Текст книги "Дорога к себе"

Автор книги: Александр Бромов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 40 страниц)

– Совести у них нет, – возмущался Тьенси, – сталкивают с трассы, гады чешуйчатые. Эрри байк разбил. У меня переднее крыло помято, фара всмятку.

Сантилли слушал сына, смотрел, как переливается задорными огоньками сережка в его ухе, когда он сердито встряхивал головой, и устало думал о том, что пусть оно все катиться к… куда-нибудь. Хочет носить – пусть носит, все равно, лишь бы в его жизни самой большой неприятностью было помятое крыло и разбитая фара мотоцикла.

А завтра еще Клер обещал заглянуть и сообщить, что они там надумали.

– Бешенная неделя, – пожаловался перед сном женам Сантилли. – У меня такое ощущение, что со свадьбы месяц прошел как минимум.

Утро началось с визита Клер? Амена. Сантилли сразу после завтрака заперся у себя в кабинете. Сам он называл его логовом. Или свалкой. В зависимости от настроения. В угловой комнате с окнами на морской берег и в самом деле часто царил беспорядок: разбросанные по большому столу бумаги, чертежи (а с недавнего времени рисунки и наброски песен), но так лучше думалось. Он приносил сюда из разных миров вещи, которые ему чем-то понравились, безделушки, разноцветные друзы, и все это расставлял в хаотичном порядке, часто меняя местами. На стенах – фотографии, постеры с Черным Принцем и рисунки Ласайенты. Шкафы с книгами. И старая коллекция холодного оружия. Он любил свое царство, это был тот самый уголок, где он мог уединиться и побыть самим собой. Расслабиться.

Одиночество, благословенное одиночество. Отдых от шума и суеты. И телепатов. Если Эрри предпочитал общество брата, то Сах – Сантилли, а своими мыслями ашурт не хотел делиться ни с кем. До поры до времени. Тихо думать он не умел, защита в присутствии ийет сбоила, постоянный блок выматывал и больше мешал, чем помогал. А теперь еще и Ласти, которая всегда слышала его лучше всех. К концу этого месяца император пришел к выводу, что придется делиться тайнами.

Кто принес бога именно сюда, черт или дьявол, ашурт разбираться не стал. Скорее всего, Сьюзен привела. Элерин или Ласти позвали бы мужа вниз.

Клер застал демона врасплох – тот только подтащил кресло к окну, планируя с комфортом обдумать, как бы рассказать все друзьям, как из-за двери раздалось вежливое «можно?», и гость сразу вошел. Оглядел колоритный бардак на столе, увенчанный статуэткой обнаженной богини природы, держащей шар-светильник (листы постоянно сдувал ветерок) и весело хмыкнул.

– Не находишь это несколько фривольным? – кивнул он на статуэтку.

– Скорее – натуральным, – отозвался Сантилли. – Ты ведь не побежишь меня закладывать? Чем порадуешь?

– Кто балуется? – вместо ответа поинтересовался бог, рассматривая незаконченную партию горбе.

Этой игре обучил маленького ашурта Таамир и оставался доволен учеником, пока тот, став взрослым, раз за разом не начал обыгрывать учителя, нагло советуя при этом меньше пить и больше думать. Сейчас партии шли с переменным успехом и могли тянуться месяцами в связи с жестким графиком занятости дракона и переменчивостью настроения демона. Этой было всего несколько недель: за это время Сантилли загнал остатки конницы противника в узкий проход, где и запер, заставив Ин Чу крепко задуматься. С точки зрения ашурта можно было смело сдаваться, но король предпочитал бороться до конца: у него еще оставалось треть пехоты и два боевых слона. Жалкие крохи, но сражения выигрывают не числом, а умением.

– Ты не отвлекайся, – посоветовал хозяин, облокачиваясь на спинку кресла.

– Первое, – бог, не чинясь, подтащил к окну второе кресло и развалился в нем, – я не еду.

Разочарованное «ну-у-у» его развеселило:

– Не люблю я это дело, мой демонический друг. Второе, Хаарланд взамен дает трех воинов, Герхард в курсе, мешать друг другу не будут.

– Мы вас не об этом просили, – досадливо поморщился император.

– Поверь мне, – многозначительно усмехнулся Клер? Амен, – именно об этом.

– Даже так, – выгнул бровь Сантилли. – Боевые девочки в качестве подстилок? И зачем разносторонне развитым мальчикам односторонне развитые девочки? Поиграть, выбросить и забыть? Не впечатляет, знаешь ли.

Клер? Амен обиделся:

– Дурак ты, Ваше Императорское Величество. Хаарланд такую битву выдержал, а ты – «подстилки». Он туполобых дубин никогда не держал, если ты забыл.

– Ты так смешно заводишься, – сообщил ему демон и сразу поднял руки. – Прости, прости, не смог удержаться. Вот не поверишь – каюсь.

Бог с сомнением оглядел демона – кается он, как же.

– Мы о чем просили? – Сантилли укоризненно заглянул ему в глаза. – Об этом? Прием, бал, вечеринка, не знаю, что там у вас принято, где Эрри может вроде как случайно познакомиться с девушкой. Все элементарно. А это что? Сводничество? Не надо так морщиться. Мы могли бы спокойно подождать месяц-два, – продолжил император, садясь. – Зачем такая спешка? Создали мне дополнительные проблемы, крутись теперь, вертись, не знай покоя. Не хорошо. Ай-ай-ай.

– И что ты хочешь? – спокойно спросил Клер? Амен.

– Хороший вопрос, – усмехнулся Сантилли, – но я бы спросил иначе.

– Ладно, – покладисто согласился бог смерти. – Так что же ты хочешь?

Демон от души расхохотался и пояснил:

– Я хочу немного – жить мирно, любить до потери сознания, спать безмятежно…. Умерить аппетиты? – он весело наклонил голову набок, выдержав паузу в ожидании ответа, не дождался и внезапно стал серьезным. – А вот надо мне, мой божественный друг, чтобы вы убрали своих воинственных соглядатаев от нас как можно дальше. Это первое. Второе. Мне надо, чтобы вы оба, и ты и Оилертис, перестали нас постоянно контролировать. То есть – не надо за нами подсматривать. Это нечестно и не красиво с вашей стороны, согласись.

Клер? Амен еле заметно усмехнулся и медленно произнес:

– Умный мальчик, – он побарабанил пальцами по подлокотнику и кивнул. – Хорошо, со вторым я согласен, с первым ничем помочь не могу – здесь все решено железно.

– Совсем-совсем? – забавно надул губы Сантилли.

– Совсем-совсем, – передразнил его Клер. – Хаарланд разругался с… одной из своих воительниц и послал ее на все четыре стороны, а тут вы со своим путешествием и мы с вашей просьбой. Девчонка просто вцепилась в это, как клещ: «Хочу и все».

Заминка собеседника не осталась незаметной, да он особо и не старался ее скрыть. Специально оговорился. Это ж кем надо быть, чтобы безнаказанно спорить с богом войны, да еще и условия свои диктовать? Неужели? Это будет забавно, но что потом? Первые с норовом, вторые – с характером, а ссориться с Хаарландом в планы Сантилли не входило. Девочку придется завернуть. С такими амбициями и гонором – раз плюнуть. Наверно. Ашурт вздохнул – еще одна проблема, а отправление уже завтра.

– Слишком много сопровождающих, – задумчиво произнес он, надеясь таким образом отсеять лишних. – Куда лошадей девать будем, если вдруг придется срочно ноги делать? Места для них в обрез.

Надежда, как он и думал, оказалась хилой и нежизнеспособной.

– Герхард оставляет троих, – «обрадовал» его Клер и удовлетворенно хмыкнул при виде вытягивающейся физиономии демона.

– Все решили за нашими спинами, да? Замечательно! Великолепно! – хлопнул ладонями по подлокотникам Сантилли, начиная заводиться. – А я теперь должен заниматься воспитанием строптивой девицы, раз папочка справиться не может? Еще и свой детский сад с собой притащит. Всю жизнь мечтал! Я с мальчишками вешаюсь, Ласти недалеко от них ушла, сплошные хулиганства. Вы кого из меня делаете, интриганы хреновы?

– Санти, – остановил его бог, – ты прекрасно знаешь, что интриги – не моя стихия. Это к тебе и Таамиру. Вы у нас любите воду мутить.

– Поэтому надо было вернуть Мишеля? Очистить водоем от возмутителя спокойствия?

Это был удар ниже пояса, и Клер его оценил. Все рассчитал ашурт: и время, и место, и настроение собеседника. И брыкаться бесполезно – жертва уже выдала себя.

– Раз ты такой умный, то легко додумаешься и до остального, – по возможности невозмутимо ответил он. – Тебе это будет не сложно.

– Нет, ты пойми, – ашурт прижал ладони к груди, – меня грызет банальное любопытство. Смерти моей хочешь?

– Не сейчас, – тонко улыбнулся бог смерти, и демон хлопнул себя по лбу: оплошка вышла, извиняюсь.

– Тогда так, – он разом стал серьезным, – ты же присматриваешь за всеми нами, а тут такое! Вау! Готовый дух мщения. Подобные вещи не выбрасывают, их бережно хранят до нужного времени. Хоть десятки, хоть сотни лет, – Сантилли усмехнулся, нехорошо прищурившись. – Отсюда вывод: Таамира хотели убрать, когда поняли, что толку от него ноль. Нет?

– Не городи чушь! – рассердился гость. – Дракона надо было привести в чувство, а иначе как испугать его до мокрых штанов….

– Клер, – доверительно сообщил Сантилли, подаваясь вперед, – я сам чуть не обделался, когда увидел это в первый раз. Ты даже не потрудился узнать, что мальчишка его проклял перед смертью. Он пришел убивать. О чем ты думал?

Бог пожал плечами: но выкрутились же и даже с блеском, и спросил:

– У тебя еще что-то ко мне?

– Да, – ашурт пожевал губу. – Меня давно интересует вот что: могу ли я собрать необходимые жертвы заранее? Ребята очень щепетильны в этих вопросах и однозначно откажутся, чтобы кого-то убивали ради них, пусть даже и преступников.

– Все надеешься провести ритуал? – хмыкнул Клер. – Можешь, почему нет. Пусть только сразу мне посвящают, я потом перенаправлю их и все.

– И последний вопрос, – взгляд демона потяжелел, и Клер? Амен понял, что они, наконец, добрались до главного. – Кто на самом деле надоумил Таамира украсть меня? Если возникала такая же ситуация, как теперь у нас с Эрри, то можно было решить ее несколько иначе и позже. Времени было достаточно.

– Зря ты спросил, – бог посмотрел в окно, избегая встречаться с ним глазами. – Зря. Еще не время. Но это была не наша идея, если это тебя утешит – у демона заходили желваки под смуглой кожей – и все было проделано за нашими спинами. Но у Ин Чу такие вещи даже за измену не считаются.

– Клер, – остановил его ашурт, – мне уже плевать, что сделали со мной. Переболел. В конце концов, как ни странно, все решилось и успокоилось. Но…, – он помолчал, – у нас погибла куча народа.

– Я знаю, куда ты клонишь, – бог покачал головой, – но ничем помочь не могу. Сгоревшие в пламени дракона теряют память. Она не сможет вернуться. Никогда. Прости.

Сантилли молча поднялся и принес вино. Вот так. Он никогда ее не увидит, не обнимет, не опустится на колени, чтобы попросить прощение за свои детские шалости. Вино горчило впервые в жизни. Клер? Амен ничем не может помочь, потому что мама ничего не помнит: ни его, ни отца, ни себя. Может быть, это и к лучшему – не помнить, не знать того, что сделала с ними со всеми эта проклятая богами война.

– Если Хаарланд вздумает потом предъявлять ко мне претензии, я за себя не ручаюсь, – тихо сказал Сантилли, с трудом вырываясь из тяжелых мыслей.

– Это ультиматум? – уточнил бог.

– Небо, о чем ты? – демон искренне удивился. – Элементарно проясняю ситуацию.

Гость усмехнулся и поднялся, аккуратно поставив бокал на подоконник.

– Клер, – окликнул Сантилли уходящего бога, – Передай ему, что с нами выгоднее дружить, чем воевать. Мы когда мирные, такие лапочки – веревки вить можно.

– Колючую проволоку из вас вить можно, а не веревки, – буркнул бог, закрывая дверь.

Поговорили, тяжело подумал Сантилли и подошел к неоконченной партии горбе, небрежно провел рукой над столиком, меняя картинку. Что ж ты, всевидящее наше око, не заметил примитивной иллюзии? И что же у нас выходит? Ашурт задумчиво потыкал фигурку Создателя. Вряд ли это ты. А Клер интересно отреагировал. Следовательно, Верховный?

«Опять медленно думаешь, демон, – укорил он себя, – Опять медленно. И как не хочется посвящать во все Таамира, но придется, иначе эту кашу не разгрести. И друзей-товарищей. Или мы все по уши в дерьме».

– И как? – раздался за спиной голос дракона. – Получается?

Сантилли от неожиданности смял фигуру Верховного бога всмятку и резко обернулся:

– Какого дьявола?

– Девочка была очень любезна, – слегка поклонился Ин Чу. – У тебя сегодня приемный день?

– Ты прекрасно знаешь, что я терпеть не могу, когда ты притаскиваешь сюда свой хвостатый зад и начинаешь все разнюхивать.

– Было бы что разнюхивать, – пренебрежительно отозвался дракон, подходя и с интересом рассматривая объемную композицию из вполне реалистичных фигурок, соединенных разноцветными линиями. – Не поделишься размышлениями?

Ашурт мотнул головой, про себя делая заметку насчет Сьюзен.

– Надеюсь, девочка не пострадает, – словно прочитал его мысли Таамир. – Я здесь по двум вопросам. Не предложишь присесть?

Ин Чу пришел с просьбой взять с собой Арвина. Логическая цепочка была проста, и Сантилли был с ней согласен: сыновья подозрительно тихо вели себя всю неделю, то есть не напрашивались идти вместе с родителями, следовательно, последуют за ними тайно, присоединившись тогда, когда гнать обратно их будет поздно. Ясное дело, что Арвин будет вместе с друзьями. Дракон просто упреждал события, а ашурту стало жаль Герхарда, у которого в результате вместо десяти гвардейцев осталось четверо и сомнительная замена в виде разношерстной молодежи. Если мальчишек еще можно будет приструнить, то строптивых воительниц вряд ли. Ну, удружил Хаарланд, так удружил!

– Да, хочу предупредить тебя на будущее, – дракон закинул ногу на ногу и внимательно рассмотрел носок сапога, – еще раз прервешь ритуал, тем более так, и я тебя порву.

– Наверно, я прочитал, прежде чем лезть. Ты бы однозначно сдох, умник чешуйчатый! – взорвался Сантилли и уже спокойнее добавил. – Ты важнее для Жемчужины, чем Мишель, каким бы другом он мне не был и как бы я не хотел тебя прибить за все.

– Даже так? – приподнял брови Таамир и вздохнул. – Сантилли, мне до смерти надоело с тобой гавкаться. Давай уже договоримся по-хорошему о хорошем: не зацикливайся на прошлом, ты там больше не живешь, и никогда уже жить не будешь. Хватит читать одну и ту же книгу. До дыр страницы протер.

– Сам знаю, что протер, но что делать, если всё идет оттуда, – неожиданно для дракона ашурт решился на откровенность и подтянул к окну картинку с фигурками, – сам смотри.

Таамир был согласен с основными выводами Сантилли, дополнив их своими размышлениями.

– Создателя можно в счет не брать, – говорил он, отодвигая его в сторону, – Слишком стар, почти потерял интерес к жизни, а вот изначальные ангелы могут вести свою игру. Во всяком случае, я бы поставил на них.

Изначальными в мире И'не Кей-Лайн называли самых первых ангелов, именно один из них разговаривал с Элерин во время их первой неудачной встречи, когда друзья просили снять проклятие с Ласа. Низвергнутый был из их числа – наиболее приближенных к Создателю. Остальные создавались по их подобию, но были лишены столь огромного могущества. Бог решил не рисковать и оказался прав: вряд ли бы он тогда справился с бунтом собственных творений.

– Идея с похищением, скорее всего, принадлежит им или Верховному, – продолжал Таамир, – но я думаю, что все-таки ангелочкам, потому что Верховный решил бы в пользу какой-нибудь богини. А вот у ангелочков выхода на них не было, но могу и ошибаться. Все может быть, что с нами играет кто-то третий. Тяжело просчитывать ситуацию, имея на руках мизерные данные. И мы почти ничего не знаем об этом фрукте, – дракон щелкнул по черной фигурке Низвергнутого, – для этого нам нужны опять те же ангелочки. Со мной они не будут общаться, а вот с тобой – да, поэтому готовься прижать гонор – нам нужны союзники. О Верховном уже пару веков не слышно – где-то шляется, тоже разведку ведет. Вернется – Судья его потрясет. И учти – он очень проницательный и чертовски умный. Надо подумать о союзе и возможном месте боя, не хотелось бы играть по чужим правилам, а мы пока сильно отстаем.

– А я думаю, идея исходила от Верховного, если судить по реакции Клера, – Сантилли коротко пересказал разговор с богом и закончил. – Я ввожу в курс ребят. Пора.

– А я склоняюсь к ангелам, – возразил Таамир. – Реакция Клера может быть следствием встречи с этими типами. Вспомни свои впечатления. Это может быть и кто-то близкий ему, от кого он не ожидал такого поступка. Или обидевший его недоверием. Сотни предположений. Факты, факты. У нас катастрофически мало фактов. И расскажи Ласайенте о людях, – напоследок напомнил дракон. – Будет не очень хорошо, когда она поинтересуется, почему жены не пришли на проводы.

Да, люди, еще одна проблема. Он не зря позвал их с собой – через неделю годовщина, на которую Марк регулярно напивается. Практически непьющий Марк, который больше не ходит в горы.

Это случилось шесть лет назад в каньоне Смерти, имеющем дурную славу: каждый год там кто-нибудь разбивался, но никого это не отпугивало, и поток туристов не ослабевал. И в городе может на голову кирпич упасть, рассуждали они, взваливая на плечи рюкзаки, и были по-своему правы.

После Праздника Победы большая группа ученых собралась пройти по старому маршруту, отдохнуть и размяться. Тропа в принципе легкая, хоженая много раз, поэтому никто неприятных сюрпризов не ждал. Глеб, Олег и Роман, отправив жен, задержались на испытательном стенде, планируя присоединиться к ним вечером.

После обеда, дойдя до точки привала, путешественники побросали рюкзаки под скалой и наскоро перекусили. Погода была чудесная, а вид на каньон великолепный. Половина туристов, захватив камеры, убежала на смотровую площадку, остальные занялись своими делами. Алексей с химиком Кичиро и его племянницей затеяли философский спор, подтянув к этому товарищей. Оттуда уже слышались горячие возгласы и смех. Марк что-то быстро строчил в блокноте.

Тамаре, жене Глеба лень было вставать, и она тоже осталась:

– Что я там не видела, – отмахнулась она от подружек.

– Папа, смотри, – сын Марка не поленился добежать до отца, – иди сюда, щелкни нас с мамой на память, – и умчался обратно.

Физик не торопясь сложил блокнот и пошел к ним, на ходу ворча о том, что взрослые люди не скачут, как зайцы.

– Марк-сан, – окликнул его Кичиро, – не поможете разрешить один спорный вопрос? Это быстро.

Тот оглянулся и замешкался, но сын снова нетерпеливо позвал его. Духов виновато поклонился японцу, приложив ладонь к груди:

– Прошу прощения – дети, они всегда такие дети. Тебе сколько лет? – крикнул он сыну. – Все как малый ребенок. Носишься туда-сюда.

Люди засмеялись. Последний раз в жизни. В следующее мгновение площадка вздрогнула и со скрежетом накренилась в сторону каньона. Те, кто стоял ближе к разлому, попытались перепрыгнуть, помогая друг другу, но опора под ногами снова дернулась, отбрасывая их назад. Кто-то успел схватить физика, бросившегося к жене и сыну. Марк, вырываясь из крепких объятий, видел, как Сашка пытался подтолкнуть мать к спасительной скале, но столбы подломились окончательно, выворачивая камни, из-под которых хлынула грязная вода, и люди полетели в пропасть. Один успел все-таки соскочить и зацепиться за камни, остальных забрал каньон. Все произошло в считанные мгновения. Задержавшиеся на работе конструкторы узнали обо всем через два часа.

Десять погребальных костров. Богатую жатву собрала тогда смерть.

– Жены наших ребят и Алексея, у Марка еще и сын, Сузуму с племянником и Такеры, все трое, – рассказывал вечером Сантилли Ласайенте, после того, как познакомил друзей с приблизительной расстановкой сил и теми предположениями, что сделали они с Таамиром. – Спасатели при осмотре обнаружили, что у подземной реки обрушился свод, сама знаешь, там горы старые. Вот вода и нашла себе новое русло, а по пути подмыла две крайние опоры, они как раз под наклоном шли. Внутри на соплях, а снаружи все пристойно, никто и не заметил. Как только люди зашли, конструкция не выдержала и рухнула. Ты не говори при них ничего, – попросил он растерянную жену. – Запретная тема, сама понимаешь.

– Вы чемоданы собрали? – строго спросила их Элерин, выходя на террасу, – завтра час икс, между прочим, – и обвиняюще ткнула пальцем в мужа. – Вот свалюсь с лошади, сломаю что-нибудь – ты будешь виноват.

– Привяжу, – грозно пообещал тот, срываясь с места.

Элерин вскрикнула и бросилась наутек. Скоро из гостиной донеслись гневные возгласы, а потом хохот и визг.

– Что главное для женщины не забыть… ох… взять в поход? – громко спрашивал Сантилли, поднимаясь по лестнице с брыкающейся женой на плече. – Главное для женщины… да что такое?…взять прок… больно же!… ладки. Ну, все!

Видимо, в последний раз Элерин попала особенно удачно, потому что визг поменял тональность на более интенсивную и неожиданно оборвался – это ашурт добежал до спальни.

«Мне это не грозит в ближайшие девять месяцев, – с тоской подумала Ласайента, поднимаясь из кресла. – Мне это вообще никогда не грозило, из-за того, что постоянно ипостаси менял. Вот и допрыгался».