Текст книги "Алмазный квартал (СИ)"
Автор книги: Seguirilla
сообщить о нарушении
Текущая страница: 34 (всего у книги 43 страниц)
«Назови имя»
Я дернулся, пытаясь развернуться, – и в тот же миг словно невидимая рука надавила мне на затылок, заставляя идти дальше, наклоняться, вдыхать невыносимый смрад... касаться губами вздувшейся ладони, кожа которой треснула от первого же прикосновения, обдавая мне лицо сукровицей и ошметками гниющей плоти… и взять пуговицу в зубы. «Назови имя».А потом я почувствовал, что меня отпустили. Но я не успел даже дернуться, как новая рука, тяжелая, разбухшая, прошлась по моей голове. Он меня погладил. Паника. Беззвучный крик. Невозможность не то что пошевелиться – даже дышать. Оказывается, вот как себя чувствуешь, когда тебя накачали миорелаксантом… «Просто назови имя. Назови имя, Дженсен».Нечеловеческим усилием я все же поднял голову – и увидел, что у Крауна лицо Вернаса. И что они оба смеются, гримасничают… а из их общего рта на меня падают мучнисто-белые, извивающиеся черви.…Я вынырнул из сна, словно из озера расплавленного гудрона – с трудом прорываясь на поверхность, постанывая и задыхаясь. Вот только сон тягучим битумом последовал за мной в реальность – я готов был поклясться, что уже совершенно точно открыл глаза, но этот гребаный запах, запах смерти и разложения по прежнему забивал мне ноздри… а еще у окна, на фоне белых жалюзи, залитых светом фонаря за окном, стоял невысокий полноватый мужчина, до одури похожий сейчас на ведущего актера театра теней – лишь только черный силуэт. И все.Я осторожно закрыл глаза, провел рукой вверх по телу, стараясь не привлекать к себе слишком много внимания… и, прихватив пальцами, с силой выкрутил себе сосок. Да, мера немного изуверская, зато действенная. Я снова задохнулся – на сей раз от боли – и вот теперь точно проснулся окончательно. Я открыл глаза – как и следовало ожидать, в приемной никого не было. А то, что в воздухе по-прежнему витал едва ощутимый сладковатый запах тления… А вот это уже фенциклидин. Или разыгравшееся воображение. Или и то, и другое. Я перевернулся на живот и уткнулся лицом в подушку. От нее моментально шибануло непередаваемым коктейлем табака, смеси чужого пота и одеколона, но для меня сейчас это было именно то, что нужно. Так пахнут живые. И я тоже пока еще жив.– Питер, ну отъебись ты от меня хоть ненадолго, потерпи до понедельника, а там я либо назову всем вам, суки, имя этого долбанного мудака, либо я извинюсь перед тобой лично, потому что, на хер, если я не узнаю это гребаное имя, в полночь мы с тобой точно увидимся, уебище ты неугомонное. Разумеется, мне это просто послышалось – но я явственно услышал за своей спиной тихий вздох. – Блядь, ну что ты от меня еще хочешь, а? – практически простонал я, не очень заботясь, что, по факту, сейчас разговариваю с собственной галлюцинацией. Ну мне просто как-то реально не до таких тонкостей было. – Пуговица, да? Я не должен был выбрасывать эту ебаную пуговицу?.. Мне нужно таскать ее с собой?.. Блядь, ну хорошо, хорошо, я заберу ее, завтра же. Мой мусор по-любому еще на месте. Доволен?!..К счастью, в этот раз обошлось без ответа. Я проворочался еще не менее часа, стараясь переворачиваться вместе с подушкой, чтобы постоянно дышать запахом пусть совершенно мне посторонних, зато вполне реальных людей, и сам не заметил, как заснул. К счастью, больше в эту ночь мне не снилось ничего.
Я проснулся около семи, а потому к моменту появления Кэти успел не только привести себя в порядок, но еще и с головой погрузиться в дела. Благо, этих самых дел у меня было до хрена и больше, а еще мне надо было умудриться не слишком афишировать свою занятость перед посторонними – накануне мы с Ричардом пришли к выводу, что в настоящий момент лишняя огласка нам абсолютно не нужна, а потому имеет смысл постараться обойтись участием только тех людей, которые присутствовали у него в кабинете ночью. А это условие делало игру еще увлекательнее; все же добиться максимального результата в условии резко ограниченных ресурсов – что временных, что финансовых, что человеческих – куда почетнее, чем сделать все то же самое в нормальной обстановке.В глазах у Кэссиди плясало до хрена вопросов, когда она распахнула дверь в мой кабинет, явно готовясь визгом обозначить, что обнаружила на объекте постороннего, и увидела за рабочим столом меня – немного помятого, но вполне работоспособного. К счастью, она сдержалась, и лишь немного растеряно спросила, не принести ли мне кофе. Я для вида задумался – и почти сразу согласился. Потому что если бы я дождался, пока она придет в себя и спросит про Лонг-Бич… на самом деле я, разумеется, нашел бы, что ей ответить. Нет, я бы не стал хамить и даже не кинул бы чем-нибудь тяжелым. Вот только все равно хорошо, что она не спросила.Зато около десяти в моей приемной нарисовался Немек и сразу невозмутимо занял свое место. Я увидел его в проеме двери, когда очередная ассистентка Спейта принесла мне на подпись очередную бумагу. Блядь, точно, Бореанез подсуетился. Кто бы мог подумать, что он настолько близко к сердцу примет новость о том, что я ночевал в офисе. О мобильном я не вспоминал до половины одиннадцатого, а когда все же вспомнил и включил, то, помимо пяти пропущенных вызовов с одного из офисных номеров, обнаружил еще шесть от Маннса: четыре вчера (последний без четверти двенадцать) и два сегодня. Первый – в двадцать минут восьмого. Ого. По ходу, реально стоит перезвонить... или нет. В конце концов, будь это действительно что-нибудь важное, он позвонил бы мне в офис, телефон он знает, равно как и то, что я должен быть на работе. А мне самому сейчас просто не стоит лишний раз вспоминать о том, что на этом свете есть кто-то еще, кроме меня – и этой гребаной компании. Разумеется, Маннс до меня все же дозвонился. Правда, это было как раз в тот момент, когда мы со Спейтом в его кабинете контролировали процесс переговоров со швейцарским банком, готовые в любой момент вмешаться, поскольку миссис Робертс уже откровенно изнемогала, пытаясь продраться сквозь чудовищный французский акцент своего собеседника.Когда у меня в кармане трепыхнулся мобильный, я мысленно выругался, сделал знак Спейту, что я сейчас вернусь, и вышел в приемную.
– Да!– Дженсен? – раздался в трубке напряженный голос Джейсона.– Маннс, ты не вовремя, честно. Что ты хотел?– Где ты?– В офисе. Что нужно?– Ты в порядке?
Блин, чет меня гребаная экстрасенсорика уже конкретно подзаебала; если сейчас он скажет, что у него были плохие предчувствия или пророческие сны – ведь реально пошлю на хуй. Мне как бы уже и собственных загонов хватает, еще одного психа рядом я просто не переживу.– В полном! – рявкнул я, и тут же вспомнил, почему уже и сам хотел ему звонить. – Джей, на самом деле, хорошо, что позвонил – ты мне будешь нужен в понедельник в конторе, будь готов приехать ночью, ок?Вот за что его люблю – он одинаково быстро что переключается в режим бесшабашной вечеринки, что переходит на сугубо деловую волну.– Какие документы потребуются?– Все свои доверенности от моего имени, лицензия, короче – все, чтобы при необходимости ты мог действовать вместо меня.– Хорошо. Точное время?– Сообщу позже. Давай, старик, я реально больше не могу говорить.Он отключился первым, бросив «звони», а я подумал, что все же не зря прожил эту жизнь, раз в ней у меня был такой друг.…Разумеется, я не могу утверждать наверняка, но к десяти вечера у меня сложилось четкое ощущение завершенности, словно я… мы все – действительно сделали всё, что могли. Теперь полтора дня передышки – и последний, решающий рывок. – Домой? – традиционно поинтересовался Немек, когда я опустился на заднее сидение «мерседеса».
В принципе, логично. Вот только зачем? – В Лонг-Бич. Как вчера.
…Погода действительно испортилась, и сегодня у меня даже не получилось спуститься на пляж, который практически до самых опор бордволка был оккупирован волнами, уже гораздо более алчными и уверенными, чем вчера. Впрочем, сейчас мне вполне хватало деревянного настила под ногами и соленого, пахнущего вечностью, а не смертью, воздуха. Я неторопливо шел к пирсу – туда, куда мы вчера так и не сходили с Джаредом – и не думал вообще ни о чем. То есть абсолютно.
Всю субботу я отсыпался – в десять сходил позавтракать, а потом проспал практически до самого вечера, изредка сползая с кровати исключительно для того, чтобы сходить в туалет или перекусить каким-нибудь дерьмецом из мини-бара. И каждый раз в течение дня я засыпал практически счастливым, поскольку видел только какие-то на редкость хорошие сны. Мне снилось разное, но почему-то запомнился только один сюжет – о нашей лихой университетской компании. В моем сне все мы были живы и молоды, стояло обжигающе жаркое техасское лето, и мы ездили на байках купаться в какое-то место, которого, возможно, и вовсе нет на карте. В девять вечера я спустился в ресторан и поужинал. Не могу сказать, что мне в самом деле хотелось есть, но я уже выспался, а развлекаться как-то более насыщенно конкретно сейчас у меня опять не было ни малейшего желания. А потом я опять вышел на бордволк и пошел в другую сторону.Что самое интересное, мне было не просто хорошо – мне было чертовски хорошо. А еще – невероятно спокойно. Пожалуй, так, как не было никогда. И действительно ни с кем.
Домой я ненадолго заехал вечером в воскресенье, чтобы захватить КелТек и переодеться. К счастью, связка ключей в самом деле обнаружилась у консьержа, а потому повторно ломать дверь мне не пришлось. Немек в виде исключения согласился подождать меня в машине, поскольку я объяснил ему, что сейчас он действительно сопровождает меня в последний раз, а потому я спокойно принял душ и побрился, не напрягаясь по поводу присутствия за дверью ванной постороннего человека. Ха, говорят, что бриться на ночь – это высшая степень оптимизма. Затем я прошелся по студии рассеянным взглядом, поймав себя на мысли, что неплохо было бы навести здесь порядок… и пошел одеваться. Вот к этому вопросу я подошел гораздо более тщательно, чем к потенциальной уборке квартиры, поскольку мне хотелось выглядеть на все сто. Зачем – сам точно не уверен. Наверное, чтобы произвести впечатление на миссис Робертс. Не знаю. Честно.Я подошел к сейфу за пистолетом – и мой взгляд словно сам собой, помимо моей воли скользнул к мусорному ведру. Где-то там под пустыми пакетами от сока лежала небольшая черная пуговица на кожаном шнурке того же цвета. И если я сейчас подойду ближе и достану ее, это будет значить что я не просто тряпка – я окончательно спятил, и делаю то, что мне приказала галлюцинация. Ага. Щас.Я запер сейф и вернулся к дивану. Не стал сразу влезать в кобуру – неудобно, и убрал ее вместе с пистолетом в дипломат. Так, ладно, кажется, все. Я открыл гардероб и было потянулся к куртке – но в последний миг передумал и остановил свой выбор на моем, так сказать, парадном пальто, которое я практически не носил исключительно по причине крайней маркости светло-бежевого кашемира. Эх, ладно, выпендриваться – так по полной.Я влез в пальто и окинул себя оценивающим взглядом в зеркале. Хорош, ничего не скажешь. И кому ж такая красота достанется?.. Я усмехнулся и, весело подмигнув притаившемуся в темноте черному человеку, отправился на выход.
Можно сказать, что понедельник начался для меня где-то с одиннадцати вечера в воскресенье, а потому к полудню у меня было четкое ощущение глубокой ночи. Радовало одно – пока что все шло четко по плану. А значит, пора было переходить к самой зрелищной части нашей постановки.Для начала служба охраны прошлась по всем отделам, собирая все, что хоть отдаленно напоминало печати или важные документы. Разумеется, в этом не было никакой реальной необходимости, зато сам процесс выглядел довольно эффектно – когда к вам в кабинет вламываются молчаливые парни в бронежилетах и наводят небольшой беспорядок, обычно на зрителей это производит впечатление. Кстати, сам Бореанез этим утром отнесся к моим распоряжениям абсолютно спокойно, лишь уточнил пару деталей и пошел объявлять новости своим подчиненным. Все же он сколько угодно может говорить о своей невзъебенной тяге к спокойной жизни – я готов поклясться, что перспектива немного встряхнуться показалась ему весьма заманчивой. Вот и хорошо. Пока парни Дэвида разминались в кадрах и бухгалтерии, я занялся сбором того, что действительно представляло определенную ценность – а для этого я подвинул стул и полез на верхние полки шкафа. На самом деле я давно понял, что самый лучший сейф – это тщательно упорядоченный бардак. Во-первых, никому и в голову не придет, что действительно важные документы могут храниться среди макулатуры столетней давности, а во-вторых – даже если кто-то полезет в этом разбираться, без моей помощи процесс займет неделю, поскольку придется перебирать все по листку – все бумаги лежат в разных местах. Мне же самому потребовалось около минуты – и весь пакет учредительных документов был у меня в руках. Главную печать я извлек из дальнего угла нижнего ящика моего стола, предварительно вытащив оттуда коробку со всякой канцелярской мелочью.Я ждал звонка от Дэвида, а потому просто ответил, даже не посмотрев на номер. Как выяснилось, зря.– Да!– Эклз, какого черта тут происходит, почему Кэссиди с тобой не соединяет? Ты в курсе, что устроили мальчики Дейва?– В курсе, Кейн. Прости, я занят.Я не стал дожидаться его ответа и нажал «отбой». Тот, кому нужно, поймет, что происходит, и без моих разъяснений. А кто не поймет… значит, тому и не нужно ничего знать.Вскоре ко мне стали стекаться трофеи службы безопасности. Я откладывал в сторону откровенную ерунду, а все остальное отправлялось в небольшой бронированный кейс у меня на столе.Новый телефонный звонок, на сей раз звонил городской телефон. Значит, кто-то из своих, всем остальным Кэссиди сообщала, что у меня совещание, хотя, наверное, было не очень понятно, с кем конкретно я совещаюсь, поскольку руководители всех отделов были на местах и тщетно пытались до меня дозвониться. Ну, или приходили лично – но на этот случай у двери приемной стояли два охранника.
– Эклз, мы закончили.– Хорошо, Бореанез. – Я посмотрел на часы. – Через десять минут.– Ок.
Затем уже я сам позвонил Спейту, мы в последний раз обговорили детали дальнейших действий, и он пожелал мне удачи. А спустя пять минут ко мне зашла его ассистентка и забрала у меня в числе прочих бумаг одну неприметную серую папку.Так, похоже, самое время одеваться. Обычно, когда я влезаю в кобуру, то чувствую себя взнузданной коровой на Кентуккийских скачках, но сегодня ощущение сбруи на плечах неожиданно успокаивало. Разумеется, далеко не факт, что оружие мне поможет – но на самом деле я и не был уверен, что мне вообще придется пустить его в ход. Если меня конкретно прижмут – я просто отдам все, что от меня потребуют, поскольку умирать героической смертью в мои планы пока еще точно не входит. Мне просто надо выиграть время, и понять, кто конкретно из тех, кто сейчас изображает из себя союзника, мой маленький персональный иуда.А вот в этом мне действительно понадобится помощь.– Кэти, пожалуйста, пригласи ко мне мистера Маннса, он сейчас должен быть у юристов. – Когда я понял, что мобильный Джейсона выключен, мне пришлось прибегнуть к помощи Кэссиди. На самом деле, это у Маннса привычка такая – отключать телефон, когда он всерьез занят. Просто, чтобы не отвлекали по пустякам. И вообще-то, пожалуй, он прав – кому будет действительно необходимо, найдут и так. Разумеется, иногда окружающих эта его манера сильно нервирует, но, полагаю, самому Джейсону экономит хренову кучу нервов.Так, к слову о нервах. Пожалуй, есть смысл сразу забить в мобильный тот телефон, который мне оставили парни Вернаса – кто знает, как будут разворачиваться события, у меня может не оказаться времени искать… ага, или просто не будет под рукой моего дипломата. Меня реально прошиб холодный пот – слава те господи, вовремя вспомнил. Визитка мафии так и валялась у меня во внутреннем кармане кейса, куда я переложил ее сразу же, как только увидел мои вещи в руках сотрудников службы безопасности. Тогда, на парковке. Специально, чтобы не потерять. В карманах такая хрень никогда надолго не задерживается, да и… блин, я еще и куртку дома оставил. Нет, все же всевышний ко мне по-прежнему неравнодушен: я и переложил эту гребаную карточку вовремя, и вспомнил когда надо… Глядишь, так и правда все наладится……Или нет. И, пожалуй, тогда мой личный окончательный пиздец тоже не будет лишен определенной элегантности. Ага, в духе «Пункта назначения». Минуты через три, в течение которых не просто перебрал – просеял все содержимое моего дипломата, я убедился в том, что именно так все и будет. Точнее – не будет. Уже есть.Я уперся локтями в стол и закрыл лицо руками. В принципе, мне это пророчили с подросткового возраста – что меня погубит именно мое раздолбайство. Блядь, а вообще это сильно. Сделать практически невозможное – и погибнуть, тупо проебав тот самый телефонный номер, один звонок на который мог спасти жизнь.Я подумал – и рассмеялся. Нет, ну ведь реально, это же пиздец как смешно. Разве нет?
Глава 25.Самообладания у меня хватило ненадолго, и к моменту появления Маннса я уже по новой перетряхивал дипломат, с тоской понимая, что в лучшем случае потерял эту гребаную визитку, когда по пьяни перекладывал все из кейса в сейф, в худшем – вообще положил мимо кармана еще в кабинете Вернаса. А то, как убирал ее в дипломат на парковке, я только что придумал. Типа вспомнил. Этакая защитная реакция моей многострадальной психики – когда реальность слишком печальна, так и тянет «вспомнить» что-нибудь более жизнеутверждающее. Хотя на самом деле расклад с потерей визитки именно у Вернаса был более чем правдоподобен – я тогда меньше всего на свете задумывался о ее сохранности, а потому вполне мог тупо уронить эту гребаную визитку на пол и даже не заметить. Указывать на оплошность мне бы точно никто не стал – я не продюсер, а эти парни не голливудские старлетки, чтобы закидывать меня своими карточками. Такие телефоны даются только раз. Проебал – твои проблемы. Бля-ядь, вот уж точно, лучше не скажешь!.. – Что-то потерял? – негромко поинтересовался Маннс. И как он догадался? – Да!!! – рявкнул я. Твою ж мать, поверить не могу. Так не бывает. Только не со мной. Хорошо, допустим, к себе домой я могу послать Кэти, но если там ничего нет, то кого мне послать к Вернасу?.. И, блядь, как это сделать?.. Нет, ну вот серьезно, вопрос на миллион: когда ты нужен мафии, она находит тебя без проблем, но как себя вести в обратной ситуации, когда мафия нужна тебе?..– Может, помочь? – предложил Джейсон.– Блядь, Маннс, если у тебя в кармане случайно не завалялся телефон доверия семьи Гамбино, лучше даже не начинай, – пробормотал я, в сто двадцать пятый раз перебирая визитки, обнаруженные в дипломате. Твою ж мать, их тут штук пятьдесят, ну почему среди них нет той одной-единственной, которая на самом деле мне нужна?..– Ты проебал телефон, который тебе дал Вернас? – тихо уточнил Джейсон, и я кивнул, даже не задумавшись, откуда он вообще об этом знает – я не рассказывал ему о том, что произошло в понедельник. Просто не успел.
Тяжелый вздох.– Я никогда в тебе не сомневался, Эклз.
Когда на стол передо мной легла смутно знакомая мне карточка, на которой был указан только телефонный номер и ничего больше, я замер. Мысль о том, что визитка выпала у меня из дипломата сейчас, и Маннс просто ее поднял, галопом пронеслась у меня в голове и сгинула, оставив после себя ощущение звенящей пустоты. – А еще у тебя есть? – тихо спросил я, не отрывая глаз от белого прямоугольника с аккуратной строчкой цифр.
Пауза.– Есть. Так что не стесняйся. Эту тоже можешь потерять.
Я резко поднял голову. Маннс выглядел абсолютно спокойным. Словно все именно так, как и должно было быть.Пауза затягивалась. Джейсон молчал. Я кашлянул.– А Лорейн знает, что ты… что ты связался с плохой компанией? – внезапно охрипшим голосом поинтересовался я.Уверенный кивок. Вообще-то я надеялся, что упоминание о жене заставит его хоть немного смутиться, раз уж для этого ему недостаточно знать, в какой ситуации в настоящий момент нахожусь я… но, похоже, не вышло. Смутить адвоката – это вообще маловыполнимая задача. Вот только я упрямо продолжал думать, что разговариваю с другом.– Лорейн знает, – твердо произнес Маннс, спокойно глядя на меня. – Девичья фамилия ее матери – Короццо.Я издал сдавленный звук, пытаясь загнать обратно приступ истерического смеха.– И кем Лорейн приходится Маленькому Нику*? – выдавил я, когда мне удалось немного взять себя в руки. – Внучкой?Вообще-то мне показалось, что это даже звучит чертовски глупо, и я искренне надеялся, что Джейсон вместе со мной посмеется над этим абсурдным предположением – но Маннс остался предельно серьезен.– Племянницей. Двоюродной. И ему, и консильеру**. Мои нервы не выдержали. Я уткнулся лицом в руки и буквально захлебнулся нервным смехом. На мой взгляд, я имел полное право потерять самообладание – трудно было найти менее подходящий момент для того, чтобы вот так, ни с того ни с сего узнать, что мой лучший друг уже много лет женат на родственнице действующего Босса одного из самых влиятельных криминальных кланов Нью-Йорка. Маннс стоял, скрестив руки на груди, и спокойно ждал окончания моей истерики.– Значит, borgata? – резко произнес я, немного успокоившись.– Точнее, coska, – невозмутимо уточнил Джейсон. – Это более широкое понятие, не только криминальные связи, но и…– Я знаю, что такое coska, – перебил его я. – От тебя же, блядь, и знаю.У меня в голове словно закончилось время, отведенное на компьютерную игру, и теперь пазл, с которым я не справился, складывался сам собой, без моего участия, и все вставало на свои места – чтобы наглядно продемонстрировать неудачнику, насколько все очевидно. Я никак не мог понять одного – почему ничего не замечал раньше. Точнее, не так – я замечал… просто не обращал внимания. Игнорировал. Закрывал, блядь, глаза – на все. На дурацкие словечки и не менее дурацкие идиомы, на странную осведомленность в обычаях и нравах мафии… Черт, похоже, я искренне считал, что это нечто профессиональное. – А ты ведь мог просто втихую подсунуть мне эту гребаную визитку под локоть. Я бы слишком обрадовался, чтобы хоть что-то заподозрить… – тихо сказал я; мой взгляд почему-то буквально прилип к обручальному кольцу на пальце моего друга, которое, как выяснилось, связало его не только с любимой женщиной. – Почему сейчас, Джей?Маннс сделал шаг ближе к столу, и я был вынужден поднять взгляд – иначе получилось бы, что я уставился ему в пах. Не то чтобы меня это смущало… просто говорить о серьезных вещах, обращаясь к ширинке собеседника, это как-то глупо. Джейсон смотрел на меня спокойно и неожиданно уверенно. – Ты должен был сразу все мне рассказать, Дженс, – произнес он, не то отвечая на мой вопрос – не то полностью игнорируя его. – Я ведь много раз говорил тебе – если я беру на себя решение твоих проблем, значит, у меня есть для этого возможности.– И ты сможешь сейчас прикрыть меня перед Вернасом? – резко спросил я.– Сейчас – не смогу, – сделав паузу, ответил Джейсон, и я не стал спрашивать, что это значит: что Маннс слишком поздно обо всем узнал, или что я действительно слишком сильно увяз во всем этом дерьме. Просто потому, что это уже не имело никакого значения. – Скажи – а ты кого-нибудь убивал? Как там ты говорил – чтобы войти в Семью, надо «сделать кости»? – почти весело поинтересовался я.– Я никогда не смогу войти в Семью, – сквозь зубы, но все еще достаточно спокойно произнес Маннс, глядя на меня тяжелым, прекрасно мне знакомым взглядом – «я знаю, чего ты добиваешься, Эклз, но хрен что у тебя получится – ты меня из себя не выведешь». – Даже если выполню это условие. Я не итальянец.
– Но у тебя, жена, гм, как выясняется…
– А должна быть мать. Поэтому – максимум coska. И я не связан «омертой», а потому если бы ты спросил раньше – я бы ответил. Тебе – я бы ответил. И я никогда не скрывал, что работаю с вопами.– Ты скрыл от меня, что работаешь на Семью, – не удержавшись, бросил я.– Потому что я на них не работаю. Изредка оказываю небольшие услуги, – терпеливо поправил меня Маннс. – В coska не принято отказывать родственникам. А Лорейн не виновата в том, что является дочерью своей матери. – Похоже, ты действительно ее любишь… – тихо произнес я. – Раз согласился на… подобные условия.
Джейсон кивнул.– Этого я тоже никогда не скрывал, – согласился он.
Я бы мог спросить его еще о многом – например, не боится ли он, что темпераментные родственники его столь горячо любимой жены отрежут ему яйца, если узнают о том, что он ей изменяет… вот только сейчас у меня не было на это времени. Да и вообще, пора уже привыкнуть, что меня обманывают с такой же легкостью, как спускают воду в унитазе – и, что самое смешное, как правило, я сам в этом виноват. Я просто не умею ничего делать наполовину. Пить – так до беспамятства, трахаться – до изнеможения, работать – до результата… И, как выясняется, если я доверяю – то тоже полностью. Безоглядно. Закрывая глаза на очевидное. Ну что тут скажешь… идиот. Я достал телефон и стал забивать в память номер с визитки. – Останешься здесь и проследишь за тем, как будут развиваться события, – негромко произнес я. Сейчас мне лучше на какое-то время вообще забыть об этом разговоре. Гамбино не заинтересованы в моем провале – а значит, есть надежда, что откровенного саботажа со стороны Маннса не последует. Если же он меня действительно предаст… вот тогда мне лучше сдохнуть. Лучше для Джейсона, разумеется. Потому что если он это сделает – в coska откроется вакансия нового мужа Лорейн Мастерс, дочери Донателлы Короццо. Он слишком много для меня значит, чтобы я мог простить ему подобное. Можно проигнорировать предательство безразличного тебе человека – но те, кто дорог, однозначно заслуживают мести. Думаю, это вполне по-итальянски.– Когда все закончится, – продолжал я, – сразу дашь мне знать. Если что-то пойдет не так, хоть малейший намек – звони немедленно. Я не доверяю Спейту… – тут я понял, что сказал – и, отложив телефон, добавил: – Впрочем… пожалуй, тебе тоже.– Я бы никогда не позволил им причинить тебе вред, Дженсен, – медленно произнес Маннс, пристально глядя на меня. – И я никогда не забывал о том, что ты мой друг – а я твой адвокат.От необходимости отвечать меня избавил неожиданный шум в приемной. С другой стороны, я ведь не рассчитывал, что Кейн будет сидеть и ждать, пока я ему перезвоню? «С дороги, миз Кэссиди» – отчетливо раздалось из-за двери.
Интересно, а где охранники? За пончиками отошли?Мы с Маннсом обменялись быстрыми взглядами.
– Я буду держать тебя в курсе, – негромко произнес Джейсон, я кивнул, и он направился к выходу. Дверь распахнулась за полсекунды до того, как Маннс взялся за ручку – и на пороге появился крайне раздраженный начальник службы безопасности, на плече которого висела Кэти, пытавшаяся остановить его торопливыми заклинаниями о том, что я безумно занят.Джейсон сделал вынужденный шаг в сторону, пропуская Кейна с его ношей. – Миз Кэссиди, все в порядке. Вы можете быть свободны, – поспешно произнес я.Кэти с видимым облегчением отцепилась от Кристиана и шагнула обратно в приемную. Если успею, обязательно порекомендую ее Спейту. Все же рискнуть сцепиться с Кейном – для секретарши одно это уже тянет на черный пояс по профессиональному мастерству.Маннс еще раз кивнул мне и вышел следом за Кэссиди, аккуратно закрыв за собой дверь. Я смерил Кейна вопросительным взглядом и придвинул ближе лежащий передо мной бронированный кейс.– А кроме Кэти тебя еще кто-нибудь пытался остановить? – спокойно поинтересовался я.– Я все еще начальник службы безопасности, Эклз, – невозмутимо отозвался Крис. – Ты когда-нибудь слышал о субординации?– Краем уха, – признался я и принялся перепрограммировать замок на кейсе. Впрочем, не думаю, будто дело только в дисциплине – говорю же, ребята Дэвида его реально побаиваются. Блин, да его вообще практически все боятся, кроме меня, Бореанеза и Розенбаума. И Гэмбл. А еще, как выясняется, Кэссиди. Я усмехнулся и покачал головой. Если выживу, я лучше не Спейту ее порекомендую, а сам сделаю ей предложение руки и сердца. В конце концов, чтобы я – и не смог отбить женщину у какого-то хоккеиста?..– …И как начальник службы безопасности я имею право знать, что здесь происходит, – отчеканил Кейн.А вообще-то он прав. Имеет.– Есть информация о готовящейся силовой акции. Я принял решение вывезти документы и печати из офиса в безопасное место, – не отвлекаясь от замка, сказал я.
Пауза.– Куда?
– В безопасное место. Вопросы? – я поднял голову. Кейн смотрел на меня с недоумением.– Но это же абсолютное безумие, Эклз, – негромко произнес он. – Ты что, не понимаешь…
– А ты когда-нибудь слышал о субординации? – резко перебил его я. – Это не обсуждается, ясно?Лицо Кейна вновь стало непроницаемым.– Ясно, – спокойно подтвердил он. – Я еду с вами.
Я открыл было рот, чтобы сказать «нет», но Крис меня опередил:– …Или ты прямо сейчас снимаешь меня с должности, Эклз. Я бросил на него косой взгляд, но тут же напомнил себе, что если действительно хочу добиться того, чего хочу – я должен предоставить всем, кто меня окружает, полную свободу действий. И никаких преждевременных выводов. Я задолбался предполагать. Я должен знать наверняка. А потому… ладно, черт с ним. Я посмотрел на часы.
– Мы выходим через три минуты.– Буду через две.
…Меня не оставляло ощущение, словно время все ускоряло и ускоряло свой ход, с каждой новой секундой все туже закручивая спираль уже и так практически до предела сжатой пружины. Сначала это происходило незаметно, исподволь, то и дело притормаживая, чтобы дать всем участникам процесса перевести дыхание... но сейчас нас всех уже несло куда-то стремительной лавиной. И, черт возьми – мне это нравилось.– Мистер Бореанез здесь.– Пусть зайдет. – Я уже закончил с кейсом и встал, намереваясь пройти к шкафу за пальто – но вошедший в кабинет Бореанез окинул меня быстрым взглядом и поморщился.– Ну и что у тебя там? – почти брезгливо поинтересовался он. К сожалению, у меня не было ни единого шанса сделать вид, будто я его не понял.
– КелТек, – лаконично ответил я, открывая шкаф.Короткий смешок.– В наплечной кобуре? Эклз, ты что, считаешь, что так он будет выглядеть больше?
Я почувствовал, что мои щеки вспыхнули – разумеется, не от сознательной двусмысленности этой фразы, а оттого, что я ненавижу, когда меня тыкают носом в ошибки, которые я уже и сам давно осознал, но все равно вслух никогда не признаю. Не объяснять же Дэвиду, что хотя сам пистолет я покупал вполне продуманно, предполагая, что при необходимости буду носить его в кармане (благо, размеры позволяют), то с кобурой получилось с точностью до наоборот. Мы с Маннсом были тогда то ли обкурены, то ли обдолбаны, точно не помню, и если Джейсон еще хоть что-то соображал, то я реально чувствовал себя техасским рейнджером и был убежден, что мне просто жизненно необходима именно наплечная кобура. Зачем – хер знает. Надо – и все. Разумеется, когда я протрезвел, то понял, что, мягко говоря, погорячился, однако признать это – значило бы автоматически согласиться с Маннсом, который говорил, что я в ней выгляжу мудак мудаком, а на это, по понятным причинам, я пойти не мог. Пришлось стиснуть зубы и делать вид, будто я в полном восторге от своей покупки, да еще и реально пользоваться этой гребаной сбруей, дабы Маннс не мог подловить меня на пиздеже. – Нет, не считаю. Зато так его можно трогать, не залезая в штаны, – огрызнулся я, извлекая из шкафа пальто, и Бореанез поперхнулся своим следующим язвительным замечанием. – О боже, – простонал он, глядя на то, как я облачаюсь в светлый кашемир. – Че ж ты себе мишень на спине-то не нарисовал, а, Белоснежка?.. Ну, и на лбу заодно?..– У меня просто вообще нет привычки размалевывать себя перед каждым выходом в свет, в отличие от вас, девочки! – окончательно рассвирепев, рявкнул я. – Отъебись, Дэйв, я серьезно. Вот сейчас Кейн придет, его и домогайся, надеюсь, его похоронный настрой хоть немного уравновесит твою веселость.– Кейн едет с нами? – моментально посерьезнел Дэвид. – Зачем?– Он решил, что для вас, разпиздяев, одного меня начальника – это слишком мало, – автоматически выдал я и добавил уже серьезно: – Пусть едет, Дэйв. Это не только его право, но и обязанность.Бореанез пожал плечами и отошел к столу. Он выглядел откровенно недовольным, но хотя бы не возражал вслух – и на том спасибо.– Все готово? – спросил он, кивком указывая на кейс.– Да. – Я последовал за ним и протянул один из двух ключей, которые требовалось одновременно вставить в разъемы замка, чтобы его открыть.
