Текст книги "Дорога к себе"
Автор книги: Александр Бромов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 39 (всего у книги 40 страниц)
Замок жил своей жизнью. Его не интересовали гости в странных одеждах, он не замечал их заинтересованных взглядов, не слышал громких объяснений гида.
– Голограммы, – с улыбкой пояснил Эрри.
Экскурсантов провели по жилым помещениям и хозяйственным пристройкам, в окончании пригласив на торжественный прием. Стоя рядом с молодой женщиной в богатой тунике поверх платья, Селеста никак не могла отделаться от чувства полной реальности происходящего. Звуки, запахи, то, как абсолютно непрозрачные голограммы двигались – все это было странно. Она осторожно протянула руку и с удивлением ощутила под пальцами шероховатость ткани. Женщина повернула к ней голову и смерила высокомерным пылающим взглядом.
Вечером, стоя на крытой галерее крепостной стены, девушки наблюдали, как вокруг крепости зажигаются разноцветные огоньки деревни. После Орхана местные города воспринимались как тихие, провинциальные, и даже немного скучноватые, но по-домашнему милые и родные.
– Странный мир, ты заметила? – Николет зябко обхватила себя за плечи. – Все мужчины – с оружием. Поголовно.
Сантилли, поднимавшийся по лестнице на стену, сдал назад, чуть не оттоптав ноги Джуни, и приложил палец к губам. При следующих словах ашурты, не сговариваясь, поморщились.
– У них культ солдафонов? Хотя, нет, – возразила сама себе Николет, – такое впечатление, что они все высшую академию заканчивали. Культ армии и интеллекта. Это должно быть обусловлено частыми войнами в прошлом. Отсюда, скорее всего, и все остальное. Ты видела, сколько у них спортивных комплексов? Да они помешаны на спорте и здоровье! Столько целителей. А женщины? Мечта поэта. Я чувствую себя закоренелой плебейкой и пигмейкой с прямой перспективой на вигвам. Больше мне ничего не светит, – девушка втянула голову в плечи и поежилась. – А это их телевидение, которого на самом деле нет? Никаких телепрограмм, что хочешь, то и смотри. А что смотреть? Новости? Познавательные программы? Из фильмов одна любовь, романтика, сказки да приключения и тех кот наплакал. Где сериалы? Где боевики? Где фантастика? Где хоть что-нибудь?!
– У них сеть – закачаешься, – тихо отозвалась подруга, думая о своем.
– Ты смотрела их новостную ленту – со скуки можно умереть: соревнования, матчи, чемпионаты. Огненный скейтч между королевской гвардией Бчан… Брана… тьфу и ашуртами. Жечь друг друга будут? И что такое «скейтч»? И до черта сайтов с кодом доступа. Не все рылом вышли?
– Почему, – нехотя возразила Селеста, – не хотят, чтобы мы узнали лишнее. Я смотрела: выставки, спектакли, концерты. Между прочим, наш театр «На Бродвее» с мюзиклами. На него вообще не попасть – билеты за полгода вперед разобрали. Науки тоже хватает, но не везде пускают. Я шикарный дизайнерский сайт нашла. Там годами жить можно. Но да, фильмов мало и книги только по заказу. Хотя, в электронке скачивай – не хочу.
Девушки замолчали, и ашурты уже хотели явить себя миру, когда Селеста неожиданно яростно произнесла:
– Врут они все! Я же вижу. Как ты не замечаешь?
У Сантилли взлетели брови. «Видящая?» – губами спросил он у опешившего друга.
– Что я не замечаю? – рассердилась Николет. – Что у них газет нет? Так и у нас их теперь нет. И журналов нет. Что я пропустила?! Зеленых человечков?
– А Эрри? Он же иногда отвечает на вопросы, которые я только собиралась задавать. Это нормально? А кот Мишеля? Ты видела котов такого размера? А взгляд? Полностью осмысленный взгляд и мимика. У кота – богатая мимика! Все эти их высокие технологии встряхивают перышками, болтаю, бегают, спотыкаются, глазками хлопают, как живые. А огромный дворец полностью из тончайших пластин без намека на несущие конструкции? Это как? Все это не может висеть в воздухе просто так, а он как прибит к нему. Даже физику знать не надо, чтобы понять, что здесь нечисто.
«Где это мы так прокололись?» – нахмурился Сантилли.
«Дворец фей в Парке, – вспомнил Джуни. – Дьявол, увлеклись. Не надо было вести их в Цветочную долину».
– Все разговоры про голограммы и прочее – полный бред! Голограмма не пахнет, не ощущается, она вообще на тебя никак не реагирует. Через нее пройди – она не заметит. Уходят от ответов, глазки делают невинные. Что они от нас хотят, Ники? Мне страшно. Мы же знаем их законы. Они же ничего не делают просто так.
Император постучал Джуни по лбу: «Я предупреждал?», – и решительно поднялся на галерею, поднимая руки в извиняющем жесте.
– Милые, мы случайно слышали последние фразы. Тысяча извинений. Я сейчас все объясню.
Но граф придержал друга за плечо и подтолкнул обратно к лестнице:
– Проваливай, – он повернулся к Селесте. – Леди, я прошу Вас о разговоре с глазу на глаз, если можно.
Николет почти пришла в себя после откровений Сантилли, когда к ней нагрянула подруга, забралась с ногами на диван и без предисловий потерянно сообщила:
– Ники, я выхожу замуж. Он любит меня, я всем понравилась: и его жене, и даже королю. Почему я не дура и не уродка? Жила бы спокойно.
В первый день, когда девушек поселили в замке и познакомили с миловидной хозяйкой, их поразила роскошь выделенных им апартаментов: по две комнаты, гостиная и спальня, обставленные с прекрасным вкусом изысканной мебелью и застеленные мягкими коврами, вежливая прислуга, готовая выполнить любое пожелание, все мыслимые удобства, какие только можно представить. Потом подруг познакомили с замком, и они поняли отличие своих покоев от королевских и успокоились.
– На случайные заработки и не вышла бы замуж за богатого графа, – фыркнула Николет. – Радуйся. Будешь жить среди чудес.
– Радуюсь, – заплакала Селеста. – Я его бою-у-усь.
– Тогда не выходи замуж.
– Он мне нра… нравится, – сквозь рыдания выдавила девушка.
– Тогда – выходи, – начала терять терпение Николет.
– Так выходить или нет? – рассердилась подруга, вытирая слезы тыльной стороной ладони.
– Выходи, – в нее запустили расшитой подушкой, – за дверь. Еще потопа мне здесь не хватало.
Селеста промокнула лицо этим импровизированным «платком», и в это время раздался стук в дверь.
– Не открывай, – жарко зашептала она, забиваясь в угол дивана, но Николет уже поднялась. – Не смей! Куда? Стой! Я страшная! Тушь!!! Нет!!!
– Девчонки, – в щель просунулась голова Эрри и присвистнула при виде припухшего лица Селесты. – Страшную сказку на ночь хотите?
Девушки синхронно замотали головами.
– У бабы-яги ступа не запускается, поедете с нами?
– Настоящая или опять «нано-технологичная»? – передразнила его Николет.
Демон коварно улыбнулся и открыл дверь шире. За ней стояли Мишель, Тьенси с котом на спине и Джуни.
– Они точно не проболтаются? – проворчал Демон, выразительно выпуская когти.
Да, Логово Кощея стало пределом «обжорства». Землянам доступа туда не было по причине обильно используемого волшебства и разговорчивости персонажей, но для некоторых сделали исключение, предварительно взяв Слово о молчании. Хотя после Парка хозяйство архипелага воспринималось как мультики после навороченных фильмов с богатыми спецэффектами – девушки уже пресытились впечатлениями и на многие вещи реагировали спокойно, то есть – никак.
– О, здравствуйте, бабушка, хорошо выглядите, – пропела подученная котом Николет, усиленно хлопая ресницами. – А какая у вас замечательная избушка!
На архипелаге вечер только наступал, и заходящее солнце ярко высвечивало поросшую мхом избу, стоящую на поляне среди дремучего южного леса с лианами и попугаями.
– Да, – неуверенно поддакнула Селеста, – прекрасно вписывается в пейзаж. Очень колоритно выглядит.
Рассерженная изба возмущенно согнула ногу для пинка, но под пронзительным взглядом Джуни сделала вид, что хочет почесаться, чем-то проскрежетав внутри. Зато польщенная баба-яга разрумянилась, как маков цвет, и полезла в уличную печь за пирогами с грибами, клятвенно заверив, что мухоморов там нет.
Юноши положили ступу на бок и вскрыли двигатель, а девушки, углядев настоящего говорящего ворона, бросились наперебой задавать ему вопросы. Джуни за локоть оттащил от симпатичных гостей разболтавшуюся старуху:
– Когда дурью маяться перестанешь? Что за чушь со смотрящим?
– Надо же, сам пожаловал, – закудахтала бабка, кокетливо поправляя беленький платочек и плавно сползая к вышитому переднику. – Сподобился, милок. Ручку-то пусти, пусти, сломаешь ненароком.
Но дэм, не мигая, смотрел на нее сверху вниз, не ослабляя хватки. Бабка зыркнула в сторону девушек и тихо протараторила:
– Я совсем, что ли, с катушек слетел, такое место хлебное терять? Отдыхаю, как на курорте. Жрачка есть, крыша не каплет, прятаться не надо, а что стоя не пос…. кхм…, так мне по фиг.
– Для тебя работа есть, – Джуни быстро проверил увлеченных птицей девушек, – если вести себя будешь адекватно.
– Свобода платой не является, – прищурилась старуха, – за «спасибо» не работаем. А самим – слабо? Пара пассов и вжик, – она красноречиво провела по горлу ребром ладони.
– Замаемся руками махать. И нежелательно. Снайпер нужен на северную границу.
– Вот и иди сам, – рассердилась старуха, выдергивая локоть, и засеменила к гостям, размахивая руками. – Я почти поверил, а тут…. Никакого творчества. Кыш отседова, пигалицы! Кыш. Поздно уже. Режим соблюдаю, как дохтур прописал, – отогнав недоумевающих гостей от ворона, бабка начала со скрипом подниматься по лестнице. – Всем покедова.
– Так ты подумай, – крикнул ей вслед граф и усмехнулся при виде международного жеста, давно ставшего межпланетным. – На хлебное место охотников много.
Яга, уже зашедшая в избу высунула длинный нос:
– К Кощею в прислуги пойду. Все лучше, чем задарма по воронам палить.
– Девственность не жалко? – спросил Джуни у захлопнувшейся двери.
В ответ изба, кудахча и покачиваясь – заключенный был новенький – развернулась к ним задом. Внутри загремела посыпавшаяся с полок посуда и послышалась забористая ругань хозяйки.
– Готово, – Тьенси с помощью брата вернул ступу в исходное положение. – Что ты его уговариваешь? Слышь, стрелок!
– Ась? – бабка высунулась в окошко.
– У пней вакансия.
– Вот и пользуй их сам, – окошко захлопнулось, и в избе снова что-то звучно упало.
– И где бояться? – спросила Николет, принюхиваясь к пирогу и откусывая внушительный кусок.
Мишель без слов кивнул в сгущающуюся темноту, из которой выходил волк, на ходу меняя ипостась.
– А можно я у вас жить останусь? – кашляя, постучала себя по груди девушка. – Или для этого надо замуж выйти? Так я согласна. Хоть за Кощея, хоть за кота говорящего.
– Грузи его работой, Никки, не оставляй одного, чтобы ни одного удара сердца не было для мыслей о ней, – девушка, проглотив ком в горле, кивнула Сантилли и повернулась к мужу, но демон остановил ее. – И учти, это теперь и твоя дочь. У нас детей не делят на сродных и сводных.
– Я знаю, милорд.
– И не смей рожать второго ребенка. Не хватало еще и тебя хоронить. Найди девушку-дэма, но ничего ему не говори. Окружите его заботой, лаской, очаруйте, и он оттает постепенно. Он знает, что ты беременна?
– Да, милорд, – снова послушно кивнула Николет.
– Хорошо, что у тебя тоже будет девочка, – ашурт с силой провел по лицу ладонями, – но род Аваров не должен кануть в небытие. Ему нужен наследник. Сделаешь, как я прошу?
– Конечно, милорд, – Николет оглянулась на мужа, безучастно глядящего на догорающий погребальный костер Ольги. – Я пойду к нему. Я все поняла. А можно к нам Демон будет забегать?
– Прекрасная мысль, – Сантилли рассеянно качнул головой, отпуская девушку.
У целителей не получилось спасти Ольгу, но новорожденная дочь Кьердиса не останется сиротой. Николет никогда этого не допустит. Невероятно, как кстати попалась им эта девушка, ставшая связующим звеном между жизнью и смертью. Что бы они сейчас делали без нее?
Надо не забыть попросить Демона заглядывать к Аварам. Пусть как хочет, но выкраивает время. Можно временно убрать факультатив в институте, где он преподает, а это время посвятить девочке и ее отцу. Мишель будет пыхтеть, но нянька-утешитель из кота – великолепная. По крайней мере, собственный сын маркиза при виде зверя перестает капризничать.
Император помог Николет увести отрешенного мужа домой. Все образуется. Все.
– Па, я поступила! – Риалисса двумя руками припечатала карточку студента к кухонному столу перед Сантилли. – Никто не верил. Я про профессоров. «Что понимает девчонка в технике? Ах, пятнадцать лет? Фи!» – кривляясь, передразнила она кого-то. – Да больше их. Мне теории не хватает, а практики….
– Стоп. – Сантилли повертел студенческий билет в руке. – С начала, por favor. Ты же собиралась в экономический, откуда взялся технологический ВУЗ?
– Па, но не разорваться же мне? – знакомо надула губы дочь и забрала карточку. – Никуда он не убежит. Я еще на следующий год в юридический поступлю. Думаешь, не осилю?
– Ты с потоками разберись сначала, гений, – рассердился ашурт и поднялся, чтобы налить себе кофе. – Почему занятия пропускаешь?
– Тиль правильно говорит, – на кухню с террасы зашла Элерин, привлеченная спором, – управление потоками у тебя хромает на двадцать четыре ноги.
– Да ничего у меня не хромает! – окончательно обиделось юное дарование. – Вот, – и прямо через нитяные шторы дверного проема выпустило на простор огненное лезвие.
Алентиса, решившего не вовремя заглянуть в гости к племяннику, отбросило назад на песок и припечатало сверху телом духа-защитника. Секунду спустя над ним просвистела тонкая струя пламени, а следом, сквозь осыпающиеся с тихим шелестом остатки веревочек и бусинок, выскочил Сантилли в тщетной попытке остановить извивающийся лентой поток. Перебить его не получилось, и демон, недолго думая, бросил сеть-ловушку, но пламя нырнуло в сторону и вниз, срикошетило о воду, стыдливо окуталось клубами пара, проехалось по настилу причала, оставляя черный дымящийся след, и врезалось в прогулочную яхту, два дня назад пригнанную от неар.
– Дьявол! Хью! – взревел император, по инерции пробежав еще несколько шагов.
– Ты вполне определись, кто тебе потребен, – появившийся на столь странный вызов дух наклонил гривастую голову к плечу, наблюдая, как ветер играет с яркими языками пламени и дымом. – Яхта в договоре нежданна. Тут заклинание….
– Да не успели! – ашурт в отчаянии ударил кулаком по ладони и заметался по берегу. – Дьявол, дьявол, дьявол! Хоть одна проживет больше недели?
Сзади подошел отряхивающийся Алентис и присоединился к Хью, философски созерцавшему весело потрескивающий пожар. Защитник князя с любопытством крутился возле яхты, а сквозь сгоревшие остатки штор была видна виновница торжества, в ужасе прижавшая ладони ко рту, и ошарашенная Элерин.
– Жаль, что в пятнадцать лет замуж не выдают, – подал голос Алентис.
После его слов Сантилли резко перестал кружить по песку и определился с направлением.
– Папа, – дочь начала потихоньку отступать в гостиную, – папочка, прости. Ой, мамочка. Папа, это в последний раз. Папочка, что хочешь, только не злись.
Отец, бросив на поскулившую дочь косой испепеляющий взгляд, быстрым шагом прошел мимо нее в мастерские.
– Иди тушить, – Элерин потеребила обугленные куцые веревочки. – Хорошо, что не сменила. Хоть какая-то радость.
– Что подгорело? – на кухню заглянула Ласайента в тренировочном костюме. Она еще не видела стелющийся по воде дым.
Как ни бегай по мирам в поисках приключений, но рано или поздно годы берут свое, наступает время взрослеть, и ты говоришь самому себе: «Здравствуй, второе совершеннолетие». И начинаешь намечать новый маршрут.
Андерс, едва не поссорился с Сантилли, но настоял на своем и устроил во дворце йёвалли«…один из самых невероятных и прекрасных балов тысячелетия», как потом писали в новостной ленте. Для тех, кто захотел познакомиться с подробностями проведения торжества, на официальном сайте Дома выставлена полная информация вплоть до разъяснения некоторых технических и магических новшеств и фотографий пятнадцатилетней племянницы земного посла, впервые увидевшей Стражей и ангелов во плоти. Именно эти снимки набрали самое большее число комментариев и заняли первое место в рейтинге недели. О реакции самого посла составителям новостей еще ничего не известно.
После официальной части, то есть по окончании бала, праздник плавно переехал в «Перекресток», по пути отсеяв «пассажиров», и оставив самых стойких и закаленных в битвах и пирах.
Встречавшая день рождения в женской ипостаси принцесса здраво рассудила, что заканчивать его лучше в мужской, и переоделась в потертые джинсы и футболку. Когда Лас толкнул тяжелые двери, ведущие в стилизованный под старину зал, официантки как раз заканчивали сервировать дубовые столы и принимали заказы, а поварята шустро сновали между кухней и погребами: нежданных гостей, в основном мужчин, ввалилось в трактир больше тридцати и припасов не хватило. Оборотней из клана волков вежливо потеснили и с шумным весельем принялись рассаживаться по интересам: конструкторы с инженерами, короли с султанами, молодежь заняла сразу три стола, сдвинув их вместе, а центральный достался герою праздника с друзьями.
– Серж, идите к нам, – позвал припозднившегося человека Алентис.
– И Шейн прекрасно скрасит наше мужское одиночество, – немедленно оживился Сантилли. – У вас места уже нет, – он прижал ладонь к груди и клятвенно заверил. – Рыженькая, зуб даю на растерзание, я сегодня само очарование.
– У тебя завелись лишние? – невинно поинтересовалась женщина, забавно сморщив носик, но решила не рисковать и выбрала место рядом с Тоинет и Гроосом – тоже весело, но не в пример спокойнее.
Туда же Лонье увлекла и Оэля, перехватив его у Ирины и при этом проказливо показав ей кончик языка. Султанша нарочито грозно сдвинула тонкие брови, но сразу переключилась на Джулиане, обсуждающей с Андерсом и Маяртом новый проект летающих парусников.
– Оэль, – громогласно окликнул ангела из-за стойки совершенно седой оборотень-медведь Тимми, хозяин трактира, – тебе какой именно нектар?
Обе жены графа Орси, не сговариваясь, хором воскликнули:
– А можно нам тоже? – они рассмеялись, а Селеста закончила. – Но половина на половину, иначе слишком сладко.
– Тимми, не вздумай разводить божественный напиток! – рассмеялся Габриэль, отодвигая стул для жены. – Боги нам этого не простят.
– Она его вином разводит, – пояснил Джуни, – по примеру Хаарланда.
– Кстати, – заметила Амира, – отец в полном восторге от росписи потолка. Арвин, а ты почему скучаешь весь вечер?
Вместо дракона ответила Ла-али, мечтательно подняв глаза к потолку:
– Он не скучает.
Эстафету немедленно подхватил Эрри:
– Он грезит, – демон томно похлопал ресницами, изображая предмет грез молодого Ин Чу.
– Что? – в голос воскликнули Юштари и Ноэль. – Опять?
Арвин поморщился, поставил локти на стол и положил на переплетенные пальцы подбородок:
– У нас сегодня вечер хорового пения?
– М-м-м! – с возрастающим энтузиазмом протянули друзья, кто-то тихонько застучал ладонями по столу, и дракон снизошел до ответа.
– Вы не понимаете, она – прелесть, – мягко улыбнулся он своей мечте.
Возглас приобрел оттенок «ничего-не-меняется-все-старо-как-мир», постепенно превращаясь в снисходительное «о-о-о». Тьенси обхватил Арвина одной рукой за плечи и потряс, возвращая к действительности.
Однако Таамир придерживался другого мнения:
– Прелесть…. Девчонка на все готова, лишь бы выскочить замуж за богатого наследника. Ты без году король. А кто она?
– Она умная, образованная девушка, – спокойно ответил сын, – сдержанная, рассудительная, хозяйственная, начитанная, с превосходным вкусом и фигурой. Но, увы, из обедневшего рода. И, к твоему сведению, она уехала на вторую Землю учить людей целительству, то есть выполняет вашу же программу.
– Тай, – Элизабет подошла сзади, обняла мужа и прижалась к нему щекой, – пусть сами решают. Побудут в разлуке, разберутся в себе. Ты же говорил, что она интересная собеседница и умница. Ну, не ворчи, – королева наклонилась и поцеловала его. – Я люблю тебя, мой строптивый дракон.
– Иди уже, – проворчал Таамир. – Возьми Герхарда и охрану. Мне не нравится, когда ты ездишь к своим длинноухим.
– Они превосходные маги. А их работа с растениями – это чудо! И они не длинноухие, – все-таки обиделась за любимцев Элизабет. – Они – эльфы. Я ненадолго. Сегодня час цветения….
– Иди уже, – с нажимом повторил Ин Чу, ложа руку на пальчики жены, – а лучше – останься.
– Ваши пьянки – без меня. Отдыхай, развлекайся, – Элизабет чмокнула мужа в щеку и упорхнула.
– Таамир, и как туристы, не забодали? – раздалось от соседнего столика.
– Ты меня вперед забодаешь, чем они, – огрызнулся дракон и высокомерно задрал голову. – И только пикни еще про отжимания – ощиплю на пипидастры.
Ответом ему послужил громовой раскат мужского хохота, а спустя несколько мгновений перед Ин Чу появилась оплетенная бутылка «Черной герцогини».
– И что? – не оборачиваясь, пренебрежительно скривился он.
Андерс когтем выдергивал пробку, не доживаясь официанта:
– Подлизываешься, Глебушка?
– Не боишься разориться? – Найири, с трудом сбежавший от обеих жен, упал на заскрипевший под ним стул и сразу начал с интересом вертеть головой по сторонам. – Тимми, где ты берешь таких красавиц? Ты наливай, наливай, – он нажал пальцем на горлышко бутылки. – Непутевому дракону двойную порцию, вдруг раздобрится и разрешит туристочкам ходить по столице в шортиках и юбочках, – ашурт выразительно провел ребром ладони по ногам, обозначая желательную длину.
Маярт с Эдингером вытянули шеи, чтобы разглядеть нововведение, и многозначительно переглянулись.
– А у ашурта губа не дура, – подвел итог Рашид. – Ничего не замучает? Там.
– Тебя же не замучило, – Ирина неподражаемо игриво положила в рот кусочек пастилы. – Ничего. Там.
Первым не выдержал Таамир, а через несколько мгновений на откровенно ржущих Повелителей начали опасливо коситься не только официантки, особенно с приобретением смехом отчетливых истерических ноток.
Никто так и не сознался, в чью непутевую голову пришла идея споить Ласайенту на его второе совершеннолетие, подбив на это грязное дело Эдингера. В результате советник с драконьей коварностью раскрутил принца на неразменный ящик «Драконьей крови». Между домами уже давно ходили анекдоты, обросшие косматой бородой, а выпитое из-за ящика вино исчислялось бочонками, но тот по-прежнему процветал, время от времени меняя хозяев.
Сантилли искусно отвлекли, втянув в разговор с Оэлем, уже больше пятидесяти лет бывшего бессменным оппонентом императора по части высших сил, религий и прочего духовного наследства.
– Ты сам говорил, что Бог дает каждому народу только те знания, которые он может понять и принять, – неспешно говорил ангел демону, скалой возвышающемуся над ним.
Сантилли садиться не стал, а по привычке поставил ногу на подножку стула и положил локти на колено.
– Стоп, не передергивай, – поморщился он, в такт мыслям помахивая кистью руки. – Была твоя фраза о знаниях, соответствующих данному этапу развития данного народа. Ты что пил, раб божий? – и, не давая возразить усмехнувшемуся ангелу, продолжил. – Отсюда следует простой до тупости вывод: прежние религии устарели и утратили свою актуальность по причине выросшего интеллекта подопытных и требуют переосмысления или свалки. Это первое….
Дебаты постепенно набирали обороты, собирая вокруг себя горячих сторонников и просто любопытствующих: демон любил прикидываться недалеким, пытаясь завести ангела, но тот играл серьезно и на провокации не поддавался.
А через стол от них Лас, оседлав стул, ожесточенно торговался с Эдингером об условиях пари. Дракон, уже изрядно принявший на грудь, уступать не хотел: или принц соглашается или катится к дьяволу. Попробовавшую вмешаться Риалиссу перехватил муж и потихоньку оттеснил к отцу. Отбиться от сына Создателя было невозможно, и жене пришлось подчиниться, теша себя слабой надеждой на реванш.
Тимми легким движением косматых бровей приказал открыть пока еще целую дверь. Оборотни, сопровождавшие Ждана, преемника Богевы, бросили бильярд и насторожили уши, а прочие притихли. Суть спора заключалась в том, что принцу надо было доказать, что он уже взрослый, поэтому может единым духом выпить всю бутылку, не пролив ни капли, и тридцать ударов сердца простоять на ногах, перед этим поставив пустую тару на стол. А потом может падать на здоровье. Проблема заключалась в том, что до сих пор никому не удавалось осушить больше двух третей зараз: вино драконов, обладая превосходным вкусом и малым содержанием алкоголя, валило с ног вернее пушечного ядра.
Сантилли с Оэлем только разогрелись, когда йёвалли, небрежно помахивая бутылкой, вышел на середину зала и осмотрелся, выбрав место у крайнего бильярдного стола. Спохватившегося ашурта прижали уже заключенным Договором, и в благоговейной тишине, упавшей на трактир, стало слышно, как булькает вино в горлышке.
Именинник слизнул последнюю каплю и показательно повертел пустым сосудом.
– Силен, Непоседа! – восхищенно выдохнул Роман.
Лас свел разбежавшиеся глаза к переносице, сосредоточенно покачался и уверенно грохнул донышком о зеленое сукно стола. Стук послужил началом отсчету. На тридцати йёвалли поднял указательный палец, но уронил голову. Демоны дружно проскандировали «Лас». Тот подумал и вытянул руку вверх, сложив знак «победа». Сил хватило еще на три удара, герой вечера под дружный рев зрителей сделал шаг вперед и рухнул на пол.
Спустя полчаса приведенный Сахом в относительно приемлемый вид принц сидел на коленях Сантилли, крепко обхватив его за шею, а Эдингер жаловался им на жизнь. Подлые друзья, подстроившие пари, давно удрали танцевать и мучить Тимми разговорами о жизни оборотней.
– Да женись уже на ней, – Ласайента, поморщившись, потерся лбом о волосы ашурта и шумно втянул носом воздух. – Надо выпить этот чертов ящик, или мы сами с ним сопьемся.
– Она бескрылый дракон. Раб. Дети бескрылого дракона – тоже рабы, – грустно сообщил советник, подперев рукой щеку.
Сантилли озадаченно почесал бровь и потребовал:
– Повтори, я не понял.
– Повторяю, – Ин Чу принялся сооружать из сыра и ветчины самолетик. – Наступили тебе на хвост, а ты в отместку забираешь, например, у него ребенка, режешь ему крылья и прижигаешь, чтобы не отрасли. А-ам, – Эдингер закинул в рот две желтые в дырочку пластинки и сокрушенно развел руками, – и нет дракона. Она же ко мне еще девчонкой попала.
– Но родить-то она сможет? – ашурт, нахмурив брови, разглядывал одинокое «туловище». – Или ребенок будет человеком?
– С чего вдруг? – на свободный стул уселся Таамир и сцапал остатки «дракона».
– Тогда забей, – разрешил Сантилли, неопределенно покрутил рукой, подумал и добавил. – На всех. А будут дергаться, намекни на увеличение поголовья пешеходов или скажи, что, император приказал. Да, так лучше. Ты ей свободу дал? Дал. Пользуйся. Хочешь, я указ нарисую?
Эдингер развернулся к залу, облокотился на спинку стула и, положив подбородок на ладонь, стал наблюдать за Джулиане, только что сменившей Олега на Рашида.
– Зря колеблешься, – подлил масла в огонь ашурт, – хорошая жена: умная, красивая, верная. Смотри, султан у нас дядька не промах, глазом моргнуть не успеешь, а девочка уже в гареме и ждет ребенка.
– Да, – отрешенно согласился дракон, – верная.
Он, покачнувшись, решительно поднялся, подошел к девушке и подчеркнуто вежливо забрал ее у партнера.
Сантилли обвел взглядом зал и мысленно усмехнулся: ничего у них не меняется, разве что разрослась компания с первого дня рождения Мишеля, когда они решили собираться в «Перекрестке» на праздники. Но два года как разбилась в горах Евгения, попавшая на флайерре в снежный шквал. Повзрослела Джесси и выглядит уже лет на пятнадцать старше вечно юного мужа. Сто шестьдесят лет, двое детей. Сколько ей еще осталось? После трехсот все уходят, так или иначе. Но маркиз спокоен, как удав. Следовательно, что-то придумали.
Постарел Серж, хотя сам он про себя говорит – возмужал. Седина выбелила белым волосы и бороду Рашида, но султан по-прежнему крепок и держит приличный гарем.
И нет больше говорливого кота, оставившего после себя щемящие воспоминания. Совсем немного, каких-то пять лет, не дожил Демон до совершеннолетия Ласайенты, уснув на своем двухсотлетнем юбилее у Таамира на руках. И не проснулся.
«Он же всех наших детей вынянчил, – с тоской подумал Сантилли. – Кто будет рассказывать сказки нашим внукам?».
Но суровая проза жизни быстро вернула ашурта в реальность.
– Сан, меня тошнит, – глухо пожаловался Лас волосам друга и подозрительно завозился.
– Только попробуй, – Сантилли спешно открыл портал и сбросил умирающего принца с колен, крикнув в полумрак на той стороне. – Лео, займись пассажиром и сразу обратно его.
Подошел Эдингер, обнимающий Джулиане за талию.
– Укачало? – весело осведомилась девушка.
Народ в трактире успел немного протрезветь, когда Леонардо вместе с сыном привел бледного, как покойник, Ласа и сдал на руки ашурту, проворчав нечто нелицеприятное в адрес не знающих меры демонов.
– У тебя прислуга разболталась, – недовольно констатировал Таамир, прочно обосновавшийся за их столиком.
Уходящий человек прекрасно все расслышал, но никак не среагировал, а вот Сантилли задумался.
– А черт его знает, – созрел он через некоторое время, и закончил совсем не так, как ожидали драконы. – Я Роберте за ее пироги все, что хочешь, прощу, но, да, зубы наш авторитет ландшафта отрастил, как у гурша. Допрыгается – тебе отдам. В аренду. Они с Бьерном тебе такого наланшафтят. Помнится, как-то он с учеником кусты у тебя по дворцу насадил. Между прочим, красиво было. Зря ты приказал убрать.
– Бьерн давно не у дел. Старый совсем. Путается в заклинаниях, – освежил память императора Таамир, и хмыкнул про себя: как же, отдаст он. Если кому рассказать, что император по несколько раз в день проигрывает словесные баталии языкастой прислуге – никто не поверит. И ведь оба довольны.
Возле их стола разноцветной райской птицей возникла Ирина, звеня многочисленными браслетами, и бесцеремонно подергала стул Таамира за спинку.
Ин Чу вывернул голову, рассматривая ее снизу, и неожиданно прекрасно поставленным голосом пропел:
– Кто ты, прекрасная дева?
– Смена власти. Перелетай, Горыныч, к стенке, – женщина, зловеще рассмеявшись, взмахнула широкими рукавами, как крыльями, и начала отодвигать свободные стулья в сторону.
– Седеть начала, а все, как ребенок, – проворчал король, и не думая трогаться с места. – Начинающийся маразм?
– Всего ли скончавшийся патриархат, – Ирина значительно прищелкнула пальцами. – Женская революция в действии. Ты перелетаешь или переползаешь, птичка певчая?
Дракон снисходительно улыбнулся, прислонился к стене и величественно скрестил руки на груди. Собеседники несколько ударов сердца молча следили за женой султана, развившей бурную деятельность по слиянию всех столов в один, потом вынужденно присоединились, оставив Сантилли со спящим принцем в гордом одиночестве. Таамир благосклонно кивал головой и давал бесплатные советы. Помогать он явно никому не собирался.
