Текст книги "Хроники трона. Тетралогия (СИ)"

Автор книги: Александр Анфилатов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 71 (всего у книги 73 страниц)

– Похоже, бывший владелец занимался обширной торговлей?

– Торговец шерстью, – заметил Ласос, – бедняге не повезло, корабли попали в шторм и погибли. Пришлось продавать дом очень дешево, что бы обеспечить средствами продолжение дела. Казна города Риналь не могла упустить столь выгодной сделки, последующая продажа принесет значительный прибавок. Но, я вижу, Вы не довольны?

– Действительно, наватаро Ласос, если бы я был просто торговцем, то не ожидал ничего лучшего. Дом всем хорош, обширный и не старый, но покажите мне другой, внутри стен города.

Следующий оказался роскошным дворцом в полукилометре от подножия крепости-дворца Тимонома Риналя. среди себе подобных занимаемых высшей знатью города. Получить во владение такой особняк большая честь, но соседство с надменными аристократами кому хошь испортит жизнь.

Дом, можно сказать, почти дворец, состоял из множества построек, комнат, с внутренними двориками, световыми колодцами, переходами, садами и хозяйственными помещениями, объединенными единой территорией и рассчитанный на несколько сотен жителей. Подобно дворцу в Изумрудной долине, здесь был собственный храм, хуммарий, площадка для игр.

Глядя на роскошь, Ярослав заметил.

– И кто тот человек, который был вынужден расстаться со всем этим богатством. Смею предположить, содержание дома обходилось в копеечку, и хозяин расстался с ним отнюдь не добровольно.

– Вы недалеки от истины, Дхоу наватаро, это пример того, что бывает с человеком, который интересы собственной жадности ставит не только выше интересов народа, но и жизни.

Ярослав понял намек и промолчал, меж тем Ласос продолжал в тон собеседнику.

– Смею предположить, дом Вам опять не нравиться.

Ярослав ответил язвительно.

– Смею предположить, Вы, наватаро, знали об этом заранее...

Следующим оказался неплохой особняк в тихом районе, занимаемом знатными гаморами. Улица имела посадки деревьев, мостовая выложена ровным песочным камнем. Дом имел полтора десятка комнат, пустых, без вещей и обстановки. По своему устройству он мало отличался от себе подобных в городе и был всем хорош. Только Ярослав уже смекнул – Ласос водит его за нос и дом этот даже хуже, чем дом ремесленника вне стен.

– Вы опять недовольны, Дхоу, – скорчил гримасу казначей, – Вам не угодишь.

– Не поверю, что бы у города Реналь имелось только три свободных дома. Не жмитесь, Ласос, показывайте еще...

Как не сопротивлялся казначей, но был вынужден показывать все имеющееся раз за разом, когда Ярослав отказывал брать дом. В конце казначей взмолился:

– Помилуйте, наватаро, мы осмотрели шесть домов, принадлежащих городу, Вы все недовольны. День уже прошел, и вечер клонится к ночи.

– Если есть, что показать, показывайте, – требовал Ярослав.

Наконец, когда стемнело, они посетили очередной седьмой по счету дом, под названием: "Дом роз". Ярослав сразу заметил его особенность. Во первых Ласос не хотел показывать ранее, во вторых двери открыла прислуга и первое впечатление такое, что хозяева где-то рядом во внутренних покоях. Обстановка на местах, все чисто прибрано, с кухни идет приятный запах. Да и сам дом представлял собой добротную постройку, с внутренним двором и конечно роскошным садом. После осмотра нашли хумарий, правда пустой, но обширный, из животных здесь только ослик хрумкал овес. В доме сохранилась не только мебель, обстановка, но и прислуга и многочисленные запасы. Даже в спальнях стояли заправленные кровати и ночные кувшины под пологом.

– Ну что, наватаро Ласос, надеюсь, Вы догадались, что я выберу?

– Догадаться нетрудно, – усмехнулся казначей, – а Вы хитрый, Дхоу, и только представляетесь простачком, – в скользь заметил Ласос.

Ярослав не ответил на это утверждение, лишь злорадно усмехнулся. Вопросы с финансированием перевооружения отряда Сетх были решены в ходе их с Ласосом поездки, и Ярослав получил заверения в оплате всех заказов и фрахте кораблей. Казначей, конечно, скрипя сердцем, но дал добро, что во многом развязывало руки.

***

С утра следующего дня Ярослав, как и обещал, присутствовал на торгах. Народу собралось порядком, да и лошадей на рынке набралось не в пример предыдущим дням. Все хотели увидеть нечто чрезвычайно захватывающее, но, к сожалению, сенсации не получилось. Увидя предложенных Ярославом лошадей, народ разочарованно вздыхал, узнавал непомерную цену и уходил. Да, товар был крупнее местных пород, но обычные крестьянские лошади. В них не хватало той породистой стати, которая так ценилась в Казбеке, Ласке или Соколе. Казбека никто не отказался бы купить, но конь не продавался, да и за случку Ярослав просил очень высокую цену.

Народ быстро рассосался, и по причине всеобщего разочарования не было куплено ни одной лошади, как у Ярослава, так и местных торговцев.

– Из торговли вышел пшик, – разочарованно констатировал Бомба, приставленный присматривать за лошадьми и охранять.

– Еще не вечер, – ободрял его Ярослав, глядя, как очередной клиент, узнав цену, покидает рынок.

Появился Нелей. Они с Ярославом сегодня собирались следовать в поместье. Осмотрев лошадей, молодой гамор не скрывал разочарования.

– Я понимаю, что лошади сильны и назначены для иных целей, чем наши легкие породы. Им удобнее тянуть за собой плуг земледельца, чем колесницу гамора. Вы продаете рабочую породу лошадей, но просите цену за парадную.

Ярослав не согласился:

– Простите, наватаро Нелей, но я сознаю ценность рабочей лошади, в большей степени, чем призовой или скаковой. Основа лично вашего хозяйства, земледельцы и крепкие рабочие лошади здесь даже важнее, чем боевые.

– Но все же это не сравнимо.

– Кто понимает смысл экономики, меня поймет. Если в день на двух быках земледелец поднимет четверть югера пашни, то на одной только кобыле нашей породы пол югера и даже более. Представьте себе, Нелей, сколь это важно даже для лично вашего хозяйства...

– Конечно, если десяток таких лошадей.

– Дак будьте благоразумны. Я не призываю Вас лично покупать, но через десять лет у Вас будет десять сильных лошадей или Вы предпочтете остаться с быками. Хозяйство ваше даст в два раза больше прибыли, а люди получат облегчение в труде. Согласитесь, стоит заплатить крупную сумму один раз, чтобы в последствии получить серьезные изменения в хозяйстве.

Их разговор слышали некоторые из посетителей рынка и многие соглашались с доводами Ярослава.

* * *

Сборы оказались недолги и на двух колесницах и пятеро верховых вместе с Ярославом они убыли в поместье. Путь предстоял неблизкий, но за день, по словам Нелея, было можно обернуться.

Поместье, назначенное в кормление Ярославу, отстояло от города Риналь примерно пятьдесят верст на восток вдоль побережья и к полудню они были уже на месте. Проезжая ухоженными полями, Ярослав обратил внимание на ландшафт окрестностей Риналя. Обычная проселочная дорога здесь не имела колеи, столь обычной для России и явно обозначенной в Изумрудной долине. Каменистая почва, голые осыпи ближайших холмов и исушающее солнце делали земледелие в здешних краях тяжким трудом. Посевы зерновых выглядели жирными, мясистыми, но сгорбленные спины земледельцев на полях серыми пятнами отражались на зеленеющей глади. Здесь и там виднелись хижины, жалкие, глинобитные постройки людей приносящих основной доход государству. Иногда попадались добротные дома свободных крестьян или небогатых землевладельцев – гамор.

На пороге усадебного дома гостей встретил староста деревни Фокий, пригласил в дом отведать немудреной крестьянской пищи. Оба к полудню изрядно проголодались и с удовольствием приступили к трапезе. В разговоре выяснились некоторые особенности положения дел в поместье.

– После лишения нашего господина прав, а было это три года назад, все произошло так неожиданно, – добродушно рассказывал Фокий, – что находящиеся под началом хозяина землевладельцы предпочли из страха перед наказанием бежать. Собрали пожитки, посадили семьи в колесницы и исчезли в неизвестном направлении. Преступления хозяина оказались столь велики, что никто из его подручных не ожидали милости от главы города. Тем более многие, если не все, были в курсе тех темных дел, замышляемых хозяином. Простые земледельцы до сих пор помнят тайные сходки, устраиваемые в доме, и неизвестных личностей, посещавших поместье, а то и проживавших здесь.

– В чем же заключалось преступление? – любопытствовал Ярослав, но староста отнекивался.

– Куда нам несведущим знать, в чем господин провинился, мы простые земледельцы и не суем нос в чужие дела, но после ухода гамор никто не пожелал принять над нами покровительство, потому, уважаемые господа, простите нас неразумных, если вели хозяйство по своему разумению.

– Это действительно так? – поинтересовался Ярослав, – впервые слышу, что бы никто из богатеев не наложил руку на оставшееся без хозяина имущество.

В ответ Нелей согласно кивнул головой.

– Мало кто в курсе дел этого поместья, так что, Дхоу, Вы можете смело вступать во владение. Вероятно за прошедшие три года, у вас, староста, скопилось немало средств, раз полученную прибыль некому было передавать, – хитро заметил Нелей, которого с собой взял Ярослав специально для того, чтобы он помог в налаживании хозяйства и дал рекомендации.

– Да, господин, – низко поклонился староста, – выплаты некому было передавать. Потому мы использовали средства от продажи зерна на нужды поместья и общины. Деньги, что хозяин, обычно, передавал в пританей в виде налогов, мы исправно вносили и не имели недоимок.

– Похоже, за эти года Вы изрядно обогатились за счет отсутствия хозяина, – строго указал Нелей.

– Что Вы, господин, – низко кланялся староста, – по первому требованию нового хозяина мы внесем соответствующую сумму.

Затем Нелей обратился к Ярославу:

– Если судить по размерам наделов, годовой доход поместья может быть исчислен в шестьдесят серебреных долей. Так что Вы можете смело требовать с этих разбойников сто восемьдесят долей и при этом они не разорятся.

Ярослав лишь согласно кивнул головой.

– Сколько колесничих содержал прежний хозяин? – строго спросил Нелей, сдвинув брови и делая вид, что гневается.

– Десять, – с деланным испугом сообщил староста.

– Значит с вас еще шестьсот долей...

Теперь уже лицо старосты выражало испуг подлинный и неподдельный.

– Но я рекомендую вам, Дхоу, не нанимать колесничих сразу. – со знанием дела советовал Нелей, – Содержание такого количества воинов дорого обходится. А махесте Ахав не требовал с Вас в обязательном порядке выставить людей. Как это требуют, например, мои обязанности. Наймите двух, трех колесничих и то не сейчас, а через полгода и пользуйтесь средствами, полученными от поместья в полную силу. И Вы будете довольны и арендаторы. Если сказать по секрету, мое поместье рассчитано так же на десять колесничих, но тем или иным способом я сумел сократить их число до пяти, и не жалею.

Ярослав был удивлен подобной откровенностью и предприимчевости землевладельца.

После того они вмести обследовали запасы и имущество. Оказалось, селяне беззастенчиво пользуются имуществом бывшего хозяина и господский дом почти пуст, не считая колесниц и вооружения. Кони давно проданы и на деньги куплены скот, быки, запасы зерна. Сразу бросилось в глаза, что по запасам продуктов, зерна, инвентаря местные земледельцы резко отличаются от своих соседей. Ухоженные дома, Ярослав и Нелей заглянули в некоторые из них. Справные быки, новенькие повозки во дворах, веселые сытые лица. Если выразить впечатление, произведенное на них приездом нового хозяина, то оно будет крайне неблагоприятным. Всем понравилась вольная жизнь, теперь же следовало вновь сувать голову в ярмо.

Несмотря на рекомендации Нелея, Ярослав не захотел изымать все средства, полагающиеся в качестве дохода за три года. Он не хотел будоражить людей и строгость обращения Нелея с арендаторами его несколько коробила. Перед возвращением в Риналь Ярослав объявил старосте и его ближайшим помощникам:

– Считаю возвращение недоимок за три года преждевременным. Община должна собрать в течение двух недель и передать мне недоимки за последний год в сумме двести шестьдесят серебреных долей или шестьдесят пять золотых. Думаю, нечто подобное у вас есть в запасе или легко сможете собрать. Остальные недоимки разрешаю использовать по собственному усмотрению, но иметь в виду, что даны они вам в пользование на время и хозяин может потребовать назад. Потому не делать неразумных трат, не приносящих прибыли ни общине, ни вашему хозяину.

Нелей, видя столь благодушное отношение Ярослава к селянам, лишь снисходительно усмехнулся.

Глава 103

По возвращении в Пелены, они застали в хумарии нового жителя. Оглашая постройку звонким ревом, здесь с утра обосновался хумма Таг (Таг – родовой князь) подарок Нелея Ярославу. Весь табун соседей он быстро свел с ума. Кони и лошади бились в своих стойлах, а хитрый хумма требовал и требовал к себе внимания. Казалось, ему даже очень приятно пугать лошадей, когда те начинают беспокоиться, рвать удила и делать попытки сбежать из хумария. Молодой хумма явно веселился. Но к вечеру здесь появился Казбек, конь, как и оставшийся в Изумрудной долине Хитрец, не из тех, кто встречает вызов бегством. Не успел Ярослав ввести Казбека в стойло, как конь почувствовал хумму и услышав веселый звонкий рев, прижал уши и издав дикое надсадное ржание, встал на дыбы. После такой демонстрации решимости молодой хумма опешил. Однако Казбек, показав один раз свою силу, не реагировал на подначки и стоя в стойле, спокойно хрумкал овес.

Тем не менее Ярослав отметил про себя, что Казбек не боится хумма, несмотря на бовни, и если его послать в бой не струсит и не свернет. Он немедленно просил Нелея и воспитателя хумма раба Гистия провести занятие. Несмотря на позднее время, организовали выезд на маневренное поле отряда Сетх. Здесь в присутствии большого стечения народа, в основном, колесничих и возниц отряда, провели опытные учения между Тагом и Казбеком. Ярослав поставил целью этих учений выработать привычку к хумма, чтобы конь не пугался близости агрессивного животного и его рева. Еще более важным считал научиться им с Казбеком, так маневрировать в бою, чтобы избежать острых бивней хумма.

Неожиданное прибытие Ярослава в отряд в позднее время и странные учения вызвали неподдельный интерес Фесала и командиров отрядов и, хотя Ярослав не отдавал прямых указаний и, несмотря на неурочное время, колесничие вывели на поле своих хумм и присоединились к занятиям.

Чтобы неловкий Таг не покалечил, на Казбека одели его жесткую попону. Затем Ярослав и Нелей имитировали поединок, при котором хумма пытался поразить коня, а Нелей с помощью обычной жерди – Ярослава. В свою очередь последним приходилось несладко. Таг бил Казбека в бок, пытаясь поднять жестко закрепленную попону, а Нелей раз за разом пытался поразить Ярослава, но почти на сто процентов попадал в подставленный щит. Ярославу приходилось одновременно управлять конем, помогая ему избегать бивней Тага, одновременно защищаясь от Нелея. Тем не менее, ни тот ни другой не могли серьезно поразить ни того, ни другого. Видя хорошую защиту коня Таг ярился, стремясь перейти от простой игры к убийству, но Нелей всякий раз осаживал хумму, и бил его рожном по морде, когда тот был готов переступить грань. В свою очередь Казбек, видя безнаказанность, стал агрессивен и при случае кусал Тага в обнаженный бок и круп. Болезненные укусы дико ярили хумму.

На фоне плотной защиты Ярослава и Казбека, Таг и Нелей оказались беззащитны в первые мгновения схватки. Ярослав раз за разом поражал хумма в грудь длинной жердью, еще до того как Таг успевал сблизиться с Казбеком. После чего Ярослав давал коню шпору с правого бока и быстро усвоивший смысл маневра конь резко уходил в сторону от столкновения с клыками. Затем он естественным образом начинал кружить просто стараясь убежать от хумма, Таг догонял и схватка заканчивалась предполагаемым поражением коня и человека.

Казалось Ярославу легко направить жердь на человека-противника, но он опасался нанести Нелею увечие, как и другие всадники хумма, не имеющему щита. Да и в спарке: хумма – всадник Ярослав считал главным своим противником опасное животное.

Занятия продолжались до тех пор, пока Казбек не устал таскать тяжелый доспех. Его хватило на четыре поединка и он выдохся окончательно. С Казбека сняли попону и дали отдых. Умный Таг остался очень недоволен исходом дела и долго и заунывно ревел в сторонке.

– Оуна наватаро, – уверенно обратился Нелей к Ярославу после окончания учений, здесь же присутствовали все командиры Сетх. – Ваше мастерство всадника достойно самых высоких похвал. Я даже не мог предположить, насколько уязвим вместе с Тагом и, что простая попона надежно защищает коня от клыков хумма...

– Не надо преувеличивать, как мои способности, так и результаты боя, – Ярослав был сдержан как в словах, так и выводах. – Несмотря на некоторые успехи, все четыре схватки закончились именно вашей победой.

– Вы не разу не направили жердь на меня, Дхоу, я благодарен за бережное отношение к моему здоровью, но смею предположить, в реальном бою я бы уже был мертв.

– Возможно, дорогой мой Нелей, но Таг без всяких сомнений отомстил бы за Вас.

Фесал осмелился обратить внимание Ярослава на его людей и хумм.

– Возможно, разработанная нами тактика способна более эффективно справиться с хумму.

В этот момент колесничие отряда Сетх демонстрировали командирам схватку верховых и хумма с использованием одних луков. Всадники кружили вокруг животных, постоянно уварачиваясь от их клыков и держась на расстоянии и осыпая их тупыми стрелами. Стрелы хоть и тупые, но били хумма нещадно, от чего несчастные животные сильно сердились, при каждом попадании резко вскрикивая.

– Вижу ваша тактика изрядно хороша, – похвалил командиров Ярослав, – в бою так и надлежит действовать, но к сожалению в поединке у меня не будет лука, только копье.

– Мы одобряем ваше решение наказать жестокого придворного выскочку, – все командиры отряда согласно закивали головами, – но позвольте совет, Дхоу?

– Без сомнения, Фесал. Говорите не стесняясь.

– Возьмите на поединок более длинное копье, чем те жерди, что Вы использовали сегодня.

– А разве правилами не установлено, чтобы копья были одной длины?

Присутствующие отрицательно замотали головами, и Нелей уточнил.

– Вы можете взять то оружие, какое пожелаете, исключая метательное, тем более я смею предположить, в поединке все же будет участвовать Казбек, а не Таг.

– Вы верно мыслите, наватаро Нелей, из меня плохой хумарий, а с Казбеком больше шансов на победу, конь чувствует мои желания и смело повинуется без страха и сомнений. Таг молод, неопытен, импульсивен, он не поймет меня, если ситуация осложнится и уйдет за рамки стандартной, да и привыкнуть друг к другу мы не успеем за оставшееся до поединка время.

– Вы можете отложить бой, – уверенно посоветовал Фесал.

Ярослав ответил твердо:

– Могу, но не стану... Чувствую, что готов сразиться...

***

Глубокой ночью усталые Нелей и Ярослав возвратились в город. Прощаясь, Нелей неожиданно заметил:

– Наша с вами схватка, Дхоу, кое чему меня научила... Придала уверенности мнению большого будущего у коня, нежели хуммы.

Ярослав качнул головой отрицательно.

– Пока ничто не ясно. Хумма прекрасное боевое животное и списывать еще рано. И не конь похоронит хумма...

Нелей удивился:

– А кто же?

– Пехота.

Гамор саркастически усмехнулся.

– Эти жалкие мужланы?

– Да, Нелей, – уверенно подтвердил Ярослав, – у хумма есть одно достоинство, которое является одновременно недостатком. Хумма слишком умный!

– Ум недостаток?!

– Да, мой друг. Не может хумма избавиться от страха смерти, идя на ряды направленных в его грудь копий. Да и в бой он идет не столько по агрессивности, сколь из желания угодить хозяину и воспитателю, доставить им удовольствие. Потому, при случае пуглив. Потому и предпочитают военноначальники посылать хумма против хумма, а не на пехоту. Твердая, хорошо вооруженная пехота с легкостью остановит хумма и перебьет всадников.

– Значит будущее за пехотой?

– Да, Нелей... Почему думаешь я первым делом объявил набор в отряд Сетх именно пехотинцев...

– Как пехотинцы будут преодолевать огромное расстояние пустыни пешком? Колесничие и хуммы горазда более маневренны.

– На лошадях и повозках. На каждых двух пехотинцев – конь. Причем простой не породистый, но сильный и выносливый. Пехота быстро сравняется в маневренности, как с хумма, та и колесницами и станет царить на поле боя. Кто первым это поймет, тот и будет держать власть в своих руках.

В самом конце разговора Нелей, как бы между прочим, заметил:

– А я, пожалуй, куплю лошадь вашей породы, пусть это стоит моей семье пятьдесят золотых, но я не хочу упускать шанс...

Ярослав усмехнулся

– Я знал, Нелей, что Вы поймете их ценность. Скоро поймут и другие, но купить будет уже нечего. Все они будут принадлежать махете Ахаву.

* * *

Переселение в Дом роз состоялось спустя несколько дней после его показа, хотя разместиться здесь смогли не все. Значительная часть команды Паллады осталась в Пеленах. Не считая себя, Ярослав разрешил жить в городе только близким людям. Даже охрана размещалась временно, и большая часть лошадей, так же осталась в пригороде. Причиной подобного разделения стало, отсутствие желания раздражать соседей – состоятельных землевладельцев.

В первый день переселения выяснилось интересное обстоятельство, ярко характеризующее местные нравы. Когда Ярослав, в преддверии предстоящего поединк,а на новом месте, мастерил для боя сарису, специальное очень длинное копье, в доме появился незнакомый человек, заявивший, что он притан района Афиней и обязан вести учет жителей. Так как в их районе Ярослав новенький, следует внести в списки всех проживающих в доме людей, рабов и животных. Вполне законное желание властей знать кто собственно живет в городе не вызвало возражений, хотя во время переписи возникло одно неприятное осложнение, ранее не предполагаемое.

Юлю и Анну Афиней не знал как вписать. В отчетности не имелось такого понятия как подруга хозяина дома.

– Подруге, какой бы она близкой не была, следует числиться по месту проживания родителей или родственников, подобно вашей племяннице. Вы хозяин, девица Анна шести лет ваша племянница.

– Но если у них нет родственников, они сироты?

– Должен быть назначен опекун. Обратитесь в Пританей, им назначат опекуна и вовсе не факт, что этим опекуном станете Вы. Пританы города тщательно соблюдают приличия и не позволяют взрослым одиноким женщинам жить под одной крышей с мужчиной. В отношении девицы, записанной как ваша рабыня Ноки, хочу предупредить. Я сам Гамор и владею рабами, но не дай Вам бог использовать молодую рабыню не по назначению, то есть не для работы по дому. Ну Вы меня понимаете...

– Вполне, наватаро Афиней...

– Если узнают ваши соседи, а в особенности, их сварливые жены, донесут в пританей и у Вас отнимут рабыню и присудят крупный штраф. Кстати то же самое относится и к тем, кого Вы называете подругами. Незаконное сожительство строго карается. Это у Вас там, в варварских северных лесах можете делать, что заблагорассудится, а здесь в культурном городе будьте добры соблюдать порядки и приличия.

– Что же мне делать в этом случае? – Ярослав действительно не знал как ему поступить и просил совета. Афиней тоже был человек, мужчина и участливо предложил.

– Женитесь. Наши законы позволяют жениться несколько раз...

– Но по нашим законам мужчина имеет право только на одну жену.

– По-моему, глупый закон. А если женщина окажется бесплодной, что же так и умирать бездетным?

Ярослав развел руками

– Развестись.

– Еще глупее. Зачем же жениться, если разводиться. Семьи создаются на небесах и развод возможен только в редких экстраординарных случаях. Я бы Вам посоветовал, как человек опытный в жизни, не наживать себе неприятностей. Заведите себе честную, добрую семью. Даже если этот брак будет фиктивным, он избавит Вас от пересудов. А если нет, я буду вынужден доложить в пританей города.

Подобные заявления ответственного чиновника огорчили домочадцев Ярослава. Порядки Агерона и Изумрудной долины были гораздо демократичнее, хотя сплетнями и там могли извести кого угодно. После обсуждения в узком кругу получило преобладающее большинство мнение, что во избежание неприятностей Ярославу следует жениться на Анне и Юле на обеих одновременно, тем более, что брак этот не имеет значения для землян, а близкие отношения всей троицы давно известны. После болезни Юля исхудала так, что ее положение стало всем заметно, хотя народ понимающе помалкивал. Пересуды в команде Паллады в отношении вождя считалось, чуть ли не преступлением, а его женщины вне предосудительных подозрений.

В результате обращения в храм было назначено сразу две церемонии бракосочетания на ближайшие благоприятные дни, по меркам храмовых астрологов. Оставалось только ждать. Впрочем, Афиней остался доволен, и внес в список жильцов Дома Роз имена девушек как невест хозяина.

***

Поединок с Леоном готовился долго и тщательно. Ярослав не назначал конкретной даты пока не стал уверен в исходе схватки хотя бы на половину. Учения проводились несколько раз, в том числе и только с хумма. В конце концов затягивать развязку становилось неприлично и день был назначен. Так сложились обстоятельства, что выпадал он на местный праздник ровнехонько через три недели после прибытия Паллады в Риналь, а еще через неделю Ярослав обещал Тимоному убыть в Аррас с отрядом Сетх.

Для поединка выбрана ровная площадка рядом с западными витрийскими воротами, ведущими как раз в Пелены. Если учесть, что новый дом Ярослава находился тоже не далеко от ворот Витри, то все действие должно было развернуться по соседству. В назначенный час противники прибыли к месту поединка и готовились в расположенных напротив друг друга лагерях. Люди Ярослава разбили несколько палаток и шатров, обнесли лагерь поясом из раскрашенной парусины, чтобы никто из зрителей не мог видеть, что происходит внутри. Шатры, палатки, пояс, все предоставила семья Нелея, неизвестно по каким причинам давно имевшая зуб на Леона и жаждавшая мести чужими руками.

Здесь за парусиновой преградой собралась почти вся команда Паллады. Большинство матросов хорошо вооружены, все ожидали провокации со стороны врагов и были в готовности. Здесь в большой палатке отдыхал Таг, издавая веселые трубные звуки. В другой стоял расседланный Казбек, ожидая боя. Хотя все в окружении Ярослава уже знали, что на поединок выйдет конь, хумму взяли в качестве объекта способного ввести противника в заблуждение.

Действительно, большинство зрителей не подозревало о особенностях схватки и пришло поглазеть на обычную драку гамор. Множество народа обступило огороженную крепкими столбами площадку и еще больше занимало окружающее поле, здесь в виду интересных событий многие торговцы развернули лотки, и поставили столы, продавая, в основном, готовую снедь, вино и мелкие товары. Городская стена, в непосредственной близости которой все и происходило, оказалась, как гроздями винограда усыпана людьми, желающими видеть бой хумм. В общем, следует заметить, событие оказалось неординарным.

Тимоном прибыл к воротам Витри, выдержав положенную знатному человеку паузу, в течение которого его все ожидали. Народ слонялся без дела, торговцы бойко зазывали покупателей, поединщики ждали. По мнению Ярослава, все происходящее более походило на ярмарку или цирковой балаган. Он с утра был в дурном настроении, раздражителен и крайне не доволен задержкой, вызванной отсутствием махесте Ахава. Казбека, да и его самого следовало снаряжать, но держать час в такую жару коня и человека в доспехах, верное дело проиграть бой.

В конце концов Тимоном прибыл, занял место на предназначенном ему кресле, откуда хорошо видно поле, и разрешил поединок. Теперь Ахаву пришлось ждать Ярослава, потому как тот снаряжался неспешно, со знанием дела. Наконец и эта задержка закончилась и поединщики выступили на поле.

Леон, в сверкающих полированной бронзой доспехах и шлеме, восседал на не молодом хумме по кличке "Волк" – о чем было объявлено народу. Хумма этот худощавый, с седеющей короткой шерстью, даже на вид был опытным воином, спокойным, уверенным в себе. Леон вооружен обычным для всадника копьем примерно десяти футов длины и мечем спата. Сбруя хуммы тяжелая и грамоздская не представляла защиты животному.

Ярослав выехал из скрывающего его шатра на пару минут позже Леона, когда начали стихать рукоплескания и громкие возгласы в адрес известного воина. Вооружен он был примерно так, как в битве на побережье, то есть поверх попоны Казбек защищен броней из крупных чешуек, называемой землянами катафрактой. Сам облачен в полный пластинчатый доспех и шлем-армэ. Из вооружения двуручный меч-бранк и сарисса, изготовленная Ярославом накануне, специально для этого боя. Копье это представляло собой тонкую прочную жердь семиметровой длины с тяжелым бронзовым подюком и тонким острым наконечником.

Противники тихим шагом вышли на линии, и со стороны Тимонома последовала команда начать схватку.

Видя перед собой амрита, а не человека Леон рожком ударил Волка по короткому хоботу, приказывая дать голос и испугать коня. Местные породы лошадей как огня боялись хумм. Волк взревел злобно и протяжно.

Ярослав натянул удила, не позволяя Казбеку проявлять себя и выходить из повиновения. Конь всхрапнул и промолчал, продолжая усиленно бить копытом землю. Опустил голову, злобно выгнул шею, предчувствуя близость боя и смерти. Он понимал, сейчас не ученья и все происходит всерьез.

Всадники послали своих животных вперед почти одновременно. Хумма издал звук похожий на клекот и быстро с шага перешел на бег, вытянув вперед голову и ощерив все свои четыре бивня. Казбек без разгона тремя тяжелыми прыжками перешел в галоп, сразу целя пройти мимо хумма. Конь так и забирал вправо во время скачки, стремясь избежать ощутимого удара бивнями в бок и давая Ярославу свободу действий для нанесения решительного удара. Он прекрасно понимал кто в их паре боец а кто транспорт.

Леон подгонял Волка ударами рожка в левой руке по крупу, в правой руке он высоко над головой воздел копье, чтобы как только конь со всадником будут в зоне досягаемости поразить врага.

В свою очередь Ярослав кроме тяжелого рыцарского доспеха прикрывал себя и Казбека большим щитом, по размеру сравнимый с павезой и по мысли Ярослава предназначенный не столько прикрыть их от копья Леона, сколько от бивней Волка. Сарису он держал не так, как держит ее всадник, то есть как пику – кистью, а по рыцарски, зажав подмышкой. Он устремил острие сарисы на левую сторону от шеи коня, рядом со щитом и целил в грудь бегущему на встречу хумме.