Текст книги "Остров притяжения (СИ)"

Автор книги: Александра Шмик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 33 (всего у книги 37 страниц)

     – Он таким и должен быть, – ответила девушка хриплым со сна голосом.

     Часов в шесть утра ребята начали просыпаться. Задувал тёплый восточный ветер неся от Гольфстрима ощущения скорой весны.

     – Вот это ночь, – проговорил Поль, – лежишь и не понимаешь, то ли умереть от страха, то ли восхищаться грандиозностью замысла, – он хмыкнул и глянул на Сашу.

     Секунду спустя хмыкнул и Стив.

     Саша нахмурилась. – Сожгу вас как только найду дракона.

     Тропинка, по которой ребята поднимались в гору, представляла собой террасу шириной от метра до двух. С левой стороны всегда стена горы с редкими отступами. Эти отступы путники использовали для отдыха и сна. Правый край являл собой отвесный склон. Стоило отступиться и будешь падать и скатываться по склону, иногда обдираясь и калечась о камень, иногда скользя по обледенелому граниту. И в любом случае не выживешь. Терраса закручивалась вокруг горы против часовой стрелки и плавно уходила вверх будто неизвестно кто и когда, крутанул гору на несколько оборотов, неясно для какой цели создав витки этой гигантской, во всю гору, резьбы.

     Поднявшись на высоту примерно тысячи метров ребята старались не смотреть вниз, и даже медведь держался левой стороны обтирая боком гранит. Ветер крепчал беспрерывно завывая, а тяжёлые снеговые тучи натыкаясь на пики горы сбрасывали на путников лишний груз в виде обильных снегопадов, и расставшись с лишним, лёгкими облачками, подхваченные ветром, устремлялись дальше. Дышать на такой высоте стало тяжелее. Но даже здесь ребята не были избавлены от воя волчьей стаи. Здесь, на такой высоте, этот вой сливался в более монолитный звук. Гранит горы впитывал его и накапливал в себе до поры до времени.

     С подветренной стороны, каких здесь в принципе не могло быть, а были стороны не обдуваемые в данном конкретном отрезке времени, так вот на таких сторонах, при обильных осадках образовывались снежные наносы начисто лишавшие всякой возможности двигаться вперёд если у вас не было лопаты. В таких ситуациях именно штыковая лопата и выручала. Стив или Поль первым делом прорубали крепкий наст и скидывали его в обрыв, по склону горы, а уж затем вычищали террасу.

     В какой-то момент, измождённые, они шагали вдоль протяжённой стороны горы-двойняшки и неожиданно для себя увидели небо там где последние несколько дней их сопровождала громада горы. В этом месте седловина разбивала монолит горы на два пика. На высоте почти две тысячи метров ребята оказались перед выбором, и этот выбор зависел от Саши, но к удивлению Поля и Стива Саша не раздумывала. Она знала как решается эта задача. Улыбка на её лице успокоила молодых людей.

     – Давайте остановимся здесь, а ночью я увижу вершину, которая мне нужна, – сказала девушка и скинула свой рюкзак на снег.

     Никто не спорил.

     После кружки горячего чая Поль уговорил Сашу поспать успокоив её обещанием разбудить при наступлении ночи.

     Тягучий вой разбудил девушку за секунду до того как рука Поля дотронулась до неё.

     – Не спишь? – шёпотом спросил Поль.

     – Волков слушаю, – сонно ответила Саша.

     Поль протянул ей руку с кружкой горячего чая и двумя галетами. – Подкрепись.

     – Спасибо.

     – Мне посидеть с тобой?

     – Не надо. Ложись спать. Мне лучше побыть одной, – Саша встала, потянулась и пошла вглубь седловины. Там она заприметила камень, и усевшись на него смотрела на небо. Её завораживал волчий вой. Опустив взгляд она смотрела на равнину раскинувшуюся на многие километры вокруг. Далёкая, пустая, белая равнина как частичка космоса. И только вокруг горы, по всему подножию, будто несметная рать, колыхалось чёрное море издающее одну протяжную ноту мёртвой тишины.

     Наверху, там где на фоне тёмно-фиолетового неба проглядывали контуры двух пик, всплыли из неоткуда два светящихся шара. Взлетев, они пульсировали, цвет их свечения менялся от белого до голубого, и в каждом цвете играла своя нота. Они, эти шары, оживили холодную тишину пространства. Волки затихли подчинившись музыке живого света. Саша вспомнила слышанную ею музыку белой пустыни. Тогда музыка слагалась из колокольного перезвона. Сейчас звучал инструмент совсем другого масштаба. Орган. Беззвучно вдыхая он выдыхал из себя морозный воздух пропуская его через сотни мыслей и чувств как радостных, так и скорбных. Девушка слушала этот неспешный разговор инструмента, и слышала как ему отвечает пространство. А шары всё бегали под небесным сводом, будто играли в пятнашки. В какой-то момент они устремились вниз и яркими вспышками взорвались над вершиной усечённого пика, что располагался по правое Сашино плечо. Девушка улыбнулась, встала с камня и пошла к спящим ребятам. Взяв свой рюкзак она достала блокнот, уселась на снег и стала рисовать.

     Волки вновь заладили свою песню. Ребята позавтракали и двигались по седловине вдоль северного пика, намереваясь, найти возможность пешего подъёма. Уже гораздо медленнее, шаг за шагом они продвигались используя уступы и пологие участки. Кирка, которую взял с собой Стив вместе с лопатой, сейчас оказалась незаменимым орудием. С помощью кирки разбивали наледи, а лопатой вычищали сложные участки от снега и колотых киркой льдин. До самой вершины, покрытой толстой снежной шапкой, оставалось совсем немного, когда оказалось, что медведь и собаки дальше идти не могут. Вслед за животными идти дальше стало невозможно и ребятам.

     Рассматривая вертикально уходящую вверх гранитную стену Поль заметил еле уловимую, то ли террасу, то ли уступ на высоте метров десять над ними. И если его глаза правильно распознали, то шанс добраться до вершины, стоя на предполагаемой террасе, весьма велик.

     – Стив, у тебя же есть с собой верёвка, – было не понятно, слова Поля, это вопрос или утверждение.

     – Есть.

     – Может ты и крюк прихватил, тот, что в кузове лежал?

     – Прихватил, – ответил Стив. – Зачем тебе?

     – Надо закинуть верёвку с крюком вон туда, – Поль показал пальцем на место в стене где он различал уступ.

     – Ты хочешь туда забраться?

     – Не я. Саша.

     – Что?! Ты хочешь отправить туда Сашу? Да это же чертовски опасно! – Стив был возмущён очевидной глупостью друга.

     – Поль прав, Стив. Я не хотела вас раньше времени расстраивать, но дальше я пойду одна. Здесь ваш путь заканчивается.

     – Что?! Саша, ты в своём уме?! – голос Стива стал хриплым.

     – Стив, – Саша вздохнула, ты поверил мне во всём. Верь и сейчас. Дальше только моя дорога.

     Стив покачал головой, затем закрыл лицо руками и горестно вздохнул. – Будь по твоему.

     Крюк у Стива оказался одинарным, что было не лучшим вариантом для скалолазания. Но хорошо, что был хоть такой. Парень не знал, что заставило его взять крюк с собой, и теперь он корил себя за подобную предусмотрительность.

     К крюку привязывать верёвку не стали. Конец верёвки пропустили через кольцо крюка. На одном конце Стив сделал петлю для Сашиной ноги, а второй конец оставил свободным. Этот конец ребята будут тянуть и поднимать конец с петлёй, и таким образом поднимать Сашу. Продев верёвку Стив раскрутил её и забросил крюк вверх. Тот ни за что не зацепившись вернулся назад. Стив раскручивал и кидал, но крюк всё никак не хотел оставаться наверху и возвращался к ребятам. Стива сменил Поль. Пару раз казалось, что удача улыбнулась им, но подёргав верёвку они срывали негодно засевший наверху крюк и тот возвращался. Крюк не годился, но другого не было. Наконец устал и Поль, ведь раскручивать на верёвке стальной крюк и забрасывать его на высоту примерно в десять – двенадцать метров дело утомительное когда делаешь это не один раз, и не два. Эстафету Поль передал отдохнувшему Стиву и у того крюк застрял в скале с первого раза. Сколько ребята не дёргали верёвку, крюк не срывался крепко засев где-то на уступе. Решено было проверить надёжность зацепа. Вызвался Поль, вставив ногу в петлю. Стив с Сашей начали тянуть второй конец поднимая Поля. Поднявшись метра на два над ребятами он попросил их остановиться и стал подпрыгивать на одной ноге, той что стояла в петле. Делал он это с той целью, чтобы убедиться, что крюк надёжно сидит в скале, и для того чтобы ударными нагрузками от прыжков крюк ещё лучше зафиксировался в породе. Поля спустили. Подъём был готов.

     Настала очередь Саши начать восхождение. Оба парня нервничали и не скрывали этого.

     – Ты будешь что-нибудь брать с собой? – спросил девушку Поль.

     Саша пожала плечами. – Свой рюкзак возьму. И отдай, пожалуйста, ртуть. Она мне будет нужна.

     – Ртуть? – Поль опешил. – Но… откуда ты знаешь про ртуть?

     Теперь пришла очередь удивляться Саше. – Ты разве не слышишь? Она гудит всю дорогу.

     Ошеломлённый Поль посмотрел на Стива.

     Тот пожал плечами, удивлённый явно не меньше друга.

     – Вы что, не слышите?! – Саша развела руками от возмущения. – Она гудит потому что, реагирует на меня. Как можно не слышать?

     – Мы со Стивом только раз слышали гул. Ещё до того как догнали тебя. А затем гул прекратился.

     – Хм. Может вы и правы. Вы нашли меня, и больше слышать его нужда отпала. – Саша протянула руку. – Ну? Не будем тянуть время. Давай.

     Поль полез в рюкзак, и достал флакон. Стоило Саше взять его в руку как гул прекратился.

     – С помощью ртути ты найдёшь дракона?

     – Нет. Дракона я уже нашла. Ртуть нужна ему самому. Без ртути драконы не могут изрыгать пламя.

     – О Боги! Что же мы, чёрт возьми, увидим когда ты угостишь его ртутью? – воскликнул Стив.

     Саша засмеялась. – Вы увидите меня настоящую. – Она вставила ногу в петлю и махнула рукой. – Поднимайте, мальчики.

     Стив, а следом и Поль подошли к девушке, поцеловали её в щёчку и обняли. И никто больше ничего не говорил. Поль казался спокойным и настроен философски. Стива распирали вопросы, но он боялся их задавать, допуская, что ответы могут оказаться непостижимыми для его сознания. Саше незачем было что-либо говорить. Она не прощалась, а лишь уходила чуть вперёд, куда позже придут и её друзья.

     Стив и Поль ухватились за второй конец и начали его тянуть. Девушка оторвалась от земли и медленно поднималась. И вот уже она подала им сигнал, чтобы они остановились, исчезла из вида, и верёвка ослабла. Появившись вновь Саша помахала рукой и закричала: – Всё хорошо! Думаю, смогу забраться наверх!

     Она стояла на небольшом уступе, который представлял собой совсем небольшую площадку, только чтобы стоять на месте. Один край уходил в пропасть мимо ребят, оставшихся внизу, и дальше на две с лишним тысячи метров вниз. Падая с такой высоты можно успеть подумать о главном. Саше было о чём подумать, но падать не входило сейчас в её планы. С другой стороны площадка примыкала к гладкой вертикальной стене высотой метра два, с которой свисала масса снега. Лопатой, которую ей дал Стив, она срубила самый край свеса и тот полетел вниз накрыв девушку облаком снежной пыли. Саша отряхнулась, ощутила под одеждой как тает снег и холодит её шею и спину, накинула на голову капюшон кухлянки и продолжила сбивать снеговой навес. Гранитная стена, как оказалось, заканчивалась на высоте чуть выше роста девушки и, чтобы залезть наверх, требовалось найти подставку или владеть хорошими мышцами и уметь подтягиваться. В распоряжении Саши не было ни того, ни другого. Ей на помощь пришёл снег наваливший большим сугробом со срубленного навеса. Топчась на одном месте она утаптывала под собой снег и добавляла лопатой новый. Натоптыш увеличивался в высоте и вот уже край горной вершины был на уровне глаз девушки. Саша, недолго размышляя, высвободила крюк из трещины в граните, и подтянув наверх второй конец верёвки, раскрутила крюк как это делали Поль со Стивом, и закинула его на верхнюю площадку. Крюк не вернулся, и девушка, несколько раз дёрнув за верёвку, предположила, что тот прочно зафиксировался. На помощь ребят рассчитывать не приходилось и Саша сама взялась за верёвку, но её ждала неудача. Подниматься по верёвке она не умела. Тогда, на уровне полуметра над тем местом где она сейчас стояла, Саша сделала узел, а немного выше ещё один. Теперь ей удалось, опираясь на узлы, подняться и опереться локтями на обнажённый гранит верхнего плато. Чуть отдохнув девушка закинула правую ногу на площадку, а следом и левую. Теперь уже можно было считать эту вершину покорённой, а восхождение завершённым.

     Рядом с девушкой что-то заскребло и мимо неё пролетела сначала верёвка, а следом и крюк.

     – Уф! – воскликнула удивлённая Саша, и рассмеялась. – Вот так я закрепила!

     Встав на ноги она посмотрела вниз, но ребят не увидела, как и сам уступ, на котором они остановились. Во все стороны, до самого горизонта, простиралась заснеженная равнина. Солнце стояло в зените и определить стороны света не представлялось возможным, но так как девушка стояла на северной вершине, а южная была у неё по правую руку, то смотрела она сейчас на восток. Повернувшись на юг она видела на юго-востоке и на юго-западе две другие горы, а вокруг безмолвие.

     Сделав шаг к центру площадки Саша провалилась в снег почти по плечи. На животе, выбравшись на поверхность, встала на четвереньки, подобрала и одела на плечи рюкзак и аккуратно, переставляя руки и ноги, продвигалась по снежной шапке. Здесь, наверху, наст оказался не столь крепким. Видимо оттепели нечасто посещали эту высоту. Вся площадка вершины представляла собой этакий овал в длину метров восемьдесят, а в ширину пятьдесят – шестьдесят. Саша снова попробовала встать на ноги пристегнув к ним снегоступы, сделала несколько шагов и вновь провалилась по талию. Выбравшись, она встала на ноги, сделала шаг и… исчезла.

     Чёрное. Не просто чёрное, но абсолютная чернота. Быстро-быстро проморгав она постаралась всмотреться в густой, непроницаемый цвет. Несколько секунд спустя чернота начала седеть обратясь в густой, ватный, с запахом парного молока, туман. И звуки. Звуки тумана. Глухие. Слипшиеся. Не разобрать. А следом, мерцающие контуры неясного, ещё непонятного мира. И сама она, то ли стоит на ногах, то ли парит. Мутная картина шелохнулась, дрогнула. Белесоватость разбавилась прозрачно-водянистым, в котором мимо глаз девушки проплывали сгустки молочных разводов. Узловатый клубок звуков раскручивался и распутывался. Голоса. Рёв машин. Сирены. Дорога. Асфальт. Она стоит на дороге. Это улица. Это её город. Стивенвилл. Такой родной уютный Стивенвилл. И все три – она. Или две? Или одна? И кто?

     Что-то мягкое, холодное, упало на неё, начало таять, и скверная холодно-липкая жидкость пакостно текла ручейками по шее и спине. Щелчок, и фокус её интереса справился с огрехами, и вот она стоит на одной из улиц Стивенвилла и смотрит по сторонам. Воют сирены, и мужской механический голос ровно вещает. Плачь, ругательства, визги женщин сопровождают беспорядочные, панические действия окружающих. Одни бегут, другие мечутся, третьи грузят в машины домашний скарб. Но есть и те, что в оцепенении стоят и смотрят в небо. Мужчины бегают с оружием, кричат на женщин, те, в свою очередь, истерично кричат на плачущих, ничего не понимающих детей. Тут и там вспыхивают стычки. Слышна стрельба, крики и угрозы, вой сирен полицейских машин. И не только полицейских. На улице пробка из-за огромного скопления транспорта внезапно решившего куда-то ехать. Те, кто понимают, что подвал собственного дома не спасёт от гибели, предпочитают уехать подальше, желательно на север острова. Понимают ли они, что выжить там им не удастся? Понимают ли, что смерть, пусть и позже, но настигнет их там, как и всех на этой планете? Вероятно, понимают, но инстинкт самосохранения требует отсрочки, пусть и на пару дней.

     Истерия, оцепенение, отрешённость, ожесточение, отчаяние и потеря контроля над собой. Столько человеческого, иррационального мусора проявлялось сейчас в окружающих девушку людях. Да и можно ли, в подобной ситуации, требовать от человека разумности?

     Ей стало горестно. Мир приготовился к скорби. Мир подвёл себя к черте и готов умирать.

     Она опустила голову. – Вот и конец. Её мир, который она так полюбила, ждал смерти.

     Кто-то дёрнул её за подол юбки. Опустив глаза она увидела девочку лет пяти. Та стояла задрав голову и смотрела на неё. Просто смотрела. В глаза. Молча. Только большие, голубые глаза ребёнка. И в них мольба. Надежда. Надежда, когда никакой надежды уже нет.

     Что-то происходило. Память ощущений от струек талой воды, испарялась. Только мягкое, тёплое ложе с толстой, воздушной периной сверху. И ровное сопение чего-то огромного, родного, её самой.

     Щелчок чьих-то невидимых пальцев. Одно мгновение и мольба ещё не прожитой, но уже молящей о жизни души, всколыхнули в девушке незнакомые, но где-то, на самом краю её души, блуждающие чувства. Она присела, погладила малышку по голове, встала, подняла голову и посмотрела на небо. Та, не опуская головы, продолжала смотреть на неё. А безмятежность неба, сорвав камень, породила лавину. – Никаких вопросов. Хватит вопросов. – Она опустила голову. – Этот взгляд останется со мной навсегда, если я останусь холодно-безучастной. Я дам шанс этим глазам. Это в моей власти.

     И тогда, оторвав взгляд от девчушки, она снова посмотрела на небо, подняла руки и закричала. Это был не человеческий крик. Это был крик разъярённого существа. Из её рта вырвалась струя пламени. Пламя, устремившись в небо, достигло облаков, и врезавшись в них рассыпалось на тысячи огненных шаров разлетающихся во все стороны.

     И… будто купол опустился над всеми. Купол тишины. Ни шума машин, ни криков, ни плача. Только тишина. И только они вдвоём, она и маленькая девочка.

     – Саша, ты дракон, – прошептала девчушка. – Ты пришла спасти этот мир и меня.

     – Меня зовут Саша? Это моё имя? Ты знаешь? – спросила удивлённая девушка.

     – Угу, – улыбнулась малышка.

     Саша приложила к её губам свой палец. – Тише. Пусть это останется нашим секретом.

     Девчушка согласно кивнула, улыбнулась и заговорила шёпотом. – У меня тоже есть секрет. – Она замолчала и посмотрела на Сашу с хитрым выражением на лице.

     – Какой? Ты мне скажешь?

     – Конечно. Но это только наш с тобой секрет.

     Саша согласно кивнула.

     Девчушка улыбнулась. – Меня зовут Ниска.

Глава 24 СОРВАННЫЕ ПЕТЛИ

      И сорваны петли. Мир обнажён. Вскрыт, будто раковина моллюска. Но чьи-то пальцы аккуратно извлекли жемчуг и заботливо вернули ракушку на морское дно.

      – Закрывайся. Живи дальше. Позже я приду снова.

      И уже осёдлан дракон. Взмах крыльев, и огромное существо, из мифов и сказок явил человечеству себя.

      – Покоряйте миры. Следуйте за свободой своего создателя. Летите, будто птицы.

      Я посмотрела вниз и засмеялась от переполнявшего меня счастья.

      ***

     Мутная картина шелохнулась, дрогнула. Белесоватость разбавилась прозрачно-водянистым, в котором мимо глаз девушки проплывали сгустки молочных разводов. Она тонула мягко скользя вниз, в морскую толщу. Голубоватое, окружающее её сияние, просвечивалось мягкими лучами. Стебли ламинарии лениво колыхались, будто неспешно переговаривались друг с другом. Мимо проскользила полоса серебра. За ней вторая. Следом, откуда-то из под неё, что-то упругое толкнуло девушку в спину. Вектор движения изменился. Толчки продолжались. Она закрыла глаза. Сквозь веки в неё полился яркий свет. Глухие, ленивые звуки мира исчезли сменившись на более резкие, пронзительные крики чаек. И сейчас, даже с закрытыми глазами она увидела остров, небо над ним, и отливающие серебром, блестящие на солнце спины и плавники. И вокруг вода. И тут вдруг всё изменилось. Остров, водная гладь и волны на ней стали белыми. И что-то мягкое, холодное, упало на неё, начало таять, и скверная холодно-липкая жидкость пакостно потекла ручейками по шее и спине.

     Саша проснулась. Резко. Вздрогнув. Будто вынырнула из воды. Открыла глаза. Темно. Не понимая где она, вспомнила лишь, что куда-то мучительно долго проваливалась.

     Заспанными глазами она пыталась разглядеть хоть что-нибудь. Скинув рукавицы, потёрла глаза, но помогло это слабо. Темнота. Перед Сашей расплывчатое светлое пятно. И высоко над головой, тоже свет.

     Что-то, на что девушка опиралась спиной, вздрогнуло. И звук. Звук знакомый. И вибрация. По всему пространству. Отовсюду.

     Снова потёрла глаза. Светлое пятно перед ней постепенно очерчивалось, приобретало форму, осмысливалось. Сверху, это кусочек голубого неба. Оттуда она, вероятно, и упала. Высоко. Чудо, что не разбилась. Она пошевелила руками, затем ногами, села. Цела. Слева от неё тёмная, нет, даже чёрная стена, или камень, или груда камней. Она даже подумала что масса эта не только чёрная, но матовая. Складывалось впечатление неотражаемости. Никаких бликов и отсветов. А ещё девушка чувствовала – это что-то, тёплое, хоть вокруг и был противно холодный, влажный воздух, как в каменном мешке. Она провела рукой по камням. Гладкие.

     Глаза привыкали к темноте. Саша встала. Оглянулась. Оказалось, что спала она в большом сугробе. Значит, сделала она вывод, падала вместе с большой снежной пробкой образовавшейся на вершине и закрывавшей отверстие в пещеру. А светящаяся стена впереди, это снежная завеса наметённая ветрами и закрывавшая отверстие в склоне горы.

     Звук похожий на вздох заставил её вздрогнуть.

     – Не бойся. – Голос был мягким и тягучим. И это был не звук. Это было в её голове.

     Саша развернулась и посмотрела туда, где спала.

     – Кто здесь? – спросила девушка всматриваясь в черноту пещеры. Постояв так она уже совсем тихо произнесла: – Дракон, это ты?

     – Хех, – прозвучало в её голове.

     Саша сняла рюкзак висевший всё это время у неё за спиной и достала из него флакон. В руках девушки стекляшка загудела, завибрировала и начала светиться. Свет испускаемый ею был голубоватого цвета. Мягкое, голубое сияние озарило пространство вокруг Саши, но только отчасти. На расстоянии вытянутой руки по-прежнему ничего нельзя было разглядеть. Девушка сделала шаг вперёд, вытянула руку и осмотрела чёрную массу, которую поначалу приняла за камень.

     Это не было камнем. Саша стояла перед мордой дракона, и сейчас она видела облачка пара вырывающиеся из его ноздрей. Она прижалась к его носу, попыталась обхватить руками, но тот был много больше чем тогда. Тогда, это когда? Ах, да! Конечно! Письмо от Фёдора.

     – Я нашла тебя. Теперь ты много больше того дракона, которого я не помню, – прошептала девушка. – Я шла к тебе по белой пустыне, потому что ты мне нужен.

     – Знаю, – тягуче произнёс голос в её голове. – Ты тоже изменилась, и совсем скоро вспомнишь всё. И череду этих воспоминаний воспримешь будто события одного мгновения. Погладь мне вокруг глаз.

     Саша протянула руки и стала гладить кожу вокруг глаз дракона. Кожа твёрдая и слегка шероховатая была подобна чугуну.

     Закрытые веки вздрогнули и стали медленно открываться. На Сашу смотрели два фасетчатых глаза каждый величиной с суповую тарелку, а их цвет девушка описала бы как цвет мякоти лимона.

     Чувствуя накатывающее на дракона блаженство она улыбнулась. – Тебе нравится ласка.

     – Я скучал по тебе, – произнёс дракон.

     – Ты всё это время был здесь? – спросила девушка.

     – Почти. Не совсем. – Дракон чуть подумал. – Не сразу. От меня требовалась помощь. Но это было мгновением. И как только смог – полетел сюда. Как ты и хотела. Дремал и думал о мире которого не увижу. Но я чувствовал его, и чувствую сейчас. Ах, да, – будто вспомнив позабытое воскликнул он, – совсем недавно, будто перед самым твоим приходом, я покидал пещеру. Но только на мгновение, и так, чтобы меня не заметили люди, призрачным. Я довершил начатое тобой.

     – И что же ты такое доделывал за меня?

     – Помнишь того молодого человека? Кажется, его Джоном звали?

     – Ты его сжёг?!

     – Что ты! Ты знаешь хоть кого-то кого я сжёг? – Дракон рассмеялся. – Нет. Напротив. Я увидел его в твоём будущем. Он пригодится тебе в твоих странствиях, а потому я освободил его от телесности. Иначе ему не выжить в финале.

     – Так вот почему он был таким.

     – Каким?

     – Ну… – девушка поджала губы, – я кидалась в него, а он будто не замечал этого. Куски льда пролетали сквозь Джона.

     – Да. Я забрал у него материальную оболочку оставив лишь образ.

     – Кто же он теперь?

     – Теперь он нечто схожее с твоим Полем. Свободная душа у тебя в услужении

     – Но это же взаимоисключающие явления! Как он может быть свободным, если служит мне?!

     Дракон рассмеялся. От его смеха со свода пещеры посыпалась гранитная пыль, и завихрился снег. – Рядом с тобой все свободны, потому как быть или не быть с тобой, каждый решал сам.

     Дракон замолчал, видимо думая о чём-то своём, прикрыл глаза, вздохнул.

     – Я видел тебя совсем малюткой. – Огромные глаза закрылись и открылись вновь. – Фёдор принял и выкормил тебя, когда земля ещё безмолвной была. Я был благодарен ему за это.

     Саша стояла положив руки дракону на нос. – Ты помнишь об этом?

     – Конечно. Моя память отменна. Сидя в этом каменном мешке всё то время, что ты отвела миру, я снова и снова, с наслаждением вспоминал те редкие, краткие моменты встреч с тобой. – Дракон вздохнул, вероятно, вспоминая свои же воспоминания, и удовольствие, всякий раз испытываемое им от этого. – Фёдор принял тебя ещё ничего не зная. Он шёл посланный Лизаветой, не зная куда, и не ведая зачем. Старуха ничего не сказала ему. Не открыла глаза. Только намёки на некую миссию и некий замысел. А ведь она на тот момент уже понимала происходящее. Это она встретила твою душу здесь. Встретила и разбросала по миру три твои искры. Видела момент, когда ты обрела тело. Затем сплела свою первую корзинку, вложила в неё тебя как ювелир вкладывает драгоценный камень в оправу, и вручила морю. А увидев куда корзинка пристала, знала и то, куда должен прийти Фёдор. И старик пришёл. Удивительно то, что куда бы он не шёл, но дорога его неминуемо привела бы к тебе. В этом я усматриваю некое чародейство старухино. Ну, так мы и без того знаем её ведьмовскую природу. Так Фёдор и нашёл тебя, не ведая того, что ты и есть Странница. Лизавета уже тогда склонность к гонору, да тягу к шуткам малообъяснимым имела. Да может и к лучшему всё сложилось. Может в том большое старухино провидение имелось оценить которое не сразу получится. Для Фёдора ты была ребёнком без отца и матери. Он не смог оставить тебя на верную смерть. Поселился на острове, вскормил и воспитал. – Глаза дракона снова закрылись и открылись. – Ты была уже человеком когда я тебя увидел. Совсем не такой, как в момент появления здесь, в своём мире. Помнишь берег острова? Вы с Фёдором встречали меня. Ты подвела его, напуганного, ко мне, и уговорила потрогать, а затем и сама подошла и потрогала веки мои своими крошечными пальчиками. И улыбалась. А затем засмеялась, и смех будто тысячи колокольчиков хрустальных.

     – Помню. Тогда Фёдор и узнал о твоём существовании.

     – Ты, своим желанием пробудить в нём ощущение этого мира, приоткрыла врата великого замысла. Но это долгая история и она заслуживает своего времени. Я обязательно расскажу тебе, позже.

     – Нам нужно срочно лететь на остров, – проговорила Саша.

     – Погоди. У нас есть время, а волки ещё не спели свою песню до конца, да и ты ещё не всё забрала из этого мира.

     – Как много загадок.

     Дракон засмеялся. – Всё это твои загадки.

     – Но почему?

     – Ты хотела быть человеком. Хотела обезопасить этот мир от своих возможностей и порывов. Соблазны, вершить над миром, сильны. Ты это осознавала и лишила себя большей части своей силы. Оставила лишь малость. Да и той малости с лихвой хватило, чтобы браться за голову. – Дракон выпустил из носа облачко пара. – Для этого мира ты стала человеком. Потому-то и забылось тобой многое. А сейчас пришло время собирать частицы своей сущности.

     И тут Саша вспомнила давно её волновавший вопрос. – Скажи, кем для меня является Поль?

     – Эка ты загадки разгадывать быстрая какая. Всё бы тебе побыстрее. – хмыкнул дракон и добавил: – кто он тебе, коли слышит мысли твои, а ты его мысли? Кто он, если ты начинаешь, а он заканчивать способен? Кто он, когда находясь в других временах и местах знает о том, что важно тебе самой? Тебе и рот открывать не надо. Ты вопрос себе задаёшь, а кому он адресован? Ты его себе задаёшь. Ты же себе и отвечаешь. Ты да не ты. Своё второе Я ты вынесла за свои пределы, а затем и в материю обернула, подобно себе самой. И вот, твоё собственное второе Я, одновременно в тебе, и только тебе принадлежащее, а вместе с тем, в облике друга твоего закадычного, или брата, тут уж кто что увидеть хочет.

     – Ого!

     Дракон засмеялся. – Очень уж мне симпатична эта задумка твоя. Столько изящества. Утончённости.

     – Что же теперь будет с Полем? – вслух подумала Саша.

     – Зависит от тебя. Как ты решишь, так и будет.

     – Но он даже не Охранитель! – возмущённо воскликнула девушка.

     Дракон улыбнулся.

     – Эх. Сколько же мне ещё разбираться во всём этом. Наворотила, да так, что сама не понимаю. – Саша почесала щёку и тихо проговорила: – создать мир и ужаснуться.

     Дракон кивнул в знак согласия. – Богам легко не бывает, особенно когда они, как простые смертные, наблюдают время.

     – Значит, мне чего-то ждать?

     – Ждать уже не надо. Сейчас время само оглядывается на нас. А мы с тобой начнём с флакончика. Нам нужна ртуть, – дракон закрыл глаза и вздохнул.

     – Нам?! – переспросила Саша.

     – Угу. Мне и тебе.

     – Но ведь ртуть только для тебя. Ты дракон. Не я.

     – Ошибаешься, – дракон зевнул широко разевая пасть, в которую спокойно могла бы поместиться девушка. – Ты же не открывала флакон?

     – Нет, ответила Саша.

     – Да, я вижу, – усмехнулся дракон. – А вот как откроешь так всё и встанет на свои места. Ты поймёшь.

     – Но что? Что я пойму?! – воскликнула девушка.

     – А вот всё, – дракон вдруг встал на лапы, и видимо спина его упёрлась в свод пещеры потому что сверху полетели камни. – Тесно мне здесь. Своды низкие. – Он опустил морду, которая оказалась на высоте в два Сашиных роста. – Вберёшь в себя энергию, что заключена сейчас во мне, и поймёшь. И возврата к человеческому тебе уже не будет. Так что, открывай скорее флакончик. Я горю от нетерпения.

     Саша, держа флакон в левой руке, правой взялась за крышечку и стала тянуть.