Текст книги "От звезды до звезды. Беглецы (СИ)"
Автор книги: skjelle
Жанры:
Слеш
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 24 (всего у книги 39 страниц)
– Мало специй, – наконец сказал он. – И что? Восхищались моими трофеями, да. Завидовали. Пытались потрогать и попробовать на вкус. Тебе, биэ-элобрысай, не понравилось, когда Цвейха пробовал?
Йонге заморгал от неожиданности, попытался сдержать улыбку, но не смог. Рудольф молча полез в тумчик, нагреб полную ложку и метко сунул прямо яуту в пасть.
– Таксидермист сраный, – с мрачным удовольствием резюмировал он.
Творог произвел на великого охотника сногсшибательное впечатление. Дожевав пробу, Сайнжа тут же попытался отнять у Рудольфа все остальное. Столкнувшись с решительным сопротивлением, пустил в ход клыки – не до крови, но ощутимо хватая за кожу. Рудольф пообещал воткнуть ему ложку в глаз по самое черпало. Сайнжа затянул про величие самого себя, но, увидев ложку в пугающей близости, сдался и успокоился.
Тревожно ворча, он наблюдал, как творог исчезает в налешниках и периодически начинал страдать, что умансоо все время пытаются прятать в неказистую обертку сокровища: например, собственную кожу и творог.
– Да ладно, сам-то ты тоже кое-что не снимаешь, – не выдержал Йонге. – Вон ошейник, например! Тебе ошейник, нам трусы, в чем проблема-то?
Сайнжа потянулся и схватил самый верхний налешник. Пакетик исчез в пасти.
– Это защита.
– От чего же?
Рудольф доскреб последний творог, бросил ложку и полез в тумчик пальцами. Йонге нахмурился, однако механик просто собрался сожрать остатки. И не успел. Сайнжа перехватил его за запястье, слизнул весь творог и заклекотал.
– Защита-а, – протянул он.
– Ну? – Рудольф сжал кулак.
– Женщины. Они всегда – за горло, – Сайнжа выразительно провел пальцем по “воротнику”. – Как это у вас говорят – исторически. Исторически многих загрызли. Давно так не принято, но все равно остается как часть ритуала. Иногда желания застилают разум, и тогда…
Он еще более выразительно сжал пальцы в кулак так, что хрустнули костяшки.
– Господи, только ты нас так не хватай, – содрогнулся Рудольф.
– Я не матриарх.
– А мы яйца втягивать не умеем, – парировал Йонге. – Поэтому оставь нашу одежду в покое.
========== Глава 8 ==========
С каждым днем Йонге убеждался, что утро добрым не бывает – и вообще лучше исключить такое явление из корабельного расписания. Даже если начиналось оно с налешников, нынче приятным грузом покоящихся в животе первого пилота.
– Фелиция! Ты же говорила, что здесь нет мест для посадки!
“Совершенно верно, первый пилот”.
– А это что? – обвиняющим тоном сказал Йонге, указывая на горизонт.
В глазах на секунду помутилось: Фелиция одним махом использовала все системы наведения, включая подключенного по глейтеру человека.
“Образование не относится к континентальным или островным, – твердо сказал искин. – Предположительно, скопление растений. Более точные данные можно получить после сбора образцов и проведения анализа. Точность исследования будет невысока. В комплексе отсутствуют методы для биологических проверок”.
Йонге обернулся к экипажу. В горле запершило, он поднял маску и вдохнул чистого воздуха.
Фелиция сделала длинную и занудную раскладку о составе воды и атмосферы, но в итоге удовольствовалась кратким резюме – жить можно. Однако лучше в фильтрах.
После серии экспериментов стало ясно, что спокойно дышать без маски можно минут сорок – главное, следить за тоническим анализатором.
Раскладывая по карманам капсулы витаминов, Рудольф со знанием дела рассуждал о гипервентиляции, уколах и имплантатах и уже мечтал взяться за водные освоения и бурение всерьез.
Сайнжа приставил ладонь козырьком и пристально смотрел вдаль. Вытянутые до предела челюсти шевелились. Почти белое солнце просвечивало сквозь перепонки и вспыхивало искрами на кончиках клыков.
Всего за одну ночь на горизонте образовался целый остров. Гора – темная, лохматая и взъерошенная.
– А почему оно ползет, а?
– В смысле?
Рудольф скатился с охладителя, мягко погасил прыжок, встал рядом и снял визор.
Уже подозревая, что ему не очень понравится увиденное, Йонге принял легкую игрушку.
Настройки даже не пришлось подкручивать – зрение у обоих теперь было одинаковое. Визор учел атмосферные явления, водные течения и гипотетический вектор движения.
– Вот это ничего себе, – невольно сказал Йонге.
Остров медленно и уверенно полз прямиком к ним.
– Фелиция, мы можем получить спутниковую съемку?
“Спутник заблокирован, первый пилот”.
– Не включу, – категорически отказался Рудольф.
– А атмосферники?
– Имеются три атмосферных разведчика модели “Колибри”, – тут же подтвердил искин.
Рудольф отнял у напарника визор и всмотрелся в остров.
– И кто такие названия выдумывает?
– Ты бы предложил какой-нибудь “Доннерветтер”? – усмехнулся Йонге.
– Ну хотя бы не бесстрашный разящий воин, вспарывающий небеса, – вернул усмешку Рудольф.
Сайнжа громогласно откашлялся.
– Пойду-ка я, настройками займусь, – заторопился Рудольф. – Ждите, минут через пятнадцать.
За пятнадцать минут Йонге успел пролистать несколько разделов общего справочника, пытаясь отыскать что-нибудь многообещающее по добыче редких элементов из растений и воды. Но чистые биологические компоненты практически не использовались в промышленных масштабах. Вне промышленных на ум шли только парфюмерные элитки, но Йонге сильно сомневался, что куча водорослей может оказаться амброзией.
В раскрытом зеве люка застрекотало, и атмосферник стремительно вырвался на свободу. Следом вылез Рудольф, тщательно вытирающий руки о штанины.
На стекле визора тут же завертелось колесо ожидания.
– Гипотезы? – предложил Рудольф. – Почему ползет, к чему стремится?
– Жрать хочет, – уверенно сказал Йонге.
– Ищет еду в воде? – уточнил Сайнжа, не отвлекаясь от наблюдения.
– Типа того. На больших глубинах этой махине ловить явно нечего, там же холодно. А на мелководье все прогревается, и всякий этот, – он неопределенно покрутил пальцами, – планктон.
– Жрущий остров… – засмеялся Рудольф, – отличная тихая планета.
Йонге поднял палец, и в этот момент пошла передача с атмосферника. Карта условной береговой линии пролегала длинной извилистой полосой. Остров двигался вдоль кромки – прорисовались даже остаточные следы взбаламученных донных пород.
– А это что?
– Где?
Йонге отмахнулся. Разговор вслух давно стал привычкой.
“Сопровождающие биологические объекты”, – прошептала Фелиция.
– На, сам посмотри.
Рудольф принял визор, нахлобучил на переносицу и почти сразу присвистнул.
– Чертова биосфера, – с выражением сказал Йонге. – Холера, вот это заповедник!
– Не произноси при мне это отвратительное слово.
Стащив визор, Рудольф задумчиво помахал им.
– Ну, кто-то точно будет доволен, – протянул он.
Не сговариваясь, оба повернулись к запасному выходу. В открытом шлюзе сушилась растянутая сеть. Отважный охотник не оставлял надежд выловить монстра, обещанного инсалар. А пока что выловил одну рыбу, проанализировал на предмет трофейности и повесил вместе с сетью – вялиться.
– У вас претензии к моей добыче, умансоо? – тут же осведомился Сайнжа.
– Пока ты не собираешься нападать на целый остров – никаких.
Сайнжа опустил руку и неторопливо прошелся по крылу. Напарники внимательно следили за ним – длинные когти невыносимо громко клацали по металлу. Невзирая на защитное покрытие, казалось, яут вот-вот начнет оставлять царапины на многострадальном корпусе.
– Почему бы и не напасть, – наконец сказал Сайнжа.
Рудольф хлопнул себя по бедру и поднял обе руки к небу.
Гром не грянул, и боги Сайнжу не покарали.
Плюнув в воду, Рудольф сел на край крыла и начал закатывать штанины. Не зная куда деваться, Йонге повторил за ним. Опять подышал в маску и откинулся на спину.
Сайнжа навернул пару кругов и остановился, загораживая солнечный свет.
– Вы хотели делать ремонт, не так ли?
Рудольф замычал, и Йонге счел это достаточным проявлением интереса, чтобы промолчать самому.
– Я могу принять участие в поисках отвалившейся детали пандуса.
Рудольф снова замычал, уже с большим интересом, и высунул ногу из яутской тени. Фелиция молчала, не донимая сводками об уровне ультрафиолета.
– Учитывая наши с вами отношения, умансоо, я могу помочь, – настойчиво повторил яут.
“Пора выражать восторг, – посоветовал Йонге. – Чур ты”.
Рудольф громогласно прочистил горло и сел.
– Да скажи, что ты за аквариумом охотиться собрался!
Йонге тоже немедленно сел. Солнце било в глаза. Сайнжа переступил на месте и не менее громогласно прочистил глотку.
– Спасибо за предложенное участие, – сказал Йонге, недобро поглядывая на напарника. – Без вопросов, ты ныряешь. Мы заранее благодарны.
Сайнжа кивнул и упер руки в бедра, чуть наклоняясь. Клыки пошевелились.
– Мы будем сидеть здесь, умансоо, пока я не получу своих чудовищ.
– Будем, будем, – вздохнул Йонге. – Опять ты пытаешься приказывать?
Рудольф отнял маску и вдохнул, но тут же снова подавился. Йонге профилактически подтянул маску к лицу и сделал пару быстрых вдохов, не отрывая взгляда от Сайнжи. Яут наклонился еще больше. Дредлоки болтались и чуть ли не извивались самостоятельно. Солнце сквозь них то и дело ударяло в лицо, вынуждая щуриться.
– Я? Нет, умансоо, это вы никогда не делаете как полагается! Я спросил!
– Когда это ты спросил?
Сайнжа тряхнул головой, выпрямился во весь рост и заревел.
Он явно произносил целые длинные фразы, но перевод так и не прозвучал. Йонге постучал себя по уху. Фелиция молчала, как воды в пластины набрала. Рудольф окончательно бросил попытки дышать без маски и натянул ремешки на затылок.
“База, меня слышно?”
“Слышно. Что он опять несет, а?”
– И что ты скажешь, умансоо? – почти проревел Сайнжа.
– Я ничего не понял, – честно сказал Йонге.
Сайнжа опять заревел. Йонге замахал руками. Рудольф приподнял маску.
– Говори нормально! – рявкнул он.
Под кораблем громко плеснуло, и запах соленой рыбы усилился. Сайнжа обернулся – и прыгнул с места. Проскрежетав про обшивке, он мигом оказался на краю крыла.
– Вандал! – возопил Рудольф сквозь фильтры.
– Ни минуты покоя, – сказал Йонге и лег обратно.
Рудольф поднялся, характерным движением похлопал себя по бедру и сделал несколько шагов. Йонге лениво прикинул, какая игрушка припрятана в большом накладном кармане на этот раз. Пару секунд спустя в воде громко бултыхнуло, и Сайнжа выпрямился. Встряхнувшись, яут помотал головой так, что дредлоки хлестанули по плечам, и тяжеловесно потопал к Йонге. Скосив глаза на люк и убедившись, что добежать не успеет, Йонге страдальчески поморщился.
Сайнжа остановился перед ним. Сделал еще шаг, зловеще навис сверху и окончательно стал похож на завоевателя, попирающего добычу.
Картину портил Рудольф, примерявшийся сзади дать яуту пинка. Лица из-за маски толком видно не было, но Йонге отлично представлял сосредоточенную физиономию и даже поджатые губы – товарищ Вебер явно прикидывал, с какой силой надо бить под копчик, чтобы великий охотник подпрыгнул на месте.
– Я хочу монстров! Мы останемся здесь! Это вопрос!
– Нихрена себе вопрос!
На этот раз садиться Йонге не стал. Значительности ему перемена позы все равно не дала бы.
– Что я могу сделать, если вы тупые умансоо и не понимаете высокий язык?
– Чего-чего? Это… – Йонге запнулся, проглотив оскорбленное “Это кто тут тупой?” – Как высокий язык? Опять? Мы же, вроде, нормально разговариваем?
– Это особый язык, на котором спрашивают и дают клятвы, на котором говорят о государственных делах и… обо всем! Только повседневная жизнь и торговля – на общем!
Воцарилась пауза. Яут так тяжело дышал, что слышался хрип и бульканье в груди. Рудольф перестал примеряться и поскреб в затылке, сдвигая лямки маски. По зеленому небу у него за спиной неторопливо тащилось облачко, истаивая на ходу. Йонге машинально подумал, что навигатору тоже не помешало бы нацепить фильтры.
– Так я подозревал, – наконец прохрипел Рудольф. – Ты, свинья такая, все время общался на каком-то примитиве.
– Я задал вопрос, – повторил Сайнжа. – Со всем уважением, которое возможно.
Йонге все-таки сел и потряс головой.
– По-моему, нам нужен переводчик. Фелиция!
Сайнжа зашипел, но Йонге демонстративно заткнул уши. Яут гневно тряхнул головой, отступая.
Искин молчал, не выдавая даже предупреждающего сигнала. Йонге с силой потер загривок. Тут же прямо в среднем ухе легонько щелкнуло, и Фелиция откликнулась с едва намеченным вздохом.
“В данной ситуации, первый пилот, существует сложность перевода. Лингвистические таблицы не предусматривают использования интонационных модулей, про которые упоминал первый навигатор”.
– Это даже не кривой перевод, это саботаж, – Рудольф похлопал себя по маске. – Детка, могла бы предупредить, что у нас неполный пакет.
Сайнжа заворчал и потер шею, явственно прощупывая чип.
– Спокойно, – велел Рудольф, беря его за локоть. – Мы разберемся.
Сайнжа тяжело вздохнул и сел. Механик тут же прислонился к нему, словно к консоли.
“Для понимания сторон интонационные модули несущественны, – почти виновато откликнулся искин. – Необходимо подключение к кластерным хранилищам и обновление пакета лингвограмм. В настоящий момент архив обновлен до версии прошлого года. Напоминаю, что подгрузка обновлений осуществляется бесплатно. Рекомендую автоматический режим”.
– Только не сейчас, – быстро сказал Йонге. – Не хочу рисковать задницей, пока мы тут полулегально сидим. Перебьемся!
– Эй, великий охотник, – Рудольф постучал яута по макушке – а ты можешь вместо интонаций использовать жесты?
– Что?
– Ну, дублировать. Фелиция говорит, что она не все переводит.
Сайнжа заворчал и с силой потер кулаком об ладонь.
– Странно. Мне непонятно.
Йонге поднял палец. Идея вспыхнула в голове как лампочка на панели.
– Я сейчас приду, – он быстро поднялся. – Не переубивайте друг друга. Сейчас все будет. И дубляж, и лингвограммы!
Вопросительное щелканье, несшееся ему в спину, явно было на низшем диалекте.
Почти добежав до рубки, Йонге выдернул первый попавшийся микропланшет и вывел на экран большущий знак вопроса. Зафиксировав его и проверив, что аккумулятора хватит надолго, так же легким бегом устремился обратно.
По пути Фелиция начала проецировать на стены узнаваемые черно-фиолетовые пейзажи, интеллигентно давая понять, что жаки в своей каюте развил активную деятельность и, возможно, даже собирается вылезти наружу. Йонге машинально отправил запрос на камбуз и только при запуске биокластера спохватился.
Поздно – голову дернуло болью. Несмотря на стабилизированную и распределенную синхронизацию, излишние игры с удаленным подключением и управлением отдавались неприятностями.
– Фелиция, оставь ему где-нибудь записку, что вонючий экипаж в полном составе на воздухе. И рубку закрой! Никаких посторонних на моем мостике.
– Ограничение добавлено к запрету господина Вебера, – мягко отозвался корабль.
– А там есть слова “консоль” и “мозгохранилище”?
– Конечно, первый пилот. Наравне с “долбаный стержень” и “чертов охладительный отсек”.
Йонге хмыкнул и похлопал планшетом по карману.
Снаружи двое уже успели разложить невесть откуда взявшееся оружие и на полном серьезе целились в далекий остров.
– Подводная охота – славный способ проверить свои силы, – вещал яут, проверяя длинный гарпун.
Йонге был готов поклясться, что за столь короткое время добраться до грузового отсека и вернуться невозможно. Оставалось предположить, что яут протащил гарпун в заднице.
– А без маски сколько продержишься? – подначивал Рудольф.
– Восемь… минут, – Фелиция заикнулась, переводя.
– Вы тут смотрите, – неопределенно сказал Йонге.
Две пары глаз уставились на него с одинаковым выражением “что тебе здесь нужно”.
– Может, по правилам космопроходчества тут охотиться нельзя, – выразил смутное беспокойство Йонге. – Сейчас синерылый вылезет и все зафиксирует.
– Мы его сами зафиксируем, – кровожадно сказал Рудольф.
– Нет, на него я охотиться не могу, – с сожалением покачал башкой Сайнжа. Костяные шипы на черепе глянцево поблескивали. – Но на все виды, стоящие ниже индекса разумности, у нас есть безусловное право.
Йонге невольно сморщился, почуяв дух юридических закорючек.
– Патент, – еще невнятнее объяснил Сайнжа.
– Что-что?
– Право охоты в любом блоке Фузии!
– Нам бы так, – восхищенно сказал Рудольф. – Чтоб сразу – хоп и лицензия на любые разработки. И не только.
– Жаки не говори, – усмехнулся Йонге, протягивая Сайнже планшет.
Больше половины их исследований и эскапад были нелегальными. Даже при том, что Йонге искренне пытался сделать их заработок максимально честным. Но рука об руку с полной честностью обычно шла полная нищета.
Когда вопрос заходил о личных интересах, все закрывали глаза на способы добычи, если не происходило открытого столкновения с блоком, которому планеты и астероиды номинально принадлежали. Йонге вспомнил туршский крейсер и с неприязнью поморщился.
Сайнжа крутил планшет в пальцах и смотрелся с ним так, будто вот-вот попробует на зуб.
– Это вместо интонаций, – пояснил Йонге. – Символ вопроса. Мы не используем диалекты. Поэтому, наверное, тебя местами не понимаем. Теперь можешь показывать эту штуку в конце.
– Я хочу монстров, – немедленно повторил Сайнжа. – Мы останемся здесь.
Вопросительный знак гордо светился в когтистых пальцах.
– И надолго ты хочешь остаться? – уже улыбаясь, поинтересовался Йонге.
– Пять дней! Мы останемся на пять дней.
Сайнжа потряс планшетником.
“Я никуда не тороплюсь, – сообщил Рудольф. – Однако ты здесь капитан, валяй, дави авторитетом”.
Йонге сделал вид, что серьезно думает, а потом ткнул яута в ребра пальцем.
– Если поможешь достать роллер – годится.
Яут похлопал себя по груди и коротко, резко кивнул.
– А мои погружения? – строго спросил напарник. – Я намерен провести ряд опытов.
– Купайся на мелководье, – безжалостно отрезал Йонге.
*
Зеленая гора маячила на востоке. Для невооруженного глаза остров оставался неподвижен, но визор соврать не мог – конгломерат из растений медленно шел вдоль шельфа. По расчетам Фелиции выходило, что ползти остров будет двадцать пять часов или чуть больше.
Сайнжа захватил скутер, получил от Фелиции траекторию полета с момента открытия пандуса и потребовал снять ограничитель скорости с машины. Рудольф, скрипя зубами, согласился, велев яуту как зеницу ока беречь скутер, и тем более от сердца оторванный металлоискатель.
“Не разевай так рот – простынешь”, – съюморил Сайнжа, спуская скутер на воду.
После его отбытия напарники быстро покинули док, заполненный соленым воздухом.
Рудольф потрошил контейнер с маркировкой “спецсредства”. Поначалу Йонге просто наблюдал, мысленно морщась и подсчитывая убытки, но когда критический предел был пройден, махнул рукой и присоединился. Остановить первого механика, алчущего погружений, могла только стрельба в упор. Рудольф уже успел аргументировать свое желание необходимостью исследовать среду обитания новой расы, спасением непременно рискующего утонуть яута, борьбой с островом и ремонтными форс-мажорами.
– Итак, что мы имеем?
Рудольф снял очередной слой оберточного материала и глубокомысленно проворчал себе под нос.
– Не жмись, – Йонге осторожно принял легкую маску, – я ж знаю, что ты уже проштудировал все инструкции.
– Я и тебя заставлю проштудировать, – откликнулся напарник. – Например, ты знаешь, что такое предел сжатия воздуха и остаточный воздух в легких?
– Звучит отвратительно, – мрачно сказал Йонге. – Уверен, за этим идут непоправимые последствия.
– Практически, – Рудольф бережно снял пленку со второй маски. – Блин, не встречал производителя, но надеюсь, Сайнжа не дурак.
– Так что там за предел сжатия?
Рудольф нырнул в контейнер и зашуршал. Из контейнера посыпался мелкий белый наполнитель. Йонге грозно оглянулся, ища уборщиков: именно когда в их услугах нуждались, механические засранцы где-то пропадали. По стенкам отсека шло все больше фиолетового. Жаки точно вознамерился осуществить променад через весь корабль.
– Так вот, – глухо сказал Рудольф. – Главное, чтобы давление воды уравновешивалось воздухом в легких и мышцами грудной клетки и брюшного пресса. Хорошо развитой мускулатурой грудной клетки и брюшного пресса! И отличным состоянием кровеносной системы…
– …в хорошо развитой мускулатуре грудной клетки и брюшного пресса, – подхватил Йонге. – Это я уже понял.
Рудольф вытащил два плоских пакета. На тему анатомии он мог говорить еще больше, чем на тему механизмов. Иногда Йонге казалось, что себя Рудольф тоже воспринимает как некий агрегат, который требуется довести до идеального состояния.
Против идеального состояния друга Рудольфа сложно было возражать. Более того, приходилось тянуться следом, чтобы не ударить в грязь бицепсом.
Рудольф достал из пакета нечто тонкое и удивительно черное. Встряхнул, расправил и с любовью провел рукой по ткани.
– Иначе, – менторским тоном сказал он, – произойдет обжим грудной клетки и ее разрушение.
Йонге поперхнулся и тут же получил костюм в руки. Сунув руку в горловину, он сжал кулак и натянул ткань.
– А все такое черное, потому что мы такие суровые? – поинтересовался он.
Тонкая пленка сохраняла матовость, черный будто всасывал свет.
– А это, друг мой Йонге, чтобы не привлекать внимание разных гадов. Был бы ты девушкой – плакал бы с горя. Вообще, знаешь, что самое интересное?
– Что я не девушка, – строго сказал Йонге.
Рудольф прищурился.
– Нет, самое интересное – это уши.
Йонге подавил желание опасливо их пощупать. На нем до сих пор красовались царапины, оставленные яутом еще на Эйрике. Проклятая высокая генетика хреново отрабатывала почти все, связанное с зеленокровными ублюдками. Поэтому вместо ушей он пощупал плечи.
– Уши не выдерживают, – продолжил Рудольф. – Рвутся барабанные перепонки. Опытные ныряльщики рекомендуют закапывать в уши персиковое масло.
– Я уверен, что оно стоит как целый транш, – забеспокоился Йонге. – Ничего кроме масла наши уши не спасет? На кой вообще хрен нам эти ныряния – с раздавленной грудной клеткой и лопнувшими ушами?
– Ха! Но вот у нас в подшлемниках есть поропластовые пластинки. Не дрейфь. К тому же ныряем мы с гелиоксом.
– Мы еще никуда не ныряем, – грозно сказал Йонге.
Рудольф растянул губы в ленивой усмешке.
Стены сделались невыносимо фиолетовыми. Фелиция вполголоса сообщила, что гость вышел из каюты и направляется к техническим отсекам. Рудольф напялил маску и сложил руки рыбкой, будто уже собирался нырнуть сквозь пол в соленые воды Гезеген.
– На гелиоксе можно погружаться в полтора раза дальше, чем на обычных кислородных смесях, – довольно разъяснил он. – Метров до семидесяти – без проблем. А раньше таким, как мы, можно было разве что до сорока нырнуть. А еще эта штука работает как волшебное лекарство, если вдруг что чрезвычайное…
Йонге смотрел на него в упор, и Рудольф смешался.
– Ну это нам явно не нужно. Только для погружения и все.
– Не уверен, что я хочу погружаться настолько глубоко, – с сомнением протянул Йонге. – Темно должно быть, как в дюзах.
Рудольф постучал себя по маске.
– Фильтры. Любой диск Секки будет как на ладони.
Йонге подавил естественное желание немедленно задать вопрос, кто такой Секки и почему его именем назвали диски, а также зачем их различать.
Рудольф все не мог угомониться. Синхрон вибрировал от напора, с которым механик готов был нести свет нового знания в душу товарища.
– Главное, не набирать азот. Иначе при подъеме мы приобретем нежелательное сходство с раскупоренным шампанским.
– Я уже перехотел погружаться, – опасливо сказал Йонге.
– В общем, вот список, – Рудольф вручил ему пластиковый лист с отпечатанными наименованиями. – Все это поможет тебе быть красивым, целым, здоровым и глубоководным.
Йонге осторожно принял листок, стряхнул костюм себе на колени и принялся читать. Рудольф устроился напротив, тоже попытался скрестить ноги, но потерпел неудачу, и принялся вертеть режимы на маске.
В пластиковом листе было коротко перечислено оборудование, сопровождавшееся пометками для новичков. Помимо маски, ласт, инжекторных капсул гелиокса и манометра, оборудование включало компенсатор плавучести, работающий от микрокатушки гравитипа. Йонге поклялся себе не смотреть в чек до момента окончательных разборок с подсунутыми терраформерами. Про контроллер погружений и нож из светопоглощающего материала он дочитывал уже вполглаза. Рудольф смотрел на него сквозь маску. Специальный преломляющий слой сделал его глаза огромными и совсем светлыми.
– А у тебя рожа бледно-зеленая, – заявил Рудольф и захохотал.
Фелиция подобострастно доложила, что жаки проследовал в камбуз. Йонге облегченно вздохнул и на радостях тоже надел маску. Рудольф в ней выглядел откровенно синюшным, о чем Йонге не преминул с удовольствием сообщить вслух. Рудольф вознегодовал. Стены тут же сменили окрас на бело-оранжевый, пытаясь сгладить эмоциональное состояние экипажа.
Отняв у напарника маску, Рудольф бережно уложил весь скарб обратно в контейнер и попробовал собрать наполнитель. Почти невесомые пластиковые комочки суетились, пытаясь удрать и раскатиться как можно дальше. Йонге сжал губы, сохраняя внешнюю невозмутимость. Комочки создавали в воздухе избыточное статическое напряжение, и ему стало щекотно.
Рудольф грозно осмотрел беглецов и поднял крышку контейнера.
– Ладно, пошел я.
– А мусор кто убирать будет?
– Пока капитан сражается с экологической катастрофой, отважный первый механик берется за спасение задниц экипажа, – продекламировал Рудольф. – В смысле, пойду в ждущий режим нас загоню от греха подальше. Раз уж пять дней тут торчать, то не пиликнуть бы в эфире. Мало ли кто мимо пролетать будет.
Йонге машинально потянулся к ближайшему комочку и тут же встряхнулся. Бороться с мусором он не собирался: уборщики должны были отрабатывать свое масло и запчасти.
Рудольф уже направился к выходу. Йонге поднялся и беспокойно оглянулся на перекатывающийся наполнитель. Почему-то живо представилось, как жаки заглядывает в отсек, осматривает безобразие и непременно подбирает несколько вещдоков. А затем вносит в неведомый акт об экологическом нарушении, сделав чинное, протокольное лицо.
Образ был настолько вопиющим и неправдоподобным, что крепко засел в голове.
Яростно отряхиваясь, Йонге потопал по коридору.
На стене, прямо под указателем, направляющим в святая святых, красовалась табличка с тщательно прорезанными насквозь глифами.
Пластины сияли бодрым розовым.
– Я вот представляю себе, что летаем мы с этим троглодитом, предположим, уже два года, – сказал Йонге спине Рудольфа. Спина лопатками выразила внимание. – Мы нервные и немножко полосатые, и все кидаемся друг на друга. Во всяком случае, ты на яута с ножом кидался дважды.
– Ха!
Не дождавшись дальнейшего развития темы, Йонге начал крутить в пальцах кусочек наполнителя. Рудольф жевал туковую палочку, хотя чаще застывал, сжимая ее в зубах: Йонге видел, как напряженно торчит светлый стебель и периодически начинает подергиваться. Рудольф глодал прочное волокно, бормоча себе под нос таблицу частот.
– А все потому, – назидательно сказал Йонге, – что мы вовремя не выкинули его в грузовой люк. И теперь у нас возле мозгохранилища висит табличка “Мемориал высшего разума”.
Рудольф загоготал.
– Не бухти, – наконец отозвался он. – Между прочим, это я предлагал его грохнуть. А ты мне… опа!
– Чего это я “опа”?
– Опа – это я закончил, – довольно сказал Рудольф и обернулся. – Теперь точно связь в пределах корабля и ретранслятора. Можно с аквариумом поболтать или до Сайнжи дотянуться.
Снова подвигал челюстями, вытащил изгрызенную палочку и повертел в пальцах. Разочарование так зримо проступило у него на лице, что Йонге автоматически полез в карман. Но ничего подходящего там не нашел.
– Ждем, когда инсалар раскочегарятся, – подытожил Рудольф.
Вид у него был такой, будто он намерен сидеть и ждать прямо тут. Йонге оглянулся, машинально ища беспорядок, неподобающий общению с представителями пока еще незарегистрированной, но уже все-таки расы. Вспомнил наполнитель и неожиданно для себя расплылся в улыбке. Негромко фыркнул и покачал головой. Снова фыркнул и почти захихикал. Рудольф мусолил палочку, косился, а потом не выдержал.
– Че ты лыбишься, а?
– А ты представляешь, что жаки сделает, если найдет у нас неинвентаризованный мусор? – Йонге ткнул пальцем в напарника. – А? Мусор! Без номера, умора!
И захохотал уже искренне. Напряжение, подспудно сжимающее голову костлявыми пальцами, схлынуло. Йонге смеялся, пока не кончился воздух, а потом облегченно вздохнул.
Рудольф выдержал длинную паузу.
– Я летаю с дураком, – обреченно констатировал он.
*
Панихида над створом была в самом разгаре, когда Фелиция вновь пробудилась. На этот раз оповещение гласило, что яут вернулся из трехчасового ознакомительного заплыва.
– Быстро же он, – озадачился Рудольф.
– Точно не наш створ искал, – внес ясность Йонге. – Охотился, гад.
Искин молчал ровно минуту – столько времени уходило на снятие одной из пластин, закрывавших управление повороткой – и добавил, что желательно встретить члена экипажа.
– Опять трофеи? – почти нервно спросил Йонге. – Почему не в доке паркуется?
– В базе данных отсутствуют расчетные таблицы погружений для вида, к которому относится первый навигатор, – вежливо сказала Фелиция. – Однако не исключено, что при такой скорости погружения и подъема могла произойти баротравма.
Рудольф бросил копаться в панели настроек.
– Кто-нибудь на этом корабле вообще читает инструкции?
– Жаки, – уверенно сказал Йонге.
Рудольф смачно ругнулся по-своему и торопливо зашагал к выходу.
Вынырнув на плоскость крыла, Йонге тут же нашарил взглядом навигатора. Тот выглядел как обычно. Не блевал, не пытался упасть и забиться в конвульсиях. Видно, только-только снял шлем и так внимательно рассматривал его, словно не знал, стоит ли класть столь великое техническое решение на какую-то там обшивку. Потом все-таки присел, положил его и начал выпрямляться. Медленно, почти торжественно.
Рудольф молчал, однако от него исходило напряженное ожидание, смешанное с тревогой.
Терпения Йонге хватило ровно на пять секунд.
– Давай еще мускулатуру начни напрягать, – посоветовал он.
Сайнжа все так же медленно повернул голову и посмотрел на него через плечо. Затем действительно напряг мускулы – по всей спине натянулась шкура, проступили мышцы, словно вырубленные из железной породы.
– Не смешно, – сказал Сайнжа. – Внизу очень холодно и высокое давление. Кровь останавливается.
– Сам дурак, – не менее холодно, чем “внизу” сказал Йонге. – Нехрен было лезть. Но не смешно, согласен. Помощь нужна?
– Нет, – буркнул яут, отворачиваясь. – Если только будете греть.
– Есть термическая винтовка, – изрек Рудольф.
Сайнжа медленно наклонился и еле двигающимися пальцами принялся расстегивать крепления ласт. Сильно расклешенные, те напоминали хвосты юнусов и блестели от воды. Пальцы скользили, но он упорно продолжал.
