Текст книги "Грим (СИ)"
Автор книги: Рerson
Жанры:
Любовно-фантастические романы
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 40 страниц)
Джинни в ответ на это чмокнула его в щеку и убежала куда-то к зовущим ее однокурсникам.
– Знаешь, Гарри, у меня самой руки чесались наслать на нее какие-нибудь чары! Но я бы все равно до такого не пала. Да и не смогла.
Гермиона вытащила из кармана мантии обломки своей волшебной палочки. Гарри удивленно присвистнул.
– Что случилось? – резко спросил он.
– Не спрашивай. Прости, но я не могу тебе сказать.
Гарри внимательно посмотрел на Гермиону. Они уже больше семи лет были друзьями и всегда доверяли друг другу. И если Гермиона не может сказать, значит, на это имеются веские причины.
– И я хочу попросить у тебя совета. Что мне делать? Я ведь не смогу без палочки на уроках…
– Ну, это понятно. – Да и так волшебнице необходима палочка, не только для уроков. – Тебе надо срочно посетить лавку Олливандера. Помнишь, Рон на втором курсе ходил со сломанной палочкой, – при этих словах глаза Гермионы опасливо сверкнули. – И потом блевал слизняками от своего же заклятия.
Но у тебя палочка разломлена надвое, ее уже не восстановишь. С моей тоже такое было.
– И ты восстановил ее Бузинной палочкой. Но сейчас она лежит в гробнице Дамблдора. И нет никакой надежды на восстановление моей старой палочки.
– Так что единственный выход – как можно скорее сказать о палочке МакГонагалл. Я думаю, она тебе разрешит покинуть школу и купить палочку.
– Знаю, что разрешит, – удрученно произнесла Гермиона. – Только вот как я объясню это?
Большой зал быстро пустел. Через несколько минут начинались занятия.
– Ладно, идем на Историю. Напишу контрольную, а потом сразу к директору.
Единственным случаем, когда на Истории магии ученики не дремали на партах, была контрольная работа. Тогда школьники что-то быстро записывали на пергаментах, отмечали правильные ответы, некоторые даже грызли перо, обдумывая, чтобы такое ответить на тот или иной вопрос. Профессор Бинс же в это время продолжал висеть на своем обычном месте, тараща глаза куда-то вдаль, будто на стене было что-то очень интересное.
Когда же звенел звонок, ученики, уставшие от мозговой деятельности, непривычной на Истории магии, с диким ревом сдавали работы и выскакивали из аудитории. В этот момент они не особо отличались от магловских школьников.
Гермиона, первая написав и сдав работу, быстро поднималась по лестнице к кабинету директора. При этом ее чуть не сбила группа пуффендуйцев-второкурсников, которые удирали от Пивза, кидавшегося в них водными бомбами.
– Прекратить, Пивз! – громко произнес кто-то.
Наконец достигнув последней ступеньки, Гермиона увидела Малфоя. Похоже, бомбометание задело и его. Полтергейст лишь рассмеялся. А потом его с криком втянуло в воронку, и он исчез. При этом Малфой даже не вытащил палочки.
– Что ты с ним сделал? – строго спросила Гермиона, подходя к слизеринцу. С волос Малфоя стекала вода, челка прилипла ко лбу. Но даже мокрый он был симпатичнее многих парней Хогвартса.
«И почему всех девушек тянет вот к таким мерзавцам? – грустно подумала Гермиона. – Потому что почти всем мерзавцам дана такая внешность. А вот хорошие простые парни в большинстве своем обладают какой-то безликой внешностью. И замечают только таких, как Малфой!»
– А тебе-то что? Через час, максимум два, твой ненаглядный Пивз будет снова доводить до белого каления Филча.
– Он мне не ненаглядный, – произнесла Гермиона. – Я просто не видела, как ты использовал палочку.
– Значит, тебе пора носить очки, Грейнджер! – резко ответил Драко.
«Черт! Я снова по привычке не пользуюсь палочкой!»
Намного удобней было колдовать без палочки, не приходилось доставать ее из карманов, что занимало какое-то время.
– Убавь тон, Малфой!
– Нет, это ты убавь, заучка! Я не эта тупая блондинка, чтоб ты орала на меня. И не надо даже пытаться вымещать на мне свою обиду и злобу на своего рыжего придурка!
Гермиона почувствовала, что краснеет. Рука непроизвольно потянулась к карману, где нащупала лишь сломанную волшебную палочку.
Драко насмешливо глядел на нее. Он ведь знал, что она не сможет наслать на него даже самое слабое и захудалое заклятие. И теперь наслаждался растерянностью, написанной на лице этой гриффиндорки. Конечно же, он не должен показывать, что знает о палочке, но ему очень хотелось знать, что сделает Грейнджер.
– Придурок!
– Слабо, Грейнджер, – с издевокой произнес Драко, наблюдая, как Грейнджер пытается обогнуть его. Он не давал ей сделать этого. – Ты, наверное, также называла Уизли? Или нет, что это я? Ты всю ночь проплакала в подушку, вспоминая о ваших сладких мгновениях и утраченной любви!
Гермиона почувствовала, что будь у нее нормальная волшебная палочка, Малфой бы схлопотал аваду.
Драко же покачнулся. Волна столь сильной ненависти толкнула его в грудь, что на секунду прорвала его блок в сознании.
– Мерзавец!
– В твоих словах это звучит как несомненное признание моих достоинств!
Гермиона замахнулась на него, не помня ничего от ненависти. Единственным ее желанием было разодрать в кровь лицо слизеринцу. Но у него была отличная реакция. Он тут же перехватил обе ее руки и приблизил свое лицо к ее лицу.
– Я же говорил, что очень слабо, Грейнджер! – он откровенно смеялся над нею. Ему доставляло огромное удовольствие доводить гриффиндорку.
Гермиона с открытой неприязнью смотрела на Малфоя. Ей очень хотелось плюнуть ему в лицо. Она знала, что после этого он точно сломает ей все кости. Другой причиной, и, пожалуй, более правдивой, было то, что горло у Гермионы от страха пересохло.
На удачу слизеринца и на беду гриффиндорки в коридоре больше никого не было. И Малфою представился случай сколько угодно измываться над девушкой.
Нет, он не собирался применять к ней какую-либо физическую силу. После измываний тети Беллы Грейнджер было ничего не страшно. Но вот слова порой больше растравливают душу, растаптывают уверенность, ранят больнее, чем Круциатус.
– Ох, и никто не спасет гриффиндорку от мерзкого Пожирателя смерти! Поттер, Уизли, Лонгботтом! Где вы? Ау?
Рон! Рон, спаси меня! Что, он не придет? Конечно, зачем ему такая девушка?
Новый толчок ярости и ненависти.
«Ненавижу! Ненавижу! Чтоб тебя!»
Прозвенел звонок.
Гермиона дернулась, пытаясь освободиться, но силу Малфоя и ее невозможно было соизмерить. Она посмотрела ему прямо в глаза, чувствуя какой-то смутный страх. В его глазах не было блеска, в абсолютно черных зрачках ничего не отражалось.
Драко почувствовал слабую нить ее страха среди других ее эмоций. Но он не понимал, что испугало девушку. До этого ничего кроме злости она не испытывала, что же теперь?
Малфой наклонился к ней ближе, совсем как сегодня утром.
Вчера она все-таки спасла его. Что-то внутри Драко зашевелилось. Наверное, это была совесть. Совесть, которая не тревожила его уже очень и очень долго. Он справедливо считал, что его совесть была слепой и глухонемой, так как не беспокоила его довольно давно. Оказалось, нет.
Малфой резко отпустил руки девушки. Грейнджер рухнула перед ним на колени. Драко быстро обогнул ее и отправился на урок.
Гермиона беззвучно слала проклятия ему вслед. Гриффиндорка зло стукнула по полу, вымещая на нем всю свою злость.
Никто лучше Малфоя не умеет так растаптывать нервы. Да и что Гермиона могла сделать ему без палочки? Ничего. Она могла заткнуть словами любого, но со слизеринцем этого у нее не получалось. Теперь не получалось.
За прошедший год, когда гриффиндорка не видела его, он сильно изменился. И внешне, и внутренне. Хотя и остался все такой же циничной сволочью, которая с удовольствием задирала гриффиндорцев.
Но внутренне он изменился больше. Видно, жизнь с Пожирателями и Волдемортом под одной крышей его многому научила. Теперь он был как в броне. И ни одно грубое, обидное слово или издевка не могли ее пробить.
Гермиона чувствовала, что Малфой стал злее и равнодушнее ко всему. Его не так часто как прежде можно было увидеть в компании однокурсников-слизеринцев. Он часто пропадал где-то, пропускал некоторые уроки. Правда, Гермиона видела его с книгами в Запретной секции. Раньше же слизеринец был нечастым гостем в библиотеке.
– Мисс Грейнджер! – послышался чей-то строгий голос. – Почему вы не на уроке?
– Профессор МакГонагалл, я как раз вас искала!
Гриффиндорка изложила директору свою проблему с волшебной палочкой, сочинив не очень правдоподобную историю про то, как она сломалась. Профессор МакГонагалл при этом смотрела на старосту недоверчивым взглядом, но разбираться ни в чем не стала. Директор позволила Гермионе пропустить следующие пары и отправила девушку скорее в Косой переулок. И посоветовала при этом использовать камин в учительской.
*
Где-то внутри магазина зазвенел колокольчик. Дверь захлопнулась, и вмиг все звуки улицы исчезли. В лавке Олливандера стояла абсолютная тишина.
– Добрый день, мисс Грейнджер! – раздался тихий голос.
Перед Гермионой словно из воздуха возник мистер Олливандер. Он был все так же худ и бледен, как и в момент их последней встречи в коттедже «Ракушка». Только вот лунное свечение его глаз стало много ярче.
– Здравствуйте, – робко произнесла Гермиона. Она почему-то робела перед этим человеком. – Я хочу приобрести у вас палочку.
– Что же случилось с вашей волшебной палочкой? – голос Олливандера стал печальным. – Виноградная лоза и жила дракона.
Гермиона молча вытащила из кармана обломки палочки. Лицо Олливандера стало еще печальнее, казалось, из его глаз сейчас польются слезы.
– Мне очень, очень жаль! – искренне произнесла Гермиона, чувствуя, как под пронзительным взглядом Олливандера в горле собирается ком.
– Я вижу, что вы действительно сожалеете, мисс Грейнджер, – строго произнес старик. – Но я должен вас огорчить. Сейчас у меня нет палочки для вас.
– Но как? – ошеломленно спросила Гермиона.
– Эти изверги, варвары, эти проклятые Пожиратели, они уничтожили почти все мои запасы! – взвыл Олливандер. – Столько великолепных волшебных палочек, столько труда, столько замечательных и редких материалов было на них потрачено!
Вы же помните, что творилось. У волшебников отбирали палочки…
Перед глазами Гермионы тотчас же возникла картина Косого переулка: десятки нищих оборванцев, клянчивших деньги и уверяющих, что они волшебники. У всех них егеря отбирали волшебные палочки.
И еще Гермиона помнила человека с окровавленной повязкой, который кричал ей, принявший образ Беллатрисы Лестрейндж, что-то про своих детей.
– Я помню, – глухо произнесла гриффиндорка.
– У меня сотни заказов по Великобритании, Ирландии, другим странам. Некоторые волшебники ждут палочек месяцами.
– Месяцами? Но как же я должна учиться без палочки! Мерлин!
– Мисс Грейнджер, я отлично помню, что вы и ваши друзья спасли меня из плена в Малфой-меноре, – при этих словах старик содрогнулся. – И так сказать, поэтому я постараюсь сделать вам палочку в кратчайшие сроки. Мне не далее как вчера привезли очень редкий материал.
Олливандер щелкнул пальцами, и линейка начала измерять правую руку Гермионы.
– Приходите через неделю.
– Через неделю? – столько уроков впустую, но, заметив взгляд старика, девушка выдавила улыбку. – Большое вам спасибо!
– Можете прийти с друзьями. Я буду рад видеть мистера Поттера и… мистера Уизли.
– Обязательно, – соврала Гермиона.
*
Она опасалась и ждала встречи с тем незнакомцем. Гермиона не знала, кто он, ни чем он занимается, она даже не знала, как он на самом деле выглядит. Вчера ночью она из любопытства попыталась снять с него капюшон. Но словно наткнулась на невидимую стену. На мантию явно было наложено заклинание, умело скрывающее внешность ее обладателя.
Время встречи стремительно приближалось. Стрелки слишком быстро описывали круги по циферблату, и вот уже до одиннадцати часов оставалось пятнадцать минут. Наконец, собравшись с духом, Гермиона направилась к Гарри за мантией-невидимкой. В это время ученикам бродить по коридорам Хогвартса было нельзя.
Гарри ее просьбе удивился, но промолчал и спрашивать ничего не стал. Между ними всегда было доверие, и никто из них не собирался его нарушать ненужными вопросами.
– Гермиона, только скажи, тебе ничто не угрожает?
– Нет, – ответила Гермиона. Это было полуправдой. На самом деле, она не знала. Тогда тот незнакомец попытался спасти ее, но кто знал его истинные намерения?
Теперь гриффиндорка шла на встречу с ним, даже не имея волшебной палочки.
В дверном проеме Гермиона столкнулась с Джинни.
– Я тебя как раз искала, хотела поговорить.
– Джинн, не сейчас, я спешу.
– Гермиона, но я же вижу, что тебе плохо. Я сама не одобряю Рона. Очень хочется обозвать его, – тут рыжеволосая девушка запнулась. – Мужем козы, например!
Обе девушки рассмеялись.
– Джинни, мне действительно плохо. Но я это переживу, отвлекусь на что-то.
– На уроки?
– Не думаю. Джинни, раз так случилось, значит, так суждено. Ничто в мире не происходит просто так. Даже если от обиды хочется выть. И не надо смотреть на меня с таким страдальческим выражением, как будто я инвалид и у меня не все в порядке с руками и ногами!
– Нет, что ты! – замахала руками Джинни.
Гермиона поспешно попрощалась с ней и, объяснив, что патрулирует коридоры, вышла сквозь дверной проем.
На часах было без пяти одиннадцать. А до Астрономической башни еще следовало добраться. В коридорах Гермионе, скрытой под мантией, никто не попался. Она без проблем добралась до лестницы, ведущей на самый верх башни.
Это место не пользовалось особой популярностью учеников, особенно после того трагического случая на шестом курсе.
Здесь был убит величайший волшебник Альбус Дамблдор.
Перед мысленным взором Гермионы появилась картина десятков учеников и преподавателей с поднятыми волшебными палочками, исковерканное тело профессора Дамблдора на земле…
«Что же со мной сегодня такое? Все вспоминаю прошлое», – грустно подумала девушка, достигая последней ступени и снимая мантию-невидимку.
На Астрономической башне было тихо, только бушевал ветер. Гермиона прошла к дальней бойнице, постоянно оглядываясь. Часы показывали 23:07. Она добралась до места встречи в рекордные сроки. Но кроме нее здесь никого не было.
«Или он опаздывает, или он меня не дождался».
– Ты опоздала.
Гермиона судорожно обернулась. В темноте она никого не видела.
– Извини, меня задержали. Я хочу узнать…
– Сначала добрый вечер, Грейнджер. Если помнишь, того требуют приличия.
– Добрый. Откуда ты знаешь мое имя? – произнесла Гермиона, наконец, увидев его смутный силуэт. Он сидел, прислонившись к дальней бойнице, все также в своей мантии. Лицо полностью скрывал капюшон, вместо него словно была зияющая черная дыра.
– Ты довольно известная личность. В последнее время часто фигурируешь в газетах.
– А кто ты такой?
Незнакомец рассмеялся.
– Ты думаешь, я просто так скажу тебе, кто я?
– То существо назвало тебя гримом? Это правда?
– А что ты знаешь про Грима?
Гермиона подошла к нему ближе. Мужчина сидел все так же неподвижно. Лишь ветер трепетал полы его мантии.
– Это существо, похожее на огромную черную собаку, существо, предвещающее смертельную опасность, предвещающее смерть.
– Я похож на собаку? – в его голосе прозвучала насмешка. Что-то это напомнило Гермионе.
– Я видела, как ты превратился из собаки в человека.
«Плохо. Я и забыл, что она могла видеть это вчера!» – подумал Малфой.
– И еще ты трансгрессировал в мою комнату, а в Хогвартсе нельзя трансгрессировать.
– Значит, я Грим, – уверенно произнес Драко. – По крайней мере, можешь меня так называть, раз тебе так это важно. Но я пришел на встречу с тобой не разбираться в том, кто я. Я хочу узнать, что произошло вчера, пока… хм… у меня отбирали магическую силу.
– Скажи, кто это был? – сглотнув, спросила девушка.
– Демон, – равнодушно ответил Грим.
Гермиона быстро и подробно описала ему то, что случилось в Хогсмиде. Рассказала о зеркале, о голосе, который помог ей.
– И ты, конечно же, не помнишь, кто это был? – жестко спросил Грим.
– Нет, все произошло так быстро, что я не сумела разглядеть.
– Я почему-то так и подумал! – девушка ощутила исходящую от него злость. И она поняла, что определенно не нравится Гриму.
– Ты сказал, что это был демон? Но каким образом? Они существуют?
– А тебе вот, пожалуй, не следует ничего об этом знать.
– Не смей накладывать на меня заклинания памяти! – резко произнесла Гермиона. Она не хотела забывать это. То, что случилось, было слишком загадочно и необычно. И это происшествие заставляло ее отвлекаться от того, о чем она не хотела думать.
– А что ты сделаешь? Заколдуешь без палочки? – насмешливо произнес Драко. – И зачем тебе надо ввязываться в эту историю?
– Если я ввязалась, значит, так было суждено. Значит, судьба!
«Совсем как Джинни пытаюсь уверить. Только вот Грима искренне, а ее нет».
Малфой внимательно смотрел на Грейнджер. Она хмурилась, руки сжала в кулаках. Смешная. Не понимает, во что хочет ввязаться. Но кто он, чтобы ее отговаривать? Ему самому ее помощь и ее мозги не помешают. Пусть пороется в библиотеке, может, она что-то и найдет.
– Грим, а я точно не знаю, кто ты? Твой голос, мне кажется, я уже где-то слышала.
– Не думаю, – уверенно соврал Драко.
Он сказал это легко, непринужденно, даже паузы между словами не стали ни длиннее, ни короче. Грейнджер поверила, он чувствовал это. Видно, в ее голове ни один знакомый не укладывался под описание Грима, никто из ныне живущих не превращался в собаку и не трансгрессировал там, где нельзя трансгрессировать.
Правда, желание произнести заклинание памяти снова появилось. Но Малфой сдержал себя. Он всегда успеет.
– А теперь уходи. Аудиенция закончена.
– Ты меня прогоняешь? – произнесла Гермиона. – Я что, обязана тебе подчиниться?
– Если не хочешь считать носом ступени, то подчинишься. И если все еще не хочешь, чтобы я заставил тебя забыть вчерашний вечер в Хогсмиде.
Гермиона снова почувствовала, что она почему-то не нравится этому человеку.
– Если я вспомню что-то, как мне с тобой связаться?
Грим пошарил в кармане и кинул ей прямоугольный кристалл.
– Если что-то вспомнишь, то сожми кристалл в руке и пожелай меня увидеть.
Гермиона усмехнулась. Что-то ее не особо тянуло видеть этого типа. Судя по всему, его желание было сходно.
– Мой кристалл зажжется. Аналогично и с твоим кристаллом. Если мне надо будет с тобой встретиться, он засветится.
– И снова на Астрономической башне?
– Здесь практически никого не бывает.
Грим замолчал. Гермиона поняла, что пора уходить. С собой она уносила не самое приятное впечатление о загадочном человеке – Гриме.
*
Следующая неделя, слава Мерлину, пролетела быстро. Гермиона считала каждый день до изготовления ее волшебной палочки. Профессор МакГонагалл оповестила учителей о временных трудностях ученицы Грейнджер. На уроках отличницу почти не спрашивали. Только профессор Трегер довольно хмыкал, проходя мимо нее. И как специально задавал домашнее задание – практиковать и практиковать новые чары.
В остальном же неделя для девушки прошла спокойно. Гарри и Джинни почти не оставляли Гермиону одну наедине со своими мыслями и переживаниями. Только вот в библиотеке они с ней сидели очень недолго, что давало возможность Гермионе поискать некоторые книги о демонах и о Гриме. Но она так и не нашла ничего мало-мальски достоверного.
Вокруг Рона теперь крутилось еще больше девушек, отпугиваемых громким визгом Лаванды. Мисс Браун цепко взялась за возвращение своего бывшего парня.
Гарри, наблюдая это, хмурился и пару раз высказал Рону, что он об этом думает. Но Рон упрямо стоял на своем, что и он, и Гермиона виноваты в ссоре оба.
– Она сказала, что вот, видишь ли, я был в тени, а теперь слава ударила мне в голову!
– Я тебе тоже давно хотел это сказать! – произнес Гарри.
– Но ты же не сказал это при всех!
– А ты при всех сказал, что она всеми понукает и тебе надоело ей подчиняться! И сказал, что она, видишь ли, неживая! Рон, это мерзко!
– Гарри, ей тоже не следовало заигрывать с этим фотографом! И давай прекратим этот разговор, я не хочу с тобой ссориться.
Поттер так ничего и не добился. Как и раньше, никто из них не хотел идти на уступки. И у Гарри снова как на третьем и шестом курсе появилось ощущение, что они уже не помирятся.
На субботу опять была разрешена прогулка в Хогсмид. Гермиона, увидев объявление, лишь нервно улыбнулась. Они с Гарри не шли в Хогсмид. Гермиона выпросила у директора разрешения и Гарри Поттеру посетить вместе с ней Косой переулок.
Олливандер был очень рад встрече с Гарри Поттером и все расспрашивал его о Битве за Хогвартс. Гарри привычно отвечал на подобные вопросы.
– Ну, мисс Грейнджер. Для вашей палочки я подобрал довольно необычное дерево. Мой старинный друг привез его из Японии.
Олливандер, светящийся от радости, вытащил откуда-то волшебную палочку.
– Сакура и перо феникса, одиннадцать дюймов.
Произнесите любое заклинание. Я хочу увидеть эффект!
– Люмос! – произнесла девушка, трепетно взяв в руки новую палочку. Дерево было теплым. На конце волшебной палочки появилось ослепительно яркое свечение.
– Такая палочка прекрасно подходит для заклинаний внушения, связанных с духовным миром, памятью! – восхищенно и одновременно туманно возвестил Олливандер.
– Гермиона, поздравляю! – улыбаясь, произнес Гарри, наблюдая за ошеломленной девушкой.
Гермиона же поспешно поблагодарила Олливандера, заплатила за палочку и пулей выскочила из магазина.
– Гарри, нам надо скорее в Хогвартс.
– Но, Гермиона, мы же еще хотели приобрести кучу вещей, мне надо купить подарок Джинни. Ух, как я ненавижу все эти даты…
– Хорошо, только давай недолго. Мне срочно надо вернуться.
Но все равно быстро у них не получилось. Гарри затащил ее в магазин, где выбирал себе новую метлу (тренировки по квиддичу вот-вот должны были начаться), потом еще гриффиндорцы поужинали в кафе.
Когда они, наконец, вернулись в Хогвартс, начинало темнеть. Гермиона буквально влетела в свою комнату, кидая покупки на кровать. Она искала одну очень важную вещь.
Гермиона достала маленький кристалл, сжала в руках, представила, что очень хочет увидеть обладателя второго кристалла. Через минут десять ее кристалл загорелся. Адресат получил ее послание.
========== 8 глава. Feels Like Tonight ==========
I was waiting
For the day you’d come around.
I was chasing,
And nothing was all I found.
From the moment you came into my life,
You showed me what’s right.
Я ждал
Того дня, когда ты бы появилась,
И шёл по следу,
Но ничто было единственным, что я нашёл.
С того момента, как ты вошла в мою жизнь
Ты показывала мне, что правильно.
Daughtry – Feels Like Tonight
– Драко, у тебя есть конспекты по Защите? – спросил Блез. – Малфой, вынь пробки из ушей, я к тебе обращаюсь!
Драко нехотя отвел взгляд от небольшой брошюры, которую вот уже около получаса читал в общей гостиной факультета.
– Что тебе надо? – скучающим тоном спросил он.
– Малфой, я у тебя раз десять спросил, есть ли у тебя конспекты!
– Вообще-то ты спросил всего два раза! – удивленным тоном пробасил Гойл.
– Да, но это ничего не меняет, – резонно заметил Забини. – Так у тебя есть?
Малфой кивнул.
– В комнате, идем.
Забини театрально возвел глаза к потолку и поднял руки, будто благодаря высшие силы за исполнение просьбы.
– Клоун! – констатировала Пэнси, отрываясь от модного журнала. Она, подобно Малфою, читала его весь вечер, при этом загадочно ухмыляясь. Выяснять, что же там такого загадочного было, никому из сидящих в гостиной парней не хотелось.
Блез на ее замечание не обратил внимания, но на краткий миг легкая тень легла на его лицо.
В комнате Драко долго искал конспекты, но потом, плюнув на все, заставил прилететь тетрадь с помощью Акцио.
– Драко, давно хотел с тобой поговорить. Насчет того, что происходит.
Малфой мысленно напрягся. Никакой возможности, что Блез знает о Гриме, просто не могло быть. Слова Забини могли означать что угодно.
– Что ты имеешь в виду?
– Ну, ты отдалился от нас всех. Редко появляешься в гостиной, я тебя только на уроках вижу и то не на всех. Что с тобой творится, Малфой? Все не можешь прийти в себя? – грубо спросил Забини. – Мерлин, я, конечно, понимаю, что ты много вынес за этот год. Задания Темного лорда, трупы в Малфой-меноре…
– Блез, все это в прошлом, – твердо произнес Драко. – Все закончилось, и я не хочу вспоминать. Да и не вспоминаю уже давно.
– Тогда, черт тебя побери, я не понимаю! Ты ушел из команды по квиддичу, отказался быть капитаном! Капитаном! Вечно сидишь в своей комнате. Тебя что, Грейнджер покусала, что ты стал ботаником? Ты здесь что, правда все уроки делаешь? – скептически спросил Блез, глядя на стопку книг, кое-как сваленных на столе.
– То, чем я занимаюсь – мое дело, – твердо произнес Малфой. – И не лезь.
Некоторое время два слизеринца сверлили друг друга взглядами.
– Блез, ты ошибаешься, я всегда был с вами и есть.
Драко почувствовал, как раздражение и злость Блеза сменяются недоверием. Но все же слизеринец произнес:
– Тогда официально приглашаю тебя на свою днюху! – Забини дружески хлопнул Драко по плечу.
Малфой понял, что это будет проверкой. Придет или не придет. Проигнорирует или нет.
Терять друзей было никак нельзя. Драко отлично понимал это.
Разве он виноват в том, что отдалился, что забыл о многих, что частично потерял вкус ко многим прежним своим удовольствиям?
Виноват он сам. Виноват Грим – его вторая сущность.
– Так у тебя же вроде нескоро? – спросил Драко.
– Да, но выпивку мы уже заказали. Эй, а что это у тебя светится на кресле?
Драко удивленно обернулся: забытый им в кресле кристалл светился ровным голубоватым светом.
«И что от меня нужно грязнокровке?»
– Та это безделушка, купил где-то, уже сам не помню где, – произнес Драко, сжимая кристалл в руке. Тот погас. – Что-то типа вредноскопа, светится, когда близится что-то неприятное.
В дверь постучали.
Драко и Блез резко обернулись – в дверном проеме стояла Пэнси Паркинсон.
– Да уж, полезная штуковина, – захохотал Забини. – Но не совсем правдивая.
– Что-то я не поняла?! – произнесла Пэнс, глядя на смеющихся однокурсников. – Драко, так ты идешь на вечеринку? Отлично. На ней будут почти все старшекурсники, заодно и обсудим кое-что. Ты у нас все-таки высшее руководство.
– О чем ты, дикое создание? – галантно спросил Малфой. Пэнси, прищурившись, смотрела на него.
– Узнаешь. А то совсем выпал из жизни «порядочных» слизеринцев. Блез, за мной! Будем обсуждать, как отвлечь доходягу Слизнорта. Не хочу, чтобы он своими нудными проповедями испортил праздник.
Забини страдальчески посмотрел на друга и поплелся вслед за девушкой. Драко насмешливо глядел ему вслед. Он уже давно догадывался, что Блезу нравится Пэнс. Хотя он и вечно насмехается над ней.
Только вся проблема, что девушке нравился как раз сам Драко. Забини прекрасно знал, что Пэнси Паркинсон – кандидатура номер один на роль невесты Малфоя.
Блез абсолютно все понимал, и его отношение к Драко ничуть не изменилось. За это Малфой и ценил его настоящую мужскую дружбу.
«Грейнджер, Грейнджер, неужели что-то нашла? Я в библиотеке все книги пролистал. Нет, с этой заучкой в книгах мне все равно не тягаться. Тут уж единственный соперник – мадам Пинс».
Драко быстро надел на себя мантию Грима, накинул капюшон. Посмотрелся в зеркало.
«Вылитый дементор, – слизеринец усмехнулся своим мыслям. – И если Грейнджер вызвала меня просто так, точно применю к ней поцелуй смерти».
Хлопок. И в комнате слизеринца уже никого не было.
*
Гермиона Грейнджер уже была там, когда он трансгрессировал на Астрономическую башню. Стояла у одной из бойниц. Ветер трепетал ее кудрявые волосы, придавая ей какой-то колдовской неземной и одновременно зловещий вид.
Девушка повернулась к нему. Милое лицо, плотно сжатые губы, насмешливо-заинтересованный взгляд. Ничего жутковатого, обычная Грейнджер.
– Вызывала? – усмехнувшись сам себе, спросил Грим.
– Да, – Гермиона кивнула и тут же приступила к главному: – Я знаю, как нам понять, кто помог обуздать демона с помощью зеркала. Вот.
Малфой молчал, ожидая продолжения.
– В тот вечер над Хогсмидом пронесся вихрь, сбивший меня с ног. Я помню. В общем, мне кажется, что, падая, я видела чей-то смутный силуэт.
Единственный способ понять, кого я видела – это залезть в мою память. Омута памяти под рукой у нас нет, так что тебе придется применить ко мне легилименцию. Для этого есть специальное заклинание…
– Я знаю это заклинание! – оборвал ее Малфой.
Гермиона прикусила язычок: привычки всезнающей гриффиндорки давали о себе знать. Девушка наблюдала, как Грим меряет шагами площадку башни, раздумывая над чем-то. Он был выше, чем она думала. В прошлый раз Гермиона видела лишь сгорбленную фигуру у бойницы, теперь же она осознавала, что Грим почти такого же роста, как и Рон.
Это был один из тех немногих фактов, которые девушка знала об этом странном человеке.
– Есть еще один способ легилименции, при котором я не просто попаду в твою память, я смогу замедлять некоторые события, путешествовать в пределах твоих воспоминаний.
Я применял его всего пару раз, слишком много сил оно отбирает. Особенно у новичков. Зато мой учитель владел им в совершенстве.
«Замкнутый и нелюдимый Снейп, настоящие мысли которого не мог прочитать ни Волдеморт, ни Дамблдор».
– Это безопасно? – спросила Гермиона, глядя в лицо Гриму, а точнее, на часть лица, не скрытую капюшоном.
– Для тебя – да. Готова? – безразличным тоном спросил Малфой, садясь по-турецки на холодную каменную площадку башни.
Гермиона кивнула, усаживаясь рядом с мужчиной в такой же позе.
– Ближе, Грейнджер! Еще ближе! Я не кусаюсь, не бойся. Мне нужен физический контакт с тобой.
Их колени соприкоснулись. Малфой грубо схватил ладони девушки.
– У тебя тонкие пальцы. Легко сломать, – произнес Драко.
– Это намек?
– Предупреждение, – ответил Грим. – А теперь смотри на меня и не моргай.
Малфой внимательно разглядывал глаза Гермионы, пытаясь очистить свое сознание от мыслей. Ресницы девушки подрагивали от напряжения. У нее были темно-карие глаза, зрачок представлял собой выпуклое и абсолютно черное зеркало, в котором Малфой видел отражение самого себя.
«Legilimens panselene», – мысленно произнес Драко.
Зрачки Гермионы мгновенно расширились, Малфой почувствовал, как его сознание медленно растворяется в их черных зеркалах.
Количество раз, когда Драко использовал это заклинание, можно было пересчитать по пальцам. Сложность процесса была не только в том, что он требовал много сил, но и в том, чтобы попасть именно в нужный промежуток воспоминаний. Здесь можно было легко вместо недавних воспоминаний очутиться в воспоминаниях детства, младенчества.
Малфой нацеливался на самые последние воспоминания, но все равно промахнулся. Перед ним появился Большой зал, директор, произносящая речь, что-то с шумом обсуждающие гриффиндорцы.
