Текст книги "Алмазный квартал (СИ)"

Автор книги: Seguirilla

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 43 страниц)

Ненавижу. Их обоих. И колье… и Джареда.– Откуда это у тебя?

Я медленно повернул голову. Должно быть, я ненадолго отключился. Даже не заметил, как Падалеки вернулся из ванной, но вот бутылка виски в руке стала ощутимо легче. Или просто мышцы привыкли?..

– Купил. А у тебя были другие предположения? – Чужой голос, чужие слова.Пауза.– Зачем?Сделать больно. Любой ценой. – Кэрри Брукс подарю. Я ее сегодня трахнул. Надо поблагодарить.Пауза.– Что?Можно подумать, я непонятно выразился. Я поднял взгляд на Джареда.

– Что – «что»? Я мужик, она баба. У нас был секс. Кстати, было реально круто, она так подмахивала, просто класс. Как думаешь, может, мне ее на содержание взять? Сниму квартиру неподалеку, буду заходить иногда… Ты не ссы, сюда не потащу. Я, блядь, чужие чувства уважаю.– Ты что несешь? – резко бросил Джаред. Я посмотрел ему в глаза и усмехнулся – пожалуй, завтра надо будет действительно попробовать, что может предложить в плане секса милашка Кэрри. И если у нее получится мне угодить… почему бы нет? В моем возрасте и с моим положением неприлично обходиться без постоянной любовницы. Еще, чего доброго, педиком прослывешь…– А что? Мне нужна женщина, Джаред. Это естественно. А все вот это, – я неопределенно взмахнул рукой, – всего лишь отклонение от нормы. Бля, прикинь, мне даже психиатр так сказал! – Я рассмеялся и покачал головой.

– Какой, на хуй, психиатр?! – в его голосе уже звенела ярость.Я окинул Падалеки взглядом, который сам считал веселым.

– Хороший, Джаред. Хороший. – Наклонив голову, я демонстративно понюхал воротник рубашки. – Пиздец, я воняю, как цветочная клумба, надо будет ей духи нормальные подарить. Поможешь выбрать, ок? Тебе ведь тоже это нюхать.Я вновь посмотрел на Джареда – побелевшее лицо, руки сжаты в кулаки. На обнаженных плечах красиво мерцают капли воды. Загляденье. Ну, тогда контрольный.

Я стянул с себя рубашку и, смяв в комок, швырнул Джареду. – Постирай, – бросил я.Рубашка упала на пол.– С меня достаточно, – тихо произнес Джаред.

…Он сделал главную ошибку – рванул не к двери, а к шкафу. Так не убегают, мальчик. От меня так точно не убежать.Ключи я искал недолго – обе связки вполне предсказуемо обнаружились в карманах наших курток. А еще я сделал очень правильный выбор, когда покупал замки – два поворота ключа, и вопрос бегства был решен.Быстро подойдя к сейфу, я закинул ключи внутрь. А потом от души шарахнул дверцей.– Кто тебе сказал, что ты можешь уйти? – негромко поинтересовался я, разворачиваясь.Джаред замер возле шкафа – джинсы расстегнуты, в руках сумка, часть вещей валяется на полу. Смотрит исподлобья, дышит тяжело, словно только что пробежал марафонскую дистанцию. Или трахался. Не суть.– Ты больной, – выдохнул он, и в следующий миг мы одновременно бросились к телефону.В принципе, в этот раз его логика была мне ясна – с трубкой в руках чисто теоретически он мог бы запереться в ванной, чтобы, допустим, позвонить Алекс и взять свои слова насчет ничего вокруг себя не замечающего Эклза обратно. Ну, или вызвать копов. Вот только я тоже не совсем идиот.Падалеки действительно первым схватился за трубку – но я просто с рычанием рванул на себя базу, обрывая провода, а потом развернулся и швырнул ее в стену. Кстати, это было действительно здорово – видеть разлетающиеся в разные стороны куски пластика. В отсутствии, так сказать, возможности заменить телефонную базу головой Падалеки.– Твою ж мать! – Я перехватил попытавшегося проскользнуть под моей рукой Джареда и впечатал его лицом в стену, заламывая руку и прихватывая за волосы за неимением воротника. Такая прическа на редкость нефункциональна в драке – очень удобно бить противника головой о любую более-менее твердую поверхность. Ага, например о стену.– Отпусти!!! – придушенно прохрипел Джаред, пытаясь вырваться.Я притиснул его к стене собой и слегка приложил щекой о деревянную панель, просто, чтобы обратить на себя внимание.– Заткнись, сука, и не дергайся, – прошипел я ему в ухо. – Ты уйдешь отсюда только тогда, когда я тебе скажу, ясно?!! А до тех пор сиди тихо и не зли меня. Попытаешься сбежать – пожалеешь. Ты меня понял?!!– Ты делаешь мне больно, – отчетливо произнес Джаред, пытаясь, очевидно донести эту мысль до трезвой части моего «я». Вот только никакого меня сейчас здесь не было. Был лишь почти рехнувшийся от ревности и ненависти хищник, накачавшийся виски. Пожалуй, Дарвин был прав. Но с обезьянами немного погорячился. Они такого родства точно не заслужили. – Ты тоже делаешь мне больно, Джаред, – уже совершенно не владея собой, прохрипел я ему в затылок. – Ты просто не представляешь себе, сука, насколько больно мне сделал.Я еще раз слегка приложил его об стену – и разжал руки. Отсюда он все равно никуда не денется. Разве что в окно. Но стекло прочное, да и этаж пятнадцатый… далеко не убежит.Пошатываясь, я вернулся к журнальному столику и, подхватив с него бутылку, сделал большой глоток. Все, хватит. Пора спать, иначе я завтра вообще ни хрена не встану.– Ты ебанутый псих, Эклз.Я обернулся. Джаред сидел на полу возле стены, там, где я его оставил. Локти упираются в колени, пальцы запущены в волосы. Лица не видно. Впрочем, мне и не надо.– А я этого никогда и не скрывал. Поставив бутылку на столик, я направился к кровати. Судя по ощущениям, я отрубился раньше, чем на нее упал.

Как и следовало ожидать, утро среды ничего хорошего в мою жизнь не привнесло – лишь мучительную жажду и разламывающую виски головную боль. Как выяснилось, раздеться полностью я действительно не успел, а потому спал в брюках. Ага, а еще почему-то поперек кровати. Впрочем, Джаред этой ночью на мою постель явно не претендовал – он обнаружился на диване. Не то спящим, не то притворяющимся таковым... Один хер. Ни сил, ни желания с ним разговаривать у меня все равно не было. Равно как и угрызений совести. Пусть скажет спасибо, что я вообще вчера не прибил его к чертовой матери, реально ведь очень хотелось. Ничего, ему недолго осталось меня терпеть. Такими темпами, пожалуй, я сам буду умолять мальчиков Вернаса поскорее меня прикончить – что-то я уже конкретно подзаебался со всеми этими играми. А конкретно сейчас еще и голова болит так, что, наверное, даже пуля в лоб не поможет…Я напился прямо из-под крана, принял душ, побрился, заглотил две таблетки аспирина (благо, банка была нетронутой), понял, что есть я не в состоянии, и стал одеваться. Без четверти восемь я решил, что, раз уж у меня есть время, то глупо этим не воспользоваться, и выпил большую кружку кофе. Впрочем, легче мне от этого не стало. Зато появилась боль в желудке. Блядь, ну что за нахуй, уже даже на побухать по-человечески здоровья не хватает…Ровно в восемь раздался звонок в дверь, от которого моя несчастная голова едва не взорвалась на хрен. Может, похмелиться?.. Говорят, помогает…– Скажите, мистер Немек, как вы справляетесь с похмельем? – спросил я, кивком ответив на приветствие вошедшего в квартиру охранника. Просто не смог удержаться – в конце концов, вдруг сейчас мне откроется истина.Кстати, практически так и получилось. Потому что Немек слегка пожал плечами и спокойно ответил:– Очень просто, мистер Эклз. Я не пью.Блядь, вот сука. В состоянии похмелья лично у меня всегда обостряется ненависть к людям, ведущим здоровый образ жизни, а потому не способным в полной мере понять мои страдания.– Поздравляю, значит, вы умрете здоровым, – буркнул я, закрывая за собой дверь и запирая ее на ключ. Вторая связка осталась в сейфе. По крайней мере, так я могу быть уверен, что в мое отсутствие в этом доме никаких гостей не будет. Равно как и сексуально неудовлетворенных домработниц. Блядь, ну вот откуда у меня такое ощущение, что последние дни я реально живу в каком-то порнофильме, а?..

В конторе царило возбужденно-приподнятое настроение, особенно заметное по сравнению с унынием последних двух недель. Оказывается, людям для счастья надо всего ничего – чтобы просто кто-то пришел и сказал, что все наладится. И все. Пожалуй, мне бы тоже так хотелось – чтобы кто-то адресовал подобные слова лично мне. Вот только, блин, почему-то такое даже в голову никому не приходит – наверное, это и есть расплата за чужой душевный покой. Раз уж это я заявил во всеуслышание, что все будет хорошо – теперь мне и делать вид, будто я в это верю, а не ждать поддержки со стороны. Но на самом деле сейчас я не верил вообще ни во что. Разве что в похмелье – и в головную боль.Впрочем, должен признать, никто не расслабился в ожидании счастливого завтра, все работали, причем работали на совесть, так, что мне оставалось лишь сводить воедино поступающие ко мне данные. Блин, даже обидно, что все это зазря. Хотя… кто знает, может, хоть моему преемнику пригодится.Кстати, когда я узнал, сколько предположительно у нас миноритариев, я реально схватился за голову. Бля, развели нечисть, а потом удивляются… По ходу, захват реально влетит рейдерам в круглую сумму. А это значит, что они стопроцентно в курсе ожидающейся поставки стоимостью в полмиллиарда долларов. Иначе все бессмысленно. А это значит… Твою мать, можно подумать, я чем-то рискую. Мне, как бы, уже вообще ничего не страшно.Разумеется, никаких данных о наших настоящих поставщиках я не нашел, но вот фирму-прикрытие, уже много лет поставляющую нам технические алмазы из Центральной Африки, вычислил без особого труда. А затем лишний раз убедился – там, где речь идет о больших деньгах, лучший способ получить то, чего ты хочешь, это ультиматум. А поскольку лично мне действительно терять было нечего, полагаю, моя угроза вообще отказаться от услуг наших деловых партнеров в случае, если они не пойдут нам навстречу, произвела должное впечатление. Спустя полтора часа я получил подтверждение, что мои условия приняты. Вот и славно. Поскольку рейдеры напрямую заинтересованы в этих камнях, полагаю, им тоже станет известно, что условия немного изменились. Но если даже это не заставит их действовать… ну что я могу сказать – тогда мне пиздец.Если честно – вот вроде я и понимал разумом, что с момента моего официального фака в сторону рейдеров не прошло еще и суток, а такие дела за день не делаются – но в глубине души мне все равно было неспокойно. Словно наши противники уже запаздывали с ответным ходом, а между тем время, отведенное нам на партию, истекало. Потому что пять дней – как выясняется, если речь идет о жизни, это чертовски мало. Наверное, мне слишком сильно хотелось еще немного задержаться на этом свете. Даже несмотря на похмелье и измену Джареда. И то, и другое в конечном итоге поправимо. А вот смерть… это как бы навсегда.

– Мистер Эклз, мистер Спейт на линии.Я взял трубку.

– Слушаю вас, Ричард, – вздохнул я. Готов поспорить, я знаю, о чем пойдет речь. Финансовый директор явно не из тех людей, за спиной которых можно протащить небольшую контрабандную поставку на несколько сотен миллионов долларов. Уже знает. – Дженсен, я хотел убедиться, что все правильно понял – это действительно вы настояли, чтобы камни были доставлены в Штаты не позднее следующего понедельника?Я не понял его интонацию. Это могло быть и искреннее любопытство – и тщательно сдерживаемое бешенство.

– Да, Ричард, – ровно ответил я. – Это действительно сделал я.Пауза.– Как прикажете вас понимать?

Ха, а вот это мой шанс отыграться. Блядь, все же я не только злопамятный, я еще и мелочный какой-то...– А никак. Я не считаю, что вам нужно сейчас это знать, – спокойно отозвался я. – Занимайтесь своими делами. Как только потребуется ваше участие – я сообщу.Вновь повисло молчание, а потом Ричард негромко усмехнулся. Похоже, вспомнил.– Я просто считаю своим долгом предупредить вас, что любая игра предполагает определенные правила, мистер Эклз. – О как, а где же «Дженсен»? – И следовать им – в интересах самих игроков. Иначе вас могут неправильно понять.Черт, ну как же меня заебала эта вежливая многозначительность, хрен разберешь, то ли угрожает, то ли в самом деле помочь хочет.– Я не знаю правил этой игры, мистер Спейт, – резко произнес я.– Если помните, я спрашивал вас о них, но вы отказались отвечать. Так что теперь мне волей-неволей приходится придумывать свои собственные. И поверьте, теперь игра либо будет идти по-моему – либо прекратится вообще. – На мой взгляд, вы слишком самонадеянны, мистер Эклз, – обронил Спейт.– А вы слишком тактичны, мистер Спейт. В подобных ситуациях меня обычно просто называют психом.Ричард ничего не ответил. Я выждал пару секунд и повесил трубку. В конце концов, сколько можно деликатничать. Надоело.Чтобы немного отвлечься от размышлений о том, какого рода свинью мне может подложить финансовый директор в ответ на это выступление, я решил поработать с базой данных отдела кадров. Итак, Энджел. Чисто теоретически это может быть имя, первое или второе, или фамилия. Ага, а еще детское прозвище, творческий псевдоним или кличка любимой собаки… Ладно, мне все равно конкретно сейчас заняться больше нечем. Разве что смотреть на часы и вести обратный отсчет оставшегося до понедельника времени. Н-да. Лучше уж база данных. Причем тупо все подряд. Пожалуй, единственный критерий, который я могу задать, это временной. Если «ангел» действительно когда-либо работал у нас, то, скорее всего, этим летом он еще был в рядах сотрудников, иначе у него вряд ли был бы доступ к актуальной на тот период информации. Значит, отсекаем тех, кто уволился до первого марта. Ну, поехали.Час спустя у меня уже рябило в глазах от Стивов, Кэтрин, Джейков, Филиппов и Гэбриелов, не говоря уже о Томах, Сарах и Майклах. Правда, Дженсен был только один. И, как и следовало ожидать – ни одного Энджела.Впрочем, я не слишком расстроился. Время в любом случае было потрачено не зря. Потому что сейчас на меня с экрана монитора очень серьезно смотрел пухлый розовощекий блондин – Питер Джей Краун, который в течение семи последних лет работал в «МорнингСтар» уборщиком и уволился по собственному желанию в июле текущего года. Ну здравствуй, Питер…Информации о нем было мало, только самое необходимое – год рождения, адрес проживания, телефон, данные о прежнем месте работы. Из ближайших родственников указана лишь мать, рядом краткая ремарка «скончалась». Не женат, не судим… Обычный маленький человек, из тех, на кого высокомерные снобы вроде меня не обращают внимания, даже столкнувшись лицом к лицу, просто обходят неожиданно возникшее на пути препятствие и идут дальше. Так уж повелось. Но кто-то заметил этого странного парня, которому так нравилось делать наш гребаный мир немного чище – и сначала сделал из него орудие достижения собственной цели, а затем безжалостно вычеркнул из жизни. Словно использованный носовой платок выкинул.Я закрыл базу данных и полез в дипломат. Не думаю, что это мне действительно поможет… но дневник я все же дочитаю. Прямо сейчас. Как выяснилось, если бы я сделал это сразу, то сэкономил бы тот час, что убил на базу отдела кадров. Впрочем, ничего по-настоящему сенсационного в оставшихся записях Крауна мне обнаружить не удалось – я лишь получил подтверждение своим первоначальным предположениям о том, что Питер встретил своего злого гения именно в стенах «МорнингСтар», и, похоже, стал акционером не без его непосредственного участия, хотя поначалу не просто не доверял этому парню – практически боялся. Впрочем, по ходу, так он относился ко всем, с кем сталкивался в офисе, за исключением нескольких девушек из бухгалтерии и маркетингового отдела – наверное, женщинам вообще менее свойственно смотреть сквозь окружающих, полностью игнорируя тех, кто не достоин быть замеченным. И дело, разумеется, не в браке или сексе, вряд ли странный уборщик из Бронкса выглядел в глазах хоть одной из них завидной партией, скорее это было что-то материнское. Питеру сочувствовали, наверное, даже жалели, а потому иногда делились шоколадками или домашней выпечкой, улыбались и говорили о том, что он прекрасно справляется со своей работой. Ему было достаточно и этого – когда ты абсолютно один в этом долбаном мире, даже маленький знак внимания становится настоящим событием. Я совершенно не к месту вспомнил о запертом в моей квартире Джареде – и неожиданно ощутил нечто, напоминающее угрызение совести. Людям в принципе свойственно тянуться к теплу и пониманию. А уж он-то точно никаких знаков внимания от меня вообще ни разу не видел. Неудивительно, что ему понадобился кто-то еще… со мной ведь даже поговорить толком невозможно. Проклиная себя за слабость, я вновь полез в компьютер и зашел на сайт видеонаблюдения. Как и следовало ожидать, Джаред был дома. И, судя по всему, в вопросе противостояния текущим жизненным сложностям он решил последовать моему примеру – Падалеки сидел перед телевизором, закинув ноги на журнальный столик, в правой руке бутылка виски, в левой – сандвич. Я прикинул потенциальные возможности моего бара и с тяжелым вздохом вышел из сети. Надеюсь, в отличие от меня, у него хотя бы с рвотным рефлексом все в порядке. Запасов алкоголя у меня дома реально хватит для того, чтобы упиться насмерть, если хотя бы периодически не выблевывать излишки спирта. Я посмотрел на часы. Без четверти три. Блядь.Остаток рабочего дня я провел, ощущая себя слоном с дробью в заднице – вроде и не больно, но хер отвлечешься. К видеокамерам я больше не подключался – из принципа. Хочет пить, пусть пьет.Около пяти позвонил Маннс и сообщил, что «мустанг» он забрал, и что слушанье моего дела назначено на следующую пятницу. Я злорадно усмехнулся, подумав, что хоть в этом вопросе в любом случае останусь в выигрыше, поблагодарил и уточнил адрес гаража. Джейсон поинтересовался, что я решил по поводу экспертизы водки. Я вздохнул и сказал, что все отменяется, а когда объяснил, почему, Маннс заявил, что он никогда во мне не сомневался, и что прежде чем заваривать имеющийся у меня дома чай, мне имеет смысл попробовать его покурить. Ха-ха. Очень смешно. Затем я набрал номер Бореанеза и повторил свою просьбу осмотреть машину. Дэвид подумал и сказал, что съездит сам. Сегодня же.Потом я вызвал Кэти и отдал ей дневник Крауна, сопроводив это просьбой отнести тетрадь Кейну. Разумеется, можно было бы и самому сходить или вызвать его к себе… но, если честно, я не хотел лишний раз с ним сталкиваться. Именно потому, что я знал, что был не прав – и при этом не имел ни малейшего понятия, каким образом смогу донести это до Криса, избежав появления на его лице гримасы искреннего презрения. Десять минут спустя мой мобильный содрогнулся, принимая от смс-ку.

«Получил». Отправитель – Кейн. Я лишь покачал головой. Говорю же – киборг…

Ровно в шесть я вышел из своего кабинета уже полностью одетый. Немек дисциплинированно встал и полез в шкаф за своей курткой.– Вы можете быть свободны, миз Кэссиди.Кэти окинула меня немного удивленным взглядом и кивнула. Ну да, котенок, иногда даже большое начальство уходит с работы вовремя.

– Спасибо, мистер Эклз.…Я упал на заднее сиденье «мерседеса» и закрыл глаза. – Домой? – уточнил Немек.– Домой, – вздохнул я. – И побыстрее.

Как выяснилось, я волновался зря – Джаред вполне предсказуемо встречать меня не вышел, но, по крайней мере, был в сознании. Он по-прежнему сидел на диване, уставившись в телевизор; лишь искоса мазнул по мне мутным взглядом, когда мы с Немеком вошли в квартиру, и сразу отвернулся. – Мистер Эклз? – деликатно подал голос мой телохранитель.– В половине восьмого, мистер Немек, – рассеянно отозвался я, понимая, что по логике самое время снять куртку, но по факту почему-то не испытывая ни малейшего желания этого делать. Блин, на самом деле, я просто не знал, как вести себя дальше – то ли опять применить силу, загоняя это пьяное чудовище в постель, то ли сесть с ним рядом и присоединиться к вечеринке.Когда совсем рядом со мной раздались первые аккорды музыкальной темы «Mission: Impossible» я реально вздрогнул. Немек немного смущенно улыбнулся и полез за телефоном.– Простите. Да, Чарли?Я слегка озадаченно наблюдал за тем, как мой телохранитель слушает своего невидимого собеседника – прежде Немек никогда не допускал в моем присутствии таких вольностей; даже если ему звонили, он просто сбрасывал вызов, и все. Или просто типа его рабочий день закончен?..

– Так точно, – откликнулся Немек и неожиданно протянул трубку мне. – Это вас, сэр.Охренительно. Мне для полного счастья сейчас только какого-то Чарли недоставало. – Слушаю.

– Эклз, я на месте, – раздался в динамике немного искаженный, но все равно узнаваемый голос Бореанеза. – И тебе тоже лучше подъехать.

– Ок, Дэйв. Сейчас приеду, – немного растерянно отозвался я, нажимая отбой. Передав телефон Немеку, я вновь застегнул куртку.– Джаред, я… э-э… я скоро буду.– Да мне похуй, – немедленно раздалось с дивана.

Я почувствовал, как мои щеки вспыхнули огнем. Блядь, он же видел, что я не один… Я скрипнул зубами, но промолчал. И даже удержался от искушения как следует шарахнуть дверью.– Почему «Чарли»? – поинтересовался я, когда за нами закрылись двери лифта, и я, наконец, понял, что в состоянии выдать вслух хоть что-то, кроме мата. Немек усмехнулся. – Потому что «Таунсенд»*. Вы просто никогда не сталкивались с майором в обычной жизни, иначе бы не спрашивали. Понятно, «обычная», судя по всему, значит армейская, а Таунсенд… Внезапно до меня дошло.

– То есть, он Чарли, а вы…

– А мы его ангелы, – пожал плечами Немек. – И даже не спрашивайте, Дилан Сандерс среди нас не было. Пока мы шли к машине, я думал о том, что в последнее время суммарная плотность «ангелов» вокруг меня планомерно приближается к своему критическому значению. Еще немного – и рванет так, что никому мало не покажется.

Из гаража я возвращался в настроении, близком к полной подавленности. Бореанез решил не тратить время на голословные заявления и просто наглядно продемонстрировал мне надрезанные тормозные шланги, а также подпиленный трос ручника. На мой мрачный вопрос, какого хера вся эта хуйня не сработала, Дэвид пожал плечами и философски заметил:– Ну так это же «форд». Почувствуйте разницу**. – К счастью, он быстро понял, что сейчас я абсолютно не в настроении шутить, и уже вполне серьезно добавил: – Тут в принципе не могло быть никакой серьезной привязки по времени, Эклз. Так что – если смотреть с этой стороны, пока что больше похоже на предупреждение, нежели на покушение. Скорее всего, тормоза у тебя отказали бы в какой-нибудь пробке, при резком торможении после перегрева всей тормозной системы. Или вот тебе еще один вариант –твое тело вместе с машиной могли просто скинуть в Гудзон. При наличии трупа копы по любому вынуждены были бы провести экспертизу автомобиля, и вот тогда было бы уже неважно, будут шланги порваны или нет – все признаки неслучайности этого происшествия в любом случае были бы налицо.Второй вариант мне понравился меньше.– Зачем это могло кому-то понадобиться? – хмуро поинтересовался я. Бля, из всех возможных тем, которые меня конкретно подзаебали в последнее время, вопрос покушения на меня, любимого, неизменно занимает вершину чарта.Дэвид пожал плечами.– Тебе виднее, Эклз, – несколько легкомысленно, на мой взгляд, заметил он. – Не хочу тебя расстраивать, но, по ходу, ты действительно кому-то сильно мешаешь. А это был бы одновременно и шанс избавиться от тебя – и способ подставить каких-то очень конкретных людей. – Например, итальянцев, – вздохнул я, поскольку эта мысль просто напрашивалась.Бореанез кивнул.– Не исключено. У этих парней вообще к этой реке какая-то нездоровая слабость, а потому, в свете последних, так сказать, событий, в первую очередь действительно подумали бы на них. На крайний случай можно было бы добавить в машину пару каких-нибудь аутентичных сувениров. Я промолчал.– Знаешь, Эклз, на твоем месте я не выходил бы из дома по крайней мере до того счастливого момента, пока в игру вновь не вступят парни Гамбино, – добавил Дэвид, внимательно глядя на меня. – Я пришлю своих ребят – подежурят хотя бы в коридоре, раз уж в квартиру ты никого пускать не хочешь.Блядь, как бы я сам хотел верить в то, что нам хоть кто-то придет на помощь… Вот только ни хера. Никто не придет.– Знаешь, Бореанез, – в тон начальнику сектора охраны ответил я. – Мой тебе совет – оставайся-ка лучше там, где ты есть. Поверь, в сложившейся ситуации меняться местами со мной – это не самая удачная идея.

Несмотря на по-прежнему орущий телевизор, уже с порога мне показалось, что в квартире стало как-то тише. Не разуваясь, я прошел в студию – так и есть, основной источник шума все же не выдержал и отрубился, живописно раскинувшись на полусползших диванных подушках. Блин, интересно, как он вообще спал на этом диване, он же ни хрена на нем не помещается…– Помощь нужна? – раздался за моей спиной голос Немека.– Да чем вы тут поможете, – вздохнул я, и неожиданно для самого себя понял, чем. – Хотя… Берите за ноги. На кровать.Мы вдвоем перенесли бесчувственное тело на постель. Ладно, черт с ним… здесь ему действительно будет комфортнее. А я к своему дивану уже привык.– Что-нибудь еще, мистер Эклз? – невозмутимо поинтересовался Немек. Все же с ним в самом деле на редкость удобно – никаких лишних вопросов, никаких неуместных комментариев. Молодец, парень. Вот это я понимаю – профи.

– Нет, мистер Немек. Спасибо.– До завтра, мистер Эклз.

Я запер за охранником дверь, разделся и, вернувшись в студию, с минуту стоял над спящим Джаредом, пытаясь понять, куда делась вся та злость, что переполняла меня еще пару часов назад. Так и не понял.Я уже повесил в шкаф пиджак и галстук, когда Падалеки внезапно застонал, заворочался, а уже в следующий миг неловко сполз с кровати и ломанулся в ванную. Я вздохнул. Предсказуемо. Вот только одного его сейчас лучше не оставлять, тут не до деликатности. Городские легенды про людей, по пьяни захлебнувшихся собственной рвотой, на самом деле легендами не являются. Скорее уж это грустная проза жизни.Следующие не самые приятные десять минут своей жизни я провел, поддерживая хрипящего Джареда над унитазом и не давая ему нырнуть лицом вниз. Бедного парня выворачивало так, что я уже был морально готов увидеть на фаянсе его внутренности. У меня даже вновь закралось подозрение о «заряженности» моего бара. Надо будет прикинуть, сколько он выпил... В любом случае, еще минута, и если его не попустит – я вызываю 911. Шутки шутками, но рисковать его жизнью я не имею права. Джаред словно услышал мои мысли – и затих, повиснув у меня на руках и тяжело, со свистом переводя дыхание. Ладно, будем надеяться, представление окончено.– Вставай. – Я помог Падалеки подняться на ноги и дотащил его слабо пытающееся мне помочь тело до раковины. А вообще-то даже забавно… реально вновь почувствовал себя студентом. Маннс бывало и похлеще выступал. А уж сколько раз мы вот так же таскали друг друга по туалетам… Н-да, странные у меня какие-то воспоминания о юности... Зато навыки, как выясняется, никуда не делись.– Прополощи. – Не зря мне с самого начала понравилась его прическа, и бить удобно, и над раковиной держать. – Сплюнь. Еще. Теперь пей. Не тошнит? – Отрицательное движение головой. – Стоять можешь? – Неуверенный кивок. – Тогда умоешься сам, – вздохнул я, возвращаясь к унитазу и нажимая на спуск. Надеюсь, на этом все. Но вот даже думать об ужине мне почему-то полностью расхотелось.Я уже собирался закрыть за собой дверь, когда в шуме льющейся воды мне внезапно послышался странный звук, напоминающий всхлип. Я развернулся.Джаред все так же неловко висел над раковиной, опираясь не столько на полусогнутые ноги, сколько на вцепившиеся в края фаянсовой чаши руки. Голова опущена вниз, мокрая челка облепила лицо, плечи предательски подрагивают. Так, а вот это уже хуже. Похоже, сейчас он готов расстаться не только с излишками алкоголя, но и со всем тем дерьмом, что за последнее время накопилось в душе. Пьяные слезы – на самом деле, к настоящим эмоциям не имеют вообще никакого отношения, это просто выброс адреналина, как и пьяные признания в вечной любви. Но и сдерживаться в такой ситуации бесполезно, все равно ни хрена не выйдет. Надо просто дать себе волю – и лучше, если рядом будет кто-то, кто просто выслушает весь тот бред, что ты несешь, а потом скажет, что все будет хорошо. Скорее всего, назавтра ты все равно об этом не вспомнишь – но сейчас искренне поверишь, что именно так оно все и будет. Блин, что-то за последние пару дней я уже подзадолбался утешать всех, кто окажется в поле моего зрения… Впрочем, это немного другой случай. Точнее – это совсем другой случай.– Иди сюда. Я оторвал Джареда от раковины и, прижав его к себе, тяжело опустился вместе с ним на пол; он привалился ко мне всем телом, но не обнял – просто уткнулся мокрым лицом мне в грудь, вздрагивая от беззвучных рыданий. Я обхватил его руками и прижался подбородком к влажным волосам.– Тихо, детка, тихо, – шептал я, поглаживая его по спине и понимая, что сейчас он если и слышит меня, то вряд ли понимает. – Все в порядке. Да-да, знаю, я тоже тебя ненавижу… вот прям завтра с утра и начнем ненавидеть друг друга по-новой. А сейчас перемирие. Ну все, детка, успокойся… Обними меня, ну? Вот так, умница. Ты прости меня, детка… это я во всем виноват. Я слушал, как он, захлебываясь, отчаянно шепчет мне в мокрую от воды и слез рубашку что-то о любви и ненависти, гладил его по голове и думал о том, что каким бы он ни был – трезвым или пьяным, любящим или предающим – другого у меня все равно нет. И, скорее всего, уже не будет. Так какого черта?.. Нет, больше никакого самообмана, я прекрасно все понимаю и отдаю себе полный отчет в том, что происходит… Вот только когда шансы на выживание тают с каждой минутой – глупо цепляться за оскорбленное самолюбие. Пожалуй, это даже неплохо, что у него будет хоть кто-то… когда не станет меня. И даже если он прямо или косвенно приложил руку к тому, что произойдет… что может произойти, – там мне до этого не будет уже никакого дела. Я не знаю, как долго мы просидели, обнявшись, пока Джаред не поднял голову и не посмотрел мне в лицо мутным, расфокусированным взглядом.– Дженсен? – неуверенно уточнил он, словно на полном серьезе ожидал увидеть кого-то другого. Впрочем, я его понимаю. Мне так однажды и вовсе пригрезилось, будто я трахаю Анджелину Джоли… хотя, по факту, даже с той прыщавой первокурсницей тогда ни хера не получилось.– Пойдем. – Я разорвал объятие и осторожно поднялся на ноги, придерживая его за плечи. – Спать пора.До кровати мне пришлось практически тащить эту тушу на себе – ногами он если и перебирал, то крайне неуверенно и точно не в ту сторону, куда надо. Я сгрузил Джареда на постель, укрыл одеялом, и он тут же со стоном перекатился на мое место, запуская пальцы в мою подушку. Я вздохнул и взял одну из тех, которые по факту уже были его – он всегда на одной спит, а две другие обнимает. Иногда даже вместе со мной, если у меня хватает неосторожности положить голову на какую-либо из них. Потом я вытащил из-под Падалеки второе одеяло. Нет, никакой демонстративности или глубокого смысла – я просто прекрасно помню, каково спать рядом с ним, когда он в таком состоянии. А мне, между прочим, завтра на работу.Потом я отнес свою добычу на диван, подумал, и вернулся в ванную. На самом деле, я прекрасно ориентируюсь в том, что есть у меня дома. Просто иногда мне нужна адекватная мотивация, чтобы вспомнить.Раствор «смекты» пошел на ура. И нет, я не боялся, что Джареда еще и пронесет до кучи – просто по личному опыту знаю, что в подобной ситуации энтеросорбент – самое то. Я оценил жадность, с которой он пил, вздохнул, и принес бутылку минералки. Потом дополнил натюрморт на тумбочке двумя таблетками аспирина (что-то этот препарат в последнее время в моем доме пользуется особой популярностью), и с чистой совестью отправился готовиться ко сну. Снимая с руки браслет часов, я мельком бросил взгляд на циферблат – до понедельника оставалось ровно четыре дня, один час и двенадцать минут.