Текст книги "Сны Эстер (СИ)"

Автор книги: Salvill Vilder

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 38 страниц)

По дороге домой их вдруг застал сильный дождь с грозой. От порывистого ветра тряслись витрины и гасли фонари. Эстер подивилась точности предсказания погоды. Особо не промокли: Арлен захватил зонт, да и начался ливень, когда до дома оставалось два-три поворота.

– Надо было девочек дождаться: они-то вряд ли оказались такими же предусмотрительными, как мы, – уже в комнате Арлена, закрывая окно, заметила Эстер.

Тот молча кивнул, уходя на второй этаж поставить зонт сушиться. Эстер мельком взглянула на шкаф, где оставался Тильд, когда они выходили из дома. Звероящер успел где-то скрыться, по крайней мере на крышке шкафа его видно не было.

– Может, всё-таки скажешь, как тебе сюжетец, исполнение, остальное? – умостившись на диване, задала вопрос вернувшемуся магу девушка.

Возникла небольшая пауза.

– Неплохо.

Девушка проследила за ним взглядом, ожидая ещё чего-нибудь, но тщетно.

– И это всё? – решила уточнить она.

– Ты не заметила ничего необычного? – Арлен сел на кровать, не глядя на Эстер.

– А было что-то?

– Премьеру показывала первая труппа. В ней играет Саюла. Но её на сцене не было.

– Ну, может, по случаю дня рождения отпустили? Или вторая актриса оказалась лучше? – Эстер пожала плечами. – Или не захотела играть соперницу Микки: в конце концов они там чуть не дрались, а Лита с Саюлой очень близкие подруги.

– На репетициях им это не мешало, да и игрой её Сольгер был доволен, – возразил Арлен, всё ещё находясь в задумчивости, но затем устало вздохнул и вроде вернулся к реальному миру. – Хотя, я тоже могу накручивать. Там столько людей было, а я уже беспокоюсь, хватаясь за преждевременные выводы.

– Молодец, сам дошёл, – ухмыльнулась Эстер.

Но его тревога отчасти уже передалась и ей. И пускай казалось, что Арлен наконец отпустил невысказанные опасения, было ощущение, что они никуда не спешили уходить. Требовались время и способ отвлечься.

– Вернулись уже? – Марта показалась в дверях; настроение у женщины явно подправилось.

– Не ночевать же нам там? – заметила Эстер.

– Зря поднялись, рассказали бы мне хоть за чаем, что там было, как прошло, – хозяйка прошла к столу посреди комнаты.

– Ну, спуститься ещё не поздно, так? – улыбнулась Эстер, глянув на Арлена.

Звучало, как хороший повод отвлечься. Маг медлил с ответом.

– Я бы немного отдохнул даже перед мирным чаепитием, – отчего-то тихо наконец ответил он.

– Понимаю. Ну вы хоть скажите, как там наши девочки, в грязь лицом не ударили? – присев на стул, улыбнулась Марта. – Саюла с утра на хрипоту жаловалась, боялась, заменят её перед премьерой.

– Похоже, так и случилось: она не выступала, – кивнула Эстер.

– Да? Как жаль. Они без зонта вышли, вернётся, так вообще ещё с простудой сляжет… – покачала головой хозяйка. – Так роли и не сыграет: пьеса не на весь сезон у них вроде.

– Планируется ещё пять выступлений, – подтвердил Арлен.

– Ну, вот. Будем надеяться, что у них всё обойдётся.

– Может, кто из театра плащом или зонтом поделится, проводит кто-то, – предположила Эстер. – Ну, или переждут.

– Дождь кончится нескоро, – возразил Арлен.

– Мир не без добрых людей, помогут, – в свою очередь хмыкнула Марта, поднимаясь. – Я, наверное, всё же чайник поставлю. Жаль, накрылся медным тазом грушевый пирог…

– Да не так сильно я их и попортил! – откуда-то из одного из ящиков рабочего стола огрызнулся Тильд.

Хозяйка только рассмеялась, скрылась за дверью. Эстер с улыбкой покосилась в сторону, откуда слышался голос фамильяра. Повозившись в ящике ещё несколько секунд, звероящер наконец затих. Арлен с тихим вздохом улёгся поверх покрывала, глядя куда-то в темноту далеко наверху. В наступившей тишине стало слышно, как стучат капли дождя по скатам крыши, шумят потоки воды в желобах по краю карниза. От удара грома робко зазвенело что-то на втором этаже.

– Разыгралась погодка… – спустя некоторое время пробормотала Эстер. – Эй! Ты не уснул?

– Что, ещё раз? – неуверенно отозвался Арлен.

– Не уснул ещё? Или разбудила?

– Я думаю.

– О чём? – тут же полюбопытствовала девушка.

С ответом маг снова замялся. Если, конечно, собирался отвечать. Эстер же ещё терпеливо дожидалась.

– Много о чём думаю… – наконец всё также не слишком уверенно проговорил он. – Например о том, почему тебя так волнует, о чём я думаю.

– Чистейший личный интерес, можешь не заморачиваться, – хмыкнула в ответ Эстер. – А о чём ещё? Ну, тоже чисто как пример.

– Пытаюсь понять, что ты имела в виду, когда набросилась на меня по дороге в театр.

«А, значит, всё-таки задела», – злорадно улыбнулась девушка, прикрывая на миг глаза. Выводы напрашивались сами собой. Может, удастся ещё и развить тему и довести план до конца. По крайней мере теперь, когда появился шанс, сделать это для Эстер стало делом чести. Сейчас, правда, явно не удастся: оппонент выглядел вялым и потрёпанным, и на спор он вряд ли пойдёт, скорее, как-нибудь сменит тему или вовсе уйдёт вниз. Тут Эстер прислушалась. На лестнице послышались шаги. «Марта наверное звать идёт», – подумала она. Арлен на звук среагировал ещё раньше, сев на кровати и переведя взгляд на дверь. После визита Марты он как будто слегка успокоился, но снова открывшаяся дверь вернула всю тревогу.

– Лита, вы всё-таки без зонта шли? – как только она открылась, заглянула в проём и удивилась Эстер.

Девушка молча прошла в комнату, закрыла дверь. Похоже, действительно никто не предложил им ни плаща, ни зонта: короткие волосы Литы хаотично торчали мокрыми иголками во все стороны, девушка мелко дрожала и пыталась отдышаться, как после бега, а с одежды ручьями текла на пол вода. Эстер перевела внимание на хозяина комнаты, узнать, не беспокоится ли он за деревянный пол. Но его явно беспокоило не это.

– Лит, где Саюла? – осторожно спросил Арлен.

Девушка всхлипнула, задрожала сильнее, обхватив себя руками за плечи. Дурное предчувствие неприятной холодной волной прошлось по телу, Эстер молча переводила взгляд с неё на мага и обратно. Арлен поднялся с места, подошёл было ближе.

– Лита…

– Не трогай меня! – вдруг с криком вскинула взгляд она, на что он остановился в двух шагах от неё. – Я вообще шла сюда, чтобы тебя придушить к чёртовой матери… Но ты ж не виноват… – уже прерывисто зашипела Лита, больше напоминая загнанного зверя. – В чём и проблема… Только идея, не действие, мысль, воплощённая чужими кривыми руками… Поотрывать бы их…

– Лита, что случилось? – мягко, но с явным напором перебил её Арлен.

Она обрала руки от плеч, будто пытаясь ответить рваными жестами, не находя слов. Но слова наконец-то нашлись:

– Несущий трос порвался. Мы надеялись, но… сказали, несовместимая…

Голос сорвался, она зажмурилась и снова вцепилась в промокшие плечи, пытаясь задавить рыдания. Дождь барабанил по крыше, не давая места тишине. Но ей места не было: Лита хрипло вдохнула и вдруг, закрыв лицо руками, закричала, а после слепо больше упала, чем рванулась в сторону рабочего стола, схватил оттуда обрезок тонкого листа металла. Арлен ещё раньше кинулся ей наперерез, но успел только схватить её за руки, чтобы остановить. Она с криками вырывалась, но безуспешно. На мокрой одежде появилась кровь. Но била обрезком Лита себя на руке, пока его наконец не удалось вырвать и отбросить в сторону. Она не успокоилась, но перестала вырываться, переломившись в ещё крепко держащих руках пополам и продолжая уже тише, но задыхаться от слёз. Эстер осталась на своём месте в ступоре.

– Эстер, сходи за Рэйгой, – вдруг тихо попросил маг.

Девушка тут же сорвалась с дивана на лестницу, по пути заметив, что успел вылезти из своего укрытия на столешницу Тильд. Эстер надеялась, что аптекарша ещё не спит.

***

– Идёшь на похороны?

– Я занят.

Но Эстер знала, что причина не только в этом. Да, сначала была причина нелюбви к скоплениям людей. Но была ещё одна, причём довольно сомнительная: вина. Арлен отрицал наличие этой причины, но Эстер явно видела, что он сам в этом не до конца уверен. Всё-таки если бы не предложенная и позабытая уже идея…

Как оказалось, на последней репетиции действительно сорвался один из несущих декорации тросов. Перетянутый тяжёлый канат, лопнув в протёртом месте, как струна резко ринулся вниз, потянув за часть массивной декорации. Саюла задержалась на сцене поправить платье. Девушка скончалась на месте. Поэтому репетиция и стала на тот день последней. Премьеру отменять не стали, быстро починили систему декораций, афишу спешно сменили, а вместо Саюлы на роль выпустили актрису из второй труппы. На том инцидент и был исчерпан.

Дальше театра и дома Марты скорбь не ушла: никто не знал. Но, как знала Эстер, человек на похороны собралось много. Сама она не ходила. Во-первых, осталась вместо Марты следить за домом. А во-вторых, Эстер отчего-то не считала себя достаточно близким для Саюлы человеком. И её это пугало. Пугало и странное осознание, что действительно скорби она не чувствовала. Грусть, тоску, досаду – но не скорбь. С ужасом Эстер ловила себя на мысли, что жалеет лишь о том, что не успела с ней пройтись по возможным местам работы. Хотелось с кем-нибудь об этом поговорить, но и этого потерявшаяся в притихшем доме девушка боялась.

А дом действительно затих. Непривычную тишину, что пришла на смену тёплому и живому шуму, нарушали только стоящие в холле часы. Эстер думала, что от их тиканья сойдёт с ума, и впервые была рада слышать грохот кастрюль на кухне. Готовят еду – значит, не все ещё вымерли. Но на обеде, где обычно собирались все жители, приходилось снова сталкиваться с натянутым молчанием, вместо обычной пускай тихой, но живой болтовни.

На Литу Эстер старалась просто не смотреть. Однажды столкнувшись в коридоре у душа, она её вовсе не узнала. На девушку было больно смотреть, а Эстер даже и не знала, что ей делать. В итоге решила не делать ничего. И от этого словно оказалась в стороне от всех, не понимая ситуации и стыдясь собственного бесчувствия. Единственным ободряющим фактором в этой оказался на удивление снова Арлен. Как и Эстер он предпочитал отмалчиваться и не лезть к близким друзьям Саюлы со своим сочувствием – только Лита порой приходила выговориться сама и Эстер не раз была свидетелем, то и дело при этом откладывая на потом свои переживания. Ну а к периодической его апатии все уже давно привыкли, а кто не привык, те принимали его неприметное слегка растерянное молчание за всё ту же скорбь. А Эстер просто делала вид, что она неплохая актриса и хорошо держит себя в руках. Держаться всё равно приходилось, но не по тем причинам, которые приписывали некоторые окружающие.

А месяц близился к концу.

Глава IX – Без моей помощи ты ничтожество

Под ногами мягко шелестела прелая листва, лес никак не кончался. Эстер казалось, она ходит кругами. Чёрные сплющенные с боков стволы, казалось, бесконечно высоких деревьев стояли кругом сплошной стеной, а колючие бесцветно-пепельные кустарники не пускали с тропы. Где-то высоко над головой то и дело шелестели крылья, слышались хриплые голоса птиц, временами девушка могла различить блеск хищных глаз среди листвы. Останавливаться не хотелось, но и идти дальше было боязно: а куда она вообще идёт? Эстер не знала, но продолжала двигаться вперёд, следуя за едва видимой во влажном полумраке тропинкой.

Вдали слышался смутно знакомый голос. Слов было не разобрать, но Эстер отчего-то была уверена, что едва слышная, всё время повторяющаяся строчка или фраза предназначена ей. Направление, откуда звали или предупреждали, она разобрать не могла и лишь надеялась, что виляющая из стороны в сторону тропа ведёт именно туда, а не куда-то ещё. В любом случае, голос со временем не удалялся. Но и не приближался. Чёрные птицы всё чаще давали о себе знать. В какой-то момент она снова подняла взгляд, среагировав на особенно громкий голос пернатого обитателя местных ветвей. От увиденного пришлось на миг похолодеть, что-то подсказывало, что ничего хорошего это не предвещает. Нет, это не крылья шелестели среди листьев. Это редкие листья колыхались там, где не было оперения и злобных блестящих глазок. Отчасти казалось, что стая пернатых и есть листва. Оперённое стаей хищников дерево; вот и птичьи яйца лежат в раскрытых цветках на концах ветвей, созревают. А там, чуть дальше, среди тонких настоящих листьев, тоже напоминающих оперение, наверняка дозревают птенцы. Так значит, и под ногами не листва? Эстер отступила назад, пытаясь разглядеть сквозь туман мягкую землю. Скорлупа, полуразложившиеся перья, хорошо сохранившиеся черепа с острыми клювами, изогнутыми, как крысиные зубы, и устрашающе глядящими на неё пустыми глазницами. Птицам на деревьях явно не понравился этот шаг назад. Они манили её дальше, вперёд, где слышался ещё более чёткий шорох множества крыльев, чаще перекликались сорванные когда-то прекрасные голоса. Эстер была уверена: когда-то птицы были певчими. Так отчего сейчас они только хрипят и так недовольно щёлкают зубами-клювами, косясь на неё слепыми блестящими глазами? А стая потихоньку начала шевелиться, отдельные птицы то и дело перелетали с ветки на ветку, другие просто хлопали крыльями, крепко держась за насест единственной когтистой лапой.

– Нет, господа, дальше я не пойду, – всё-таки задумчиво проговорила Эстер, ещё раз взглянув на них.

Стая зашумела сильнее, земля зашевелилась, пошла волнами. Сотни крыльев тянули лес вверх, в неведомое небо, свет которого не доходил в эти дебри. Но корни деревьев ещё крепко держались за землю и лишь колыхались дёрн и мёртвая подстилка. Но Эстер не устояла, потеряв равновесие. Птицы продолжали шуметь, кружить над ней, время от времени опускаясь и угрожающе щёлкая клювами прямо над головой, грязные когти проносились мимо, едва не касаясь лица.

– Ладно, прекратите, иду я, иду! – Отмахиваясь от назойливых пернатых, девушка в панике поднялась с земли, спешно двинувшись дальше по тропинке.

Стая ожидаемо вернулась на ветки. Эстер сбавила шаг, внимательней оглядываясь по сторонам. Лес становился реже, через стволы уже было даже видно что-то кроме серых кустов и их длинных ломких колючек. В основе пустые ещё не заросшие оперёнными деревьями места. Стволы, окружающие её, тоже менялись, обретая странные формы.

Тихий зов донёсся откуда-то сбоку, совсем рядом, даже встрепенувшиеся птицы не смогли заглушить чей-то уже чуть сиплый от крика голос. Он звал её по имени. Мимо лица метнулся белый мотылёк, Эстер по инерции проследила за ним взглядом, пока хищная стая снова поднималась в воздух. Невесомая, словно бумажная бабочка едва успела долететь до ближайшего ствола дерева, где была схвачена в когти пролетающей мимо птицы. Но Эстер поняла предупреждение, ещё раз внимательно приглядевшись к дереву, в формах которого ещё угадывались поднятые вверх руки и стройная подростковая фигурка.

Птица пролетела совсем близко, на этот раз задержавшись у плеча и заставив остановиться. В другое плечо тут же вонзились когти, с отвратительным звуком сминая мягкие мышцы и прорастая в плоть. Эстер с криком сбила пернатого паразита, под шум и птичий хрип кинулась прочь с тропы, пытаясь уворачиваться от новых нападений. Под лесной подстилкой снова почувствовалось движение, но девушка уже не придавала этому значения. Где-то в стороне снова мелькнуло что-то маленькое и белое. Не обращая внимания на густой кустарник и кружащихся птиц, Эстер ринулась прямо туда, на зов и это слабо мерцающее пятнышко. Снова мотылёк, снова раздавлен в пепел и сверкающую пыль когтями пернатого хищника. Снова смутно знакомый голос, уже совсем близко.

– Ныряй под ветки!

Кто-то крепко схватил её за запястье и дёрнул за собой, вниз, в самое переплетение колючих зарослей. Эстер попыталась вырваться, но юркий незнакомец оказался сильнее и напористее. Что хуже, когти и клювы или эти длинные шипы, ещё следовало подумать; платье быстро оказалось порванным в нескольких местах, Эстер едва успевала защищать лицо свободной рукой, что тут же оказалась расцарапана в кровь. Птицы в кустарник не залетали, но били крыльями по листве и кричали, бежать в полусогнутом состоянии оказалось тяжелее, чем она думала, так ещё и ноги словно вязли в тумане, отказывались слушаться. От птичьих голосов и шума впору было оглохнуть, а невидимый пока проводник всё тянут и тянул дальше, крича время от времени что-то ободряющее и не отпуская её руки.

Кустарник кончился внезапно, как и оглушающий шум. И снова она пропустила момент, когда остановилась, и когда пропал куда-то тот странный паренёк. Эстер в недоумении оглянулась. За спиной в трёх шагах остался самый обычный лес. Тоненькие молодые деревца совсем рядом, более старшие их собратья дальше, в тени. А по корням малина. Белые цветы, спелые ягоды – всё на одном кусте, а вокруг уже знакомые словно бумажные мотыльки. Девушка взглянула на раненую руку, неуверенно присмотрелась к красным разводам. Липкие, на вкус сладкие… Малиновый сок?

К лесу Эстер решила не приближаться, как бы дружелюбно не выглядел он теперь, и как бы заманчиво не щебетали где-то в чаще его певчие пернатые обитатели. Разворачиваться к нему спиной тоже было боязно, но девушка не могла не полюбопытствовать, что там дальше, кроме леса.

От простора закружилась голова. Долина, раскинувшаяся перед ней у подножия крутого холма, на вершине которого и стоял лес, чем-то напоминала приятно-зелёную чашу с бортами-холмами, а за ними, словно остановленные преградой крутых склонов – мягкие горы лиловых кучевых облаков. Лениво изгибающаяся река уходила вдаль навстречу поднимающему в зенит солнцу, мягко плескала едва заметной волной. А где-то уже далеко переправлялся на другой берег на плоту знакомый Эстер паренёк, которого она так толком и не рассмотрела и лишь по голосу примерно прикинула возраст: похоже, они одногодки. Высокие травы скрыли его, стоило ему только сойти с плота, и лишь по отличному от движения ветра колыханию верхушек колосков девушка могла следить, куда он пошёл.

Но странный спаситель не занимал уже много внимания, стоило только проследить направление его движения. Далеко, за облаками, но выше облаков, размеренным спокойным шагом шёл вдоль зависшей над долиной длинной ленты белых бабочек, огромный… олень? Нет, это что-то другое. «Я видела его на полке у Вельды», – прикусив губу, вспомнила Эстер. Нежно-голубая шерсть, тонкая и лёгкая развевающаяся грива, тонкие высокие рога, длинные тонкие ноги без копыт, но с пальцами, хлыстовидный хвост с кистью лиловых облаков на самом конце. Над прямой его спиной завис, переливаясь неведомыми Эстер знаками, бесплотный солнечный вихрь, словно ещё одна стайка этих странных мотыльков, лентами охватывающих небо, что сверкало крупными звёздами, несмотря на почти поднявшееся на вершину небесного купола солнце. Подобные ленты голубых и бирюзовых оттенков тянулись за неведомым громадным зверем, обвивали воздушной пеленой его ноги и шею, рвались в движении и тут же струились подобием шёлка вновь. И там, среди белых лент и сине-фиолетовых облаков под музыку и тихий шелест за Аслилом шла вереница разношёрстных людей и духов. Прозрачные птицы несли сквозь туман мимо множество лёгких разноцветных нитей, то и дело задевая звенящими крыльями. Невыносимо тянуло к ним.

Эстер сделала шаг навстречу, туда, вниз, к этой странной процессии. Вокруг почти ощутимо разорвалась тонкая калька воздуха, разлилась воздушная музыка, словно ветер пролетел через занавес из лёгких серебряных колокольчиков под эхо одинокой флейты где-то за горизонтом…

– Тебе нельзя.

Голос принадлежал Тильду. «Что он делает в моей комнате?» – удивилась Эстер, поднимая голову и тут же осознавая, что со своим местонахождением она неплохо так ошиблась, причём на все четыре имеющихся этажа. Но Тильд не мог говорить. Звероящер спал у прогоревшей лампы, тут же на столешнице, на краю которой неосторожно прикорнула, задумавшись, и она тоже.

В голове ещё стояла последняя запомнившаяся картинка из завораживающего и странного на фоне обычных кошмаров сна. Девушка отчего-то чувствовала себя словно одурманенной, в голове ещё стоял лёгкий звон невидимых бубенцов. Отходить от этого дурмана не хотелось, но продолжить спать вот так сидя за столом в чужой комнате показалось как минимум неприличным. Эстер зевнула, присмотрелась к кровати, но обнаружила её заправленной. «Я тут всю ночь и утро проспала?» – разыскивая взглядом в полутьме часы на другом столе, ужаснулась девушка. Но часы показывали половину первого, а за открытым окном стояла беззвёздная ночь.

Эстер тихо поднялась со стула, так же тихо задвинула его, чтобы не мешался в полумраке. По слабому освещению каркаса балок наверху в дальнем конце второго этажа она поняла, что за занавесом горит свет. «Сколько ж я уже тут дрыхну? И не разбудил ведь, чтобы выставить…» – приблизившись к завешенному тканью проходу, девушка уловила слабый шум, потом едва слышные, как всегда, шаги. Странно, обычно в это время Арлен уже спал и добудиться можно было разве что до Тильда, и то не всегда. Отвлекать от каких-либо дел смысла не было. К тому же, если уж изменил режиму, то, значит, что-то важное. Так что Эстер просто ещё раз зевнула и тихо вышла, чтобы просто дойти до своей кровати и по возможности досмотреть сон там. По крайней мере пока это было единственное осуществимое желание.

***

– Сольмен будет против.

– А разве мы будем её спрашивать?

– Без неё я практически бессильна. И она это знает.

– А можно ли её обхитрить?

Женщина рассмеялась. Её собеседник молчал, хотя и разозлился.

– Обхитрить демиурга? Ну ты и авантюрист, мой маленький друг!

– Но вас всех же как-то заперли в Бездне? – достаточно дерзко возразил ей он.

– Ну, во-первых, не всех, бедняжка Аслил остался. А во-вторых, то были архимаги, что совсем не ровня нынешним. Один такой умелец мог бы поспорить поодиночке со всеми Великими, и их была дюжина. А ты один.

– Но ты со мной!

– Не надо делать таких громких заявлений: ты просто один из тех редких, кто дерзнул обратиться. И сделать что-то вне Бездны я пока не могу, даже если ты меня сам позовёшь. – Тут она хитро рассмеялась, затем лениво зевнула и снова заговорила: – К тому же свою часть нашего договора ты всё равно до сих пор не выполнил. Я могу вообще тебя отсюда выкинуть за шкирку и ничего больше не говорить, продолжив ждать. Но, как оказалось, без моей помощи ты ничтожество…

Он снова смолчал, а она словно намеренно его злила, сама оставаясь по-весёлому равнодушной.

– Конечно, Сольмен и так на меня зла. И будет зла, когда узнает о твоей удаче в ходе выполнения уговора. Но я слишком устала эту удачу ждать, – почти жаловалась женщина. – Пока что златопёрая сестра моя терпит, ведь она убеждена, что ничего не получится. И знаешь, глядя на тебя, я начинаю задумываться, что она права.

– Я не давал поводов сомневаться! – не удержался он.

– Не давал? Хм, а мне кажется, ты каждый день себе ставишь целью меня разочаровать…

– Каждый день я стараюсь хоть на волосок подойти к общей цели!

– Ты уже третий год не можешь найти одного единственного человека, хотя ты знаешь всё, что нужно и даже больше, и он не раз был у тебя практически в руках! – вдруг едва ли не зарычала она.

– Но ты могла бы хотя бы точнее указать, где он…

– Нет, не могла! Сквозь крыло Сольмен, знаешь ли, даже теней не видно! Впрочем, если бы было видно, я бы давно помогла Таусу подослать Воина или Карающего, и мы сейчас не говорили! Так что будь добр постараться. Скорее Стена сама прогниёт, чем ты что-то сделаешь…

– Не уходи!

Она остановилась, довольно хмыкнув. Редкое зрелище: её собеседник был на грани отчаяния.

– Понимаешь, Райхан, ты мне не нужен. Я могу найти ещё какого-нибудь ярого фанатика и совершить прорыв с уже его помощью. Но я-то тебе нужна, не так ли? – Она оглянулась, хитро сверкнув глазами через щели в шлеме. – Так что это в твоих интересах выполнить всё быстро и без глупостей, понимаешь?

Она лукавила: он был ей необходим. А он снова недовольно скривился, услышав обращение. Земное имя ему нравилось больше, чем истинное, но богиня отказывалась называть его так, как он хотел.

– Понимаю.

– Так какие ещё могут быть ко мне вопросы? Я и так стараюсь, как могу. А вот ты явно выкладываешься не полностью… Такими темпами я действительно сделаю жертвой тебя. – Она усмехнулась. – Как ни крути, ты тоже подходишь…

– Но ты не можешь причинить мне вред за пределами Бездны. А Собор для меня не проблема, сама знаешь. Да и жертвой я не стану, будь я убит райгасом, – возразил он.

– Поверь, я найду способ.

Он хотел задать ещё вопрос, но больше не ощущал её присутствия в кромешной темноте. Ушла. Досадно. За спиной призывно фыркнули, раздался шорох длинного меха и скрежет расступающегося под давлением когтей песка: ждал у выхода в Лабиринт едва поднявшийся на многочисленные ноги Ашлат.

***

– Спишь там, что ли?

Эстер в недоумении заглянула за пианино. Из-за свесившегося вниз чехла мало что было видно, а заглянуть как-то иначе, чем сверху, не позволяла отставленная в сторону задняя стенка инструмента. Трогать её как-то не захотелось: выглядела деревяшка очень тяжёлой, плюс на ней висели мотки какой-то проволоки, похоже, струны, причём в определённом порядке, нарушать который тоже было не слишком много желания. Эстер требовательно постучала по стенке, прислушалась. Внутри было только гудение потревоженных струн, а затем едва слышное шевеление.

Эстер отошла на несколько шагов, размышляя. Затем вернулась к инструменту и подняла крышку клавиатуры, тихонько провела пальцами по новеньким клавишам. Старые несильно выделялись на фоне новодела, но при определённой внимательности можно было понять, какая часть клавиш была здесь всегда, а какую приделали на место вчера вечером. Эстер прикусила губу, с сомнением глядя перед собой, словно пытаясь разглядеть что-нибудь через стенку пианино. Дерево прозрачнее не становилось. Девушка тихо хмыкнула и наугад пару раз в разных местах ударила по клавиатуре. Судя по рваному звуку, далеко не все клавиши имели возможность выдать верную ноту. Некоторые вообще похоже струн за собой не имели. А судя ещё и по нескольким несистематичным ударам изнутри инструмента и сдавленным ругательствам, меж ним и стенкой кто-то был.

– Проснулся? – как можно безобиднее спросила Эстер, когда этот кто-то соизволил малость неуклюже вылезти в пространство между стеной и пианино.

– Издеваешься, да? – выпутывая из волос порванную струну, сонно поинтересовался Арлен.

– А чего ты там застрял?

– Заработался слегка… Бывает.

– И часто бывает?

Отвечать он не стал, наконец закинул назад в инструмент струну, осторожно отодвинул мешающую пройти крышку.

– Как ты там вообще поместился? – не стала настаивать Эстер. – Забаррикадировался ещё зачем-то… И зачем залез?

– Там верхние стенки гвоздями приколочены, иначе до внутренностей не добраться. – Похоже, сон мага так и не отпускал.

– А гвозди не вытащить?

– В принципе можно… Но внешний вид…

– Как знаешь.

За разговором уже вышли в жилую часть. Эстер, напевая простенький мотив прилипшей ещё на премьеры пьесы песенки, привычно рухнула на диван. Мотив уже надоел, да и ассоциации к тому дню не давали покоя, но избавиться от назойливой мелодии она не могла. Отвлечься снова? Эстер задумчиво закинула ноги на перекладину между ножек стоявшего напротив дивана стула.

– Хм… Подожди, а как же та же магия? – вдруг спросила она.

– Ты к чему?

– Ну, там… – Эстер попыталась переработать крутившуюся в голове картинку в адекватное описание. – Не знаю, телекинез же вроде называется? Или ты не можешь?

– А, ты всё ещё про это… Всё я могу, но просто рисковать не люблю. Можно было бы, но там столько работы, что мне банально не хватит концентрации.

– А это обязательно?

Честно заметить, в делах магических она всё ещё мало что понимала.

– Если ты думаешь, что всё так просто – подумал, и предмет уже сам на нужное место прыгнул – то вынужден тебя разочаровать: дело это непростое и требует больших затрат сил, – не самым понятным образом отозвался он. – Объяснять тебе бессмысленно, так что давай этот вопрос закроем.

– А другой задать можно?

– Зачем?

– Убить время.

– Погоди, а что у нас со временем? – вдруг обеспокоенно спросил Арлен.

– В каком смысле?

– На часах что?

– Ну, дело к полдню идёт, – наугад пожала плечами Эстер. – Эй, ты куда? – удивлённо спросила она, когда он снова ринулся сначала за занавес, а потом и прочь из комнаты, едва успев захватить сумку.

– Завтра вечером всё объясню! – уже откуда-то с лестницы ответил он.

«Что происходит?!» – Эстер подбежала сначлак двери, а затем и к окну, распахнув ставни, высунулась наружу, хотя бы узнать в какую сторону ломанулся он. Мимо по карнизу мелькнул Тильд, звероящер с разбегу без каких-либо сомнений сиганул вниз. Однако проследить, куда унёсся его хозяин уже было невозможно.

– Уже который день носится, как ужаленный… – послышался за спиной голос Марты.

Эстер со вздохом оглянулась, прикрыла окно. Снова повисла неловкая напряжённость, вызванная траурным видом хозяйки. У Эстер ни траура, ни трагедии не получалось, но осуждает её Марта или нет, она не знала. Хозяйка на вид оставалась сдержанно спокойной.

– Делиться планами он не желает… – кисло пробормотала девушка. – А Вы сюда зачем? Я где-то нужна?

– Нет, просто он меня чуть не сбил на лестнице, решила зайти, понять, что происходит, – пожала плечами Марта.

«Но тут уже ничего не узнать…» – задумалась Эстер, отходя к рабочему столу, чтобы узнать время точнее: вдруг всё не так плохо? Но на циферблате действительно был почти полдень. «А это ещё что такое?» – рядом с часами нашёлся бумажный прямоугольник светло-зелёного цвета.

– Отправление с Первого аэровокзала в двенадцать ноль пять… – прочитала первую попавшую на глаза строчку Эстер.

– Билет что ли? – оглянувшись, уже в дверях спросила Марта.

– Ага. На сегодня…

– Это он на вокзал, получается, подорвался? Без билета… Ещё и поздно, – усмехнулась хозяйка. – Да, беда… Ладно, будем ждать назад. – Она ещё немного постояла в дверях и вдруг снова обратилась к Эстер: – Кстати, да, у меня действительно будет к тебе поручение. Едва не забыла. Я подожду тебя внизу, но сильно не задерживайся.

На этом она наконец ушла. Эстер кивнула и вернула билет на место. Обидно, наверное, будет. Только куда собрался? «Пункт назначения: округ Конрал, Вертикальный Город… Что-то я подобное уже слышала», – задумалась девушка. Ну да, званый вечер, на который сманивал мага Грег, вроде говорили, что ночь проведут в Вертикальном Городе… «Да и организатор вечеринки вроде оттуда. Надо хоть узнать, что это за штука такая», – поставила себе новую цель Эстер. Ещё до прибытия сюда она слышала что-то про какую-то Вертикаль и про этот город. Что-то подсказывало, что под обоими названиями подразумевается одно и то же, но девушка не спешила с выводами. Вместо этого она поспешила на лестницу за Мартой.