Текст книги "Алмазный квартал (СИ)"

Автор книги: Seguirilla

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 43 страниц)

Н-да, вообще-то все выглядит более чем красноречиво. Я указал глазами на предательски топорщащиеся брюки, Падалеки усмехнулся и одернул пиджак, потом подумал, и застегнулся.

– Ну, в крайнем случае, я всегда могу сказать, что просто очень люблю свою работу, – непринужденно пояснил он.

Я рассмеялся.

Хлопнула дверь. Пожалуй, вот теперь действительно самое время вызвать Дэвида. Надеюсь, разговор о делах избавит меня от опасности ненароком продемонстрировать кому-нибудь, что я люблю свою работу не меньше, чем Падалеки.

Бореанез воспринял распоряжение Шеппарда не просто спокойно, скорее даже с тщательно скрываемым энтузиазмом. Разумеется, я помнил, что он уже сам предлагал нечто подобное, но не думал, что перспектива разобраться с неудобным акционером действительно заставит его глаза загореться таким нетерпением. Мы сошлись на том, что сегодня он наведет все необходимые справки о нашем миноритарии, о котором на сегодняшний день было известно лишь то, что он проживает в Нью-Йорке, а завтра попробует навестить его дома. Я поймал себя на мысли, что невольно начинаю болеть за мистера Крауна – надеюсь, удача будет на его стороне, и ему посчастливится во время визита службы безопасности очутиться подальше от своего жилья.

Обсуждать нам пока что было больше нечего, и Дэвид довольно быстро откланялся.

Когда за ним закрылась дверь, я впервые за все время работы вместе с Бореанезом задумался – что если Кейн прав, и психика людей, не просто когда-либо державших в руках оружие, но и применявших его в условиях боевых действий, претерпевает необратимые изменения?.. Быть может, Дэвид действительно смертельно скучает, будучи вынужденным вести жизнь добропорядочного гражданского, и ждет лишь случая, чтобы вновь найти достойное применение своим навыкам? При таком раскладе ему не слишком важно, кто именно будет его противником, главное, чтобы было с кем сражаться. Меня передернуло. Не хотел бы я оказаться с ним по разную сторону баррикад… Он не слишком надежен как союзник (по крайней мере, лично для меня), а в качестве врага… Не хочется об этом думать, но в этой роли Дэвид действительно может быть смертельно опасен.

Следующая мысль показалась вполне логичной – а ведь Бореанез, пожалуй, единственный человек в конторе, сотрудничество с которым на самом деле было бы полезным для наших возможных противников… И его совсем нетрудно заинтересовать…

Я мысленно чертыхнулся, краем глаза посмотрел на часы и предпринял очередную попытку сосредоточиться на документах. Может, чисто теоретически я в чем-то прав, вот только к нынешней ситуации мои умозаключения не имеют никакого отношения. Самое неприятное – я знал, в чем состоит главная проблема. Я действительно готов со всем упорством искать пятую колонну там, где я хочу ее найти, а не там, где она действительно может быть. Лишь бы не возникло необходимости признать очевидное – параллельные плоскости моих личных и профессиональных интересов, в обход всех законов математики, приближаются к точке своего пересечения, причем делают это со все нарастающей скоростью.

Еще не время. Не сейчас.

* «Старый мост» (2008 год) – самая масштабная операция ФБР в отношении семьи Гамбино, были арестованы 54 человека из числа руководства, многие получили реальные сроки.

** капо – «капореджиме», «капитан» – глава «команды», контролирующий определенный район. Несколько таких наиболее предприимчивых персонажей после операции «Старый мост» и ареста руководителей взяли власть в семье в свои руки. Реальный Даниэль «Дэнни» Марино был арестован в апреле 2010, в моей истории это произошло на полгода раньше))).

Глава 7.

Когда я спустился в паркинг, Джаред уже прохаживался возле дальнего ряда автомобилей, разглядывая особо выдающиеся экземпляры, вроде похожего на армейский внедорожник джипа Бореанеза (ага, самое оно для перемещения по Нью-Йорку, я тоже так считаю) или коллекционного корвета 82 года выпуска, принадлежащего одному выпендрежнику из планового отдела.

Парковка сейчас была довольно оживленным местом; больше народа, пожалуй, толпилось разве что в лифтовых холлах – трудоголизм давно уже не в моде, а регулярные переработки вызовут у работодателя скорее недовольство, нежели одобрение: раз не успеваешь все сделать вовремя, значит, не соответствуешь занимаемой должности. Пока я дошел до «мустанга», со мной трижды поздоровались, пять раз попрощались и пригласили в пятницу на вечеринку по поводу дня рождения Кэрри Брукс из бухгалтерии. Черт, вот что значит по-настоящему старательно улыбаться – аж челюсти свело. Впрочем, улыбка быстро сползла с моего лица, когда я заметил, что Джаред откровенно нервничает, да и в целом выглядит неважно.

– В чем дело? – спросил я, нажимая на кнопку брелка сигнализации.

– Дженс, это не слишком хорошая идея, – негромко произнес Джаред, опираясь о крышу «мустанга». – Давай ты просто подберешь меня в паре кварталов отсюда.

– С чего это? – поинтересовался я, открывая водительскую дверь.

Джаред дернул подбородком в сторону. Если честно, это было слегка похоже на нервный тик.

Я посмотрел в указанном направлении.

– Я так понимаю, это твои коллеги? – невозмутимо уточнил я.

Джаред кивнул. Я еще раз посмотрел на группу молодых людей, оживленно беседующих в соседнем ряду и периодически бросающих в нашу сторону быстрые любопытные взгляды.

– И что? – произнес я, закидывая дипломат на заднее сиденье.

– Это будет выглядеть… вызывающе, – предупредил Джаред, пристально глядя на меня.

– Вообще-то я не собираюсь отдаваться тебе на капоте, если ты об этом.

– Ты собираешься уехать из офиса в обществе парня, о котором известно, что ему нравятся мужчины, – тихо уточнил Джаред.

Блин, да что за детский сад?

– Падалеки, Кэссиди тоже нравятся мужчины, и что, я не должен ее подвозить, а то все решат, будто мы трахаемся?

– А вы разве не… – начал Джаред и осекся, напоровшись на мой недовольный взгляд.

– Джаред, прекрати валять дурака и садись в машину.

Падалеки переступил с ноги на ногу, но остался стоять на месте.

Я почувствовал нарастающее раздражение. Ладно, неправильно замотивированное упрямство требует принятия адекватных мер.

– И когда ты собираешься сделать мне предложение? – спросил я.

Падалеки изумленно моргнул.

– Ч-чего? – с трудом выдавил он.

Блин, мне даже захотелось послушать, как он будет выкручиваться, но парень выглядел настолько испуганным и ошеломленным, что я решил проявить немного милосердия. Надеюсь, с него достаточно.

– Раз ты так печешься о моей репутации, то после всего, что между нами было, у тебя не остается другого выхода, – холодно пояснил я, и чуть более доброжелательно добавил: – Джаред, садись в машину.

Тот низко наклонил голову, прячась за волосами.

– Дженс, ты не понимаешь, – почти с отчаянием произнес он, и я разозлился окончательно.

– Быстро в машину, – рявкнул я, опускаясь на свое место и захлопывая дверь. Пара секунд – и притихший Джаред последовал моему примеру. Я с трудом подавил в себе желание сделать круг по паркингу, чтобы дать возможность дизайнерам рассмотреть нас получше, и надавил на газ, направляя «мустанг» к воротам. Ехал я аккуратно (это же парковка, того и гляди кто-нибудь под колеса бросится), и чисто из принципа еще дважды останавливался, чтобы, полностью открыв окно, перекинуться парой слов со знакомыми сотрудниками. Тщетно пытавшийся сползти под приборную доску Джаред молчал до тех пор, пока мы не выехали из паркинга.

– Вот теперь мне точно придется на тебе жениться, – обреченно вздохнул он.

– Не дрейфь, парень. Я вряд ли соглашусь, – подбодрил его я, выруливая на проезжую часть и уверенно встраиваясь в плотный поток машин.

Узнав новый адрес Джареда, я лишь покачал головой и спросил:

– А что, в Южном Бронксе подходящей квартиры не нашлось? У тебя ведь, как я понимаю, там до хрена знакомых.

Впрочем, как только мы оказались на некотором удалении от офиса «МорнингСтар», к Джареду полностью вернулось самообладание. Он усмехнулся и невозмутимо признал:

– Неплохая мысль. И аренда вышла бы явно дешевле, чем в Гарлеме... Уговорил, как только подыщу себе пару соседей посмазливее, сразу перееду.

– А без соседей скучно? – поинтересовался я.

– А без соседей дорого, – отозвался Джаред, не сводя с меня внимательного взгляда. Он вообще смотрел на меня, почти не отрываясь, словно внезапно обнаружил нечто, чего не замечал раньше, и теперь наслаждался своим открытием.

– А сейчас? – спросил я.

– А сейчас я живу с соседкой.

Так, на Бродвей нам лучше не соваться, до ночи не доберемся, так что лучше попробуем проскочить по Гудзон Паркуэй… Стоп, с кем?

– Ты имеешь в виду свою… гм, сестру? – уточнил я.

– Кого? – искренне не понял Джаред, потом вспомнил, помрачнел и даже отвел взгляд, уставившись на дорогу. – Нет, это… Дженс, это просто соседка.

Ага, значит, та была «не просто». Я задавил в зародыше приступ какой-то откровенно бабской сварливости и вполне спокойно спросил:

– И сколько стоит аренда?

– Полторы тысячи. На двоих – вполне нормально. – Кажется, Джаред был мне признателен за то, что я не стал фиксироваться на щекотливой теме.

Тут моя мысль несколько изменила свое направление:

– Джаред, я надеюсь, мне не придется с ней знакомиться? – поинтересовался я, абсолютно не испытывая желания появляться перед какой-то незнакомой бабой в весьма сомнительной роли… Кстати, а вообще-то интересно, почему именно соседка?..

– Не волнуйся, ее сегодня не будет дома, – между тем спокойно ответил Джаред, но я уже размышлял о другом.

– Знаешь, а вообще это как-то странно – снимать квартиру на пару с женщиной, – задумчиво выдал я, и только тогда понял, что сказал.

К сожалению, Падалеки тоже это сразу понял.

– А ты бы хотел, чтобы я снимал квартиру на пару с мужчиной? – негромко спросил он.

Я подумал и покачал головой.

– Блин, как же с вами, бисексуалами, сложно, – искренне вздохнул я и услышал довольный смешок.

– Зато нескучно, – парировал Джаред. – А еще мы психически устойчивы. И незакомплексованы.

Ага. Особенно это на парковке было заметно…

Его ладонь легла на мое бедро.

– Это ты сейчас пытаешься не дать мне заскучать или демонстрируешь свою незакомплексованность? – усмехнулся я.

– Мне просто приятно, что тебе небезразличны мои квартирные проблемы… – Его рука скользнула выше, и я понял, что сфера моего небезразличия постепенно расширяется.

– Вообще-то я как бы за рулем, – напомнил я, нелогично, но вполне искренне надеясь, что его ладонь останется на прежнем месте. Ну, просто пусть особо не наглеет…

– Вот и не отвлекайся, – вполне разумно прозвучало в ответ, пальцы Джареда еще раз легко огладили мою ногу и расслабленно замерли. Черт возьми, он все же невероятно восприимчив к чужим желаниям, вот ведь повезет кому-то…

В Западном Гарлеме* я не был уже лет восемь, хотя чисто территориально живу недалеко, и вынужден признать – меры Джулиани по джентрификации этого района все же принесли свои плоды. По крайней мере, я даже заметил один «Старбакс», а улица, на которой обитал Джаред, казалась вполне благопристойной.

– Я разочарован, – заявил я, вылезая из «мустанга». – Какой смысл жить в Гарлеме, если он выглядит как Квинс?

– Не трави душу, – усмехнулся Джаред. – В Квинсе было бы еще и дешевле в два раза.

– Тогда какой смысл?

– Смысл в том, что это Манхэттен, – веско прозвучало в ответ.

Джаред обитал на втором этаже стандартного трехэтажного дома с крутой лестницей перед входной дверью и жилым цоколем. Квартира тоже не поражала воображение – небольшая прихожая, откровенно тесная кухня, размеры которой я имел возможность оценить взглядом практически от входной двери, гостиная, две спальни и санузел. Впрочем, похоже, Падалеки не сильно комплексовал по поводу своего нового жилища, просто заменил подробную экскурсию выразительной жестикуляцией, обозначая имеющиеся в наличии помещения, а потом поинтересовался:

– Есть хочешь?

Вот тут я почувствовал себя немного неловко, поскольку за все время его визитов в мою квартиру мне даже в голову не пришло спросить о подобном. С другой стороны, мы никогда не встречались у меня сразу после работы.

– Не хочу, – усмехнулся я, пытаясь справиться с замешательством, и, поймав Падалеки за галстук, притянул его к себе. – Может, позже.

– Как скажешь, – согласился Джаред, легко касаясь моих губ.

Еще миг – и он уже целовал меня всерьез, одновременно стаскивая с моих плеч пиджак. А я подумал, что, пожалуй, упустил момент, чтобы задать последний интересующий меня в данный момент вопрос – с какой радости ему все-таки понадобилось приглашать меня к себе? Нет, насчет секса все понятно, но чем у меня было плохо?.. Ладно, потом спрошу...

Некоторое время спустя я действительно вспомнил об этом, и даже спросил, но настоящего ответа так и не дождался. Умиротворенно-расслабленный Джаред лишь подтащил меня ближе и, крепко обняв, сообщил:

– Я плохо сплю на новом месте.

Я слегка приподнялся, чтобы увидеть его лицо. Нет, вроде говорит серьезно.

– Какая связь? – уточнил я.

Джаред со вздохом улегся поудобнее, на его лице появилось выражение мечтательной задумчивости.

– Знаешь, у кого-то из европейцев есть такая примета – при переезде в новый дом туда первой запускают кошку, типа, на удачу. Вот я и подумал...

– …что если ты запустишь в свою постель меня, у тебя сон наладится? – с трудом сдерживая смех, продолжил его мысль я.

Джаред кивнул.

– Падалеки, из тебя такой же знаток традиций старого света, как из меня шаман чероки. – Я, наконец, не выдержал и рассмеялся, откидываясь на подушку.

– Много ты обо мне знаешь, – усмехнулся Падалеки.

Черт, на редкость своевременное напоминание, ничего не скажешь. Ладно, пропустим мимо ушей. Не хочу сейчас об этом думать.

– И что, в самом деле работает? – спросил я, закидывая руки за голову.

– Понятия не имею, – честно признался Джаред. – Я совсем недавно об этом задумался.

Ладно, в конце концов, чего я до него докопался? Пригласил и пригласил. По крайней мере, пока Джаред был в ванной, я имел возможность убедиться, что он действительно дизайнер – несмотря на то, что большинство вещей было не разобрано и закрытые коробки громоздились по всей спальне, на рабочем столе рядом с запароленным (ну да… каюсь) ноутбуком и планшетом валялся целый ворох рукописных эскизов. Некоторые идеи я откровенно не понял, но были рисунки, которые мне понравились – сложно описать это словами, но их эстетика не просто радовала глаз – завораживала. Интересно, как выглядит конечный продукт. Надо будет заглянуть в магазин и найти ту линию, которую он разрабатывал...

Около девяти я затушил вторую и последнюю на сегодня сигарету (иногда я люблю под настроение покурить после секса), отказался от ужина и стал собираться. И неожиданно понял – для того, чтобы не оставаться на ночь, в подобной ситуации не нужна никакая особая причина. Достаточно привычки спать дома… и нежелания чувствовать неловкость за совместным завтраком. Не из-за секса, нет, просто утро – это слишком личное время. Легче пустить человека в свою постель, нежели разделить с ним тот единственный час из двадцати четырех, когда ты уже не спишь – но все еще слишком открыт и вследствие этого уязвим. Если честно, эта мысль слегка покоробила. Потому что… черт, да потому что я, наверное, не стал бы возражать, если бы он захотел остаться на завтрак. Но он не захотел. Ни разу. Вот значит, как… Разумеется, у Джареда тоже есть право не подпускать меня слишком близко, но даже если ты в чем-то с легкостью оправдываешь самого себя – далеко не факт, что ты сможешь простить это другому.

Сегодня была моя очередь присесть на край кровати, чтобы поцеловать Джареда на прощание, и я это сделал – но поцелуй получился холодным, почти равнодушным. Да, я сволочь. Причем сволочь, которая не любит, когда ею пренебрегают.

Джаред сразу почувствовал перемену в моем настроении, впрочем, как всегда. Он открыл глаза и спросил, с тревогой вглядываясь в мое лицо:

– Дженсен, что?

Ха. Теперь бы еще суметь объяснить… А, ладно, только выставлю себя идиотом.

– Ничего, – пробормотал я, поцеловал его еще раз – сильно, почти грубо, пытаясь за нарочитым напором скрыть свои настоящие чувства, а потом встал и направился к двери.

– Дженс.

Я не понял его интонацию. Наверное, просто не хотел вслушиваться.

– До пятницы, Джаред, – не оборачиваясь, бросил я, выходя из спальни.

… Около моего дома, возле въезда в паркинг, были припаркованы три полицейских автомобиля, оживлявшие скучный городской пейзаж перемигиванием огней на световых балках. Можно подумать, к нам раньше времени заявился Санта и оставил часть своей упряжки на улице.

Я въехал на парковку и хотел было свернуть в свой ряд, но уперся капотом в желтую ленту с выразительной повторяющейся надписью «crime scene – don’t cross the line».

– Твою ж мать! – искренне высказался я, обозначая свое отношение к происходящему, с тоской посмотрел на свободное место через один автомобиль за лентой и уже почти надавил на газ, надеясь проскользнуть, когда кто-то настойчиво постучал в мое стекло.

– Ч-черт, – обреченно вздохнул я, разглядев полицейскую фуражку и нажимая на кнопку стеклоподъемника.

– Сэр, если не найдете свободного места, в виде исключения можете занять одно из резервных. Здесь проезд закрыт, – равнодушно сообщил коп и, решив, что сказанного достаточно, пошел дальше.

– Эй, а что случилось? – выкрикнул я ему в спину, но ответа, как и следовало ожидать, не получил.

– Сэр! – Новый коп… блин, да какой коп, так, мальчишка-стажер, вырос словно из под земли и, за отсутствием опущенного стекла, вежливо постучал по двери. – Будьте любезны отъехать, вы мешаете.

Я посмотрел в левое зеркало. О как, коронеры. Труповозка мигнула мне фарами и сдала назад. Я переключил передачу, дал задний ход, а потом свернул в параллельный ряд в поисках свободного места.

Возле лифта перетаптывалось человек десять, из них в верхней одежде были только трое мужчин и одна девушка, остальные же явно специально спустились на парковку из своих квартир, чтобы поглазеть на бесплатное шоу. Я быстро нашел знакомое лицо (мистер Олдридж, разумеется, совершенно невыносимый тип, зато он всегда в самой гуще событий и, соответственно, в курсе всех новостей), и, поприветствовав его кивком, поинтересовался:

– Что случилось?

Эйб сплюнул сквозь зубы и проворчал:

– Пижона какого-то зарезали. Во, набежали… Было бы из-за чего такое представление устраивать.

Людей, как нетрудно догадаться, мой сосед недолюбливает, и тот факт, что он не считает своим персональным врагом меня, можно считать большим достижением, нас таких во всем доме и десятка не наберется.

– Что за пижон?

– Да ебарь этой шлюхи Бенсон из сороковой. Вон, вишь, воет.

Я неприязненно покосился на соседа и подумал что, пожалуй, не быть с ним в контрах – достижение весьма сомнительное. Все же есть люди, врагом которых однозначно быть более почетно, нежели другом. К счастью, мы с ним хотя бы не друзья.

– Как это произошло? – мрачно поинтересовался я, глядя на невысокую темноволосую девушку с заплаканным лицом в окружении людей в форме. Черт возьми, хрень какая-то. Верхний Вест-Сайд, бля… В Гарлеме или Бронксе хотя бы подсознательно ожидаешь столкнуться с подобным, но здесь…

– Да кто ж теперь тебе расскажет, – презрительно скривился Олдридж. – Может, на камерах че будет… Он возле своей тачки валялся, я было вообще подумал, что это ты…

Я вздрогнул.

– С чего бы это?

Эйб пожал плечами:

– А похож. Ну, если со спины. И форд у него вроде твоего, тоже черный.

– Когда это случилось? – мой голос, к счастью, остался спокойным. Ну, почти.

– А хер знает, – равнодушно отозвался Олдридж. – Нашли его около семи, вряд ли он провалялся долго – народ как раз с работы начал подтягиваться, его бы заметили.

У меня внезапно пропало всякое желание продолжать этот разговор. Я не стал тратить время на расшаркивания и, развернувшись, просто направился к лифту. Только паранойи мне и не хватало. Можно подумать, у меня других проблем нет.

Все же мысль об убитом парне, видимо, слишком глубоко засела у меня в голове, иначе совершенно непонятно, почему я начал разговор с Маннсом именно с рассказа об инциденте на парковке.

Было время обеденного перерыва. Мы вновь сидели в Langan’s, и Джейсон как раз собирался воспользоваться временем ожидания заказа для того, чтобы изложить мне результаты расследования, когда я внезапно почувствовал непреодолимое желание поделиться с ним своими сомнениями.

Даже если Маннс и был озадачен ходом моей мысли, то никак этого не продемонстрировал.

– И что? – лишь спросил он, когда я закончил.

У меня немного отлегло от сердца – раз он не видит в этой истории ничего странного, велика вероятность, что ничего такого в ней и нет, и у меня просто нервы ни к черту… Но мне требовалось убедиться, что я его правильно понял.

– Джейсон, мне кажется, произошла ошибка, и на самом деле там ждали меня, – меня самого перекосило от того, насколько пафосно это прозвучало, и я торопливо пояснил: – Олдридж сказал, что мы с тем парнем были похожи, он приехал на черном «мустанге» в то время, когда я обычно возвращаюсь с работы. Не слишком ли много совпадений?

Джейсон пожал плечами.

– Дженс, просто я привык опираться на факты, а их у тебя нет. Ты видел убитого, чтобы подтвердить факт вашего сходства?

– Сам знаешь, что не видел.

Маннс кивнул.

– Значит, будем рассуждать логически. Копы, которые с тобой разговаривали, не обратили на тебя внимания, а значит, даже если вы и были похожи, то степень вашего сходства вряд ли превышала пределы случайного совпадения. Дальше – еще раз, дословно, что твой сосед сказал про машину того парня?

Я напряг память.

– Что у него такой же, как у меня, черный «мустанг»… кажется.

– «Мустанг»? Или «форд»? А может быть, он сказал «у него такая же тачка, как у тебя»?

Черт возьми, все же разговаривать с адвокатами – это невероятно сложно.

– Я не помню, – честно признался я.

Джейсон понимающе кивнул.

– Таким образом, какая у него была машина, мы не знаем. У нас есть только твоя интерпретация фразы, которую ты даже толком не помнишь. Последний вопрос – ты всегда возвращаешься домой в одно и то же время?

– Ну…

– Дженсен, есть два варианта – «да» или «нет». Выбери, пожалуйста.

– Нет, – сдался я.

Маннс развел руками.

– Что и требовалось доказать. Никаких фактов, одни догадки и эмоции. Дженсен, эклзоцентричная модель мира, это, разумеется, очень в твоем духе, но, на мой взгляд, ты слегка перегибаешь палку. Далеко не всё крутится вокруг тебя, это просто совпадение, поверь. С другой стороны, меня немного тревожит, с какой легкостью тебе в голову пришла эта идея – может, ты и сам себе в этом не хочешь признаваться, но очень похоже, что у тебя начинают сдавать нервы.

– Что-то я не припомню, чтобы у тебя был диплом психоаналитика, – проворчал я, в глубине души признавая правоту друга.

– А мне психоанализ без надобности, – невозмутимо отозвался Маннс. – Передо мной и так все наизнанку выворачиваются.

Я решил никак не комментировать это заявление и озвучил свой последний аргумент:

– Джей, а тебя не смущает тот факт, что Джаред выбрал именно этот день и именно это время, чтобы увести меня подальше от дома?

Взгляд Маннса стал внимательным.

– Ты думаешь, что он знал о готовящемся покушении и просто своевременно вывел тебя из-под удара?

Я кивнул, хотя произнесенное вслух это предположение уже казалось откровенно бредовым.

Джейсон помолчал, а потом осторожно заметил:

– Дженс, но тогда он не должен был отпускать тебя до утра. Пока ты был у него, ему кто-нибудь звонил?

Я отрицательно покачал головой.

– В таком случае, он не мог знать, что опасность миновала.

Картина, еще пару минут назад казавшаяся мне безупречной и логичной, под напором здравомыслия моего друга постепенно рассыпалась на куски, словно была собрана из плохо подогнанных пазлов.

Я подавленно замолчал, опустив взгляд в стол.

– Дженсен, на мой взгляд, дело немного в другом, – негромко произнес Джейсон, и я напрягся, понимая, что мне не понравится то, что я сейчас услышу. – Ты просто не хочешь верить в то, что он играет против тебя. И ищешь этому доказательства.

Я невесело усмехнулся и неопределенно пожал плечами, не подтверждая, но и не опровергая это заявление. Маннс выразительно приподнял бровь, но промолчал. Я уже говорил, что временами он бывает на удивление тактичен? Между тем я с каждой секундой чувствовал себя все более глупо, и, поскольку это не самое любимое самоощущение, постепенно начинал злиться.

– Ладно, раз мы закончили с моими фантазиями, думаю, время обратиться к твоим фактам, – довольно резко заявил я. – Что ты нашел?

Маннс поднял с пола дипломат и достал оттуда прозрачный файл с какими-то бумагами. Если честно, меня порадовала его незначительная толщина.

– Сам прочитаешь, или изложить суть? – негромко поинтересовался Маннс, внимательно посмотрев на меня.

– Суть. Потом почитаю, – решил я и, не дожидаясь, пока Джейсон приступит к делу, сам задал вопрос, который давно меня интересовал: – У него есть сестра?

Маннс кивнул.

– Есть. Младшая.

Слишком хорошо, чтобы быть правдой.

– Живет в Нью-Йорке?

Собственно, ответ Маннса меня не удивил.

– Нет, в Далласе, с матерью.

– Разве его семья не из Сан-Антонио?

– Из Сан-Антонио. Они переехали в Даллас четыре года назад, после смерти главы семьи.

– Что случилось?

– Сердечный приступ, никакого криминала. Вот только, как выяснилось, последние годы жизни мистер Падалеки увлекся азартными играми, причем игроком он был крайне неудачливым, и в качестве наследства оставил своей семье долг приблизительно в полмиллиона долларов, дважды перезаложенный дом и абсолютно пустые счета.

Я кивнул, воспринимая информацию.

– Дальше.

– Ответственность за погашение долга взял на себя его сын Джаред, хотя к моменту принятия наследства он не общался со своей семьей около двух лет.

– Почему?

Маннс пожал плечами.

– Нюансы личностных взаимоотношений, как правило, не находят своего отражения в кредитной истории, а потому – понятия не имею. Как бы то ни было, ему удалось найти общий язык с кредиторами и убедить их в своей готовности не увиливать от выплат, и поэтому вдову и младшую Падалеки оставили в покое. Сейчас, как я и говорил, они проживают в Далласе у сестры миссис Падалеки, никакой собственности, на которую могло быть обращено взыскание, у них нет, официально они находятся на содержании у родственников и, соответственно, погашение долга идет исключительно за счет заработков старшего сына. Разумеется, это процесс долгий, но, полагаю, кредиторы вполне закономерно решили, что уж лучше так, чем вообще потерять надежду вернуть свои деньги. Более того, парень неплохо справлялся и уже благополучно выплатил около двухсот пятидесяти тысяч.

– И в чем загвоздка? – негромко уточнил я, понимая, что загвоздка есть точно. Ее просто не может не быть.

– На днях он полностью погасил всю задолженность, единовременно переведя на счет коллекторов оставшиеся триста тысяч. Ну, с учетом пени, ты понимаешь.

У меня внезапно разболелась голова.

– Когда?

– В этот вторник.

– Твои выводы?

Разумеется, я и сам был в состоянии их сделать, но должен был услышать это от Маннса, чтобы потом не думать, будто это тоже мои фантазии.

– Парень что-то продал. Или… кого-то, – многозначительно отозвался Джейсон, не спуская с меня внимательного взгляда.

– Могла ли у него остаться дорогостоящая собственность, выведенная из поля зрения кредиторов? – спросил я.

Маннс подумал и осторожно кивнул.

– Чисто теоретически – да, но только в том случае, если семья знала о грядущем разорении и начала принимать меры задолго до смерти Падалеки-старшего. Но, Дженс… Это опять всего лишь предположения и догадки, а факты таковы, что ему неоткуда было взять эти деньги.

Я промолчал.

Джейсон тоже сделал паузу, давая официанту возможность поставить на стол наш заказ, а потом негромко поинтересовался:

– Что ты собираешься со всем этим делать?

– Понятия не имею, – честно ответил я. – Мне надо подумать.

Почему-то плохие новости крайне редко ходят поодиночке, и уж если на тебя упали первые снежинки неприятной информации, можешь смело готовиться к скорому сходу лавины.

К вечеру список вещей, над которыми мне следовало подумать, пополнился еще одним пунктом. Произошло это в тот момент, когда вернувшийся в офис Бореанез без лишних предисловий сообщил, что побеседовать с мистером Питером Крауном ему не удалось по той простой причине, что означенный мистер на момент прибытия представителей службы безопасности был уже мертв и вследствие этого не слишком разговорчив.

– Как это произошло? – глухо спросил я, понимая, что мой разум пытается свернуться клубком и самоустраниться от малейшего контакта с этим спятившим миром.

– Самоубийство. Или инсценировка, – лаконично пояснил Дэвид, развалившийся на стуле напротив моего стола. Несмотря на расслабленную, почти вызывающую позу его взгляд был цепким и сосредоточенным.

– Конкретнее. – Я невидяще смотрел прямо перед собой и думал, что Маннс был прав. Надо валить отсюда к чертовой матери, пока не стало слишком поздно. Или уже стало?..

– Перерезал вены, сидя в ванной. На руках и на лодыжках.

– Как давно наступила смерть?

Неуловимое движение плеч.

– Даже эксперты в лучшем случае смогут установить это с точностью плюс-минус день, тело слишком повреждено.

– Почему? – я, наконец, сфокусировался на начальнике сектора охраны.

– Горячая вода, Эклз. Очень горячая вода, – отчетливо пояснил он. – Ожоги плюс длительное пребывание в воде – у него уже мясо от костей начало отходить.

– Твое мнение?

– Инсценировка. Человек физически не сможет просидеть в кипятке достаточно долго для того, чтобы истечь кровью. А поскольку сердце этого парня точно билось еще некоторое время после того, как он попал в воду... Ради его же блага надеюсь, что он все же был без сознания, а не просто обездвижен.

Блядь, ну просто охуеть, как все здорово!

– Вы вызвали полицию? – Господи, ну пожалуйста, пусть я не ошибся в своей оценке Бореанеза и копы не обнаружили на месте убийства акционера– скандалиста бравых парней из службы безопасности компании, которую этот самый акционер уже конкретно затрахал!..

Взгляд Дэвида стал насмешливым.

– Без нас обойдутся, – ответил он. – Готов поспорить, соседи точно не сегодня – завтра забьют тревогу.

– Почему?

– Запах, Эклз. Ты просто себе не представляешь, как там пахнет, – Дэвид язвительно улыбнулся. – Сладковатый, приторный запах гниющего мясного супа и разлагающихся в окровавленной воде внутренностей.

Меня замутило. Блядь, готов поспорить, именно на это мудак и рассчитывал, но пусть даже не надеется, у меня не настолько живое воображение.