Текст книги "Хроники трона. Тетралогия (СИ)"
Автор книги: Александр Анфилатов
Жанры:
Научная фантастика
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 56 (всего у книги 73 страниц)
– Это не корабль! – возмущался Ярослав, обращаясь к Станиславу, когда они вместе осматривали его и решали, как быть. – Это корыто!
– Чего хотеть от местных корабелов. Они стремятся облегчить корабли и упростить себе жизнь.
– Ну хотя бы шпангоуты можно было положить цельные, а не кусками! – не унимался Ярослав. – Это ведь все надо переделывать! Хоть плюнь и строй новый.
– Может ты и прав! Зачем мучаться. Подлатать, поправить и пусть плывет!
– Да он потонет от первой волны! Палубы-то нет!
– Местные как-то ходят в море и довольно далеко...
– И тонут, как цыплята! Дрегон, например, два корабля потерял!
– Ты что же, хочешь перестраивать готовые корабли? Это сколько труда нужно впустую потратить!
– Да, перестраивать! Без палуб в океан никого не пущу! Но не только – следует устроить бак и ют. Мы не простые торгаши, нам боевые корабли нужны!
– Потребуется много сил и времени, – упрямо качал головой Станислав.
– Время есть до самой осени. Когда корабли с зерном пойдут на юг, у нас будут свои, притом крепкие и надежные. Возможно, сами товар на Риналь свезем и с барышом вернемся.
– Как хочешь! Ты у нас главный, тебе и решать. Да только по мне, пустое это дело, из них все едино ничего путного не получится, а время и силы потратим впустую. Лучше строить то, что задумали, а эти использовать как есть. Ну разве что палубы настелить.
– Вот-вот, – не унимался Ярослав, – без палуб даже такому сухарю, как ты, страшно!
– Я не против, – оправдывался Станислав, – только по делу...
– По делу шпангоуты надо новые класть и обшивку вторую, как положено, а то ведь это не корабль получается, а корыто! Настоящее корыто!
Сколько Станислав не отговаривал, ничего не вышло. Невозможно было свернуть друга с выбранного пути.
Решил Ярослав не ремонтировать, не подновлять, а кардинально перестроить один из кораблей, да так, чтобы шторм мог выдержать. Второй решил оставить без изменений, даже палубу не стелить. Будет в качестве охраны при крепости и залив не покинет. Под такой расклад все согласились.
Для трофея возвели новый стапель, проще и легче прежнего, где лежал киль будущего корабля. Всем миром подняли корабль на стапель и на кильблоки поставили. Пришлось повозиться. Обычно закладку снизу, с киля начинают, а тут, наоборот, с кильсона потребовалось, и каждому новому шпангоуту малку по старой обшивке подгонять. Конечно, так проще: ни плаза, ни разбивки не нужно. Для первого корабля плаз специальный построили, где все детали в натуральную величину вычерчивали, а затем и вытесывали. На трофее это нетребовалось. Корпус есть, к нему только снаружи новые шпангоуты прилаживай и доской строганной огибай. Легче в разы. И рисунок днища изменился. Было судно круглым, как по циркулю (такой манер, видно, у местных), стало килеватым, остроносым, а значит, более быстроходным. Работа шла неспешно, но дело двигалось.
* * *
Среди забот последних дней Ярослав не забывал о своем главном трофее. Лифидец сидел в холодном погребе, к которому была приставлена соответствующая охрана. Он возложил допрос пленника, как это уже повелось, на Шестопера. А у того метод известен – мордобой. Обычно результат ждать себя не заставлял, наемник дело свое знал, мог расколоть любого, да, видно, не на того напал. Лифидец молчал, как партизан. Понимая, что пленник – человек непростой, и обычные методы по отношению к нему не сработают, Ярослав решил пообщаться лично и, возможно, найти особый подход.
В первую очередь его подняли из погреба, накормили, привели в одно из помещений крепости, откуда было трудно сбежать.
Ярослав вначале не вступал в разговор, изучающее смотрел на человека, стараясь понять скрытые стороны его характера. Он сидел в стороне, а допрос вел Шестопер. И, что странно, Лифидец вовсе не молчал, он охотно отвечал по вопросам малозначительным и общеизвестным, однако, когда дело касалось серьезных, постоянно делал попытки уйти в сторону или поменять тему. На прямой вопрос он отвечал, что не знает или замыкался, и тут уж ничего не помогало: ни уговоры, ни угрозы, ни применение силы.
Состав вопросов, подготовленный для дознания, включал такие сведения, как географию побережья в районе городов Лифид и Семнан – базы адептов Новых богов, их экономику, систему управления, что не вызывало возражений со стороны пленника. Он охотно рассказывал о своем родном городе, о семье, о жизни на западе. Рассказывал он и о военном потенциале, армии и флоте Семнана, о личностях, заправляющих в городе. Однако когда дело доходило до верхушки секты Новых богов, говорил, что лично с ними не знаком и действовал через местного приора, от которого и получал приказания. Все видели, что человек врет, но уличить во лжи было нечем, круг их знаний был слишком узок. Несмотря на это, все же несколько зацепок имелось.
Так выяснилось, что пленник не стремиться говорить о руководстве секты и методах управления, ссылаясь на незнание, но охотно рассказывает о ее низшем звене, обрядах, количестве последователей. Выглядел противоречиво и факт заявлений об обороне города, что непатриотично для гражданина. И хотя эти сведения легко получить из других источников, ярко характеризовало человека. Ярослав еще в Агероне слышал от местных в адрес этого человека, что он вовсе не Лифидец. Тогда кто же он?
С этим вопросом перекликалась интересная находка, что была сделана среди вещей погибшего колдуна. Кольцо! Обычное серебряное кольцо со знаком типа трезубца на печати. Вряд ли кто-то обратил внимание на него, мало ли у колдуна магических причиндалов, но на беду оно попалось на глаза Ярославу. А он знал, что это знак буквы "пси". И означает – Бог. На земле зовется такое кольцо – "Кольцом Соломона" – широко известный в определенных кругах артефакт и применяется при обряде подчинения демона. Тут-то для Ярослава многое стало понятно, в первую очередь, с чернявым обликом Лифидца. И сколь ни ловок тот был на язык и, вероятно, опытен в делах создания легенд, эта самая "профессиональность" сильно бросалась в глаза, куда уж местным аборигенам такие тонкости. Они, даже столь образованные, как Ольверо – простоваты. А Лифидец стелет гладко, все продумано до мелочей, почерк чувствуется серьезный. Подготовлен.
Ярослав, понимая, что они профаны и пленный будет долго их водить за нос, решился применить методы, которые неприятны не только для пленного, но и для него самого. Есть у него средство все узнать, не марая рук. Бес один знакомый! Вот только весточку подать надо. Уж он-то из пленника все вытянет, не соврешь, как на жертвенный стол положат. Это тебе не пара оплеух от Шестопера. Только бес этот уже полгода как не появлялся, и передать сообщение, что требуется его помощь, непросто. Бес – не человек, ему не позвонишь и письмецо не напишешь. Есть один способ – создать возмущение в их потустороннем мире. Тогда они все поймут, и демон Ярослава заодно со всеми. Останется только ждать, когда тому удобней объявиться так, чтобы свои не просекли интерес. Пусть тогда делает с пленником что хочет, а нам полученную инфу сольет.
Так размышлял Ярослав, следя за допросом, не встревая без дела, потому как общих вопросов было много, хоть толстые тома пиши. И не все в этих томах ложь! Когда Ярослав все для себя уяснил, и участь пленного была решена, спросил как бы между прочим:
– К вопросу о колдуне... вы утверждаете, что не знали его ранее, что якобы приор Агерона нанял дикого и к вам направил. Однако как вы объясните принадлежность найденных при нем вещей, они явно изготовлены для последователей Новых богов.
Пленник не смутился. Уверенно отвечал:
– Колдун наш брат, несмотря на кажущуюся дикость. Идеи, проповедуемые богами, нашли отклик в его черном сердце. Вещи, скорее всего, приобретены в агеронском святилище...
– Возможно, но каким образом черный колдун ни разу не засветился в Агероне раньше вашего приезда. Появились в Агероне вы, появился колдун. Вы покинули Агерон, вскоре исчез и он. Вы оба вели себя последовательно, как нитка с иголкой. И, что более интересно, если вас видели в храме новых богов, там вы скрывались после судебного поединка, то колдун вовсе не контактировал с храмом и даже близко его там не видели?
– В этом нет ничего удивительного. Приор Агерона заключил с ним тайную сделку, о которой никто не знал.
– Позвольте все же усомниться в ваших словах. В Агероне вы появились одновременно, что наводит на мысль о вашем контакте ранее, до приезда в город.
– Ваше право сомневаться, – передернул плечами Лифидец, – но это не так.
Понимая, что большего не услышит, Ярослав пока прекратил задавать вопросы. Он сделает это позже ночью, когда все будет готово.
Для проведения ритуала не требовалось сложных заклятий, каких-то редких артефактов, а также и особых умений. Каждый мало-мальски разбирающийся в ведовстве знает, что для изгнания демона нужны всего две вещи – это пост и молитва. Но только не каждому дается подобное искусство. Не зря одержимых пользуют особо опытные священники или ведуны. От Ярослава, в общем, не требовалось изгнания как такового, только попытка, так сказать, звонок или стук в дверь иного мира: "Тук-тук, мы здесь!" А уж демон в пленнике был, да знатный. Тут глаз у Ярослава наметанный. Впрочем, как говорят, у каждого есть свой сосуд, свое искушение.
* * *
К ночи он выбрал расчищенное место недалеко от Белой башни. Расчертил на земле гексаграмму и посыпал толченым мелом. Приказал привести пленника под надежной охраной. Присутствовали избранные: Жиган, как человек еще ранее знакомый с магией Ярослава, Лимон, Лопата, Молчун, как охрана, и Анюта.
Племяннице не только следовало видеть происходящее в качестве примера и опыта, но и предстояло лично читать молитвы над пленником. Ее участие, по мнению Ярослава, было полезно на будущее. Когда-то его самого так же точно приучали к ведовству. Без личного опыта в этом искусстве никак не обойтись и начинать требуется как можно раньше.
Привели Лифидца, бросили посреди участка в центре гексаграммы. Стояла глухая ночь. Небо прояснило, на его куполе мерцали звезды. Пленник казался удивлен. Он не ожидал подобного, не понимал, что происходит. Ярослав, не обращая внимания на возбуждение жертвы, неспешно и аккуратно тесал топориком колышки.
– Что Вы делаете? – возмущенно сорвался пленник.
Ярослав хмыкнул:
– Разве не видно?! Колышки тешу!
– Зачем?!
– Вбивать буду.
Неизвестно, что про себя подумал Лифидец, но голос его дрогнул.
– Что вы хотите со мной сделать?!
– Ты же не хочешь говорить правду?! – возмущенно заявил Ярослав. – И как же нам быть?
– Я правду говорю! – возвысил голос пленник.
– А я не вижу! – ехидно ответил Ярослав и жестким ударом топора глубоко вогнал кол в землю возле самой ноги жертвы.
Тот инстинктивно отдернул ее в сторону, а Ярослав громко скомандовал:
– Привяжите ногу!
– Что вы от меня хотите?! – взмолился пленник, яростно отбиваясь от мучителей, которые, не обращая внимания на протесты, исполнили приказ.
– Правду! – бросил в лицо врагу Ярослав, приближаясь вплотную с топором в руке. – И про себя врешь и про колдуна. А про хозяев своих молчишь, хоть убей. Вот я тебя сейчас распну, посмотрим, каким лебедем ты запоешь! И колышек навострю гладко, чтоб мягко вошло.
У Лифидца челюсть отвисла. Не ожидал, видимо, так быстро расстаться с жизнью, но потихоньку оправился, начал нос задирать, будто не страшно ему.
– Я смерти не боюсь! – с дрожью в голосе заявил он.
– Знаю! – уверенно согласился Ярослав. – Потому и привел сюда. Какой из тебя Лифидец, одно и сходство, что черный. Знающие люди говорят, не Лифидец ты!
– Я Лифидец!
– Да ты на рожу свою взгляни! Нос прямой, лоб узкий, голова, будто тисами расплющена! Где ты на Троне такие видел? Так что ты вовсе не местный! Ты чужак из иного мира. Сразу все становится на свои места, и влюбленность к Новым богам объяснение получает. Так что говори, кто ты! Кто послал, фамилии, адреса, прикрытия. В противном случае не пожалеем.
У пленника рожу так и перекосило от ненависти и страха, понял, видно, что раскусили.
– Ничего я вам не скажу! – прошипел он сквозь зубы.– Умру, а не скажу!
– Знаю, знаю, легкой смерти ищешь! Да только не бывать тому, не собираюсь о такую погань руки марать и людей своих травмировать. Вредно это для души!
Пленник презрительно скривился, изо всех сил дернулся, пытаясь вырваться. К тому времени он крепко сидел на трех кольях, свободной оставалась только рука, для которой Ярослав готовил последний кол.
– Нет у вас способа, а я свою награду получу, Одесную бога сяду. А ты и дети твои рабами будете у детей и братьев моих. Мне ли страх иметь?
Ярослава задели слова пленника.
– Слышал я краем уха, что хозяин ваш всем его холуям место подле трона своего обещает, если кровь свою ради него прольете и жизнь отдадите. Только это и сила, и слабость ваша. Изгоню беса, что тебя укрепляет, ты и выдашь все, тем самым для хозяина своего предателем станешь. Думаю, он на тебя сильно обидится...
– Ты...
– Да-да, просто беса из тебя изгонять собираюсь, а ты бог знает что подумал.
Лифидец задрожал всем телом, напряг мышцы, не позволяя себя вязать, но Лопата и Лимон его скрутили, навешав затрещин за сопротивление.
– Расслабься, – улыбнулся Ярослав, – не нервничай, иначе кровь носом пойдет.
Он достал из кармана пузырек с серым порошком, похвастал перед пленным с ехидной злой улыбкой:
– Знаешь, что это?
Пленник скривил рот, не желая отвечать. Животный страх отражался в его глазах.
– ... Невинный пепел... еще бабушкин! Где старая его достала, ума не приложу, но действует. Я вокруг звезды пеплом солнышки нарисую, Серафимы нас от нечистой силы и защитят, а то мало ли что... Демоны из преисподней вырвутся.
– Будь ты проклят! – пленник стал извиваться в путах, стараясь их порвать или вырвать из земли колья. – Акум, нелюдь. Будь ты проклят!
Лицо его напряглось, сделалось багровым, глаза выехали из орбит:
– Бесчеловечно разделять деймона и его носителя! – в неистовой злобе выкрикнул он.
– Так вы их называете – "деймон"? Не знал... – с усмешкой покачал головой Ярослав, – но ничего, больно не будет. После исторжения ты успокоишься и все расскажешь...
Лифидец особо неистово рванул узы, выкрикнув, как обвинение:
– Палач! Будь ты проклят, экзорцист! А эти болваны думают, гонитель! Вырвалг! А он губитель! Палач!
– Не знаю, кто о чем думает, но время твое пришло. Или ты говоришь все как есть, или я лишу тебя твоего бесовского посмертия.
Пленник ничего не ответил, он в исступлении рвал путы и метался, как безумный. Ярослав отошел от распластанного на земле тела. Анюта подала ему тетрадь, которую принесла с собой. Ярослав пролистал страницы, остановился на одной, присел на корточки:
– Ты ведь у меня уже большая и умеешь читать...
Девчушка кивнула головой.
– Значит, будем читать вместе. Я по памяти, а ты повторяй за мной и смотри в тетрадь.
– Хорошо.
– Теперь становись и не бойся, я рядом. Может, даже увидим бесенка с хвостиком...
Он поставил племянницу вплотную перед собой, положил руки на плечи:
– Начинай!
Звонкий голосок серебряным колокольчиком отразился в тишине ночи. Сначала ничего не происходило, лишь эхо отвечало на легкие слова молитв, растворяясь в мягком бархате ближайшего леса. Затем к невинным тонам детского сопрано добавился глухой бас, как набатный колокол, вызывая резонанс близлежащих миров. Голоса слились, как весенний ручеек вполноводный поток, устраняя неразрывную связь души и тела, и вырвались на простор эфира. Они звучали как одно целое, как обоюдоострый меч правды, срывающий покровы лжи и открывая взору истинное лицо сущности.
Пленник дрожал, закрепленный всем телом посреди магического круга. Его собственные чувства, обостренные близостью чужой магии, вселяли понимание близости конца. Он уже не бился, только безумный взор, как обреченный, блуждал с одного предмета на другой, ища надежды, но не находя ее.
Неожиданно столбы пламени вырвались из нарисованных на земле сонарных знаков, а гексаграмма вспыхнула кровавым светом. Пленник дернулся, изогнулся дугой, подобно тому, если бы ему в спину вонзили лезвия. Серафимы закружились в волшебном танце, испуская потоки ледяного белого пламени, двинулись один за другим по кругу, создавая нечто похожее на прозрачную огненную стену. Они изогнулись и своими лучами-крыльями охватили место казни, как куполом волшебной ротонды.
Удивленный Ярослав читал заклинания наполовину с молитвами. Он никак не ожидал столь ярких видимых эффектов. Обычно в прошлом все происходило не столь феерично. Бабка или мать, истошно вереща над одержимым, добивались лишь легкого ветерка от изгоняемого духа. Здесь же все выглядело как некий концерт звука и света. Ветер завывал мелодию, созвучную их собственным голосам, а пламя, окутывая вихрем огненных языков место действия, распласталось над землей сотнями ангельских крыл. Ярослав напрягал голос и всю суть, пытаясь слиться с магическим оркестром в единое целое, нутром чувствуя, как Анюта легкой струной души поддерживает его, целиком слитая с первоосновой волшебства.
Время как бы остановилось, но отсутствовало на грани миров. В этот самый момент, на пике всех чувств, в потоках света серафимов и алых лучей звезд как бы открылась дверь (или портал, впрочем, назвать так, погрешить против истины). Это просто была некая пленка, натянутая меж мирами, она лопнула от напряжения, и в разрыве показалось существо, своим обликом являвшее полный антагонизм окружающему празднику света и огня. Назвать существом его тоже было нельзя в полном смысле этого слова. Это было нечто бесплотное, но отражающее падающий на него свет, как дымка окутывающая костяк скелета, прозрачная и одновременно упругая. Существо шагнуло в разрыв миров, и его поступь отразилась тяжкой дрожью земной тверди. Оно обратило взор горящих глаз сначала к жертве, затем к источнику призыва. Как шелест осенних листьев звучали тихие слова знакомого языка:
– Глупец, я не вездесущ, но и не слеп. Напрасно ты вызываешь интерес своих врагов, они уже знают о тебе, но не ведают, кто ты. Их страх и злоба читают смертельную молитву Нипур!
Демон возвысил голос, и он прозвучал в душе Ярослава подобно раскатам грома.
– Бойся! Защити себя и ответь на вызов! Глупец! Ты до сих пор не совершил посвящения! Ты и твои люди остаются беззащитны перед магией врагов. Посвяти город! Ты знаешь, что это такое и как сделать!
Ярослав, чувствуя, что действо, окружающее его, более не требует постоянного контроля, решился и молвил слово в ответ демону:
– Кому посвятить?
– Это твое право! – рявкнул демон.
– Где?
– Там, где увидишь мой знак, ударь о землю ветвью...
Ярослав с перепугу и от волнения забыл о Лифидце, но неожиданно вспомнил, а демон, будто читая его мысли, предупредил вопрос:
– Жертву отпусти! Он не уйдет от наших слуг, все, что знает, будет твоим.
Не успел Ярослав подумать, что бы такое еще спросить, как над гексаграммой моргнула вспышка неяркого света и все исчезло, только огненные столбы-серафимы продолжали кружиться в лучезарном танце, защищая этот мир от вторжения потусторонних сил. Вскоре и они угасли.
Свет сменила непроглядная тьма ночи. Глаза с трудом привыкали к изменениям. В ушах Ярослава гулким эхом отражались слова демона, не желая исчезать за горизонтом памяти и слуха.
Как только глаза немного привыкли к темноте, он, в первую очередь, обратил свое внимание к Анюте. Первый опыт близкого контакта с неизведанным мог принести вред ребенку. На первый взгляд она казалась вялой, период возбуждения сменился упадком сил. Привычка к подобным перепадам вырабатывается со временем, сейчас она была еще мала для подобных экспериментов.
Девчушка улыбнулась. У Ярослава отлегло от сердца. Он схватил в охапку племянницу и в порыве чувств прижал к себе:
– Прости, дочка, я перестарался. Я не должен был посвящать тебя в это. Ты еще мала...
Анюта ответила довольно бодро:
– Все хорошо! Я его видела...
– Кого? – не понял Ярослав.
– Бесенка!
– Ты испугалась? – он обнял ребенка, как бы пытаясь защитить, поднял на руки.
– Нет, он смешной.
– Мне он показался большим, серым и страшным.
– Неправда! Он маленький, шерстка торчком, а нос у него – пятачок, он смешно им дергает, будто принюхивается.
Ярослав улыбнулся:
– Это неудивительно. Каждый видит его таким, каким сам себе представляет.
Он уже хотел уходить, но Жиган развеял оцепенение от магии:
– Что делать с пленником?
Ярослав долго соображал, о чем идет речь, а когда в голове прояснилось, и собственные чувства и переживания отошли на второй план, произнес:
– Отпустить!
У Жигана буквально челюсть отвисла:
– Ты в своем уме?
– Не бойся! – уверенно отвечал Ярослав. – Он свою награду получит. Теперь это не наша забота...
Лопата и Лимон быстренько перерезали путы и тоже собрались уходить. Только Ярослав с племянницей на руках задержался на секунду. Пленник медленно встал. Его блуждающий взор ощупывал пространство и не находил предмета, чтобы зацепиться. Он был в разуме, понимал, что его отпускают, но, похоже, это было ему уже безразлично. Он как бы утонул сам в себе, в том, что произошло минуту назад. Настолько сильно повлиял на человека контакт с демоном. Он, как сомнамбула, сделал несколько шагов в полном безразличии, куда направляется. Неожиданно Ярослав окликнул его.
– Как тебя звать, человек? – произнес он голосом, полным сожаления.
Бывший пленник остановился, поднял пустой взгляд.
– Хенрик Герц, – в полном безразличии произнес он.
Так как вопросов более не последовало, чужак зашагал в неизвестном направлении.
Александр Николаевич Анфилатов
Зеркало мира
Хроники Трона – 00 4
Аннотация
Небольшой группой людей найден путь в другой мир, на иную планету. На первый взгляд Трон не отличается от иных подобных, но только на первый. Он неприветливо встречает подозрительных пришельцев и не сулит ни чего хорошего. Мстительные дикари нападают на ничего не подозревающих людей. Их подстрекают злобные шаманы, по непонятным причинам невзлюбившие землян. А за личиной марионеток уже просматриваются силы противные самой человеческой сущности. Даже природа и та ставит барьеры на пути переселенцев. Для спасения собственных жизней и достижения поставленных целей, приходится вступить в схватку.
Зеркало мира
Часть 11.
Глава 85
Окончание влажного сезона дождей невозможно связать с каким-либо числом или неделей, просто настало время, когда дожди стали стихать, бури налетали все реже. С каждым днем редели тучи, чаще проглядывало солнце. Теперь после захода с океана долетали свежие ветра, и ночи, казалось, стали даже несколько прохладнее. Днем, под действием жарких лучей от земли поднимались густые испарения. Природа как будто оживала, миллионы цветов усыпали растения всех видов, от вечнозеленых вьюнов до могучих и редких в этих местах драгониров. Можно сказать без преувеличения леса стали походить на райский сад. Каждый росток стремился использовать благоприятный момент, дать потомство. Множество насекомых проснулись от сезонной спячки, оживляя своим стрекотом и щебетом фантастическую картину джунглей. Порой было трудно отличить, где тут цветы, где яркие бабочки, или даже птицы. Неожиданно заинтересовавший тебя цветник срывался с места тысячекрылым чудом, в страхе растворяясь среди себе подобных.
Для людей окончание сезона дождей означало начало полевых работ. Именно сейчас, пока земля наполнена влагой и перепадают дожди, местные предпочитали сеять зерновые и те растения, для которых нужно много влаги. Если опоздаешь, можно потерять урожай, иссушающая жара разгара лета погубит его. Все население колонии, прекрасно сознавая, насколько важен каждый день, с восхода до заката пропадало в полях. Все усердно трудились, забывая о сене и отдыхе, понимая, что личное благополучие зависит только от себя самого. Будешь ты сыт или голоден.
За рутиной и заботами вялотекущих дней забылись многие тревоги и надежды. Переселенцы привыкли надеяться на самих себя, не ожидая помощи со стороны. Тем неожиданней стало событие, о неизбежности которого все забыли и даже перестали вспоминать, настолько невероятным оно казалось. Началось все с того, что в поместье, где Ярослав последние недели обитал, прибежал незнакомый войо и на ломанном языке модонов прокартавил нечто маловразумительное, но смысл уловить удалось. Он состоял в том, что с гор в долину спустились враги, и враги эти – люди. Всеобщая готовность в любой момент отразить вторжение, сработало автоматом даже у Ярослава. Рассудок уступил привычке, никто даже не сомневался в верности действий.
Когда спустя полчаса-час, он верхом прибыл на развилку дорог за холмистой грядой, здесь уже собрались немалые силы, как со стороны колонистов, так и войо. Навси-ла-рад вовсю рычал, наводя порядок, в отсутствие Ярослава пытаясь командовать не только своими воинами, но и людьми. Получалось это не очень, антагонизм к войо оставался велик, несмотря на совместную битву несколько месяцев назад. Прибытие Ярослава внесло некоторый порядок.
Высказывались различные предположения кто бы это мог быть, от возможного повторного вторжения бурутти до экспедиции, организованной асмаилитами. Реальность выяснилась спустя сутки, а до того времени все пребывали в напряжении. Первая же встреча разведки колонистов с чужаками внесла ясность в положение и устранила неопределенность. Стандартная камуфляжная армейская форма отряда, который вплавь переправился через реку Катави недалеко от моста, дала понять, что перед ними земляне. А последовавший за тем непосредственный контакт людей Жигана с чужаками окончательно прояснил, что спустя более чем полгода на Трон сумел вернуться Олег во главе второй волны переселенцев.
* * *
Встреча Олега и Ярослава произошла еще через весьма продолжительный срок, рано утром. Большая колонна повозок извивающейся змеей выползла из джунглей на берег реки и уперлась в разрушенную переправу. От наведенного в прошлом году недостающего пролета моста за прошедший срок ничего не осталось. Войо благополучно избавились от него еще в сухой сезон. Потребовалось время на восстановление, но Олег пересек разделяющее друзей пространство разрушенного пролета по первому переброшенному через него бревну. Друзья горячо обнялись, а Ярослав, смеясь и хлопая Олега по плечу, шутя, заметил:
– Я знал заранее, все обещанные тобой сроки следует умножать на два, но не предполагал, что на самом деле их следует увеличить в шесть или даже в восемь раз.
Олег, как бы смущаясь, но на деле вполне спокойно, ответил:
– Сам знаешь, врата – вещь капризная, а время в них течет неравномерно, нас бросило на четыре месяца вперед, сломав все предварительные расчеты. Опять же сборы затянулись, трижды переносили дату перехода, поджидая отстающих, зато смотри, каких орлов я тебе привел!
Ярослав, глядя на людей Олега, которые сейчас спешно налаживали переправу, заметил:
– Одеты справно и, вероятно, шли не так долго, как мы. Помнится, к моменту переправы наши люди, измученные переходами, более походили на магуза, чем на цивилизованных людей. Прогресс налицо.
Олег жестом предложил отойти от переправы. Его люди заносили новые бревна, и командиры могли помешать работе.
– Да я вел караван новым маршрутом, безопасным и, как оказалось, более коротким. Врата открылись в пустынных верховьях Мары. В прошлом я даже не предполагал наличие в этих краях зоны аномалий. Большую часть пути мы проделали на плотах, оттого, в значительной мере, сохранили силы.
– Ну а вы? – Олег многозначительно возвысил голос. – Как поживали без нас? Наверно, совсем потеряли надежду. Думали, завел бог знает куда и бросил. Сгинул незнамо где?
Ярослав набрал в грудь воздуха и решительно ответил:
– Есть маленько! Столько времени прошло, думали, не вернешься, а в дороге всякое может случиться: переправы, перевалы, грабители. Ведь ты не пустой уходил из Изумрудной долины. Поминали тебя добрым словом, часто и сурово. Надеюсь, тебе на земле икалось.
Олег усмехнулся:
– Что, тяжко пришлось?
– Не то слово...
– Рассказывай...
– Рассказ мой будет долгий, поэтому переправа – не место для него, да и ушей много лишних, не хочу новичков зря пугать. Мои-то уже обвыкли... Вначале позволь тебя кое с кем познакомить.
Друзья покинули мост и углубились в ближайшие к берегу реки заросли, здесь почти в полном составе прятались в засаде воины войо, в любой момент готовые к бою. Ярослав на ходу пытался подготовить Олега к неожиданной встрече, задавая наводящий вопрос:
– Ты в прошлом, когда нашел Изумрудную долину, обследовал ее целиком или только побережье с некрополем?
От неожиданности Олег даже остановился, настолько странным и не сулящим добра показался вопрос.
– А в чем дело? – требовательно переспросил он. – Какие-то проблемы?
– Не проблемы, а так, пустячок, но очень неприятный. Впрочем, все уже улажено, и переживать не о чем.
– Тогда что? С кем ты меня собираешься знакомить?
– С войо!
– С войо? – Олег неподдельно удивился.
– Да. К сожалению, как сейчас выяснилось, действие артефакта некрополя распространялось не на всю долину, а только на ее приморскую часть. В глубине действие ослаблялось, как я предполагаю, отражением склонов гор и высокой грядой. Это создало тень от развилки дорог до самых западных ущелий. Небольшое племя войо нашло удобную пустующую землю с охотничьими угодьями лет пятьдесят назад и благополучно живет в Изумрудной долине до сегодня...
– Сколько их? – перебил Олег.
– Примерно 200-300 копий. Сейчас у нас мир, и я хочу тебя познакомить с их вождем.
– Сейчас мир? – удивился Олег. – А что была война?
– Была, да еще какая. Но это в прошлом. Навси-ла-рад – воин суровый, так что на теплый прием не рассчитывай...
* * *
Они подошли к зарослям вдоль дороги, где прятались войо. Навстречу вышли три воина в богатом вооружении с дисковидной броней на груди, один из них был Великий вождь войо. Когда воины приблизились, Ярослав обратился к Олегу на языке моддонов:
– Разреши представить дхоу Олег, перед тобой Великий вождь войо Навси-ла-рад-амон, победитель бурутти.
Навси-ла-рад, услышав эти слова, только глухо рыкнул, выражая нейтральное чувство к чужаку, еще не достойному уважения великих вождей.
В ответ Олег поднял руки в приветственном жесте, показывая чистоту своих помыслов, и произнес:
