Текст книги "Остров притяжения (СИ)"

Автор книги: Александра Шмик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 37 страниц)

     Как таковой, Киллиник не был даже посёлком. Это место использовали охотники и рыболовы для краткого отдыха. Несколько сильно пострадавших от времени бараков, да жилой дом обнесённый высоким крепким забором. Кто жил в доме, ребята так и не узнали. Дом, как и сам участок, был закрыт. В одном из бараков нашёлся запас мороженной рыбы да печурка. Ребята растопили печь сухой травой, наломали веток кустарника запасённого кем-то, отварили рыбу и вскипятили чай.

     – Отсюда, прямиком через залив пойдём, а там и Баффинова Земля. Километров двести ещё. Если повезёт, пройдём через пару городишек. А если мы пойдём кратчайшим путём, строго на север, то шагать нам без пополнения провизии.

     – Нам? – Саша вскинула голову и глянула на Джона. – Туда я одна пойду. Ты забыл?

     Джон поджал губы. – Это опасно. Кроме диких зверей в этих местах можно встретить охотников, а среди них люди с разными намерениями встречаются. Я не знаю в чём заключается твой фокус заставлять собак слушать тебя, но с людьми это не пройдёт. – Парень помешивал ложкой в котелке с рыбой, стоящем на печке буржуйке. – Хочу тебя огорчить: последние две недели за нами кто-то увязался. Держатся на расстоянии. Я слышал звук мотора. Может аэросани, а может вездеход. Меня беспокоит такое внимание. Я не смогу отпустить тебя одну.

     – Наверное, это мои друзья. Если это так, они правильно делают, что держатся от меня на расстоянии. Знают, я не терплю когда дышат в затылок заботой обо мне.

     – Странная ты. У тебя есть друзья, которые за тебя переживают и готовы идти ради тебя на край света, но ты упорно идёшь одна.

     – Ничего я не странная, – Саша задумчиво посмотрела на Джона. – Когда-нибудь ты признаешь это.

     Ребята подкрепились варёной рыбой и горячим чаем и вышли на улицу. Так никого и не встретив они миновали это молчаливое место и продолжили свой путь на север. Дней десять они шли по льду Гудзонова пролива, иногда останавливаясь на отдых и сон. Спали по ночам зарываясь в снег. На дно ямы укладывали брезент, поверх, спальный мешок, в который и забирались, предварительно нагребая на себя как можно больше снега. Собаки спали сверху, вокруг человеческой берлоги.

     И вот, когда рельеф перестал быть плоским, и стали попадаться первые кусты и сухие верхушки травы торчащие из-под снега, Джон сверился по карте и сказал, что они вступили на Баффинову землю. Ему предстоял тяжёлый выбор. Либо отпустить Сашу и пойти одному, южным берегом на запад, либо… И это «либо» не было правильным. Джон это понимал. Просто не оставить девушку, и невзирая на её категорическое «против» идти с ней? Урезонить её? Уговорить? Связать, и взвалив на плечо нести на себе? Или… Отпустить и следовать на расстоянии таком, чтобы не быть помехой, как те её друзья, что едут позади на почтительном расстоянии?

     «Вот загадка, – думал Джон. – Как Саша знает, что их преследуют именно её друзья? И как они знают куда она идёт? Следы быстро заметает, и на таком расстоянии от Саши снег не читаем». В последние пару недель Джон нет-нет да задавал себе эти вопросы, и он был уверен, придёт время и он получит ответы, а сейчас предстояло принять правильное решение. И Джон думал.

     Очередная ночь, редкая, среди всех прочих, когда нестерпимая боль в ногах начинала отражаться во взгляде девушки, а её руки отказывались подниматься и держать палки, наступала. Джон уже немного изучил свою спутницу и знал, что сегодня они будут вынуждены спать.

     Он усмехнулся: «Вынуждены спать».

     Да. Он удивлялся. Саша открывала перед ним мир невозможностей и преодолений. И нет. Говорить о преодолениях в отношении этой девушки было нелепо. Она не преодолевала. Она шла. Шла так, будто выбором у неё было, сделать шаг или перестать быть. И она делала шаг. Шаг за шагом. Шаг за шагом. Две, или три тысячи километров сделала Саша шагами своих ног, и делала ещё. И спала – механически. Внутри этого хрупкого создания вибрировал стержень, и никакой Джон не обладал даже приблизительно чем-то похожим. Парень был вымотан и истощён до крайнего состояния, а Саша просто шла. И мог ли он покуситься на её волю, если даже своя была захвачена волей девушки? Он всё отчётливее понимал: дальше Саша пойдёт одна.

     Ночь выдалась звёздной. Девушка налила из термоса чай и, обхватив кружку двумя руками, отпивала из неё, и не торопилась, согревая замёрзшие пальцы. Джон вскарабкался на холм в нескольких метрах от стоянки и всматривался вдаль поворачиваясь то в одну сторону, то в другую.

     – Медведь! – Он сбежал с холма и отстёгивал от рюкзака ружьё. – Не совсем уверен, но тень большая, – парень осмотрелся. – И псы, как назло, запропастились куда-то.

     Саша поставила кружку на снег, встала, и повернувшись в направлении указанном Джоном, стала смотреть.

     Это был медведь, и он шёл на них.

     – Где эти чёртовы собаки? – Джон нервничал, хоть и держал в руках ружьё.

     Саша же, больше никуда не глядя, и не обращая никакого внимания на слова парня, пошла в направлении приближающегося животного.

     – Стой! Куда ты, безумная?! – Джон испугался.

     Та, не оборачиваясь, подняла руку, показывая ему успокоиться.

     Медведь был уже в каких-то десяти метрах от стоянки, а девушка подходила к нему всё ближе и ближе.

     Её жест остановил парня, и тот будто оглушённый, стоял на месте так и не подняв оружие.

     Когда до медведя оставалась пара шагов, Саша вдруг просто села в снег и поджала колени к животу. Медведь рядом с девушкой казался огромным. Он остановился, шумно понюхал воздух, поводил носом, открыл пасть, фыркнул, переставил лапами влево, вправо и сделал несколько шагов подойдя вплотную к Саше. Та протянула руку к его морде и дотронулась до носа. Зверь заурчал и лёг. Его глаза оказались напротив глаз девушки. Хищник и человек смотрели друг другу в глаза.

     Прошла, может быть минута, а может и другое какое время. Саша встала и пошла в сторону стоянки. Встал и медведь, и пошёл следом. Не глядя на Джона, не допуская вообще какой-либо возможности его существования, девушка подошла к своему рюкзаку, открыла его, достала оттуда завёрнутую в бумагу рыбину, и дождавшись когда медведь подойдёт поближе, протянула в его сторону обе руки на ладонях которых держала угощение. Медведь чуть заметно кивнул, и открыв пасть, осторожно подобрал рыбу с рук девушки. Развернувшись, держа угощение в пасти, переваливаясь с боку на бок, он неторопливо пошёл туда, откуда пришёл. Пройдя несколько метров медведь повернулся мордой к ребятам и сел.

     – Я ухожу, а ты идёшь своей дорогой, – слова Саши разрезали тишину мыслей Джона.

     Он вздрогнул и посмотрел на девушку. – Я не могу поверить. Этот зверь с лёгкостью растерзал бы нас обоих.

     Саша вздохнула. – В этом и беда. Ты не умеешь верить, потому что никогда не позволял себе верить. Ты боялся. Вера для тебя, это что-то шаткое, ненадёжное. – Саша начинала говорить громче. – Вы, люди, опираетесь на числа, хотя и их не понимаете. Весь ваш мир, это числа. Вы даже вселенную вдоль и поперёк пересчитали. Так и живёте в монохромном мире реальности. – Тембр Сашиного голоса стал низким и упругим будто струя воздуха вылетающая под давлением. – У тебя, – она подняла руку и указала на Джона, – есть глаза и уши, и ты даже умеешь мыслить, но вопреки всему не знаешь и малой толики того, что преподнесено тебе в дар самой жизнью. Ты, даже сейчас, не способен принять увиденное. Несчастный, выросший на сказках, ты веришь только математике. Твоя математика всюду, у тебя в карманах, где звенят монеты, перед тобой и даже на твоих ногах. Воздух ты описываешь числами, остаток своей жизни, количество друзей… всюду числа. – Саша сделала шаг назад. – И вот я. Но я не сказочная, но и не реальная, с точки зрения вашей математики. Я та, в которую надо верить. Ты всё видел сам. Видел и не веришь. Также и со всем остальным. – Она сделала ещё один шаг назад. – А если я скажу, что иду найти дракона? Ты скорее примешь меня за помешанную, чем поверишь в реальность моего намерения. Так зачем мне идти рядом с тобой? Я пойду с ним, – Саша махнула рукой в сторону медведя, так и сидящего на одном месте. – В его глазах я прочитала веру. Его мир не замутнён. В его мире нет разделения на реальность и сказку. Он просто видит всё. – Она вздохнула. – Можешь остаться и ждать тех двоих. Они, как и ты, не верят, но сильно боятся за меня. Да вам бы всем за себя бояться надо. Это у вас всюду опасности. Вы слабы. У вас есть верх и низ и вы можете упасть. У вас есть время пожирающее ваши жизни. Вы вечно боитесь что-то потерять, а потому, боитесь находить. И вот что, – она оглянулась на парня, – я сделаю вас неделимыми. Медведь и ты. Каждый продолжит жить своей жизнью, но тебе дано будет видеть мир глазами его души. Случится это не сразу. Должно пройти твоё время, и наступит безбрежность мира медведя. – Саша повернулась, взяла рюкзак и пошла в сторону сидящего на снегу животного. Тот встал, и ковыляя, пошёл рядом с ней.

     Джон стоял и смотрел в темноту, в которой скрылись девушка и медведь.

     «Дракон?! Она ищет дракона?! Она же и есть – дракон! Это она и есть! Боже! А меня она зачем сделала медведем? Но сделала ли? Вот же я. Стою и смотрю как она и её медведь уходят в эту чёртову даль. Ах, да! Она сказала про время, что должно пройти. С той целью, чтобы я понял». – Он обхватил голову руками и сел на снег.

     Его глаза закрылись. Темнота. И в этой темноте, в пустом нечто, стали проявляться мерцающие огоньки. Их становилось больше. Они увеличивались, разгорались, и приближаясь вдруг рассыпались на множества себе подобных. Одни сияли, другие отражали свет, вращаясь вокруг сияющих. Подобных скоплений становилось всё больше и больше. Сам Джон, будто парил среди них, вплывая в одно скопление он проплывал сквозь и покидал его, а затем снова всё повторялось, и вот следующее скопление. Но они закончились. Наступила великая пустота, которая, казалось, уже никогда не закончится, но нет. Откуда-то, из-за горизонта его видения вновь начинали мерцать огоньки подобные искрам. Пустота кажущаяся нескончаемой, пожравшей его самого без остатка, вдруг оказывалась неизмеримым пространством наполненным смыслом. Странные, не имеющие чётких очертаний, сияющие сгустки, появившиеся из неоткуда окружили Джона, и следом за их появлением зазвучала музыка. И эта музыка не была обычной. Её звучание раскрашивало всё вокруг. Вырисовывало контуры, пока ещё невнятные. Джон вздрогнул. Перед ним стоял белый медведь. К облегчению парня медведь исчез. Следом, много дальше от себя он увидел пару оленей. Те тянули за собой сани. Рядом шли несколько человек. Удивило то, что все они обернулись увидев его, и помахали руками. Олени остановились. И вот уже он сам, каким-то невероятным образом, стоит возле саней, ещё мгновение и он помогает поднять на сани, непонятно каким образом здесь оказавшийся, и для чего могущий быть нужным, сложенный из камней верх колодца. Ещё не успев подумать об этом Джон вдруг обнаруживает, что колодец уже на санях. Северные люди похожие на эскимосов, в одеждах из шкур, кладут в сани такое же непонятное, сильно старое ведро, ковш, о чём-то между собой переговариваются на непонятном языке. Вдруг один из них хлопает себя по карману, суёт руку, и достаёт моток проволоки, и этот моток так же кладёт на сани. Картинка резко меняется. Джон стоит перед качающейся корзинкой и кладёт в неё неизвестно как оказавшуюся в его руках цепочку с подвешенным к ней камушком красного цвета. Камушек сияет тысячами огоньков ослепляя глаза.

     Из глаз парня потекли слёзы. Плакал ли он? Он не смог бы вспомнить когда последний раз плакал. Разве что, когда был совсем ребёнком. Но сейчас по его щекам текли слёзы. Нет. Сейчас он был потрясён словами девушки. Она, эта хрупкая странница, сделала с ним невероятное, но что именно, Джон ещё не мог себе объяснить. Он лишь понимал – что-то изменилось.

     Вырыв яму в снегу, парень забрался в спальный мешок, нагрёб на себя снег и заснул. Разбудил его собачий лай. Светило солнце. Джон выбрался на поверхность. Пока он возился с горелкой, и готовил еду три собаки сидели и в упор рассматривали своего хозяина.

     Прожевав бутерброд парень обратился к псам: – Чего лаяли?

     Но те, будто ледяные изваяния с остекленевшими глазами, были неподвижны. Наконец, один из псов встал, шумно выдохнул, фыркнул, и пошёл прочь от остальных. Встали и двое оставшихся, и припустили за первым. Джон ещё какое-то время наблюдал три чёрных пятна на белом фоне. Пятна становились меньше и меньше, и наконец перестали быть различимы.

     Собрав вещи, он закинул за спину рюкзак и пошёл туда, где скрылись его псы, а ещё раньше и девушка с медведем.

     Что такого должно произойти с человеком, чтобы он увидел себя во вселенной? Какие слова способны изменить зрение? Какие поступки одного могут заставить другого испытать экстаз открытия? Какого открытия? Всех. Одного за другим. Шаг за шагом. Важно понять: сейчас перед тобой океан возможностей. Начни и уже не остановишься. Начни, и падающее яблоко окажется не таким уж обычным явлением. Но что делать если ты уже потерял человека? Идти за ним понурив голову? Нет. Верить.

     Джон шёл вперёд. Один. Темнота нагнала его сразу со всех сторон, и он шёл в темноте. Просто шёл и считал шаги. Он поверил, и вместе с тем, сопротивлялся вере. Он был против, и не мог смириться с разрушением своего привычного мира. Всё его восприятие, все знания, мнения всех людей населяющих его мир, всё это страстно восставало против веры вообще.

     Псы не возвращались. Они ушли за девушкой. Джон уже понимал это. Его псы, как и медведь, поверили этой страннице. Она была интересна им. Их свободное от рамок и штампов мироощущение позволяло воспринимать мир в любом проявлении, и они как дети, удивлялись и впитывали и верили. Без условностей. Не деля на сказку и реальность.

     Джон не зарывался в снег. Не ложился спать. Сейчас он был слабым как никогда в своей жизни. Старое разрушенное ещё не давало новому занять своё место, и эта пустота не обладала ни стремлением, ни волей. И может быть, он мог переставлять ноги лишь потому, что земля крутилась именно так, что идти на север было легче чем в любом другом направлении.

     И Джон шёл. Который это был день, он не знал. Вместе с солнцем, в тот день пришёл и снегопад. Густой как молочная пена. Снежинки, просвечиваемые лучами солнца, окрашивались в цвета мёда, и с шуршанием и чуть хрустальным переливом заканчивали своё неторопливое падение ложась одна на другую. Парень шёл, будто вдавливая себя в стену, но она, эта стена, оставалась для него непреодолённой, будто многокилометровой, непроходящей.

     В какой-то момент перед слипшимися от снега глазами Джона мелькнула тень. Он остановился уловив чей-то вздох. Снежная стена перед его лицом разверзлась. Из белой пелены проявилась огромная морда, пасть которой изрыгала густые клубы пара.

     Джон засмеялся. – Ты пришёл. Ты услышал Странницу, и пришёл завершить ею задуманное. – Он протянул руку, дотронулся до носа чудовища, провёл рукой дальше по чешуйкам цвета каменного угля, посмотрел в огромные глаза, вздохнул. – Я ещё буду нужен ей.

     Голова чудовища чуть опустилась, глаза медленно закрылись и открылись. Джон снова протянул руку и положил ладонь на одну из чешуек морды. Она не была тёплой, как и не была холодной, величиной с ладонь Джона.

     Парень подумал о Саше. Голова снова кивнула. Из огромных ноздрей чудовища со свистом и шипением вырвались струи горячего пара. Снег вокруг мелодично заиграл флейтой, а растаявшие над мордой снежинки тёплыми каплями тронули струны скрипки, и нежная, немного грустная, прощальная мелодия снега соединяясь с далёким колокольным перезвоном, рождала новую, ещё никому не ведомую музыку. Музыку снега.

     Джон поднял вторую руку, и обняв двумя руками огромный нос пристально посмотрел в глаза чудовища. Те моргнули перепонками, руки парня завибрировали, их телесность померкла, задрожала, он ощутил уходящую в ничто материальность прикосновения, сделал шаг вперёд, ещё шаг. Следом за руками материальное существование в этом мире завершало всё его тело. Чудовище вздохнуло вбирая в себя воздух. И вот, парень уже стоял перед тем, кто силой своих невероятных возможностей вобрал в себя чужую материю оставив этому миру чистую сущность. Он закрыл глаза, поднялся над снежным покровом, и вспоминая удивительное видение, устремился к саням. Ему был интересен замысел. Он хотел знать, куда и зачем эскимосы везут колодец. Но сани уже оказались не здесь. Место было иным. Изменился ландшафт. Да и сам колодец был уже сгружен и стоял в снегу посреди берёзового леса. Посмотрев по сторонам Джон увидел гору, и увидел, как много времени спустя на верхней точке горы будет стоять маяк, и освещать своим огнём путь кораблям, и не только им. От этого видения в его голове зазвучала уже знакомая музыка. Начиналась она где-то над ним, и как он не старался подниматься над белой землёй всё выше и выше, тонкие звуки хрусталя всё равно оказывались над ним. Но вот хрустальный перезвон сменился весёлой мелодичностью младших колокольчиков. Отзвенели и они. Следом отмаршировали колокольчики постарше, барабанно погрохотали колокола, всё стихло, и только один удар огромного колокола спустился с небес и висел над белой землёй, и звук его торжества длился и длился.

Глава 18 ТОЧКА ПРИТЯЖЕНИЯ

      Вера их крепла как крепнет снежный наст под лучами северного солнца. И чем длиннее становился их путь, тем более уверовали они в меня, сестру и возлюбленную свою.

      Северный край, ты то место куда обращён взор мой, крепкий и исполненный любви.

      ***

     – Стив, ты уверен? – Поль всматривался в пятно света на снегу.

     – Я видел следы, – Стив чуть помедлил. – Я почти уверен.

     – Стой! Да стой же! – Поль перехватил арбалет в другую руку и спрыгнул на снег. – Следы. Много следов. – Включив фонарик, он поводил им вокруг.

     – Чьи следы? Разглядел?

     – Точно не человеческие, и не медвежьи.

     – Значит волки. Это плохо.

     Поль забрался в кабину, и закрыл дверь. – Погнали.

     – Постой. У меня есть предложение получше, – Стив пристально смотрел в черноту за окном трактора.

     Предложение Стива заключалось в том, чтобы сделать круг на тракторе превышающий по радиусу всю эту, как он выразился, вакханалию следов. Центром круга была точка где они сейчас стояли. Объезд по окружности давал парням шанс заметить Сашины следы.

     Ребята уже несколько дней плутали по нескончаемому белому миру. Отчасти, виной тому было Сашино блуждание. Сначала она пошла на север, но позже ребята заметили её, а может даже и не её вовсе, следы уходящие южнее. Будто она резко изменила свои намерения. Так они пару дней двигались на юг и терялись в догадках, отчего девушка столь непоследовательна. После чего Саша вновь повернула на север, но теперь рядом с её следами угадывались вторые, крупнее. Может и так, что те, вторые следы оставил человек проходивший здесь раньше или позже странницы.

     – Ты давно не брался за блокнот, – заметил Стив.

     Поль поджал губы и кивнул. – От неё нет вестей.

     Стив всматривался в пучок света бегущий по снегу. – И следов нет. Неужели мы её потеряли? – Он взглянул на Поля. – Может ты сам дашь ей знать?

     – Знать что? Что мы её ищем? Она и так знает. Да и бесполезно это. Саша закрылась. Сколько бы я не пытался показаться ей, но если она не хочет, всё без толку.

     – Но почему? – удивился Стив. – Просто возьми и нарисуй.

     Поль усмехнулся. – Это так не работает. Ты ещё не понял? Она инициатор. Она определяет трактовку посланий. Я лишь ведомый. Я голос отвечающий ей, и если она молчит, молчу и я.

     – Я з ы ч е с т в о, – Стив по буквам произнёс это слово и покачал головой.

     Поль вымученно улыбнулся, и как бы в шутку сказал: – даже солнце вращается вокруг Саши.

     Стив кивнул. – Охотно верю.

     – Она держит нас на расстоянии. И если с ней что-то случится, мы не сможем ей помочь, – Поль рассматривал карту. – Сейчас нам надо решить, пойдём мы по льду моря, или срежем по берегу материка.

     – Что думаешь ты? – спросил приятеля Стив.

     – Какой бы диковатой ни была Саша, но есть и пить ей надо. По берегу есть городишки, а значит магазины. Предлагаю идти по берегу, заходить в эти города и спрашивать местных. Может кто что и скажет.

     Стив кивнул. – Согласен.

     – Зачем ты произнёс это слово? – неожиданно спросил Поль.

     – Какое? – не понял Стив.

     – Ты сказал: «язычество», по буквам. К чему это?

     – Ах да, – вспомнил Стив. – Я подумал: Саша, она будто и не человек, но что-то большее. Как у древних славян.

     – Духи камня, дерева, и всё такое?

     – Ну, как бы да, – Стив смутился. – Она одна из богов.

     – Хм. И кто же она из них? – спросил Поль.

     – Вариантов много. Может она новый Бог, и древние славяне не встречались с ней и, соответственно, о ней не знали. Но может, она и тогда была, но оставалась неузнанной.

     – Скрывала свой образ?

     Стив подумал. – Как-то так. Но есть ещё вариант, что она была кем-то из хорошо знакомых богов.

     – Стив, а к чему склоняешься ты?

     – Я думаю, – Стив поднял палец. – Я думаю, не важно когда появилась Саша. Важно кто она сейчас. Мир меняется. Люди перестают верить в богов, но упадок веры губит человечество. И вот, незаметно, каждый индивидуум начинает ощущать потребность обрести свой дом веры. Большинство не догадывается о происходящем. Мы все ищем опору, неосознанно, – Стив посмотрел на Поля. – Разве не так?

     Поль кивнул. – Ты прав. Каждый из нас нуждается в твёрдой опоре. Нам необходимо верить. Именно вера, я уж не знаю как так вышло, оказывается некой константой, чем-то неоспоримым и не проходящим. Один верит в свои силы, другой верит окружающим или в обстоятельства, а третий ищет опору в мистике, веря в бога.

     – Но мистика ли это? – Стив обратился к Полю. – Мне кажется, мистика и вера разнонаправленны.

     – Взаимоисключение?

     – Нууу… как посмотреть, – Стив хмыкнул. – Как посмотреть.

     – Ладно, дружище. Не стану тебя мучить. – Поль похлопал по руке Стива. – Ты ошибаешься. Но это ничего. Придёт время и ты узнаешь о Саше всё. Извини, что втянул тебя в этот разговор. Я вовсе не забавлялся. Мне важно было твоё мнение на данный момент.

     – Значит ли это, что всё что я сказал о богах – не верно?

     – Отчасти. – Поль с улыбкой раскаяния и примирения посмотрел на друга.

     В двух первых, повстречавшихся на пути ребят, городишках, местные жители, на вопросы отвечали отрицательно. Никто никакой девушки в этих краях не видел. И только в Хенли Харборе, в единственном магазине городка, кассир уверенно сообщила, что пару дней назад парень и девушка, не из местных, покупали продукты и спрашивали о возможности остановиться на ночлег.

     – Парень? – Стив задумался. – С Сашей кто-то был. Значит она не одна и это несколько необычно.

     – Наверное, это к лучшему, – Поль хоть и понимал, что наличие спутника облегчит дорогу Саше, но, в то же время удивился подобному обстоятельству и даже ревновал. – Не хотеть идти ни с кем, забыть о нас… – Поль хмыкнул.

     Без особого веселья усмехнулся и Стив. – Никак ты ревнуешь? – но чувство ревности зародилось и у него.

     Поль сознался с кислой миной. – Да. Немного ревную.

     Ребята доехали до отеля, на который им указала женщина из магазина, и зашли внутрь.

     Отель представлял собой длинное одноэтажное здание с рядом окон вдоль стены выходящей на дорогу. С торца здания имелось крыльцо. Над дверью висела пластина с выцветшей надписью: Отель «Венера». По всей видимости, жители городка ощущали себя венерианцами на родной Земле.

     Зайдя внутрь всякий путник, поначалу может быть и не собирающийся становится, скажем так «Очарованным путником», становился таковым хотя бы потому что имел счастье лицезреть подобное заведение, и оказывался в предбаннике заставленном вёдрами, мётлами и лопатами. Отворив следующую дверь прозревший красоту мира счастливчик попадал в длинный коридор. Сразу слева стоял старый письменный стол, к которому старательно шоркая ногами ковыляла пожилая женщина вышедшая вдруг из тёмного, и чёрт знает что там ещё, угла. Она же, эта женщина, являлась регистратором, администратором и всем остальным обслуживающим персоналом, в том числе, как догадались ребята, и владелицей этого ночевательного заведения. Справа, напротив распорядительницы очарованных посетителей, находился туалет и душевая, что и было обозначено на единственной сразу для всего двери. Далее, по обе стороны коридора, имелось по три двери, вероятно номера для смогших посетить этот Венерианский край. Заканчивался коридор помещением, которое, вероятно, являлось кухней. Так по крайней мере рассудили ребята, увидев в открытую дверь холодильник и угол плиты. В коридоре было прохладно и сумрачно.

     – Добрый день, молодые люди, – устало поприветствовала вошедших женщина.

     – Добрый день, мадам.

     – Вам заночевать? – За спиной дамы, на стене, висели шесть ключей с бирками номеров.

     – Нет, мадам. Мы…

     – Жаль. Я надеюсь, вы ещё передумаете, – перебила Поля женщина.

     Поль, не обратив внимания на чаяния сотрудника заведения, продолжил, – мы ищем девушку посетившую ваш город дня два назад. Вероятно, она была с неким молодым человеком.

     – Ааа, – хитро улыбаясь женщина растянула букву. – Кем вы ей приходитесь рассчитывая получить от меня столь конфиденциальную информацию?

     – Я её брат и очень за неё беспокоюсь. Сами понимаете, эти края не для праздных прогулок.

     – Нуу, так-то оно да, – непонятно к чему заключила дама. – Рассказать то я вам может и смогу что, но… – она закатила глаза, – быть может вы одумаетесь?

     – Что, одумаемся? – спросил сбитый с толку Поль.

     Женщина пожала плечами. – Поживёте здесь. Погуляете по городу. Ознакомитесь с достопримечательностями.

     – Оу! – воскликнул Стив. – У вас есть на что посмотреть?

     – Нет у нас тут ничего, – снова пожала плечами женщина. – Вот. Снег только. Бывает охотники захаживают. На днях группа ночевала. На север подались. Бывает, зверьё заходит, так мы всем городом гоняем его. Вам понравится.

     – Хм. Вы нам про девушку расскажите, – Поль начинал терять терпение.

     – Вот вы всё торопитесь, а торопиться то некуда.

     – Я вас прошу, – Поль раздражался.

     – Ах, ну ладно, – махнула рукой женщина. – Заезжали к нам девушка с парнем. Пешком они были. Видно, бывалые ходоки. Две комнаты купили. Парень расплачивался. Поначалу разговаривали непонятно, но потом этот молодой человек исправился и по-английски заговорил.

     Поль и Стив переглянулись. – На каком языке говорили?

     – Откуда же мне знать то, коли это не английский?

     – Так говорили? – Поль продекламировал по-русски несколько строк первого пришедшего на ум стихотворения.

     – Очень похоже. Да только говорил молодой человек, а девушка всё больше стояла уставившись взглядом в одну точку, и глаза будто стеклянные.

     – А дальше? – Поль был нетерпелив. – Они говорили что-нибудь? Куда направляются? Может, планировали заходить куда?

     – Что мне их планы? – женщина широко открыла глаза и уставилась на парня. – Эта ваша, якобы сестра, посреди ночи возьми да и покинь отель. Ушла, с рюкзаком своим. Я подумала, может лунатик она, да мне всё равно было. Не моё это дело.

     – Ушла, ночью? Вы ничего не перепутали? – Поль выглядел обеспокоенным, впрочем, Стив тоже.

     – Что путать если часы третий час ночи показывали? – женщина надула губы.

     – А спутник её? Он то, что?

     – Дался он вам. Невоспитанный молодой человек. Посмел сердиться, ругался, и всё повторял: «эгоистка, сумасбродка», а затем и вовсе по тарабарски ругаться стал. Я ни одного слова не поняла, но было видно – грязно он выражался, – женщина хмыкнула. – В шесть утра как выскочил из комнаты, как заметался, меня к стене прижал, всё выспрашивал про девушку эту, сестру твою, – она кивнула Полю. – Не благонадёжная компания, хочу я вам сказать.

     – А дальше? Что он дальше делал? – подал голос Стив.

     – Так я его успокаивала, мол не горячись, далеко твоя пассия не уйдёт, в снегу застрянет и околеет быстро. Так он вещи собрал и бегом отсюда. Что ему мои слова? Побежал туда, куда и девица пошла.

     – Вы видели, куда именно он пошёл?

     – И он и она. Я же в дверь выглядывала посмотреть. Не каждый же день такое увидишь, – женщина причмокнула. – Ну так что? Может, остановитесь в отеле на пару ночей?

     Поль уставился на комендантшу Венеры. – Некогда нам. Может в следующий раз.

     Попрощавшись со странной, и в чём-то смешной женщиной, ребята вышли из здания отеля произвёдшего на них не менее интересное впечатление. Во-первых, конечно же, стоит отметить, что новость о посещении этого места Сашей была сама по себе хорошей новостью. То, что за Сашей помчался в погоню какой-то парень, было новостью тоже не плохой. Хотя, некоторые, на первый взгляд, странности и тревожности присутствовали. Оба, что Поль, что Стив, в особенности первый, понимали «нормальность» Сашиного побега. И пусть даже такая «нормальность», но это говорило, что с Сашей всё совсем не плохо. Подобное поведение девушки было индикатором температуры тела на отметке 36и6.

     – Забавное место, – сказал Стив когда они садились в трактор.

     Поль был с ним согласен. – Место примечательное. И название соответствует, – сказал он имея в виду отель. – Будто есть во всём этом не земное. Венерианское какое-то. И женщина эта… Смешная она. Не от мира сего.

     – И так? – Стив вопросительно посмотрел на друга. – Двигаемся в направлении заданном владелицей отеля?

     Поль кивнул. – Да, – и посмотрел на компас. – Тем более, это соответствует нашим представлениям о Сашиной цели.

     Ребята продвигались на север. Иногда им попадались дороги заметённые снегом, а иногда участки недавно расчищенные техникой, но такого было не много и большую часть они ехали по нехоженым, непролазным пространствам. Поль всю дорогу держал на коленях развёрнутой карту, и сверяясь с компасом подсказывал Стиву направление. Старались ехать через все городки и поселения стоящие вдоль восточного побережья материка. Городки по пути встречались совсем разные, от нескольких домов вросших в снег, до городков с несколькими хоть как-то расчищенными улицами, наличием магазина и даже школы. Как правило, в каждом населённом пункте была автозаправка, но в этих краях они отличались от автозаправок привычных, отсутствием какого либо сервиса. Иной раз это была всего-навсего большая цистерна с краном под замком и телефонным аппаратом без номеронабирателя. Достаточно было только поднять трубку и ждать когда на том конце ответят. На одной из таких заправок ребята и пополнили свои запасы солярки, но для этого сначала подняли трубку и с минуту ждали. На том конце сонно ответили и минут через двадцать подъехал мужчина на снегоходе, открыл кран, сняв замок, и наполнил канистры. Расплатились наличными.