Текст книги "Грим (СИ)"
Автор книги: Рerson
Жанры:
Любовно-фантастические романы
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 40 страниц)
If you want blood, you got it
Blood on the streets
Blood on the rocks
Blood in the gutter
Every last drop
If you want blood, you got it
Преступность. Против нее должен быть закон.
Больше законов – еще больше преступлений.
Ты получаешь ничто ни за что.
Скажи, кому ты можешь верить?
У нас есть то, что ты хочешь. И ты жаждешь этого.
Хочешь крови? Получай!
Хочешь крови? Получай!
Будет кровь на улицах.
Будет кровь на камнях.
Будет кровь в сточных канавах.
Все до последней капли.
Хочешь крови? Получай!
AC/DC – If You Want Blood
Прямо перед ним сидел человек, убивший его. Странно звучат эти слова. Неправдоподобно. Нелепо. Бессмыслица, воплощенная в жизнь.
Драко медленно разглядывал своих убийц, маниакально осматривал мельчайшие детали их лиц, жесты, мимику, одежду. Он сопоставлял образы своих убийц, оставшиеся в его памяти с той летней ночи, и этих трех мирных людей, сидевших в зале суда.
Гавейн Робардс закончил давать показания. Возвращаясь на свое место, он задержал взгляд на Малфое. На его лице мелькнуло отвращение с оттенком недовольства, возможно, разочарования.
Робардс не знал, что все-таки убил Драко. Что он думал, когда узнал, чье тело нашли в Косом переулке? Жалел ли он, что не прикончил молодого Пожирателя? Что убили совершенно невиновного человека?
Жалели ли те два судьи, поклявшиеся служить правосудию? Справедливому правосудию с законами, судьями, адвокатами, присяжными.
Да и вообще, что чувствуют подобные люди, убив человека? Ответ чудовищно прост и очевиден. Драко словно слышал их мысли, слова их страшной правды, обращенной к нему одному:
«Мы чувствуем облегчение. Облегчение от того, что на одну мразь на земле стало меньше. Мы очищаем мир от зла, темных выродков, недостойных жизни. Мы мстим за наших убитых родных. Наша цель велика. Правильна. Необходима. Нас понимают немногие, лишь достойные. Те, кто может вместе с нами нести бремя очищения мира.
Убив тебя, поглумившись над твоим телом, мы вернулись в свои семьи. Вернее, к тому, что от них осталось. Как обычно мы поцеловали наших жен, детей, набили брюхо вкусным ужином. Как будто ничего не случилось. Мы отомстили за тех, кого вы запытали до смерти, кого вы убили из прихоти, из-за чистоты крови.
Ты мразь. Ты отброс. Ты не достоин жизни. В наших сердцах нет ужаса, сожаления, только чувство справедливости. Хотя сожаление есть. Ведь ты остался жить».
*
Никто в этом зале суда не знает истинной сущности этих людей. Никто не догадывается, что кроме Кэрроу здесь присутствует еще трое безжалостных убийц. Они уважаемые люди. Судьи, глава мракоборцев… Элита магического сообщества.
В их руках находится огромная власть. На их руках – кровь. Их души расколоты. А истинные лица удачно скрываются за масками добропорядочных людей.
Драко знал лишь имя одного из них. Но это только пока.
Он обязательно выяснит про них все. Все, что сможет найти. А потом решит, что же ему делать. Решит тогда, когда замутненный местью рассудок снова сможет трезво рассуждать, когда сущность Грима перестанет раздирать Малфоя изнутри.
Люди в зале зашевелились, кто-то встал. Малфой отвлекся от своих мыслей, не понимая, в чем дело. Он недоуменно обернулся к гриффиндорцам. Те громко обсуждали остаться в зале суда на время перерыва или сходить к мистеру Уизли.
«Сколько ж времени прошло, пока я на них пялился? Вот и перерыв уже».
Судьи разошлись, Гавейн Робардс вместе с ними. Драко даже знал, кого они сейчас обсуждают. Пожирателей. Но не тех, кто сегодня обреченно ожидал своего пожизненного приговора в Азкабане.
– Добрый день, мистер Малфой, – тихо произнес кто-то.
Драко обернулся на голос. Перед ним стоял низенький толстенький парень с блокнотом в руках. Журналист раздумывал, здороваться ли ему. В его движениях сквозила какая-то робость, неуверенность. На лице было написано: «Лучше б я не здоровался, а просто свалил куда-то».
– Здравствуй, Макс! – радостно поприветствовал его Драко. В голове молниеносно созрел план. – Я тут припомнил, что ты еще не выполнил условия нашего пари.
На лице Макса появилось такое выражение лица, словно у него разом заныли все зубы. Он прекрасно помнил о пари, заключенном с Малфоем-младшим.
Макс писал биографию Люциуса Малфоя и несколько летних дней гостил в Малфой-меноре. Там то он и познакомился с Драко и компанией его друзей. И потом довольно долго корил себя за то, что решил сыграть с ними в покер. Лучшее, выдержанное столетиями огневиски из подвалов поместья и магические карты сделали свое дело. Когда у Макса не осталось денег, на кон пошло выполнение одного любого желания. Малфой с легкостью обыграл неумелого и не в меру азартного журналиста. А тот на пьяную голову дал Непреложный обет, что выполнит условия своего кона.
– Я прекрасно помню! – сквозь зубы произнес журналист. Страшная клятва дамокловым мечом висела над ним все это время.
– Ну, так вот, дорогой мой, – без тени улыбки произнес Драко. – Ты раздобудешь мне самую подробную информацию кое о ком. И никому, слышишь, никому и никогда об этом не расскажешь. Уяснил это в свою, надеюсь, трезвую головку?
Вечером следующего дня филин принес Малфою толстый конверт. Макс как нельзя лучше и точно выполнил свое обещание. В конверте лежало несколько листков плотной коричневой бумаги, исписанных ровным круглым почерком.
Рядом с маленькой фотографией (скорее всего, Макс достал ее из архивов своей газеты) значились основные данные. Далее шла более подробная информация, включающая место учебы, оценки, премии и повышения на рабочем месте, упоминания в прессе и так далее.
«Гавейн Робардс (16 апреля 1948г.)
Мракоборец (1973-1996).
Глава Управления мракоборцев (1996 – по сей день).
Адрес: графство Кент, г. Кантерберри, Стаур Стрит, дом 54.
Семья: Жена – Эмма Робардс. Домохозяйка.
Дети: дочь Оливия Робардс (1993-1997гг.) Была похищена в октябре 1997г. Пожирателями смерти. Взамен свободы дочери они требовали от Гавейна Робардса присоединиться к Пожирателям смерти и служить Тому-Кого-Нельзя-Называть. А также секретную информацию о передвижениях Гарри Поттера и членов Ордена Феникса. Не выдержав пыток и физического истощения, Оливия Робардс скончалась 29 декабря 1997г.».
Драко помнил об этом деле. Девочка содержалась в доме Яксли, на тот момент в подвалах Малфоя-менора просто не было места для еще одного пленника. У Волдеморта были большие планы на Гавейна Робардса, и добиться их он хотел с помощью его маленькой испуганной четырехлетней дочки. Но Яксли не уследил за девочкой. Фенрир Сивый никогда не владел собой в полнолуние. То, что он сделал с телом ребенка, было поистине ужасно. Подобная жестокость удивила даже Яксли, заядлого любителя применить на ком-либо Круциатус.
Фенрира Сивого нельзя было назвать человеком. Единственное, что в нем было человеческого – умение разговаривать. Да и животным его не назовешь. Тварь. Мерзкая, никому не нужная, кремированная и развеянная по ветру. Для него не нашли отдельной могилы. Подобные существа недостойны покоиться в земле.
«Хорошо, что я его прикончил», – подумал Малфой, приступая к следующему досье. На фотографии был высокий тощий мужчина в круглых очках, заставляющий вспомнить Руфуса Скримджера.
«Янус Маккинси (5 ноября 1964г.)
1987г. – по сей день – целитель больницы Святого Мунго. Специализация – больные, потерявшие память.
С 1993 года – заведующий больницы.
С 1993 года – член Визенгамота.
Адрес: графство Бакингемшир, деревня Уоттон-Андервуд, Грендон Стрит, дом 134.
Семья: Отец – Пол Маккинси – владелец сети волшебных кондитерских фабрик «Берти Боттс».
Мать: Грейс Рено. В данный момент проживает во Франции со своим пятым мужем Максимилианом Рено.
Жена: Летти Маккинси (1967-1997).
Маглорожденная волшебница. Проходила комиссию по учету магловских выродков. Осуждена и отправлена в Азкабан. По дороге в тюрьму при попытке бегства поймана и убита Джоном Долишем».
«Скорее всего, это случилось уже после того, как Долиш упустил Дирка Крессвелла. Тогда Джон постоянно пытался выслужиться перед лордом и убивал грязнокровок направо и налево», – размышлял Драко, перечитывая строки про Летти Маккинси.
В голове всплывали все новые и новые воспоминания прошлого года. Пленники в подвалах Малфой-менора, бесконечные истории об убийствах маглов и грязнокровок, которыми делились между собой Пожиратели, новые жертвы для пыток, подкинутые «заботливым» Темным лордом. Крики, боль, кровь, смерть – бесконечный водоворот, в котором целый год крутился Драко. Тогда, казалось, конца и края не будет этому заколдованному кругу. Или смерть, или койка в психиатрическом отделении Мунго.
Малфой взял последний листок из конверта. Он примерно догадывался, что будет стоять в графе «Семья».
«Сэмюель Стамп (17 сентября 1955г.)
1979 г. – по сей день – Начальник группы обеспечения магического правопорядка.
С 1995 года – член Визенгамота.
Адрес: Графство Суррей, деревня Дансофолд, дом 23.
Семья: Жена – Эбби Стамп (1964-1995г.) Скончалась от драконьей оспы в больнице Святого Мунго.
Дети: близнецы Александр (1989 – 1998) и Антоний (1989 – 1998). Содержались в закрытом интернате для детей волшебников из неполных семей (город Абердин, Шотландия). В феврале 1998 г. интернат вместе с находящимися там детьми и воспитателями был сожжен группой Пожирателей смерти».
И этот случай Драко помнил. Лучше, чем все остальные. Тогда он лично присутствовал при сожжении интерната, ласково окрещенный Пожирателями «Абердинский факел». При этом страшном действии присутствовал сам Волдеморт, давший начало пожару. Это он произнес заклинание Адского пламени, в секунды распространившемуся по стенам приюта. В адском огне, который нельзя было погасить ни одним заклинанием, погибло около полусотни детей и взрослых. Кто сгорел заживо, кто умер от удушья, до того как пламя добралось до них.
Драко устало потер переносицу и взглянул на часы. Циферблат наручных часов показывал три часа ночи. Вот уже больше четырех часов с момента получения письма Малфой сидел за столом в своей комнате, анализируя документы. Стол был завален перьями, свитками, листами досье, составленными Максом, письмами от Нарциссы, старыми подшивками газет, «одолженными» Гримом посреди ночи в библиотеке Хогвартса.
Малфой встал, разминая затекшие конечности. В голове крутились обрывки информации, тщательно анализируемой им в течение целого вечера.
Порой в письмах Нарциссы проскальзывали отголоски некоторых любопытных фактов и событий. Например, о том, что старенькие, но еще вполне крепкие родители Августа Руквуда неожиданно скончались в один день по естественным причинам. Хотя перед этим Нарцисса и Люциус навещали стариков и застали их вполне здоровыми и бодрыми. О смерти семьи Руквуда не было написано ни в одной газете.
Торфин Роули, сумевший отвертеться от срока в Азкабане, неожиданно перестал поддерживать связь. Роули после окончания войны вел затворнический образ жизни. Основной причиной было его изуродованное Волдемортом лицо. Новую внешность Торфин получил после того, как упустил Гарри Поттера и его друзей в магловском кафе.
Был еще ряд случаев странных смертей и исчезновений людей, так или иначе связанных с Темным лордом и Пожирателями смерти. Об этом не писалось ни в одной магической газете.
Малфой был уверен, что не один он стал жертвой мстителей. Главе мракоборцев и главе отдела обеспечения магического правопорядка ничего не стоило замять какое-то дело, закрыть его из-за недостатка улик, уничтожить, не дать распространиться в средствах массовой информации. А заведующий больницей Святого Мунго легко мог состряпать липовый диагноз о естественных причинах смерти.
Все скрыто. И никто не догадывается о кровавой вендетте, начавшейся в магической Британии.
Грим терялся в догадках, что же ему теперь делать. Желание прикончить Януса Маккинси, Гавейн Робардса и Сэмюеля Стампа все еще не исчезло. Но Малфой колебался. Были ли эти трое настоящим злом? Злом, которое обязан уничтожать Грим.
Драко мог сколько угодно догадываться, что эти трое (или с ними еще кто-то) убивает семьи Пожирателей. Но наверняка он не знал. В тот день в Министерстве собственная ярость и желание убить настолько охватили сущность Драко, что он не понимал, зло перед ним или нет. Обычные чувства Грима рядом со Злом смешались с его собственными эмоциями.
Теперь Малфой больше всего боялся ошибиться. После чтения досье Драко понимал мотивы мстительной троицы. Самое страшное и непоправимое – понять врага. Понять, но не простить. Нет, прощать Грим не умел. Об этом не могло быть и речи.
Янус Маккинси, Гавейн Робардс и Сэмюель Стамп были злом. Но злом, запутавшимся в своей боли, в своей мести, в своем горе. По своей природе эти люди не были плохими. Плохими не рождаются. Ими становятся под давлением обстоятельств, окружения…
Несмотря на то, что эти люди были убийцами, что они отняли у Драко его будущее, Малфой не был готов их убить. Одно дело прикончить мерзкую тварь Фенрира Сивого в борьбе за свою жизнь. Совсем другое – целенаправленно идти лишать кого-то жизни. Как там говорила Анабель?
«Убивать же просто так, без боя, невзирая на личные привязанности, на просьбы, убивать по-своему желанию. Убивать тех, у кого есть любящие семьи, дети, пожилые родители – хорошие добрые люди. Убивать – тоже сложно. Ведь надо находить в себе силы обрывать чьи-то судьбы».
Драко снова посмотрел на часы. Пол-четвертого.
«Пора ложиться. Завтра день рождения Блеза. Поход в Хогсмид, праздничные шарики, куча подарков, обещанная выпивка. Черт. Что ж так не вовремя!» – подумал Малфой, расстегивая рубашку.
Он подумает об этом завтра. Завтра, после дня рождения своего лучшего друга. Тогда он и решит, быть ему еще человеком или по-настоящему стать Гримом.
*
Как и предполагал Драко, день начался с кучи праздничных шариков в гостиной Слизерина. Блеза Забини шумно поздравлял весь факультет. Самого именинника усадили посреди гостиной и начали подносить к нему подарки, словно дары языческому божку.
Блез все это принимал с блаженной улыбкой на своем красивом смуглом лице. Возле него уже скопилась достаточно высокая гора подарков. Некоторые из них подпрыгивали, другие визжали, из третьих вырывались искры, и лишь некоторые не подавали никаких признаков жизни.
Сквозь гвалт, стоящий в гостиной, раздался громкий, усиленный Сонорусом голос профессора МакГонагалл:
– Прошу тишины.
Через какое-то время наступила тишина.
– Мистер Малфой, пройдите за мной, – произнесла директор.
Драко удивленно изогнул бровь. Он не представлял, что от него могло понадобиться профессору. Разве что отчитать за то, что он забросил обязанности старосты.
– Я скоро, – Драко кивнул Блезу и направился вслед за директором.
«Странно. Старая мымра ощущает жалость и сочувствие. Ко мне».
Они подошли к кабинету директора.
– Мистер Малфой, вас там ожидает отец. Не буду вам мешать.
Драко с тяжелым предчувствием зашел в кабинет директора. Если отец вернулся из Китая (он там лечился от какого-то недуга, подхваченного в Азкабане), значит, дела по-настоящему плохи.
Драко хватило одного взгляда на отца, чтобы понять, что он был прав. Лицо Люциуса было серо, глаза были красными от слез, мантия сидела кое-как. Отец никогда не позволял себе так выглядеть. Даже в сугубо домашней обстановке.
В воздухе ощутимо витало горе. Грим почувствовал его тяжесть.
– Отец, – хрипло спросил Драко. Внутри все пугливо замерло в ожидание тех самых слов. Слов, которые навсегда оборвут его прежнюю жизнь.
– Нарцисса… Нарцисса убита.
На лице Драко не дрогнул ни один мускул. Только перед глазами все почему-то расплылось.
«Убита…».
Одно слово – и мертвое сердце разрывается от боли.
Грим не кричал, что это неправда. Он понял сразу, сразу принял это. Страница жизни снова перевернулась на «до» и «после».
– Сегодня утром ко мне трансгрессировал один из наших домовиков. Сказал, что хозяйка убита. Я не поверил. А там… Мертвая Нарцисса и раненый эльф. И такая тишина, – Люциус сглотнул, говорить ему было трудно. – Сейчас в поместье куча мракоборцев, расследуют. Эльф в Мунго. Он живой, а она…
– Во сколько… это случилось? – надломлено спросил Драко.
– Около четырех утра. Убийцы не знали, что Нарцисса вернулась домой, не осталась со мной. Я не должен был ее отпускать.
Люциус замолчал, невидящим взглядом уткнувшись куда-то в стену. Впервые в жизни Люциус был разбит. Его сломали. Сломала смерть любимой. То, что не смогли сделать ни Азкабан, ни опала Темного лорда, ни всеобщее презрение.
– Я обо всем договорился с МакГонагалл. Ты возвращаешься домой.
«Когда ее убивали, я спокойно спал», – единственная мысль эхом отдавалась в пустой голове Драко.
Вместе с отцом он зашел в камин, перемещаясь в Малфой-менор. Впервые Драко не рад был возвращению домой. Без матери – это не его дом, это – лишь груда камней. Просто здание с номером дома, с названием местности. Стены, мебель и куча воспоминаний.
Мимо хозяев прошмыгнуло несколько мракоборцев с суровым и в то же время деятельным выражением лица. Увидев Малфоя-младшего, они остановились.
– Дайте ему возможность проститься. Потом… потом унесете, – попросил Люциус.
Мракоборцы кивнули.
Вокруг все было слишком нереально. Или наоборот слишком реально. Чересчур настоящее сочувствие предков на картинах и снующих туда-сюда мракоборцев, чересчур тихая тишина на улице. Все слишком настоящее, чтобы быть правдой.
Раньше Драко никогда не задумывался, как длинна дорога в родительскую комнату. И как же ему страшно зайти в нее.
Он сразу увидел мать. Казалось, она всего лишь устала и на секунду прилегла отдохнуть на кровать.
Нарцисса была как всегда царственно прекрасна. Идеально симметричное лицо, каким оно становится у всех людей после смерти, роскошные белые волосы, неестественная бледность, застывшая улыбка, полная горечи. На скуле виднелся кровоподтек, руки исцарапаны. Это не вписывалось в привычный, любимый образ его матери.
– Мам! – еле слышно позвал Драко. – Мам! Пожалуйста…
«Господи, соверши чудо! Пусть она очнется. Или очнусь я от этого кошмара! Господи, пожалуйста! Единственный раз молю тебя!»
Но чуда не случилось. Все то же мертвенно-бледное лицо, закрытые глаза, которым уже больше не суждено открыться, застывшая улыбка перед несущим смерть лучом.
Малфой провел с матерью пару минут. А потом в комнату, немного сконфуженные видом семейного горя, вошли мракоборцы.
Драко поцеловал мать в лоб, судорожно сжал ее руку, а затем отвернулся, чтобы не видеть, как тело его матери плывет по воздуху, увлекаемое заклятием волшебной палочки мракоборца. Им ведь все равно. Еще одно убийство. Обыкновенная рутина.
Для Драко же – это его жизнь.
Малфой не плакал. Нет. Внутри была боль и ярость, дикая, всепоглощающая и иступленная.
Он знал, что эльфа ранили убийцы его матери. Значит, он их видел. Перед тем, как они бросили его подыхать. Но домовик оказался крепким.
Каких-то десять минут, потраченных на выяснение, в какой палате положили раненного эльфа, и Грим уже в больнице Святого Мунго.
Этим домовиком оказался Твинки. Твинки, который знал про Грима, про новые способности Малфоя, эльф, все лето носивший и готовящий своему хозяину всевозможные заживляющие и обезболивающие зелья.
– Хозяин! – позвал Твинки. – Хозяин, простите меня… Я не смог спасти хозяйку. Я пытаться, но они быть сильнее.
Маленькие кулачки, лежавшие на идеально белой простыне, слабо сжались.
– Я знаю, Твинки, – тихо произнес Драко. – Ты помоги мне. Я должен знать, кто убил мою мать. Ты же видел их.
– Да, хозяин. Но как я вам покажу их? Твинки не знать.
– Есть одно заклинание. Я проникну в твою память. Пожалуйста, Твинки. Я не приказываю… Я прошу. Умоляю.
Глаза нестерпимо жгло. Но Драко не давал волю слезам. Не сейчас. На слезы нет времени и сил. Все его силы пригодятся для другого. Для того, чьи очертания незримо появлялись в его голове.
– Да, мистер Малфой.
«Legilimens panselene», – в последний раз Малфой применял это заклинание на Грейнджер, когда проникал в ее память.
Зрачки расширились, Драко почувствовал, как сознание растворяется в больших, полных слез глазах домовика.
Малфой находился в своем Малфой-меноре. Перед ним появилась лестница, ведущая на второй этаж. Впереди раздался крик, гул мужских голосов, чье-то нервное заикание. Драко добрался до родительской спальни почти одновременно с мчащимся во весь опор Твинки.
– Пора прикончить ее, – произнес Сэмюель Стэмп.
– Она и правда ничего не знала, – сокрушенно сказал Янус Маккинси. – Я уже проверил всеми возможными способами.
– Авада Кедавра! – четко и ясно выговорил Гавейн Робардс.
Драко видел, как на лице матери появляется горькая улыбка. Вспышка ярко-зеленого света – и улыбка навеки остается на ее устах.
– Эльф! Он нас видел! – крикнул Янус Маккинси.
Стэмп направил на Твинки палочку, и все потонуло в ярко-белой вспышке.
Драко выдернуло из воспоминаний. Ему захотелось расхохотаться. Только было не до смеха.
Внутри что-то сломалось. Окончательно и бесповоротно. Еще сегодня он сомневался, раздумывал, мстить ему или нет. Теперь Малфой уже не раздумывал.
Грим сорвался.
*
Бакингемшир, деревня Уоттон-Андервуд, Грендон Стрит, дом 134 – адрес Януса Маккинси как приговор крутился в голове Малфоя.
Дом 134 по Грендон Стрит оказался невысоким двухэтажным зданием. Сад был запущен. Дворику явно не хватало женской руки. Никогда не стриженный и не поливавшийся газон, облупленная краска на заборе и на самом доме.
Вокруг была поставлена магическая защита, но Драко легко сломал ее. Сказывался опыт в его недолгую бытность Пожирателем смерти. Тогда проникать в жилища волшебников приходилось довольно часто. Да и защищались они в основном от не в меру любопытных маглов.
Жилище Маккинси было типичным для холостяка. На стенах отсутствовали обои, мебели также было немного, в холодильнике (куда Малфой не поленился заглянуть) лежал кусок заплесневелого сыра. Жилыми комнатами выглядели только спальня и кабинет. Остальная часть дома была не обжита, хозяин, скорее всего, не часто туда заходил.
Януса Маккинси не было ни в спальне, ни в кабинете, но Малфой чувствовал его незримое присутствие. Где-то совсем рядом находился сгусток чужих эмоций. Грим втянул воздух через нос, он чувствовал себя охотником, почуявшим такую желанную добычу.
Драко бесшумно поднялся на второй этаж, в спальню, ощущая, как с каждым шагом приближается к своей добыче. Адреналин в крови зашкаливал, в висках стучало, горло пересохло.
Дверь в ванную бесшумно открылась. Маккинси только закончил принимать душ и надевал халат, стоя перед зеркалом. В какой-то момент его лицо замерло, глаза широко распахнулись. В зеркале позади него отразился Драко Малфой.
Янус панически оглянулся в поисках палочки, которую по привычке оставил в спальне. Фатальная ошибка. На лице Драко появилась нехорошая улыбка. Глаза уже изменялись, становясь звериными. Целитель в панике кинулся к двери, но Малфой одним движением руки отбросил его на пол.
– Сейчас ты мне все расскажешь, сука, – вкрадчиво произнес Малфой.
Янус попытался ударить его, но Грим был во много раз сильнее. Малфой схватил мужчину и сунул его головой в унитаз. Мистер Маккинси заверещал, захлебываясь водой, он дергался, извивался, но у Грима была мертвая хватка.
– Вопрос номер один: зачем вы убили мою мать?!
– Да пошел ты…
Остаток предложения Драко не услышал, так как голова Януса снова оказалась в туалете. На этот раз дольше, чем в предыдущий.
Целитель долго отфыркивался от воды, его трясло, глаза были неестественно выпучены. На лице смешались слезы и сопли. Малфой с отвращением глядел на него, вдыхая ужасный запах нечистот, распространяемый от Януса.
– Повторяю вопрос. Или еще раз хочешь окунуться?
– Стой! – униженно произнес Маккинси. – Мы не думали ее убивать… думали, она вместе с Люциусом. Кто знал, что она вернулась? Вот и пришлось ее прикончить, так, ради забавы.
Последние слова были явно лишними. Драко яростно впечатал Януса лицом в пол.
– А-а-а! – раздался приглушенный крик. Нос мистера Маккинси был сломан. Кровь перемешалась с соплями.
– Вопрос номер два: зачем вы приходили ко мне домой? – Грим еле-еле сдерживался, чтобы не сломать еще пару костей целителю. Может, тогда он станет более разговорчивым.
Янус ничего не сказал, лишь стонал, прижимая руки к окровавленному лицу. Драко безжалостно окунул его головой в унитаз. Вода окрасилась в красный. Мужчина яростно трепыхался. Грим на секунду вытащил его, давая сделать всего один глоток воздуха, а затем снова сунул обратно. Он держал его там примерно полторы минуты, пока трепыхания Маккинси не стали совсем слабыми.
Легкие горели. Янус лежал на полу, жадно глотая спертый воздух своей ванной комнаты. Он захлебывался воздухом, как секунды назад – водой.
– В последний раз. Зачем вы приходили?
Янус понял, что этот раз действительно был последним. Он совершенно забылся от страха.
– Мы приходили за эльфом…
Маккинси неистово закричал, хотя Грим ничего не делал. Из неоткуда в ванной комнате возникла серебряная молния, пронзившая тело Януса. Мужчина дернулся, электрический заряд мгновенно прошелся по его телу. Глаза Януса Маккинси остекленели, уже навсегда.
Драко отдернул от него руку, опасаясь, что и его пронзит молния, но она исчезла так же быстро, как и появилась. Малфой не понимал, что случилось. И почему эта молния возникла именно в тот момент, когда Маккинси начал рассказывать про домовика.
«Зачем им нужен был мой эльф? Носки постирать некому? Черт! И откуда взялась молния?»
В памяти что-то забрезжило. Когда-то давно Драко читал, что тех, кто нарушает Непреложный обет, пронзает серебряная молния, сжигая свою жертву изнутри.
«Ну что ж, этому ублюдку в халате целителя так и надо».
Грим порылся в его бумагах. В ворохе больничных карточек, рецептов, как излечить обсыпной лишай, лежали письма и от главы управления мракоборцев. В них всего несколько слов. Время, дата и место.
И все, что нужно Малфою – образец почерка. А дальше начнется представление.
Кроме писем здесь было и еще кое-что. Дневник. Тяжело поверить, что подобные взрослые дядечки ведут дневники, особенно, что пишут о таком. Описание убийств, тщательно, детально, в мельчайших подробностях. Записки сумасшедшего. Похоже, Маккинси действительно наслаждался актом убийства, словно художник, работающий над очередным холстом. Драко пролистывал страницы, читая отдельные записки под разными числами.
«13 сентября. Сегодня была охота. Мы пришли за семьей Руквуд. Старик и старуха были удивлены, увидев нас. А как голосила миссис Руквуд, когда я ударил ее муженька! Я приказал заткнуться старой суке, иначе смерть ее мужа станет очень болезненной. Старуха сразу же захлопнула рот.
Да, они виноваты. Виноваты в том, что породили это продажное чудовище Руквуда. Из-за них погибло столько людей, потому что когда-то они не умерили свой пыл в постели!
Но мы все исправили. Уничтожили еще одну мразь, даже две. Теперь они горят в аду. Как же легко на душе!
14 сентября. Подделал свидетельство от смерти. Руквуды умерли по естественным причинам. Бедные старики.. Ха-ха-ха!
19 октября. Теперь я знаю к чему стремиться. Это будет новый мир. Новое господство добрых хороших людей. Наконец, кошмар закончится. Пожиратели будет истреблены до единого. Летти снова будет со мной.
26 октября. Гавейн в ярости. Что-то там не сложилось. Слышал, как он кричал на своих остолопов-мракоборцев. Единственное, что разобрал: «Трубка». Чтоб это значило? Вечно он мне что-то не договаривает. Я и так доказал им свою преданность.
2 ноября. Сегодня был в суде над Кэрроу. Все-таки дементоры иногда даже лучше Авады. Пусть Кэрроу до конца жизни мучаются. Надо попросить Тода, чтобы он им в охранники назначил больше дементоров, чем другим. Пусть они там сдохнут скорее!
Да, и еще видел этого урода Малфоя-младшего. Старший не удостоил суд своим присутствием. Говорят, вместе с женой лечится где-то в Азии. И что он там лечит? Геморрой?
До сих пор не могу разобраться, как мы не поняли, что ухлопали не того в Косом переулке. Оборотное зелье? Морок? Убили какого-то неизвестного старика. Опять же спасибо Сэму и Тоду, что замяли. Но так это оставлять нельзя, а вдруг сукин сын что-то знает?
Завтра ночью идем к нему в поместье, Гавейну надо что-то найти в его доме».
Драко захлопнул дневник. Он возьмет его с собой. И тщательно изучит. А пока надо сделать некоторые приготовления.
Подделать почерк Маккинси оказалось нетрудно. Самопишущее перо на его столе, подчиняясь голосу Малфоя, написало два письма. Адресатом одного из них был Гавейн Робардс, второго – Сэмюель Стамп.
«21:00. Атриум Министерства», – гласила коротенькая записка, даже не письмо.
Атриум – сердце Министерства, организации, представляющей собой орган управления Магического Сообщества Соединенного Королевства. Министерство управляет жизнью всех магов Британии, принимает законы, выносит смертные приговоры. Его люди поклялись твердо следовать законам, следить за порядком, наказывать виновных. Они есть власть. Власть, которой, по их мнению, дозволено все.
Но не по мнению Грима.
В девять часов в Министерстве уже не будет людей. Даже тех трудоголиков, решивших заскочить на работу в воскресение, в свой законный выходной.
Малфой знал, что они придут. Они ничего не заподозрят. И попадут в его руки.
*
Первым явился Сэмюель Стамп. Мелькнуло зеленое пламя, и в камине материализовался толстенький тучный волшебник, чертыхаясь и стряхивая с мантии золу. Сэмюель поднял голову, оглядываясь в поисках знакомой высокой фигуры Маккинси.
И тут же его взгляд натолкнулся на лишнюю вещь в таком знакомом пространстве атриума. Возле синего потолка, на котором вспыхивали объявления министерским работникам, висело, словно на невидимой цепи, неподвижное тело с изломанными как у куклы руками и ногами Януса Маккинси. Оно медленно крутилось, поворачиваясь страшным окровавленным изуродованным лицом к Сэмюелю Стампу.
Волшебник замер, глядя на висевший в воздухе труп. Его лицо страшно исказилось. Стамп попытался издать крик. В получившемся слабом звуке звучало настоящее чувство, правда, при плохой технике исполнения.
– Как вам мое творение, мистер Стамп? – поинтересовался Малфой.
Он сидел на столе охраны, в мантии Грима, правда, на этот раз капюшон не скрывал его лица. В движениях Драко присутствовала расслабленность, но это был обман. Внутри он был собран, дьявольски спокоен. Он знал, что делать, он просчитывал каждый шаг врага наперед.
– ТЫ? Ты сделал это?
– Практически как вы со мной, не так ли?
Вместо ответа Стамп метнул в Малфоя заклинанием. Стол охраны мгновенно вспыхнул фиолетовым пламенем и сгорел за считанные минуты. Драко растворился в воздухе, появляясь за спиной Сэмюеля.
