Текст книги "От звезды до звезды. Беглецы (СИ)"
Автор книги: skjelle
Жанры:
Слеш
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 39 страниц)
– Бля!
Вода окатила обоих с ног до головы. Сайнжа встряхнулся и зашипел.
В голове у первого пилота крутился немыслимо кривой перевод сказанного про розыгрыш.
Звучало это как-то вроде “подкараулить и в качестве веселой штуки отрубить ему левую руку”.
– Двигай ногами, умансоо. Я не зря читал множество исследований о вашем поведении.
– Куда? – пропыхтел отважный космический пилот, еле успевая перебирать ногами. – Какие исследования? Когда успел?
– В перерывах между добычей трофеев.
Йонге ненадолго потерял дар речи. Теперь его одолевали картины, как яут достает из набедренного кармана книжечку – обязательно бумажную, с печатными буквами – и с задумчивым видом листает ее от главы к главе. Потом прячет обратно и с рожей, полной вдохновения, продолжает рубить зверюг в салат.
– Он там, – Сайнжа одними глазами указал на особо густые заросли. – Сейчас я сделаю отвлекающий маневр.
Йонге раскрыл рот, чтобы сказать, что идея ему не нравится, и тут яут схватил его в охапку. Вздернул, раскрыл пасть и впился клыками в голову Йонге. Инстинктивно дернув обеими ногами, Йонге вцепился в дредлоки, пытаясь оторвать от себя обезумевшего навигатора.
– Не дергайс-ся, Йхо-онхе, – прошипел яут. Внутренние клыки почти царапали Йонге по носу. – Ты что, не знаком с техникой отвлекающего поцелуя?
– Какой… какой поцелуй, гадюка? – сдавленно просипел Йонге. – Больно, пусти!
Сайнжа попробовал ухватить его за волосы, но не смог уцепиться и слегка ободрал Йонге затылок. Пилот взвыл, не на шутку рассвирепев, и с маху заехал коленом в пах яута. Потом добавил хук справа под ребра.
Сайнжа одновременно разжал клыки и руки. Йонге грохнулся на парковую дорожку, не устоял и свалился на колени. Сайнжа одним движением сдернул диск с бедра, отправляя его в полет. Диск смачно врубился в кусты, а уже в самих кустах глухо во что-то воткнулся.
Вопль ужаса, раздавшийся секундой позже, был настолько громким, что из соседнего куста взмыли гребенчики. Перестав хвататься за уши, едва не распиленные клыками, Йонге вскочил на ноги. Сайнжа молча прыгнул с места.
Сквозь кусты он ломился как чертов бульдозер. Йонге встряхнул рукой, щелкнул пальцами, вызывая электрическую искру, и по-прежнему без слов бросился следом.
– На помощь!
Сайнжа заревел. Второй крик о помощи почти растворился в мощном звуке. Йонге продрался сквозь ветки и вывалился на крошечную прогалину. Яут сжимал за горло давешнего типа с экспресса, подняв на вытянутой руке. Тот хрипел, закатывал глаза и подергивал ногами. Отглаженный костюм яростно бликовал.
Йонге наклонился и поднял раскрывшийся дипломат. Все нутро предсказуемо было набито следящей техникой. Йонге подцепил чешуйку накопителя, явно венчающую комплекс, и потянул, обламывая крепления. “Костюм” задергался, отчаянно протягивая руку в сторону чемоданчика. Второй он все еще пытался разжать хватку яута. Сайнжа медленно, нарочито выпустил лезвия. Звук ползущего на свободу железа пробирал до самых печенок. Йонге сжал чешуйку и пустил искру меж пальцев. Лезвия уперлись в бок шпиона.
– От кого пришел, Костюмчик? – осведомился Йонге, засовывая руки в карманы.
Шпион разевал рот. Долгих несколько секунд спустя Йонге понял, что пойманный яутом человек говорить не может.
– Сайнжа, пусти его. Слегка.
– Можно пригвоздить его к дереву, чтобы не сбежал и мог говорить. Годится?
– Просто дай ему говорить.
Сайнжа фыркнул и еле заметно передвинул пальцы. Костюмчик со свистом втянул воздух.
– Вы с ума сошли! Отпустите немедленно!
Сайнжа без всяких подсказок вновь стиснул пальцы и на этот раз сильнее – Костюмчик отчаянно засучил ногами, судорожно вытягиваясь. Физиономия быстро наливалась багровостью с синюшным оттенком. Сайнжа кивнул и ослабил хватку.
– Так от кого ты? – повторил Йонге.
– Я диссертацию пишу… – Костюмчик еле сипел. – Диссертацию о взаимодействии видов… Я вызову… Охра-а…
Он дернулся к собственному запястью. Сайнжа сделал резкое движение лезвиями. Йонге моргнул, ожидая увидеть, как отрезанная рука полетит на пол, однако кисть осталась при владельце. Остро заточенная “вилка” на этот раз выступила почти безобидным держателем.
– Я соблюдаю идиотские обычаи? – вежливо уточнил Сайнжа, не поворачивая головы.
– На все сто, – уверил Йонге. – Эй, приятель, если тебе нужны руки, то лучше не выеживайся.
Костюмчик дергал пальцами. В этих судорогах Йонге углядел попытки развернуть некую голограмму и нахмурился.
– Прове… проверьте… мой идентик… сами…
Йонге подошел ближе, осмотрел браслет Костюмчика и аккуратно нажал кнопку общей сводки. Такие делались для бригад скорой помощи и полиции – проверить, кем является пациент или труп.
Общая сводка развернулась длинным списком. Йонге задумчиво начал изучать строчки и с каждой последующей графой в разделе “место работы” поднимал брови все выше.
– Серьезно, что ли? – наконец воскликнул он. От досады стало кисло во рту. – В натуре?!
– В нату… ре… – еле слышно выдохнул Костюмчик.
А точнее, Арчибальд Майлз Камински, аспирант кафедры социальной антропологии и межрасовых отношений Института социальных технологий и реабилитации.
– Конфликтология? – ядовито уточнил Йонге, поглядывая на специальность.
– Так мы разыгрываем его? – недовольно уточнил Сайнжа.
– Нет, мы не режем руки!
– Святые храни… – Арчибальд опять засипел.
– Поставь этого идиота, – Йонге потер переносицу. – Это… придурковатый исследователь межрасовых отношений. Самый настоящий.
Сайнжа разжал пальцы – и аспирант грохнулся в прелые листья. Глухой стук, словно мешок с костями упал, принес Йонге чувство мстительного удовлетворения. Даже уши перестали зудеть.
– Иди отсюда, – сказал он. – Если хоть в одном научном вестнике встречу что-то про наши межрасовые отношения, найду и руки отрежу.
– Вы не имеете права, – Арчибальд закашлялся, не делая попыток встать. – Мы в свободном…
Йонге молча развернул собственную сводку на браслете. Предусмотрительно свернув все личные блоки, он оставил только раздел о гражданстве Найхави. Наклонившись, он продемонстрировал Арчибальду голограмму. Пронаблюдал, как у того расширяются глаза, и выпрямился.
– Руки отрежу, – повторил он.
Аспирант неловко поднялся. Шагнул в сторону чемоданчика, захлопнул его, поднял и крепко сжал губы. Развернулся и с гордо выпрямленной спиной прошествовал в заросли. Кусты радостно вцепились в костюмную ткань, и аспирант скрылся под издевательское потрескивание.
Йонге молча отряхнул ладони, сбрасывая щекотку скопившегося напряжения.
– Он тебя оскорбил, – проницательно заметил Сайнжа.
– Еще как, – проворчал Йонге. – Диссертацию он пишет, сученыш.
– Почему ты не хочешь, чтобы тебя запечатлели в научном труде? Это слава.
– Это идиотизм, – Йонге тоже стиснул губы. Потом нехотя продолжил. – Он хотел мой… наш случай синхрона в своей работе использовать. Как яркий пример странного взаимодействия. Это, блин, потому что для людей несвойственны такие… отношения.
Йонге поморщился, выговаривая последнее слово. Сайнжа взял его за плечо, разворачивая к себе.
– Можно догнать его и… – он выразительно чиркнул пальцем по своему “воротнику”. – Если тебя это так беспокоит.
– Да пошел он, – уже спокойно сказал Йонге. – Пусть катится ко всем херам. У нас дела поважнее.
Еще до столкновения с Хармати, уповая на патент, Йонге даже не мог предположить, что их экипаж станет объектом столь пристального внимания. Казалось, существовал какой-то секретный раздел во всеобщей кластерной сети, где портреты товарища Далине и товарища Вебера висели в разделе “Их должен преследовать каждый”.
Такая слава Йонге не очень нравилась.
– Мне сложно понять глупые переживания умансоо. Тем более я не могу понять концепцию утешения по ничтожным поводам. Хотя много о ней читал. Но я готов изобразить сочувствие. Ты хочешь?
От необходимости достойно реагировать Йонге избавил глухой писк на браслете. Сайнжа отдернул руку, громко заворчав. Помедлив, Йонге все-таки ткнул в эмблему пробирной палаты. Так быстро оценочные учреждения не работали.
Первая же мысль была самой гнусной: о полной непригодности груза. Например, Сайнжа все перепутал, и это не кварцолиты, а халкенциты – очень похожие, но совершенно бесполезные в промышленности.
Пересилив желание трусливо прикрыть хотя бы один глаз, Йонге нахмурился и внимательно вчитался в строчки. Перечень методов, использованных при экспертной оценке, внушал невольное уважение. Сдерживаясь, Йонге прочитал всё написанное и, переведя дух, опустил взгляд к нижней, резюмирующей строчке. Перечитал ее два раза и медленно поднял взгляд на яута.
– Принято! – ликующе вырвалось у него. – Матка боска, все сто тридцать! Только один – в условно-бракованные! Ну, Сайнжа-а!
Он схватил яута за плечи и попытался потрясти. Яут остался неподвижен.
– Бракованные? – грозно переспросил он.
Йонге ринулся прочь из кустов, и Сайнжа немедленно изловил его за рубашку. Ткань затрещала.
– Бракованные? – повторил Сайнжа.
– Пусти, черт полосатый! Порвешь – зубы выбью!
Сайнжа шагнул вперед и уже привычным жестом захватил шею Йонге локтем.
Оказавшись почти расплющенным о твердые ребра и жесткую горячую шкуру, Йонге волей-неволей умерил пыл.
– Ладно, ладно! Кха! Задушишь! Короче, во-первых, это наверняка не те, которые добыл ты… Кстати! – он загреб шлепанцем листья. – А ты добывал?
– Нет. Только собирал в вашу пользу.
– Но это же гнусная торговля, – разулыбался Йонге.
Даже в слегка придушенном состоянии он то и дело бросал взгляд на пляшущее в воздухе письмо и никак не мог успокоиться. Вцепившись в локоть яута, он дернул. Сайнжа вздохнул и освободил его.
– В интересах Фелис я готов поступиться некоторыми принципами, – пробурчал он. – Ненадолго. Что значит – бракованный?
– Условно-бракованный, – поправил Йонге. – Это значит, что чистота на уровне… – он сверился с полученным сертификатом, – VVS2. Мелкие и неглубокие включения, которые устраняются при термполазменной обработке, и понижают коэффициент полезного использования с девяноста пяти до восьмидесяти процентов. Но это такая мелочь!
– Меры вещей – для красоты, а не для изучения дефектов.
– Вам красота, а нам промышленность, – довольно сказал Йонге. – Видишь ли, я много где болтался и знаю, как важно точное оборудование. Они-то там как раз на местах проверяют. Сидит себе такой старикашка с навороченным оборудованием и смотрит, смотрит… пока глаза не выпадут!
Выпалив последнюю фразу, Йонге захохотал. Эйфория проникала в каждый сосудик, наполняла пузырьками и буквально подкидывала на месте. Он хлопнул себя по бедрам.
Сайнжа довольно прислонился к секвойе, вытянул руку и провел пальцем по обухам лезвий. Даже звук когтя, скребущего по металлу, радовал Йонге словно песня движка.
– Ладно, – наконец сказал он, силой утихомиривая бушующий экстаз. – Сейчас на аукцион поставлю. Посмотрим, кто что предлагать будет.
– Будешь продавать?
– Не, теперь это про запас. Пару недель бесплатно держать можно, а мы, я думаю, быстрее управимся.
Йонге уселся на гигантский выгнутый корень, развернул кластер и, щурясь от удовольствия, начал заполнять необходимые графы. Сайнжа выдернул диск, воткнувшийся в ствол, и тоже устроился на корне.
Сталкивая нужные данные с браслета в поля приемной заявки Йонге чувствовал физическое наслаждение.
– Поставь от имени нашего блока, – посоветовал Сайнжа, внимательно наблюдая за процессом.
Йонге с подозрением покосился на него.
– Вашу письменность я частично запомнил. Ставь, Йхо-онхе.
– Зачем? Что ты всюду суешь это свое гражданство?
– Это драгоценности с имперскими клеймами Домов, смотри, даже в твоем сертификате нарисовано.
Йонге недоверчиво глянул на довольную рожу с подергивающимися клыками и снова вызвал сертификат. Ему пришлось потратить почти полминуты, прежде чем он добрался до мелких пиктограмм, описывающих особенности анализируемых кристаллов. В том числе пиктограммы содержали угловатые глифы.
– Опять запечатлел, – без вопроса сказал он.
Сайнжа осклабился во всю пасть.
– Способности великих охотников неохватны.
– Ладно, но при чем тут гражданство и клейма?
– От нас купят охотнее, – Сайнжа потянулся. – И вряд ли посмеют обмануть.
Побарабанив по колену, Йонге внес правки в заявку. По большому счету эти камни вообще им не принадлежали, но, применяя второе гражданство, они могли спокойно уверять всех в обратном.
Заполнив и отправив заявку, Йонге потер руки. Невзирая на процент, который получала пробирная палата, выступая посредником, страховой капитал у экипажа “Фелиции” образовывался приличный.
– Так, – сказал он. – Можно ехать обратно.
– Нет. Я осмотрел еще не весь заповедник.
– Зоопарк, – поправил Йонге.
Поправка полетела в спину яута. Великий охотник уже направлялся к выходу на дорожку.
– Это одно и то же, – обронил он, не оборачиваясь.
– Ничего подобного, – следуя за яутом, Йонге рассеянно пинал листья. – В зоопарке вся живность за решеткой и не может тебя сожрать. Это принципиальное отличие.
– Меня – сожрать?
Йонге задумчиво промычал в ответ. Вообразить живность, способную сожрать яута, действительно было нелегко.
*
Обратный путь Сайнже вздумалось проделать на корабле. Поначалу Йонге хотел высказаться насчет тихоходности и затратности этого мероприятия, но когда Сайнжа расчехлил свой доступ к банковским счетам, сразу же умолк. По крайней мере, яут не занимался покупкой сувениров. Этого Йонге точно бы не перенес.
Они и так посвятили половину дня изучению зоопарка. В конце Сайнжа решительно пробился в административное здание и застрял там на добрых минут сорок – Йонге как раз успел посмотреть одну серию документальной ленты о китообразных. Предстоящий груз надо было знать в лицо.
Из здания Сайнжа появился довольный до подергивания клыками. С собой у яута был пластиковый бокс с маркировками генетического контроля. Йонге не стал спрашивать, мигом сообразив, что неугомонный охотник прикупил генетический материал для последующего разведения монстров.
Мысль крутилась в голове весь остаток дня, пока Сайнжа с удивительным энтузиазмом изучал Финнай, комментируя все заведения, будь то магазины, бары или музей. А заодно выступал маленьким аттракционом для туристов. Йонге снисходительно отмечал, как некоторые туристы даже устраивались поблизости, чтобы получить заветный снимок с инорасцем. Сайнжа то ли не обращал внимания на суету, то ли тайно наслаждался.
Ближе к вечеру Йонге сам начал предлагать особо симпатичным девушкам групповые снимки на память – и тщательно копировал их в браслет.
Наконец, уже в медленно сгущающихся сумерках, они оказались на пристани, где Сайнжа обстоятельно просмотрел все маршруты и немедленно купил два билета. Сделанных из настоящей целлюлозы.
К исходу второго часа медленного и величественного путешествия в обход береговой линии, Йонге снова вспомнил о контейнере из зоопарка.
Покинув уютный шезлонг, первый пилот поднялся на обзорную палубу. Сайнжа предсказуемо обнаружился на самом носу. Массивная фигура мешала туристам делать тул-снимки, но претензий никто не предъявлял. Йонге расправил плечи, двумя движениями уложил волосы в тщательно продуманном хаотическом порядке, взвесил Классическое Эйрическое в ладони и не торопясь направился к яуту.
На его шаги Сайнжа обернулся сразу. Туристы немедленно рассыпались по палубе, делая вид, что интересуют их исключительно прогулки на свежем морском воздухе.
– Соскучился, умансоо?
– Решил проверить, не поохотился ли ты здесь, – парировал Йонге, разбалтывая в стакане традиционное безалкогольное. – Но вообще у меня есть вопрос. Ты говоришь, в какой группе состоял? Биологической разведки?
– Видовой, – поправил Сайнжа. – Да, с целью поиска.
– А сейчас ты чем занимаешься? Видел я тут один интересный контейнер…
Сайнжа развернулся и оперся на перила локтями. Для этого ему пришлось основательно съехать вниз. Яутская морда оказалась совсем рядом. Сайнжа вытянул челюсти и почти достал клыками до щеки Йонге.
– Тем же самым.
– А путешествия по новым мирам вместе с нами…
– Приятное дополнение, – осклабился Сайнжа.
Всего на долю секунды Йонге почувствовал разочарование. На Скуль Сайнжа вел себя так, будто ему нужны именно люди, а не добыча.
С другой стороны, им требовалась от него в первую очередь способность навигатора, во вторую – вбитый в синхрон якорь, и только на третьем месте стояла личная приязнь.
– О-очень приятное, – подумав, добавил Сайнжа.
Йонге усмехнулся и глотнул из стакана.
Спускаясь на пристань Клима, он чувствовал себя слегка вымотанным. Энтузиазм туристов был сродни энтузиазму яута, рвущегося на новую охоту. Или в чужие штаны.
Самые смелые все же вступили в контакт с инорасцем, и доставшаяся Йонге роль переводчика к концу путешествия уже начала утомлять.
На его счастье в Климе сходило всего несколько человек, да и тем нужно было в другую сторону.
Поймав местную сетку, браслет выдал целый пакет входящих сообщений. Все упали не на личный комм, а на корабельную точку.
Сайнжа потягивался и бухтел себе в клыки что-то о достойных мгновениях славы и почитания со стороны глупых умансоо. Йонге листал пришедшие сообщения и с каждым хмурился все сильнее.
“Эй, Йонге, что вы там мутите? То я слышу на всю галактику о вашем патенте, то вы его отменяете, теперь из-под яутских ксив стекляшки продаете… Че за шорох пошел?”
“Здарова, Б.Й.! Говорят, у тебя дела закрутились, не хочешь на пару вылетов подрядиться? Посигналь зеленым”.
“Приятель, тут болтают, что в закрутке с яутами летать можно некисло? Контактов не подкинешь?”
“Солнышко, до меня доходят интересные слухи. Кажется, ты снова выплываешь на свет? Давай встретимся на узловой Калипсо в “Гликемии”, поговорим как раньше? Целую, Д.”
Йонге скривился. Последнее сообщение принадлежало Зубастой Денизе. С ней отважный космический пилот и разведчик предпочел бы не встречаться никогда более в жизни.
Он махом перевел все сообщения в архивный статус без отправления уведомлений о прочтении.
– Что там?
Сайнжа как обычно метко задавал неудобные вопросы.
– Вот никому дела не было, пока я сам по себе болтался, – Йонге постучал пальцем по браслету. – Но стоило только запахнуть большими деньгами, как тут же нарисовались.
– Ты тоже любишь деньги, – заметил Сайнжа.
Йонге пожал плечами. Возразить было нечего.
Сайнжа обогнал его и пошел по аллее, сняв с пояса метательный диск. То и дело он взмахивал рукой, словно собирался пригвоздить кого-то в кустах. Йонге от нечего делать пялился на его спину, отмечая, как работают мышцы – даже самые мелкие – при каждом движении. В кончиках пальцев начало покалывать, будто электричество искало выход.
На самом деле – Йонге это хорошо ощущал – ему просто хотелось потрогать яутскую шкуру.
Он оглянулся, пытаясь отвлечься, и удачнейшим образом наткнулся взглядом на стойку распечаток. Как он успел понять, на Эйрике старались возрождать традицию печатных снимков. Заодно это приносило неплохую прибыль, поскольку в довесок к печати в огромном ассортименте продавались рамки, защитные стекла, целые альбомы от дешевеньких до дорогущих и, разумеется, украшенные национальным орнаментом кейсы для переноски всего этого великолепия.
Йонге перебрал записанные в браслет снимки, отсортировал по привлекательности девушек и решительно устремился к стойке. Ради такого можно было и потратить пару мультиен.
Пока механизм работал, распространяя запах краски, Сайнжа успел заметить, что пилот за ним не идет, вернуться, пробормотать нелестную фразу про глупых умансоо и заинтересоваться принципом фотографической печати.
– Не зря же мы там со всеми позировали, – пояснил Йонге. – Вот сейчас возьмем красивые доказательства, покажем Рудольфу. И пусть он лопнет от зависти.
– Зависть? Зачем?
– Просто так, – выразительно сказал Йонге, вытаскивая первую карточку.
– А, это как с трофеями, – Сайнжа вытянул карточку у него из пальцев и понюхал. – Хм. Красиво. Я велик.
Пару минут спустя, распихав готовые карточки по карманам, Йонге возглавил возвращение к бунхало. Почти на самых подступах глейтерная связь стала чище, и Йонге даже почувствовал неудовольствие напарника. Оно было таким острым, что Йонге удивленно поднял брови и прибавил шаг.
Рудольф обнаружился в гамаке. Раскачивался механик с такой силой, будто собирался поломать баньян. Яут, не задерживаясь, проследовал к своему жилищу, а Йонге все-таки свернул к гамаку.
– Знаешь, что я хочу сказать о сплетнях и слухах? – сходу поинтересовался Рудольф.
– Нет.
– Так вот, это – полное дерьмище. Представь себе, занят я работой на благо нашего консорциума…
– Чего?
– Содружества… тьфу, короче на наше благо. И начинают мне приходить подозрительные письма!
Йонге внимательно посмотрел на запястье Рудольфа. Браслета при нем по-прежнему не было.
– На рабочую область, – поправился Рудольф, правильно расшифровав мимолетный взгляд. – И, представь себе, ни одного из них с поздравлениями, к примеру, а все сугубо корыстные. Типа, что да как, откуда всплыл, откуда побрякушки, почем брали, откуда брали.
– Никогда не думал, что синхрон так широко действует, – усмехнулся Йонге.
– А?
– Я десяток таких же писем словил. Я думаю, мониторят они нас. Изо всех силенок, еще с той поры, как мы патент пробить пытались.
Рудольф с удовольствием показал средний палец баньяну.
– Вот где я их всех видал.
– Зато с пользой съездили, – Йонге прислонился к баньяну. – Все оценили как по нотам, я уже на двухнедельный лот повесил. А у тебя что?
– Протестировали, но пришлось пересчитывать центровку. Закончат завтра утром.
– М-м…
– Успеем. Просто в полете дорихтуем.
– Даже жалко уезжать, – вздохнул Йонге. – Особенно тебе.
– Почему это?
От удивления Рудольф перестал раскачиваться.
– Это я сочувствую твоему добровольному заключению на сегодня, – лицемерно сказал Йонге. – А вот мы развлечься успели.
– Да ладно?
Йонге полез в карман, вытащил распечатанные снимки и веером бросил на живот напарнику. Рудольф покосился на них, тщательно пересмотрел под торжествующее сопение пилота и громко хмыкнул. Собрал карточки, тоже полез в карман и, ухмыляясь еще лицемернее, достал оранжевые женские трусики.
*
Рейс до Фиорины забронировали на четыре утра.
Спать Йонге совершенно не хотелось, равно как и собирать багаж, поэтому он прогулялся до площадки объявлений и выбрал из предлагаемого многообразия очередное ночное файер-шоу. Подсчитав, что часов шесть у него есть, Йонге переоблачился в костюм и взялся начищать ботинки, прилагающиеся к форменной одежде. Поскольку занимался он этим на улице, возле многострадального баньяна, из бунхало тут же повылезали зрители.
– Куда-то собираешься, умансоо? – первым поинтересовался Сайнжа.
Оглядывая начищенный почти до зеркального блеска ботинок, Йонге подышал на лист баньяна и провел последний штрих.
– Именно что собираюсь. Развлекаться. Кстати, почему у нас до сих пор нет фирменной эмблемы, кто-нибудь может мне сказать?
– Видимо, потому что наш капитан пожирал бананы и киви, вместо того чтобы планировать бизнес-будущее нашего чудесного проекта, – предположил Рудольф.
Йонге прицелился в него ботинком, затем аккуратно поставил его наземь и принялся за второй. Рудольф сунул руки в карманы и начал мурлыкать незамысловатую мелодию.
– Зачем нужна эмблема? – уточнил яут.
– Всякая солидная компания должна иметь фирменное наименование, торговую марку и эмблему, – Йонге с остервенением надраивал ботинок. – Чтобы выступать в различных реестрах… как солидные люди… – он с силой потер носок, – а не как “неудачники”!
Рудольф присел перед ним на корточки, подпер щеку кулаком и с наигранным восторгом уставился на процедуру доведения ботинка до совершенства. Сайнжа беспокойно пощелкал клыками.
– Я бы предложил славное имя, передающееся в поколениях.
Он тоже присел и уставился на ботинки. Йонге покончил с полировкой, аккуратно поставил оба ботинка в ряд и залюбовался.
– Блистающие копья вечной охоты, – растягивая гласные, произнес яут. – Или пронзающие небеса странники.
Рудольф перевел восхищенный взгляд на яута. Йонге поочередно натянул оба ботинка, тщательно застегнул – слава производителям, никаких высоких шнуровок – и встал со скамейки.
– Естественно это будет “Далине и компания”, – твердо сказал он.
– Чего это? – возмутился Рудольф.
– Потому что ты свою долю славы отхватил, присвоив название нашей технологии прыжка, – ухмыльнулся Йонге.
Механик возвел глаза к небу, поскреб кончик носа, пригладил волосы и поднялся.
– Да, пожалуй, – признал он, старательно не глядя на Йонге. – Да здравствует справедливость.
– Где справедливость? – вмешался Сайнжа. – Имя твое, имя твое, а где мое?
– А ты владелец, – с неудовольствием сказал Йонге.
– Вряд ли кто-то знает имя владельца, – проворчал яут. – Все знают только броскую внешность.
– Ну, придумай нам эмблему, – бодро предложил Рудольф.
Йонге метнул в него грозный взгляд, однако сказанного было уже не воротить. Конечно, эмблема бы им не помешала, но при мысли, какой её мог наваять яут, опираясь на свои эстетические вкусы, заранее делалось неуютно.
– Я не слишком хорош в искусстве рисунка, – продолжил Сайнжа, поднимаясь. – Однако, мой нисходящий сын…
– Найва-как-то-там его? – уточнил Йонге, внутренне опять содрогаясь.
– Нисходящий? – одновременно забеспокоился Рудольф.
– Нет, не Найваархалганир. Из младших, Скайноргаанахтойнуар. Он склонен к творению.
– Мать моя пробирка, – в ужасе пробормотал Рудольф.
Йонге был с ним полностью согласен. Ужас вызывало не имя, а вновь подтвердившийся факт наличия многочисленных потомков. Теперь еще и наделенных разнообразными талантами. Он инстинктивно пригляделся к Сайнже, пытаясь отыскать первую седину или старческие морщины. Но дредлоки яута не изменили цвет с момента первой встречи – разве что стали толще – а мерзкая рожа и без того была достаточно фактурной, чтобы еще и разглядеть в ней некие морщины.
Яут почувствовал осмотр, скривился и развел верхние клыки.
– Но я пойму, если вам не хочется чужой работы, – почти мрачно сказал он.
– На самом деле, это будет здорово, – быстро сказал Йонге. – Только, пожалуйста, без трофейных проломленных черепов и всего такого. Ну, ты понимаешь.
– Специально для тебя могу попросить нарисовать много монет, – осклабился Сайнжа уже во все челюсти.
– Плоский яутский юмор, – мстительно ответил Йонге.
Сайнжа сложил руки на груди. Рудольф, наоборот, разулыбался от уха до уха.
Йонге проверил браслет и твердо вознамерился покинуть территорию бунхало. Но глейтерная связь странно подергивалась, и он так и не сделал первый шаг.
– Чего вы так на меня смотрите?
– Старик, я вообще-то тоже хочу!
– Почему я не приглашен?
Оба высказались одновременно, но яут рявкнул громче. Йонге заложил руки за спину, склонил голову набок и на пару мгновений задумался о сложностях психологических отношений в экипаже. Ему всегда казалось, что взрослые люди самостоятельно решают: кто, куда и с кем идет.
Но взрослый людь и хорошо если не древний яут почему-то считали, что он должен решать за них.
– Да я не против, – сказал Йонге. – А раньше чего молчали?
– Я-то из вежливости, – с достоинством сказал Рудольф. Энергично отряхнув шлепанцы один об другой, он зачесал волосы назад. – Вот я уже и готов.
Яут высокомерно задрал голову, но мигом вернулся в обычное состояние духа. Влез между напарниками и обхватил за плечи.
– Я верю, что когда-нибудь умансоо поймут силу традиций, – прорычал он. – И тогда у нас не будет возникать глупых вопросов.
– К нашему столетнему юбилею, – поддакнул Рудольф.
Йонге блокировал локтем попытки яута прижать его сильнее, но противостоять неодолимой силе, тащившей вперед, уже не мог.
– А ты хоть знаешь, куда идти? – сделал он последнюю попытку перехватить инициативу.
– Нет. Но я знаю, где здесь выход.
*
– Людская тяга к беспорядочным совокуплениям поражает.
– Отстань.
– Разумно быть осмотрительным и следить за тем, с кем спишь.
– Отстань!
– Подумай о духовной чистоте.
Йонге остановился и уставился на яута. Сайнжа выдерживал полную серьезность на физиономии, но затем нахмуренные “брови” расползлись, и яут осклабился до натянувшихся перепонок. Клыки мелко подрагивали.
– Шуточки у тебя дурацкие, – с достоинством сказал первый пилот.
Настроение у него было прекрасное. Омрачить его не мог даже яут, вздумавший выступить голосом совести.
Йонге предпочел бы дойти до бунхало в одиночестве, но столкнулся с Сайнжей прямиком на главной аллее. Великий охотник явно удачно поохотился на местную кухню: в руке у него был огромный рыбий скелет.
Даже когда Сайнжа находился за спиной у Йонге, первый пилот все равно слышал, как клыки трутся о кость. Сайнжа словно задался целью довести скелет до идеальной чистоты, стесывая последние волоконца мяса.
Свет в бунхало был виден издалека. В первое мгновение Йонге решил, что они забыли перевести освещение в спящий режим, но затем разглядел Рудольфа, занявшего стратегическую позицию под баньяном.
К началу файер-шоу экипаж прибыл в полном составе – и их тут же разнесло по кипящей толпе зрителей, перемешанных с участниками. За половину ночи Йонге успел побывать за десятком дастарханов и надышаться дармовым кальяном, а заодно и познакомиться с туршской дамой, поэтому остальной экипаж из виду совершенно упустил.
– Вот он более разумен, – заметил Сайнжа.
– То есть ему никто не дал, – осклабился Йонге в ответ.
– Это принцип осторожности.
– Да что ты лезешь в мою личную жизнь?
– Не хотел, – буркнул Сайнжа после недолгой паузы. – Я общался с другими из нашего народа. С матриархом. Она сказала, что мне нужно думать о достойном возрождении ветвей.
– Нет-нет, – заторопился Йонге, – упаси боже меня выслушивать твои драмы. Пожалуйста, без меня!
– Хмф!
Они как раз достигли входа на территорию. Йонге тормознул, пропуская яута, и тот величественно удалился в направлении своего жилья. Йонге подумал и свернул к баньяну.
– А ты знаешь, что это за праздник? – поприветствовал его напарник, стоило Йонге нырнуть под завесу корней.
– М-м?
– Тадинджьют, – с удовольствием выговорил Рудольф. – Язык сломаешь, а?
Йонге обследовал стол и послал напарнику неодобрительный взгляд. Бутылки Эйрического, заманчиво выстроившиеся на столешнице коротенькой шеренгой, оказались пустыми.
– Сушняк напал, – почти виновато сказал Рудольф.
– Эх ты.
Йонге посмотрел в сторону бунхало. В холодильнике что-то да должно было найтись. Он решительно направился к дому. Рудольф у него за спиной заскрежетал креслом, поднимаясь.
Порывшись в запасах, Йонге вышел на веранду и глотнул фруктовой наливки. Рудольф вытянул шею, но претендовать на содержимое стакана не рискнул. Йонге поболтал стаканом.
– Ты вещи собирал?
– Не. Да тех вещей-то…
– Что, ты не прихватил ни одной разобранной пушечки?
