Текст книги "Хроники трона. Тетралогия (СИ)"

Автор книги: Александр Анфилатов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 73 страниц)

– Это вам, молодым, и делать, а я уже стар, не по годам мне изменения, но только запомни, молодой вождь: честь матерей – не пустой звук, и кто марать ее будет, дорого заплатит – боги накажут. Закон гласит: матери перестанут рожать и народ исчезнет. Берегись мести богов.

– Поберегусь, уважаемый Рахар. Ваши слова – бальзам на мою несмышленую душу.

– Прислушивайся к старикам, вождь, их слова – опыт поколений, но не всегда, иногда и на своем настоять нужно. Особенно берегись богов этих новых, о которых говорят инурги. Как их там зовут?

– Асмаил и Асмадей, уважаемый, – Рагнарок усердно слушал брюзжание старика, ни одной мышцей, ни одним словом не выказывая неудовольствия.

Рахар действительно был мудр. Самому ему не пришлось пройти обряд посвящения, и он не прошел обучение вождя, как это водится у вуоксов. Гибель вождя и преемника возвели на престол неподготовленного карга. Но ему льстило, что умудренный опытом старец не гнушается его, не превозносит себя и держится на равных, лишь изредка давая ненавязчивые советы. Ранее они не раз встречались, и всегда Рахар вел себя как равный, но старший.

– И что они говорят, о чем учат? – продолжал старик.

– Говорят, что люди и вуоксы равны и могут жить рядом.

– Ха! – хохотнул Рахар. – А то мы не знаем. Вот уж не новая новость. И, конечно, вуоксы должны слушаться людей и жить по законам, данным их богами, которые они сами и напишут. Не смешите меня.

– Ну, в их словах есть смысл.

– Может быть, может быть, только вуоксам от этого что? Война и кровь?.. И что они хотят?

– Станут призывать к войне.

– В этом они найдут немало сторонников, Хашур и Карранг спят и видят себя в роли победителей инухаев. Им сильно досталось в прошлом году, теперь, не быть не жить, необходимо оправдаться за прошлые потери.

– Возможно, нуроги ограничится небольшим набегом?

– Для этого мы должны сказать свое слово против большой войны. Пусть Шу и Ву идут на юг в степи или на запад в сторону городов. Мы пошлем своих каргов в набег, но на север, где о нас хорошо знают и не улеглась ненависть от прошедших битв, нет.

– Если большинство племен решит поддержать Хашура с его каргами, то мы будем вынуждены подчинится.

– Надеюсь, мы сможем убедить каргов Ра не ввязываться в войну. Три племени против войны – это большая сила, и Шу и Ву придется считаться.

– Это все хорошо, уважаемый Рахар, но ты забываешь о шаманах новых богов. Если будут знамения, каргов не удержать.

– Надо постараться убедить чужих и держать в кулаке своих. Тогда никакие знамения не помогут.

Таким порядком вожди просидели в шалаше до полудня, обсуждая самый широкий круг вопросов, накопившихся с последней встречи. Затем они покинули шалаш и плотно пообедали печеной на костре олениной. Уже во второй половине дня вожди племени Зу и Ур тронулись в дальнейший путь к Горе Богов. Оставалось покрыть относительно небольшое расстояние, даже неся вождя на носилках, завтра днем они будут на месте. Горой богов вуоксы называли одну из вершин Срединных гор, еще сопротивлявшуюся неумолимому времени. В ее основании располагалась обширная пещера, где удобно разместилось капище.

Верования аборигенов позволяли своим последователям иметь столько духов или богов для поклонения, сколько данное племя пожелает. Когда новая сущность проявляла участие в судьбе того или иного народа вуоксов, давая им новый закон, или оказывая содействие, или создавая новый культ, как это случилось с новыми богами, тогда главный шаман племени за собственный счет сооружал идола в виде, представляющем божество и водружал его в пещере. В свою очередь, местные шаманы, живущие при горе, организовывали процесс жертвоприношении или проводили иные службы, потребные для того или иного божества. С течением времени в пещере накопилось немало идолов и богатств, приносимых в жертву. Из простого племенного капища гора превратилась в могущественный храм, с мнением шаманов которого приходилось считаться вождям. Несмотря на то, что почитание множества божеств, демонов и духов, когда-либо прилагавших руку к судьбе лесного народа, исчислялось многими десятками, сами вуоксы предпочитали иметь для своего племени одного сильного покровителя, ему приносились жертвы, его молили о помощи, и чьим именем звались. Однако старых богов не забывали – раз в год давая подношения и им, а в особенности тем, которые больше помогали данному племени. Отсюда следует, что среди пантеона существовала жёсткая конкуренция за жертвы. Кто больше содействовал вуоксам, тому больше жертвовали. Шаманы почитали жертвы чем-то вроде еды для богов и не считали зазорным оставлять голодными порой на длительный срок, справедливо полагая, что проголодавшись, те будут усерднее исполнять свои обязанности.

По прибытию на место великие вожди племен Зу и Ур обнаружили огромное скопище лесных вуоксов. Окрестности горы напоминали военный лагерь от множества шалашей, построенных воинами-кáргами. Племена Ву и Шу присутствовали в лице своих самых достойных воинов. Их народы, большиме и сильные своей численностью, всегда готовы к драке. Рахар и Рагнарок заняли лагерем место несколько в стороне от агрессивных сородичей, всем своим видом и поведением показывая нежелание участвовать в авантюре. До начала собрания племен остались сутки, но однако, представители далеко не всех племен соизволили прибыть. Одним вождям большое затруднение составляли расстояния, которые приходится преодолевать, другие, как Ра, вообще всегда и везде опаздывали, третьи из-за своей малочисленности, не считали необходимым появляться, потому как их голос всё едино потонет в голосах больших народов. Только вожди четырех племен почтили своим присутствием собрание, ну и Ра находились где-то на подходе. Рахар, глядя на ступени храма, говорил, обращаясь к Рагнароку:

– А что, брат вождь, если никто более не придет ни с запада ни с востока, пожалуй, Хашуру и Каррангу придется воевать одним.

– Похоже, их союзники Гор и Ор на сей раз не придут.

– Конечно, до утра ещё есть время, но сдается мне, их не будет. Идти далеко, и если бы пожелали, давно пришли.

Совет вождей открылся, как и полагается в таких случаях, с приношения жертв богам. Десять человек мужчин и женщин, по два от каждого племени, были распяты и ритуально умерщвлены на каменном алтаре. Затем пять недостойных вуоксов, запятнавших себя трусостью, изменой и воровством, с особой жестокостью медленно расчленялись, и каждая часть приносилась в жертву отдельно. Все делалось по закону, в соответствии с древними традициями. Но вот настало время для первого слова. По правилам его взял вождь инициатор собрания. Встал Хашур, великий вождь племени Шу:

– Слушайте меня, азаты народа вуоксов. Многие лета мы страдаем от ненасытной жадности инургов, они приходят в наши леса и убивают нашего зверя, они вырубают деревья для своих посевов. Вспомните: еще совсем недавно все земли к югу от Срединных гор принадлежали вуоксам, по лесам ходили стада оленей и буйволов, а теперь там нет ничего, пустота. Инурги вырубили все деревья, они засеяли землю ячменем, и теперь там негде охотится. Пойдем и убьем инургов, захватим их скот, соберем зерно с полей, возьмем в плен их самих и принесем богатые жертвы нашим богам. За такие подвиги будет нам великая честь и слава от наших соплеменников. Наши дети не станут умирать от голода зимой, а вуоксы радоваться добыче, что принесут в стойбище их мужья.

Вождь после произнесения слова поднял руки ладонями вверх, призывая в свидетели богов, что он говорил истину и закончил свою речь. После он сел, уступая место для следующего призывающего.

Собрание вождей проходило на открытой площадке перед ступенями, ведущими внутрь пещеры. Каждый из вождей сидел на грубо отесанной глыбе малахита, который в изобилие встречался в тех местах. Среди присутствующих находилось большое количество простых каргов, шаманов и азатов племен, которые пестрой толпой окружили площадь нураги. Они внимательно слушали все, что говорили лучшие вуоксы племен и низким гулом одобряли или осуждали слова вождей. Позже, когда они вернутся в свои деревни к своим родам и семьям, услышанное здесь будет известно каждому азату лесного народа.

Следующим по старшинству должен был говорить Рахар, великий дхоу племени Зу, но он жестом отказался, передав свое право слова молодому вождю Ур – Рагнароку.

– Модоны, что живут к югу от средних гор, – наши соседи, и я знаю, они немногочисленны. Если вуоксы пойдут на них войной, то могут убить всех. Потому в следующем году поля модонов останутся незасеянными, скот некому будет пасти. Мы должны, не истребляя инургов поголовно, отнять их зерно и скот в необходимом для нас количестве. Мой народ – за хороший набег, который принесет богатство народу вуоксов, но оставит модонам возможность пережить голодную зиму.

Еще не успел Рагнарок оповестить присутствующих о чистоте своих намерений, как вождь племени Ву – Карранг – в нетерпении вскочил на ноги. Стараясь как можно быстрее познакомить вуоксов с тем, о чем думает. Это был молодой и амбициозный вождь, стремящийся к славе и победам в бою.

– Прав Великий вождь Ур. Инургов за Срединными горами мало и взять у них нечего. Что это за добыча – десяток коров и десяток корзин зерна! Между тем на западе лежит богатая страна городов, в которых инурги хранят свои богатства. Там много жирных коров, плодов, какие мы вообще никогда не ели. У всех инургов – копья из белого железа, а женщины носят золотые украшения. Вот будет слава нам, вот куда мы должны идти, а модоны от нас не убегут, они наши и всегда рядом.

Бодрый гул голосов одобрил слова вождя Ву. Чувствуя поддержку народа, он продолжал с бомльшим энтузиазмом:

– Великие знмения дали нам боги, и шаманы обещают легкую победу. В лесах видели бога смерти Рагнара, и он шел на запад. Охотники обнаружили двухголового оленя, а шаманы новых богов читали будущее по внутренностям зверя. Пусть шаманы скажут свое слово.

Одобрительный рокот раздался со стороны зрителей-вуоксов. Все хотели видеть знамения, данные богами. Все обратили взоры на старейшего из вождей, право голоса оставалось за ним. Рахар нагнул голову, разрешая говорить шаманам.

Вперёд вышли шаманы так называемых новых богов Зардака и Каррака. Их внешность мало напоминала человека, но оба они были людьми, по крайней мере, Каррак в черной мантии шамана с черными татуировками, сплошным ковром покрывавшими лицо, однозначно им являлся, а Зардака, напротив, можно скорее спутать с демоном, вырвавшемся из потустороннего мира, чем найти черты человека. Кроваво-красное лицо, угловатый череп и скулы, крючковатые, как будто поражённые подагрой, руки с когтями вместо ногтей. Увидев, определишь сразу – не человек.

Они несли на подносе тело новорожденного мутанта-оленя с двумя головами и двумя сердцами. Показав два сердца и другие аномалии сиамского оленя, шаманы обратились к слушавшим их вуоксам:

– Азаты лесного народа, слушайте волю богов, переданную вам с внутренностями этого зверя. Боги благоволят к вам, вуоксы!!!

После этих слов толпа рукоплескала пронырливым шаманам.

– Боги счастливы помочь своим преданным слугам и передают в их власть всех инургов западной страны городов. Боги сокрушат каменные стены, если вуоксы выйдут из лесов и нападут на город Рахин. Все богатства страны городов достанутся вуоксам, все быки, все козы и свиньи инургов станут пищей для семей лесного народа. Молодые вуоксы станут украшать себя золотом, а воины захватят много оружия из холодной стали. Боги Асмадей и Асмаил готовы помочь в этой войне.

Толпа вокруг площади уже не сдерживаясь шумела, как море, а многие в голос кричали «Война! Война! Смерть инургам!»

В этом гаме, поднятом толпой, не было слышно отдельных голосов, все звуки слились в единый рокот одобрения и готовности к действию.

Как одинокая скала в штормовом урагане, поднялся на больные ноги Рахар, великий вождь племени Зу. Он поднял руки, призывая вуоксов услышать его слово, и стоял в таком виде, пока те не опомнились и не замолкли окончательно. С укоризной он обратился к ним, как к неразумным:

– Чему вы радуетесь? – стыдил их Рахар. – Крови и смерти наших каргов, я спрашиваю? Много вас вернется с этой войны? Страна городов лежит далеко от наших лесов. Многие недели вуоксам придется идти по бесплодным степям и пустыням, прежде чем они достигнут населенных земель. На каменных стенах их городов стоят не простые инурги-земледельцы, а воины-инухаи. У них крепкие щиты и острые копья. Я спрашиваю, сколько вас бесславно погибнет под стенами их городов?

В толпе раздался неодобрительный гул. Рахар говорил не то, что хотели слышать уши простых вуоксов.

– Вы забываете о хуму, – продолжал он, – о страшных боевых животных инургов. На каждом хуму сидять два воина-инухая, один управляет чудовищем, а у другого длинное копье, которым он колет врагов.

Вуоксы за спинами вождей, услышав об опасностях войны, притихли, погибать просто так никто не хотел.

– У инухаев мощные луки и короткие стрелы, которые пробивают наши щиты.

Рахар подал знак и Шашур с каргами вынес разбитые щиты, из которых торчали стрелы.

– Их стрелы, – продолжал запугивать вуоксов вождь, – пробивают щит вместе с воином и выходят у того из спины. Наши карги столкнулись с инухаями, защищавшими караван купцов, и потерпели жестокое поражение. Я спрашиваю: вы хотите смерти? Тогда идите в страну городов, а я и мой народ не подчинятся и не пойдут с вами, даже если все племена лесного народа объявят войну инургам.

В этот момент дхоу Рагнарок вскочил на ноги и, ломая обычай не перебивать старших, поддержал дхоу Рахара:

– Не все, – выкрикнул он. – не все. Народ Ур не хочет большой войны и не пойдет в поход на запад, на юг мы пойдем, но на запад – нет.

– Кого вы слушаете, народ лесов? – продолжал Рахар. – Этих жалких шаманов новых богов, которые готовы ради собственных интересов залить кровью вуоксов стены своих городов? Опомнитесь! Большая война – гибель для всего народа вуоксов. Можно сделать набег на модонов, можно идти на север, но на запад, через степи и пустыни, – нет.

Вождь племени Зу закончил свое слово, тяжело опустившись на кусок камня, служивший сиденьем. Народ молчал. Обескураженные отпором, данным старым уважаемым вождем, защитники войны и все присутствующие ждали решающего слова и обратили свой взор к последнему из вождей, еще не высказывавшемуся на нуроги.

Великий вождь племени Ра сидел, смущенно понимая шаткость своего положения. Он был вождем самого слабого из представленных племен и справедливо старался угодить сильнейшим. Попав в положение, когда сильнейшие разделились на два лагеря, ему волей-неволей приходилось занимать чью-то сторону. В недавнем прошлом народ Ра потерпел жестокое поражение от племени Зу и был изгнан со своих земель. Теперь предоставлялась возможность отомстить обидчикам, поставив тех вне закона, но Раххар, мудрый вождь, предусмотрел и это, заранее ценой уступок договорился о поддержке племени Ра. Впрочем, внешне всё выглядело вполне пристойно.

– Народ великого бога Ра против большой войны. Мы готовы участвовать в набегах на юг, но на запад – нет.

Глава 17Свои

Сегодня разведчикам приказали проверить дорогу, идущую назад до самого перевала, и определить наличие хвоста за караваном. Вместо орков они неожиданно обнаружили своих, неделю назад ушедших в рейд. Четвёрку всадников возглавлял Юрий, напарник Шестопёра, худощавый молодой парень, лет двадцати трёх. Когда разведчики обнаружили их, Ярослав, перевязав раненых, и не находя других дел, голодный и злой дожидался своих горе-охотников. Был полдень, а те не возвращались, ни с добычей, ни без неё. Конные неожиданно выскочили из-за кустов, не дав сообразить, что произошло. Ярослав успел только, вскочить и направить на людей арбалет, как те его окружили.

─ Какие люди и без охраны, – весело ухмыляясь, обратился к нему командир разъезда, – не боитесь, что вас орки на дороге поймают и на костре изжарят?

─ Нечего нам бояться, – ответил ему тот, – боялка закончилась, да и орки у нас имеются, сами можем, кого хочешь изжарить, – и показал на Уира.

─ Да, знатный у вас боец появился. Где взяли? – насмешливо спросил Юрий.

─ Где взяли, там уже нет. Ты зубы не заговаривай. Отвечай: пожрать есть, а то у нас два дня во рту маковой росинки не было, и когда сможем нагнать своих? – Ярослав пресёк желание Юрия болтать впустую.

─ Обоз стоит километрах в десяти ниже по течению реки, а с едой у нас сухо, сами голодные.

─ Тогда не рассуждай, гони своих людей, пусть Олег присылает повозку, у нас человек нетранспортабельный.

Тот не стал возражать и обратился к двоим спутникам:

─ Давайте скачите к начальнику экспедиции и передайте, что нашлись наши отставшие, и что раненый у них есть, потому нужна повозка. Разведчики недолго собирались, развернули коней и ускакали в сторону лагеря. Ярослав, немного подумав – его озадачило слово – сказанное Юрием, спросил:

─ Ты сказал: обоз стоит. Почему?

─ Олег Николаевич остановил два дня назад – отдых дать лошадям и ремонтом повозок заняться. Многие из них после перевала колёса потеряли, – сообщил новость Юрий, – нас послали проверить дорогу на перевалы. Вам как, помощь наша нужна? Если нет, мы поехали, дел много.

─ Нет. Можете следовать дальше, а здесь мы сами управимся, ожидать повозку нетрудно.

Попрощавшись, разведчики удалились, оставив Ярослава наедине со своими людьми. Спустя непродолжительное время появились охотники и не с пустыми руками. Они принесли с собой пяток тушек необычных животных, напоминавших внешне крупных тушканчиков, только весом килограмма три.

─ Ну, мы за ними и набегались, – горестно сообщил Жиган.

─ Эти местные зайцы, – поддержал его Борода, – носятся, как метеоры. Пока одного подстрелишь, полдня пройдёт, а пугливы – страсть.

─ Новость хотите? – решил огорошить их Ярослав.

─ Какую? – прогудел Борис.

─ Мы нашлись, – обрадованно произнёс тот, – только что здесь проезжал разъезд «меченосцев», наши стоят вниз по реке в десяти километрах.

─ Тогда по коням, – немедленно предложил Жиган.

─ Не стоит торопиться, – постарался удержать его Ярослав, – Юрий, командир разъезда, уже послал гонца. Через пару часов будет повозка, на ней мы сможем доставить Геннадия в более спокойной обстановке, а пока давайте съедим ваших зайцев.

Повозка прибыла через два часа и с нею эскорт из шести «хоббитов». Ольга, врач экспедиции, прискакавши верхом вместе с ними, постаралась облегчить участь раненых. Она, несмотря на то, что только утром была сделана перевязка, всё переделала заново, ругая на чём свет стоит Ярослава и его людей, называя их последними словами и, в частности, коновалами и шарлатанами. Орк не вызывал у неё никакого отвращения и получил медицинскую помощь наравне с человеком. После чего им обоим вкололи лошадиную дозу снотворного и бесчувственными погрузили в повозку. Дорога к лагерю не заняла много времени, но, по причине необходимости медленного движения для раненых, добрались уже затемно.

Лагерь встретил их счастливой гурьбой спутников. Всем уже было известно о возращении посланного в погоню за орками отряда. Люди оставили свои повозки, и каждый на свой лад старались приветствовать заблудших товарищей. Даже Меченый, с которым у Ярослава были натянутые отношения, в меру способностей постарался выразить своё удовольствие:

─ Ну, ты Па…ла, молоток, – радостно сообщил он и нежно двинул в плечо кулаком.

У Ярослава от таких проявлений чувств на людях заболело плечо и неожиданно возникло желание отрубить эту руку вместе с кулаком. Однако, слегка поразмыслив – всё же урка был искренен в своих действиях – решил экзекуцию на время отложить.

И так почти каждый, решивший приветствовать их возвращение, старался разнообразить проявление своих чувств. Все сто пятьдесят человек их коллектива считали своим долгом проявить участие к вернувшимся. Не были обойдены вниманием и другие члены их группы, тяжелее всего досталось Уиру. Раненый орк оказался в центре внимания всей толпы и не мог понять, что от него хотят. Отсутствие понимания языка и потенциально опасное общество привели в замешательство. Ему казалось, что гудящие и размахивающие руками инухаи сейчас разорвут его или казнят самым жестоким способом. Он уже начинал рычать и показывать клыки, Ярославу пришлось вмешаться и вырвать несчастного дикаря из беспощадных лап чудовищ. Он увёл орка в одну из палаток своей группы, поставив охрану в лице Молчуна со строжайшим приказом никого из любопытных не подпускать.

В свою очередь, Жигану дал совсем иное поручение: пользуясь суматохой, припрятать в повозках все их трофеи. Хотя они не являлись слишком ценными, кроме одного, о котором вообще никто не знал, но могли возникнуть нежелательные вопросы, на которые пришлось бы давать нежелательные ответы. Поэтому он решил убрать вещи от греха подальше. Сергей справился с заданием блестяще, никто и не заметил, как Майка оказалась разгружена от громоздких предметов. Подобное рвение в отстаивании общественных интересов, по мнению Ярослава, требовало поощрения, и он отдал ему несколько вещиц из трофейного золота. Впрочем, он посчитал справедливым поделиться частью трофеев и с остальными членами его команды: Геннадием, Бородой и Уиром. С первыми двумя он рассчитался золотом, а орк получил в подарок вещи, захваченные ранее в бою: лук, кинжал, щит и наконечник копья, чему был несказанно рад. Оказалось, что у простого охотника никогда не было такого роскошного оружия.

Люди его группы – Станислав, Лопата, мальчишки, их женщины – вынуждены были ожидать своей очереди на использование прибывших. Первой Ярослава, захватила двоюродная племянница и потребовала к себе внимания, пришлось всей толпой размещаться во второй палатке, не занятой ранеными. Впрочем, бывшие автомобильные тенты были достаточно вместительны, и всем хватало места. Следующими оказались подружки Юля и Настя, они со свойственной им непринужденностью расцеловали Ярослава, немало вогнав его в краску от такой фамильярности и вызвав неодобрительные взгляды обоих Ань. Старшую возмутило поведение потенциальных соперниц, а младшую – покушение на её права собственности как близкой родственницы. Анюта-младшая немедленно пресекла всяческие поползновения на её дядю, взобравшись к нему на колени и крепко обняв за шею. Весь её возмущенный вид показывал решимость силой защищать свои интересы. Подобные девичьи разборки вызывали у присутствующих весёлый смех. Олегу, появившемуся в их палатке к шапочному разбору, ничего не оставалось, как ожидать, когда все устанут от расспросов.

Новостей оказалось немало у обеих сторон. Начать с того, что все семь дней, пока Ярослав отсутствовал в составе каравана, не прекращались попытки похищения людей, но те, наученные опытом, более не давали оркам такой возможности.

Местное племя вело себя иначе, чем встреченное ранее. Они не предпринимали попыток перекрыть людям дорогу и вступить в бой. Они действовали малыми группами, обстреливая из луков повозки с переселенцами. Прячась в кустах и зарослях, поражали людей и лошадей. Особенно досталось лошадям, многие из которых были ранены, а несколько убиты. Людям досталось не меньше, но убитых не имелось. Дикари пытались ночью красть из повозок различные вещи, причём попытки воровства и проникновения в лагерь предпринимались еженощно. Только с завершением перехода каравана через перевал, подобные выходки сошли на нет. За перевалом территория считалась ничейной, и дикари снизили своё рвение.

Имели место попытки угона лошадей, что у землян считалось нонсенсом. Они почему-то считали, что лошади должны бояться орков. Но эти орки, похоже, были неправильные, и не знали, о том каким надлежит быть настоящему орку. По причине разгула орочьей преступности были усилены меры охраны и обороны обоза.

К группе Ярослава причислили последние остатки от некогда большой группы бездомных, обманом включённых в состав экспедиции и, хотя среди них не было стариков и людей старше тридцати лет, контингент это был ещё тот. Им достались самые последние, никому не нужные шесть человек. Четыре мужчины и две женщины. С этими людьми закончили своё существование группы бомжей и зеков. Весь их контингент оказался распределён по остальным четырём отрядам. Станиславу удалось вооружить их по минимуму: копьями, щитами и мечами, сформировав этим самым небольшую группу поддержки.

Только ночью, когда оказались рассказаны все новости переселенцев, а Ярослав в третий раз излагал историю погони, удалось вырваться от восторжённых спутников и явиться к Олегу с докладом. Тот прервал его попытку начать в четвёртый раз:

─ Не надо, я присутствовал в вашей палатке и слышал эту историю по крайней мере дважды, постарайся доложить то, что осталось за рамками рассказа.

Тот задумался, и Олег пригласил его сесть на раскладной стул, стоящий в палатке командира экспедиции. Ярослав сел и, ещё немного подумав, постарался обобщить результаты рейда.

─ Как я и думал, мы на сегодняшний день не располагаем подготовленным контингентом для подобных операций, то, что нам удалось вернуться, лишь чистая случайность и результат стечения многих обстоятельств. Серьёзных потерь удалось избежать благодаря нерасторопности дикарей, не ожидавших от нас такой прыти и наличию у нас лошадей. Двое раненых – это лично моя вина как неопытного командира. В первом случае я должен был заранее предположить засаду на опасном участке, обойти её и не терять двух людей из отряда. Во втором сложнее – трудно предугадать действия охотившегося зверя, но мы после удачного бегства расслабились и были за это наказаны.

─ Какие из этого следуют выводы? – прервал монолог Олег.

─ Выводы простые, – объяснял Ярослав, – впредь не предпринимать без крайней необходимости подобных рейдов, а если необходимость появится, осуществлять их большими силами. Второе: наладить охрану лагеря на стоянке и колонны в пути.

─ Охрана налажена, – вновь прервал его Олег, – порочная практика отдельных групп, собранных по принципу территориальности, прекращена. Мы сформировали четыре взвода, две роты и перемешали людей. Постепенно вводим армейские порядки, это должно повысить дисциплину и укрепить общность людей. Введены армейские звания и чины. Ты теперь у нас командир роты, что по званию равносильно капитану. Так что поздравляю с присвоением очередного звания. Кстати, каким было твоё звание в армии России?

─ Старшина, – четко ответил Ярослав.

─ Род войск? – добавил Олег.

─ Артиллерия.

─ Прекрасно. Отныне тебе подчинены два взвода. Твой собственный «арбалетчиков» и капитана Петровича. Взводных и сержантов, назначишь сам.

─ Прошу принять мой самоотвод на должность командира роты, – по-армейски четко заявил Ярослав, ─ я не обладаю необходимыми командирскими качествами и опытом. Рейд, мною проведённый, считаю, закончился неудачно по моей вине.

─ Считаю рейд удачным уже потому, что вы вернулись, твоё, Ярослав, стремление во время рейда всячески избегать столкновений правильным и не твоя вина, что избежать их совсем не удалось. Самоотвод не принимается, и это окончательно. Отныне ты командир роты до тех пор, пока тебя не убьют, или я не найду другого.

─ Что-нибудь ещё? – задал вопрос Олег.

─ Да, об этом я никому не говорил, но в посёлке дикарей встретил существо, похожее на человека, обладающее, как мне показалось, телепатическими способностями, оно пыталось заставить Геннадия говорить, но не смогло этого сделать.

─ А вот с этого места поподробнее, – попросил Олег.

Ярослав рассказал о встрече с колдуном, но для страховки опустил момент, связанный с бриллиантовым жезлом.

─ Подобных существ я не встречал, но слышал. Их создают под действием магии из колдунов средней руки. Как происходит этот процесс, естественно, неизвестно, но в результате получаются очень сильные волшебники. Воздействие на организм с помощью мутаций настолько велико, что при этом теряется человеческий облик. Красный цвет кожи можно объяснить увеличением количества капилляров на поверхности тела. Для чего проводились такие изменения, неизвестно, но ясно одно: нам следует держаться от подобных существ подальше. Очень хорошо, что ты не дал обнаружить себя, будем надеяться, что наши действия сочтут простым побегом.

─ Сомневаюсь. Орки видели наш конный отряд и как отнесутся к этому, неизвестно, – засомневался Ярослав.

─ Что сделано, то сделано, теперь поздно и ничего не исправишь. Есть ещё интересное?

─ Вроде всё рассказал, – сознался тот, – но за последнюю пару недель накопилось много вопросов. Некоторые из них я уже задавал, и ты обещал дать ответ в будущем, по-моему, время настало.

─ Хорошо, сегодня уже поздно, а завтра утром я отвечу, раз обещал, на твои вопросы, но только на те, на которые смогу дать ответ.

Глава 18

День начинался в хлопотах. После завтрака Ярослав собрал порученное ему подразделение, так называемую роту. Жалкое зрелище – семьдесят человек сброда. Хотя люди постарались вооружиться по максимуму, но только единицы имели полные комплекты экипировки. Не только амуниция, но даже длина самодельных копий поражала разнообразием, а что уж говорить о щитах. Москвичи во главе с Павлом Петровичем имели, ещё с Земли, пластиковые щиты, отличавшиеся не большими размерами и относящиеся к так называемым рыцарским типам. Многие из них имели доспехи, состоящие из кольчуг или кирас, но численно комплектов полного вооружения на поверку оказалось лишь восемь штук. Остальные двадцать четыре человека его взвода, которому было присвоено нумерация четвёртого «копейщиков», вовсе не имели защитного вооружения, кроме щитов. Да и те отличались значительным разнообразием. Среди них были и захваченные в бою орочьи, лёгкие, удобные, но слабо защищавшие от обстрела. Были и вновь изготавливаемые на походе, крупные и тяжёлые павезы. Эти выходили из-под рубанка столяра экспедиции Петровича, мастера замечательного, но понятия не имевшего о боевом щите. Побывав под обстрелом лучников-дикарей, люди посчитали за благо иметь большие неповоротливые павезы. За ними хорошо укрываться от обстрела, но в ближнем бою становились тяжкой обузой.

Идя вдоль вяло построившихся людей четвёртого взвода, Ярослав напряжённо размышлял о необходимых мерах по усилению боеспособности. Если, находясь на одном месте, из них за месяц можно создать нечто напоминающее строй, то в движении, на ходу это невозможно. Он подозвал к себе капитана и своего заместителя Станислава, обратился вначале ко всем:

─ Приказом начальника экспедиции я назначен командиром ранее сформированной второй роты. Зовут меня, кто не знает, Ярослав Михайлович Конев, тем же приказом мне присвоен чин капитана. Отныне всем военнообязанным вменяется в правило обращение: товарищ капитан, к командирам взводов – товарищ лейтенант. Командирами взводов я назначаю: третьего взвода «арбалетчиков» – Станислава Тимофеевича Буркова с присвоением чина лейтенанта, а четвёртого взвода «копейщиков» – Павла Петровича Братухина с оставленным за ним чином капитана. Прошу любить и жаловать.