Текст книги "Броненосцы Петра Великого. Тетралогия (СИ)"

Автор книги: Алекс Кун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 52 (всего у книги 166 страниц)

Отчитался перед магистром о проделанной работе, а потом сели с ним обсуждать один пункт проекта мирного договора с Турцией. Пункт вызвал закономерное возмущение гроссмейстера. Как же так, воевали с нехристями, а теперь ручкаться будем?

Но на эту тему у меня была заготовлена целая военноэкономическая речь с политическим подтекстом. Магистр вполне вменяем, а на орденские постулаты никто не покушался.

Разложил перед гроссмейстером весь спектр вариантов, в том числе и вечную войну с османами. Магистр задумался. Вечная война, это вечные потери а он уже вышел из того возраста, когда нужно было искать себе, и своей вере врага.

По тому, как гроссмейстер начал делать акцент на вере, понял, что по существу мирного договора у него претензий больше нет. Заговорили о религиях и их лабораториях соборах. Обсудили перестройку мечетей обратно в церкви, из которых эти мечети и были построены одобрял обеими руками, но, тем не менее, некоторые мечети предлагал оставить. Напирал на концепцию города всех религий, где главной, разумеется, будет христианство подавать пример. Так, ненавязчиво, соскользнул с темы мирного договора с османами на религиозную почву, и догматы всепрощения и всех любления. Тем не менее, и этот разговор принес свои плоды. Гроссмейстер согласился с самым скользким пунктом мирного договора, по которому за нами оставались две части Константинополя на европейском берегу, а за османами признавали часть города на азиатском берегу, и теперь оставалось только додавить султана. За одно сделал зарубку о православных священниках, совершенно забытых мной в этом походе. Обсудили с магистром и православный приход в Константинополе, как оказалось, православный собор тут уже был Собор Святой Софии Премудрости Божией. Только из него тоже мечеть сделали. И приход христианский в Константинополе был, что меня откровенно удивило. Однако с этим всем пусть специалисты разбираются, надо наших священников сюда везти. А уж паству им сюда натаскаю в избытке.

Корабли разгрузили казачьи сотни и теперь грузились добром и визжащими работниками, накопившимися в казармах ордена. Работники шли с объемными баулами, чемто, напоминая челночников моего времени.

Галеры оставил в Константинополе, вручив их казакам как первый взнос великим ушкуям средиземноморья. Себе забрал, временно, все галеоты и разнокалиберные посудины, малопригодные для морского боя, заполняющие бухту Золотого Рога.

Получилась флотилия из двадцати восьми парусников и четырех фрегатов, общей вместимостью около пяти тысяч тонн. И всю эту флотилию умудрились загрузить за шесть дней, правда, в основном работниками и ранее собранным добром. Куда девать, и чем кормить такую толпу, в десяток тысяч человек представлял себе слабо. Но и отказываться от идеи не собирался. Все равно уже первый десяток тысяч перевезли, теперь вот второй повезем, а потом и еще больше. Подумав, что для этих тысяч надо хоть минимальное жилье, прикинул размеры палаточного лагеря. Даже если по десять человек в шатер загонять, то уже надо две тысячи шатров. Каждый шатер это минимум 30 квадратных метров парусины. Значит, уже сейчас мне надо парусины примерно столько же, сколько есть на всех моих фрегатах. Дал команду грузить весь запас парусины с Константинопольской верфи, и со всех портовых складов. Оставить только небольшой запас для ремонтов. За одно грузить и веревки. Надо будет походить по складам, и подумать, что еще понадобиться. Благо пока казаки еще не начали добро свозить, и есть свободное место на транспортниках. Казаки пока только приценивались к пригородам, остающимся почти не тронутыми.

Флотилия отвалила в полдень, катастрофически опаздывая в Азов. На обратном пути немного посвежело. Мысли, наконец, отвлеклись от самоедства, касающегося невольников и разграбления города, и занялись спасением эскадры, так как не все суда у нас могли похвастаться мореходностью.

Добрались до Керчи, и задали традиционный вопрос османы были? Нет? Ну, тогда мы еще пограбим ...

Разгрузка в Азове шла в авральном, темпе собравшиеся пять тысяч казаков рыли копытами землю, и их кони им в этом немного помогали. Работников сдавал Львову, под его несмолкающие стоны, ему и предыдущих десяти тысяч хватило за глаза. Он теперь требовал везти вместе с работниками и продовольствие отослал его с этими вопросами к Петру, хотя обнадежил, что караваны уже наверняка на подходе. Обещал подобрать человека, ответственного за этот лагерь переселенцев. За одно вспомнил про священников. Уговорил Таю остаться в Азове и взять на себя размещение и содержание лагеря переселенцев, упирая на то, что ближайшие пару месяцев буду просто ходить по кругу а она тут нужнее. Надо лагерь размещать, единую кормежку организовывать, туалеты, опять же в общем, она сама все знает. Оставил с ней половину морпехов, все привезенные с верфей запасы парусины и материалов, и совершил должностное преступление снял с фрегатов все запасные комплекты парусов и тросов. Пополню их у Крюйса, немного ободрав и его фрегаты. Оставил с ней и всю судовую казну, в Константинополе пополню, а ей еще с рыбаками договариваться.

Представил Таю князю Львову, как полномочного представителя азовского флота, по делам переселенцев. И обрисовал ее круг задач просил помочь, на первых порах. Князь оказался джентльменом, не стал говорить при дамах, что он по этому поводу думает, лишь печально покивал в ответ. Обещал выделить охранный полк.

Теперь будем разбираться со священниками.

Как уже понял, во время походов, казаки были набожными, и истово верующими их можно понять, образ жизни такой, что замаливать грехи надо постоянно. О местных церквях они должны были все знать, вот пусть и рассказывают.

Церковь в Азове была. Более того, она была тут очень давно. Весь в размышлениях, по поводу очень давно, нашел небольшую церквушку, на вид, старую, но с крышей из свежего теса. При штурме Азова ей снесли кровлю, и, заняв город, русские первым делом отреставрировали церковь.

В церкви служили, точнее, находились, еще точнее без понятия, чем они занимались в свободное между богослужениями время два священника пожилой, с длинной бородой, и совсем юный. Оба моим планам не подходили, но могли помочь советом.

Исполнил положенный ритуал, заметил в себе некоторый автоматизм для этой процедуры и приступил к расспросам, начав с истории слово "давно стоит", сидело в мозгу занозой, и раздражало любопытство.

Пожилой, оглаживая бороду, на удивление сочным басом поведал совершенно дикую, для моего исторического мировоззрения, летопись.

Первые христианские церкви появились на Дону задолго до того, как была крещена Киевская Русь. Основателем славянского христианства стал святой апостол Андрей Первозванный. За одно стало понятно, почему Первозванный. Почти полторы тысячи лет назад, первый ученик Иисуса проповедовал на берегах Дона. Считают, целью его путешествия была столица скифских земель город Сиварис, совсем рядом с Азовом. А так как другие апостолы не снизошли до славянских земель, то Святой Андрей почитается русским народом как наш особенный молитвенник и покровитель. А начало православия в донском крае восходит, по меньшей мере, к середине XIII века. Уже тогда Дон входил в состав Сарской епархии, кафедра которой первоначально находилась в столице Золотой Орды городе СарайБату. На этом месте у меня был культурный шок монголы совершенно не ассоциировались с православной епархией. Но становилось понятно, как в дальнейшем татары ужились с русскими. И перспектива перетянуть крымского хана, после похода Шереметьева, под русский протекторат, виделась более реальной. А то раньше все задумывался, не упрется ли хан в религию.

Казаки вообще считали крепость Азов исконно православным поселением, но было "перед господом богом согрешенье", и турки завоевали "христианский град". В Азове в этот период был древний христианский храм Иоанна Предтечи, в котором мы сейчас и находимся. Храм этот был старинный, оснований греками еще до турецкого завоевания генуэзской фактории ТаныАзака. В общем, храм с историей. Задумался об истории. Ведь всю историю древних времен мы знаем либо по летописям монастырей, либо по книгам ими же переписанными. Куда не глянь, везде ушки священников торчат. Усмехнулся и приступил к делу.

Святой дед обещал помочь, искренне обещал, на святое дело так сказать. И жертву храму принял благосклонно. У него тут монастырь мужской намечался, так вот, три десятка братьев во Христе вполне могут перебазироваться в Константинополь, и возносить Ему молитвы там, вместе с настоятелем. Это если все так срочно. А если попозже ... но на попозже у меня были свои планы, о которых уже написал письмо своим почти святым братьям, и оставалось только дождаться серьезную десантную группу с их стороны. Так что пока, удовлетворился монахами будет, кому храм в порядок приводить.

Второй раз конвой, полный казаков, пошел в рейс за черным, точнее коричневым деревом.

Дойдя до Керчи, задали традиционный вопрос, после чего, забрал один боеспособный фрегат, на который перегрузили по небольшой партии фугасов с остальных кораблей, и присоединил этот корабль к конвою. У меня на него появились планы, надеюсь, Крюйс обойдется оставшимися снарядами, очередную баржу ожидали через недельку другую.

Обобрали эскадру Крюйса и на паруса. Общая картина складывалась довольно печальная. Краса и гордость России, ее новенький флот, спустившийся несколько месяцев назад с верфей напоминал теперь ободранного попрошайку. Снарядов мало, в судовой описи кораблей катастрофический недобор, общее состояние половины действующих фрегатов не удовлетворительное. Надо с этим чтото делать. Посмотрю, что еще можно найти для флота в Константинополе. Может, даже пару линейных кораблей к Керчи пригоню.

Всю дорогу до Константинополя разрабатывал планы разорения побережий османов надо было срочно запускать блокаду побережий османов от торговых кораблей и план по разорению прибрежных городов. Иначе султан наших мирных предложений не услышит.

На обратный путь назначил себе замену ну не приятно мне было везти невольников, у меня другие планы есть. Командир головного фрегата неплохо справился с проводкой конвоя до Константинополя, специально не вмешивался, присматриваясь к нему как к командиру конвоя вот пусть теперь и водит по кругу этот хоровод. Тем более что по пути, все виденные на горизонте паруса торопились скрыться, а значит, от командира потребуются только знания кораблевождения, без навыков боевого офицера.

Изъял отобранный у Крюйса фрегат из конвоя на адмиральские нужды. Конвою все равно не отбиться от большой эскадры османов будет, а маленькая к такой толпе сама не полезет. Приказал обобрать Константинопольскую верфь все, начиная от крепежа и заканчивая досками и железом. Проверить портовые склады, весь аналогичный товар грузить на конвой и везти в Таганрог, будем пополнять запасы флота. Купцов конечно жалко, но флот мне дороже.

Более, в этом дурдоме, называемом авральной выгрузкой и погрузкой меня ничего не задерживало.

Собрал атаманов и предложил им ознакомительный рейд по ближайшим морям. Большинство отказалось, ссылаясь, что у них еще и тут остались дела. Но на две галеры авантюристов набрали.

Провел с будущими ушкуями практическое занятие по абордажу кораблей при помощи гранат. Десять минут штурмовали пустую шняву, забрасывая ее гранатами. Потом пол часа тушили. Но казакам новый способ сильно понравился. Надо будет абордажные гранаты без масляных тряпок делать. Еще час, демонстрировал процесс производства гранат, прямо на борту, казаки разбежались собирать камни в бочки, думаю, по дороге наделают много гранат.

Этим же днем каперская группа в составе двух галер казаков и одного фрегата, с собранной на него двойной партией абордажников, с остальных фрегатов, выдвинулась из бухты Золотого Рога в сторону Дарданелл.

За абордажниками заметил тенденцию, подражать моим морпехам. Теоретически, абордажники и были морпехами, только еще совсем не обученными. И форма у них была обычной морской парусиновые рубахи и широкие штаны, моя недоработка, поправлю, как в училище вернусь. Ну а про опыт и умения говорить вообще не приходилось. Отправил всех своих морпехов натаскивать зеленых абордажников, пока время есть. Раньше както даже не задумывался, что у меня каждый фрегат абордажной командой укомплектован одеты они с моряками одинаково, а в цейтноте и без этих мыслей плохо было. Но вот вернусь займусь этим вопросом обязательно. Записал в блокнотик. А пока на абордаж лучше одних казаков отправлять.

К обеду следующего дня подходили к проливу Мармара, Мраморного моря, так и не встретив по дороге достойной добычи, за исключением массы рыбачьих лодок. Но в проливе нам первый раз подмигнула фортуна. Взяли трехмачтовый галиот с сухофруктами и вяленой рыбой. Причем хранили все это в одном трюме, совершенно никакого понятия о сортировке грузов у этих купцов. Потратили на них восемь снарядов с картечью, и не получили ни одной пробоины. Слабаки.

Добыча была так себе, отправил галиот с призовой командой, точнее с остатками старой команды и надсмотрщиками, присоединяться к конвою, предварительно облегчив его на судовую, весьма скудную, кассу занялись поисками настоящей добычи. Для меня самое важное была не сама добыча, а то, что она не дойдет до порта назначения. За одно оценивал возможности ушкуев.

Мраморное море несколько вымерло, изза блокады проливов, решили идти в Эгейское. Пора было намекнуть султану, что и от греческих продуктов он может быть отрезан.

Поздней ночью дошли до крепости Дарданелл, и заночевали напротив бастионов, перекинувшись буквально парой слов с патрульной, малой галерой. А вот утром пришлось наносить визит. Сообщение с Константинополем у Дарданелл было постоянным, так что особых новостей от меня не требовали, хотели просто пообщаться. Русский гарнизон уже стоял и тут, рыцари даже пытались чтото говорить порусски порадовали, но хихиканье удалось сдержать. Пообщались с рыцарями через переводчика, разумеется теперь ни в один поход без толмача не хожу. Но разговоры были светские, и помочь нам с обстановкой в Эгейском море особо не могли. Только если информацией, что ежедневно рыцари отгоняют от крепости корабли, бывает и по несколько раз в день. Пожалуй, можно настрелять нам уток прямо в проливе, не мучаясь поиском по всему Эгейскому морю.

Знакомил рыцарей с казаками, представлял их как преемников рыцарей в деле разгона пиратов. Запустил в оборот слово ушкуйник, пусть у морских казаков будет свой термин. Если честно просто слово понравилось. Откланялись после обеда. За оставшееся до сумерек время вполне успевали выскочить из пролива.

Выскочили еще засветло, и нарвались на крупный рейд кораблей всяческих калибров.

Корабли вросли якорями в дно Эгейского моря, и стояли со свернутыми парусами. Казаки не стали разбираться, кто это, а налегли на весла. Мысленно перевязал себе один глаз черной повязкой, дал команду заряжать оба борта картечью и править в центр рейда, проходя через строй. Во всем этом сборище тревожили два галеона, солидно возвышающиеся среди меньших по габаритам шхун. Прижались к галерам, кричал казакам про абордаж галеонов в первую очередь. Сам целил между ними, благо стояли они рядом, в надежде, что стрелять друг в друга галеоны не станут, а развернуться, точно не успеют.

Величественно проходили по рейду, наблюдая суету на палубах. Никуда вы от нас не денетесь, вон, как глубоко сидите. Но стрелять никто не начинал, пытаясь разобраться в ситуации. Так, в торжественной тишине, вру, на самом деле под гортанные выкрики и вопросы со всех судов, наша троица, с фрегатом во главе и чуть отставшими ушкуйниками вошла в тень галеонов, далеко отбрасываемую ими под заходящим солнцем. Галеоны были небольшие, тонн на 300400, фрегат их проскочит быстро. Надеюсь, они даже выстрелить не успеют.

В момент траверза, протискиваясь между этими бегемотами фрегат открыл огонь по открытым пушечным портам. Стреляли в упор, когда дым от выстрела бился в борта галеонов вместе с картечью. Старались попасть по портам.

Интересно, чьи же это были суда? Что теперь они наши уже не сомневался, но раньше то, к какому порту приписаны были?

Фрегат стучал всеми своими шестнадцатью стволами, окутываясь облаком белого дыма, в котором совершенно невозможно дышать. Пушкари азартно расстреливали приличные запасы картечи, поднимая стволы от нижних палуб к верхним. Все же галеон, это не линейный корабль, и как их только мог раньше сравнивать. Шкуру галеона в упор картечь прошивала, выкашивая орудийные палубы и дробно стуча по противоположным бортам. Фрегат закончил это избиение, только выскочив из створа галеонов, которыми уже занялись ушкуйники, судя по частым разрывам гранат на верхней палубе, и развернулся к остальным судам на рейде, баня орудия и перезаряжая их фугасами. Кто у нас тут пытается якоря поднимать? Башни отстрелялись фугасами по самым прытким. Остальных, два пожара, вполне убедили не торопиться.

Фрегат ходил кругами вокруг рейда, в сгущающейся темноте, и контролировал, как заметно редеющие команды ушкуев перебираются с одного корабля на другой. Ушкуи уже обходились без гранат, торговцы были полностью деморализованы.

Уже в сумерках одна галера ушкуев перехватила фрегат. Призовых команд на все корабли не хватало. Отдал абордажников, но проинформировал, что они совсем зеленые, и ими можно только дополнять команды казаков. Отдал и своих морпехов, а куда деваться.

На вопрос, чьи это все же были корабли, казак пожал плечами, мол, какая разница. Мдя. Надеюсь, все же турецкие, а то ведь акулы обожрутся.

Ночевали на этом же рейде. Фрегат стоял под ветром, с усиленными нарядами и чутко вслушивался в тишину.

Утром на рейд пожаловала еще одна шхуна. Обе галеры встретили ее и проводили в нашу стаю. Даже думал постоять тут еще денек, но с призовыми командами было совсем плохо, и решил не рисковать и не жадничать. И так настрелял утят больше самой утки по размерам. Грузом пока не интересовался, мне суда важнее, а суда в этом рейсе, по договоренности с казаками, забираю как свою долю. Если чтото нужно будет из груза придется выкупать, ну и кассы судовые казаки пригрели.

Вообще, с судами надо чтото срочно делать. Вместе с этими у меня набирается уже двадцать семь крупных торговцев и полтора десятка мелочи, типа шняв. Причем, лояльных команд на них нет, орденские матросы это временное решение, а значит, суда скоро встанут на прикол в Таганроге. Надо заняться торговым портом и продажей судов русским купцам, перевешивая на них и наборы команд. Думаю, с перспективой прохода через проливы наш торговый флот будет пользоваться большой популярностью.

Возвращались медленно. Галеры вообще вели на буксире за галеонами, оставив в них только смену рулевых этим бегемотам такая дополнительная нагрузка ничуть не мешала.

Но до Константинополя добирались пять дней. Фрегат даже успел порыскать кругами по Мраморному морю, правда, не найдя ничего интересного.

В бухте Золотого Рога вставали на рейд, сменив ушкуев на борту призов нарядами солдат. В этот же вечер была большая казацкая пьянка, и дележ груза. Часть груза выкупил сразу, за четверть цены, казаки даже обрадовались и предлагали мне выкупить все, даже готовы были еще больше падать в цене. Долго думал. Денежный ресурс у меня в Константинополе просто астрономический. А товар мне отдают практически даром. Ударили по рукам. Некоторые сложности возникли с деньгами. Мелкая османская серебряная монетка, акча, штамповалась разными султанами поразному, и новые монеты весили, чуть ли не в три раза меньше старых. Кроме этого, в ходу были и другие монеты, мангыри, султани, куруш. В ходу были и европейские монеты. Как османы во всем этом разбирались, да еще и пересчет, с учетом стремительной инфляции вели только они сами и понять могли. Приняли решение, отмерять деньги на вес, то есть считать будем не монетки, а насыпать их в мешочек до оговоренного веса. Ухмыльнулся про себя вот и дошел до момента в жизни, когда буду деньги грести лопатой и рассыпать их по мешкам.

Казаки радостно поделили еще не полученные деньги и стали обсуждать следующий поход. Этот их сильно раззадорил ни одного убитого и десяток раненных. Призовые корабли оставили в бухте ожидать конвоя. Солдат указал менять каждый день и никого из команды на берег не пускать, при попытке сбежать сразу стрелять. И вообще, пускай их реже на палубы выпускают. Пошел к магистру клянчить матросов. Скоро в русском флоте ни одного русского не останется. Ужас, какой.

Второй поход начался только через день, казаки гуляли со всей широтой души. И в этот поход шли уже пять галер, набитые ушкуйниками до отказа. Нужно было выполнять план по потрошению побережий, и более того, посылать султану весточки из разоренных городов. Такое дело никому, кроме себя, доверить не мог. Вот потом пусть казаки уже сами продолжают.

Начало второго похода было совершенно аналогично первому. Так же ничего не выловили в Мраморном море, так же пообщались с рыцарями в Дарданеллах. Только кораблей на рейде у горла было мало, всего то три штуки. Не накопились еще. Оставили три галеры прятаться под бортами у торговцев, собирая нам новую стаю, и двинулись, наконец, вниз, вдоль османского берега.

Третьи сутки каботажа. За это время было много всего, много небольших прибрежных поселений, на рейде которых стояли мелкие, одномачтовые лодочки, была удачная погоня за парой торговцев. Которым, догнавший их фрегат, прострелил паруса и попортил такелаж, так как галеры просто не могли догнать эти прыткие шхуны. Шхуны с призовыми командами отправили к нашему месту сбора, будет интересно, как ушкуйники на месте сбора попытаются их второй раз на абордаж взять. Но это все было мелко, для того, что бы подтолкнуть мои планы. Мне нужно было крупное поселение, с большим портом, которое точно султану нажалуется, и главное, будет услышано. Но таких не попадалось. Вчера, запутавшись в островах и островках, между османским берегом и огромным островом, расположенном мористее, наткнулись на большой город. Правда, порт был слабый, опять вся та же одномачтовая мелочь зато, как выяснили высадившиеся на берег казаки, тут стоял гарнизон. На этот случай у нас был оговорен план "Паническое бегство", за озвучивание которого своим казакам чуть было, не лишился дубинки. Пришлось разъяснять. Зато теперь они с бодрыми воплями неслись к вытащенным на береговое мелководье носами галерам, вытаскивая азартную погоню под пушки фрегата. Получилось неплохо. Канониры потом уверяли, что просто промахивались врут наверняка, уж больно кучно они накрыли жилые кварталы, пока делали вид, что отстреливают погоню. Раз уж город все равно начинал разгораться, а все казаки были у пристани, разрешил положить веером по городу еще по пять снарядов со ствола. Фрегат окутался белым дымом, город ответил ему черными дымами и столбами пыли. Казаки бросились в оседающую пыль, спеша закончить свои дела до того, как в городе станет слишком жарко, в прямом смысле. Без боя они не обошлись, судя по доносившимся из города звукам, и гранатным бухам но повторить паническое бегство не удосужились. А к вечеру, уже занимались погрузкой галер с фрегатом, подсвечиваемые пляшущими отблесками поставленного на колени городка.

Не нравиться мне эта война, надо поторопить султана с миром.

Начал опрашивать полон, который понуро загружался в трюмы фрегата, с небольшими тюками скарба, надо же, казаки и тут блюдут условия поставки пленных. Искал тех, кто может показать местных городских шишек. Отправил казаков, с толмачом, в город еще раз. Самый главный, безусловно, сбежал это понятно, такие, в первую очередь сбегают, но пусть поищут наиболее активного из оставшихся, пусть присмотрятся, кто тушением руководит или народ организовывает. Сам сел писать письмо султану. Вежливое.

Уже ночью привели крепкого мужика, по виду, типичный грек, как их себе представляю, но толмач убеждал, что это визирь паши пашалыка Смирны. Попросил его еще раз, помедленнее и на русском языке. Толмач удивился, ну не понимает тут народ образных выражений. Про визиря и пашу понятно из фильмов, но в этом то контексте, что он хотел сказать. После растолковывания, перевел для себя должность грека как советник градоначальника, города находящегося в губернии Смирна. Слово пашалык понравилось, осело на губах вкусом сочного, горячего мяса. Ну что же, советник поговорим?

Застращал визиря картинами горящих городов, и флотом, укрывающим море до горизонта. Кстати, был ни так уж не прав если притащить сюда всех торговцев и все плавсредства, которые мы настреляли, картина будет внушительной. Визирь впечатлился, надеюсь, так как вида он не подавал. Перешел к прянику мы, на самом деле, белые и пушистые, только вот воюем с империей, вынужденно, разумеется, а так хотим мира, ну просто слов нет. Зато есть письмо султану, где нижайше просим рассмотреть наши мирные условия как можно скорее. Вот и вручаю ему это письмо, в надежде на то, что он ветром помчится к султану, меняя коней и не смыкая ночью глаз. Султан его, безусловно, не примет, но письмо передать можно. Более того, на каждом углу надо кричать об этом письме, иначе оно до султана не дойдет. А если оно не дойдет, то сам понимаешь, мира не будет, а будут головешки по побережьям, и упразднят должности визирей паши, за отсутствием шашлыка, тфу ты, пашалыка. И письмо, кстати, не забудьте перевести, визирь человек умный, знает, каких красивостей туда надо вставить только потом дайте перечитать.

Вот так ночью и отправил весточку султану, даже денег на дорогу, своему голубю мира, выдал. Надеюсь, письмо дойдет. Для большей уверенности в этом, погрузил часть семейства советника на фрегат, обещав ему, что с ними все будет хорошо, и забрать их сможет в Константинополе, после подписания мирного договора, а до подписания, может приехать и жить с ними. Даже мандат ему на это дело написал, с крупной печатью орла, что бы безграмотным казакам было понятнее, а то нарвется на них, а у меня потом совесть остатки плеши проест.

Теперь подходили к заливу, где и прятался этот самый районный центр пашалыка, город Смирна. Подходили осторожно, все же районный центр, и дело без фортов наверняка не обойдется.

По началу широкий залив постепенно сужался воронкой, заталкивая суда в узкий и длинный отросток шириной километра три. Но при этом у берегов торчали сплошные камни и мели, сокращая реальную ширину прохода до километра. Зато волнение тут практически не ощущалось.

Деревушки по берегам пошли густо, но фортов пока не было.

На первый порт наткнулись примерно посередине аппендикса, куда нас затолкала воронка залива. Порт был рыбачий, или нечто похожее все те же одномачтовые кораблики, густо стоящие между берегом и прикрывающими их со стороны залива островами. Прошли мимо, даже казаки уже не заинтересовались такой добычей, их галеры и так в воде сидели по самые уключины. Преувеличиваю, конечно, но с некоторой долей истины пришлось даже получать с них согласие, выбрасывать часть добра, если погода, которая нас откровенно баловала, ухудшиться.

На подходе к городу, нас встретила артиллерийская батарея. На полноценный форт она не тянула, но стреляла густо и яростно. Даже не спросили, кто мы такие, а вдруг мы торговцы! Пришлось наказывать.

Пока фрегат вяло посылал снаряды в сторону батареи, изза границ, обозначенных ей как опасные, а казаки высаживались на берег ниже батареи думал, зачем тут эта батарея? Пролив в этом месте широкий, дальность и калибр у батареи небольшой зачем же ее тут поставили? Стал приглядываться к воде. Светлая. Вода была светлая, густеющая в синеву только перед мысом с батареей. Ай, молодцы, перекрыли фарватер. А вокруг него мели. Только ведь это палка о двух концах.

Прекратили обстрел казаки закидали батарею гранатами и теперь густо лезли на низкие стены батареи, используя весла с галер интересный вариант, надо будет запомнить. Шансов у батареи не было никаких. Хотя без потерь, увы, не обошлись.

Но на помощь батарее уже спешили два фрегата и шхуна из городской бухты. Да и в самой бухте просматривалось несколько военных кораблей и две крепости одна у берега, а вторая на высоком холме. Шансов на штурм города нашими силами не было никаких. Но немного напакостить шашлыку мы сможем.

Подтянулся к фарватеру, встав чуть ниже батареи. Фрегаты шли на абордаж, явно не понимая всей опасности, и надеялись, что захваченная батарея отреагировать не успеет. Она и не успела. Да и не надо этого было. Выждав, когда фрегаты, один за другим, втянуться в узкое место, наш фрегат открыл ураганный огонь фугасами, накрыв оба фрегата первым же залпом, уж больно удобно они шли, все перелеты в первого доставались второму.

Жаль, что фугасы у нас пороховые. Орел бы возился гораздо меньше. Взгрустнул по Орлу, наблюдая, ушедшие на треть высоты в воду мачты фрегатов. Шхуна решила не искушать судьбу и развернулась в порт. Хотя она и могла бы, наверное, пройти по фарватеру но только она. Для больших кораблей глубины фарватера с затопленными фрегатами будет явно мало.

В бухте царило оживление. Фрегаты и шхуны снимались с якорей и распускали паруса. Что именно они собираются делать, было не совсем понятно, они же лучше меня должны свою бухту знать, и не могут ни видеть, по торчащим на фарватере мачтам, что им меня не взять. Хотя, это еще не значит, что они не будут пробовать.

Оттянулись еще ниже от батареи. Казаки тщательно выгребали из неё огневые припасы и скатывали ядра со стен в море. Даже пушку одну сбросили, но на одной и ограничились, больно уж тяжелая, ядра они полегче, а без них батарея, временно, будет не страшна.

На их месте, подорвал бы пушки, но казаки явно пожалели порох, который они предпочли забрать с собой. Надо будет провести беседу, чтобы не экономили в мелочах, взорвать пушки важнее.

Османы наплывали на фарватер плотной группой, по которой было не грех израсходовать пару десятков снарядов. Казаки, под грохот нашей перестрелки, скатывались со стен батареи и ползли, под грузом экспроприированного к галерам. Наш фрегат вяло отвечал на массированные залпы толпящегося перед фарватером османского флота. Один фрегат все же попытался протиснуться, но застрял между первым и вторым затопленными. Перенесли весь огонь на неподвижную цель. Будет третьим. Третьему даже тонуть было некуда, он набрал воды и лег на борт, положив мачты на предательскую мель, которая сыграла с османами злую шутку. Остальные оттянулись обратно в бухту и попытались послать абордаж на шлюпках. Совсем из ума выжили. Не жалко им свой гарнизон. Подпустил шлюпки в упор и прошелся по ним картечью. Две галеры казаков вышли изза борта фрегата, где они прятались от случайных ядер и окончательно доказали османам всю бессмысленность этой затеи. Хотя, не будь у нас такой скорострельности, затея могла бы и удаться.