Текст книги "И.С.Т. (СИ)"

Автор книги: shizandra

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 39 страниц)

– Ром, – Сима вдруг посерьезнел. – В отключке было до хрена народа. «При мозгах» оставались я, Аян, Фрей, Чед, наша старшая четверка, кто-то еще из третьекурсников. Не помню кто. Остальные были в отключке. Фрея Арестов потянул за собой шустрить на планары. Он отсыпался в соседней палате. Кажется, уже проснулся. Я не зря сказал, что у нас тут пиздец. Он у нас масштабный, бля.

– Вы всегда так преувеличиваете, молодой человек? – Как открылась дверь – никто из них не услышал. И сколько простоял у порога вошедший в палату человек – можно было только гадать. Но то, что он не из филиала – можно было даже не сомневаться. Они такого бы запомнили. С длинными растрепанными седыми волосами, в которых еще виднелись черные редкие прядки, собранными и подвязанными на концах крохотными колокольчиками, звеневшими от каждого движения головы. Покрытое не частыми, но заметными морщинами лицо с пронзительными, на удивление молодыми глазами; длинное худое тело в невзрачном сером балахоне. Не заметить такое было невозможно. Как и понять возраст.

Рома шумно сглотнул, словно пойманный взглядом его темных карих глаз, а мужчина вдруг оказался рядом с кроватью.

– Роман Силиверстов, – он не спрашивал, он констатировал факт. – Я представлял вас другим, – он протянул руку, бесцеремонно взял его за подбородок, погладил скулу подушечкой пальцев.

– Вы бы не могли не распускать руки в отношении моего оракула? – хмуро полюбопытствовал Сима, пристально разглядывая посетителя. Пофигу кто это. Этот тип вызывал дрожь отвращения. Дамблдор, бля.

– Твоего оракула? – сморгнул Рома, ошарашенный всем происходящим.

Мужчина рассмеялся:

– Самого главного вам не сказали, Роман? – он склонил голову к плечу, окидывая его откровенным взглядом. – Агейр не занимался с вами?

Рома покачал головой, и мужчина поджал губы, нахмурившись:

– Плохо. Талант должен пройти огранку.

– Что вам нужно? – Рома пропустил его слова мимо ушей, как все не слишком важное.

– Посмотреть на того, с кого все началось? – мужчина усмехнулся и отступил. – Но наш разговор еще впереди. Я буду ждать встречи с вами. Прошу не опаздывать, – он кивнул, одарил Симу насмешливым взглядом и вышел из палаты, оставив после себя тающий звон колокольчиков.

– Маразм крепчал, – резюмировал все происходящее Сима, проводив странного типа тяжелым взглядом. – Я чем дальше, тем капитальнее чувствую себя попаданцем в «Хогвардс». И да, я тебя чувствую, наконец. Вот тут чувствую. – Он приложил ладонь к солнечному сплетению и вздохнул.

Рома наградил его хмурым взглядом:

– Кажется, я пропустил гораздо больше, чем думал. Когда это случилось, и когда ты собирался мне об этом рассказать?

– Да черт его знает. Я в этом дурдоме всего и не заметил. А этот хрен мне не нравится. И не его собачье дело, почему Викинг тобой не занимался так долго. И бля, почему, интересно, с тебя все началось?

– Значит, не собирался. Надеялся, что до меня само дойдет? – Рома отставил уже остывший чай и закутался в одеяло. – Этот тип явно из комиссии. Пришел поздороваться в неформальной обстановке. Меня вообще отсюда выпустят? Я б пожрать сходил.

Сима покраснел.

– Ну… в общем, мы как-то долго этого ждали, так что я подумал, что ты тоже должен хоть что-то почувствовать. Типа, не любовь с первого взгляда, но если это чувствую я, то и ты… в общем, прости, ступил. И тебя, кстати, не держит никто, давно уже мог свинтить.

– Если ты забыл, то я в себя пришел по факту минут двадцать назад, – буркнул Рома. – И все пропустил, – откинул одеяло, выбрался из кровати, пытаясь пригладить взъерошенные волосы, и принялся озираться в поисках одежды. Увидел свой маскарадный костюм, хмыкнул, но к брюкам потянулся. – Жаль только, что сейчас ничего не проверишь. Хотя все равно странно. Это не потому, что ректор свалил, а ты типа бесхозным остался?

– А я и так ничейный мальчик. Свой собственный, – показал ему язык Сима, закрывая термос. – Но ты все равно мой оракул. Пииифияяяя, гы-гы.

Рома покосился на него, натянул китель и развернулся, зевая.

– И что это ты такой счастливый?

– Так тебя ж разбудил. Я не прекрасный прЫнц, и будил не поцелуями, но все фигня, главное, что ты восстал! И вообще, жратвы в блок Чед захватит, а Тим, думаю, уже ждет. Ну и Сказочник со своими эльфами прийти должен. Тебе совсем не интересно их послушать? Без нас же начнут! – тормошил его Сима.

– Не начнут, – заявил Рома. – Анжей точно не начнет, а остальные спорить с ним не будут. Да и переодеться надо, а то отшучиваться достанет. Все, Серафим, перебежками.

– Ну, давай перебежками, – Сима набросил ему на плечи свою куртку, а сам замотался в шарф и только тогда, обняв термос, выскользнул в коридор.

Выбирались оперативно. В паре палат все еще бессовестно спали маскарадные страдальцы. Хотя по большей части студентов отправили по блокам. Опасности для здоровья и жизни больше нет, а усталость лечится плотным обедом и сном.

На улице все еще мело. И мело основательно. Во внутреннем дворике сугробы были выше колена, и несколько подсобных рабочих безуспешно расчищали хотя бы необходимый для передвижения минимум пространства. К счастью, обошлось без пробуксовки и спустя пять минут они ввалились в блок общежитий, отряхиваясь от снега и смахивая колючие снежинки с лиц.

– Ну не блядство ли? – Бехерович раздраженно потряс головой, отчего с кучеряшек на пол просыпался натуральный снегопад.

– Скорее, материалист поработал, – Рома стряхнул с себя куртку, отдал ее Симе, забрав взамен термос. – Тихо. Дрыхнут все, что ли? Ну, смотри, Сима, если меня там Тимурчик за накрытым столом ждать не будет, придется тебе топать в столовку.

«Стол» был накрыт в лучших традициях древнегреческих «симпозиумов». Прям на полу, на расстеленных салфетках. Правда водочки, черного хлебушка и селедочки с лучком там не было. Сам Ширинский сидел на подушке, подобрав ноги по-турецки, и задумчиво жевал соленый огурец.

Рядом в такой же задумчивости застыл поляк. Его огурчик был деликатно наколот на вилочку. И вообще вид Анжей имел сказочный. Теплый пушистый свитер сверху и плед-шотландка снизу. И покрасневший нос.

– Утра доброго, – Сима плюхнулся на диван.

– Доброго, – отозвался Санада, разливающий по толстостенным кружкам ароматный облепиховый чай.

– Прям идиллия, – кивнул Рома, взъерошил волосы дремлющего Аяна и исчез в комнате, крикнув с порога: – Я переодеваться! Оператора моего не обижать!

– Да кто ж рискнет, – меланхолично обронил Тимур. – Я тебя огорчу, я нифига не твой оператор.

– Он уже в курсе, – фыркнул Бехерович, безошибочно выцепив из горки выпечки пирожок с вишнями.

– Откуда? – вскинул бровь татарин, изумленно глядя на него. – Я еще никому не говорил…

– Что, ты уже дожал Арестова? – оживился Анжей.

– Просто его оператор я, – негромко заметил Сима.

– Боюсь тебя огорчить, Сима, но об этом мы тоже уже в курсе, – подал голос Матей, дремавший на плече у японца.

– В этом сумасшедшем доме ничего невозможно утаить. Прям как ежа в мешке, – скорчил мордашку Симеон.

– Все вопросы к Анжу, – тут же отозвался Матей.

– Да ладно вам, какая разница, как? Главное, что это таки случилось. Вы порознь – было что-то в этом неправильное. Ну так что, тебя поздравить? – Айвен вскинул бровь, глядя на Симу с легкой улыбкой.

– Только если разрешишь к тебе за советами бегать. Потому что я ничего не понимаю, как это работает и что с этим делать, – пирожок закончился до обидного быстро. Пришлось приниматься за следующий.

– Ты с ректором совсем не работал? – Айвен кинул на него любопытный взгляд. – Никакой настройки?

– Абсолютно. Насколько я понял, он… искал своего первого оператора. Потому не хотел запечатления, – засопел Сима.

– Сопишь так, словно ты этим фактом очень недоволен, – заметил Матей.

– Нифига. Просто он мог бы хоть немножко порассказывать. Кааароч, Ромка мой Дельфийский оракул и я этому до чертиков рад. Но мы нихрена не настроены друг на друга и я не умею с ним работать. Точка. Обсуждение закончили. Что за фигня происходит? А то к нам какой-то старый хрыч заходил. В руки вазу с лимонными дольками – и вылитый Дамблдор. И к Ромысю приставал, типа хочу глянуть на того, с кого все началось.

– Хочешь, открою страшную тайну? – хмыкнул Матей. – Самый лучший способ настройки – обычный секс.

– Казанова, ну закрыли тему, а!!! – Сима съехал на диване пониже и спрятался за подушку. Анжей засмеялся.

– Он прав, между прочим.

– Угу, наверное. Но давайте лучше о Дамблдоре?

– Каком еще Дамблдоре? – вышедший уже в домашнем Рома опешил. Похлопал ресницами, а потом до него дошло. – А-а-а, тот тип с колокольчиками в волосах? Он на Дамблдора совсем непохож.

– С колокольчиками? – Айвен напрягся, а Матей тут же сел, освободив колени Санады. – Седой?

– Угу, – Рома покрутился в поисках свободного местечка и опустился на подушку. – Знакомая личность?

– Эрих Ллойд, – произнес Айвен чуть подрагивающим голосом. – Это же легенда. Оракул и оператор в одном флаконе. Сильнейший. Очень странный, но это не удивительно. Его книги о вероятностях и работе с нитями дают только выпускникам и только если те решают продолжить обучение.

– Говорят, раньше он был что-то типа покровителя нашего филиала, но что-то не поделил с Арестовым, и теперь у них вооруженный нейтралитет, – добавил Матей. – Вот мы встряли.

– Я не буду подкатывать к Мареку, чтобы узнать, чем нам все это грозит, – помрачнел Тимур. – Он и так под ударом. Сказал, что есть вероятность, что его арестуют. Кстати, если он под ударом, то почему никто не прижал Лемешева? Он с ректором уезжал, но вернулся.

– Не стоит лезть в дела старших, пусть сами разбираются, – Матей нахмурился ничуть меньше. – Арестов не мальчик, в обиду себя вряд ли даст.

– Да я-то согласен, – криво усмехнулся Тимур. – Только не хочется терять то, о чем так долго мечтал. Ладно… если серьезно, то я не до конца понимаю то, что здесь происходит.

– Да никто не понимает, – подал голос Сима.

– И вот мы пришли к самому интересному, – Рома демонстративно потер руки. – Кто-нибудь расскажет мне, что случилось, пока я в отключке валялся, и когда успел обзавестись оператором. Сима у нас отморозился, сказал, что сам ничего не понимает.

– Нагло врет, – тут же заявил Айвен. – Он лапку свою приложил тоже. И вытаскивал тебя с планаров с помощью ректора тоже он.

– Ну обзавелся и обзавелся. И шо ж теперь? – возроптал Бехерович со своего места, утаскивая очередной пирожок. – Рад оказаться комплектным, так сказать. Мне вот интересно на кой-хрен этот ваш легендарный приперся. У них там что, комиссии попроще не нашлось? Или все сплошные легенды школоту смотрят?

Рома закатил глаза и запихал ему пирожок в рот, для верности еще и ладонью рот прикрыл:

– Ешь, солнышко, ешь, милый. Не мешай взрослым дядям общаться. Ну что, парни, кто-нибудь что-нибудь все-таки расскажет? Чтобы я вопросов лишних не задавал ненужным людям. Ну и общую стратегию выработать надо, Эрих этот ваш обещал мне встречу.

– Фоф фак и фыфаскифай с фланара…фуфенок… – оскорбился Бехерович.

– Ну что рассказывать… это твой милый корректор больше расскажет о том, что на планаре творилось, – усмехнулся Анжей. – Мы выдержали шторм, потому что оказались достаточно сильными. Растаскивали тех, кто вырубился, по углам. Честно, тебе повезло, что ты этого не видел. Это был просто сумасшедший дом. Единственное, что я знаю, так то, что того, кто все это устроил, прекрасно знает Линдстрем, Лемешев и наш прекрасный грек Амфимиади. Думаю, что и Арестов с ним знаком.

– Все отлично, моя прелесть, спасибо, но, может быть, ты теперь расскажешь, что за шторм и кого вы растаскивали? – ехидно почти пропел Рома.

– Штормом иногда называют энергетические возмущения на планаре, когда рвутся вероятности и происходит какой-нибудь прорыв типа Заводи или соединение нескольких уровней, – пояснил Анж. – Это катастрофа, потому что такой шторм может отразиться на реальности. Землетрясениями, ураганами. В особо запущенных случаях – войнами. В общем, кто-то вызвал шторм. На то, чтобы это сделал человек надо столько усилий, что просто аут. Единственный вариант – делиться силами на планаре, или тянуть из кого-то силу. Очень похоже, что развивался второй вариант. Ваня, помнишь, я рассуждал на тему передачи энергии? На Бали? Похоже, кто-то это реализовал. А в отключку все ушли по причине отсутствия сил.

– Это возможно, – медленно кивнул Санада. – Это вполне объясняет, почему все в последнее время так много спали.

– Это не похоже на шторм, – подал голос Матей. – Вернее, он был только последствием. Вряд ли по причине шторма сюда приехала бы комиссия, ректор сбежал, а Арестов был бы под угрозой ареста. Разве только устроивший это не среди нас, и наш доблестный безопасник его прохлопал.

– Его зовут Натан, – на миг прикрыв глаза, сказал Санада. – Если я все правильно помню. И опять-таки, если память мне не изменяет, на трех курсах у нас нет ни одного Натана.

– Натан? – Айвен нахмурился, вспоминая. – Точно, про него говорили кураторы прежде, чем свалить на планары вслед за ректором. Но у нас действительно нет ни одного Натана. Но что тогда здесь делает комиссия?

– Полагаю, это вопрос к Ллойду, – Анж чопорно наколол на вилочку еще один огурец и с хрустом вгрызся в соленую бочинку. – Хотя можно выстроить определенную логическую цепочку.

– Например? – Сима прожевал пирожок и теперь с интересом прислушивался к разговору.

– Например… – протянул поляк. – Например, Лемешев говорил, что он из разорванной группы. С учетом того, как он вел себя с греком и Линдстремом, можно говорить о том, что они в группе были и достаточно длительный срок. Лемешев – материалист. Амфимиади – хроник. Как мы все знаем, наш любимый Викинг – оракул. Четвертого мы не знаем, но… норг удрал. Единственный, к кому он мог уйти – оператор. Его оператор. Предположу, что чувака зовут Натан, и он решился на отчаянный шаг.

– Предположения, – Матей бесцеремонно стащил с его вилки огурец и схрумкал его сам.

– Не совсем, – нахмурился Айвен, проследивший путь огурца до самого конца. – Линдстрем оракул, а мы все знаем, как он относился к своей работе. И к Симе. Как упорно не желал связи. Он не мог просто взять все и уйти, зная, что подставит этим остальных. Причина должна быть веской, очень веской. И для оракула такой может быть только его оператор. Я сам оператор, мне трудно понять, что важно для оракула, но могу сказать за себя: я без Анжа лишь половина человека. Я никто без своего оракула, тем более на планаре.

– Зато я знаю, – опустил взгляд Анжей, а потом потянулся и с силой сжал ладонь Айвена. – И если бы я был на месте ректора, я бы тоже бросил все. Потому что оракул без оператора – калека. Он может видеть, может чувствовать разницу, может просчитать все что угодно, но ничего не способен изменить. Это страшно. Оператор – мои руки. Остаться без оператора… – его тело сотрясла крупная дрожь. – Такого и врагу не пожелаешь. Таким, как Ллойд, этого попросту не понять.

– Зато у него нет слабых мест, – заметил Рома, поколебался немного, а потом все-таки потянулся и легко сжал пальцы Симы. – Хотя мне тоже пока не понять, но у меня хорошее воображение, и я могу представить.

– В начале года я начал видеть вероятности, от которых мне стало дурно. И еще туман. Туман для оракула фактически означает его скорую гибель. Я испугался и начал искать возможности изменить это. В том числе и по Темному планару. Но потом, когда мы пришли, увидели вас, то поняли, что вы не угроза. Вернее что угроза НЕ вы, – Анж говорил очень тихо, но достаточно четко и спокойно, чтобы его слова не казались шуткой.

– Но на нас никто не пытался напасть, – возразил Матей. – Если бы грек не отправил нас на планары, все это прошло бы мимо нас. Мы не маялись бессонницей, и долгим сном не страдали тоже. Если ты видел угрозу для нас, то этот… шторм – не она.

– А что, если ваш провал в Заводь – это своего рода прощупывание? – Сима как-то интуитивно сжал Ромкины пальцы и очень естественным полуосознанным жестом поднес их к губам.

Рома сморгнул, но промолчал, закусив губу, чтобы спрятать улыбку.

– Анжа никто не тянул, а Заводь – слишком непредсказуемое явление, чтобы ею кто-то мог воспользоваться. С другой стороны, тот парень в очках откуда-то же там взялся? – резонно заметил Айвен.

– Как там Ллойд говорил? Что с тебя все началось? – Матей отзеркалил жест Симы. – Тебя вытягивали, следом пошли мы. Кто знает, может, этот парень тоже выбрался. Вдруг он оказался там неслучайно.

– Думаешь, это было что-то вроде тюрьмы?

– Не знаю, – Анжей пожал плечами и отвернулся. – Я ничего не знаю наверняка.

– Съешь огурчик. Полегчает, – предложил Сима. – Если б мужики рожать могли, решил бы, что ты на каком-то там месяце. Так огурцы харчить – постараться надо.

– Неудачная попытка разрядить обстановку, – хмыкнул Тимур. – Но слив засчитан.

– Но у тебя отлично получается с предположениями, – Рома, не глядя, привлек Симу к себе, и снова накрыл рот ладонью. – Почему Арестова могут арестовать, если предположить, что виновник – все-таки Натан, но его здесь не было, а значит он вне ответственности?

– Два варианта, – отозватся Анж. – Либо Арестов позволил ему уйти, либо знал, где Натан находится.

– Либо и то и другое, – добавил Тимур, уводя с тарелки последний пирожок.

– Вопрос: зачем он это сделал, если знал, чем ему это может грозить? – Матей потянулся, сполз пониже и снова устроился головой на коленях Санады. Тот с нежностью погладил его по волосам и подмигнул Аяну.

– Скорее всего, он просто не просчитал, что Линдстрем психанет и уйдет в подполье за своим оператором, – предположил Сима. – Ну, я так думаю.

– Возможно, – Рома задумчиво погладил нижнюю губу. – Но как-то я слабо представляю себе чего-то не предусмотревшего Арестова. Ладно… С меня взятки гладки – я большею частью все проспал, а вас комиссия уже заслушивала?

– Чед как раз там. Вообще-то начинали с обморочных. Мы на закуску остались. Хотя удивительно, что Фрей еще там не был. Думаю, что его как корректора должны были в первую очередь загрести, – ответил Тимур.

– Мне сказали зайти через два часа в кабинет ректора. Похоже, они обосновались там, – подал голос Санада.

– Фрей еще спит в больничном блоке, – подал голос до сих пор упорно молчавший Аян. – И как корректора он Арестова точно не сдаст. Тот в последнее время очень плотно с ним занимался, факультативно. Кажется, они даже нашли общий язык.

– Ложь они почувствуют сразу. А утаивание? Кто еще приехал вместе с этим странным Эрихом? – Рома дотянулся до нахохлившегося Аяна и пригладил прядки, заработав слабую теплую улыбку.

– Вот это я понимаю, работа с талантом, – вздохнул Сима.

– Да, есть такое, – кивнул Анжей. – Потому нас и удивило что Линдстрем не работал ни с тобой, ни с Ромой. – Ладно, это все лирика. Я, правда, не знаю кто еще приехал. Комиссия будто в засаде сидит, а через планар сейчас никуда не сунешься. Он заблокирован наглухо.

– Да даже если бы открыт был, я бы туда и сам не сунулся, не хочу убиться во цвете лет, – хмыкнул Рома. – Ладно, парни, хорошо с вами, но раз каникулы таки отменили, я бы пошел вздремнуть еще немного. Сил там набраться, морально приготовиться…

– Ты же, когда проснулся, был самым голодным Ромой на свете, – возмутился Сима, доставая с импровизированного стола свернутый конвертом блинчик с начинкой. – Съешь и вали спать. Так и быть. Я тебя даже одеялом укрою.

– Лучше сам одеялом поработай, для связи гораздо полезней, – фыркнул Матей.

– А кто это у нас тут свахой работает? Красивый такой? Чувственный. Бог в постели. М?.. – Анж подмигнул пунцовеющему Симе и, потянувшись, невесомо губами коснулся губ Матея.

– Да ну вас, не слушай злых дядей, солнышко, лопай давай, и на бочок! – Бехерович сильнее обнял Ромку, вручая ему блинчик.

– Крепче держи, – тут же среагировал Айвен. – А то уведут злые дяди, плохому научат. Чему еще не успели.

Рома демонстративно закатил глаза и впился зубами в несчастный блинчик.

– Обещаете все только…

– Ты что, еще не всему плохому научил малыша? – округлил глаза Санада. С учетом разреза глаз у него это получилось весьма забавно.

– А ты вообще чему-то плохому его учил? – прищурился Тимур.

– Ну, учил. Но всего разочек. Материал пройденный не закрепляли, – жеманно улыбнулся Анжей.

– Ну никакой конспирации, – вздохнул Рома почти горестно, дожевывая свой блинчик. – Все, Серафим, квест выполнен, где моя награда?

К концу обсуждения Сима был багровый. И все-таки нашел в себе силы подняться с дивана, шутовски раскланяться со всеми и подать Ромке руку.

– Молодца, так держать, – ободряюще кивнул Тимур, на что Бехерович слабо улыбнулся. Ага, держать удар. Особо когда выяснили, с кем же спал Ромка. С Анжем! С поляком, твою мать!

– Просил же оператора моего не обижать, – вздохнул Рома, сжал пальцы Симы и рывком поднялся с места. – Всем удачи, держите в курсе, если что. Пошли, Серафим, укроешь меня одеялком, чтобы злые дяди не утащили.

Матей в ответ только хмыкнул, Айвен отсалютовал, а Аян с силой закусил губу, косясь на Анжея.

Коля пел, Борис молчал, Николай ногой качал…

В комнате было почти тихо. Голоса из гостиной слышались как сквозь толстое уютное одеяло. Но сил «держать лицо» уже не было.

– Ты спал с Анжем? – только и выдохнул Сима, сдергивая с кровати Ромки покрывало-плед. – Че, серьезно?

– Тебя напрягает сам факт или кто именно? – Рома подошел к окну, осторожно выглянул, поморщившись. – Опять метет.

– Хер его знает, – Сима замер, так и не выпустив их рук уголок мягкой шерстяной ткани. – Мы вроде как не встречались, вроде как не были гм… парой… по идее, меня вообще нифига не должно напрягать.

– Ты же знаешь, что наличие связки не означает необходимость быть именно парой? – Рома повернулся к нему, глядя с усталым интересом. – Это ни к чему тебя не обязывает, Сима. А Анж… Я просто знал, что он все сделает так, как надо.

– Знаю, – кивнул Сима, а потом окинул комнату взглядом. – Надо будет сделать перестановку. Кровати сдвинуть. А то как-то неправильно все. Не так как надо.

Рома вскинул бровь и подошел к нему, заглядывая в глаза.

– Неправильно? – нерешительно поднял руку, поколебался, но все-таки накрыл ладонью солнечное сплетение. – А как правильно? Сим, ты же от любого… намека, как от огня шарахался.

– Я не знаю, Рома. Я понятия не имею как правильно.

Он потянулся вперед, обнял Ромку одной рукой за талию и уткнулся лицом в его плечо. Не то чтоб спокойней. Не то чтоб нестрашно. Но определенно лучше.

Рома хмыкнул и обнял его в ответ, уткнувшись лицом в кудрявую макушку.

– Значит, будем экспериментировать. Мне нравится твоя идея с кроватями.

– Ложись, солнце. Правда. Отдыхай. Я… если хочешь, буду рядом. Типа сон беречь, – выдохнул Сима. – Я боялся за тебя. Черт, я так испугался, правда.

– Думаешь, сопрет кто мой сон? – Рома потерся носом о висок, невесомо скользнул губами по тонкой коже. – Тогда хочу. Чтобы рядом.

– А вдруг? – Симеон неловко тронул губами его скулу и осторожно отстранился. Сделал шаг назад и принялся выпутываться из толстовки, отбросил ее на свою кровать, оставшись в футболке. – Прецедент уже есть. – Он замер, коснувшись пряжки своего ремня, и бросил неуверенный взгляд на Ромку.

Тот криво усмехнулся:

– Я твою девственность не трону, обещаю, – отвернулся, стягивая собственную футболку. – И зачем только переодевался?

– Я не о том, – Сима рванул пояс и решительно стянул с себя джинсы. – Девственность дело такое. Просто не уверен, что я тебе такой интересен буду. Забей… – он перетянул свою подушку на ромкину кровать, откинул одеяло и, задернув шторы на окнах, нырнул в постель.

 – Такой – это какой? – Рома разделся неторопливо и нырнул следом, с разбегу столкнувшись коленями. – У-у-у, Кощей.

– Такой, – помедлив, сказал Сима, двигаясь к стене и давая ему больше пространства. – У меня куча тараканов с собственными предубеждениями. Я паникер. И вообще, опыта никакого. И Кощей, опять же. Трепло.

– Вот последнее – прямо в точку, – Рома проследил за его манипуляциями, криво усмехнулся и вдруг перевернулся на другой бок спиной. – Если ты придвинешься, то я не дам тебе в морду, обещаю.

– Ну спасибо, – хмыкнул Сима. – Я тут тебе место освобождаю, чтоб ты поспал… – поколебавшись, он все-таки придвинулся ближе и даже обнял его, грудью прижавшись к спине. – Но как хочешь. Могу и мешать.

Рома накрыл ладонями его руки, расслабляясь.

– На самом деле я вряд ли сейчас усну. На комиссию могут вызвать в любой момент. Ты не очень удивишься, если я скажу, что просто хочу побыть… с тобой? Я еще не верю. Я все проспал, мне нужно тоже это почувствовать. Что ты все-таки мой.

– Звучит очень двусмысленно, – фыркнул куда-то в его шею Сима.

Рома поежился:

– Я могу тебе хоть прямым текстом заявить, ты все равно трусишка.

– Ты меня… хочешь? – напряжение в голосе. И в теле тоже. Но не тяжелое. Скорее, выжидательное. Точно сам вопрошающий в это не верил.

Рома задумался:

– Не знаю, – предельно честно выдохнул он. – Слишком все странно. Все еще. Иногда – хочу. Очень. Иногда – вот так лежать мне кажется гораздо лучше. Я ведь и к Анжу пошел только за тем, чтобы понять для себя как это – когда два парня вместе.

– И как? Понял? Понравилось? – Сима приподнялся на локте, заглядывая ему в лицо.

Рома развернулся, открыто встречая его взгляд.

– Может, это мне так повезло, но я не соврал ничуть. Это… совсем не так, как с девушкой. И да, мне понравилось. Со всех сторон.

– Хм… – Сима закусил губу. – Может, мне тоже к Анжу напроситься? Или, по аналогии, к Ваньке? Типа Оракул с оракулом, оператор с оператором?

Рома усмехнулся, сузив глаза:

– Ну, рискни здоровьем. Айвен, в отличие от Анжа, может и в глаз засветить. Это не считая вероятности того, что сам Анж тебе глаза выцарапает за посягательство на его любимого парня. У них там все сложно. У тебя единственный шанс был с ректором, но коли тот сбежал…

– Бля, пошутить нельзя?.. Сам знаешь, с ректором я рисковал бы запечатлением. И у него были совершенно другие планы. И у меня тоже. Я как-то чуть-чуть не по ректорам. Вот.

– Чуть-чуть? – Рома перевернулся на спину, закидывая руку за голову. – А смотрелись вы действительно отлично. Хотя мне не понравилось. Наверное, тогда я в первый раз приревновал.

– Смотрелись отлично, но тебе не понравилось? – Сима рассмеялся, повалившись на спину. Места в одноместной кровати мало, так что чтоб не лежать на стене, пришлось прижаться поближе. Еще ближе, насколько это вообще было возможно. – Ты всегда мог спросить. И по морде точно не получил бы. Это место странно меняет людей. Я просто все еще цепляюсь за свою «нормальность». По привычке. Хоть и понимаю, что на многие вещи смотрю совершенно иначе. Не так как раньше.

– Я уже заметил, – Рома улыбнулся потолку. – И не только я. И знаешь, твоя «нормальность» наверняка все еще с тобой. Просто здесь и сейчас других вариантов нет. А стоит выйти «на свободу», как ты забудешь обо всей своей… ненормальности. И обо всех нас.

– О вас забудешь, – покачал головой Сима. – И вообще, мы еще даже полгода не учимся. Всего четыре месяца, а что будет дальше?

– А дальше… Предлагаешь на планар заглянуть?

– Я не самоубийца. И тебе самоубиваться не позволю! – он дернул Ромку за прядку волос и снова повернулся на бок.

– Ну-ну, – хмыкнул тот и развернулся к нему лицом. Несколько секунд изучал его, а потом придвинулся ближе. Коснулся щеки, виска, скулы, словно изучая. – Знаешь, а я ведь тебя чувствую. Действительно чувствую. Ты спокойный теперь. И тебе хорошо. Немножко.

Сима улыбнулся, прикрывая глаза. Ласка была приятной. По-настоящему приятной. И даже желанной, чего с ним не приключалось уже давно.

– Я надеюсь, эта компашка вуайеристов и извращенцев под дверью не сидит.

. – Им хватает друг друга, поверь, – Рома привстал, опираясь на локоть и нависая над ним. – И шутят они не со зла. Они помогли мне. И тебе, – он немного поколебался, но все же склонился ниже, касаясь губами лица. Невесомо почти, неуверенно.

– Это больно? – тихо-тихо спросил Сима, так и не открыв глаз.

– Да. Но это терпимо, если расслабиться, – Рома погладил его по плечу. – Сима, это не обязательно совсем. Это не обязанность и не необходимость. Это не должно быть так. Вернее, должно быть не так. Не торопись.

– У меня мозоли на ладонях. Нифига и никуда я не тороплюсь, – Бехерович со вздохом сел. – Черт, это, наверное, было очень резко. Ладно. Все нормально. Правда.

Рома отстранился.

– Прости, – потянулся, зевнул, прикрывая рот ладонью. – Может, все-таки стоит поспать. Хотя бы попробовать.

– Тебе – однозначно, – кивнул Сима, а потом наклонился к нему и поцеловал. Без стеснения и робости, без грана смущения. Совсем не так, как целовал тогда на стене Линдстрема. И не так, как целовался со своей бывшей. Впрямь иначе. Не так, как с девушкой.

Рома ответил сразу, безоговорочно. Обнял за плечи, скользнул по рукам и запустил пальцы в волосы.

– Сииимааа…

– Спи, – шепнул тот в его губы. – А то за тобой скоро придет стремный чувак с колокольчиками, а ты будешь усталый и сонный.

Рома закатил глаза и несильно оттолкнул его:

– Все, вали тогда. Твое присутствие – никакого сна.

Тот хмыкнул, улегся, обнимая его, и натянул одеяло за малым не на голову. Легонько тронул губами его голое плечо и вздохнул. Ромка прав. Ему спокойно и почти хорошо. Впервые за долгое время. И, несмотря на все, что происходило вокруг.

– Спи. Не пристаю и не лезу. Ты прав. Мне правда почти хорошо.

– Почти? Значит, есть к чему стремиться, – Рома поерзал, прижимаясь к нему плотнее, и затих.

– У нас как минимум четыре года впереди, – в уютном полумраке и сонном тепле кокона из одеяла тихое сопение очень быстро убаюкало и Симу. Стоило только на секундочку прикрыть глаза. Всего на секундочку, чтоб царство Морфея приняло их обоих.

====== 12.1. ======

Переспят или нет?

Наверное, не успеют. Да и мелкому оператору не так просто решиться на такой шаг, учитывая его боязнь. Странные отношения у этого детсада, право-слово. Ну да это сугубо их дела. Все, что от него зависело, он уже сделал.

Анжей толкнул дверь и прошел в приемную. За столом секретая чего-то не хватало. Вернее, кого-то. Карима например. Бессменного секретаря Линдстрема на месте не было. Как не было ставшего привычным томика Мартина. Открытого ноутбука. Чашки кофе. Неожиданно неприятное открытие. Несмотря ни на что, Линдстрем и его тень ему нравились.

Отчего-то присутствие чужака в филиале казалось предательством. Особо же неправильным выглядело то, что Ллойд занял кабинет Агейра. Но кто он, Анжей Михновский, такой для того чтоб осуждать решения членов Совета?

– Вызывали? – включаем маскировку. Необычайная легкость бытия, легкость нрава и облегченность поведения. Он – великошляхетская блядь. Просто блядь. Остальное им всем знать совершенно не нужно.