Текст книги "Грим (СИ)"
Автор книги: Рerson
Жанры:
Любовно-фантастические романы
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 40 страниц)
Седьмой курс Гриффиндора и Слизерина ждал возле дверей кабинета Защиты от Темных Искусств. Как только прозвенел звонок, появился преподаватель. У него была странная дерганая походка, слегка прихрамывающая. Профессор прошел мимо учеников и пригласил их в класс.
Семикурсники тут же расселись за парты, вытащив учебники, перья, свитки. Почти каждый из них украдкой посматривал на преподавателя, пытаясь лучше разглядеть его внешность. В ней не было чего-то такого необычного (как, например, в лице профессора Грюма), кроме, пожалуй, ярко-синих глаз. Кто-то сказал, что у Дамблдора были такие же глаза.
«Может, глаза у него были и такого оттенка. Но у Дамблдора они всегда лучились добротой, смехом, каким-то внутренним светом. А от взгляда профессора можно разве что замерзнуть!» – определил Гарри. Ведь он больше всех учеников здесь сидящих общался с Дамблдором.
Тем временем, профессор Трегер обвёл взглядом всех присутствующих, от чего многим стало не по себе.
– Так как меня представили на банкете, то нужды представляться ещё раз не имеет смысла. Но если среди вас были глухие или люди недалекие, что, увы, случается, то придется повторить. Меня зовут Эммануил Трегер. Я профессор по Защите от Темных Искусств, если кто забыл, на каком уроке он находится.
В аудитории раздался смешок, но тут же стих. Преподаватель подошел к парте, за ней сидели Гойл и Малфой, который, похоже, дремал.
– Ученик, встать! Ваше имя.
Малфой посмотрел на преподавателя, не спеша встал и лениво произнес:
– Драко Малфой.
– Мистер Малфой, позвольте узнать, что должны ученики делать на уроке?
– Слушать преподавателя? – насмешливо спросил Малфой, встречаясь глазами с ледяным взглядом профессора.
– Верно, но никак не спать на уроке! – рявкнул профессор, но на Драко это никакого впечатления не произвело, в отличие от класса. – Повторите то, что я сказал в начале урока.
– Так как меня представили на банкете, то нужды представляться мне не имеет смысла. Но если среди вас были глухие или люди недалекие, что случается, то придется повторить. Меня зовут Эммануил Трегер. Мне продолжать?
Профессор Трегер остался довольным ответом.
– Мистер Малфой, у вас отличная память. Но если вы еще раз будете спать у меня на уроке, то вам придется запоминать весь учебник по Защите наизусть и рассказывать мне.
– Как скажете, профессор, – произнес Малфой.
– Садитесь.
Эммануил Трегер вернулся к преподавательскому столу, взял в руки журнал и начал читать фамилии, удостаивая их обладателей быстрым пронзительным взглядом. На одних он вообще не смотрел, на других наоборот задерживал свой взгляд.
– Мисс Грейнджер, подъем! – тяжело глядя на девушку, произнес Эммануил Трегер.
Гермиона встала. Профессор молниеносно пустил в ученицу заклинанием. Гермиона ожидала вопросов, но никак не такого, поэтому даже не вытащила палочку. Ноги девушки тут же пустились в пляс.
– Финита! – произнесла Гермиона, направляя палочку на свои ноги.
– Скверно, мисс Грейнджер! Очень скверно! – констатировал профессор. – Надо быть всегда готовым к нападению, особенно на уроке Защиты. А теперь записываем тему!
Гермиона зло посмотрела на него и села обратно за парту.
Повинуясь палочке профессора, на доске начала появляться тема урока.
– Нет, ты видел! Малфою, который дрыхнул, ничего, а в меня сразу заклинанием! – произнесла Гермиона, обращаясь к Гарри. – Я не пойму, за что он меня так невзлюбил-то?
– У слизеринцев выискался новый защитник, – буркнул Гарри.
Он посмотрел на слизеринцев, те дружно загоготали, показывая на Грейнджер пальцами.
– Пять баллов со Слизерина! – произнес профессор Трегер, даже не поворачиваясь.
– За что? – просипел Гойл.
– Десять баллов со Слизерина! – сказал преподаватель, уже поворачиваясь. – За идиотские вопросы!
*
По всему Хогвартсу пошли разговоры о новом преподавателе Защиты. Все обсуждали Эммануила Трегера, его способ преподавания и то, как он снимает очки с факультетов за малейший проступок. Правда, все признавали, что снимал очки с факультетов он одинаково, никого не выделяя.
После его уроков в песочных часах факультетов драгоценных камней становилось обычно меньше, чем было до его урока.
Теперь ученики с опасением ждали Трансфигурации и ее нового преподавателя.
– Если и профессор Морисон окажется таким же сумасшедшим, то это все – конечная станция! – произнес Рон в пятницу за обедом. Следующей парой у Гриффиндора должна была быть Трансфигурация.
Гермиона улыбнулась Рону и продолжила поглощать обед. Ее взгляд мельком прошел мимо стола слизеринцев и остановился на Малфое. Она совсем забыла про тот странный случай с плаксой Миртл. Времени спросить у призрака или зайти в библиотеку не было. Преподаватели задавали огромные домашние задания, ссылаясь на то, что седьмому курсу придется сдавать ЖАБА, да еще и обязанности старосты школы. Декана львиному факультету еще не назначили. И часть его обязанностей легла на плечи Гермионы. Профессор МакГонагалл все еще колебалась между двумя новыми преподавателями, не зная, кого назначить на эту должность. Все же директор долгое время была главой этого факультета и не могла кому попало отдать своих учеников.
Теперь же Гермиона вспомнила о том загадочном столкновении Малфоя с приведением. Рон предложил Гермионе отправиться к кабинету Трансфигурации, чтобы не опоздать. Но староста школы сослалась на какие-то неотложные дела и попросила Рона не ждать ее. Как только он ушел, девушка позвала Почти Безголового Ника, призрака дома Гриффиндора.
– Сэр Николас! Вы не могли бы мне помочь?
Призрак медленно и величаво подплыл к ней, выражая полную готовность к оказанию помощи. Гермиона невзначай прикоснулась к манжету его призрачного рукава. Ощущение было, словно она опустила руку в ковш с ледяной водой. Ее рука свободно прошла сквозь руку привидения.
– Сэр Николас, а может ли человек столкнуться с призраком?
– Что значит – столкнуться? – удивился Почти Безголовый Ник, его голова удивленно дернулась.
– Ну, – Гермиона замялась. – Не пройти сквозь него, а столкнуться как будто с твердой материальной поверхностью…
– Нет, не может, – задумчиво произнес Ник, удивленный ее вопросом. – Привидения бестелесные существа, неплотные. Мы можем проникать через любые стены, через любую твердую, жидкую поверхность. Но столкнуться с человеком мы просто не можем, так как могут столкнуться живые люди, в вашем понимании…
Гермиона кивнула, на секунду посмотрев на часы. Через две минуты начинался урок, а еще надо было добежать до кабинета Трансфигурации, который находился довольно далеко. Девушка поблагодарила сэра Николаса и поспешно убежала, не услышав последних слов призрака:
– Хотя знаешь, был такой случай с одним моим знакомым из дуэльного клуба…
Но мисс Грейнджер была уже далеко.
*
Внешность Роберта Морисона кардинально отличалась от внешности Эммануила Трегера. И дело было даже не в цвете и длине волос, а в выражении. Профессор Трансфигурации одной своей внешностью располагал к себе людей, легко находил с ними общий язык, много смеялся и обладал прекрасным чувством юмора.
Профессор Морисон быстро провел перекличку класса, удостоив широчайшей искренней улыбкой Гарри Поттера. Как, впрочем, и многие учителя.
– Здравствуйте! – произнес он. Ученики произнесли угрюмое «Здрасьте!».
Но это ничуть не смутило преподавателя.
– В этом году вы сдаете ЖАБА. И моя задача на должном уровне подготовить вас к этому, – произнес профессор. – Я понимаю, что я новый преподаватель, я не учил вас предыдущие шесть лет, вы не знакомы с моим методом преподавания и так далее до бесконечности. Профессор МакГонагалл описала мне ваш класс как очень способный и трудолюбивый…
– Да ладно! – недоверчиво сказал Рон.
– Это ты, наверно, про себя! Еще бы ты был способный, – послышался тихий ехидный голос Блеза Забини.
– Это МакГонагалл явно обобщила, Уозлик, тебя в списке способных точно нет, – подержал друга Малфой.
– Тихо! – громко произнес профессор, в классе наступила тишина. Рон незаметно для преподавателя показал слизеринцам неприличный жест. – В этом году вы приступаете к изучению самых сложных превращений с человеком. Первый семестр мы будем изучать трансфигурацию человека в объекты неживой природы, второй семестр посвятим трансфигурации в животных, птиц и тому подобное.
Кто скажет мне, почему трансфигурация человека в живых существ более сложная?
Гермиона отработанным жестом подняла руку. Привычка отвечать на все вопросы осталась, никуда не исчезнув за прошлый год.
– Трансфигурация человека в животных и птиц сложнее, так как требует трансформации всех живых тканей, костей, позвоночника и нервной системы человека в животного. Живые клетки человека всегда сложнее поддаются трансфигурации.
– Отлично, мисс… Грейнджер. Пять балов за ваш ответ! И продолжим.
Профессор Морисон преподавал хорошо. Он доступно объяснял материал, а если кто-то не понимал, то разжевывал материал до того времени, пока ученик не поймет.
«Тут бы и Гойл понял!» – говорил Гарри в таких случаях. Грегори Гойл Трансфигурацию не посещал, так как набрал по СОВ самый низкий балл из всего класса.
Первые две недели учебы в Хогвартсе пролетели незаметно. Ученики снова привыкали к укладу жизни в школе, к обязательному выполнению домашних заданий, к призракам, просачивающимся сквозь стены, Пивзу и окрикам завхоза Филча.
Деканом Гриффиндора все-таки назначали профессора Морисона, чему гриффиндорцы были очень рады. С плеч Гермионы Грейнджер свалилась часть обязанностей, что также не могло ее не радовать. Гарри все больше времени проводил с Джинни, гуляя по окрестностям Хогвартса, вдали от своих фанаток. А вот Рону Уизли слава была по душе. Его часто можно было увидеть окруженного толпой девчонок и рассказывающего про ограбление им Гринготса или вторжение в Министерство Магии. Эти истории, заметно приукрашенные в пользу Рона, уже мало походили на правду.
Первым «посетителем» больничного крыла стала Пэнси Паркинсон, которая обожглась ядовитым плющем на Травологии. Теперь она с возмущением рассказывала всем навещавшим ее слизеринцам, что растение чуть не убило ее и что профессор Стебль свихнулась, давая им работать с такими опасными растениями.
Чаще всего ее навещали ее подруги, пару раз приходил Блез Забини. Драко не пришел ни разу, что не могло не расстраивать Пэнс.
Малфой же едва ли знал, что творилось в Хогвартсе. В свободное от занятий и худо-бедного выполнения домашних заданий время его не бывало в Хогвартсе. Он прибывал в школу поздно ночью после долгих полетов в небе или нечастых посещений ночных клубов.
Его отсутствие замечали только его друзья-слизеринцы, которые думали, что Малфой делает домашние задания, запершись в своей комнате. Они еще удивлялись такому рвению к учебе.
То, что у старост школы была своя комната, очень способствовало отлучкам Драко. Никто не видел, что он уходил или приходил, как было в общих комнатах.
Драко Малфой стоял в своей комнате, намереваясь покинуть ее уже навсегда и больше уже никогда не возвращаться в Хогвартс. Особого сожаления он не испытывал, может, легкую грусть, и то она была почти незаметная. Все же здесь прошли шесть лет его жизни.
«Но больше Грима здесь ничего не удерживает!» – пронеслось в голове Драко.
– Ошибаешься, Грим, – произнес чей-то негромкий голос.
Малфой тут же оглянулся в поисках источника голоса, но в комнате кроме него самого никого не было.
– Гоменум Ревелио! – тихо произнес Драко. Подчиняясь его голосу, комнату на миг накрыла тень. И ничего не произошло.
Кроме Малфоя людей здесь не было.
«Галлюцинациями я вроде бы не страдаю», – не очень уверенно подумал Малфой.
В комнате раздался смех, он исходил со стороны зеркала в ванной комнате. Драко осторожно приблизился к нему и заглянул. Вместо отражения светловолосого молодого человека зеркало показывало лицо Филиппа Гецова. Позади лица предыдущего Грима был мрак, иногда озарявшийся красноватыми вспышками, но никак не кафель ванной комнаты.
– Но как? – пораженно спросил Малфой.
Лицо Филиппа приняло удовлетворенное выражение.
– Ты не особо удивляешься, когда видишь отлетающую душу, а когда видишь меня, то думаешь, что страдаешь галлюцинациями.
С тех пор как ты умер и стал Гримом, прошло около трех месяцев. И пора бы тебе, наконец, посетить потусторонний мир, которого ты пока избежал. А также узнать о твоем новом задании.
– Задании? Я думал, моя задача – убивать…
– Не здесь, – голос Филиппа из насмешливого мгновенно стал серьезным. – У стен этого замка есть уши. А теперь иди за мной.
Малфой с иронией посмотрел на него.
– И как?
– Через зеркало, конечно же, – произнес Филипп, словно это была очевидная истина. – А я думал, ты умнее. Зеркало – связующий элемент между миром живых и миром мертвых. Пока ты сможешь проникать в потусторонний мир только через зеркальный проход, иначе тебя засосет трясина. Ты еще не готов к мгновенным перемещениям сквозь миры. Но позже научишься.
Филипп Гецов повернулся к слизеринцу спиной и исчез где-то в зеркальной дали того мира.
Драко несколько секунд ждал, что он появится, а потом, ощущая себя полным идиотом, дотронулся до зеркальной поверхности ладонью. Ладонь легко прошла сквозь зеркало, словно через воду. Глубоко вздохнув, Малфой просунул голову в зеркало и тут же начал падать куда-то.
Когда он открыл глаза, то понял, что находится уже не в своей комнате, не в Хогвартсе и даже не в Британии. Руки ощутили сухую поверхность земли, лицо обжег горячий воздух, глаза постепенно привыкали к темноте. Драко втянул отвратительный запах гари и встал.
Он находился по ту грань мира.
========== 6 глава. Believer ==========
I’m a believer now
I’m a believer now
And there’s nothing that I can do
To keep me safe from you
Сейчас я – верую,
Сейчас я – верую,
Но я ничего не могу сделать,
Чтобы спастись от тебя.
Viva Voce – Believer
На миг темноту разорвала алая вспышка. Она возникла на горизонте, заполнив за считанные секунды все пространство. А затем также стремительно, как появилась, исчезла. Все снова погрузилось в темноту.
Атмосфера в этом мире была удушающая. От гари и серы в воздухе дышать было практически невозможно, в горле першило. Ветер сбивал с ног, опаляя лицо горячим воздухом.
Малфой прикоснулся руками к глазам, обожженным багряным заревом. На какое-то время он ослеп.
– Потом привыкнешь. Оно здесь часто бывает, – произнес Филипп.
«Если еще раз здесь побываю, возьму с собой темные очки», – пронеслась в голове Драко мысль.
– Ты попал сюда впервые и не сможешь находиться здесь долго. Минут пять, не больше. Встретиться же с тобой мне разрешено всего один раз, так что буду кратким. Ты не должен покидать Хогвартс.
– Почему? – спросил Драко, перекрикивая бушующий ветер. Самый банальный вопрос, на который он был способен.
Собственный голос показался ему надломленным и нестройным, Филипп Гецов то приближался, то уносился куда-то далеко. Это была как будто искаженная игра, а игроком был сам этот мир.
– Тебе дано новое задание, – произнес Филипп, замолчав. А затем он взял Малфоя за руку, и они в одно мгновение оказались далеко впереди. Там, откуда появлялось багряное зарево. От немыслимой скорости этого перемещения Драко еле устоял на ногах. И если бы не твердая рука Филиппа, он бы точно упал вниз, в бездну, силуэты которой смутно угадывались в темноте.
– Демоны из низшего мира. Они начали прорываться.
Между мирами всегда существовала четкая граница. Никто из потустороннего мира не мог проникнуть в мир живых. Это закон, за нарушение которого назначено тяжелое наказание.
Мертвым нет места в мире живых. Души умерших людей могли находиться в вашем мире только как призраки, тени ушедших людей. Тех, кто слишком боялся смерти.
Но демонам все равно удавалось прорываться. Пусть раз в тысячи лет, но удавалось. Тогда мир сотрясали ужасные войны, мор, кровопролития, хаос. Гибли целые империи, народ. Люди с завидным постоянством убивали друг друга, и после их смерти ад пополнялся тысячами новых душ.
И каждый раз демонов изгоняли из мира живых, всех их ждала пустота.
– Пустота?
– По сути, их сущность растворяли, распыляли в небытие. Но этих демонов было единицы. Теперь же демоны пытаются прорвать завесу по всему миру. Несколько уже в вашем мире. Пускай пока они самые слабые и ничтожные из всего низшего мира, но они во много раз сильнее любого мага. Их цель – получить ваше тело и вашу душу. А также магическую силу. Без нее они не могут долго существовать в мире живых. Поэтому они ищут волшебников.
Чем сильнее отнятый магический дар, тем дольше живет демон. Иногда силы может хватать на месяцы, иногда на дни.
А теперь смотри!
Бездна, в которую чуть не свалился Малфой, имела дно. И это дно, и то, что там было, подчиняясь игре потустороннего мира, с каждой секундой становилось все ближе к Драко.
Это был скорее огромный глубокий котлован, на его дне слабо мерцала алая точка, с каждой секундой становясь больше. Драко попытался всмотреться туда, куда показывал Филипп. Сначала он ничего не видел, но, приглядевшись, он увидел нечто, обитавшее на дне.
Никогда раньше Малфой не видел подобного и не хотел видеть снова. Это напоминало огромное болото, в котором смешалось множество человекоподобных существ. Они непрерывно двигались, корчились, извивались в «болоте», словно в липкой грязи, выбраться из которой им не представлялось возможности.
Алая точка превратилась в алое сияние, стремительно освещавшее стены огромного котлована, вмурованных в них существ. И везде тела, тела, тела…
Драко поспешно отвернулся, его мутило. Он не мог больше выносить этого зрелища.
– И как все это связано со школой? – с трудом спросил он.
– Демоны стекаются в округи Хогвартса.
Малфой уставился на Филиппа, с трудом противостоя ветру.
– Почему? – тупо спросил он.
– Твоя задача – понять.
Багряное зарево, наконец, достигло пределов котлована, стремительно вырываясь за его пределы. Ярко-красная волна захлестнула мир теней.
*
Еще никогда Драко не был так рад видеть потолок своей ванной комнаты в Хогвартсе. Он лежал на полу, ощущая спиной холодный кафель. Обожженные глаза болели и слезились.
В голове крутилась картина вереницы увязших в котловане тел.
Демоны.
«Твою ж мать!» – подумал Драко.
Он еще некоторое время лежал на полу, разглядывая потолок и ползущего по нему паука. Прикончить насекомое Малфою стоило меньше, чем щелкнуть пальцами. Но он почему-то упорно наблюдал, как паук неторопливо перебирает лапками.
Убить было легко. Но какова была цена убийства? Вечность в том котловане?
Или что-то похуже…
«А где буду я? Ведь я уже убивал…»
*
В последнее воскресенье сентября начались прогулки в Хогсмид. Ученики с радостью восприняли эту новость, тем более, что последние деньки первого месяца осени выдались как никогда теплыми. И многим не терпелось прогуляться в магическую деревню. Особенно третьекурсникам, которые должны были посетить Хогсмид впервые.
Филч ходил по школе втрое мрачнее, чем обычно. Наверное, предчувствовал скорую бомбардировку коридоров бомбами-вонючками.
Гарри, Джинни, Рон и Гермиона собрались идти в Хогсмид вместе. И наконец-таки навестить Джорджа, который все-таки купил магазин «Зонко» и поселился на втором этаже.
В прошлом году магазин волшебных диковинок был закрыт, так как учеников Хогвартса в целях безопасности не пускали в Хогсмид. Из-за этого число покупателей резко упало, и магазин стал не прибыльным. Теперь же продажа товаров «Зонко» быстро набирала обороты. Джордж Уизли за день несколько десятков раз трансгрессировал из «Всевозможных вредилок братьев Уизли» в «Зонко». Помощи Фреда в торговле не хватало. И с недавних пор Джорджу на помощь пришла его девушка Анджелина Джонсон.
– Ну, маме она нравится. Мама считает, что Анджелина немного отвлечет Джорджа, – произнесла Джинни, решительным шагом ведя друзей по улицам Хогсмида. – А то сначала на него страшно смотреть было. Он переживал больше, чем все мы…
Голос Джинни задрожал. Рон старательно ни на кого не смотрел, предпочитая разглядывать какую-то вывеску.
Гарри успокаивающе сжал руку своей девушки. Семья Уизли все еще не смирилась с потерей любимого брата.
– Джордж полностью погрузился в работу, я не знаю, отдыхал ли он. Даже наш трудоголик Перси работал меньше. Ох, смотрите!
Рыжеволосая девушка указала на огромную группу учеников Хогвартса, столпившихся у входа в «Зонко».
– Джордж точно будет самым богатым в нашей семье! – присвистнул Рон, с трудом протискиваясь к прилавкам и осматривая многочисленные коробки, в которых виднелись забастовочные завтраки, удлинители ушей, усовершенствованные перья для письма и многое другое. – Перси его никогда не догнать, только если его мечта когда-нибудь сбудется, и он станет Министром Магии! Гарри, ты только посмотри!
Рон утащил Гарри куда-то в сторону, где уже столпились несколько гриффиндорцев. Все они рассматривали что-то, смеялись и поспешно готовили золотые галлеоны, серебряные сикли и бронзовые кнаты.
Джинни и Гермиона тем временем нашли Джорджа, который терпеливо разъяснял что-то пожилому магу. Тот явно был глуховат, поэтому Джорджу приходилось перекрикивать шумевшую в магазине толпу.
– Да, это вам поможет!!!
– Дорого, но…
– А что я могу сделать???
Наконец, недовольный покупатель ушел, так ничего и не купив.
Джинни подошла к раскрасневшемуся и довольно помятому брату. Тот приветливо улыбнулся сестре и Гермионе, убирая прилипшие волосы со лба. Джордж тяжело вздохнул.
– Это покупатель просто женский эквивалент тетушки Мюриэль! – весело, но, все же, немного устало произнес Джордж.
– Почему? – не поняла Гермиона.
– Такой же старый, глухой и несносный!
Девушки засмеялись.
– Видишь ли, мантии-щиты у меня дорогие! Предлагал вместо галлеонов исправить мои кривые уши!
– Точно Мюриэль! – рассмеялась Джинни. – Только она могла сказать, что у тебя кривые уши…
– А где застряли Рон и Гарри? Или вы пришли без своих… кгм… молодых людей?
– Они застряли возле какого-то прилавка, – Гермиона указала рукой в сторону.
– О, это хит сезона. Волшебные приколы. Я сейчас вам все покажу!
– Гермиона, Джинни! – окликнул их чей-то очень знакомый голос. Это была Анджелина Джонсон.
– Привет! – хором ответили девушки. – Как ты?
– Все хорошо. Я вижу, Джордж показывает вам новые владения.
– Да, дорогая! – театрально выпятив грудь, произнес Джордж и поцеловал свою девушку в щеку. – А теперь идемте скорее.
Джордж с трудом протиснулся сквозь хихикающую толпу. В образовавшийся среди людей проход поспешно юркнули Джинни, Гермиона и Анджелина. Девушки тотчас же увидели Рона в очках, стоящего в костюме мушкетера, в шляпе с павлиньим пером и огромными пышными рыжими усами. Джинни и Гермиона тут же захохотали вместе с остальными. Ну, уж очень комично смотрелся Рон с подобными усами как у кота.
– Это специальные портативные очки! – объяснил Джордж. – Надеваешь их и тут же оказываешься одетым в самую любую одежду.
Хозяин магазина надел ярко-салатовые очки. На секунду его заслонила дымная завеса, а потом он предстал в одежде племен юмба-мумба. На Джордже была надета одна-единственная юбочка, сделанная из пальмовых листьев, голову украшал такой же венок. Магазин сотряс взрыв хохота, в том числе и Джорджа.
– Мистер Уизли! – перекрикивая толпу, появился маленький кругленький мужчина, размахивающий пергаментом словно флагом страны. – Мистер…
Лицо мужчины удивленно вытянулось, когда он увидел Джорджа.
– Да, Смит? – невозмутимо спросил мистер Уизли, приняв серьезное выражение лица, никак не вязавшее с его одеянием, точнее, с его почти полным отсутствием.
– Там покупатель говорит, что вы продали некачественный товар!
– Сейчас разберемся! – заверил Джордж своего подчиненного, трансгрессируя в Косой переулок.
– Джордж, ты забыл снять очки! – крикнула ему Анджелина, но мистер Уизли уже успел переместиться.
– Ну, вот так с ним всегда! – рассмеялась Анджелина. Она еще некоторое время поболтала с Гермионой, Джинни, Гарри и Роном, но потом появился еще один помощник, и Анджелина спешно отошла куда-то.
Гриффиндорцы еще некоторое время побыли в «Зонко», затем решили прогуляться по Хогсмиду. Они побывали в «Сладком королевстве», где кошельки всех четверых значительно опустели, затем зашли в «Шапку-невидимку», в магазин волшебной одежды. Джинни и Рон намеревались подарить новую парадную мантию своему отцу на день рождения.
Выбирали мантию долго. Ни Джинни, ни Гермионе не нравилась ни одна из мантий, предложенных продавцом. Наконец, порядком уставший продавец предложил им то, что удовлетворило пожелания обеих гриффиндорок. Гарри и Рон при этом выглядели почти такими же измочаленными, как и продавец.
– Теперь, когда мучения позади, предлагаю пойти в «Три метлы», – предложил Гарри, веселеющий с каждым шагом от магазина «Шапка-Невидимка».
– Не так уж ты мучился. Это мы выбирали все-таки, а не ты! – заявила Джинни, вручая парню пакет с драгоценной покупкой.
К пабу «Три метлы» они подошли вместе с большей частью однокурсников. Когтевранцы, пуффендуйцы, слизеринцы и гриффиндорцы традиционно заканчивали поход в Хогсмид в пабе за кружечкой сливочного пива.
– Гермиона! Гермиона Грейнджер! – окликнул девушку кто-то.
Гермиона обернулась. На ее лице появилась радостная улыбка.
– Джеймс! Какими судьбами?
Это был ее друг из Австралии. Фотограф, сделавший ее снимки для журнала «Тинейджер».
– Да все по работе. Вот фотографирую разных британских политиков на какой-то там важной ассамблее. А ты учишься?
– Да. Последний курс Хогвартса. Позволь тебе представить моих друзей: Гарри, Рон и Джинни.
Джеймс поочередно пожал всем руки. Рон это сделал крайне нехотя, ревниво поглядывая на сияющую Гермиону.
– Можно мне с вами? – спросил Джеймс.
– Да, конечно…
– Нет! – резко заявил Рон.
– Почему это? – не поняла Гермиона.
– Я не хочу, чтобы он пялился на тебя!
– Не придумывай, пожалуйста. Джеймс – мой друг и очень хороший человек!
– Ты его защищаешь? Он что, тебе нравится?
– Рон, не в том дело. Он – мой друг! Неужели это так сложно понять?
Рон, уши которого стали пунцовыми, брезгливо посмотрел на Джеймса.
– Все с тобой ясно, в Австралии у тебя появились новые хорошие друзья, не чета нам! Теперь понятно, чего ты не хотела оттуда уезжать!
– Да как ты смеешь такое говорить девушке? – вспылил Джеймс, медленно подходя к Уизли. Рон, не долго думая, заехал ему по челюсти и получил удар в живот.
Какие-то младшекурсницы испуганно завизжали. Дерущихся тут же растащили.
– Рон, опомнись! – закричал Гарри. Рон поспешно вырвался от него.
– Иди, помоги своему другу! А то он никак не очухается! – произнес Рон, обращаясь к Гермионе. Его уже начала окружать толпа восхищенных малолеток, которые что-то кричали о противных иностранцах и пытались удержать гриффиндорца от продолжения драки.
– Рон, я не пойму, что с тобой случилось? Ты не был таким, никогда не был! – произнесла Гермиона.
Рон пожал плечами.
– Это слава ударила тебе в голову! Ты всю жизнь был в тени, а теперь, когда у тебя столько фанаток, ты перестал быть Роном, – убито произнесла Гермиона, наблюдая, как девушки повисли на Роне.
Лицо Рона стало злым. Староста школы задела опасную струну в его сердце.
– А тебе-то что? Ты же у нас самая умная, постоянно в библиотеке сидишь, не выходишь оттуда! И вечно говоришь, что и кому делать! Вечно твои придирки: то не делай, се не делай! И взгляд, будто мы все по сравнению с тобой тупые и неотесанные! – в толпе учеников Хогвартса раздались согласные крики. – Вот староста теперь. Вообще спуску не стало. Тебе ж только власть нужна, чтобы управлять всеми…
– Замолчи! – крикнула Гермиона, ощущая, как в сердце разрывается что-то.
– Не буду. Я не хочу всю жизнь подчиняться тебе. Не делать того, не делать этого. Надоело!!! Мне надоело это!
Толпа притихла.
– Тогда иди к своим малолеткам, к Лаванде, к кому угодно! Раз я такая ужасная! – Гермиона сама не понимала, что говорит. Лишь бы ударить его побольнее.
– И пойду! – уверенно произнес Рон. Его лицо было перекошенным, почти таким, когда он носил на себе медальон-крестраж. – Она не такая, как ты. Ей нужен я, а не книги. ОНА ЖИВАЯ!!!
Гермиона почувствовала, как подкашиваются ноги. Она не могла больше выносить этого. Это все было неправдой. Бредом, кошмаром. И сейчас она проснется.
«Пусть это будет сон! Господи, пожалуйста!» – умоляла она.
Ученики Хогвартса молчали. Гарри был белый как полотно, Джинни так и стояла с открытым ртом, Джеймс прижимал руку к разбитой челюсти.
Гермиона, стараясь ни на кого не глядеть, повернулась к Рону спиной и побежала.
*
Гермиона бежала сквозь плотную толпу, яростно глотая слезы. Никогда она не думала, что поход в Хогсмид теплым солнечным днем обернется подобным образом.
– Эй, девушка, осторожнее! – крикнул Гермионе какой-то хлипкий мужчина, которого она чуть было не сбила. Пакет, находившийся у него в руках, упал на землю. Из него прямо на землю вывались драконьи печенки.
– Семь галлеонов за штуку! И все испорчено! – волшебник горестно всплеснул руками и помахал кулаком в сторону Гермионы. Но девушка этого уже не увидела.
Она мчалась, сама не зная куда. Главное, подальше от Рона, затравленного взгляда Гарри, Джинни, удивленно распахнувшей рот, от всех однокурсников, ставшими свидетелями ссоры, ее унижения… Слезы текли по щекам Гермионы. Она поспешно спряталась в каком-то темном переулке, вне поля зрения кого-либо. С губ девушки вырвались рыдания. Гермиона сотрясалась всем телом, а слезы все текли и текли нескончаемым потоком.
Она не знала, сколько просидела в этом углу. Девушка очнулась уже тогда, когда на Хогсмид надвинулись сумерки. Пора было возвращаться в Хогвартс, она и так явно опаздывала. А там Рон, Гарри, однокурсники, жалеющие и злорадствующие взгляды…
«Только не это!» – решила Гермиона.
Внутри нее не было ненависти, обиды, злобы. Они исчезли вместе со слезами. Сейчас внутри была только пустота. Чувствовать для нее сейчас было слишком больно. Слез на глазах не осталось. Гермиона пыталась не думать, как сейчас выглядит. Скорее всего, ужасно.
Все равно.
Вынырнув из раздумий, Гермиона поняла, что находится около входа в «Кабанью голову». Свежевыкрашенная вывеска чуть скрипела, качаясь на ветру. Сквозь давно, а то и никогда, немытые окна слабо виднелся свет. Около входа стояли два гоблина, обсуждая что-то на своем скрипящим языке.
Гермиона некоторое время в нерешительности помялась возле входа, а затем все же решила зайти. Это продлит время до ее возвращения в Хогвартс, да и еще она порядком замерзла на улице. А в трактире всегда было тепло, хоть и грязно.
Уже вечерело, и ощутимо становилось прохладнее. Тепла, которое было днем, не было и в помине. Осень медленно и неукротимо вступала в свои права.
