Текст книги "Хроники трона. Тетралогия (СИ)"

Автор книги: Александр Анфилатов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 73 страниц)

─ Мирана сакора – приветствовал он его.

─ Сакора мирана Дхоу, – отозвался благолепный седой мужчина в годах.

─ Позволь узнать твоё имя уважаемый?

─ Банула из рода Норостяшно, господин.

─ Ты, подобно Хвербекусам, желаешь идти до реки Мары?

─ Да, господин.

─ Ты знаешь, что они дают большую плату за это.

─ Я видел долговую пастору, господин.

─ Однако одних денег недостаточно, кто будет кормить тебя? У нас еды нет.

─ Мы много не съедим, только позволь нам идти следом.

─ Следом идите, сколько влезет мне не жалко, но поддержку от меня получит только тот, кто готов идти дальше Мары, в Благодатную долину, и намерен поселиться на новых землях вместе с нами. Если ты готов на это, то дашь пастору в один золотой и будешь обязан отработать её в течение года на новом месте. При этом каждый член твоей семьи должен взять с собой столько еды, сколько сможет добыть. Если ты готов выполнить эти требования уважаемый Банула, то мы поможем тебе.

Мужик задумался.

─ Позволь господин поговорить с моей роднёй.

─ Поговори, – поддержал Ярослав, – и сообщи всем остальным, пусть обсудят мои предложения.

Банула отошёл к последним оставшимся просителям. После чего они живо начали тараторить на своём языке, оставив Ярослава не удел. Видя, что модоны заняты он в сопровождении Анны и Антона вернулся в лагерь.

Приём отнял много времени, день клонился к полудню, и Ярослав отпустив конвоиров, наскоро пообедал. После чего поспешил к Олегу узнать новости.

В обычном полумраке палатки, на раскладных брезентово-бамбуковых креслах (в группе Ярослава, подобной роскоши не имелось в принципе) сидел Олег, Ольга и Володя-Лучник. Ярослав плюхнулся в оставшийся свободным четвертый предмет меблировки. Жалкое сооружение жалобно всхлипнуло под пятью пудами человека и полпуда брони.

Хозяин и ухом не повёл, видя насилие над его имуществом.

─ Успехи? – спросил Ярослав у присутствующих.

─ Совет вождей просит несколько дней. Надеются найти выход, – ответил Олег.

─ Каждый день задержки, это лишние расходы.

─ Модоны обещают покрыть их.

─ Сколько они планируют отправить с нами?

Олег пожал плечами:

─ Человек пятьсот.

─ Ого, – удивился Ярослав, – это в четыре раза больше чем нас самих, и они что думают, мы их прокормим.

─ Нет, не думают, это вообще не реально.

─ Тогда чего от нас хотят?

─ Помочь по необходимости, сопровождать, защищать.

─ Это стоит денег.

─ Просят в долг.

─ И кто заплатит? Чем?

─ Вожди в старом Нидаме. По нашему желанию, можно натурой, можно золотом.

─ Твоё решение?

─ Согласился, сильно выгодно.

─ Старый торгаш.

─ Какой есть.

Узнав результаты переговоров с модонами и дальнейшую судьбу экспедиции, Ярослав решился изложить свою проблему, с которой столкнулся:

─ Ты знаешь моего вуокса?

─ Уира? – переспросил Олег.

─ Да.

─ Знаю. Кстати где он, давно не видел?

─ Прячется в лесу, но не один, их теперь десяток, все из бывших местных дейко. Если модоны поймают, не посмотрят, что дейко.

─ И ты задумал вуоксов тащить с собой?

─ Они значительно меньшая обуза, чем толпа модонов, идут сами, есть не просят, защищать не надо. Идеальные союзники.

─ Плюнь.

─ Я слово дал.

─ Если их найдут в наших повозках, будет бунт, модоны линчуют.

─ Я сам кого хош линчую. Пусть только попробуют, по отрубаю руки и ноги.

─ Зачем тебе это? – Олег выразил не понимание.

─ Дело чести!

─ В таком случае, могу предложить твоему взводу, во время сплава осуществлять разведку реки, по пути следования. Почему вам не заняться, этим столь нужным делом, тем более, что в любом случае потребуется выделить авангард. Уйдя несколько вперёд от основной группы плотов, станете держаться от нас на приличном расстоянии, и сможете сохранить тайну пребывания на них вуоксов.

─ Недурной план, – согласился Ярослав, – тем более, что дикари в состоянии добраться до места посадки самостоятельно.

Ольга и Лучник не поддерживали диалог двух командиров, их сморил после обеденный сон. Даже сам Олег отвечал Ярославу несколько устало. Они втроем участвовали в переговорах с вождями, и теперь с минуты на минуту ожидали посланника от вождей.

– Ты говорил, что с тобой идет пятнадцать модонов, и это помимо посылаемых вождями. Утром я видел ваши активные переговоры с аборигенами. Каковы их результаты?

– Об успехе говорить рано. Сегодня объявилось пять десятков желающих идти. Однако такое количество нам непосильно. По этому я поставил перед выбором, – идут только те, кто готов поселиться с нами в долине и имеют необходимые запасы.

Разговор прервал вошедший Шестопер:

– От аборигенов прибыл посланец.

Олег и его приближенные прервали затянувшийся транс, повскакивали со своих кресел и устремились к выходу. Ярославу не участвовавшему в переговорах не оставили нечего другого, как покинуть палатку, и направиться в сторону своих фургонов, где его уже ждали.

На склонах холма перед лагерем собрались модоны желавшие говорить с «Железным человеком» (как они его окрестили). Эффектные действия в крепости не прошли даром. Он сумел завоевать уважение среди местных жителей, и авторитет сильного, безжалостного вождя. По тому нет ничего удивительного, что люди тянулись под власть человека имевшего способности их защитить. В глазах простых обывателей Ярослав, как хороший воин, ставился выше всех других его спутников.

Группа из примерно двадцати человек, ожидавшая его, состояла из тех лиц, что уже утром находились здесь. Ярослав явился перед ними в окружении четырех своих людей: Труба играл роль оруженосца, Молчун, Лопата и Бомба – охраны.

Первым представился человек вождя изготовлявший долговые таблички. Он вручил одну из них со словами: – Сакора Мирана.

– Уважаемый Дхоу, примите готовую пастору на один золотой от Тымиша Хвербекуса. Вторая пастора остается на хранение в Доу (в данном случае, не дом вождя, а канцелярия вождя) вождя Бакана Блевайса. Третья мною передана должнику. Должен предупредить уважаемого Дхоу, так как он северянин и возможно не знает наших законов о долгах, что долг считается уплаченным, если разбиты две из трех пасторы. Берегите свою и не кому не передавайте.

У Ярослава сразу возникли некие сомнения и вопросы по поводу подобных взаимозачетов, но он посчитал за благо выяснить позже. Между тем представитель Дхоу Блевайса продолжал:

– Несколько селян из деревни Малые Вылазы выразили желание связать себя долгом с Уважаемым Дхоу. Вы готовы дать им требуемые золотые и поставить божественную печать на пасторы.

Ярослав удивился оперативности модонов, с которыми беседовал утром.

– Кто те, – обратился он к толпе, – что готовы присоединиться к нам?

Вперед вышел седой Банула Норостяшно, и с ним еще трое мужчин, с которыми Ярослав ранее не общался.

– Сакора Мирана, уважаемый Банула. Представь мне своих друзей.

– Сакора Мирана уважаемый Дхоу. Это мои односельчане. Все достойные и уважаемые люди. Вот Ярь из рода Ризоколубешно, а это родственники-свояки Ноги Пихошно и Моги Питошно. Мы сговорились между собой идти с вами.

– Вы все знакомы с условиями договора?

Мужчины закивала головами. Ответил Банула:

– Да, Дхоу. Уважаемый Сабук Матин подготовил наши долговые пасторы.

– В таком случае уважаемый Сабук, – обратился Ярослав к писарю, – я соизволю поставить свою божественную печать на подготовленные тобой пасторы.

Матин проделал те же операции с отпечатками пальцев, только теперь с двенадцатью долговыми пластинками. Покрыл эмалью и сложил в суму.

– Благодарю, уважаемый Дхоу, – повторил заученную фразу он, – к вечеру я принесу готовые пасторы.

Селяне ожидали распоряжений нового вождя. И они не заставили себя ждать.

– Отныне, уважаемые, вы находитесь под моей защитой, и обязаны выполнять мои приказы и приказы тех, кого я назначу. Старшим среди вас я назначаю Банулу Норостяшно. Он отвечает за вас передо мной, а вы исполняете его приказы. Немедленно все ваши семьи должны прибыть сюда и образовать лагерь совместно с моим. Расположитесь непосредственно на склоне, возле внешней стены фургонов. Всё продовольствие, все тяглые животные должны быть доставлены в лагерь. На этом закончим. Можете разойтись. Банула и Тымиш останьтесь и следуйте за мной.

Хотя народ не спешил расходиться, ожидая, когда их накормят, Ярослав закончил аудиенцию и проследовал в палатку в сопровождении модонов. Там он решил поговорить с ними более предметно:

– Что с продовольствием, Тымиш? – непреминул поинтересоваться он.

Старик как всегда замялся:

– Ни кто не хочет продавать, везде давка и драка из-за каждого мешка зерна. Вожди отнимают зерно и скот у селян в пользу беженцев, у кого ничего нет, по этому нам вообще ничего не остаётся.

– Имейте в виду оба. Нет запасов, нет дороги, охота нас не спасет, желающих охотников будет очень много. Потому рассчитывать на пополнение запасов в пути не приходится. Банула, сколько у тебя сейчас людей во всех четырех семьях?

– Тридцать семь человек, считая женщин и детей.

– Итого, – продолжил Ярослав, – пятьдесят один человек вместе с Тымишем. Значительное число. Сколько животных и повозок?

– Один бычок на всех, а телег нет вообще.

– Это плохо. Наши переполнены до отказа, и потому нам необходимы быки. Банула, Тымиш, я рассчитываю на вас, как на самых ответственных людей. Достаньте подводы из-под земли. Пошлите своих людей в самые отдалённые села, куда не смогли дотянуться загребущие лапы вождей. Платите любые суммы, по приходу в Старый Нидам разберемся, кому кто, сколько должен, но наша группа должна быть снабжена лучше всех. У нас в распоряжении еще два дня, за это время необходимо все подготовить. Я ясно выражаюсь?

– Да, Дхоу, – согласился Банула, – но, сколько нужно повозок?

– В идеале, по одной на семью, однако, если сумеете найти две, уже хорошо.

– А если не сможем купить, – Выразил сомнения Тымиш.

– Таких настроений у нас быть не должно, обегайте все окрестности, найдите всех, у кого есть товар, в конце концов, примите самые крутые меры. Если будут сложности, сообщите мне, и я сумею вас защитить, но все же старайтесь действовать более уговорами, нежели насилием. Понятно?

– Понятно, Дхоу, – дружно ответили селяне, командир во многом развязывал им руки.

– Кстати, – продолжал Ярослав, – вы в курсе, что вожди ведут переговоры с нашим Дхоу о сопровождении нескольких сотен ваших соплеменников на Мару? При этом люди пойдут совершенно бесплатно, всё организуют вожди?

– Ходят такие разговоры, – честно ответил Банула, – и я хотел идти с ними, но Бакан Блевайс отказал мне, сказал, что мы нужны здесь. Потому решил перейти от него к вам, и теперь он мне не указ.

– А твои односельчане?

– Тоже самое, им не разрешили уйти, а сможем мы выжить в голодную зиму или нет, никого не интересует. Поэтому пока не поздно надо уходить.

– Понятно, – закончил Ярослав. Теперь становится ясно, что юрисдикция местных начальников распространяется на личные интересы граждан, ограничивая до определенной степени в пользу интересов всего народа модонов.

– Всё продовольствие, какое сможете собрать, вы передадите моему помощнику Станиславу. В дороге будите питаться с общего со всеми стола.

Все ваши женщины подчиняются моей помощнице Галине. Ее приказы равноценны моим для женщин и детей. Она распределяет работы между ними в дороге, и наказывает нерадивых. Вы, как мои представители обязаны во всем ее поддерживать и принуждать своих женщин к повиновению.

Все наличные средства в виде денег и серебряных изделий и золотых, берутся на учет. Во время пути вы не имеете права тратить их без моего ведома, ослушавшихся ждет жестокое наказание. Каждый в вашей группе обязан сообщить лично мне о количестве серебра, золота, меди у него имеющемся. Из этого следует, что я имею право потратить их, конечно с разрешения владельца, на необходимые в пути припасы для всей группы. Вам понятно это требование?

– Да, Дхоу, – уверенно ответили Тымиш и Банула.

– И последнее, я не раз видел в ваших сёлах дейко вуоксов. Где они?

Аборигены не совсем поняли вопрос, Ярослав повторил его:

– Где сейчас находятся дейко вуоксы, чьими владельцами были модоны?

– Не знаем, – ответил Банула, – наверно разбежались, – Тымиш благоразумно молчал.

– А что сделают ваши соплеменники, если их найдут?

– Как что? – в сердцах отвечал Банула, – убьют, конечно.

– Но чужого дейко убивать нельзя, они не воины – карги, они дейко.

Оба задумались. Ярослав продолжал:

– Хозяин Дейко имеет право защищать свое имущество, и не важно, что он вуокс-враг, а не человек. Вы согласны со мной?

– Мы согласны, господин, подтвердил Тымиш, но не понимаем, к чему ты клонишь.

– Клоню я к тому, что сейчас мне принадлежат десять вуоксов дейко. Они бежали от каргов, как и вы модоны, и сейчас моя собственность. Я прошу уважать мое право на них, не убивать, не ранить, не избивать когда они будут среди нас.

– Конечно, я могу поручиться за себя, – отвечал Банула, но за других?

– Затем вы и назначены начальниками. Осторожно, заранее объясните своим семьям, что вуоксы – дейко Ярослава, и их нельзя трогать. Запомните! Кто посмеет поднять руку на моих дейко, будет повешен на глазах у всех. А вы, как теперь мои люди, обязаны защищать наше общее имущество от попыток его испортить. Понятно объясняю? Поговорите с людьми. Путь они все знают о том, что среди нас есть вуоксы, им не впервой жить рядом с лесными людьми.

Селяне качали головами в знак согласия поговорить, но отвечали уклончиво:

– Возможно, мы сможем уговорить своих родственников, но вместе с нами пойдет много других, кто не станет нас слушать и поступит по-своему, – сомневался Банула.

– Запомните, отныне вы, мои люди. Наравне со всеми остальными, вы обязаны выполнять любые мои приказы. Дейко – наша общая собственность на период, пока мы в дороге. Мой приказ – защищать дейко силой. Если кто не захочет прислушаться к вашим словам, ведите такого ко мне, я сам с ним поговорю. На этом всё, можете быть свободны.

Новые спутники, раскланявшись, покинули палатку.

Два дня до отправления в дорогу для переселенцев оказались заполнены повседневными заботами и суетой. Требовалось как можно лучше подготовить обоз к длительному пути. Соглашение между Олегом и вождями модонов вступило в силу, и к их лагерю начали прибывать те из местных, кто пойдет на юг. Их приходилось размещать, кормить, улаживать неизбежные в таких случаях трения.

Рутина угнетала душу Ярослава, всегда стремившуюся уйти от повседневных забот. Его натура вечно витающая в облаках в поиске чего-то нового и необычного, стремившаяся найти иные область для приложения своих усилий, склонная к романтизму и педантичному выполнению поставленной задачи, не могла в течение двух дней позволить своему носителю монотонно выполнять обязанность завхоза в псевдо-воинском объединении гордо именуемом себя ротой. Возможно, именно по этой причине его высоко ценили в армии, когда требовалось идеальное знание и владение техникой, вместе с тем, осмысленный самостоятельный подход к делу.

Стремясь избежать тягот повседневности, Ярослав, без зазрения совести, перекладывал их на любого, кто попадался ему под руку. Вместе с тем, подобное отношение к нуждам подразделения не освобождало подчиненных от порой мелочных требований командира, четкого, неукоснительного выполнения поставленных задач.

И сейчас сложив всю ответственность за подготовку похода на командиров взводов, он устремился к новому для него охотничьему промыслу.

Собрав группу подобных себе верхолётов, в постоянный состав которых вошли: Антон, сын Тимофеича, и Борода из «Сибиряков», стал уходить в степи за добычей. В отличие от Ярослава, оба его напарника не были новичками в деле, и их шайка вполне успешно конкурировала с местными охотничьими группами. Между тем живность, распуганная как большим притоком беженцев, так и дурным опытом встреч с человеком в прошлом, вовсе не стремилась попасть на мушку новоиспеченной партии добытчиков. В отличие от северных лесов с их непуганой дичью, здесь на южном берегу реки зверьё вело себя осторожно и осмотрительно. Приходилось находить и применять новую, необычную тактику.

Так стеречь водопои, оказалось совершенно бесполезным делом. Сидя в кустах нельзя было с уверенностью сказать, не пасет ли рядом с тобой, твою добычу тигр или еще какой более опасный мордоворот, вроде степного орка или ящера. Эти существа покрытые мелкими рыжими перьями, размером с упитанного волкодава, но пастью крокодила попадались с пугающей регулярностью. Отстрел некоторых из них ничего не дал, целые группы птице-ящеров занимали опустевшую охотничью территорию. Единственным утешением может служить мясо этих монстров, мягкое, вкусное, сродни куриному. Затерроризированные стада оленей и антилоп, на которых в основном и велась охота, настолько пугливо шли к воде, что порой их действия можно было принять за повадки человека, а не тупых копытных. Так группа идущего впереди дозора антилоп являлась неотъемлемой частью их многочисленных стад.

Изобретательность подсказала способ подкрадываться к оленям на открытой местности, где те чувствовали себя более спокойно, чем в береговых зарослях ручьев и рек. Уверенные в том, что зрение их не обманывает, копытные не обращали внимания на мирно пасущихся в степи диких лошадей, не понимая, что лошади вовсе не дикие и за их спинами прячутся охотники. Они знали и опасались густой высокой травы, в которой, скрываясь, ползет леопард, но от мирно жующих травку лошадок ожидать такого сюрприза не могли и подпускали на выстрел.

Охота давала свои, хотя и небольшие плоды. Всё добытое, с колес, точнее с копыт сразу шло в дело. Количество ртов росло, как на дожах. К первоначальным группам аборигенов присоединялись новые и новые, пока на второй день не достигли предполагаемой численность и пятьсот человек. Изначально не многолюдный лагерь землян теперь походил на муравейник. Подводы с запасами, переданные вождями переселенцам, образовали отдельный круг. Выделенная охрана в пятьдесят мужчин модонов подчинялась лично Дхоу Олегу и обязана была сопровождать обоз до Старого Нидама в нижнем течении реки Мары.

Часть пятая. Вниз по Яре или Эльфийская книга

Глава 33Степи

Истратив все лимиты времени и остатки человеческого терпения, пестрый табор двинулся в путь. Рано утром третьего дня первыми снялись с места фургоны Ярослава. Им и всему взводу «Арбалетчиков» предстояло стать передовым дозором, двигаясь впереди на расстоянии пять-десять километров, и вести глубокую разведку местности шириной по фронту никак не менее в два-три километра. Подобная осторожность вызывалась не опасением врагов (маловероятно, что кто-то из двуногих рискнет напасть на крупную группу людей), а необходимостью держать на расстоянии местных хищников, разнообразие видов которых не ограничивалось ранее упомянутыми. Наличие в основном обозе значительного количества женщин, детей и вообще беззащитных людей настоятельно требовало ввести способ охраны, не позволяющий этим охотникам скрытно стеречь добычу. К сожалению, скопление человеческих особей манило за собой, определяя людей не более чем стадом пищи.

Четвертый взвод «копейщиков» под командой неутомимого капитана составлял арьергард, прикрывая основную часть обоза с тыла. «Лучники» и «Мечники» обеспечивали непосредственное прикрытие с флангов.

Таким порядком переселенцы двинулись в путь. Большая часть модонов шла пешком, имеющийся транспорт вёз запасы. Лишь маленьким детям позволялось сидеть на возах. Поэтому обоз двигался медленно, стараясь не переутомить людей и ломая все планы с прибытием к месту, где начнется сплав по реке.

Ярослав ехал во главе своего отряда. Его сопровождали Труба и Молчун. Два дозора разведчиков под командой Жигана прочесывали степной травостой по пути движения. Аборигены, ставшие под его знамя, где-то раздобыли три воза с провизией и теперь бодро вышагивали вслед за фургонами. Их дети, посаженные на повозки, не испытывали тех трудностей, которые терпели люди в основном обозе. Сами мужчины (которых, как ни странно, прибыло во всех пяти семьях), положив на плечи копья и закинув за спину луки, не отставали от еще не утомившихся животных. Женщины-землянки не покидали облучки повозок, модонкам приходилось тяжелее – их лишь изредка подсаживали, когда сильно устанут. Из всех аборигенов только ноги дейко Ноки не ступали на землю. Имея собственную повозку и лошадку, северянка с высока посматривала на своих бывших хозяев.

Путь переселенцев пролегал через нескончаемые луга несколько южнее реки, где крутые берега, могли стать непреодолимым препятствием для повозок. Поэтому голова колонны постоянно стремилась огибать гористую гряду, вдоль которой текла Яра. Ее извивы, да еще овраги, прорытые в отложениях известняка, все более и более уводили людей от реки. Степь, местами плоская, местами сильно пересечённая, прерывалась лесистыми балками, на дне которых струились холодные ручьи и небольшие речки. В густо поросшей пойме хватало строевого леса и бесполезного кустарника. Углубляясь далее в равнины, он редел, превращаясь в небольшие островки. Меж этих изумрудных архипелагов и двигался караван повозок, как эскадра кораблей в море из ярко цветущего разнотравья. Миллионы цветов покрывали просторы, а меж ними как дельфины пробегали стада малорослых антилоп. Иногда на приличном расстоянии можно увидеть необычных то ли птиц, то ли ящеров, покрытых яркими перьями.

Степи, по которым шли переселенцы, обладали своим неповторимым очарованием и притягательностью. Земли их, в основе своей тощие и малоплодородные, давали приют множеству растений и животных. Пройдёт еще немало тысяч лет, прежде чем ежегодно умирающие травы превратят их в чернозем. А пока красноватая почва возвышенностей рождала густой растительный покров, доходивший коню до груди.

Всё пространство к югу от красных утесов Яры до болотистых берегов Мары представляло собой зеленеющую гладь. По малому плодородию своему его не касался плуг хлебороба, а до кочевого скотоводства в здешних краях, похоже, еще не додумались, и слава богу, потому как нежное копытце козы вмиг превратит первобытное благоухание рая в выжженную зноем пустыню.

Множество птиц населяло травостой. При приближении всадников птахи шумно взлетали из-под копыт лошадей, до самой последней секунды стараясь избежать обнаружения. В небе дежурили похожие на ястребов хищники, острым взором стерегущие просторы равнины. Иногда с высоких деревьев поднимались ввысь существа, совершенно удивительные и мало напоминающие кого-либо землянам. Их тела, покрытые зеленоватым оперением, излучали силу и мощь. Размах перепончатых крыльев достигал трех метров. Гиганты являлись истинными хозяевами неба степей, которым ничего не стоило напасть на оленя или всадника. Когда одно из чудовищ на глазах Ярослава атаковало невидимое в траве животное, не выдержал, привлек внимание Олега:

– Что это?! – спрсил удивленно и встревожено.

– А, это? – как бы между прочим ответил друг, – археоптерикс.

– Не может быть!! – еще сильнее удивился Ярослав. – Он должен быть размером с воробья.

– Что ты хочешь! Эволюция – подрос!

– С перепонками, как у мыши.

– Мутация.

– Чувствую, заливаешь ты мне, – усомнился Ярослав.

– Почему заливаю? Просто это местная разновидность, средняя между птицей и палеозавром. На Земле такие не могли выжить, а здесь – пожалуйста. Да ты лучше посмотри туда! – и указал на горизонт, привставая на стременах.

Ярослав приложил бинокль к глазам, и последовал примеру, встав в стременах.

На удалении километров в пять по ровной глади плыли бурые копны шерсти.

– Что это? – спросил он, – очень далеко и плохо видно.

– А что ты думаешь?

– Теряюсь в догадках.

– Слоны!!

– Да ну! – он снова приложил окуляры. Теперь действительно различал очертания, похожие на слоновьи: за матерью шествовали слонята, держа хоботами друг друга за хвостики. Пока Ярослав любовался, Олег предостерег:

– Не придумайте приближаться, слоны в этих краях агрессивные – жуть!

Он задержался на небольшом холме, некоторое время, наблюдая в бинокль нечто сильно интересное. После скомандовал:

– Смотри на полдень, плюс четыре с половиной градуса.

Ярослав немедля определился с местом. Над волнами колышущейся зелени плыла угловатая морда на длинной шее. Мускулистые плечи, оканчивались небольшими крючковатыми лапами, слегка поднимаясь выше травы. По спине пробежали мурашки. За группой слонов следовал зверь доселе никогда не виданный!

– Тираннозавр! – смекнул Ярослав.

– Эк, куда хватил, – усомнился Олег, – ему до рекса расти, расти и не вырасти, но ты недалек от истины. Теплокровный шерстистый ящер – прошу любить и жаловать. Самый жуткий кошмар Трона. Нам повезло его увидеть, исключительно редкое животное, потому как прокормиться такой дуре – нужна огромная территория. И сильно не повезло одновременно, потому, как мы для него – легкая добыча.

Однако стадо слонов, которое преследовал зверь, уходило на юг, и Олег не стал отклоняться от маршрута движения.

Наши путешественники останавливались только на несколько минут для обеда, причем костров не разводили и пищу не готовили. Ели только печеные из постного теста лепешки да жаренное на огне мясо, запивая чистой кипяченой водой, в которую Ярослав приказал добавлять лимонной кислоты или витаминов (недостаток которых из-за однообразного питания уже начинал сказываться), и шли дальше. Вечером приходил приказ искать место для лагеря. Выбирали подходящий холм с обязательным источником воды невдалеке. Ставили на нем фургоны и ждали подхода основных сил. Через час или два появлялся караван, становясь в единый круг с повозками Ярослава. Образовывался лагерь, в котором люди чувствовали себя более спокойно. Надо отметить, что кастрометание (ежедневная установка укрепленного лагеря) являлась непременной особенностью наших переселенцев. Они не провели ни одной ночи, не поставив повозки в виде стен, не перекрыв промежутки между ними щитами, не пряча лошадей внутри лагеря и не выставив надежной охраны. И только костры, на которых готовили пищу, находились вне этих импровизированных стен. После сытного ужина уставшие от дневных трудов люди и животные засыпали, чтобы утром продолжить путь.

Путешественники ехали и шли без особых приключений. Нигде не попадались злобные вуоксы, и даже степные птице-ящеры нураги обходили стороной бредущее равниной племя людей. Они поднимали из травы свои крокодильи морды и маленькими красными глазками смотрели в след, нюхали воздух и, как ящерицы, пропадали, когда видели, что в их сторону направляются вооруженные всадники.

Только один раз обезумевшее стадо степных бычков, подобных земным буйволам, но значительно менее крупных, пересекло их путь. Вероятно поднятые зверьем копытные, неслись очертя голову в направлении, близком к столкновению с караваном. Олег проявил хладнокровие, прекратил движение, укрыв пеших людей за повозками. Бычары промчались мимо, в непосредственной близости от головных возов. Их вожаки взяли несколько левее колонны, и никто не пострадал. После счастливого избавления от напасти, можно было видеть тех, от кого убегало стадо: явные родственники нурагов – продолговатые тела, покрытые мелким зеленовато-бурым пером, узкие клыкастые морды. Они гнались за бычками подобно страусам широкими упругими шагами, распластавшись в верхушках травы и вытянув длинные шеи. Передние их конечности, небольшие, но пропорциональные для двуногих, вероятно, служили не только для нападения на добычу, но и помогали при ходьбе. Сейчас, во время бега, они были прижаты и скрючены. Хвосты, покрытые яркими перьями, служили одновременно балансиром и противовесом. Ящеры пронеслись мимо переселенцев, целеустремленно загоняя ослабленных телят.

Ярослав наблюдал за происходящим в бинокль с довольно приличного расстояния. Отсюда он ничем не мог помочь своим спутникам, идущим в основной группе, но зато ясно видел всю сцену охоты. Обращаясь к Станиславу, говорил:

– Прямо не степь, а зоопарк какой-то. За несколько дней видел такое количество хищников разных мастей, что не в каждом зверинце сыщешь. А сколько копытных, птиц, страусов, даже нечто вроде кенгуру! Как? Я спрашиваю, как это всё может прокормиться?

– Чему ты удивляешься? – отвечал тот. – Первобытная природа! Возможно, на Земле в давние времена было не хуже, но не огорчайся, мы с тобой уже здесь, и скоро многое изменится.

– К сожалению, изменится! – согласился Ярослав.

Через пять дней после выхода переселенцы оказались недалеко от места, бывшего предметом поездки. Могучая Яра пробила брешь в скалах и разлилась по равнинам широко, мощно и привольно. Глинистые берега давала ровный спуск к воде, а наличие вдоль реки леса, позволяло строить прямо на месте. Люди побросали своих лошадей, быков, имущество и повозки, взялись за топоры и всем миром начали валить лес, таскать к воде и строить плоты.

Глава 34Народ магуза

В степях повстречали самый удивительный народ среди живущих. Олег называл их троглодитами за дикий образ жизни и нежелание менять устои. Конечно, они не были теми, на кого он намекал, и называли себя иначе, но все же не являлись обычными людьми.

Ярослав приказал разбить свой лагерь на отдалении от основного. Уир вышел на связь в первую ночь по прибытию переселенцев и сообщил необычную новость, что вуоксы в гостях у местного племени Рорг (Ящеры – как на языке вуоксов звучит его название). И между прочим добавил:

– Дроу Рорг (вожак ящеров) приглашает Дхоу Ярослава к себе на костер уважения. Прийти можно в любое время и взять с собой столько гостей, сколько пожелаешь.

Ярослав не смог сдержать любопытства и утром, когда все люди трудились в поте лица на строительстве, в сопровождении Уира (вуокс в отдалении от врагов вёл себя беспечно) прибыл к месту стоянки. Стойбище находилось на берегу реки, у самой воды. В крутом глинистом яру рорги врыли глубокие пещеры, в которых жили. Гостя встретили исключительно доброжелательно: усадили на почетное место перед кострищем, подбросили свежих сухих поленьев. Пока готовилось жаркое из молодого оленя, старейшина племени удовлетворял свое любопытство беседой. Разговор вели на языке вуоксов, который в тех краях считался международным или, точнее сказать, межплеменным:

– От наших друзей вуоксов мы много хорошего слышали о Дхоу Ярославе. Позволь, уважаемый гость, полюбопытствовать, к какому доброму роду ты принадлежишь?

К сожалению, в этот момент Ярославу пришлось скрыть истинное свое родство и озвучить ту легенду о северном происхождении землян, которая среди переселенцев считалась официальной и излагалась аборигенам. Следует отметить, что басня вполне удовлетворила Дроу, не вызвав сомнений. В конце своего рассказа Ярослав, снедаемый любопытством, задал вопрос, изрядно его мучавший и, собственно, приведший сюда: