Текст книги "Дорога к себе"
Автор книги: Александр Бромов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 40 страниц)
Александр Бромов
Дорога к себе
1 глава. Сплошные неприятности
Кружилась от радости голова, кружились пары в озорном танце, кружился утопающий в цветочных гирляндах и праздничных огнях двор, кружился весь мир в хороводе звезд. У счастья не бывает границ, когда ты счастлив, то можешь обнять всю Вселенную, и, кажется – оттолкнись от земли и взлетишь к небу, широко раскинув руки. И можно даже не расправлять крылья – настолько невесомо тело. И там, среди таинственно мерцающих туманностей и сверкающих галактик – целовать свою любовь, забыв про время. Но задорная музыка перемешивает и звезды, и галактики, и туманности, и ты вдруг оказываешься в самой гуще стремительного танца. И центр, вокруг которого вращается вся эта разноцветная карусель – синие глаза и звонкий смех твоей любимой.
– Самая прекрасная пара за всю мою жизнь, – тихо произнес бог смерти, обращаясь к Судье.
– Вот и пожелай им долгой безоблачной жизни, – отозвался тот, – из твоих уст это прозвучит особенно веско.
– Не получится безоблачно, Оилертис – грустно усмехнулся Клер Амен, наблюдая за молодыми.
Оба бога стояли в стороне от центральной площадки и музыкантов и неторопливо беседовали. Их, как маленький островок в океане, обтекали слуги, разносящие угощения, и смеющиеся гости, спешащие присоединиться к танцу. Девушки бросали заинтересованные взгляды на двух высоких мужчин, безошибочно признавая в них аристократов, не смотря на колоритный хаос в снежно-белых волосах одного из них, резко выделяющегося из общего разноцветья мерцающей черной безрукавкой до колен с богатой серебряной отделкой. Бог смерти обожал производить впечатление, не поскупившись на роскошные браслеты и ожерелье поверх рубахи молочного цвета.
Судья подобные контрасты не жаловал, как и общее внимание, поэтому предпочел светлые тона, перепоясав долгополый жилет широким золотым поясом, набранным из золотых колец – единственным украшением во всем одеянии.
Сантилли подбросил взвизгнувшую Ласайенту и поймал на руки. Юбка отстала, обнажив стройные ножки девушки, но она даже не заметила этого, потому что все становится неважным, когда тебя так жарко целуют.
– Темперамент зашкаливает, – невольно поморщился бог смерти от поднявшейся волны оглушительного свиста и рукоплесканий. – Представляю, какая сегодня у всех будет страстная ночь.
– У всех? – многозначительно поинтересовался Судья, хитро прищурив глаза.
– Я бог смерти, но это не значит, что я мертв, мой друг, совсем не значит, – Клер? Амен окинул его снисходительным взглядом, и в это время их нашли Найири и Андерс.
– Что грустим? – пророкотал ашурт. – Вокруг столько красивых девушек, – он широким жестом обвел вокруг себя, – а они стоят столбами и пьют вино.
– Никакого почтения к богам у этих демонов, – задумчиво констатировал Судья в пустоту. – С этим надо что-то делать.
Демоны заговорчески переглянулись и предложили обсудить столь болезненный вопрос за бутылочкой «Черной герцогини». А вот там им уже и места пригрели, Найири кивнул на стол у розовых кустов, за которым собрались Таамир, Рашид и Вардис. Темный дружески махнул рукой, приглашая их в теплую королевскую компанию.
Сантилли обратил внимание на колоритную группу Повелителей и богов, собирающуюся за дальним столиком и радужное настроение, не оставляющее с самого утра, потеснилось, уступив место любопытству. Он глазами показал Ласайенте на отцов: интересно же знать, какая каша варится в этом котелке и кто будет той ложкой, которой ее будут помешивать? А так как подслушать не удалось – мешала музыка и то, что собеседники постоянно вертели головами – то придется прогуляться. И кустики ну просто в тему. Надо будет в ножки поклониться тому, кто додумался поставить туда стол и самому умному, выбравшему это место для разговора.
Но как они потрясающе смотрятся все вместе! Таамир в темно-вишневом камзоле, прочно утонувшем среди облачно-белых кружевов, и Рашид в расшитом драгоценностями изумрудном кафтане выгодно оттеняют остальную компанию, явно сговорившуюся перед тем, как одеться. Даже Найири сегодня изменил излюбленным темным цветам, что уж тогда говорить про Андерса, сверкающего бриллиантами. Вардиса явно собирала жена, потому что сам он ни за что не оделся бы в шелка, но с Жени особо не поспоришь, и поэтому сегодня князь выглядит непривычно великолепно. Клер вносит неповторимый завершающий штрих, ненавязчиво напоминая своим видом о бренности бытия.
– Никто не хочет сделать нам свадебный подарок? – император, обнимающий Ласайенту за талию, бесшумно вырос за спиной отца.
Они все-таки сумели застать беседующих врасплох.
– Чтоб тебя, – ругнулся вздрогнувший Рашид, – Обозначай уже как-нибудь свое появление.
Дракон тут же предложил хлопать крыльями, издавая соответствующие звуки, но ответить Сантилли не дал Вардис, одарив Таамира предостерегающим взглядом:
– Если хочешь нормальный подарок, то за сутки не успеть, а дарить ерунду – себя унижать, – дэи вэ деланно тяжело вздохнул. – Да и связываться с тобой чревато. Одни небеса знают, чего от тебя можно ждать.
Император присел на свободный стул, а так как он был единственный, то Ласайента устроилась у него на коленях. Обнажившаяся до бедра ножка заставила бога смерти, сидящего рядом, поспешно отвести глаза, а демонессу – послать ему загадочную улыбку.
– Для настолько хорошего подарка много времени не понадобится, – Санти пропустил мимо ушей последние слова князя: ясно, что тот хочет разговор в сторону увести, а мы глупые, мы не заметили маневра, а вот с драконом сочтемся, но чуть позже, курочка ты наша чешуйчатая.
Но Повелители глупыми не были, правильно поняв интонацию императора, и упорно болтали о пустяках, намертво, как утопающий в спасательный круг, вцепившись в тему мести и розыгрышей, и Сантилли с легкой завистью понял, что как-то незаметно уступил лидерство Ласти, прочно его обогнавшей. Он терпеливо выслушал пару историй с точки зрения жертв и потерял к ним интерес, начав показательно перебирать фрукты в вазе.
– Санти, но свадьба же, – не выдержал Рашид.
Тот бросил теребить виноград и покусал губу: если не сейчас, то потом заговорщиков не собрать, а ситуация настойчиво требует, чтобы ее прояснили. А не прояснишь – не уснешь из-за навязчивых мыслей, грызущих изнутри день и ночь, и прощай сладкая жизнь.
– С некоторых пор меня занимает один очень любопытный вопрос, а именно – почему все вертятся вокруг меня? – и, не обнаружив желание общаться на эту тему, предложил. – Давайте включим так любимое некоторыми логическое мышление.
Таамир сразу предпочел выключить память и гонор, притворившись недалеким деревом, и заставив окончательно насторожиться: неужели все настолько плохо, что дракон даже не огрызнулся, как обычно, предпочтя уйти в глухую оборону.
– Сначала, я думал, что вы опасаетесь повторения известных всем событий, – Сантилли стал исподтишка следить за их реакцией, хоть любимая и сделает это гораздо лучше. – Бред, конечно, но всякое бывает.
Йёвалли незаметно сжала плечо мужа: да, боялись – все дружно, как бы ненароком отвели глаза, не забывая пренебрежительно крутить головами и хмыкать, отрицая очевидное. Конспираторы. Но разговорятся, как миленькие разговорятся, не так, так по-другому, но мы правду узнаем.
– И вот, что интересно, – ашурт поболтал вином в бокале и придирчиво рассмотрел его на свет, – когда вернулась Ласти – охрана незримо усилилась. Запоздалое раскаяние? Стремление загладить оплошность?
– С чего ты взял, что мы ее охраняем? – очень натурально удивился Вардис.
– Гостей стало на порядок больше, – начал перечислять Сантилли, – боги зачастили (легкий извиняющийся поклон), спорим – скоро к себе будут зазывать на постой? – ашурт вопросительно изогнул бровь, которую проигнорировали, но йёвалли заметила, как Судья стрельнул глазами на Клер? Амена. – За все это время нас одних оставляли только на ночь. Про Саха я вообще молчу – он у нас уже живет. На Радужной вокруг дома такая защита, что дышать невозможно, а когда нам удавалось исчезнуть – немедленно начинался переполох, тщательно замаскированный под тоскующих и соскучившихся родственников. Я сначала подумал, что вы боитесь за Ласти. Не совсем верное предположение, так?
«Так», – подтвердила принцесса, рассеянно отпивая светлое вино.
– Отсюда логический вывод, – Сантилли бросил ироничный взгляд на Таамира, – вся эта суета связана все-таки со мной. Разъяснять?
– Будь добр, – дракон невозмутимо откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди.
Да-да, знаем – не хочешь ты говорить на эту тему, не хочешь, но придется. Из всех Ин Чу лучше всех владеет собой, даже Андерс ему немного проигрывает, а Вардис – вообще открытая книга, не быть темному шпионом.
– Разъясняю, – снисходительно хмыкнул ашурт, – если что-то опять случится с Ласти – я сорвусь и стану неуправляемым. Вывод верен?
Верен, конечно, верен, иначе они бы так не подобрались.
– За дурака меня держите, милорды? – хорошее настроение мигом улетучилось, – Я похож на….
– Сан, подожди, остынь. Не кипятись, – начал Андерс, но его перебила дочь.
– Они боятся не столько повторения того, что было после смерти твоей жены…, – Ласайента задумчиво смотрела на небо над лесом.
И тут Сантилли понял:
– Столько того, каким я стану. Нет, – он мотнул головой, пристально следя за Клером, то медленно трущего пальцами левой руки, то сжимающего их, – кем я стану.
Пальцы дернулись, но бог быстро взял себя в руки и открыл рот, но возразить ему не дали.
– Так кем я стану? – вкрадчиво поинтересовался император, подаваясь вперед. – Черным мессией?
Он не ожидал, что первая же попытка окажется настолько удачной. Реакция у всех была разной: кто-то замер, кто-то сжал руки, кто-то заерзал, но само это уже говорило о многом. Клер закрыл рот и обреченно откинулся на спинку стула, окончательно выдав себя.
– Да ладно, – недоверчиво протянул Сантилли. – Абсурд.
– Вы серьезно? – удивилась Ласайента, хлопнув ресницами. – Проще было бы убить – и проблема исчерпана.
Судья покусал губу, но промолчал, уткнувшись глазами в стол.
– А они думали об этом, – тяжело усмехнулся ашурт. – И кто у нас такой умный, а? – он в упор посмотрел на бога равновесия.
– Ты не правильно понял, – тщательно подбирая слова, начал тот.
– Я бы на твоем месте задумался над другим, – император наклонил голову к плечу и прищурился, – например, над тем, что глупо делать ставку на одного. Выгоднее задействовать нескольких. Уберут – всегда есть замена. Как думает наш аналитический отдел? – преувеличенно заинтересованно обратился он к Таамиру, хранившему ледяное спокойствие. – Что такое? У нас ступор в мыслительной деятельности?
Дракон снизошел до снисходительного совета:
– Я бы на твоем месте не ерничал.
– А я бы на твоем месте задумался, – желчно ответил демон, не замечая, как крепко обнимает его Ласайента, – о том, что некоторые стали бросаться на тех, кто раньше был его другом, кандидат в черные мессии номер два.
– С чего ты взял? – холодно спросил Ин Чу.
– И где же наше логическое мышление? – ядовито осведомился Сантилли. – В отпуске?
– Или мы спокойно разговариваем, или я начинаю визжать, – вклинилась йёвалли в разгорающуюся ссору и потребовала. – Рассказывайте.
Первым намечающуюся угрозу заметил Таамир и поделился своими опасениями с Вардисом, не обратившим на них особого внимания. События набирали обороты словно по спирали, каждый раз выводя на новый виток: вот очередная неприятность исчерпала себя, все благополучно разрешилось и успокоилось, и можно жить дальше, но с каждым разом Сантилли становился все более подозрительным, недоверчивым и вспыльчивым. Создавалось впечатление, что его аккуратно вели к какой-то определенной цели. Но запаниковали они только тогда, когда последовал вызов Ласа. Ашурт после исчезновения друга замкнулся, стал агрессивным и жестким, а потом и жестоким, никого не слушая и не считаясь с советами старших.
На этом месте повествования Санти скривился, как от зубной боли, но перебивать Клер? Амена не стал.
С этих пор с императором всегда кто-нибудь был рядом. Они охраняли его, избегая вмешиваться в личную жизнь и поучать, чтобы лишний раз не раздражать демона, и так находящегося на грани взрыва. Постепенно он стал спокойнее, но держался по-прежнему сухо и отчужденно со всеми, кроме узкого круга самых близких друзей. Улыбнулся Сантилли первый раз только в день возвращения Ласа.
– Ты прав, – согласился Клер? Амен, – мы боимся за Ласти. Ты сейчас в таком шатком равновесии, что любой толчок может привести к непоправимому. Поэтому извини, но ваша охота и медовое путешествие на двоих неосуществимо в ближайшем будущем.
– На троих, – усмехнулся император, – у меня две жены, и бросать одну ради другой я не намерен. Рожи сделайте проще, – попросил он, неожиданно развеселяясь. – Что это вас так перекосило?
Элерин, не смотря на откровенное игнорирование ее мужем после трагического события, не обиделась, не замкнулась и не ушла в сторону, со временем став тем якорем, который удержал Сантилли на краю отчаяния и горя, и тот был безмерно благодарен ей за поддержку, мужество и терпение. Он не считал, что любит жену, полагая ее исключительно своим другом, пусть самым искренним и преданным, но только лишь другом. Постепенно ашурт стал относиться к ней с нежностью и признанием, никогда не показывая своих чувств посторонним.
– Накрылась охота, – недовольно проворчала Ласайента, – а мы с Элерин, как две дуры уже рюкзаки начали собирать.
Это явилось откровением не только для Повелителей и богов, но и для Сантилли, удивленно вздернувшего брови, но по другой причине:
– Дайте догадаюсь – она не знает?
Пришлось сознаться, что об этом никто не знает, кроме них, так как впечатлительную девушку побоялись тревожить подозрениями, незаметно для нее усилив охрану, а остальным и вовсе не полагалось знать.
Ашурт темпераментно пошевелил губами, но определить, что именно он говорил, не смогла даже Ласайента – слишком быстро муж перебирал крепкие слова на разных языках.
– Осталось самое главное, – Сантилли побарабанил пальцами по столу, когда выражения кончились.
– А кем я вас просил не ругаться? – сразу понял его Вардис, заставив императора округлить глаза и присвистнуть.
– Ни х… э… да… кхм, – откашлялась йёвалли, чуть не выдав вслух то, что думала и уткнулась мужу в висок, медленно заливаясь краской. – И нечего на меня так смотреть, – буркнула она, – можно подумать, вы бы что-то другое сказали.
– Значит, воду мутит он, – задумчиво хмыкнул ашурт. – Забавно, а я по простоте душевной полагал его сказкой.
– С чего ты взял, что я второй кандидат? – вернулся Таамир к задевшему его за живое вопросу.
– Давай вспомним тот момент, когда у нас появился Мишель, – предложил Сантилли. – Вы же были не разлей вода. Мальчишка в рот тебе смотрел и ходил за тобой по пятам. Потом Бетти. Вспоминаешь? – дракон исподлобья глянул на него, но промолчал. – А что теперь? Вы с ним гавкаетесь, как две цепные собаки, постоянно ссоритесь. Тебя все раздражает. Ты стал одергивать Бетти. Вечно чем-то недоволен. Какие-то интриги.
– Ты о Земле? – язвительно спросил Ин Чу, – Только не говори мне, что вы не поимели с нее выгоды.
Неожиданно Ласайента выпрямилась и очень музыкально пропела тоненькое «и-и-и».
– Визг репетирую, – спокойно пояснила она, – по-моему, надо взять на октаву выше, да, милый?
Все уставились на йёвалли, Таамир засопел, а Сантилли поперхнулся отповедью.
– Охоту жалко, – сокрушенно вздохнула девушка.
– Ерунда все это, – решительно встряхнулся муж. – Ничего не отменяется, – он не стал ждать, когда уляжется возмущение и продолжил. – Берем охрану, посвящаем Саха и Мишеля во все и едем. Какие проблемы? Я не собираюсь сидеть дома и дрожать за свою шкуру.
– А за ее шкуру, извиняюсь…, – наклонился к нему Андерс, кивнув на разом насупившуюся дочь.
– Ты меня плохо слышал? – удивился император. – Мы будем не одни. Это раз, – он поставил на стол сжатую в кулак руку и разогнул палец. – Два – опыт показал, что достать он нас может везде, и дома это сделать намного легче. Три – Клер едет с нами, – ашурт повертел перед богом образовавшейся композицией, подкрепив ее веским взглядом.
Тот недоуменно рассмотрел трезубую «вилку» и откашлялся.
– Четыре – Таамир, ты, как второй претендент тоже отправляешься дышать свежим воздухом, заодно и злость растрясешь, – ашурт убрал локоть со стола и оглянулся по сторонам. – А чтобы нам не было скучно, и мы не расплевались окончательно, нужна подходящая компания.
– Марк, Алексей и Глеб, – ухватила его мысль Ласайента, – они любят путешествовать.
– И ребята. Рашид, ты как? – повернулся к орханцу Сантилли.
– Никак, – поморщился тот, – у меня соседи волнуются, ждем войну.
– Герхард, – подал голос хмурый Таамир, – и несколько его гвардейцев в качестве охраны.
Дракон умница, не смотря на характер и высокомерие, подумал Андерс, и все прекрасно понимает. Если бы не он, никто до сих пор так ничего бы и не заметил, списывая неприятности, происходящие вокруг Сантилли, на случайности. Ин Чу по-настоящему болеет за Жемчужный мир и свою страну, всеми правдами и неправдами двигая их вперед. И если ради этого надо будет сломать себя, то он пойдет на все: сломает, перекроит и сложит заново, но защитит свое детище….
Пусть они иногда друг друга не понимают, ссорятся и ругаются, особенно в последнее время, но тут Сантилли не прав, предвзято относясь к дракону – все зверски устали. И, между прочим, операции с земными заводами Таамир проворачивал с их с Найири согласия. Хотели тихо, втайне от неар и дэи вэ, но император как-то разнюхал. Тогда Ин Чу посоветовал не встревать, взяв все на себя, и оказался прав: Санти не стал бушевать, а отцы остались в стороне чистенькими.
Он и теперь идет ради Мишеля, который дружит с ашуртом и не оставит его ни за что. Но с маркизом что-то странное творится в последнее время: он стал замкнутым и раздражительным, часто где-то пропадает, никому ничего не говоря, от разговоров уходит или огрызается. И если говорить о втором кандидате, то смело можно ставить на оборотня, а не на его опекуна.
Но Сантилли этого не видит. Он вообще многое перестал замечать, будто утратил свою потрясающую интуицию и наблюдательность, внезапно ослепнув. Как еще охрану умудрился обнаружить? Если вдруг, не дай боги, случится война – у него неплохие шансы на поражение.
Но после возвращения Ласайенты ашурт заметно ожил, теперь еще и беременность так кстати. Может быть, удастся вытащить мальчишку из болота? Плохо, что с дочерью не удается поговорить как следует – все урывками и мысленно, но Ласти всегда была неглупой девочкой, хоть и себе на уме, и она прекрасно понимает всю ситуацию и придержит и свой гонор, и капризы, и несдержанность. Пора становиться взрослее – детские игры кончились.
Андерса вырвал из размышлений возмущенный возглас Найири:
– С ума сошел? Ольга!
«Что я пропустил?» – встревожился йёвалли.
«Он Кьердиса хочет взять! – вскричал Найири. – Она же обязательно вслед за ним потянется!»
Боги, только не это! Но император уже и сам понял, что сморозил не то.
– Дья…, – начал он и прикусил язык. – Чем ругаться?
– У Алентиса ребята от скуки пухнут, – подсказал Вардис, начиная входить во вкус, – Пять прекрасных разведчиков и воинов.
– Замечательно. Подводим итоги, – Сантилли в уме прикинул численность отряда, – два демона…
– Четыре, – сразу поправил его Вардис, – Мы с Жени тоже едем.
– Чудно, – кивнул Сантилли, – четыре мага….
– Откуда четыре? – подозрительно прищурился Таамир.
«Актер, – невольно восхитился Андерс, – сцена по тебе плачет».
Ин Чу поморщился, но комментировать не стал: и так ясно, что куда ашурт – туда и оборотень с женой, они же друзья. Все логично.
– Мишель и Джес. Или ты с ним мириться не собираешь? – удивился Сантилли и наставил на него палец, – один дракон….
– Два, – нехотя поправил его Таамир, делая вид, что окончательно подчиняется неизбежному, – Бетти.
Надо вытащить ее прогуляться и развеяться, что-то он действительно стал жать на жену с этими передрягами, да и ему самому необходим тормоз и успокоительное. Вряд ли его выдержки надолго хватит, да и не блистал он никогда ею особенно, а Бет всегда сможет и остановить в нужный момент и подсказать, если у него мозги закипят.
– Итак, два дракона, – соглашаясь, кивнул демон, – пять людей, Герхард с охраной. Сколько он возьмет?
– Думаю, десять гвардейцев хватит, – ответил Таамир, уже начиная прикидывать, что из дел и на кого можно свалить в свое отсутствие.
– Супер! Итого – пятнадцать нас, шестнадцать охраны и разведчиков, один бог и кот. И мы непобедимы! – Сантилли смеясь, вскинул сжатую в кулак руку. – Пакуем чемоданы и по коням. Солнышко, ты довольна?
Солнышко светилось от счастья.
И тут Эрри повторил маневр императора с внезапным появлением. Хитрое лицо молодого принца заставило насторожиться всех в ожидании очередной демонической шуточки. Немного в стороне маячил Тьенси, делая вид, что целиком занят разглядыванием роз.
– Потанцуем, – сын, склонившись в поклоне, загадочно улыбнулся Ласайенте и полностью оправдал предчувствие Повелителей, выразительно закончив, – папа.
– Вот дьявол, – обреченно выдала демонесса.
Следующие ее слова потонули в дружном мужском хохоте.
– Пошел вон, – еле выговорил Сантилли, отталкивая Даэрри.
Утро началось с озорного луча, пробравшегося сквозь щелку между штор. Жены, растормошив мужа, умчались на террасу, где их уже ждал Сах Ир. Маг прочно облюбовал перила и беззаботно болтал ногами, наблюдая, как девушки, перешучиваясь со служанкой, накрывают стол для завтрака.
Легкий ветерок мелодично звенел шариками нитяных штор, висящих в дверных проемах, и разноцветные солнечные зайчики весело скакали по террасе, теряясь в полумраке гостиной. Деревья легко кивали лохматыми головами, радуясь утру, а прибой, нежно заигрывал с берегом. Хороший будет день: легкий и светлый, не сглазить бы. Сах мысленно сплюнул и незаметно постучал по дереву перил.
Надо будет сказать сестре, чтобы сняла, наконец, свои длинные юбки и строгие блузки и распустила волосы. На фоне Ласайенты в художественно драных узких джинсах и короткой футболке Эле выглядит как зрелая мать семейства рядом с супермоделью, полностью ей проигрывая.
– Девочки, не скучайте – я скоро, – император в потрепанной байкерской косухе и потертых штанах, на ходу завязывая черную бандану, проскочил на террасу, чмокнул суетящуюся у стола Элерин в щечку и помахал рукой Ласайенте, колдующей у кофеварки. – Не увлекайся.
В дверях гостиной мелькнул Мишель, одетый, как и ашурт, и без Демона. Именно последнее заставило девушек и Сах Ира насторожиться.
– Мы с вами, – Ласайента отставила кружку в сторону и бросилась в спальню за курткой, но была отловлена мужем.
– Полчаса, – Сантилли приобнял разогнавшуюся жену за талию, повернувшись вместе с ней вокруг себя, – вы даже соскучиться не успеете. Проверим кое-что и назад, – он поцеловал ее и шутливо нажал на нос.
В глубине гостиной уже мерцал переход, в черноте которого и растворились оба друга.
– Мне это не нравится, – Сах соскочил с перил. – Ласти, можешь его отследить?
Демонесса закусила губу и отрицательно покачала головой:
– Он закрылся.
– Быстро одеваться, – скомандовал маг, – я пока с порталом разберусь. Наверняка сдвоенный.
С ночного неба сеялся мелкий мерзкий дождь, неясно чернели силуэты старых заброшенных домов, глядящих черными провалами окон на маленькую площадь с остатками разрушенного памятника, орала из колонок визгливая музыка, под которую, стоя на сиденье мотоцикла, изгибалась полуобнаженная дико накрашенная растрепанная девица с бутылкой. Кто-то тискал пронзительно смеющуюся девушку в мини-юбке, кто-то ссорился, постепенно сползая к драке, кто-то пытался изобразить деловую беседу ни о чем. Остатки былого величия.
Сантилли брезгливо поморщился, обозревая толпу:
– Точно сработает?
Мишель аккуратно преступил через лужу с плавающими в ней обрывками упаковок, чуть не споткнулся о пустую банку из-под пива и зло отозвался:
– Помойка. Конечно.
Они, старательно обходя валяющийся повсюду мусор, направились к небольшой группе байкеров, стоящих в тени в стороне от веселящейся молодежи. Эти разительно отличались от пьяного сборища: серьезные крепкие ребята с коротко стрижеными волосами и добротной неброской одежде, рядом – старенькие, но ухоженные мотоциклы с выключенными моторами.
– Ты уверен, что хочешь остаться? – вместо приветствия спросил молодого парня Сантилли.
– Откуда я знаю, что вы с ними сделаете, – хмуро ответил тот. – Я должен все видеть.
Ашурт сверкнул огненными зрачками и усмехнулся:
– Твои проблемы, человек, но не забывай о Договоре – молчание, или я тебя из-под земли достану.
Байкер в ответ раздраженно передернул плечами, уже начав сожалеть о том вечере, когда к нему подсел этот незнакомец, так и не назвавший своего имени, и предложил избавиться от досаждавших ему конкурентов. Высокий обаятельный парень сначала не показался ему страшным, скорее своим в доску, оказавшись тем, кого он с детства считал сказкой, пустым вымыслом, способным испугать разве что ребенка. Но выпивки было достаточно для того, чтобы чувствовать себя храбрым, однако потом приходит время протрезветь и осознать, что же ты сделал.
Город издавна был поделен на районы, но эта банда отморозков, выскочившая из какой-то вонючей подворотни, постепенно подгребала под себя остальных. Их было слишком много хорошо вооружённых молодых людей и подростков, чтобы воевать с ними в открытую, вот тогда и появился демон, так кстати предложивший сделку.
– Ты собираешь их, а дальше – мои проблемы, – вкрадчиво говорил он. – Цена – молчание и дальнейшее сотрудничество.
И человек согласился, чтобы сейчас проклинать себя за это, но назад пути не было.
Сантилли кивнул Мишелю, тот повернулся к толпе, закрыл глаза и сосредоточился. Мгновение ничего не происходило: пьяно возмущались люди, потому что девица с бутылкой свалилась кому-то на голову, слышался визгливый смех, в центре уже дрались…. И вдруг навалилась тяжелая ватная тишина, пригибая к земле и душа.
Когда байкеры смогли разогнуться, на площади никого не было: одиноко стояли мотоциклы и автомобили, катались бутылки и банки, которые только что держали в руках, валялось оружие, и дождь прибивал к земле черную пыль – все, что осталось от грозных конкурентов. Вдруг вновь заорала музыка и, больно ударив по ушам, пошла гулять меж пустых домов, отражаясь от облупленных стен.
– Я же сказал, что получится, – удовлетворенно констатировал Мишель, поворачиваясь к другу.
Сантилли насмешливо посмотрел на побелевших людей:
– Можешь забирать добычу, человек.
Они опоздали. Безнадежно опоздали. Сах, внутренне холодея, обвел взглядом пустую площадь. Ласайента рванулась через границу, и маг едва успел ее поймать за куртку.
– Не ходи туда, – тихо попросил он, прижимая ее к себе. – Ребенок не должен там находиться.
– Весы…, – у Элерин перехватило дыхание, и она опустилась на колени, прижимая руки к груди, – весы….
Ашурт, почувствовавший портал, оглянулся и увидел, как под ночным небом с тяжелыми тучами медленно, словно во сне, идет к нему по черному пеплу его любовь. За ее спиной празднично сияло открытое окно перехода, протягивая по грязной площади веселую солнечную дорожку к торопливо собирающим «урожай» людям. Там, на другой стороне, на полу гостиной сидел Сах Ир и бережно, как ребенка, качал на руках сестру.
– Правильный пряник? – прошептала Ласайента, когда муж подошел к ней.
– Ласти, это мусор, что ты переживаешь? – он пренебрежительно передернул широкими плечами и приобнял ее, разворачивая. – Отбросы никому не нужного общества. Пойдем домой.
– Сан, Эле сказала – вы нарушили равновесие, – тихо отозвалась Ласайента, отрешенно глядя на Сах Ира.
– Бред, – демон решительно повел ее к порталу, махнув Мишелю, – они все равно бы сдохли, тем более что это не наш мир.
– Ты не понимаешь? – она попыталась заглянуть ему в глаза. – Вы нарушили равновесие!
– Ласти, не говори ерунду, – поморщился Сантилли и легонько потрепал ее по плечу, – все нормально.
Сах смерил ашурта и оборотня угрюмым взглядом, осторожно поднялся, не выпуская сестру, и направился к креслам, стоящим в углу. С той стороны их уже ждали.
Помимо знакомых Ласайенте Клер? Амена и Судьи там находился еще один бог. То, что это был бог, сомнению не подлежало, так от него веяло мощью и пахло оружием и войной. Хаарланд собственной персоной?! Не может быть! Демонесса с немым восторгом застыла, на миг забыв о недавнем происшествии.
А посмотреть было на что: посреди гостиной, скрестив мускулистые руки, возвышался огромный тридцатилетний мужчина. Лохматая темная шевелюра до плеч отливала рыжевой, разбавленной у висков легкой сединой. Аккуратно подстриженные усы и короткая борода почти закрывали плотно сжатые жесткие губы. Густые брови грозно наползали на ярко-зеленые глаза. Бог был затянут с головы до ног в черную кожу: облегающая безрукавка, расстёгнутая до середины груди и богато украшенная узором из кожаных шнуров, узкие штаны, широкий пояс и сапоги с окованными носками.
Но Ласайента не обратила на это внимания, профессионально пробежав глазами по доспехам и оружию. Пластинчатые оплечья, к которым крепился тяжелый насыщенно красный плащ, собранный на могучих плечах в многочисленные складки, широкие металлические браслеты на бицепсах и наручи с переплетающимся узором, меч с рубином в оголовье, нож за поясом и, наверняка, что-то еще запрятано в сапогах и за спиной. Не для украшения же, в самом деле, скрещиваются ремни на груди бога. Все это демонесса охватила одним взглядом и только тогда заметила зло прищуренные глаза гостя и то, как трепещут ноздри прямого узкого носа.
На фоне Клер? Амена в легкомысленных развевающихся зелено-белых одеждах и Судьи в густо-голубых бог войны производил грозное впечатление.
Сантилли подтолкнул жену к креслам и неторопливо расслабленной походкой направился к Хаарланду. Тот не стал ждать, когда демон соизволит подойти и стремительно шагнул навстречу, от чего плащ взлетел наподобие крыльев.
– Допрыгался, щенок? – он остановился вплотную к ашурту, показавшемуся волчонком рядом с матерым хищником.
Император встретил его независимым взглядом и легкой насмешкой:
– Остынь, божественный.
У бога заходили желваки под загорелой кожей, он сгреб воротник куртки демона и потянул на себя.
– С мужчинами принципиально не целуюсь, – нахально улыбнулся тот.
Ласайента еще с первого их знакомства прекрасно помнила эту похабную ухмылочку и то, как она тогда разозлилась. Хаарланд исключением не являлся.
– Высказался, император? – он сверху вниз окинул Сантилли тяжелым взглядом, не выпуская воротник, и вдруг резко ударил его кулаком в живот.
