Текст книги "Далекая звезда (СИ)"

Автор книги: Susan Ivanova

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 45 страниц)

– Если так, то он сейчас в таком состоянии, что его ничем не прошибешь, – пробормотал Кирк, подойдя к интеркому. – Кирк – инженерному.

– Скотт слушает, капитан.

– Скотти, Хант у тебя?

– Тут, капитан. Изучает гондолы материи и антиматерии, очень талантливая девушка, капитан, – жизнерадостный голос шотландца пролился мужчинам бальзамом в уши. – Кстати, про варп-ядро она сказала, что…

– Скотти, немедленно оба поднимитесь в лазарет! – приказал Кирк.

– Но, капитан, это безопасно! – возразил Скотт.

– Я не о варп-ядре, вы срочно нужны здесь вместе с инструментами для взлома двери! Конец связи.

– Джим, ты с ума сошел?! – зашипел Маккой, схватив капитана за руку. – Ты хочешь отправить ее к этому зеленокровому психу?

– Она телепат, Боунс, – ответил Кирк.

– Да он от нее живого места не оставит! Ты сам едва выстоял против него, а теперь он как с цепи сорвался! Ты видел ее после боя? Хочешь повторения?

– Боунс, – Кирк обхватил плечи друга и слегка встряхнул, – она поможет силой мысли, она его вырубит, а потом мы его привяжем, ты накачаешь транквилизаторами, а затем отправим его обратно на Вулкан… Что еще мы можем сделать в кризисной ситуации? Нам нужно вытащить его оттуда и нам нужен лазарет!

– Но она девушка! – не выдержав, крикнул Маккой.

– Я не подвергну ее жизнь опасности, я войду туда первый, она же будет как живой транквилизатор. Боунс, у нас нет выхода – без ее способностей Спок убьет любого, кто рискнет войти в лазарет, он себя не контролирует.

– …не было, – раздался голос со стороны лифта. – Если Вы не против, я бы изучила варп-ядро более подробно – возможно, это натолкнет меня на мысль о том, как создать гиперпривод.

– Конечно, помогу, чем смогу! – ответил довольный голос главного инженера оттуда же. Пара приблизилась к капитану и доктору, оживленно болтая. – Капитан! – поприветствовал Скотти Кирка. Хант лишь коротко поклонилась в знак приветствия.

– У нас чрезвычайная ситуация, – коротко обрисовал положение Кирк. – Спок… – Хант побелела как мел. – Спок заперся в лазарете, отключил связь, электричество и заблокировал дверь. Что он решился делать – неизвестно.

– Плак тау? – просила Хант одними губами, белея еще больше.

– Значит, Вы уже в курсе, – хмуро кивнул Кирк.

Она не ответила.

– Скотти, откройте дверь, – кивнул инженеру капитан. – Знаю, что это сложно, если нужно – вырежьте ее. Элис, на пару слов, – он отвел ее в сторону, позволив Скотту подобраться к двери. – Плак тау не прошел, он лишь отсрочил неизбежное.

– Вы подслащиваете пилюлю, – неловко пошутила девушка, подрагивая.

– Он в ярости, он совершенно не контролирует себя и бог знает, на что способен, если туда войти, – вставил Маккой, кивнув на двери.

– Элис, Вы можете помочь, – Кирк обнял ее за плечи. – Вы можете вырубить его – только оглушить, остальное сделаем мы с доктором,– Хант вздрогнула и округлила глаза. – Элис… послушайте, я знаю, я понимаю Ваши чувства, это трудно…

– Капитан, не просите меня об этом, – она отступила от мужчины.

– Слава богу, что хоть Вы благоразумны! – всплеснул руками Маккой.

– Я пойду впереди, я прикрою Вас, только повлияйте на него, на его…

– Капитан, нет! – вскрикнула она. – Я не могу! Я выполю любой Ваш приказ, любой, даже тот, что идет вразрез с моими убеждениями и всем, чему меня учили, но только не это! Я никогда не посмею пойти на такое!

– Вы боитесь? – уточнил Кирк. – Он Вас не тронет, я обещаю.

– Я не боюсь его, капитан, – она вздернула подбородок. – Против него самого я никогда и ничего предпринимать не буду, даже если Вы решите вышвырнуть меня за борт.

– Бога ради! – не выдержал Маккой. – Мы же не варвары! Капитан, прекратите это давление! Это бесчеловечно, в конце концов!

– Элис, – Кирк заглянул девушке в глаза. – Почему? Даже на Вулкане Вы не стали разнимать нас, а предпочли вызвать на бой Стонна. Почему? Зачем тогда все эти жертвы?

– Капитан, Вы первый человек, который узнал о минбарском лидере, о капитане Шеридане и после Деленн, – заговорила Элис. – Я подчиняюсь капитану Шеридану так же как Энтил`За Деленн. В Вас душа капитана Шеридана, а в коммандере… он… Если бы Шеридан приказал мне напасть на Деленн, я бы скорее умерла, чем выполнила его приказ, несмотря на то, что я присягнула ему на верность так же, как и Деленн. Я не смогла бы причинить вред Деленн, если бы того захотел Шеридан. И если бы они оба приказали осуществить хотя бы сканирование разума человека, чьим именем рейнджер живет, ради кого готов умереть, Анла`шок был бы опозорен, – Кирк стиснул зубы, Маккой нахмурился. – Капитан, не просите меня о том, что я не в состоянии выполнить. Я не могу и не должна даже допустить мысли о подобном по отношении к…

– Энтил`За, – подвел итог Кирк, кивнув.

Она молча склонила голову в знак согласия.

– Я в этом не разбираюсь, но я Вас поддерживаю, – облегченно перевел дух Маккой.

– Боунс, насколько плохо его состояние? – обратился Кирк к доктору.

– Хуже, чем тогда. Не знаю, сколько он сможет продержаться, но не думаю, что долго.

– Нужно лететь на Вулкан, – Хант поджала губы. – Ему нужно вступить в брак, нужна связь.

– Но для этого нужно его хотя бы успокоить, вытащить из лазарета, – Кирк обхватил плечи девушки руками и слегка встряхнул ее. – Он погибнет, если ничего не сделать! Элис, Вы можете спасти ему жизнь, а ради этого придется чем-то поступиться! Я не прошу Вас отбросить свои убеждения или менять преданность пути на предательство, но он погибнет, если ему не помочь, а с его разумом можно совладать телепатически, Вы можете, Вы справитесь.

Элис моргнула, кивнув.

– Я понимаю. Ваши намерения чисты, капитан. Я выполню приказ.

– Спасибо! – Кирк с огромным облегчением перевел дух, отпустив ее.

– Джим… – Боунс лишь покачал головой, неодобрительно глядя на него.

– Скотти, как дела? – капитан, на чьей душе скребли кошки, предпочел отойти к инженеру, ковырявшемуся в микросхемах в стене.

– Я открою дверь, капитан, – отозвался тот. – Дайте еще пять минут и я все сделаю.

– Как Вы? – Маккой наклонился к окаменевшей девушке, смотревшей в пол. – Понимаю, утешения тут…

– Я выполняю приказы, доктор, – бесстрастно ответила та, полностью совладав с эмоциями. – Не нужно утешать меня, я не ребенок, спасибо за заботу. Вы руководствуетесь благими намерениями, но Вы никогда не поймете душу.

– Я всего лишь доктор, а не монах, – Маккой хотел положить руку на плечо девушки, но она подняла голову и его рука повисла в воздухе.

– Энтил`За Деленн как-то однажды прилетела на Минбар и рассказала мне историю о мальчике из расы глубоко верующих инопланетян, – произнесла она. – Мальчик был смертельно болен, только операция могла спасти его жизнь. Простенькая, на самом деле, операция – всего лишь небольшой надрез, вот только родители и сам мальчик, согласно их вере отказались от операции. Их вера не позволяла вмешательства в их тела даже с целью спасти жизнь. Они верили, что внутри тела находится душа, а если сделать надрез – она пропадет, выйдет наружу и растворится. Они готовы были рискнуть жизнью ребенка, чтобы оставить его душу чистой и внутри тела.

– Но это безумие! – возмутился Маккой. – Душа не находится под кожей или под селезенкой!

– Так же думал доктор Франклин, врач Вавилона 5, – горько ответила Элис. – Он убеждал родителей, самого мальчика, даже коммандера Синклера, который тогда еще руководил станцией, дать разрешение на хирургическое вмешательство, но услышал категорический отказ. В конце концов, доктор Франклин не выдержал. Он прооперировал ребенка.

– И правильно сделал! – поддержал Маккой. Хант покачала головой.

– В тот день родители мальчика принесли погребальные одежды, потому что знали, что сын умрет, но они увидели его здорового, живого…

– И изменили свое решение относительно веры? – спросил Кирк, внимательно слушавший историю.

– Они отшатнулись от него, капитан, – сухо ответила Хант. – В конце концов, они забрали сына из лазарета, сказав, что понимают чистоту намерений доктора Франклина, мотивы его поступка, но они его не простили за невежество в отношении их веры и душ.

– Мальчик был спасен, это важнее, – нервно дернул плечами Кирк, чувствуя недоброе.

– Когда доктор Франклин понял значение слов родителей ребенка, он бросился за ними, хотел остановить их, но опоздал.

– Они же не… – ахнул Маккой.

– Они умертвили сына, – конец истории рухнул на слушателей словно камень. – Они были преданы своей вере и не смогли принять пустую оболочку сына, как они думали.

– Убийцы! – воскликнул Маккой. – Это же немыслимо! Как они могли?!

Кирк промолчал, отвернувшись и поняв намек.

– Вы не поняли, доктор, – тихо произнесла Элис. – Соломонова решения не существовало. Что такое душа? Где она находится? Что такое вера? Кто может судить верующего или считать одну веру правильной, а другую ложной? То, что считается священным для верующего, то придает смысл его жизни. Сострадание свойственно людям, но правильно ли решать, что делать на благо другого, если это может быть вредом?

– Я закончил, капитан, – доложил Скотт от двери. – Но будьте осторожны – изнутри ее все еще можно заблокировать.

– Хорошо, – Кирк вытащил фазер. – Режим оглушения, – приказал он.

– Капитан, – Элис повернулась к нему, вложив в его руку свой боевой шест. – Вы остаетесь. Я не могу рисковать Вашей жизнью.

– Это не обс… – он замер, парализованный телепатическим импульсом.

– Не нужно, доктор, – Маккой так же замер, сраженный взглядом телепата. – Скотти, пожалуйста, отойдите, – попросила она, увидев, что инженер потянулся за своим фазером. – Не нужно противостоять мне. Я никогда не причиню вред разумному существу, но если Вы считаете, что такой приказ – на благо, я подчинюсь, – она оглянулась за Кирка, способного лишь поводить глазами, после чего подошла к двери, открыла ее, проскользнула внутрь и тут же закрыла ее за собой.

– Скотти, откройте дверь! – отмер Кирк, бросившись за девушкой.

– Не могу, капитан, – развел руками инженер. – Мне придется разобрать половину стены, прежде чем я доберусь до нужных микросхем.

– Тогда разбирайте!

– У меня с собой только два гипошприца с транквилизатором и стимулятором, – Маккой хлопнул по сумке. – Джим, там начнется бойня, а она не станет защищаться. Она не поднимет на него руку, даже если он изобьет ее! Ты же знал, что она фанатик!

Кирк обреченно уставился на дверь лазарета.

Внутри было темно и пугающе тихо.

Если бы не нужда, Элис никогда бы не полезла к носителю души Валена – во-первых, вулканец все же не минбарец, во-вторых, к большому горю, он полностью потерял над собой контроль, что обязательно кончится весьма плачевно, в-третьих, Элис не имела понятия, как ей потом с этим жить. Даже на Минбаре у нее не возникало желания или мысли просканировать Синклера, когда была возможность. Это было кощунственно, это было немыслимо, подло… ни у одного здравомыслящего минбарца или рейнджера никогда не возникла бы такая мысль. Конечно, минбарцы-телепаты могли делать подобное в исключительно медицинском случае, но то специально обученные врачи, которые, тем более, понятия не имели, что перед ними не просто посол Земли, но и их духовный лидер, но чтобы телепат, знавший, кем на самом деле являлся этот мужчина, полез к нему в голову? Лучше смерть от его руки, чем такая подлость. Нельзя присягнуть на верность и так вероломно предать того, кому служишь душой, разумом и телом.

Коммандер Спок был лишь отражением души Валена, но ситуацию это не меняло – это он может не понять и не оценить такого поступка, а Элис поймет, оценит совершенное и не сможет потом взглянуть ему в глаза, чтобы не видеть последствий своего влияния. Разум Лидера был неприкосновенен… ей же придется грубо вторгнуться в него.

Жаль, что Кирк и прочие не понимают, что это для нее означает, жаль, что они не поняли бы сравнения с осквернением святыни.

Зрение в темноте было полностью бесполезно, полагаться на слух было делом довольно бестолковым, оставалась только интуиция и сканирование, но первое было эффективно процентов на десять, а применить второе – все равно, что уже начинать вламываться в разум неконтролирующего себя инопланетянина.

– Коммандер? – прошептала она, зная, что любой звук будет услышан тем, кто находится здесь. – Коммандер, Вам нужно выйти – доктор Маккой может помочь, он снимет болевые симптомы, – тишина не ответила. – Коммандер… – она замерла, когда под ногой что-то хрустнуло. Очевидно, какая-то склянка. Придется передвигаться медленно, предельно осторожно, потому что подобного стекла или перевернутых стульев, кроватей или чего-то еще, может быть много, очень много. – Во имя Валена, – прошептала она, кляня себя за недопустимые действия и приступая к сканированию пространства

Маккой уже десять минут не переставая ворчал, Кирк молча слушал это ворчание, Скотти копался в стене, пытаясь найти нужный провод и микросхему, а внутри было подозрительно тихо. Вызванные техники, медики, свободные люди терпеливо ждали, когда можно будет приступить к работе.

– Капитан, микросхемы слишком глубоко, – доложил инженер. – Проще сломать дверь, чем искать нужный провод. Я могу, конечно, повозиться подольше, чтобы все сделать аккуратно.

– Ломайте дверь, – распорядился Кирк.

Как будто эхом приказа за дверью раздался страшный грохот, дикий крик и корабль содрогнулся – все системы взвыли от перегрузки, лампочки на стенах замигали, люди прижались к стенам и присели.

– Скотти, ломайте эту чертову дверь! – крикнул Кирк.

– Джим, кто кричал? – Маккой вцепился в руку капитана.

– Не знаю, я не понял. Скотти, ну, же! – Кирк сам навалился на дверь, помогая инженеру, дверь поддалась и открылась.

– Боже правый! – ахнул Маккой при виде погрома внутри – свет из коридора осветил разбитые склянки с лекарствами, искореженный страшной силой стул, вошедший спинкой в стену, с корнем вырванную кровать, изувеченный компьютер, но нигде не было видно людей. – Джим…

– Спок! – позвал Кирк. – Элис!

– Доктор, – раздался тихий голос девушки из глубины палаты, – сюда.

Маккой, на ходу оценивая ущерб, вытаскивая гипошприц из сумки, едва не ломая ноги о валяющиеся тут и там железки – останки сломанных кроватей, бросился вперед.

– Дайте свет! – крикнул он Скотту. Пучок света ударил вглубь помещения.

– Это все он натворил? – риторически поинтересовался Скотт, выглядывая из-за плеча Кирка, вошедшего с фонариком внутрь.

Спока, оба заметили не сразу – он, лежа ничком на полу, находился в одном углу палаты, девушка же забилась в другой, подтянув колени к груди и пряча от яркого света глаза.

– Он в порядке, – она поднялась, на ноги, пошатываясь. – Капитан, побудьте с ним.

– Что Вы…? Как он…? – Маккой кинулся к вулканцу, водя трикодером над его телом. – Что Вы сделали? – он обернулся к Элис.

– С ним все хорошо, приступов больше не будет, – ответила она, выставив руку и защищаясь от шагнувшего к ней Кирка. – Капитан, пожалуйста, не прикасайтесь ко мне. Мне нужно… я… в темноту… если позволите.

– Я помогу, – он попытался коснуться ее, но рухнул на колени, схватившись за горло и задыхаясь.

– Простите, я не могу контролировать… – Хант, лишь коротко взглянувшая на него, тут же отвела взгляд. – Доктор, я буду в порядке, – предупредила она жест Маккоя. – Только не трогайте меня, пожалуйста. Мне нужно отдохнуть, прийти в себя. Пожалуйста, дайте мне тридцать часов.

– Элис, я могу помочь Вам? – предложил Скотти, войдя в разрушенный лазарет.

– Спасибо, Скотти, – она смотрела только под ноги, – я в порядке. Я в каюту. Простите еще раз.

– Скотти, – Кирк отдышался от ментального удушения и кивнул инженеру, – проследите, чтобы ее никто не беспокоил по пути в каюту. Если она решит сделать с собой что-нибудь…

– Сделаю, капитан, присмотрю, – пообещал тот, выходя следом.

– Как он? – Кирк приблизился к Споку и Маккою.

– Все показатели в норме, он просто спит, – Боунс беспомощно оглянулся на Кирка. – Ничего не понимаю – еще полчаса назад он хотел поубивать каждого, кто мог войти сюда, а теперь… Что эта девушка сделала с ним?

– Не знаю, но она сама явно на пределе. Боунс, наведайся к ней, когда разберешься со Споком.

– Его нужно переложить на кровать, – решил Маккой, оглядываясь – единственная целая кровать сохранилась как раз в том углу, где пряталась Хант. Кирк поднял вулканца на плечо и донес до кровати, осторожно опуская на нее.

Техники уже споро ремонтировали подачу энергии, энсины разгребали мусор под руководством Кристины Чапел.

– Мне нужно заглянуть к ней, чтобы все узнать, – решил Кирк.

– Джим, она ясно дала понять, что нуждается в отдыхе и не желает тебя видеть, – Маккой схватил его за руку. – И она просила тебя побыть со Споком. Не думаю, что она стала бы что-то говорить просто так. Может быть, так нужно.

– Но она сказала, что с ним все в порядке. Боунс, она может что-нибудь сделать с собой, ты же понимаешь, что у нее пунктик насчет Спока.

– Джим, я доктор, а не гадалка, а она телепат, так что посиди с ним. В конце концов, ты отправил ее к нему. Я разберусь с ней позже, когда найду то, что уцелело.

– Свет пять процентов, – прошептала Элис, войдя в свою каюту и упав на колени. Она знала, что Скотти провожает ее, хотя и держится поодаль, чтобы не нервировать лишний раз. Монтгомери Скотт – хороший человек, добрый, милый, у него такой забавный акцент, по характеру он похож на того наставника, что взял молодого неопытного телепата на Минбаре.

Элис с трудом сняла плащ, бросив его на стол, ползком добралась до уборной и ее стошнило. Умывшись, прополоскав рот, она так же ползком вернулась в комнату, забралась на кровать, свернувшись в позу эмбриона и, перед тем, как затихнуть, дала приказ выключить свет.

То, через что ей пришлось пройти, было сравнимо с пыткой Пси-Корпуса, если не лгали сплетни. Впрочем, она уже раз испытала подобное, но тогда ей было намного сложнее, она была младше, слабее ментально и не смогла противостоять урагану, обрушившемуся на ее разум от тех, кого она уважала и кому доверяла.

По прибытии на Минбар, ее поселили при одном из красивейших храмов Тузанора, храма Варенни. Жрецы, как самая миролюбивая каста, приняли ее радушно, окружив теплом и заботой насколько это было свойственно их расе. В учителя и наставники молодому телепату выделили одного из уважаемых жрецов-телепатов – Турона, мужчину средних лет, по земным годам около сорока – сорока пяти лет, улыбчивого, с аккуратной бородкой, мягкими изгибами костяного гребня на голове, добродушного и по своему характеру довольно философски относящегося с любой форме жизни. Турон был биологом, любил цветы, растения, музыку, каждого минбарца и каждого человека, даже из тех, которых никогда не видел. Турон сразу понравился девушке мягкой обезоруживающей улыбкой и полным невмешательством в личное пространство. Он готов был протянуть руку помощи в любой миг, если было нужно, причем буквально – его прикосновения были аккуратны, а ментальное воздействие деликатным.

Неделю Турон обучал молодую марсианку технике управления своим даром, учил ставить ментальные блоки, чтобы не мешал постоянный гул мыслей окружающий, учил уважать личную свободу разума, каждый раз мягко закрываясь от излишне любопытной девушки, никогда не осаживал ее за подобные поступки, одними лишь мягкими же словами давая понять, что подобное поведение недопустимо.

Через три месяца практик и ежедневных уроков она вполне уже была готова приступить к работе. В услугах телепатов постоянно нуждались, так что потеря Турона, вынужденного заниматься с ней, была довольно ощутима. Минбарец был одним из сильнейших тэпов планеты, кроме того, контролировать тэпа уровня П-12 мог только очень сильный минбарский телепат. Для Элис требовался достойный пример терпения и в лице жреца она его обрела.

Они вместе гуляли, обсуждали последние новости из Йедора, незначительные веселые истории из жизни Турона, он учил ее закрываться выборочно от двух, десяти или от всех проходивших мимо людей, или же мягко просканировать одного, самого занятого жреца, спешившего по своим делам в храм. Элис безропотно подчинялась – это приносило истинное удовольствие. Турон в какой-то степени стал ей не просто учителем, но и отцом. Зная человеческую физиологию, он с пониманием и терпением отнесся с ее женским недомоганиям, когда раз в месяц у нее были частые смены настроения и становился невыносимым характер. Послушницы приносили ей отвар из каких-то местных трав, обладавших расслабляющим и обезболивающим эффектом, а сам телепат успокаивал ее разум, когда она даже спонтанно норовила залезть кому-нибудь в голову. Впервые после подобного, она причинила боль послушнице, после чего долго извинялась, но та на удивление спокойно заверила девушку, что болезнь тела является достаточно серьезной причиной того, что из-за подобного можно простить и понять недуг разума. Минбарцы довольно мудро отделяли душу и тело, но видели причину многих бед человечества в невозможности отделения тела и разума у такой импульсивной, горячей, совершенно дикой расы, как земляне. Элис в какой-то момент обиделась, поняв, что та девушка сказала, что она ничего другого от дикарки не ждала, но Турон так долго и с удовольствием смеялся, что страх прошел. Шайен не назвала Элис дикой женщиной, она, наоборот, была обеспокоена тем, что та испытывала такую боль, что не смогла контролировать силу своего разума, она жалела страдалицу и всячески желала бы ей облегчить мучения, если бы могла.

Тогда Элис поняла, что ей сказочно повезло с такой судьбой.

Но судьба, как известно, не выдает подарки без чередования их с розгами – через три с половиной месяца, когда окрепший силами телепат с Туроном вылетели в Йедор для работы, жизнь сделала виток, который не ожидала ни сама Элис, ни минбарцы.

Сложные переговоры с земным представителем требовали присутствия телепата. Турон пригласил Элис поприсутствовать, чтобы поучиться еще раз правильно и с почтением вести себя как сильному телепату.

В какой-то момент, она, выпившая слишком много местного чая, вышла, а когда вернулась, успела перехватить мысль землянина.

– Нет! – взвизгнула она, увидев, как Турон подносит к губам чашку и делает глоток.

Как известно, минбарская физиология полностью исключает употребление алкоголя. Любой напиток, содержащий даже слабый градус, приводит минбарцев в состояние неконтролируемой агрессии.

Добрый, дружелюбный Турон, человек, которому Элис доверила бы собственную душу, проглотив всего глоток содержавшего в чае алкоголя, мгновенно преобразился.

Минбарцы и без того втрое сильнее людей, а минбарец в состоянии ярости, сильнее любого минбарца раза в два. Турон жестом отшвырнул от себя землянина, едва не сломав тому позвоночник, накинулся на присутствовавших в помещении других минбарцев. А когда он лишь мельком взглянул в сторону перепуганной ученицы, та издала душераздирающий вопль от пронзившей разум волны злости и боли, и постаралась отползти как можно дальше от ее источника.

Турона усмиряли двенадцать минбарцев, включая представителей касты Воинов, прибывшие врачи с огромным трудом добрались до безумного мужчины, вкатили в него дозу успокоительного и тут же увезли в больницу вместе с четырьмя пострадавшими от его рук людьми и самой Элис, добраться до которой так же пришлось с боем. Она не дралась, но ментально отгородила от себя всех, кто пытался ей помочь. Образ учителя, ставшего зверем, намертво врезался в ее разум, голова разрывалась от боли, ее вырвало на глазах у всех, и лишь когда прибыли двое телепатов, срочно вызванных из ближайшего храма, в нее удалось влить лекарство.

Сутки ее тошнило, двое суток она провела в полной темноте и поддерживаемой в комнате высокой температуре воздуха, чтобы мозг не мог навредить себе еще больше, ее продержали на строжайшей диете пять дней и лишь на шестые сутки к ней пришли двое телепатов, помогавших ей все это время дистанционно.

Один лишь вид минбарцев вызвал бы новый приступ кошмара, но измученный организм был слишком слаб, чтобы хоть как-то реагировать на внешний раздражитель. Телепаты пробыли с ней еще семь часов без перерыва, латая ментальные дыры и успокаивая ее разум, прежде чем покинули ее.

Чуть позже ей пришлось вынести еще один строгий, но разумный минбарский урок – она должна была встретиться с Туроном. Для нее это было слишком много, она отказывалась, упиралась как только могла, но даже доктора были непреклонны – для завершения ее обучения как телепата, для осознания того, с чем ей придется иметь дело, если она решит жить среди минбарского народа и помогать этим людям, являвшихся для нее инопланетянами, ей было необходимо взглянуть страху в глаза и понять, что разум инопланетянина может быть любым – как дружелюбным, так и враждебным.

Турон, которого так же держали в больнице, выглядел все так же привычно, хотя и немного устало. Он не стал подбадривать ученицу, не стал шутить или преувеличенно показывать, что он в порядке. Он лежал на кровати, ждал ее и лишь поприветствовал, когда она вошла.

Пересилить страх перед тем, кого она увидела в образе едва ли не самого дьявола, оказалось делом нелегким, все-таки его разум причинил ей невыносимые страдания, но когда она пересилила себя и вошла с ним в контакт, она удивилась тому, насколько мудры были минбарцы, решив столкнуть ее лицом к лицу с ее страхом.

– Теперь ты понимаешь? – спокойным тоном поинтересовался Турон.

– Не знаю,– честно ответила она на такой вопрос.

– Что ты испытываешь? – спросил он.

– Я… Мне… мне жаль Вас. Я чувствую жалость и желание помочь Вам, избавить Вас от боли.

– Чувствуешь ли ты гнев или желание отомстить мне за то, что я совершил с тобой?

– В этом не было Вашей вины. Я желаю помочь Вам.

Это действительно было огромное облегчение, а когда она осмелилась подойти и по-человечески обнять его, он не стал напоминать ей о личном пространстве, понимая важность прикосновений для человеческой натуры. Его объятия принесли покой и умиротворение телу, а его улыбка стала подарком для души.

Она научилась преодолевать страх, научилась контактировать к инопланетянами, позже приняла важность самоконтроля и как рейнджер-телепат, приняла Ужас как одно из основополагающих работы Анла`шок… И все же она не забыла, как ей было плохо от контакта с разумом неконтролирующего себя инопланетянина-телепата.

Разум Кирка был подобен спиральной галактике – серебристому мареву звезд, лениво закручивающемуся в бездне космоса, словно исполняющему неведомый танец. Разум Сарека, соединившегося с ней и подарившего покой, не нес никакой визуальной картинки. Это было гораздо больше и глубже, чем просто контакт, это было чистое ощущение покоя, защищенности – Сарек был взрослым мужчиной, способным контролировать внутренние эмоции, единение с таким разумом было безболезненным, уважающим, по-отцовски терпеливым как с Туроном. Разум Спока был похож на нечто осьминогообразное, черно-красное, в спокойном состоянии любознательно касающееся разума кончиками щупалец, осторожно ввинчиваясь в желании помочь, обвивающее разум в нежный кокон – даже некое сравнение с боевым крабом Теней не дало Элис права упрекнуть вулканца в подобном же поведении в ее отношении. Молодой полувулканец был горяч, для постоянного контроля ему требовалось гораздо больше усилий, чем его отцу, поэтому любопытные телепатические щупальца его осьминога то и дело касались Кирка, будто проверяя, на месте ли капитан, все ли с ним в порядке.

Но разум полностью неконтролирующего вулканца поразил тэпа яростным осьминогом, в бешенстве бьющим щупальцами во все стороны, безжалостно врывающимся в разум, обрушивающим все преграды, вгрызающимся, высасывающим самоконтроль, пронзающим болевые центры снова и снова. Разум самой Элис, по словам Турона подобный заграждению под высоким напряжением, вспыхнул искрами цвета марсианского песка, взорвался под веками болью – Спок ранил ее, себя и не мог с собой ничего поделать. Слабый телепат по человеческим параметрам, он был представителем иной цивилизации, среди своих являясь обычным, контактным. Его телепатия была безгранична с представителями его вида, его связь с женщинами его вида была бы гармоничной, но человеку или же, возможно, только человеку иного мира, она была враждебна в состоянии бури.

Помня суровый урок минбарцев, она не винила физиологию вулканца, искренне желала помочь ему, помогла, как сумела, но теперь у нее не было никого, кто мог бы помочь справиться с болью, раздиравшей мозг, вокруг были нормалы, не способные даже на понимание проблемы тэпа.

– Я живу ради Единственного, – шептала она как мантру. – Я умру ради Единственного.

Желудок снова скрутило, тело бросило в пот, кровь как будто вскипала – слабый отголосок того кошмара, что она почувствовала от вулканца, начал свое черное дело, примешиваясь к обычным последствиям чисто человеческого организма. Стараясь не делать резких движений, она разделась, приказала включить свет на те же пять процентов, доползла до душа и, когда первая волна потливости прошла, вернулась в комнату и приказала повысить температуру в комнате. Ее тело справится, выведет вместе с потом часть токсинов, если правильно распорядиться тем, что вокруг. Она легла на кровать, выключив свет, завернулась в одеяло, сжалась в комок и замерла. Медитация не поможет – только темнота, частый душ, высокая температура окружающей среды и полная тишина. Желудок справится сам, когда не будет принимать пищу в течение двух стандартных суток, обходясь за неимением святой обычной водой, разум кое-как залатает дыры – пока рано даже думать о том, чтобы восстановить ограждение и пустить по нему ток, пока можно только пытаться расслабиться и поскуливать, когда волны боли будут пробегать по ее телу. То, что пережил вулканец, было настоящим адом, не удивительно, что он потерял контроль, но она не вулканец, она человек, она справится как сможет… а если не сможет, если поймет, что может причинить вред кораблю и экипажу, что ж… она умрет ради Единственного.

– Увеличить температуру еще на три градуса, – пробормотала она из-под одеяла.

Техники восстановили освещение, прикрутили обратно кровати, все свободные люди помогли очистить от мусора, стекла и лишних запахов лазарет, а Спок все еще спал. Маккой не позволил капитану покидать его, каждый раз напоминая о словах рейнджера и некоей не слишком понятной причине нахождения капитана рядом с вулканцем. Почти шесть часов велись работы, шесть часов с тех пор, как доктор Мбенга навестил Хант и получил короткую просьбу не тревожить ее в течение минимум полутора суток.

Спок дернулся, открыл глаза и тут же услышал крик капитана:

– Боунс, он очнулся! Спок, как Вы?