Текст книги "Алмазный квартал (СИ)"

Автор книги: Seguirilla

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 43 страниц)

– Тебе, в самом деле, интересно? – уточнил он, и я, на секунду задумавшись, все же отрицательно покачал головой.

– Ну, как хочешь, – легко согласился Джаред, а потом его взгляд внезапно стал задумчивым и вполне серьезным.

– Знаешь, Эклз, – негромко произнес он. – А вообще с тобой весело. Мне понравилось. И у тебя просто охренительные губы.

Он одним плавным движением оторвался от капота и, обогнув водительскую дверь, замер напротив меня, беззастенчиво смяв мое личное пространство.

Мне стало грустно. Эх, парень, в другое время и в другом месте.… Где ты был десять лет назад?.. Ах да. Десять лет назад ему было шестнадцать.

Почему-то мысль о разнице в возрасте окончательно меня отрезвила. И потом – какими бы искренними не казались эмоции, уж слишком велика вероятность, что это всего лишь тщательно спланированная игра. В этом долбанном мире блестящих равнодушных камней, которым люди сами придумали цену, ничто и никогда не делается просто так. А я… С меня хватит Марси Миллер.

– Мне это кажется, или сейчас вы намекаете на секс, мистер Падалеки? – негромко спросил я.

Джаред усмехнулся, не отрывая взгляда от моих губ и почти нависая надо мной.

– Совершенно верно, мистер Эклз, – с готовностью согласился он. – Даже не намекаю, говорю прямо.

Я мысленно застонал. Черт, ну почему именно здесь и сейчас…

– Вам известно, что такое сексуальный харассмент?

Новый смешок, он наклоняется ближе и почти касается губами моего уха. Впрочем, его голос звучит вполне отчетливо, да и вообще – так даже ближе к телефону.

– Хотите на меня заявить?

Ладно, уж если решил – значит, делай. Мой голос становится суше:

– Надеюсь, до этого не дойдет. Но я считаю своим долгом предупредить, что ваши действия являются уголовно наказуемыми.

Джаред медленно отодвинулся. В глазах – настороженное недоумение.

– В чем дело? – тихо спросил он.

Прости, парень. Если все это было от чистого сердца, в чем, если честно, я сильно сомневаюсь – просто прости.

– Дело в том, мистер Падалеки, что вы, по всей видимости, ошиблись, если решили, будто исходящие от вас предложения сексуального характера меня заинтересуют, – жестко объяснил я, с грустью наблюдая, как в глазах Джареда недоумение сменяется растерянностью. – На будущее настоятельно советую вам быть более осмотрительным, помните: харассмент – это преступление.

У меня даже хватило силы воли не спрятаться в машину сразу, а дождаться, пока Джаред не отступит на шаг и не бросит, коротко и мрачно:

– Никаких проблем. Я все понял.

Тогда я сел в машину и аккуратно закрыл дверь, словно проводя между собой и собственными желаниями последнюю черту.

Парень развернулся и зашагал прочь раньше, чем я завел двигатель. Я провожал его взглядом до тех пор, пока он не скрылся из виду.

Мне было грустно. Пожалуй, просто не верить в сказку – для взрослого человека недостаточно. Вот столкнуться с ней лицом к лицу и уничтожить своими руками – это уже совсем другое дело. Однозначный признак зрелости.

Глава 3.

Есть в моем характере одна черта, которая отравляет мне жизнь в значительно большей степени, нежели прочие мои закидоны – слово «нельзя» неизменно действует на меня как призыв «вперед». И даже если в первый момент я реагирую правильно и говорю «нет» идее набить морду копам/ попробовать новую охренительно вставлючую таблетку/на спор переспать с девицей, у которой, по слухам, ВИЧ, – как только заманчивая перспектива переходит в разряд упущенного, во мне моментально срабатывает инстинкт сродни тому, который заставляет гончую нестись вслед за механическим зайцем. Становится просто неважным, нужно тебе это или нет, главное – что ты это упустил. А значит – необходимо догнать и взять свое.

Полагаю, больше шансов излечиться от наркомании. Выздороветь от самого себя – невозможно.

Я попытался прибегнуть к испытанным средствам – сделал на пару подходов больше к каждому тренажеру в спортзале, перед сном прогулялся в Центральном парке и даже излил душу старому знакомому, который там обитает.

Все равно я засыпал с мыслью о том, что поторопился.

Всю ночь мне снился секс с дизайнером. Прямо там, в переулке возле паба. Для человека, которого никогда в жизни не мучили гомоэротические фантазии, это было, гм… мягко скажем, несколько неожиданно. Я просыпался раз пять, каждый раз обнаруживал собственную правую руку в районе паха, матерился в голос и вновь засыпал, после чего все начиналось по новой.

Ладно, раз уж дело зашло так далеко, остается лишь набраться терпения. Черт, что характерно – до разговора с Кейном я вообще не вспоминал об этом парне, который по-прежнему оставался для меня по сути незнакомцем, и если бы все шло своим чередом, скорее всего я в итоге просто пришел бы к выводу, что мне все это на хрен не уперлось. На самом деле, в трезвом состоянии я вполне способен рассуждать здраво. Но, блин… Как только передо мной начинает маячить нечто с табличкой «запретный плод», меня попросту переклинивает. Не выношу запретов. Запретить что-либо себе могу только я сам, причем лишь все взвесив и обдумав, а не так как сейчас – скоропалительно, под давлением внешних обстоятельств.

Я непоследователен? Не думаю. Лично мне такой ход мысли вполне понятен, а мнение окружающих… Ну, вы в курсе.

Наутро я появился в офисе абсолютно невыспавшимся. И злым. Впрочем, у меня как-то автоматически получается держать свое настроение при себе, так что никто не пострадал, а к полудню я и сам немного расслабился. И вот тогда ко мне заявился Кейн.

Он сообщил, что сводка из бухгалтерии будет завтра, потом мы обсудили пару текущих вопросов, и Кейн вроде бы собрался уходить, но уже на пороге как бы между прочим поинтересовался:

– Кстати, что ты решил с парнем?

Я воспрял духом. Мне до зуда в ладонях требовалось чужое одобрение. Черт, кажется, теперь я понимаю, почему католические монахи кучкуются все вместе – бороться с искушениями плоти проще и веселее за компанию. Когда нет внутренней уверенности в собственной правоте, поддержка извне просто необходима.

Я молча выложил на стол телефон и включил диктофонную запись.

Кейн невозмутимо прослушал наш вчерашний разговор, никак не отреагировал на пассаж про такси и мое невменяемое состояние в субботу, чего я, если честно, опасался, а когда запись закончилась, лаконично заметил:

– Хорошо. Но глупо.

Вот те раз. Поддержал так поддержал. Нет, в принципе, я с ним согласен, правда не думаю, что Кейн имеет в виду мою упущенную возможность попробовать заняться сексом с парнем.

– Почему? – мрачно спросил я.

Кристиан вздохнул, вернулся к моему столу и сел напротив.

– Дженс, посуди сам. Ты его отшил, и, поверь, чисто по-мужски я тебя понимаю, вот только что дальше?

– В смысле? – не понял я.

– В прямом. – Взгляд моего зама был холодным и внимательным, черт, теперь я знаю, как смотрит искушающий человека бес. – Не забывай, держать врагов ближе, чем друзей – старый проверенный принцип. Если парень действительно замешан во всем этом дерьме, в чем лично я не сомневаюсь, он так просто не отступится. Не получилось с тобой, получится с кем-то другим. Я бы на его месте вновь попытал счастья с охранницей.

– Смысл?

Крис пожал плечами.

– Это очевидно. Смены по выходным, ключи от всех кабинетов… Если ты не собираешься, так сказать, взять на себя почетную миссию «сторожа сторожей», проследить за его действиями будет нереально.

Твою ж мать. Хреново, когда к чувственному искушению подключается логика и при этом не возникает никакого противоречия.

– И что ты мне предлагаешь? – негромко спросил я, сцепляя руки в замок с такой силой, что побелели костяшки пальцев. – Ради интересов компании сменить ориентацию?

Надеюсь, в моем голосе было достаточно язвительности, чтобы Кристиан не решил, будто я всерьез задумался над этой идеей.

Кейн откинулся на спинку стула.

– Да бог с тобой. Я же не предлагаю тебе завалиться с ним в койку – пообщайся, сходи еще раз выпить пива, насколько я понял, вы неплохо повеселились в прошлый раз? Просто придержи его рядом, понимаешь? Он должен поверить, что ты – надежный источник необходимой ему информации, и тогда, скорее всего, он прекратит дальнейшие поиски. Падалеки будет следить за тобой, ты – за ним, все просто.

Ну, для Кейна, может, все и просто. Ладно, последний аргумент:

– Крис, скажи честно, вот как ты это себе представляешь? – негромко поинтересовался я, исподлобья глядя на своего демона-искусителя. – Ты ведь слышал запись – парень весьма недвусмысленно обозначил свою заинтересованность в сексе; как ты мне предлагаешь одновременно придерживать его рядом и в то же время сохранять дистанцию? Лично я не очень вижу себя в роли целки-недотроги, да и вообще – лишь только Падалеки поймет, что я его тупо динамлю, он просто переключится на более покладистый объект.

Ну, допустим, это я сейчас однозначно не про себя говорил. Я, сохраняющий дистанцию с человеком, который мне снился в эротических кошмарах? Я вас умоляю.

Кейн обозначил на лице холодную улыбку.

– Если бы речь шла о реальных романтических отношениях, возможно, так оно и было бы. Поверь Эклз, сейчас Падалеки в большей мере заинтересован в информации, нежели в сексе, а значит – общаться вы будете на твоих условиях. Главное, теперь он не сможет обвинить тебя в домогательствах – запись наглядно демонстрирует, кто был инициатором. Думаю, будет нелишним, если он узнает о ее существовании.

Я решил не изображать из себя полного идиота и не стал озвучивать свои сомнения по поводу того, захочет ли Джаред вообще со мной разговаривать после моего вчерашнего выступления. Если Кейн прав – захочет. Еще как. И, кстати, это будет своего рода проверкой – я, разумеется, вообще ни хрена не знаю о геях, но если бы меня в такой манере отшила баба, я вряд ли дал бы ей второй шанс…

Ч-черт!!! Ну нельзя же так – теперь ситуация меня еще и с этой точки зрения интересует!

– Я подумаю, – проворчал я, закрывая глаза и откидываясь на спинку кресла.

Кейн понял, что разговор окончен.

– Подумай, – легко согласился он, и через пару секунд негромко хлопнула дверь.

Я остался в одиночестве.

Спорить с судьбой у меня больше не было ни сил, ни желания. До тех пор, пока проблема заключалась исключительно в моих внутренних заморочках – у меня еще оставался шанс устоять, но теперь, когда мне буквально на пальцах разъяснили, почему я должен уступить своим желаниям, да еще и выдали подписанную индульгенцию… Черт возьми, я всего лишь человек.

***

Дело оставалось за малым – найти место, время и, желательно, повод, чтобы поговорить с Джаредом наедине. Я все больше склонялся к мысли, что стоит устроить в дизайнерском отделе внеочередную проверку, но это мероприятие требовало согласования с Кейном, а на сегодняшний день общения с ним мне и без того хватило с головой. Поэтому в обеденный перерыв я просто спустился на третий этаж с целью провести небольшую рекогносцировку, благо, у меня был вполне уважительный предлог – дизайнеры обитали аккурат рядом с айтишниками, а к Розенбауму у меня всегда найдется несколько вопросов.

Разумеется, первым, на кого я наткнулся, выйдя из лифта, был Джаред, который оживленно трепался с коллегами напротив кофейного автомата. Всё логично, далеко не все уходят обедать в город или хотя бы спускаются в буфет, многие приносят еду с собой и затем просто разогревают в комнате персонала. Кстати, у дизайнера в руках был бумажный стакан, из тех, в которые обычно наливают кофе. Занятно… Соврать по такому незначительному поводу как непереносимость кофеина – зачем? Непонятно. Впрочем, тем интереснее.

Я ощутил прилив вдохновения и уверенности в себе. Чем дольше обдумываешь и просчитываешь свои действия, тем обиднее в итоге бывает, если все срывается из-за какой-то мелочи. А вот увенчавшийся успехом случайный порыв – это приятно вдвойне: и результат достигнут, и больших усилий прикладывать не пришлось.

Приблизительный план дальнейших действий у меня сложился за те несколько секунд, которые мне понадобились, чтобы поравняться с группой сотрудников перед автоматом. Все немного посторонились, заметив мое приближение, и только Падалеки, бросив на меня быстрый взгляд, отвернулся и вполне демонстративно не двинулся с места. Тем лучше. Я, не замедляя хода, вполне вежливо уперся ладонью в его бицепс, одновременно отодвигая с дороги и разворачивая к себе. А потом на миг замер и поднял голову.

Наши взгляды встретились. В глазах Джареда эмоции переплелись настолько тесно, что я вряд ли взял бы на себя смелость выделить какую-то одну, ведущую. Недовольство, раздражение, досада… а где-то в самой глубине плескался отблеск обиды.

Если он играет, то делает это чертовски хорошо. Впрочем, было бы странно, если бы было по-другому.

– Кофе? – без выражения спросил я.

– Декаф, – машинально поправил меня Джаред и тут же попытался, вероятно, возмутиться: – Что…

– Понятно, – кивнул я, резко повернулся и четким движением локтя подбил стакан в руке Джареда, выплескивая его содержимое на себя.

Мой возглас получился абсолютно искренним – этот блядский декаф был обжигающе горячим.

– Как вы неловки, мистер Падалеки, – прошипел я и, развернувшись, поспешил в сторону туалетов, на ходу доставая платок и промокая рукав пиджака, а до кучи и рубашку. Да, классно я себя уделал. Чувствую, придется ехать домой переодеваться.

За моей спиной одновременно, хотя и вполголоса, загомонили коллеги Джареда, и среди совершенно бесполезных реплик типа «ну ты даешь!» и «вот кто реальная угроза нашей безопасности», прозвучало главное: «ты че застыл, иди, догони его!». Я усмехнулся. Да куда он теперь денется, пойдет, как миленький. Потому что в жизни не сможет объяснить своим коллегам, почему не пожелал извиниться перед начальником службы безопасности, которого ошпарил кофе.

Как я и надеялся, туалет был пуст. Курить тут запрещено, а других причин подолгу зависать здесь не по прямому назначению, слава богу, нет.

Я выкинул промокший платок, оторвал кусок бумажного полотенца и подошел к зеркалу, чтобы оценить ущерб. Н-да, похоже, рубашку придется выбросить.

– По всей видимости, я должен извиниться, мистер Эклз… хотя и не вполне понимаю, за что, – раздалось у меня за спиной.

Я обернулся. Джаред вошел в туалет, аккуратно прикрыл за собой дверь и прислонился к ней спиной. Он смотрел на меня хмуро, исподлобья – и внезапно я поймал себя на мысли, что, пожалуй, он все же… интересный. В смысле, внешне.

Я отвернулся к зеркалу и продолжил свои бесполезные манипуляции с куском бумажного полотенца.

– Я записал наш вчерашний разговор на диктофон, Джаред, – глядя на свое отражение, резко произнес я.

Пауза.

– Меня должно это заинтересовать?

– Понятия не имею.

– Тогда с какой стати ты говоришь мне об этом?

– Чтобы ты знал.

Тяжелый вздох.

– Хорошо, пусть будет по-твоему. Зачем тебе это понадобилось?

– Чтобы в дальнейшем ты не мог обвинить меня в харассменте.

Джаред бесшумно подошел ближе, останавливаясь у меня за спиной, теперь я видел его отражение.

– И с какой стати я стал бы это делать?

– А с какой стати все это делают? – пожал плечами я. – Ради денег, ради скандала.

– Вот как, – он чуть придвинулся ко мне. – Ну, значит, я упустил эту возможность. Зато теперь в суд можешь обратиться ты.

Он наконец-то перевел взгляд с моей спины на мое отражение. Внешне сохраняет спокойствие, в глазах – настороженность, недоверие и… гм, что-то, очень напоминающее голодное, страстное желание поверить в невозможное. Черт, неужели такое можно сыграть?.. Впрочем, а почему нет. Я не сразу заметил, но в его взгляде было что-то еще – какая-то тень. Испуг? Или неискренность?

– Если бы я хотел – уже бы обратился, – спокойно заметил я, выдерживая его взгляд и машинально продолжая водить полотенцем по рубашке.

– И что теперь? – горячий шепот почти в затылок, тяжесть ладоней на плечах. Понятно, долгих разговоров о погоде не будет. Впрочем, так даже проще – терпеть не могу затянутые прелюдии, а в данной ситуации еще и в любой момент могу передумать – как выяснилось, в трезвом состоянии прикосновения мужских рук не вызывают во мне абсолютно никаких эмоций.

– А теперь самое время вернуться к прерванному разговору, – негромко произнес я, бросая полотенце в мусорную корзину, и услышал, как Джаред тяжело перевел дыхание.

Практически в тот же миг его ладони скользнули ниже, он почти до боли сжал мои руки чуть повыше локтя, прижимая к себе, и зарылся лицом в мои волосы.

– Кажется, мы говорили о сексе? – хрипло прошептал он внезапно севшим голосом, касаясь губами моего затылка.

Я слегка пожал плечами. Вот это я понимаю – сразу к делу.

Джаред тут же вжался виском мне в ухо, заставляя чуть откинуть голову, горячее дыхание обожгло кожу:

– Дразнишь меня, да? Смеешься?..

Я был готов подтвердить все его предположения, но он явно не ждал ответа. Когда обветренные губы коснулись моей шеи, я все же вздрогнул, хотя, казалось бы, прекрасно понимал, что именно к этому все идет. Его руки моментально сжались крепче, точно предотвращая попытку бегства.

– Не играй со мной… – глухо, почти с угрозой.

Секундный всплеск паники – но я усилием воли заставил себя расслабиться, сосредоточиться на ощущениях. Просто игры с фиксацией – однозначно не мое, моментально начинаю нервничать. Впрочем, не думаю, что при желании я не смог бы вырваться. Вот только все равно, ощущать себя в стальном захвате, это было, гм… слегка непривычно.

К счастью, как только Джаред почувствовал, что вырываться я не собираюсь, он моментально ослабил хватку и даже стал слегка поглаживать мои руки, продолжая ласкать губами шею.

Я подумал, что все же хорошо, что он не баба, иначе на белом воротнике рубашки стопроцентно остались бы следы помады и пудры, или чем таким женщины лица мажут, что потом остаются бежевые пятна?.. Впрочем, пофиг. Все равно выбрасывать.

Тут я вновь вспомнил, что сейчас мою шею целует не женщина, а очень даже мужик, напрягся, быстро приказал себе думать, будто сзади находится рослая бодибилдерша, и снова расслабился.

В следующий миг Джаред внезапно лизнул меня за ухом, и все посторонние мысли просто вышибло у меня из головы неожиданным всплеском удовольствия. Клянусь, я чуть не мурлыкнул, а уж ноги у меня точно подогнулись, потому что Джареду пришлось вновь слегка сжать руки, поддерживая меня.

Еба-ать! И почему ни одной из моих девушек даже в голову не пришло подобное, оказывается, у меня там эрогеннейшая зона!

Тихий смешок, крепкие зубы на миг прикусили мое ухо, а в следующую секунду я уже смотрел в глаза Джареда, упираясь задом в керамическую столешницу умывальника.

Охуеть. Если в состоянии сексуального возбуждения у всех мужиков настолько маньячное выражение лица, то я искренне не понимаю, как нам в принципе дают бабы. Пожалуй, я был несправедлив к женскому полу. Героические создания.

Полагаю, мой взгляд был в должной мере затуманен от ужаса, потому что Падалеки лишь выдохнул и впился губами в мой рот. Искренне желая сохранить рассудок в сохранности, я закрыл глаза и ответил на поцелуй.

Интересное ощущение. В принципе, все то же самое, что с энергичной женщиной, отличие лишь в оттенках – чуть грубее, чуть бесцеремоннее, немного больше времени на то, чтобы определиться, кто кому засовывает язык в рот, неуловимо другой привкус кофе, самое неприятное и отрезвляющее – царапающая кожу щетина, пусть даже внешне практически незаметная.

Наверное, я все же был неплох, потому что спустя пару минут Джаред застонал мне в рот и, ухватив меня за задницу, попытался вжаться в меня пахом. Это было немного чересчур, я автоматически выставил вперед бедро, и тут же едва не заорал, когда до меня дошло, что именно в меня упирается. Да-да, с этого места можете смеяться, но я как-то привык, что, когда я с кем-то целуюсь, из нас двоих член есть только у меня.

Джаред, совершенно не подозревая о моем душевном смятении, благодарно потерся о мое бедро и прикусил мне нижнюю губу. Я понял, что, если не хочу быть оттраханным прямо здесь и сейчас, стоит притормозить.

Я отстранился, уже морально готовый применить силу, если понадобится, но, к моему удивлению, Джаред отпустил меня сразу, только спросил, с тревогой заглядывая в глаза:

– Что?

…Если меня кто-нибудь когда-нибудь спросит, с чего на самом деле все началось – не знаю, захочу ли я отвечать, но в действительности ответ мне известен. Все началось с этого долбанного взгляда, в который я внезапно провалился, и с этого дурацкого «что?», которое на миг заставило меня поверить, будто ему действительно важен мой ответ…

Впрочем, тогда я об этом еще не знал.

В любом случае, это явно был момент какого-то гребаного затмения, иначе абсолютно непонятно, почему, вместо того чтобы просто оттолкнуть его и уйти, я покачал головой и негромко произнес:

– Не здесь.

Джаред молча кивнул и, мягко приподняв мой подбородок, легко коснулся губ почти неощутимым, бережным поцелуем.

– Как скажешь, – покорно прошептал он.

Блин, вот так всегда. Опять всё на мне.

Моя голова к этому моменту уже вполне прояснилась, так что самую феерическую глупость в своей жизни я сделал вполне осознанно – я извлек из кармана визитку, паркер и быстро написал на обороте свой домашний адрес.

– В девять, – коротко бросил я, решительно отодвинул неуверенно улыбающегося Джареда в сторону, и, подавив в себе желание помахать рукой камере видеонаблюдения, быстро вышел из туалета.

Да, у нас в туалетах установлены камеры, только об этом мало кто знает. Причем картинка с них идет исключительно на личный компьютер начальника службы безопасности, и, кстати, это была отнюдь не моя идея – насколько мне известно, сортир был оснащен видеонаблюдением еще в 2001, когда на волне паники по поводу терактов камеры втыкались везде, где для них хватало места. Если не ошибаюсь, с момента установки никакой практической пользы эти камеры не принесли, со временем предупреждающие таблички исчезли, и теперь новые сотрудники даже не догадывались о том, что рядом с датчиками дыма установлены миниатюрные (чтобы не раздражать лишний раз жаждущих облегчения сотрудников) камеры видеонаблюдения. Так что мой первый (ну, в сознательном состоянии) опыт гомосексуальных обжиманий был запечатлен для истории, словно первый шаг ребенка или отъезд на первый в жизни выпускной. Надо будет сделать копию лично для себя.

Скажете, я псих? Что ж, даже спорить не буду. Просто всегда быть вменяемым –это чертовски скучно.

***

Я съездил домой, переоделся, и до окончания рабочего дня практически не выходил из своего кабинета. Благо, мне было чем заняться. Я даже немного задержался, разбираясь с ежемесячным отчетом Бореанеза, который, готов поспорить, назло мне строит фразы таким образом, что истинный смысл доходит лишь с четвертой попытки, и то не всегда. Слава богу, мне нет необходимости разбирать его почерк, если бы вся эта ерунда писалась от руки, я вообще бы ничего не понял.

Домой я вернулся около восьми.

Если кому-то интересно – я не нервничал, ни о чем не жалел и ни в чем не сомневался. Я вообще крайне редко сомневаюсь в правильности принятых мной решений, должен сказать, это чертовски удобно. Разумеется, девиз «делай, что должно, и будь, что будет» можно трактовать по-разному, но я предпочитаю видеть в нем на редкость удачное оправдание моему хроническому нежеланию загадывать что-либо наперед. Сейчас мне было вполне достаточно того, что я знал, чем собираюсь заняться этим вечером, а уж как оно пойдет – разберемся по ходу дела.

В том, что Джаред придет, я не сомневался, но все равно решил не заморачиваться выбором одежды – если я все понимаю правильно, практически сразу придется раздеваться. Так что сойдет и мой обычный домашний прикид в виде футболки без рукавов и поношенных спортивных штанов.

Я понятия не имел, рассчитывает ли Джаред на ужин, но сам я точно был не в настроении превращать серьезное мероприятие в романтическое свидание, а потому по-быстрому перекусил в одиночестве. В конце концов, его не жрать сюда пригласили.

В душе я проторчал практически полчаса, действуя в соответствии с рекомендациями, еще днем почерпнутыми мной с одного гей-форума. Так, на всякий случай. Пусть пока что я ничего не решил окончательно, но все больше склонялся к мысли, что я буду снизу; если честно, я в принципе не видел смысла ввязываться в подобное с мужиком, если сверху опять буду я – так я и бабу могу трахнуть. Черт, надо было уточнить на форуме, активы и пассивы – это жесткое разделение, или возможны варианты?..

Н-да, теоретическая подготовка у меня явно хромает. Ладно, будем разбираться на практике, не впервой.

Звонок в дверь раздался в пять минут десятого. Я выключил телевизор и поднялся с дивана. Ну что ж, один балл в пользу Падалеки – опоздание на пять минут, это идеальная, на мой взгляд, манера появления в гостях, не раньше, но и не намного позже условленного срока.

Блин, может, все же стоило переодеться? Пока я шел к двери, меня внезапно прошиб холодный пот – что, если парень заявится ко мне при параде, с цветами и тортиком?.. Нет, такого я реально не переживу, спущу придурка с лестницы и заделаюсь злобным гомофобом, однозначно.

Слава богу, ни цветов, ни тортика в руках у Джареда не было. Правда, под плащом он был одет все в тот же костюм, что и на работе, но пиджак уже был нараспашку, галстук отсутствовал, а еще мой взгляд почему-то буквально приклеился к расстегнутой верхней пуговице рубашки.

У него красивая шея. Кто бы мог подумать.

Парень стоял, засунув руки в карманы светлого плаща, и молча смотрел на меня в своей, как я начинал понимать, обычной манере – исподлобья и слегка настороженно, словно давал мне возможность передумать. Должно быть, меня слишком растрогало отсутствие тортика. Я сделал шаг назад, позволяя Джареду войти, а потом запер за ним дверь.

Мы так и не сказали друг другу ни слова.

Я развернулся к своему гостю. Джаред выпутался из плаща, кинул его в сторону вешалки и, сделав шаг ко мне, внезапно навалился всем телом, а потом прижал меня к двери, запуская руки под линялую футболку и находя мои губы нетерпеливым, жадным ртом.

– Классно выглядишь… – пробормотал он, не разрывая поцелуя.

Пожалуй, я был прав, что не стал переодеваться.

К счастью, эти телячьи нежности продолжались недолго – должно быть, таким образом мы, типа, поздоровались. Джаред отпустил меня, прошелся по моему телу голодным взглядом, а затем, отступив на шаг, быстро снял пиджак и кинул его куда-то вслед за плащом.

– Куда? – коротко поинтересовался он, расстегивая манжеты рубашки.

Еще один балл в его пользу – похоже, мы успешно обойдемся без неловкого молчания за совместным просмотром теленовостей. Вот это уже совершенно однозначно по мне.

– Пойдем.

Когда я поравнялся с Падалеки, он каким-то очень естественным движением приобнял меня за талию, запуская ладонь за пояс спортивных штанов и выразительно хмыкнул, не обнаружив на мне белья. Правильно, а на хрена мне сейчас белье?

Мы так и проследовали в спальную зону – часть студии без окон, расположенную на небольшом возвышении-подиуме (вообще-то, я не пытался выпендриться изысками дизайна, просто так удобнее смотреть плазму прямо из постели) – я указываю путь, рука Джареда оглаживает мою голую задницу. Блин, не хватает только съемочной группы, реально чувствую себя героем порнофильма.

– Я в душ, не возражаешь? – поинтересовался Падалеки, оставляя мой зад в покое и принимаясь расстегивать рубашку.

Я пожал плечами и жестом показал, где дверь.

– Чистые полотенца справа.

А вообще-то интересно, что он делал три часа после работы, если даже не успел съездить домой переодеться и помыться. Вот у Кейна наверняка возникло бы на этот счет несколько дельных предположений. При мысли о своем заместителе я невольно усмехнулся – кажется, я знаю, чем сумею его удивить. Готов поспорить, что такого он от меня точно не ожидает.

За дверью ванной комнаты зашумела вода.

Ладно, полагаю, у меня есть несколько минут, чтобы привести себя, так сказать, в боевую готовность – что-то я сомневаюсь, что сумею возбудиться на мужика без помощи собственной руки. Я разделся и поудобнее устроился на кровати. Надеюсь, Падалеки не в претензии, что в это время я думал о голых бабах? Ладно, не буду его расстраивать, пусть это останется для него тайной.

Так, член встал, презервативы тут, почему же у меня такое ощущение, что я что-то забыл?.. Еба-ать, смазка…

– Смазка есть? – немного напряженно поинтересовался я, как только обернувшийся полотенцем Джаред показался на пороге ванной. – Я забыл.

Блин, это прозвучало так, словно всю жизнь помнил, и вот на тебе, какая оплошность!

Впрочем, Падалеки воспринял эту новость абсолютно спокойно. Слава тебе господи, я уже готов был ломануться на форум за советом относительно адекватной замены.

– Найдем, – уверенно отозвался Джаред и, судя по всему, отправился к валяющимся под вешалкой плащу и пиджаку. Ну, вот заодно и повесит.

Когда парень вывалил на тумбочку несколько упаковок презервативов и пару тюбиков, я слегка занервничал. Э-э… похоже, он меня слегка переоценивает. Что-то я сомневаюсь, что мне до такой степени понравится.

– Смотрю, у тебя большие планы, – вырвалось у меня.

– Всегда должен быть выбор, – пожал плечами Джаред, скинул полотенце (опять на пол, блин, кажется, я знаю эту породу – лучше пола шкафа нет), и забрался на постель поближе ко мне.

Его ладонь моментально и очень уверено легла на мой возбужденный член, поглаживая, на губах появилась довольная улыбка.

– Уже? А ты горячий…

Я никак не успел прокомментировать это замечание, потому что парень внезапно поменял положение, и в следующий миг мой член оказался у него во рту.

Оказывается, быть геем не так уж и страшно.

Минет и есть минет, сравнивать один с другим чертовски сложно, но сама мысль о том, что сейчас это делает мужчина, добавляла ощущениям остроты и пикантности. Я запустил руку в волосы Джареда и вовсю наслаждался всеми преимуществами своего положения, периодически надавливая на затылок Падалеки и заставляя его забирать так глубоко, как он может. В конце концов, не трепетная дева, справится.

Возбуждение нарастало. Я даже почти спокойно воспринял, когда он на миг оторвался от своего занятия, сплюнул на пальцы, а затем стал осторожно проникать ими в меня, не забывая при этом уделять внимание моему члену, что вполне компенсировало легкий дискомфорт.

В конце концов, это не новость. Я в курсе, как геи занимаются сексом. Н-да, пожалуй, стоит повторять это как мантру, было бы обидно сорваться и все же запаниковать в самый ответственный момент.

Через пару минут Джаред убрал пальцы, выпустил член изо рта и подтянулся выше, заглядывая мне в глаза.

– Актив, да? – тяжело переводя дыхание, поинтересовался он.