Текст книги "Броненосцы Петра Великого. Тетралогия (СИ)"

Автор книги: Алекс Кун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 86 (всего у книги 166 страниц)

Дни, проведенные в Бергене, дали многое. Экипажи отдохнули перед финишным рывком, а командиры собрали много слухов разной степени точности. Сводя информацию воедино, получаем примерно следующую картину.

Король датский Фредерик IV уже в канун марта вторгся в герцогство Шлезвиг? Голштейн и в апреле осадил город Тённинг, расположенный в устье реки Эйдер; но город этот был освобожден подошедшими из Бремена шведами. Теперь там осадное сидение.

Король польский Август в феврале вторгся в Лифляндию, и осадил Ригу. Про эту осаду вообще анекдоты рассказывают – лишний раз убеждаюсь, что тут все как на ладони и нужно быть очень осторожным в словах. А с осадой Риги получилось действительно смешно – план был, судя по концентрации на границах конницы, провести мгновенное вторжение и взять наскоком Ригу, разомлевшую от долгого мира. Да только во время вторжения, главнокомандующему армии, генералу Флемингу, понравилась знатная полячка, и он бросил армию на генерала Пайкуля, отбыв в Саксонию на свадебные торжества. Любовь" с. Нерешительный Пайкуль топтался у границ Лифляндии так долго и так громко, что рижский генералгубернатор Дальберг не торопясь и очень тщательно подготовил город к осаде – закономерно показав подошедшим под стены Риги саксонцам очень неприличный жест. Теперь и там наметилось долгое осадное сидение.

Не устаю удивляться прихотливым изгибам мысли аристократов.

Всю прошедшую зиму Дания в авральном режиме готовила свой флот, даже несколько тысяч человек наняли в команды кораблей, в том числе и отсюда, из Бергена.

В мае датская эскадра, составом более чем в два десятка линкоров и примерно стольких же кораблей сопровождения – вышла в море под управлением молодого графа Гелденлеве, принявшего эскадру после смерти почтенного генераладмирала Иенса Юэля. Еще около десятка линкоров присоединяться к эскадре позже. И это, собственно говоря, все, что есть у Дании.

Взгрустнулось. Потому как король шведский Карл, готовил к выходу в море эскадру из четырех десятков линкоров, под командой генераладмирал графа Ганса Вахмейстера. А по Северному морю, в направлении пролива Скагеррак, не торопясь, накатывала англоголландская эскадра примерно из пяти десятков вымпелов, из которых более двух десятков были линкорами. Командовали союзными эскадрами адмиралы Джордж Рук и Филип ван Альмонд, по слухам, самый опасный тактик во всей этой связке, к счастью, загнанный на вторые роли своим нидерландским происхождением.

И вот в эту кашу мне предлагали лезть, помахивая российским флагом? С четырьмя деревянными кораблями? Против трехдечных стопушечных линкоров? В узости Скагеррака и Зунда? Эээээ… Где у них тут таблетки от глупости? Дайте две, нет, даже четыре – мне еще неделя хода до Копенгагена, двух может не хватить.

Эскадра снималась с рейда Бергена 21 июня 1700 года. Сосредоточенно и целенаправленно. Расклад сил довел до всех, и все прониклись. Шуточек поубавилось, но и нервной дрожи было незаметно. Эскадра оставляла апостолов в Бергене, и двумя парами, фрегатов и клиперов уходила на Копенгаген – там нас ждала Работа. И ничего страшного, что моря чуть более загрязнены судами противников, чем мы рассчитывали – просто невозможное потребует от нас чуть больше времени. «Не съедим, так хоть понадкусываем».

На выходе из пролива выглянул редчайший гость Бергена – солнце. Мир вокруг оделся разноцветьем радуг, и суровые горы стали из серых – краснозолотыми, с зелеными кантами растительности. Небо стремительно очищалось, отставшие от основного облака тучки неслись по небу, пытаясь догнать ушедших вперед. Паруса хлопали под прихотливыми изгибами ветра, сбрасывая пропитавшую их водяную пыль на высыпавших из трюмов матросов.

Морские Боги желали нам доброго пути. Что ж, намек понял. Авансы отработаю. Но и вы там, в небесной канцелярии потрудитесь для нас над ветром. Желательно галфиндом. Ради такого дела даже палочек заговоренных настругаю.

Эскадра, набирая скорость, шла к месту сбора более сотни судов потенциального противника и менее пяти десятков судов непроверенного союзника. Вчетвером. Адмирал заглатывал горстями таблетки от глупости, но они не помогали.

Вернуться назад не позволяли политические соображения. Самое простое и короткое – «Петр не простит». Со следствием – что накроются мои наработки в стране бронзовым и очень тяжелым Тазом.

Выход из этого тупика лазил под боком по вантам, хорошо уже, кстати, лазил. Мне надо обменяться парой залпов с большой эскадрой противника, получить пяток дырок в паруса и ретироваться с чистой совестью, спасать, так сказать, царевича.

Долгое и спокойное курсирование в Балтике, в новых раскладах не смотрелось. Точнее, смотрелось как ловушка. Что ж, ход за адмиралом Джоном, мне первому открывать огонь никак нельзя.

29 июня выдалось чистым и тихим. Четырех бальный ветер подгонял легкую волну с северозапада, подталкивающую нас к застывшим на горизонте судам противников. Во второй половине дня наши две пары подходили средним ходом к крепости Кронборг. Ждал встречи с крепостью с некоторым любопытством – ведь именно тут Шекспир играл страстями Гамлета, принца датского. На крепостной стене Кронборга принц и встретил тень своего отца. Будет интересно взглянуть на эти стены, а то в прошлый раз было некогда.

Вот только взглянуть на крепость было любопытно не только нам…Все море у северного рейда крепости проросло мачтами кораблей, судя по их виду – уже давно стоявших тут без движения. Похоже, датчан обложили, хотя никаких намеков на боевые действия не видно, даже затрапезного полусгоревшего остова барка заметно не было. Видимо, к банкету еще не поспели шведы. Зато приперлись незваные гости, в нашем лице.

Могу понять слишком долгую реакцию флотоводцев союзной эскадры. Пока их оторвали от чаепития, пока они протирали глаза, не доверяя им и силясь вспомнить, кому может принадлежать простой белый флаг, с косым синим крестом. Может быть, так и не вспомнили, но вот обводы кораблей нас выдают – тут уж никуда не деться. Теперь адмиралов явно терзал вопрос, останавливать нас или не вмешиваться. Баталию затевать после чая, а главное, имея на руках заякоренный флот со спущенными если не штанами, то парусами точно – не хотелось. Но и в то, что английский адмирал не попытается указать нам, как дышать и чем жить – верилось слабо. Нырнул еще раз к расчету левой носовой башни, потом к расчету левой кормовой. Напомнил сценарий. Теперь ждем хода противника, под наш заготовленный ответ.

Да кто бы сомневался, господа флотоводцы, что вышедший на перехват фрегат, прижимающийся к нам слева, прикажет выстрелом сбросить ход и паруса. Банально и предсказуемо. А где кнут к этому прянику? Где коробочка из линкоров на случай неподчинения? Совсем расслабились эти царицы морей.

Ястреб открыл ураганный огонь обеими башнями левого борта… холостыми выстрелами.

На фрегате, похоже впали в ступор, и недоуменно осматривали себя в поисках дыр. Хотя, слава их выучке, быстро разобрались, что и фонтанов промахов не было. Вот только повторить требования фрегат не рискнул, осознав себя таксой без поводка и хозяина – рядом с парой доберманов и парой питбулей, на которых он опрометчиво гавкнул.

Больше никто нашему неспешному проходу не мешал. Просто не успели. Хотя по флоту играли тревогу, звуки боцманских дудок далеко разносились над водой, а по лесу мачт засновали черные букашки.

С особой душевной радостью углядел в составе союзного флота пару до боли знакомых силуэтов – мои труды и бессонные ночи принесли зримый урожай. Оперативно они фрегаты отстроили по моим подложным чертежам, думал, будут дольше возиться. Улыбнулся, глядя на транцевую корму новостроев. Молодцы. Все согласно проекту. Жаль, что не весь флот такой. Если им денег не хватило, могли бы и к ганзейцам обратиться, нашлись бы способы их кредитовать. Но, увы, не все коту масленица.

Проходя Кронборг, поприветствовали крепость салютом, как положено. И она ответила, правда с запаздыванием, наверное, также как флотоводцы пытались припомнить, где им такой флаг встречался. А может, просто ржали над англичанами и не могли попасть фитилем в запальное отверстие.

Южнее крепости на якорях стояли датчане. Не дать ни взять – пара котов шипящих и выгибающих друг перед другом спину. Один кот пожирнее, и шерсть у него лоснится, а второй с признаками дворового происхождения, худой и лысоватый. Если бы мне приходилось делать ставки по такой аналогии – не задумываясь, поставил бы на «дворянского» кота, хоть он и облезлый, но Дания на море уже не одну сотню лет воюет. Вот только с флотами все не так просто, как с котами – кроме опыта нужна еще и воля командующего к победе. А вот с этим у датского флота не все хорошо. Откуда такие странные мысли? Да все та же способность читать между строк – вот и читаю построение кораблей на рейде. Если бы датчане собирались лечь тут костьми, они бы свои линкоры заякорили шахматной линией на фарватере. А то, что открывается глазам на южном рейде Кронборга больше похоже на мой план для нашего флота – сделать пару залпов и сматываться. И суда выстроены согласно этому плану, да еще с намеком, что легкие суда прикроют линкоры, пока те будут ковылять в бухту Копенгагена. Разочаровался. Мне тут явно делать нечего. Надо переговорить с Гелденлеве и идти дальше, глянуть одним глазком, как там шведы. Вдруг им помочь надо.

На подходе к адмиральскому линкору сделали приветственный залп, дождались ответного – да что у них за тугодумы во всем руководстве, эти тоже думали приветствовать или в борт ядром закатать – и бросили якоря, вытравливая концы и приспосабливаясь к легкому волнению пролива. В целом ситуация начала меня забавлять. Если вернуться к аналогии с двумя шипящими друг на друга котами, то наш приход выглядит как шествие охамевшей мыши. Которая, проходя мимо лоснящегося кота походя его пнула, а дойдя до облезлого – покровительственно похлопала того по лапе, и теперь устраивается в шезлонге с коктейлем и книжкой, намереваясь посмотреть, что тут будет происходить. Коты, взирали на это шествие с полным непониманием, соответственно и реакции у них заторможены – они даже мяукнуть забыли. Может, ждут пришествия большой мышиной стаи? Ну, пусть ждут. Погода отличная, тепло, море спокойное – самое время загорать в шезлонге.

Приказал спускать шлюпку – нам с Питером и переводчиком стоит навестить графа для выработки маршрута нашей дальнейшей морской прогулки. Питеру дал установку, что в датском ордере нам делать нечего, и никаких данных про наши суда раскрывать не надо. Совсем не надо, даже друзьям. Раз мы не собираемся участвовать в баталии совместно с датчанами, то и учитывать им нечего. Союзник союзником, но табачок врозь.

Граф поднял адмиральский флаг на ветеранском линкоре. Проплывая под бортом гиганта, уважительно рассматривал следы былых баталий на толстой шкуре морского бойца. Хотелось погладить борт рукой, провести по чопикам, забитым и зашкуренным в старые раны. Могу потешаться над нерешительностью адмирала, но его флот достоин уважения.

Глава 13

Гелденлеве принял нас с Питером радушно. Его настороженность демонстрировали только шесть солдат в блестящих нагрудниках, сопровождающих нас по всему кораблю. Правда, сопровождать было недалеко, и почетный конвой отстал у дверей капитанской каюты, оставив нас с Питером, одним морпехом и переводчиком на растерзание десятку офицеров датского флота.

Но русским и частично русским офицерам бояться не пристало! Особенно с Даром на боку морпеха.

Представились. Вручил грамоты с кучей вензелей и печатей. Обстановка заметно улучшилась. Но, к сожалению, это потянуло за собой банкет за встречу. Тоже мне, встреча на Эльбе. Расставил приоритеты, представил своего вицеадмирала как флотоводца нашей эскадры, а себя – как прилипалу, посланную Петром с флотом для решения политических коллизий, если таковые возникнут. Питер посмотрел на меня с искренним недоумением, но смолчал. Соответственно, ему досталось обсуждение интересных вещей, а на мою долю пришлась политическая пена. Стал бессовестно подслушивать деловой разговор, одновременно обсуждая с аристократами всякую галиматью. Ну откуда мне знать, когда Петр выполнит союзнические обязательства? По мне так ему вообще этого делать не стоит. А уж о том, что в этом году в моду вошло – это вообще не ко мне.

Из деловых разговоров над картами на другом конце стола складывалась следующая ситуация. Датский флот ушел в мае в бухту Хано, южнее Карлскроны, дабы воспрепятствовать выходу шведского флота. Но потом пришли сведения о подходе союзной эскадры, и датчане оттянулись на этот рейд, получив подкрепление еще из 8 линкоров. Шведы, соответственно, погрузили на корабли войска, и вышли в море. Куда они пойдут – тут и гадать не надо. Пойдут на соединение с союзной эскадрой. Путей для соединения два – долгий и безопасный – пройти южнее Зеландии, через Большой Бельт и выйти к Зунду с севера. Или короткий, но сложный, вдоль побережья Швеции, восточнее Сальтхольма, с выходом к Зунду с юга. Этот путь мало проходим для тяжелых линейных кораблей. Пролив у острова Сальтхольм похож на Маркизову лужу финского залива моего времени. Мелко. Есть фарватер, довольно извилистый, длиной добрый десяток километров, но датчане, отступая, сняли с него вешки. Кстати, судя по обсуждаемым глубинам, наши корабли, если их разгрузить, пройдут и рядом с фарватером, хотя и не везде. Одним словом датчане считали, что Карл тут не сунется, имея более надежный, хоть и более долгий путь.

Но то, что помнил о Карле – заставляло меня сомневаться в этом выводе. Молодой, горячий, торопящийся, судя по Полтаве…

Сделал себе зарубку изучить этот фарватер и местность вокруг. Если ничего не получится – просто прогуляемся, как и планировали. А если получится …

Не буду загадывать наперед. А вот прикрыть себя бумажками, раз уж в голове начали бродить батальные мысли – надо обязательно. Мне черноморского экспромта вполне хватило.

Уединились с Гелденлеве и переводчиком на уголке стола, стали обсуждать политические вопросы – мол, надо нам согласованный флотоводцами план действий эскадр облечь в меморандум. А то вдруг мы наткнемся в рейде на шведскую шняву, и нам надо иметь официальный повод пальнуть по ней. Ведь войну то Петр неизвестно объявил уже или еще нет. Адмирал сопротивлялся такой постановке вопроса, упирая, что это уже дела Адмиралтейства. Тыкал в адмирала мандатом от Петра, в котором черным по белому, старорусской вязью и с ошибками было написано, что мы пришли воевать вместе с датским флотом. Так какие препятствия? Адмирал считает возможным для себя не выполнить волю двух монархов, заключивших между собой союз?

Меморандум мы составили. Сделал для себя еще один неприятный вывод – датчанин отступает при малейшем давлении. Отвратительное качество для флотоводца. Ну да бог ему судья, как тут говорят.

В редактировании меморандума под конец принимали участие все офицеры флота, что добавило бумаге выкрутасов. Если отбросить всякие вычурности, то отдельной русской эскадре присваивались права авангардной группы датского флота, соответственно с правами этого самого датского флота. А вот от обязанностей, кроме как не пятнать чести Дании и прочей аналогичной казуистики – удалось частично отвертеться. Зачем нам датские адмиралтейские инспекторы? Может еще и наши корабельные описи адмиралтейство на свой баланс возьмет? Угу, и тут же нас разберут на запчасти. И нашей флотской казной мы делиться, не намерены, как и любыми поступлениями в нее в будущем.

Договорились, что достаточно будет ввести в состав нашей группы датский корабль сопровождения, и формальности будут соблюдены. Для наших четырех кораблей даже принесли авангардные датские вымпелы – длинные и узкие треугольные полотнища синего цвета, с датским краснобелокрестовым флагом в основании вымпела. С завистью пощупал огромное полотнище – шелковое, богато у них тут флот живет.

Этот вымпел допускалось нести совместно с не датским флагом. Точнее, нигде не было записано, что так делать нельзя, и убедил датчан, что раз не запрещено, то такое возможно. Попросил солдат, доставивших эту симпатичность, отнести наше приобретение в шлюпку. Пока офицеры не одумались от моего заговора зубов.

Отполированный меморандум подписывали уже под звон серебра надвигающегося застолья, теперь на него, в смысле на меморандум, оставалось поставить печать адмиралтейства и выходить на охоту. Если конечно сегодняшний день не поставит крест на мою печень, чего стал опасаться, отслеживая вносимые стюардами корзины с бутылками. Нет, себя считаю русским человеком, и меня шестью бутылками на морду лица не напугать – а вот печень у меня, похоже, иностранная – она откровенно боялась.

Торжества на борту флагмана, к сожалению, были только началом. Нас настоятельно приглашали посетить Копенгаген – куда же мы денемся, в адмиралтейство надо, разгрузиться надо, поставки организовать.

Выдвинулись с рейда только утром следующего дня. Под датскими вымпелами и русскими флагами. Рейд салютовал нам залпами. Красоту картины портило только состояние адмиралов. Жаль, что до бухты Копенгагена было рукой подать – длительная морская прогулка в свежий ветер нашему здоровью пришлась бы очень кстати.

В бухте якорились еще до обеда, с нами пришел датский галиот, назначенный нам в сопровождающие. С галиота немедленно отвалили шлюпки к причалам города, докладывать о политическом событии – вступлении в войну русского флота – именно политическом, так как мы попрежнему выглядели в глазах всех мышью, между двух котов. Ястреб смотрелся рядом с линкорами пигмеем, и получить от нас ощутимую помощь датчане не рассчитывали, даже, несмотря на слухи, про эти корабли. Ну, осилили эти кораблики какихто там османов – но тутто, совсем иное дело! Пусть эти русские играются в кораблики, лишь бы под ногами не мешались у настоящих моряков.

Велел себе собраться, отложив внутреннюю войну организма – предстоял сложный визит в адмиралтейство. Знал бы, что визит будет не только сложным, но и долгим – отложил бы, ей богу. Воевать на два фронта всегда тяжело. Единственно, что спасло мои политические игры – изначально выигрышная позиция, подписанный меморандум, и датские вымпелы уже красующиеся на русских кораблях. Которые, кстати, бурно приветствовали горожане. Как мизерекордия, на добивание, пошли бумаги Петра. Перечить двум монархам не рискнули и в адмиралтействе, хотя наверняка пошлют к Фредерику гонца.

Добился от адмиралтейства только решения наших просьб, о выделении нам причала и амбара, где мы можем поднять свой флаг – то есть, выкинуть оттуда всех посторонних и выставить свою охрану, после чего спокойно разгружаться или загружаться.

Печать обещали поставить по возвращению гонца от монарха. Значит дня три, тут все рядом.

Покинуть бухту Копенгагена наша флотилия смогла только через четыре дня. С печатями.

Прошедшие дни были мучительны, в своей бессмысленности. Мы воюем или как? Какие ассамблеи? Какие торжества? По поводу чего?! Мне на русских балах хватает дам, чтоб от них отбиваться. Надеюсь, сюда еще не успели подтянуть бретеров и агентов влияния. Но, на всякий случай, ночевал на кораблях.

Разок был очень близок к тому, чтоб принять приглашение обворожительной фрау, осмотреть ее поместье. Девушка вполне отвечала званию «фрау», ведь это обращение возникло от имени богини Фрейи, первой по красоте в местном пантеоне богов. Подчеркивая намек на богиню красоты, девушки носили несколько перьев и золотое ожерелье, так как по преданию Фрейя имела накидку из соколиных перьев, и золотое ожерелье.

Ожерелье богиня получила в уплату за ночь, проведенную с четырьмя гномами, а домашним животным у нее был кабан, по слухам являющийся ее любовником. Удержался от соблазна. Ну их, этих фрау.

Кроме неприятных моментов наша остановка в столице Дании имела и моменты нужные. Разгрузили суда, прилично заняв два портовых амбара. В третьем амбаре организовали проживание моряков и охраны, так как устраивались мы на этой базе всерьез и надолго. Даже с поставщиками договаривались не на разовые поставки, а на постоянный контракт, что прилично снижало цены закупок. Там где стоял выбор – платить деньги или зависеть от военных поставок датчан – предпочитал платить деньги, тщательно занося все расходы в описи.

5го июля, рано утром, наша эскадра вышла в пролив, и почти ползком, подчиняясь слабому ветерку, двинулась в облюбованное мной по картам место. Норму снабжения кораблей холостыми зарядами явно придется пересматривать – тут не столько воюют, сколько салютуют друг другу. Показушники. Хоть и приятно. Надеюсь, теперь с церемониями все, и можно спокойно поработать.

Как и представали в моем воображении, окрестности острова Сальтхольма были типичной «лужей». И сам остров, длинный и узкий, напоминал плоский блин, заросший травами. Остров выступал над водой на считанные сантиметры, редко где на метры. Спрятать на нем ничего нельзя, только если людей лежащих в траве.

Весь день корабли утюжили мелководье на самом малом ходу, периодически сдергивая себя с мелей якорями. Капитан сопровождающего нас галиота только разводил руками – он, мол, говорил этим русским, что тут сплошные банки, но им хоть кол на голове теши.

Вечером на Ястребе собрали совет. Мы с Питером, четверо капитанов, без датчанина мы обошлись, и капралы абордажа. Взял слово.

– По слову данов, Карл, с флотом своим, со дня на день пройдет около этого самого места, где мы якоря ноне покидали. И далее у него два пути, либо вокруг Зеландии, либо напрямик, через эти мели. Даны говорят, что Карл тут не пойдет. Но мнится мне, именно так он и поступит. Скор Карл, вопросы решать. Нетерпелив. Не будет он вокруг ходить, пока напрямки не испробует. А значит, встанет тут рейдом, да на шлюпках отправит фарватер промерять, да вехи ставить. А как промерит, тут он флот свой проводить и начнет. И проводить будет скоро, плотно забивая фарватер кораблями, так как станет торопиться узкое место пройти. Вдруг да даны обнаружат такую переправу, да подгонят сюда часть флота. Ведь отсюда до рейда датских кораблей километров 50, не более. А посему приказываю …

Ночью эскадра лишилась почти всех своих шлюпок, поначалу курсировавших между кораблями и островом Сальтхольмом, а потом укрывшихся на острове Амагер, километров на 8 севернее поселка Драгёр.

Перед этим у меня состоялся разговор с царевичем.

– Алексей, ведомо тебе, что ругаю капральство твое за дисциплину скверную, да непослушание. Есть для вас шанс доказать, что сильны вы не только проказами. Ноне наш вицеадмирал фон Памбург намеревается баталию шведскому флоту дать, да кораблей у нас мало, как и людей – каждый человек на счету. Посему, хотим поручить тебе, да капральству твоему дело важное – начало баталии отметить. Но подумай хорошенько, дело очень трудное, коль ты на минуту раньше сигнал дашь или, не приведи господь, замешкаешься – вся баталия сорвана будет, и корабли наши на дно пустят…

Одним словом – уломал отрока занять выделенный пост наблюдения, теперь он, с гребцами шлюпок и своим капральством прятались в прибрежных травах и кустарниках Амагера, высматривая, когда шведский флот начнет створиться с ориентирами. Задача поста была подать сигнал и быстро, на шлюпках, дойти до северной оконечности Сальтхольма, до которой грести около 6 километров. Там они подбирают забытых нами ночью на острове пловцов, и сматываются обратно на Амагер, дожидаться конца баталии и эвакуации. Гребцами на шлюпки посадил абордажников с Дарами, а то мало ли что…

Теперь оставалось только ждать, отведя наши корабли севернее и спрятав их за горизонтом. Потянулись тоскливые часы ожидания. Прошел день. Сопровождающий нас датчанин расслабился, не ведая наших планов, и занялся привычным делом – бездельем на рейде, удивляясь, чего это мы команды гоняем и сторожим каждый шорох, будто шведов ждем. Даже доказывал нам на совместном ужине бредовость предположения о том, что тут поведут флот. Ни один адмирал, хоть немного понимающий свое дело, так не поступит. Убедительно доказывал. Кивал, соглашаясь с его аргументами. Вот только он не общался с Петром, и не подозревает, какие коленца могут выкинуть монархи. Будем ждать.

Уверовать в то, что Карл прошел мимо и двинулся в обход, как нас убеждал датчанин – не успели.

7 июля, ближе к обеду прибыла посыльная шлюпка – шведский флот встал на траверзе Драгёра и спустил массу шлюпок, обследующих фарватер. Причем, вешек они не ставят, ставя вместо вешек сами шлюпки.

Шах и мат. Бешеное напряжение последних дней спало, и тело начала затапливать волна азарта. Даже мысли о шведских моряках ушли на задний план. Вот только интересно, если они шлюпки для вешек задействовали, на чем они будут спасать экипажи и войсковые наряды с тонущих кораблей? Ладно, это их дело. За торопливость в войне платят только одну цену, впрочем, как и за леность. Видимо Карлу его адмирал не смог этого объяснить. Точно так же, как мне не удалось донести этих истин до Петра. Сочувствую адмиралу.

Объявил боевую тревогу по флоту.

С датского галиота пришла шлюпка за разъяснениями… Ну что вы, ничего страшного не происходит! Шведы таки пришли… Да, да, всем флотом, и собираются ударить в тыл Гелденлеве… А мы решили большие ученья провести, с боевыми стрельбами. По шведам. Но вам за нами все равно не угнаться, так что просто подождите нас пока тут… И хоронить нас раньше времени не надо! Как там – на все воля Его.

Две пары кораблей замерли, превратившись в одно напряженное большое ухо и выпученный глаз. Хорошо еще, что погода баловала, и горизонт всего лишь тонул в синеватой дымке, а не в серости тумана или облаков. Последние минуты ожидания – это самое мучительное.

Густой далекий грохот мы все же расслышали, за ним еще и еще. А взлетевшие рядом хвосты сигнальных ракет подтвердили, что нам не почудилось.

– С богом, Питер, действуй по плану – это твоя баталия.

Ушел в отгороженный мне на Ястребе уголок, у меня еще примерно час, пока наши пары маневрируют у попавшего в ловушку гиганта, а потом поднимусь на палубу с фотоаппаратом, порадую государя, если конечно Питер не увлечется и не отправит нас всех на дно. Хотя, дно тут рядом – добреду пешком, высоко держа фотоаппарат над головой. Но все равно, надеюсь, до этого не дойдет.

Пара фрегатов, на всех парусах выскочившая от горизонта вдоль побережья Дании, начала левую циркуляцию, уходя к побережью Швеции и делая черточку над «Т» застрявшему на фарватере шведскому флоту. Пара клиперов, выжимая все что можно, торопились обойти остров с запада, так как Карл полез с востока, и попытаться из буквы «Т» сделать букву «Н», перечеркнув хвост флоту. Проблемой могло быть только то, что не все корабли шведов успели втянуться в десяти километровый фарватер, к моменту, когда сработали мины пловцов в голове и хвосте флота, а также в середине, но это просто на всякий случай было задумано.

Жаль, что пловцы не осилят всю громаду флота, а то мы вообще могли бы подойти к шапочному разбору. Есть еще, над чем поработать.

Фрегаты начали баталию первыми, гулко защелкав бичами башен. Они даже паруса частично спустили, убедившись, что разгром авангарда превращается в избиение, так как затонувшие на фарватере корабли не давали шведам шанса вывести линкоры из узости и ответить.

Клиперам повезло меньше, около десятка шведских кораблей с двумя линкорами охранения в западню не попали, и попытались обойти Сальтхольм с запада, спеша на помощь своему авангарду. Только на востоке фарватер не размечали – еще одна ошибка командующего, и оба линкора уже сидели на банках, когда из тисков мелководья вырвались две наши птицы хищной породы.

Дальше бой напоминал охоту сворой собак на медведя. Роль своры честно и самоотверженно выполнили мелкие корабли поддержки линкоров, бросившиеся на наши клипера. Вот только охотники с большими ружьями не пришли на помощь своей своре, безнадежно завязнув в трясине ошибок своих руководителей.

А свора гончих – медведям не противник.

Уши закладывало от несмолкаемого грохота, Питер вошел в раж, и башни замолкали только на пробанивание. Над кораблями витал кислый запах сгоревшего пороха и уксуса, которым все же пришлось охлаждать орудия. Башни распахнули все люки, хоть это не особо помогало, судя по тому, что едкий дым даже в трюме ел глаза.

Хорошо, что канонирам и целиться особо было не надо – только на первых порах требовалась точность, а дальше, после разгрома арьергарда, клипера все же перечеркнули хвост застрявшей колонны и первым делом отстрелили мелкие корабли, пробирающиеся по границам фарватера мимо застывших линейных монстров назад, к открытой воде. Некоторым удалось уйти – слишком мало было двух клиперов для сдерживания трех десятков мелочи. Но ушли меньше десятка. Остальные выбросились на мели у шведского берега. По ним стрелять не стали, расход снарядов и так ужасал.

Клипера все выше задирали орудия, распространяя огненный смерч все дальше вдоль полыхающей колонны судов. Мазать начали безбожно. Приказал прекратить огонь. Памбург пытался доказать, что еще немного, и мы достанем до середины. Плохо изучает матчасть. Очень плохо. Отвел Питера в сторонку и устроил шепотом разнос. Матчасть надо знать. И свою, и противника. Не достанем. Но можем начинать красться вдоль колонны, по примеру легких судов шведов, и бить в упор. Только идем с наветренной стороны, чтоб искры пожаров до нас не долетали, и немного подождем, чтоб не попасть под детонации пороховых погребов линкоров.

Это была бойня. Даже не по себе становилось, от этого деловитого убийства шведского флота. Единственно, что длилось оно недолго. Капитаны кораблей поняли, что героической обороны линкоров от абордажа у них не получится, и их просто сожгут – после чего начали эвакуацию команд и нарядов на шведский берег. Меня это не устраивало, так как все эти спасшиеся наряды могут придти к Петру под Нарву, вот только сделать ничего не мог. Шведы сыпанули с кораблей как тараканы. Часть удалось прихлопнуть шрапнельными тапками, часть утянули на дно доспехи, если были такие идиоты, что не сбросили их, вместе с оружием, на кораблях. Были храбрецы пошедшие на абордаж. Вот только шлюпок для этого было недостаточно – слишком много шлюпок поставили на разметку фарватера. Непростительная ошибка. На шлюпки пушкарей не отвлекал. Морпехи справлялись.

Море чернело от людских голов. Над всей этой кошмарной картиной рвались шрапнельные снаряды, уже даже не прицельные, а как получиться, так как весь пролив превратился в шевелящуюся массу темных точек с редкими вкраплениями шлюпок.