Текст книги "Алмазный квартал (СИ)"
Автор книги: Seguirilla
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 43 страниц)
– Слушаю.
Короткий смешок. – Это я вас слушаю. Насколько я понимаю, именно вы хотели со мной поговорить.Голос как голос. Мужской. Обычный. – Мистер Коллинз?– Ага. Он самый. А я с кем имею честь?..
Вот вроде и откровенно ерничает, но вообще-то это самый популярный и самый древний способ защиты – огрызаться, когда ощущаешь опасность.
– Дженсен Эклз. Начальник службы безопасности «МорнингСтар Лтд».– И чем обязан?– Своим талантом. Меня интересует ваша статья из последнего номера.– Какая именно?– «Цена правды». Надеюсь, мне нет необходимости пересказывать, о чем шла речь?Новый смешок.– Нет, не утруждайтесь. Так что вы от меня хотите?– Поговорить.– Без проблем. Говорите.– При личной встрече.– Это вряд ли. У меня очень напряженный график.– Ваше беспокойство будет оплачено.– Хм. И насколько щедро?– Полагаю, двести долларов за полчаса без интима – это более чем щедро.Смех.
– Звучит оскорбительно, но у вас слишком приятный голос. Через полчаса в Basill Pizza &Wine Bar.
– Где это?– В Бруклине. Кингстон авеню 270. К северу от Краун Хайтс.– …Пытаетесь показаться остроумным?– Ни в коем случае.– Через сорок минут.– Ок. Я как раз успею заказать что-нибудь. – За свой счет, мистер Коллинз. – Ну почему же – я просто постараюсь уложиться в двести долларов.
Я нажал отбой первым, и только тогда понял, что забыл спросить, как я его узнаю. А, к черту. Разберусь. Другой вопрос – не захватить ли мне с собой пару мальчиков Бореанеза?.. Похоже, этот парень тот еще фрукт… Есть какой-то такой, экзотический. Гнилью пахнет.
Я до последнего надеялся, что это будет просто обычная забегаловка с пластиковыми стульями и мрачными толстыми официантками. Ага. Как же. Витражные окна в пол, деревянные панели по стенам, гардероб и улыбчивая девушка-метрдотель.– Меня ждут, – раздраженно буркнул я в ответ на ее вопрос относительно того, где именно я предпочитаю сесть – в глубине зала или возле окна. Блин, да здесь человек пятнадцать, из них почти половина – сидящие в одиночестве мужчины, явно выбравшиеся из соседних офисов, чтобы спокойно пообедать. И что мне теперь делать? Подходить к каждому в надежде, что я найду Коллинза прежде, чем меня примут за особо бесцеремонного хастлера?..Решение пришло само собой – я отодвинул метрдотеля в сторону и просто рявкнул в голос:– Коллинз!
Разумеется, на меня посмотрели абсолютно все. Но лишь один мужчина за дальним столом закатил глаза, рассмеялся и приглашающе махнул рукой.
– Принесите меню за тот столик, будьте любезны, – бросил я слегка прифигевшей барышне и прошел в зал. – Это было эффектно, – насмешливо констатировал Коллинз, вертя в пальцах вилку. Хотя нет, не совсем верно – он жонглировал столовым прибором пальцами одной руки с такой ловкостью, что создавалось впечатление, будто там пляшет маленькая серебристая змейка.Я проигнорировал реплику, сел напротив и полюбопытствовал:– Ну и каково это – мужику жить с женским именем?Знаю, прозвучало, по меньшей мере, невежливо, но, во-первых, мне действительно было интересно, во-вторых – я хотел с самого начала дать понять этому парню, что я отягощен чувством такта не более, чем вся их журналистская братия. Быстрый взгляд. Одновременно насмешливый и недовольный. – Лучше спросите у Миши Бартон, каково ей живется с мужским.Похоже, меня только что изящно ткнули носом в собственное невежество. Вообще-то я реально был уверен, что настолько дурацкие имена бывают только у баб.
– Так вас действительно зовут Миша Коллинз?В голубых глазах появилось откровенное недовольство.
– Меня зовут Миша Дмитрий Типпенс Кружнич. Есть еще вопросы, или я уже могу получить свои деньги и спокойно пообедать?Бесшумно возникшая возле стола официантка вручила мне меню. Я не стал смотреть и заказал эспрессо. Миша поинтересовался, как обстоят дела с его заказом и долго ли ему еще ждать. Похоже, он нечасто бывает в заведениях хотя бы такого уровня, иначе бы не лез к обслуге с глупыми вопросами... Надо было предложить ему сотню. За глаза хватило бы.Между тем Коллинз демонстративно посмотрел сначала на часы (откровенная подделка под Ролекс), а потом на меня.
– Так что вы там, мистер Эклз, говорили про триста долларов?– Про двести, – напомнил я и полез за бумажником.
Лишь только две сотенные купюры исчезли в кармане репортера, выражение его лица несколько смягчилось, а взгляд приобрел оттенок мечтательной задумчивости.
– Ну что ж, с меня приватный танец, – негромко произнес он. – Время пошло.Вот это уже лучше. Значит, к делу.– Это вы обнаружили тело Питера Крауна?Утвердительный кивок.– Я. Но вообще-то это из другой статьи…– Каким образом вы попали в квартиру?Недоуменное движение плечами.– Через дверь. А как еще?– Обладаете навыками взломщика?– Не пригодились. Она была открыта.– Каким образом?– А каким еще образом может быть открыта дверь?– Перефразирую – вы не заметили следов, скажем, взлома?Коллинз задумался.– Не помню, если честно. Я подошел, постучал, дверь и…– Почему вы стучали?– В смысле?– Там не было звонка, или с ним что-то случилось?Взгляд Миши стал снисходительным.
– Мистер Эклз, это Южный Бронкс. Какие, на хрен, звонки? Хорошо хоть сама дверь была в наличии…Пока что я просто собираю информацию. Думать буду потом. И все же – опять этот чертов Южный Бронкс…– Дальше.– В том квартале в принципе далеко не розами пахнет, но возле двери квартиры Крауна откровенно воняло, и когда я вошел в квартиру, то – вы еще не едите? – начал с того, что проблевался. Потом я вновь вышел в коридор, замотал нос и рот шарфом и вернулся в квартиру.– Похвальная настойчивость.– Вам знакомо понятие трудовой дисциплины? Репортер не может развернуться и уйти только потому, что в нем взбунтовалось чувство прекрасного. Полагаю, дальнейшее вам известно – мистер Краун обнаружился в ванной, я вызвал полицию…
– …сделали несколько снимков…– …и даже неплохо на этом заработал.
Официантка принесла мой кофе и заказ Коллинза, который, как выяснилось, решил начать с бутылки французского вина и сырной тарелки.– Всегда мечтал попробовать, как это – выпивать по всем правилам, – пробормотал он, предвкушающе потирая руки.– В середине рабочего дня? А как же насчет трудовой дисциплины? – машинально поддел я, но Коллинз лишь иронично улыбнулся, осушая бокал и отправляя себе в рот кусочек камамбера. – Вы себе не представляете, какая у меня нервная работа.Он действительно выглядел неважно – мешки под глазами, помятое лицо… Явно пьет, причем уже давно. Но внезапно мне пришло в голову, что Коллинз все равно не похож на человека, который бухает ради собственного удовольствия. Он словно заливал алкоголем нечто, не дающее ему покоя – угрызения совести, чувство вины… или страх.– Чего вы боитесь, мистер Коллинз? – негромко поинтересовался я, внимательно наблюдая за реакцией собеседника, однако в эту игру переиграть Коллинза мне явно не светило. Он ответил спокойным взглядом и снова усмехнулся:
– Надеетесь вернуть свои деньги, проведя сеанс психоанализа? Не выйдет. Впрочем, я особо и не рассчитывал, что он разрыдается у меня на груди.– Как вы узнали, что Краун слил копам информацию по семье Гамбино?
В глазах Миши моментально загорелось любопытство:– Так он действительно это сделал?Если Миша придумал всю это историю от начала до конца, мне останется только тихо офигевать от его интуиции. Нет, так не бывает.
– Это вы мне скажите. Моментально поскучнел. И промолчал.
Кстати, к слову об интуиции – меня внезапно осенило. Блин, это же очевидно…– Что именно вы прихватили с собой, уходя из квартиры Крауна, а, Миша? – тихо спросил я.Он даже не подумал запираться.– Его дневник, – сообщил он и вновь опустошил свой бокал в два глотка. Разумеется, можно было бы выпендриться и сообщить ему, что так пьют дешевую бормотуху, а не приличное вино… но вообще-то мне нет до этого никакого дела.– Сколько вы за него хотите? – поинтересовался я, откидываясь на спинку стула. Как-то слишком легко и быстро этот далеко не простой парень раскололся. А если он сейчас еще и затеет торг… Значит, либо в дневнике вообще нет никакой полезной информации, либо Коллинз не в состоянии ею распорядиться.
Холодная жесткая усмешка. – Полторы тысячи, и он ваш.– Сотня сверх того, что я уже заплатил, и ни цента больше.
Несколько секунд мы просто смотрели друг другу в глаза, прощупывая и пытаясь оценить вероятность блефа. Усмешка Миши стала ироничной.
– Я должен был хотя бы попытаться, – развел руками он. – Ладно, гоните сотню.– Где дневник?– Не парьтесь, я был готов к тому, что эта вещица вас заинтересует.
На столе появилась потрепанная тетрадь в обложке из кожзаменителя. Я вновь полез за бумажником, обещая себе хотя бы попробовать провести сегодняшние траты по статье представительских расходов. Не из жадности, нет. Из принципа.Очередная сотня исчезла в кармане Коллинза. Он окинул меня задумчивым взглядом, хмыкнул и неожиданно заявил:– Знаете, мистер Эклз… А вообще-то вы переплатили.– Вы так думаете? – невозмутимо отозвался я, расстегивая застежку и бегло пролистывая дневник. Почерк, конечно, так себе, но в целом прочитать можно.
– Уверен. Вы знали, что Питер Краун был психически болен?Я пожал плечами.– Предполагал.
– Так вот, это правда. И все, что здесь написано – полный бред. Поэтому-то меня так и удивили ваши слова о том, что Краун реально мог обладать хоть какой-то информацией о делах мафии.
– Я этого не говорил.– Вы это предполагали. Вы позволите дать вам один совет?Я кивнул. Интересно послушать.
– Не лезьте в историю, которая уже не представляет ни малейшего интереса даже для такого, как я. Только перемажетесь, поверьте на слово. Я с трудом наковырял во всем этом дерьме материала на две говеных статейки, больше отсюда ничего не выжать. Блин, вот если бы он был сексуальным маньяком, тогда да…– Почему вы так уверены, что здесь нет ни капли правды? – задумчиво спросил я, продолжая листать дневник. Просто судовой журнал какой-то – дата, запись, дата, запись. У меня на подобное точно терпения не хватило бы.– Я консультировался со специалистом. Он читал этот дневник. Все, что док мне наговорил потом, я все равно воспроизвести не смогу – что-то там про раздвоение личности, галлюцинации и патологическое фантазирование. Смысл в том, что, даже если вещи, о которых он пишет, временами и производят вполне правдоподобное впечатление, в реальности этого никогда не происходило. Впрочем, что я вас убеждаю. Сами посмотрите.Я вновь кивнул. Ну что ж, похоже, говорить нам больше не о чем.– Всего наилучшего, мистер Коллинз, – произнес я, вставая. – Надеюсь, я не слишком злоупотребил вашим временем. Миша смерил меня внимательным взглядом. Он выглядел так, точно пытался принять какое-то решение.– Знаете, мистер Эклз… А дайте-ка мне еще раз ваш номер. Вдруг вспомню что-нибудь.– Вообще-то с последнего раза, как вы мне звонили, он не изменился, – заметил я, доставая визитку. – Полагаю, от вас мне не стоит ждать ответной любезности?– Не стоит. Я никогда не даю свой номер без крайней на то необходимости, равно как не сохраняю чужие контакты без особой причины, – спокойно отозвался Коллинз, изучая мою карточку. – «МорнингСтар», ха. Знаете, почему Краун так ополчился на вашу компанию? Ну, помимо всего прочего?
– Почему?– Потому что «Утренняя Звезда» – одно из имен Люцифера.Я рассмеялся.– Прикольно. Надо будет коллегам рассказать, как на самом деле зовут нашего работодателя.Взгляд Миши стал задумчивым. – Я так понимаю, вы не суеверны, мистер Эклз?– Да вообще-то не очень.
Он помолчал несколько секунд, а потом задал абсолютно неожиданный вопрос:– Значит, вы не верите, что иногда умершие возвращаются за вещами, которые были им дороги при жизни?Ни хрена себе. По ходу, я вообще перестаю понимать этого парня. Впрочем – не мудрено, он пьянеет на глазах.– Что, вас навестил мистер Краун? – фыркнул я, приходя к окончательному выводу, что Коллинз, похоже, бухает гораздо дольше и основательней, чем мне показалось первоначально. – Должен признать, это было бы весьма поучительно – не хрен красть у мертвых.Миша мрачно посмотрел на меня и потянулся к бутылке.– Теперь дневник у вас, сами с ним и разбирайтесь, – немного невпопад заметил он, а потом добавил: – Но на вашем месте я бы его сжег. – Хорошего дня, мистер Коллинз, – пожелал я и направился к выходу из бара. Все же Нью-Йорк – на редкость занятный город. Каких только персонажей тут не встретишь… Никогда не устану удивляться.
Как и следовало ожидать, выяснилось, что я понадобился Шеппарду сразу же, как только покинул офис и отправился на встречу с репортером. Хрен разберешься – то ли просто закон подлости в действии, то ли у генерального действительно есть волшебный хрустальный шар, реагирующий каждый раз, когда кто-нибудь из нерадивых сотрудников пытается свалить в самоволку. Предупредив о том, что Шеппард с нетерпением ждет звонка, Кэссиди посмотрела на меня с искренним сочувствием, но, к сожалению, ничем более существенным помочь была не в состоянии. Я ободряюще подмигнул ей и прошел к себе, морально готовясь к предстоящему разговору – никаких внятных объяснений собственного отсутствия у меня не было, что-либо придумывать было лень, а потому оставалось только расслабиться и постараться получить удовольствие. К счастью, дело действительно ограничилось истерикой по телефону, лицезреть любимое начальство воочию мне все же не пришлось (когда Шеппард не в духе, это крайне сомнительное удовольствие). Самое удивительное – похоже, он уже и сам забыл, что ему от меня было нужно первоначально, зато я узнал, что я – крайне безалаберный и безответственный тип, раз у меня хватает наглости свалить в разгар рабочего дня, невзирая на всю критичность сложившейся в компании ситуации. Я очень хотел спросить, каким образом мое присутствие на работе влияет на степень критичности этой самой ситуации, но удержался. Если не подкидывать реплики в огонь начальственного красноречия, это пламя быстрее погаснет. В данном конкретном случае Шеппард закончил на том, что пригрозил уволить меня к чертовой матери, если я не буду относиться к своим обязанностям со всей подобающей серьезностью, и бросил трубку. Приятно знать, что есть вещи, которые не меняются.Я не стал просить Кэти говорить всем, что меня нет – так уж и быть, если по фен-шую мое присутствие здесь меняет ситуацию к лучшему, будем считать, что я есть. Надеюсь, просто никому не придет в голову меня дергать. Должно же мне хоть иногда и хоть немного везти, а?..Увидев, что первая запись в дневнике датирована октябрем 2008-го, я приуныл, но потом до меня дошло, что вообще-то совсем необязательно читать все. Проблемы с Крауном у нас начались где-то с начала сентября. Значит, август.«…10 августа 2009. Он был прав – мне не нужны те таблетки. Они только затуманивают голову. Зато теперь мои мысли четкие и плавные, я понимаю истинную связь вещей, закономерности событий проступают из отравленного тумана с каждым днем все более явно. Никак не могу решить, как относиться к этому подарку – имя врага рода человеческого меня пугает. Но раз это исходит он него – я не должен сомневаться. Он не говорит об этом напрямую, но я чувствую – миссия, мне предстоящая, потребует от меня полного самоотречения. Видит Бог, я готов. Раз Ты послал мне Ангела, в моем сердце не найдется места сомнению.11 августа 2009. Вчера он услышал меня и ответил. Он все мне объяснил. Как я не понял все сам?.. Наверное, в крови еще есть лекарства. Я хотел изгнать из себя эту гнусь, но он не позволил. «Всему свое время» – он так сказал. Сегодня обнаружил на столе компьютер. Это напугало меня. Раньше, до всего, я имел дело с такими штуками, но адская сеть, опутывающая умы, отвратила меня от этой отвратительной вещи. Он обещает, что мне не придется вновь окунаться во всю эту грязь – он все сделает сам, возьмет на себя мой грех, невинным агнцем окунется в предназначенное мне безумие. Нет, грязь не может пристать к такому, как он. Он всегда носит перчатки, он не испачкает своих рук».Очень интересно. Блин, я такое тупо не осилю. Я бегло просмотрел еще пару страниц – в принципе, все одно и то же. Мужик активно готовится к выполнению охеренно важной божественной миссии, параллельно общаясь с кем-то, кого считает не то ангелом, не то сразу господом. А может быть, их двое. Или даже больше, хрен поймешь. Периодически забывает о том, что сделал, и каждый раз искренне пугается, обнаруживая результаты своей активности. Но, вроде как, пока что ничего криминального. А вообще-то главная проблема была даже не в содержании записей, просто постепенно я чувствовал себя все более неловко. Словно подглядывал за кем-то, кто, не догадываясь о постороннем присутствии, даже не обнажался – медленно выворачивался наизнанку. Н-да, я и эпистолярную прозу читать никогда не любил, где уж мне реальные личные дневники анализировать… Мой взгляд внезапно зацепился за фразу: «…в этом нет никакой грязи или сладострастия, но мой Ангел слишком прекрасен, чтобы душа моя не наполнялась восхищением каждый раз, когда я вижу его. Он высок и красив, но совсем не похож на изображения таких как он – его волос темен, а улыбка дерзка, но, Господи, ведь в том, что я чувствую, нет греха, если бы на то не было твоей воли, ты прислал бы его ко мне принявшим иной облик.»Я нахмурился. Похоже, дело пахнет постепенно набирающей обороты гомоэротикой. Не то чтобы у меня были какие-то принципиальные возражения, но мне внезапно пришла в голову неожиданная мысль – а ведь если Коллинз ошибается, и этот самый «ангел» не является плодом воображения Крауна, вся эта история выглядит более чем хреново. Несчастного больного мужика, по ходу, разводят по полной, а он знай себе слюни на этого гребаного «ангелочка» пускает… С другой стороны, репортер вполне однозначно выразился насчет… как их там?.. болезненных фантазий. И вроде он не сам до такого додумался, а проконсультировался с каким-то спецом… А вообще-то с чего бы это я внезапно проникся настолько безоглядным доверием к мнению посторонних людей? Круг общения мистера Коллинза вряд ли предполагает наличие в нем таких специалистов по душевным болезням, которые за дополнительную десятку не согласятся заодно и на кофейной гуще погадать … В любом случае, как ни крути, это вопрос принципиальный – либо все написанное в дневнике действительно бред, и тогда читать эту беллетристику дальше я не буду; либо есть вероятность, что Краун описывает реальные события – и тогда мне все же придется поднапрячься, поскольку вполне возможно, что удастся не только понять, кто именно натравил его на «МорнингСтар», но и выяснить другие интересные подробности. Ну что ж, раз не можешь что-то сделать сам – делегируй полномочия тому, кто может. Мне нужен врач. И, похоже, порекомендовать кого-нибудь подходящего прямо сейчас в состоянии только один человек, который имеет самые полезные знакомства в самых неожиданных кругах, потому что, как он сам говорит, – адвокат нужен всем, просто до поры не все об этом знают. Я закусил губу. Черт, Маннс будет в восторге от такого захода. С другой стороны, не в интернете же мне искать заслуживающего доверие психиатра, который действительно сразу займется дневником, а не попытается для начала выяснить степень моего психического здоровья…
Я решительно достал телефон. Ладно, была – не была.– Эклз?– У тебя есть минутка?– Найдем. Что случилось?
Я собрался с духом и все же решился задать интересующий меня вопрос:– Джей, у тебя на примете, случайно, нет хорошего психиатра?Молчание. Потом Маннс кашлянул и заметил:
– Не могу не одобрить, но вообще-то гомосексуализм не лечится.Вот ведь сука злопамятная, говорю же – слоны обзавидуются.– Джей, я серьезно.Пауза.
– У тебя что-то случилось? – Интонация самая что ни на есть сдержанная, но я прекрасно понял – Маннс действительно напрягся.– Не у меня. – Ладно, кажется, самое страшное позади, могло быть и хуже. – Джей, дело в следующем: мне нужен специалист, который сможет прочитать один текст… точнее – дневник, а потом ответить на несколько моих вопросов.
Джейсон задумался.– Я тебе перезвоню. Не занимай телефон, – коротко произнес он и отключился.Вот за что люблю этого парня, так это за то, что он никогда не задает лишних вопросов.Я вновь открыл дневник Крауна, на сей раз наугад.
« 2 августа 2009. Я больше не боюсь его. Я понял. Он признался во всем. Он сказал, что специально играл эту ненавистную роль, дабы удостовериться, что именно я тот избранный, которому Господь уготовил стать проводником его воли на земле…»Все та же, уже почти привычная фигня. Ладно, посмотрим, что у нас в начале.«12 ноября 2008. Делать мир чище – не такая уж плохая работа, как все думают. Сегодня Эмма мне улыбнулась. Приятно. На рождество подарю ей ту мамину подвеску. Думаю, она бы одобрила. О погоде: температура около 50, идет дождь, потому влажность высокая. Скорость ветра…»Понятно. До того, как окончательно рехнуться, он был редкостным занудой. А еще идея очищения этого гребаного мира, похоже, его в принципе никогда не отпускала. Интересно – он начинал с обычной любви к порядку?.. Типа, как я?..Нет, в самом деле, пусть этим специалист занимается, самостоятельно я сейчас хрен знает до чего додумаюсь. Маннс позвонил минут через десять.– Записывай, – сразу приступил к делу Джейсон и продиктовал адрес. – Зовут доктор Роберт Сингер. Он будет на месте до пяти. Я представил себе лицо Шеппарда, когда ему станет известно, что я опять куда-то свалил, и вздохнул.– Вообще-то для начала было бы неплохо, если бы он ознакомился с дневником.– Это я понял. Ты сможешь привезти его сегодня к нему в офис и оставить до завтра? – Курьера отправлю, – нашел выход из положения я. – Надеюсь, это не будет выглядеть чересчур невежливо?Маннс хмыкнул.– Боишься лишний раз пообщаться с психиатром? Дженс, это подозрительно. – Джей, психиатр – это еще хуже венеролога, – усмехнулся я. – Если ты лечишься от триппера, это хотя бы косвенно свидетельствует о том, что ты в принципе занимаешься сексом, а вот ходить к психиатру, это…Я задумался, подбирая подходящее сравнение, но Джейсон не стал ждать и отрезал:– Если ты лечишься от триппера, это свидетельствует лишь о том, что ты дебил, который не знает, на фига нужны кондомы, а обсуждать свои проблемы со специалистом – это нормально.У меня зародилось страшное подозрение, которое я тут же поспешил озвучить:– Джей, только не говори, что ты сам наблюдаешься у этого парня…Короткий смешок.– К своему психиатру я бы тебя и на пушечный выстрел не подпустил. Доктор Сингер в определенном плане мой должник. Знаешь что, запиши-ка его телефон и договаривайся с ним сам. Не знаю, как тебя терпит твоя секретарша… – Он продиктовал мне номер.
– Спасибо, Джей. Тяжелый вздох.– Не за что. Я его понял.– Джей, я расскажу тебе все, как только пойму, что происходит.
– Имей в виду, если речь идет об очередном сексуальном извращении – то лучше не надо, – моментально отозвался Маннс и повесил трубку.И что бы я без него делал? Реально понятия не имею.Доктор Сингер оказался обладателем красивого успокаивающего баритона и незаурядного терпения. Он спокойно выслушал мою весьма сумбурную просьбу, осведомился, ответы на какие вопросы я хотел бы получить, и предупредил, что анализ текста ни в коем случае не может быть основой для постановки верифицированного диагноза. Я заверил его, что верифицированный диагноз мне абсолютно без надобности, и что я лишь хотел бы выяснить степень вероятности того, что автор описывает реальные события. Доктор озадаченно хмыкнул и с явным сомнением в голосе предложил мне подъехать к нему до пяти часов. Я сказал, что сегодня занят, но, если доктор Сингер не возражает, я пришлю ему данный дневник с курьером и оставлю в его полном распоряжении так надолго, как это потребуется. Он не возражал. Возможно мне это показалось, но, похоже, ситуация его все же несколько заинтриговала. Затем мы решили, что я перезвоню ему завтра, чтобы договориться о дне и времени, когда доктор закончит изучать текст и будет готов меня принять. Вполне логично, что после столь настойчивых взаимных реверансов мы распрощались едва ли не лучшими друзьями. Вот! А вы говорите – Люцифер… Настоящий враг рода человеческого это тот, кто в результате десятиминутного разговора по телефону способен вызвать у вас не просто симпатию – почти доверие. Психиатр, блин…
Это плохое место. У меня нет никаких фактов, но ощущение близкой опасности отдается зудом в нервах и болью в напряженных мышцах шеи. Если бы у меня на загривке была шерсть, сейчас она бы стояла дыбом. Когда вокруг царит непроглядная тьма, и тусклый свет фонаря ее не только не разгоняет – делает еще более плотной, самое время обрести рефлексы ощетинившегося зверя…А еще здесь есть запах. Бореанез был прав – он пропитал все вокруг, забивается в ноздри и перехватывает дыхание. Только для меня смерть почему-то пахнет сейчас сладковатым, приторным ароматом гниющих роз, похожим на отзвук дорогих духов на разлагающейся мертвой коже. Вообще-то я не знаю, как пахнут по-настоящему мертвые. Интересная мысль. Означает ли это, что здесь находятся мертвые не по-настоящему?.. Ах да. Мне нужно быть очень осторожным и вести себя тихо. Он все еще здесь. Его не стали забирать.Черт, еще бы вспомнить, какого хера я здесь делаю. Нет, не «черт». «МорнингСтар». Синонимы, разве нет? Я должен что-то найти… Вот только не помню – что. Тусклое пятно света выхватывает из темноты отдельные детали. Как же здесь грязно… Словно гигантскую кастрюлю супа расплескали по всем поверхностям… Вот значит, чем пахнет. Просто гниет суп.Странные квартиры здесь, в Бронксе – одновременно тесные и бесконечные, словно посты в дневнике Крауна. Похоже, это кухня. Мне туда. Только надо миновать закрытую дверь в ванную. Тихо, на цыпочках, затаив дыхание… Получилось.Здесь большие витражные стекла в пол и множество столиков, теряющихся в темноте за пределами круга света от фонаря за окном. Странно, но почему-то свет не успокаивает – пугает еще больше. Подхожу к окну и вижу, что внизу, на противоположной стороне тротуара, четко на границе света и тьмы сидит Мальчик. Я не слышу ни звука, но, похоже, он воет, задрав изуродованную морду к фонарю. Малыш, не надо панихиды. Потом, ладно?.. Когда я выберусь отсюда.Оборачиваюсь. За ближайшим столом сидит Коллинз, вилка змейкой обвивает его пальцы. Он приветливо машет мне рукой, подзывая ближе, и я делаю к нему шаг прежде, чем понимаю – тут что-то не так. А спустя еще секунду вижу, что именно не в порядке: у репортера зашит рот. Ясно. С живыми обычно так не поступают. Говорил ведь ему – мертвые не любят, когда у них крадут…Закрыть глаза буквально на миг – этого оказывается достаточно для того, чтобы увидеть истинный облик этого места: все залито какой-то бурой жижей, но, тем не менее, это обычная кухня... как на новой квартире у Джареда. Черт, я уже весь в этом дерьме, судорожно вытираю руки о безнадежно убитое пальто. Надо поскорее вспомнить, что мне нужно, и валить отсюда... Внезапно слух, обостренный до предела, улавливает самый страшный звук, который можно сейчас представить – в ванной комнате что-то плеснуло. Блядь, если он застанет меня здесь… Незваных гостей мертвые тоже не слишком жалуют. Осторожный шаг по направлению к двери – вдруг удастся проскочить… Поздно. Я слышу, как устремляется обратно в ванную вода, обтекая то, что сейчас пытается из нее выбраться. Бросаюсь к окну. Удар такой силы должен либо разбить стекло к хренам собачьим, либо переломать мне все пальцы, но, похоже, и стекло, и кости сейчас тверже алмаза. Блядь, всегда знал, что эти гребаные камни прокляты… Я вижу, как Мальчик внизу разворачивается и уходит – мелкой трусцой бежит куда-то четко по границе света и тьмы. Хочу закричать, но из груди не вырывается ни звука. За моей спиной в ванной раздается хлюпающий звук – первый шаг по направлению к двери.Я пытаюсь нащупать на столе хоть что-нибудь для самозащиты, но у меня из-под пальцев разбегаются в разные стороны невзрачные серые камни, сочащиеся кровью. «Поставка прибыла» – мелькает в голове, а в следующую секунду я уже бросаюсь навстречу распахивающейся двери, надеясь собственным телом не дать ей открыться, запихнуть обратно того, кто сейчас пытается выбраться из своего временного склепа… Вот только мои ноги не двигаются с места.Я уже вижу черные распухшие пальцы, придерживающие дверь, которая, к счастью, все еще закрывает от меня того, кто находится за ней, и в тот же миг моя голова взрывается одной-единственной фразой: «Назови имя». А потом я проваливаюсь в пустоту……Я проснулся как-то сразу, рывком, и первое, что увидел, был нависающий надо мной обеспокоенный Джаред, трясущий меня за плечо.– Дженс. Дженсен. Проснись.– Ты че не спишь? – хрипло выдал я первое, что пришло в голову, не успев задуматься над тем, насколько нелепо это прозвучало.Падалеки еще раз внимательно посмотрел мне в глаза, убедился, что в них наконец-то появился проблеск мысли, и улегся рядом.
– Ты ворочался так, что разбудил бы и мертвого, – пояснил он, и я невольно вздрогнул. – Ну извини. Джаред зевнул.– Да без проблем, – вздохнул он и, помолчав пару секунд, все же поинтересовался: – Плохой сон?
– Блядский долбаный кошмар, – отозвался я, переворачиваясь на живот и утыкаясь лицом в подушку. Ебаный в рот, вот ведь реально, приснится же такое… Полный пиздец.
Джаред вновь вздохнул и придвинулся ближе.– Воды принести?
Легкое поглаживание где-то между лопаток. Блин, у нас это уже какой-то гребаный ритуал, типа как мартышки друг у друга насекомых ищут. Ну и хрен с ним. Мартышки – так мартышки. – Не надо. Все в порядке. Спи.Он действительно заснул очень быстро, но руку с моей спины так и не убрал. Не могу сказать, будто мне было неприятно это прикосновение – напротив, тяжесть и тепло успокаивали (блин, никогда в этом не признаюсь вслух, но сейчас это было действительно то, что нужно); но я все равно выждал минут пять после того, как дыхание Джареда выровнялось, и отодвинулся. Определенные границы, на мой взгляд, должны сохраняться при любом раскладе, иначе в один прекрасный момент людям просто станет удушающе тесно рядом друг с другом. И потом – есть вещи, к которым привыкаешь слишком быстро. А значит, если не хочешь однажды пережить все прелести ломки, то не стоит даже начинать. Когда всё закончится… Мне и так придется нелегко.Глава 11.Все получилось как-то само собой, без громких заявлений и предварительных договоренностей: Джаред остался до утра, а потом, не дожидаясь, пока я предложу ему завтрак, абсолютно непринужденно заметил, что с удовольствием продолжил бы опустошать мой холодильник, но, к сожалению, должен съездить домой и переодеться. Я мог бы возразить, что сейчас только семь утра, рабочий день начинается в девять, а до дома ему ехать минут пятнадцать, ну и потом до конторы еще максимум полчаса… но промолчал. Если честно, в глубине души я был невероятно благодарен ему за то, что он не ждал от меня этих слов. Да, вот такой я последовательный. Просто… ну, не всё сразу. Сейчас мне было вполне достаточно знать, что он бы вряд ли отказался, если бы я предложил.Ломать устоявшиеся привычки непросто даже тогда, когда это происходит в полном соответствии с собственной прихотью. Раннее утро – время тишины и одиночества; переубеждать меня в этом бесполезно, а давить – чревато. Зато я умею ценить, когда не просто учитывают мое мнение – вообще не приходится ничего говорить вслух… Да, ценить-то я, конечно, это ценю, но вот как дать Джареду знать, что я все понял и очень ему благодарен, не имею ни малейшего представления. В отличие от Падалеки, с деликатностью и тактичностью у меня проблемы.– Счастливо, Дженс, – раздалось от двери. Блин, он даже безошибочно уловил, что сейчас не стоит лезть ко мне с прощальными поцелуями... Нет, это точно какая-то подстава, так не бывает.– Слышь, Джаред, – полностью сосредоточившись на процессе заправки кофеварки, произнес я. – Если ты не занят сегодня вечером… приходи.Н-да, интересно, что мне помешало просто сказать «спасибо»?.. Я взглянул на Падалеки. Малейший намек на подъебку – и он может забыть о моем опрометчивом приглашении. Джаред стоял, прислонившись плечом к дверному косяку, взгляд серьезный и спокойный.– Хорошо, – просто ответил он. – Но только в этот раз ужин с меня.…С другой стороны – почему я решил, будто он угадывает мои желания? Что если они у нас просто совпадают?..– Только не говори, что собираешься сам его приготовить, моя кухня не приспособлена для экстрима, – пробормотал я, вновь отворачиваясь к кофеварке. Так, похоже, я забыл, куда вставляется чалд…Джаред тихо усмехнулся, но теперь это прозвучало абсолютно к месту.– Обижаешь. Вообще-то я очень неплохо готовлю. Правда, непонятно почему, у меня это занимает до хренищи времени, так что сегодня, боюсь, ничего не получится, иначе я закончу аккурат ближе к завтраку... Но есть неплохая альтернатива, хотя мне и немного страшно предлагать тебе подобное после изысков Алекс… Надеюсь, у тебя нет принципиальных возражений против китайской кухни? Недалеко от офиса есть один ресторанчик, и я мог бы…– Ты точно не знаком с Кэссиди? – с подозрением в голосе поинтересовался я, понимая, что привычная утренняя хандра тает, словно туман под яркими лучами солнца.Оставив кофеварку в покое, я развернулся к улыбающемуся Джареду. – С твоей секретаршей? – уточнил он, склоняя голову набок. – Только если формально. Впрочем, перспектива познакомиться поближе…– Забудь об этом, – отозвался я. – Кэти я в обиду не дам.Падалеки развел руками, признавая мое право охранять свои владения настолько тщательно, насколько сочту нужным.– Так ты согласен? – спросил он.Я усмехнулся, понимая, что сейчас все же притисну Джареда к двери и попрощаюсь с ним так, как следует.– В восемь.
