа, вы прекрасны, просто мне и вторую вручали под дулом автомата…

– Прям-таки: под дулом…

– Ну не то, чтобы под дулом, но давили сильно. Можно сравнить с коммунистами, как они по партийной линии…

– Давайте, не будем о грустном. Расскажите мне про море. Вы же, лично, много плавали?

– Если забыть о войне, о минах и торпедах, о сетях и датчиках… Да, там красиво. Особенно в Средиземном и Красном. Цветные рыбки, водоросли колышутся. Водоросли мешают искать датчики американцев. По неточным данным, американцы скоро будут использовать новый тип мин, которые будут реагировать на несколько параметров одновременно. Хотят против нас, «Дельфинов», противоядие получить. На корабли ставят боевые ультразвуковые излучатели. Камни дробят в фокус-точках. Пока эти система для нас преодолима. Но ощущения, когда подходишь к такой цели… Сильно ниже средних. Зубы крошатся подчас. Ребят помню, попавших под глубинки без брони. Сплошной синяк. Старых советских цыплят-бройлеров напоминают, но ещё хуже. «Котикам» приняли на вооружение новое подводное оружие. Помповик. Крупный калибр, веерный тормоз. Отдача у этой дуры сильная. Мы уже добыли и передали инженерам для изучения. Это ружьё пробивает нашу броню с дистанции 5 метров. Это ещё терпимо, потому что наши АПС смертельны под водой на 20 метров на 20 метрах глубины. Что ещё в море интересного? А! Появились суда-ловушки нового типа. У них знаете…

– Юрий Григорьевич, перестаньте издеваться. Если нет настроения, я не буду вас мучить. Я сейчас не ваша начальница, а попутчица, слабая женщина, которой хотелось отвлечь мысли от проблем. Благодарю, вы помогли мне собраться, настроиться на рабочий лад.